Текст книги "Завод Сибирской Глуши (СИ)"

Автор книги: Игорь Нерюриков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Это какой-то сюр, —сердито пробормотал Феодора Афнасьевич, но в глубине своего разума, он действительно насторожился. При этом вслух повторял: —Это какой-то нонсенс! Какие-то вы глупости рассказываете, профессор.

– Я глупости рассказываю?! Я... —рассердился Артемасов. Вдруг у Пропажи зазвонил телефон. – Здесь звонки запрещены, так что я вас выгоняю!

Артемасов кричал уже вдогонку Феодору Афанасьевичу, тому звонил Калинин, вызовы которого, детектив в последнее время старался не пропускать.

– Алло, слушаю!

– Федот!

– Да! У тебя что-то срочное?!

– Возможно…

– Что за возможно, Калинин?!

– Пришли результаты от криминалистов!

– Блин, какие еще результаты?!

– Новые результаты!

– По какому делу?!

– Как это по-какому?! По убийству Старообядцева!

– И что там нового?

– Приехал опытный эксперт из главка в Москве! Он утверждает, что смертельный удар Старообрядцеву нанесли левой рукой!

– Левой рукой?! – напрягся Пропажа… и тут в его памяти вспыхнуло… Он вспомнил как возле усыпальницы, потомок Полины Вератти начеркал записку с каким-то непонятным номером… он писал левой рукой…

– Федот! Ты помнишь я тебе рассказывал про убийство моего шурина?!

– Выстрел был произведен с левой руки!

– Еще кое-что! Я ошибся тогда! Сказал про Новосибирскую область! Его на самом деле убили на охоте неподалеку от Ермаковского! Есть еще кое-что…

– Не тяни, Калинин!

– Та земля, те охотничьи угодья возле Ермаковского! Они принадлежат некоему Антону Антоновичу Вератти! Тебе о чем-нибудь говорит это имя?!

– Вератти?!– переспросил Феодор Афанасьевич.

– Да! Вератти!

– Я тебе перезвоню.

Пропажа повесил трубку. Он увидел, что профессора, один за другим, выходят из конференц-зала. Детектив вернулся в помещение и попытался заговорить с Артемасовым, выяснить подробности его новых открытий. Но лектор был слишком зол на нагловатого слушателя, что оскорбил его во время вдохновляющего рассказа. Он ни в какую не захотел разговаривать с Пропажей. Детектив пытался настоять на своем… но самолюбивый профессор, быстро ретировался, он не терпел возражений (особенно от неучей), при этом дал надежду Пропаже, что расскажет ему подробности, но сам выйдя... будто в туалет, спустился по запасной лестнице исторического музея и уехал домой. Пропажа прождал с полчаса, после чего понял, что с Артемасовым ему не поговорить… по крайней мере сегодня…

Пропажа долго бродил по центру Петербурга. Он, то сворачивал с Невского проспекта на Литейный, то возвращался обратно. Затем детектив вышел к Михайловскому замку, потом побрел по Фонтанке… в сторону Достоевской… по тем кварталам, где когда-то бродил Раскольников… но персонаж преступления... был выдуман… Только зачем?

«После исчезновения Максима Иванова, она сразу же продала ипотечную квартиру на Энгельса и переехала в центр! Зачем она тогда поперлась ко мне в офис на север города?»– вдруг подумал Пропажа. Детектив вспомнил про Иванову Клавдию Сергеевну… «Ведь она живет где-то здесь на Разъезжей улице!» – будто осенило его.

Феодор Афанасьевич решил зайти в гости к своей нанимательнице. Он помнил ее точный адрес. Обновленный дореволюционный дом, он проскочил во двор вместе с въезжающей машиной. Не стал вызывать домофон, дождавшись какую-то местную даму с весьма вычурными манерами… Пропажа поднялся на последний этаж и позвонил в дверь…

–Детектив?! – удивилась Клавдия Иванова, было слышно как в квартире проходит какой-то праздник. —У нас тут… вечеринка небольшая… но вы если хотите проходите!

– Спасибо, с удовольствием, —не растерялся Пропажа.

По обстановке в пятикомнатной квартире было ничуть не заметно, что кто-нибудь оплакивает Максима Иванова. Наоборот, везде были видны следы праздника… но при этом фотографии мужа Клавдии были расставлены повсюду… Сегодня шло какое-то особенное торжество. Пропажа, правда, не понял всю суть. Он видел только, что собралось много родственников Клавдии, в основном молодежь... и еще какие-то друзья… из которых было несколько свирепых молодчиков, очень дерзкого вида... Феодор Афанасьевич ничуть не стеснялся, он наравне с ними выпивал из граненного стакана. Когда все хорошенько поддали, то в разговорах все чаще начало просачиваться некое предстоящее. Феодор Афанасьевич мало понимал, о чем именно идет речь… Но все присутствующие ждали какое-то нечто… что-то типа приближения нового года, только в миллионы раз более важное… в разговорах начало проскакивать некое пророчество… Клавдия пыталась сдерживать своих гостей, ссылаясь на присутствие кого-то лишнего… Вскоре Феодор Афанасьевич понял, что хозяйка квартиры имеет ввиду именно детектива… хоть она и сама его пригласила… Пропажа даже начал немного смущаться своего присутствия, он чувствовал себя свободнее только в подъезде, когда некоторые из гостей выходили на площадку подымить… В один из таких моментов, Феодор Афанасьевич остался наедине с молодым человеком лет двадцати, который, как он понял приходился родным братом Клавдии, хотя точно... детектив… уже не мог быть в этом уверен…

– Так что вы все-таки празднуете? —спросил у молодого человека Пропажа.

– Да я, если честно и сам не очень понимаю.

– А почему Клавдия решила переехать на Разъезжую улицу? Она столь любила Максима, что не смогла оставаться на Энгельса?

– Да не, мужик, все по-другому... Эта квартирка кстати тоже досталась ей от Максима... У Клавы просто начались проблемы с башкой… Она вдруг начала всем нам говорить: мол то, что было в Петербурге до того… исчезнет… поэтому надо ехать на Разъезжую… она мол тогда была…

– Что это значит?

– Да я же говорю мужик, клиника!

Вдруг на площадку поднялась какая-то девица лет восемнадцати, она ткнула молодого человека ногтем в живот и усмехнувшись проговорила:

– Ну что Иванов! Проспорил! А говорил, что бросишь!

– Ах ты… Совсем позабыл! – взялся за голову молодой человек. —Че ты пялишься?! Позже отдам! Ты иди заходи!

Девица еще раз усмехнулась и поднявшись по лестнице, прошла в квартиру.

– Так ты значит Иванов?! – удивился Пропажа.– Родственник Максима?! Я думал ты брат Клавдии...

– Да не… какого Максима?! Я брательник Клавдии.

– Так фамилия же у тебя Иванов!

– Эй, ты не понял мужик… Максим брал фамилию Клавдии, когда женился на сестренке…

– А какая же его настоящая фамилия? – насторожился Пропажа.

– Да дурацкая такая, – ухмыльнулся молодой человек. —Что-то типа… Фармиш… Фурниш… Ферниш… Вот точно, Ферниш…

Конец разговора услышала Клавдия, которая встречала новую гостью, подругу своего брата. Дверь квартиры отворилась и хозяйка крикнула на всю площадку:

– Ну-ка малой быстро сюда!

– Иду,– тут же засуетился брат, увидев разъяренную Клавдию.

– А вам детектив, лучше убираться по добру поздорову! —начала грозиться хозяйка.

– Значит Ферниш, – настороженно произнес Феодор Афанасьевич.

– Тебе все равно нас не остановить! —крикнула на него Клавдия. – Тебе ничего не остановить жалкий недоносок!

– Еще посмотрим, Клавдия Ферниш, еще посмотрим,– пристально посмотрел на нее детектив, но затем услышав шум в прихожей, в которой явно начали толпиться охмелевшие молодчики... все же решил ретироваться...

Глава 24

Две ночи подряд Феодор Афанасьевич спал очень плохо. По просьбе, а скорее даже наводке детектива (дела Горынычей множились, как на дрожжах), Калинин со своей группой проверили квартиру Клавдии Ивановой. Она куда-то съехала. Пропажа советовал своему оперуполномоченному другу искать в историческом центре. Но вдова Максима Ферниша, будто сквозь землю провалилась… «Значит Ферниш», – не переставая думал Пропажа. Детектив понял, что блоггер, а по совместительству инженер, использовал его, но для чего? Если Максим Ферниш принес себя в жертву, то разве что… для того чтобы получить бессмертие там… Но где именно? В Петербурге или на проклятом заводе? И зачем ему вдруг понадобился Пропажа?

Были впрочем и неплохие новости. Первую партию Горынычей, во главе с женой Альберта Гриона, приговорили к максимальным срокам. Заседание было открытым и Пропажа прямо у себя дома наблюдал его через интернет… но конечно в целом, Феодор Афанасьевич сейчас думал совсем о другом… Он настоял, чтобы его бывшая жена вместе с детьми уехала на время в Сочи, причем детектив без колебаний оплатил месячную поездку... Сам Пропажа, выходя из дома, не расставался с наградным пистолетом… Пусть это и было незаконно… но Феодор Афанасьевич решил: «Будь, что будет!»

У Пропажи снова сломалась машина. Данное обстоятельство почти что отбило желание ехать на дачу, но детектив все же переселил себя и решил добираться на электричке. Он вышел из дома утром, в восемь часов. В этот ясный сентябрьский день, солнце будто вернулось в июльское состояние. Было жарко, хоть и чувствовался осенней ветерок. Проходя между двумя хрущевскими пятиэтажками и отправляясь к метро на Гражданский проспект, Феодор Афанасьевич почувствовал неладное. Будто за ним снова следили.

Пропажа медленно ехал вниз по эскалатору, пропуская вперед себя, словно обезумевших от спешки, граждан. Детектив, снова и снова, ощущал странное покалывание на своем затылке. Спустившись на платформу, он пропустил несколько поездов. Феодор Афанасьевич внимательно следил за сменой пассажиров. Не обнаружив никого подозрительного, Пропажа сел в вагон метро и поехал на железнодорожный вокзал.

Выйдя к пригородным поездам, Феодор Афанасьевич долго бродил по перрону. Электричка отходила только через пятьдесят минут. Внутри было достаточно свободных мест. Детектив прыгнул в вагон перед самым отъездом.

«Поезд идет до станции 74-й километр!» – разнеслось по громкоговорителям. Электричка тронулась на юг. Феодор Афанасьевич занял место, по ходу движения.

Вагон медленно тянулся по промышленной зоне смешанной с новой городской агломерацией гигантских домов. С каждым километром многоэтажки становились все выше и выше. Начиналось все скромно, с четырнадцати этажей, неподалеку от центра, а заканчивалось – колоссальными монстрами, в двадцать пять блочных коробок, наложенных друг на друга, каждая, на почти сотню метров ввысь. Они протягивались, на все южные окраины города, вдоль и поперек. Словно улья… Электричка медленно ползла вперед... Доехав через час до лесного массива, машинист передал объявление по всем вагонам: «Техническая остановка! Техническая остановка – двадцать минут!»

– Проныркин! – удивленно произнес Феодор Афанасьевич, посмотрев на проходящего через вагон человека. —Ах, ты негодяй!

– Стойте!—попытался вырваться бывший помощник из захвата разъяренного частного детектива, но Пропажа схватил того крепко.

– Попался гадёныш!

– Феодор Афанасьевич! Вы не понимаете! Пустите! – кричал Проныркин. Наконец молодой человек смог выбраться из захвата, а потом засадил детективу по печени. Удар был слабоват, но все равно Пропажу перекорежило. Проныркин выбежал из вагона на перрон…

Пропажа отдышавшись, устремился за ним. На вытянутом перроне началась погоня… электричка тронулась и недоумевающие пассажиры увидели следующую картину: Двое, один за другим, пробежали мимо небольшой стелы, на которой был выгравирован загадочный знак, где кинжал насквозь протыкает змею. Двое бежали дальше… Они пересекли весь перрон, почти до самого края, на котором виднелось, длинное и наполовину разрушенное кирпичное здание...

Загорелась свечная люстра… Пропажа сделал два шага вперед и вытащил из кобуры свой наградной пистолет… Внутри вытянутого зала стоял Проныркин и несколько бугаев… Все, как один в синих джинсах и черных майках… У всех бугаев были татуировки: кинжал протыкающий змею насквозь… Вперед вышел сгорбленный старик в черном балахоне… Он окинул взглядом Пропажу… Сжал руку в кулак и произнес:

– Брось пистолет!

– Я помню тебя, – проговорил Пропажа и нацелился на сгорбленного старика… Тот разжал свой кулак и поток мощной светящейся энергии отбросил Пропажу к стене… после чего, детектив потерял сознание...

Когда Феодор Афанасьевич очнулся в комнате с тусклым светом догорающих свечей, он увидел, как над ним склонились двое: сгорбленный старик в балахоне и Проныркин.

– Что это за место? —попытался подняться детектив, но не смог…

– Не важно, что это за место, —медленно произнес сгорбленный старик. —Важно то, какое бедствие ты нам всем принес…

– О чем ты? —оскалился Пропажа.

– Феодор Афанасьевич, вам лучше послушать, —отчаянно произнес Проныркин.

–Предательская падаль! —закричал детектив. —Ну смотри, я до тебя все равно доберусь!

– Тебя использовали как… лучше не буду говорить, как что, —медленно произнес сгорбленный старик в балахоне.

– О чем ты? —удивленно спросил Пропажа.

– Зачем ты пошел за Полиной Вератти? —вопросил старик.

– Наверное… чтобы не попасться в лапы твоих головорезов! – воскликнул Пропажа – Я тебя узнал! И тогда на перроне… И в Сибири… возле особняка братьев Мальцевых! Значит вот кто главарь всех Горынычей!

– Кинжал убивает змею, —сказал старик, указывая на таинственный знак, что был нарисован на одной из стен. —Мы против Горынычей, дуралей!

– Так я тебе и поверил! —крикнул Пропажа.

– Зачем ты поперся в особняк Мальцевых?—взялся за голову старик, а затем повернувшись к Проныркину произнес:—Зачем ты его туда пустил?!

– Я старался, – понурил голову Проныркин.

– Они использовали тебя в качестве проводника,– проговорил старик и его морщинистые скулы начали дрожать.

– В качестве проводника? – ухмыльнувшись вопросил Пропажа, который все еще не верил, что Полина Вератти его обманула.– Но зачем?

– Для того чтобы исполнить проклятое пророчество...

Пророчество мирового (морового) змея

Когда мир пылал от огня и меча викингов, самые могущественные конунги начали грезить о рагнареке, ибо земли уже принадлежали им, оставалось призвать трехглавого змея тьмы, чтобы завершить очередной мировой круг и переродиться. Но глупым конунгам было невдомек, что пророчество было обманом, а рагнарек понадобился змею, чтобы превратить весь мир в свою проклятую вотчину, ибо змей был помощником вселенского зла и главным слугой тьмы. Пришли тогда к конунгам волхвы с Новгородских земель. Они предупреждали их об опасности змея, его хитрых интригах и вожделение вечного рабства для всего человечества. Конунги лишь смеялись и прогнали волхвов. Но один из них – по имени Рюрик, был умнее и проницательнее всех остальных и выслушав волхвов, он понял, что все прочие конунги действительно были обмануты змеем и вместо того чтобы обновить мир, они принесут вечное проклятие.

Рюрик догнал волхвов и спросил: как же ему справиться со змеем? Те отвечали, что зверя невозможно полностью уничтожить, но его следует заковать во вселенские цепи и замуровать в месте, где сходятся мировые потоки подземных священных рек.

– Где же мне взять эти цепи?

– Мы выкуем их вместе с Алтайскими и Якутскими шаманами, – отвечали волхвы.

– Где же сходятся мировые потоки подземных священных рек?

– Таких мест ровно семь, но ближе всего тебе будет идти до реки Невы, там где она впадает в залив.

Волхвы дали Рюрику еще несколько советов... И вот во время одного языческого праздника, который викинги переняли у кельтских друидов тьмы, конунги принесли множество жертв, они истребили целые деревни, ради того чтобы вызвать змея, которого у нас называют Горынычем. Зверь явился. Конунги начали взывать к рагнареку. Но тут появились на вороных конях Рюрик и местный ярл – Олег, который был посвящен в планы волхвов. Конунги сперва недоумевали. Но когда Рюрик с Олегом обмотали трехглавого змея цепями и потащили прочь (Горыныч тогда не мог сопротивляться, так как еще не набрал силу), Конунги устремились в погоню. Но вороные Олега и Рюрика были быстры и неудержимы, ибо волхвы напоили их волшебными снадобьями. Змея Горыныча доставили к месту схождения священных потоков. Там были заготовлены три подземных тюрьмы. Рюрик отрубил головы змею, но это не убило Горыныча. Головы начали плеваться: кто огнем; кто ядом; кто проклятиями; Олег набросил на каждую из голов плотный рогожный мешок; на каждом мешке был прошит оберег; после чего они вместе с волхвами спрятали головы на трех островах, в дельте Невы... спрятали глубоко под землей...

Чтобы скрыть все следы нахождения Горыныча, волхвы запретили упоминать в своих летописях его имя. Если кто-то даже и писал о змее, то по приказам князей, его называли не иначе как моровым, но не прошло еще две сотни лет и все поменялось. Порою бывает так, что безусловное зло, прошлых времен, вдруг начинают восхвалять. Так и змей, превратился из морового в мирового, а вскоре о нем начали слагать и всякие нелепые легенды… будто змей тот вовсе не зло в чистом виде, а нечто священное… Даже один из новых волхвов решил предать свое предназначение, ради того, чтобы отыскать Горыныча. Он служил Новгородскому князю Всеволоду Мстиславичу и нашел в его чертогах таинственную карту, на которой была отмечена странная тюрьма.

Долгое время тот волхв ходил по островам дельты Невы, перебираясь с одного на другой с помощью ветхого деревянного плота. Он не мог найти ничего интересного, бродя среди болот и уже почти впал в отчаяние... но наконец-то он обнаружил камень со странным змеиным знаком. Дотронувшись до него, волхв услышал голос Горыныча.

Зверь поминал, что освободить его, будет не так уж просто, так как на тюрьму было наложено несколько сильных заклятий. Поэтому змей велел волхву собирать других адептов, для того чтобы принести их всех в жертву вместе с Новгородским князем, тогда зверь сможет освободиться из своей тюрьмы. Всеволод Мстиславович узнал про предательство. Он замуровал волхва в темнице в сотнях верст к северо-востоку от Новгорода.

Прошла сотня лет, молодой боярин Вячеслав Мальцев собрал большой поход к Онежскому озеру. Он надеялся набрать там пушнины, которая приносила его семье огромную прибыль. Не обнаружив в тот сезон достаточно животных, боярин Мальцев совсем уж расстроился, но другая находка изменила судьбу его рода навеки. Внутри массивных скал неподалеку от Онежского озера, он увидел небольшую темницу, из которой доносились какие-то странные звуки. Так Мальцев познакомился с волхвом, который уже сотню лет был замурован. Тот привел боярина к дельте Невы. Сам Мальцев не мог разговаривать с Горынычем напрямую ему не хватало для этого способностей. Так что, все сделки со змеем, боярин заключал через волхва. Впрочем, скоро последний разочаровался в Мальцеве, он понял, что тот не так уж и влиятелен, и вряд ли способен освободить Горыныча. Тогда волхв решился идти на запад. Там он разыскал потомка одного из конунгов, что был в числе тех, кто призвал Горыныча в наш мир. Хоть всем потомки того викинга, давно уже стали христианами, но легенды о могучем змее, до сих пор возбуждали сердца жестоких феодалов. Они собрали, так называемый, рыцарский поход, для того, чтобы освободить Горыныча. Тогда Новгородские волхвы обратились за помощью к князю Александру Невскому, который остановил призванных потомков конунгов, в битве на Чудском озере. После победы в Ледовом побоище, князь и волхвы раскопали тюрьмы трехглавого змея. Они смогли уничтожить остатки физического воплощения Горыныча с помощью колдовского камня, который волхвы выменяли в отдаленном Улусе Золотой орды, что находился где-то к югу от Поволжья. По рассказам местных: в далекой древности с помощью этого камня победили самого Ахримана – одного из самых могущественных посланников тьмы. Физическое воплощение Горыныча, с тремя отделенными от его туловища главами, исчезло. Волхвы не сумели тогда обуять свою гордыню, считая, что зверь повержен навсегда, но тень Горыныча, несмотря на воздействие колдовского камня, осталась в тюрьмах, закопанных на островах дельты Невы. И с каждым столетием эта тень становилась сильнее.

Потомки боярина Вячеслава Мальцева богатели с каждым поколением, вскоре они совсем позабыли про клятвы данные змею Горынычу. Тогда в их роду начали появляться физические уродства, у кого-то они проявлялись только в старости, кого-то болезнь поражала в зрелости, но самые невезучие приобретали безобразные черты в юности. Только во времена Артамона Мальцева, очень набожного человека, проклятие сие, кое-как удалось снять, но вот только его дети, получили порцию уродства вдвойне. Нет, Сергей и Алексей Мальцевы, росли физически крепкими и здоровыми юношами, их даже можно было назвать в меру красивыми молодыми людьми, но вот их душевные качества с самых ранних лет жизни, оставляли желать лучшего. Помимо своей врожденной жестокости смешанной с невиданной извращенностью, братья Мальцевы с ранних лет слышали голоса Горыныча. Впрочем, он их ничуть не пугал, наоборот помогал чувствовать себя особенными. К тому же хитрость змея, который давал братьям советы, помогла им сильно преуспеть в делах.

Когда Артамон Мальцев умер, попечителем его детей, стал их дядюшка. Стараясь прервать извращенную кровосмесительную связь, которая начала зарождаться между Алексеем Мальцевым и его родной сестрой, он сослал младшего племянника на учебу в один европейский университет. Дядюшка совершил огромную ошибку. Алексей Мальцев познакомился там с молодыми аристократами, чьи родители входили в тайное общество, многие члены которого были потомками древних конунгов, которые желали освободить трехглавого змея тьмы. Две семьи, входящие в это тайное ложе сумели переехать в Россию, не без помощи возмужавшего Сергея Мальцева, отцу которого был обязан Царь Петр. Семейства Ферниш-Грион и Вератти были выходцами из очень богатых аристократических союзов. Они довольно быстро добились в меру высокого положения в Петербурге, но всегда оставались в тени своих попечителей – братьев Мальцевых. Такова была хитрая задумка обоих семейств. Глава Ферниш-Грион и вовсе начал звать себя Аркадием, да еще и добавил к нему одноименное отчество. Он больше других старался войти в круг местных дворян, для того чтобы исполнить план по освобождению Горынычей без всяких проволочек. Впрочем семейству Вератти в Петербурге тоже благоволили, так как его глава купил себе место в гильдии Итальянских архитекторов, которая разрабатывала планы новой столицы...

Змей Горыныч, связавшийся с братьями Мальцевыми, приказал через них, построить три особняка на трех островах Петербурга, именно в тех местах, где когда-то находились подземные тюрьмы, куда замуровали три головы темного змея. Зверь был уверен, что при должном количестве жертвоприношений он сможет вырваться в наш мир и набравшись сил поработит его. Но ничего не удавалось. Хотя Горыныч и смог переправить несколько своих демонических слуг сквозь разобщенную пространственную ткань, но все они попадая в Петербургские особняки, быстро чахли и испарялись в небытие, даже не успевая выйти в город. К тому же по столице начали ползти слухи о темных ритуалах происходящих в подвалах братьев Мальцевых (они были менее осторожны в отличие от других семейств), после чего слухи дошли до Царя Петра. Состоялся суд, в котором братьев Мальцевых приговорили к изгнанию. Хотя жертвоприношения не удалось доказать, но вот убийство своего дядюшки, Алексеем, подтвердили несколько свидетелей, а старшего брата обвинили в подстрекательстве. Казалось, что все планы были нарушены, но братьям Мальцевым пришла в голову безумная идея. Они решили, что демонические слуги быстро чахнут в нашем мире, потому что им требуется некая оболочка, которая поможет им существовать в реальном пространстве. После чего братья Мальцевы начали строить завод в сибирской глуши. Змею понравилась идея графов и тот с помощью очень мощного и темного заклинания решил даровать им бессмертие… В тысяча семьсот двадцать пятом году, через несколько месяцев после смерти Царя Петра, братья Мальцевы вернулись в столицу. Они вместе с Аркадием Аркадиевичем Ферниш-Грион и Полиной Вератти принесли свои тела в жертву, чтобы их темные души поселились в проклятом двойнике Петербурга, который находится где-то между пространствами миров. И хотя змей и его слуги пока не способны вырываться из него, но что касается братьев Мальцевых, Аркадия Аркадиевича и Полины Вератти, да и других жертв, то они могут на время появляться в нашей реальности…

С помощью жертвоприношений три семейства смогли собрать приличную рабочую силу для своего завода. И вот спустя три сотни лет, они похоже добились зловещей цели и смогли создать защитные оболочки для демонических слуг Горыныча… Скоро они вырвутся из проклятого двойника Петербурга и придут в наш мир... И к сожалению детектив, ты им в этом подсобил… Стал для них проводником.

– У тебя слишком много нестыковок, – ухмыльнулся Пропажа.

– Это каких же?

– Как насчет колдуна, замурованного в темнице сто лет... Да столько не живут батенька!

– Волхвы живут и по три сотни, а некоторые и больше. Сколько ты думаешь мне лет?

– Думаю достаточно, для того, чтобы впасть в мараз…

Не успел детектив договорить, как старик прислонил ладонь к его лбу и Пропажу захватили видения…

Он оказался в прошлом… Ранний Петербург восемнадцатого века… Жаркое лето… Большая площадь перед хоромами на Васильевском острове. Там идет суд… Пропажа смотрит на одного из заседателей чувствуя что-то очень родное, хотя тот вовсе не похож на Пропажу внешне и поведением… Судья добродушный сангвиник с чуть выпирающим пузом… Он выносит приговор —изгнание… Вопли подсудимых и обещания мести… Теперь он видит судью, идущим по Шневенской слободе… Неожиданно того хватают какие-то головорезы… Они тащат его в лавку к кузнецу, после чего ставят на шее раскаленное клеймо в виде змеи… Головорезы вытаскивают судью из лавки и завязав тканью руки-ноги и рот бросают на телегу, стараясь вывезти на край города… Но несколько солдат и какой-то странный человек в обносках нападают на повозку и отбивают судью… Пропажа на месте похищенного и смотрит прямо в глаза человеку в обносках… он узнает черты лица, так похожие на старика…

– Это был ты?! – ошарашенно воскликнул детектив. – А кто тот судья?! Почему я оказался на его месте?!

– Потому что ты его потомок, – задумчиво произнес старик.

– Кто он?

– Александр Сибирцев, бывший помощник главы ревизионной коллегии Якова Долгорукого, позже судья специальной комиссии Васильевского острова по особым делам. Он был, возможно самым честным и неподкупным чиновником Петровской эпохи. Именно он отправил в изгнание братьев Мальцевых.

– Хорошо, предположим, —медленно проговорил Пропажа. – Но я все равно не пойму, почему проводник это я?

– Горынычи поймали Александра Сибирцева в темном переулке Шневенской слободы, а затем поставили клеймо зверя, которое было заговорено самим трехглавым змеем… Именно Александр Сибирцев должен был стать проводником… но я вместе с солдатами лейб-гвардии спас его… а затем помог ему скрыться, чтобы Горынычи никогда не смогли его отыскать…

– Но причем здесь я?

– Ты его потомок, – ухмыльнулся старик. – проклятие Горыныча распространилось на тебя, как на тринадцатого потомка мужского пола по основной ветви…

– Все равно это какой-то вздор! Хочешь сказать, что тебе больше трехсот лет?!

– Я последний из живых волхвов, —грустно произнес старик.

– Предположим все это так! —спешно пробормотал Пропажа. – Но почему вы позволили Полине Вератти…

– Мы приставили к тебе Проныркина! —строго посмотрел на бывшего помощника детектива старик, Андрей снова потупил взгляд.– Но ты был не единственным возможным потомком Сибирцева! Еще двадцать человек предположительно… к которым мы тоже приставили людей! Ты у нас был даже не в первых рядах. Кто же знал что потомком Александра окажешься именно ты?! Тот был весел, доброжелателен, совсем не пил, в отличие от тебя…

– Но вы же трехсотлетние колдуны! —негодующе воскликнул Пропажа. —Могли бы определить!

– Извини,– иронично произнес старик. – тестов ДНК, триста лет назад у нас не было. А так бы я точно вырвал клок волос с макушки Сибирцева, чтобы проще было определиться сегодня!

– Я помню ту встречу с тобой, на этой заброшенной станции... ты ткнул меня какой-то иголкой, а потом я всю ночь видел ужасающие видения…

– Не было никаких видений, – усмехнулся старик.– С помощью иголки я оставил оберег на твоей шее… Я проделал тоже самое с двадцатью другими предполагаемыми потомками.

– Зачем? – насторожился Пропажа.

– Я почувствовал, как Горыныч собирается использовать темное заклинание, чтобы утащить всех вас в проклятый двойник Петербурга, но как видишь… благодаря оберегу все обошлось.

– А что насчет этой станции? Что это за место? – спросил детектив, по нему стало видно, что он начал чуть более доверять старику, а тот увидев, что наконец-то Пропажа успокоился снял с него заклинание обездвиженности. Феодор Афанасьевич встал с облезлого дивана и размяв ноги задал, пусть и не слишком уверенно, еще один вопрос: – Ну и какую именно… опасность... представляют эти незваные гости… слуги змея Горыныча?

– В конце девятнадцатого века мы начали строить железнодорожные станции в Ленинградской области, —сказал старик и осветил перстом стену, на которой появилась странная карта Санкт-Петербурга, в середине светлая, но вокруг объятая тьмой. – В каждую из них встроен небольшой фрагмент колдовского камня. Мы используем станции для защиты от демонов, не давая преодолеть тем ткань нашего пространства… Они словно маяки, только в отличие от морских они напротив отгоняют демонов от нашей реальности… С самого первого дня Горынычи пытались нам помешать в строительстве станций… но последнее время… они нашли другой способ… После того как Полина Вератти провела тебя через тот Петербург… Да еще и сумела отправить на лодке, через портал… Тьма вокруг Петербурга начала сгущаться… Когда с твоего путешествия пройдет шестьдесят шесть дней… маяки погаснут... демоны окутанные в мраморные одеяния, которые братья Мальцевы сумели собрать на своем заводе…

– Почему ты замолчал, – беспокойно вопрошал Пропажа. —Что будет дальше?

– Демонические слуги Горыныча вторгнуться в нашу реальность…

– И сколько же времени осталось?

– Сегодня шестьдесят пятый день, – хрипловато произнес старик.

– И что теперь делать?! —разволновался Пропажа еще больше. —Нужно уничтожить завод! Где он находится?

– Завод это место между пространством вне времени… Его уничтожать мы точно не будем… Он нам еще послужит…

– Послужит?

– В старинном цеху есть несколько полезных приспособлений, которые помогут нам…

– Откуда ты это знаешь?

– На заводе у меня был свой агент, Демьян Жданович… Сейчас он попал в неловкую ситуацию, когда хотел повести тебя по ложному следу, для того, чтобы ты не попал в особняк братьев Мальцевых… но к сожалению Полина Вератти раскрыла Демьяна Ждановича...

– И что с ним произошло?

– Пока все обошлось...Демьян Жданович прячется в проклятом двойнике Петербурга, на одной непримечательной даче… вместе со Старым Чекистом.