Текст книги "Пути истории"

Автор книги: Игорь Дьяконов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 29 страниц)

Как мы уже знаем, Ленин и коммунисты пришли к власти в 1917 г. потому, что приняли эсеровский лозунг «земля – крестьянам». Но как социал-демократы большевики всегда были убеждены, что сельское хозяйство следует национализировать, превратив крестьянина в пролетария, и это убеждение укрепилось в большевистском мышлении, несмотря на заявление Ленина в 1917 г. о передаче земли крестьянам. Кроме того, само ведение войны требовало чрезвычайных мер для снабжения хотя бы минимальным продовольствием не только армии, но и страны в целом. Для ведения войны нужна была новая мобилизация боеспособных (и работоспособных) крестьян и реквизиция продовольствия. Все это было окрещено «военным коммунизмом», и предполагалось, что такое положение продлится лишь до конца войны. Между тем само понятие «крестьянства» как целого выпало из коммунистической идеологии. Теперь считалось, что существуют «кулаки», ведущие товарное производство и эксплуатирующие наемную рабочую силу, а потому принадлежащие к классовым врагам, нейтральные «середняки» и «бедняки», которые рассматривались как нечто вроде сельского пролетариата. Однако, если исключить больных и увечных, «бедняки» в основном состояли из неудачников, пьяниц и лодырей.

Отношения между крестьянами и коммунистами ухудшились с 1920 г., когда особенно жестоко проводилась введенная ранее «продразверстка» – отобрание у крестьян всего продовольствия, кроме того количества, которое, по мнению данного комиссара, было строго необходимо крестьянам для поддержания жизни.

Рабочий класс понес большие потери, потому что его наиболее активные и трудоспособные представители ушли в армию или в «комиссары». Индустриальное производство было полностью расстроено. Именно в этих условиях в головах Троцкого и его друзей возникла мысль, что военный коммунизм должен быть сохранен до (скорой, конечно) мировой революции и вообще может послужить образцом для будущего социалистического промышленного производства.

В начале 1921 г. в Петрограде прошли массовые забастовки, не только экономические, но и политические. Рабочие настаивали на освобождении из заключения социалистов-небольшевиков. В марте на балтийской военной базе Кронштадт возникли волнения. Моряки требовали передать власть от коммунистических комитетов Советам, как и было объявлено в ноябре 1917 г., и прекратить непомерные поборы с крестьян [193]193
  Заметим, что большинство кадровых моряков ушло (часто – командирами) в Красную армию, и в 1921 г. гарнизон Кронштадта в немалой мере состоял из недавно мобилизованных крестьян.


[Закрыть]. 17 марта 1921 г. вокруг Кронштадта, еще скованного льдом, были собраны военные силы и начат обстрел города артиллерией. Моряки ответили тем же, а 18 марта город был взят штурмом. Началась неслыханная резня. Кое-кто на лодках бежал в Финляндию, кого-то оставили в живых – нельзя же было предоставить корабли самим себе; но, по-видимому, большая часть гарнизона была истреблена.

В том же марте 1921 г. состоялся X съезд РКП(б). На нем группа «рабочей оппозиции» требовала подавления только классовых врагов, но свободы слова и мнений для трудящихся и перенесения центра власти от партийных в профсоюзные комитеты. Близкая к ней группа «демократического централизма» ратовала за сохранение однопартийной системы, но с соблюдением свободы внутри этой партии. Ленин выступил против оппозиции, и она была побеждена громадным большинством голосов. Надо сказать, что старые социал-демократы большевики составляли к этому времени ничтожный процент делегатов съезда, а большинства прошло через горнило войны и чрезвычаек.

Съезд запретил создание фракций внутри партии. «Фракцией» считалось всякое обращение к партийным органам с особым мнением не от себя лично, а хотя бы от двух-трех коммунистов.

Наиболее важным решением съезда был отказ от «продразверстки» и переход к фиксированному «продналогу». Кроме того, Ленину, видимо, стало ясно, что всемирной коммунистической революции в ближайшем будущем не предвидится. Между тем революция в России была рассчитана лишь как фитиль, который должен зажечь аналогичные революции в других странах; но даже слабые попытки произвести социалистическую революцию в Венгрии, Баварии в ноябре 1918 г. были легко сметены капиталистическими силами. Поэтому Ленин вернулся к марксовой идее медленного вызревания коммунистических отношений и победы их лишь тогда, когда исчерпаются все положительные возможности капиталистического производства. Ленин объявил введение «новой экономической политики» (НЭП), при которой допускалось контролируемое частное предпринимательство (даже в книгоиздательском деле) на неопределенный, но достаточно долгий период времени. С этой идеей многие коммунисты, в том числе Сталин, не были согласны, но авторитет Ленина принудил их замолчать. Итак, крестьяне в 1921 г. все же получили землю, обещанную им в 1917 г.

Авторитет Ленина еще усилился благодаря окончательному утверждению нерушимой и не подлежащей обсуждению партийной власти. Коммунистические ячейки должны были руководствоваться указаниями вышестоящих партийных органов, те – решениями политбюро с его вспомогательными органами – секретариатом во главе с генеральным секретарем и оргбюро, а наверху всей пирамиды стоял Ленин. О такой полноте диктаторской власти XX век еще не слыхивал.

Для Ленина это не было последним словом. Еще нужно было обдумать, как сохранить монопольную власть партии в условиях практического возвращения к контролируемой форме капиталистической экономики. Но Ленину оставалось жить очень недолго. В результате внутрипартийных интриг и манипуляций к власти пришел самый темный и беспринципный из приближенных Ленина (но далеко не из самых близких) – Сталин. Здесь начинается новая и наиболее трагическая полоса истории человечества.

Число потерь за время Гражданской войны в России трудно установить [194]194
  По данным эмигрировавшего статистика И. Курганова, кажущимся весьма убедительным, Россия недосчиталась между 1917 и 1959 гг. 110,5 млн. человек, включая несостоявшееся пополнение новорожденными. Это включает потери от Гражданской и Второй мировой войны.


[Закрыть]. Говоря словами поэта, лозунгом тех лет было «Тише, ораторы! Ваше слово, товарищ маузер», но деятельность маузера не поддается статистике, да и организованные расстрелы происходили втайне, в оврагах и подвалах. Белые, правда, вешали публично, но тоже, конечно, далеко не всегда. Надо также учесть сильнейшие эпидемии тифа и других болезней, косвенно связанные с состоянием всеобщей войны. Если после Первой мировой войны одна только эпидемия гриппа – «испанка» унесла миллионы жизней, а на фронте до Брестского мира погибло 9 млн. русских солдат, то количество жертв Гражданской войны следует считать порядка 20 млн. Но главные потери нашей стране еще предстояли.

Поскольку характер производительных сил и технология производства оружия не изменились, никакого посткапиталистического общества не образовалось и не могло образоваться. Вместо этого вскоре после смерти Ленина в 1924 г. воссоздался капитализм в самой примитивной и грубой форме, включавшей в дальнейшем и рабовладельческое производство. Капитализм этот, называвший себя сначала «коммунизмом», а потом «социализмом как первой фазой коммунизма» и даже «развитым», или «реальным», социализмом, был, естественно, государственным, а новый господствующий класс был организован в гигантский бюрократический аппарат. Этот аппарат первоначально образовался из небольшого числа наиболее активных большевиков (коммунистов – сторонников Ленина). Потом наступил период беспощадной борьбы за власть между наследниками Ленина – Троцким и Сталиным [195]195
  Джугашвили (партийный псевдоним Сталин) выдвинулся в партии большевиков в эпоху революции 1905 г., когда и эсеры, и большевики для финансирования своей расширявшейся деятельности стали прибегать к экспроприациям, т. е. попросту к крупномасштабным грабежам. Естественно, что в этот период должен был происходить приток в большевистскую партию деклассированных, уголовных элементов. Из их числа и выдвинулся Сталин, который, по-видимому, был рекомендован Ленину в качестве члена ЦК (после ареста русского бюро ЦК в 1912 г.) видным большевиком Малиновским, тогда еще не разоблаченным как провокатор. Сильная воля и абсолютная, параноидальная беспринципность позволили Сталину все выше продвигаться по ступеням партийной иерархии. Однако ошибается тот, кто полагает, что при Троцком, с его идеями поголовной военизации населения (подсудного праву маузера), или при Бухарине, лелеявшем идею поголовного истребления «чуждых элементов», было бы лучше. Было бы несколько иначе, но размах репрессий был заложен в самой идее коммунизма.


[Закрыть], Бухариным и Сталиным. Кто смог прийти к власти (а в конечном счете им оказался Сталин), тот смог организовать массовые казни и другие жестокие репрессии, оправдываемые тезисом о том, что «насилие – повивальная бабка истории». Репрессиям подвергались и коммунисты, недостаточно преданные Сталину.

В новый господствующий класс стали входить те, кто выжил и пробрался к власти в этой жуткой обстановке, по преимуществу наиболее беспринципные и способные устроиться в самой кровавой ситуации. Защищенные непроницаемой, тщательно охраняемой государственной тайной, они устраивались с комфортом, которому позавидовали бы многие западные капиталисты. Этот класс эвфемистически назывался «номенклатурой». Член номенклатуры мог, как всякий советский гражданин, в любой момент быть брошен в лагерь или расстрелян по самым фантастическим и ничем не подтвержденным обвинениям (причем от него, как и от любого советского заключенного, требовалось обязательное собственное признание, вынуждаемое нечеловеческими пытками, угрозами «взять» детей и т.п.). Но уж если член номенклатуры не попадал в мясорубку, то он навсегда оставался в номенклатуре, а в случае неудовлетворительного исполнения своих политических или хозяйственных обязанностей рисковал лишь переводом на другую номенклатурную должность, иногда связанную с некоторым понижением уровня материальных привилегий [196]196
  Важно помнить, что репрессии были далеко не только формой проявления розни между коммунистами разных оттенков. Гораздо шире репрессии применялись как средство сознательной классовой борьбы.


[Закрыть].

Слабость ленинской теории заключалась, между прочим, и в том, что он и его сторонники не поняли историческую роль интеллигенции для развития как капиталистического, так и особенно посткапиталистического производства (см. об этом в конце раздела). Ленинцы рассматривали интеллигенцию не как самостоятельный фактор исторического процесса, несущий социально-психологические импульсы к общественным переменам, а как составную часть класса буржуазии; при этом подразумевалось само собой, что уж буржуазия-то безусловно подлежала физическому «революционному» истреблению – и интеллигенция в значительной части была тоже уничтожена. Если какая-то ее доля, в основном наиболее конформистская, и уцелела, то только потому, что совсем без интеллигенции общественные и государственные механизмы вообще не могли бы работать. Однако, несмотря на сохранение в России некоторых блестящих умов, прекрасных специалистов, несмотря даже на освоение атомной и космической [197]197
  Авиационная и космическая технология СССР в значительной мере создавалась руками заключенных (Туполева, Королева, Петлякова и др.).


[Закрыть]технологий, научно-техническая и производственная революция, необходимая для перехода общества в посткапиталистическую фазу, сделалась в СССР в полном объеме невозможной.

При всем различии идеологических установок между коммунизмом и, скажем, нацизмом функционально Советский Союз выполнял историческую роль тоталитарного государства. Особенно характерны: во-первых, срастание партии с государственным аппаратом, причем все серьезные вопросы решались не на «советском», а на партийном уровне, и, во-вторых, основанностъ режима на репрессиях [198]198
  Гибель миллионов людей могут в какой-то мере объяснить два фактора. Во-первых, если в обычной войне друг в друга стреляют более или менее одинаково вооруженные люди и бой кончается погребением павших и уводом пленных (не навсегда), то гражданская война предполагала тотальное истребление классового врага (классовая принадлежность определялась на глазок). Применение суда «товарища маузера» для пристреливания пленных и расстрела классово чуждых элементов на захваченной территории так же входило в обязанность красных командиров (и особенно комиссаров), как и стрельба по противнику в бою. Во-вторых, неполучение признания от арестованного (и уже тем самым виновного) рассматривалось как брак в работе следователя или прямое вредительство, и все новые и новые группы чекистов сами подвергались расстрелу. Заметим, что и белые не отличались гуманностью к врагам, но их казни ужасали больше, так как производились публично. Коммунисты расстреливали и хоронили расстрелянных в строжайшей тайне, и родственникам, по крайней мере с 1938 г., не сообщали, что арестованный: мертв. Надежда вновь увидеть арестованного сына, мужа, брата, Жену подавляла стремление к смертельно опасному протесту. Позже стали выдавать липовые похоронки на якобы умерших от разных болезней в различные сроки между 1939 и 1945 гг., но в действительности расстрелянных сразу же после вынесения приговора.


[Закрыть].

Нерасстрелянные жертвы репрессий отправлялись в отдаленные и строго засекреченные лагеря на рабский труд и медленную смерть. Обширность неосвоенного пространства страны позволяла держать существование лагерей в тайне от большинства населения. Число рабов-заключенных в разное время колебалось, по-видимому, между 5 и 20 млн. [199]199
  По подсчетам Солженицына, с 1918 по 1956 г. в результате большевистских репрессий погибло около 60 млн. человек, по данным Курганова (на 1959 г.)—66,7 млн. Заметим, что статистики, производившие в 1938 г. перепись населения, были расстреляны Сталиным как «вредители».


[Закрыть]

Большая часть населения вследствие всепроникающего режима секретности, малейшее нарушение которого грозило жизни провинившегося (и судьбе его близких), ничего не знала ни о роскоши жизни «номенклатуры», ни о мучениях лагерных рабов («заключенных», «зэков») или лишь отчасти догадывалась о том. Но даже разговор с приятелем или родственником на эти темы мог стоить жизни, поэтому все молчали, нередко даже дома. Сталин рассчитывал обеспечить себе норму по одному доносчику («стукачу») на пять человек населения. Поэтому все руководствовались в своих действиях не только коммунистическим энтузиазмом (как бы лишь подкрепленным страхом), но и прямым, животным ужасом; в то же время люди относились безразлично к своим трудовым обязанностям: от результата этого труда не зависело индивидуальное благосостояние, а возможность попасть под репрессии тоже не стояла в прямой зависимости от качества и характера выполнения вверенной работы. В то же время мощный аппарат пропаганды внушал населению (и самому себе), что жестокие репрессии и «режим экономии» (с общей тенденцией к понижению уровня жизни) вызваны наличием вокруг страны социализма кольцевой военной блокады: страну окружали вооруженные до зубов враждебные силы единых в своей ненависти капиталистических государств (на самом деле единства как раз не существовало).

Если что-либо особенно прочно вошло в образ мыслей каждого «советского человека», то это именно идея жизни в кольце вражеской блокады (сдерживаемой лишь солидарностью зарубежных революционных сил); это и еще обязательное молчание, когда дело касалось политических вопросов (и особенно репрессий) даже в самом близком кругу. Особенно эти вопросы скрывались от детей и подростков, почти поголовно вовлеченных в коммунистические организации с детства («пионерия») и юношества («комсомол»).

В порядке «классовой борьбы» коммунистами было физически уничтожено (или сослано на дальний Север) все товаропроизводящее крестьянство (под фирмой «кулачества»); результатом был катастрофический голод 1932—1933 гг. Оставшееся крестьянство фактически влилось в рабочий класс и вместе с ним подвергалось нещадной эксплуатации, причем господствующий аппарат отбирал у эксплуатируемых не только избыточный, но и часть необходимого продукта. Крестьяне были закрепощены в своих колхозах. Рыночный обмен практически прекратился и заменился распределением через тот же аппарат, что считалось утверждением социалистических принципов в экономике и приветствовалось в СССР, а также и многими в Европе как освобождение от дискомфорта капитализма. В действительности система распределения лишь обусловила катастрофическую бюрократизацию государственного аппарата. Как всегда в истории (ср., например, Египет), господство бюрократии в конце концов привело к более или менее длительному хаосу и к началу распада империи.

Прежде чем это стало очевидным, коммунистическая власть успела, однако утвердиться также в Китае и в других более или менее отсталых странах (Куба, Вьетнам, Камбоджа и др.) —с такими же, а иногда и худшими последствиями. Вообще же коммунистическая религия оказалась очень стойкой и в Советском Союзе, и за рубежом в течение более полувека.

Когда в конце Первой мировой войны ясно определился дискомфорт, вызванный капитализмом вообще и в особенности таким разрушительным его проявлением, как всеобщая война, проблема снятия этого дискомфорта (хотя задача не формулировалась именно так) встала не только перед Россией (позже перед Китаем и другими коммунистическими государствами), но и перед развитыми капиталистическими странами Западной Европы и Америки. Обдумывание возможных путей выхода из военного тупика началось еще в ходе самой войны.

Со своего особого, но понятного правовому капиталистическому обществу, угла зрения подошел к этой проблеме – а именно как к этической – президент США Вильсон; его предложения мы уже рассматривали. Этику Вильсона его сотрудники и коллеги в США и в союзных государствах толковали на свой лад, ибо это были профессиональные политики, взращенные на дрожжах классической капиталистической экономики. Спасения в таком перетолковывании не было; человечеству предстояло убедиться в этом на горьком опыте. Однако всеобщий дискомфорт был настолько очевиден, что вполне серьезные политики все же не отвергли вильсоновские предложения как пустую пропаганду, а приступили к введению их в реальную политику, – разумеется, «улучшив» их сообразно идеям, всосанным с молоком матерей, и унаследованной политической реальностью. Предстояло решение о создании всемирной Лиги Наций. В основу его должна была лечь центральная мысль о том, что война агрессивная (не всякая, а именно агрессивная – но как легко объявить агрессивную войну оборонительной!) является преступлением не только против жертвы агрессии, но и против всего человеческого сообщества. Ее пресечение – право и обязанность всех государств, и если они будут действовать совместно и сообразно с этим принципом, то возникновение агрессии окажется если не невозможным, то по крайней мере не слишком вероятным. В связи с этим в практическую политику впервые было введено понятие коллективной безопасности. Эта идея отменила более ранние понятия об абсолютном верховенстве государственного суверенитета каждой независимой страны.

Еще на Гаагских конференциях 1899 и 1907 гг. проводилась идея международного арбитража для двух спорящих стран, но во все реальные договоры вводилась оговорка, фактически отменявшая действие международного суда в сколько-нибудь важных конфликтах. Однако, несмотря на все ухищрения политиков, идея о правовых или согласительных процедурах разрешения международных споров ( mediation ) пробивала себе дорогу в специальной научной литературе. Некоторые прецеденты создания международных обязательных соглашений и даже организаций уже существовали (Регистр судоходства Ллойда, Всемирный почтовый союз, Красный Крест).

Высказывалась мысль, что причиной войн, особенно в мировом масштабе, были, во-первых, уже само по себе неограниченное вооружение государств [200]200
  Сдерживание гонки вооружений выразилось лишь в том, что на Вашингтонской конференции 1921—1922 гг. было достигнуто международное соглашение об ограничении числа и тоннажа линейных кораблей для отдельных морских держав. История показала, что линейные корабли в конце концов вообще потеряли смысл.


[Закрыть](которое в действительности было вызвано нарастанием конфликтов из-за источников сырья и рынков сбыта), а во-вторых, «секретная дипломатия».

С весны 1915 г. политиками стран Антанты начали обсуждаться проекты некоего сообщества победивших наций. С января 1918 г. в выступлениях Вильсона было не только сделано предложение всем воюющим странам объявить свои военные цели, но и содержалась идея создать всеобщую ассоциацию наций, гарантирующую политическую независимость и территориальную целостность всех государств, больших и малых.

После окончания войны проблема создания Лиги Наций приобрела живую актуальность. В феврале 1919 г. Парижской мирной конференции был предложен проект устава Лиги Наций, и 28 апреля 1919 г. он был принят единогласно. Оставалось его ратифицировать. Устав предусматривал создание Ассамблеи из представителей всех государств, которые войдут в Лигу, и Совета из пяти постоянных членов (США, Великобритании, Франции, Италии и Японии) и еще четырех членов, избираемых на срок от разных групп государств. Все участники Лиги должны были принять на себя обязательство разоружиться «до пределов возможного», запретить частное производство оружия и установить регулярный обмен информацией о вооружениях.

Первоначально членами Лиги Наций были государства-победители, а также государства, образованные самим Версальским миром и аналогичным диктатом Антанты в отношении Австро-Венгрии.

В соответствии с мирным договором Австро-Венгрия перестала существовать и была разделена на немецкоязычную Австрию, мадьяроязычную Венгрию и славяноязычные государства Чехию и Словакию (вскоре объединенные в Чехословакию, включавшую и Закарпатскую Украину); славяноязычные же области на юге Австро-Венгрии были отданы Сербии, переименованной в «Королевство сербов, хорватов и словенцев», а позже в «Югославию»; Трансильвания (Семиградье) была отдана Румынии; польскоязычные земли (и часть украиноязычных и белорусских земель) отошли к новому государству Польше, выкроенному из польскоязычных областей бывшей России, бывшей Австро-Венгрии и Германии. Польша получила также «коридор» между Западной и Восточной Пруссией, выводивший ее к морю. Бывшие немецкие города Данциг (Гданьск) с польским меньшинством и Мемель (Клайпеда) с литовским большинством среди сельского населения были выделены в самоуправляющиеся области.

Все члены Лиги обязывались уважать неприкосновенность и независимость других членов Лиги (а не членов?) и оказывать им помощь для пресечения возможной агрессии. Все разногласия должны были представляться на рассмотрение Лиги Наций, и конфликтующие стороны призваны были воздерживаться от войны в течение трех месяцев в ожидании соглашения, осуществляемого через посредничество Лиги. В случае начала агрессии все члены Лиги Наций должны были применить экономические санкции против агрессора, а в случае нарушения санкций – также и против нарушителя. По исчерпании всех иных мер члены Лиги были обязаны объявить войну агрессору. Все дипломатические соглашения становились действительными лишь по передаче их в секретариат Лиги Наций; любой договор, противоречащий уставу Лиги, автоматически полагалось объявить недействительным.

Особой статьей вводился статус мандатных территорий. Бывшие колонии центральных держав (а в некоторых случаях и другие) передавались какой-либо из великих победивших держав под временное мандатное управление впредь до достижения народами колонии уровня цивилизации, достаточного для обретения независимости. Кто и как должен определить этот уровень, не уточнялось. Учреждались различные международные организации. Среди них нужно отметить представлявшую национальные профсоюзы Международную организацию труда, созданную для повсеместного обеспечения и поддержания гуманных трудовых условий, – это было важной победой рабочего экономического движения.

Устав Лиги не удовлетворил крайних пацифистов. Как показала дальнейшая история, они были правы. В свете нашего позднейшего опыта многие пункты устава справедливо кажутся наивными и неэффективными. Особенно серьезными «были два недостатка: Лига Наций не имела собственных вооруженных сил, способных добиться осуществления ее решений; кроме того, все решения Лиги Наций (кроме процедурных) должны были приниматься единогласно [201]201
  В Организации Объединенных Наций – преемнице Лиги Наций – правило единогласия действует только в Совете Безопасности.


[Закрыть]. Другими словами, действовало правило liberum veto , и Лиге Наций был тем самым уготован удел польской Речи Посполитой. При рассмотрении конфликтных ситуаций голоса конфликтующих сторон не принимались во внимание. По сложившемуся правилу государства, предложения которых не собрали большинства голосов в комитетах Лиги, воздерживались от голосования на Ассамблее. Работники секретариата Лиги Наций выходили из-под юрисдикции своих государств. Для содержания Лиги Наций был собран жалкий бюджет в 5 млн. долл.

Катастрофа произошла, в сущности, уже в 1920 г., когда конгресс США не ратифицировал Устав Лиги Наций, сочтя его нарушающим конституционные прерогативы Штатов. Без участия Соединенных Штатов, да и СССР, никакое важное решение, которое имело бы подлинно международное значение (в частности, о санкциях против агрессора), не могло быть проведено в жизнь. Однако Лиге Наций удалось осуществить несколько гуманных мероприятий, сыгравших определенную роль в жизни населения планеты.

Роковой, но с исторической точки зрения понятной ошибкой держав-победительниц было взыскание с побежденных держав, главным образом с Германии [202]202
  Австро-Венгрия, как уже упоминалось, распалась. В Турции война с Грецией фактически продолжалась.


[Закрыть], непосильных и рассчитанных на десятилетия репараций, что резко снизило жизненный уровень немцев и столь же резко повысило уровень дискомфорта.

В 20-х и начале 30-х годов в Лигу Наций, штаб-квартира которой находилась в Женеве, вступили все государства – члены победившей коалиции. Из государств, воевавших против Антанты, в Лигу постепенно вошли Австрия и Болгария (конец 1920 г.), Венгрия (1922 г.), Германия (1926 г.), Турция [203]203
  По первоначальному договору из Турции были выкроены огромные куски с преимущественно нетурецким населением, у нее были отняты все острова, включая Кипр, в Восточной Анатолии создана республика Армения. Почти все эти нововведения были уничтожены Кемаль-пашой (Ата-тюрком), не признававшим Версальского мира и продолжавшим войну, прежде всего с Грецией. Большинство армян в Анатолии было вырезано еще при султанском правительстве в 1915—1916 гг., а Кемаль пытался распространить армянский геноцид на Закавказье и на грекоязычное население Эгейского побережья. Особенно душераздирающие и кровавые формы принял геноцид греков в Смирне (тур. Измир), где они жили с X—VIII вв. до н. э. После того как Турция заключила с Грецией мир, обе страны были приняты в Лигу Наций. К этому времени от Турции были отделены все арабские области. Сирия с Ливаном были переданы под мандат Франции (фактически стали ее колониями), Палестина и Ирак – под мандат Англии (но в Ираке создалось «самостоятельное» Хашимитское королевство). Хиджаз и Асир были объявлены независимыми (так же как ряд княжеств Персидского залива, включая Кувейт, а также Оман и находившиеся в ранней, третьей (?) фазе Хадрамаут и Йемен; порт Аден и остров Сокотра были британскими). В 1921 г. из мандатной территории Палестина был выделен также находившийся под английским мандатом эмират Трансиордания. Первым государством, признавшим правительство Кемаля, была РСФСР, нуждавшаяся в тот момент в любом международном контакте.


[Закрыть](1932 г.). На принятии Германии, а затем и СССР в состав Лиги Наций настаивали некоторые нейтральные государства, а также пацифисты разных стран мира. При этом они исходили из мысли о том, что членство Германии в Лиге Наций будет сдерживать активность германских националистов и реваншистов [204]204
  В 1922 г. РСФСР заключила договор с Германией в Рапалло и, согласно его тайным статьям, создавала для Германии запрещенные ей Версалем подводные лодки, танки, химическое оружие, проводила обучение военных летчиков и т.п. Заметим, что в перевооружении Германии кроме СССР участвовали Швеция (артиллерия) и Швейцария (пулеметы). В 1935 г. британское правительство отказалось от своих возражений против морских вооружений Германии (в пределах квоты – 35% величины британского флота).


[Закрыть].

Из положительных действий Лиги Наций можно отметить установление польско-германской границы; спасение Австрии от финансовой катастрофы; коллективную помощь Венгрии, Болгарии и Греции; урегулирование рурского вопроса (Рурский железопроизводящий бассейн в Германии был долго оккупирован французской армией) [205]205
  По плану германского министра иностранных дел Штреземана в 1925 г. французские войска были выведены из Рура, Рурская область демилитаризована, а франко-германская граница гарантирована Лигой Наций. Осталась демилитаризованной и 50-километровая пограничная зона вдоль Рейна, и довольно долго еще оккупирован французскими частями Саарский угольный бассейн.
  Любопытно, что Штреземан, вошедший в доверие Бриана, Остина Чемберлена и других лидеров Антанты, одновременно издал под псевдонимом брошюру, где называл «версальский диктат» преступлением против Германии и указывал на необходимость отнять у Польши «польский коридор» (выход к морю между Западной и Восточной Пруссией) и ряд других территорий, а также вернуть в состав Германии Данциг (Гданьск) и Мемель (Клайпеду). Все это было вскоре взято на вооружение нацистской пропагандой.


[Закрыть]; пресечение попытки Италии (там к власти пришел фашист Муссолини) оккупировать греческий остров Корфу.

К 1924 г. был разработан проект организации во всемирном масштабе режима всеобщей безопасности, но он был отвергнут тремя из четырех [206]206
  Напомним, что пятый предполагаемый член группы великих держав – США – не вошел в состав Лиги Наций.


[Закрыть]великих держав Совета Лиги (кроме Франции). Дано было определение агрессии: агрессором считалась та сторона в конфликте, которая отказывалась от арбитража Лиги Наций. Выработано было положение об общих правилах межгосударственного арбитража (но не как часть Устава Лиги!), обсуждались проекты взаимной безопасности и разоружения, но они натолкнулись на возражения, особенно со стороны Великобритании.

В 1925 г. государства Антанты и Германия заключили соглашения в Локарно. По одному из них Германия добровольно признавала условия Версальского договора, которые до сих пор выполняла лишь под диктатом союзников, опиравшихся на свои войска в Рурской и Рейнской областях и в Сааре. В том же году Германия была введена в Совет Лиги в качестве пятого постоянного члена [207]207
  Это вызвало претензии на такой же статус со стороны Польши и Бразилии. Любопытно, что Нидерланды (Голландия), обладавшие огромными колониальными владениями в Индонезии, на великодержавный статус не претендовали.


[Закрыть]. В Лиге теперь задавали тон главным образом Бриан (от Франции), О. Чемберлен (от Великобритании) и Штреземан (от Германии). В том же, 1925 г. был составлен проект протокола о всеобщем разоружении и началась подготовка конференции по разоружению, на которую США и СССР обязались прислать делегатов. Согласно Версальскому договору, на все побежденные государства было наложено обязательство ограничить вооружения, но Штреземан хлопотал об его отмене для Германии. Пока ей была разрешена постройка линейных кораблей, но только ограниченного тоннажа («карманные броненосцы», которые, однако, по эффективности не уступали «настоящим»).

Лига Наций функционировала сравнительно успешно до 1929 г., когда началась очередная, и притом сильнейшая, присущая капитализму депрессия.

В рамках Лиги Наций в 1927 и 1933 гг. проводились всемирные экономические конференции. Речь шла о более полном и организованном международном обмене, но нараставшая экономическая катастрофа делала подобные обсуждения беспредметными. Резко обострились, кроме прочих, польско-германские отношения, иранско-турецкие, греко-болгарские.

В 1932 г. состоялась конференция по разоружению, которая проходила в условиях шедшего экономического кризиса. Дискуссии завязли в комитетах, основным вопросом «разоружения» стала проблема довооружения Германии. Германская делегация даже временно покидала конференцию и вернулась, только получив заверения в том. что Германия равенство в вооружении получит.

Теперь остановимся на событиях, происходивших на Востоке, в частности в Китае. Политически наиболее влиятельной фигурой здесь был мыслитель и реформатор Сунь Ятсен (Сунь Исянь), начавший революционную деятельность еще с 1894 г. Его программой были «Три народных принципа»: национализм, что означало свержение маньчжурской династии и восстановление суверенитета китайцев (ханьцев); народовластие (установление демократии); благосостояние (уравнение прав на землю в духе утопических идей американского экономиста Генри Джорджа). В 1911 г. в Китае была низложена тысячелетняя империя и провозглашена республика под президентством Сунь Ятсена, но вскоре он был вынужден сложить полномочия, после чего президентом – и диктатором – стал генерал Юань Шикай. Однако Сунь Ятсен сначала в эмиграции, а потом в самом Китае возглавил (тогда революционную) «национальную» партию Гоминьдан. После Октябрьской революции 1917 г. в России Сунь Ятсен вошел в контакт с Лениным; советское правительство послало в Китай видных военачальников и политического советника (Бородина). Партия Гоминьдан стала центром притяжения всех левых сил в Китае. Сам Сунь Ятсен испытал сильное влияние коммунистической идеологии. Умер он в 1925 г. Лидером Гоминьдана стал Чан Кайши.

В 20-е годы и позже Китай был раздираем гражданской войной между различными милитаристскими лидерами. Объединение в Гоминьдане левых радикалов с коммунистами оказалось недолговечным. Бывшие союзники стали вооруженными врагами, разделившись и территориально. Чан Кайши никогда не осуществлял власть на всей территории Китая, и столицей его был не Пекин и даже не Нанкин, а Чунцин на юго-западе страны. Однако большинство государств мира признавало именно Китай Чан Кайши.

В сентябре 1931 г. японские войска вторглись в китайскую Маньчжурию под совершенно смехотворным предлогом [208]208
  Утверждалось, что китайцы разобрали железнодорожный путь перед японским поездом и что только вмешательство божественной силы (очевидно, воплощенной в императоре!) спасло поезд от гибели.


[Закрыть]. Чтобы не быть классифицированным как агрессор, японское правительство оформило захват как «освобождение» империи Маньчжурия (по-китайски Маньчжоу-Го). Императором поставили некоего Пу И, последнего представителя маньчжурской династии Цин [209]209
  Пу И был внуком китайской вдовствующей императрицы Цы Си и по ее завещанию в годовалом возрасте был провозглашен императором Китая. Это усилило междоусобные разногласия, ввергнувшие Китай, руководимый относительно либеральной партией Гоминьдан, в многолетнюю войну —с диктаторствующими генералами, с Японией, позже с коммунистической Красной армией. Пу И в 1945 г. был выдан советским войскам в Маньчжурии, а ими передан китайскому (тогда еще гоминьдановскому) правительству. При коммунистической диктатуре Мао Цзэдуна Пу И был арестован, но выжил и на старости лет написал мемуары.


[Закрыть].

Захват Маньчжоу-Го был началом выполнения «плана Танаки». Этот японский государственный деятель ратовал за поочередную оккупацию Маньчжурии, Китая, Индокитая, Филиппин и островов Тихого океана. Мотивировкой было превосходство японцев над окружающими народами и божественность японского императора, провозглашенные религиозным учением синтоизма. «План Танаки» Япония пыталась позже в точности выполнить в ходе Второй мировой войны.

Любопытно, что «план Танаки» очень походил на план Сесиля Родса, предполагавший, что в конечном счете Великобритания должна овладеть не только всей Восточной Африкой от Каира до Кейптауна, но также Кипром, Критом и всем Ближним Востоком, включая Палестину.

Рядовые члены Лиги Наций потребовали, по уставу, бойкота Японии как агрессора, что по многим политическим и экономическим причинам было для великих держав неприемлемо. США и СССР, в частности, не собирались поддерживать бойкот. Вместо этого в 1933 г. была принята резолюция о необходимости в принципе возвращения Маньчжурии Китаю. В ответ на это Япония вышла из Лиги Наций.

В октябре 1933 г. в Германии в результате всенародного голосования к власти пришли нацисты во главе с Гитлером [210]210
  Гитлер, как и Сталин, происходил из деклассированной (в условиях Германии наиболее озлобленной) среды; работал маляром, в войну служил ефрейтором.


[Закрыть].

В 1934 г. в Лигу Наций вступил СССР. Талантливый Литвинов произносил горячие речи о необходимости всеобщего полного разоружения, в то время как все державы были озабочены только тем, как бы легально довооружиться.

В 30-х годах Лига Наций выступила и с некоторыми позитивными начинаниями. Так, при частичной поддержке США удалось привлечь в состав Лиги Мексику, Эквадор, Афганистан, номинально освободившийся от британского протектората Ирак. Возбуждение, вызванное убийством короля Югославии Александра I и французского министра иностранных дел Барту хорватским террористом, было улажено при участии Лиги (1934 г.). В 1935 г. был проведен плебисцит в Саарской области, до тех пор находившейся под французской оккупацией, и Саар был возвращен Германии. Удалось уладить конфликт Колумбии и Перу, но не войну Боливии с Парагваем.

В 1933 г. Германия вышла из Лиги Наций. В начале 1936 г. Гитлер денонсировал локарнские соглашения, тем самым признав для себя условия Версальского мира необязательными. СССР, с 1939 г. вступивший в фактический союз с Германией, был исключен из Лиги Наций. Затем эта организация сохраняла призрачное существование вплоть до самороспуска в 1946 г.

Мир подошел ко Второй мировой войне.

Здесь следует остановиться на нацизме (и других видах фашизма) не только как на политическом, но и как на социально-психологическом явлении.

Коммунизм был не единственной попыткой выскочить из нормального процесса развития капитализма. Другими попытками были создание фашизма в Италии и нацизма (национал-социализма) в Германии.

В быту нацисты часто назывались и называются фашистами, однако, строго говоря, это обозначение относится только к монопольной партии итальянского тоталитарного государства. Итальянские фашисты (до тех пор, пока их не вынудили к этому германские союзники уже в разгар Второй мировой войны) не ставили вопрос о геноциде евреев или вообще о преследованиях по расовому признаку (что было изначально присуще только гитлеровским нацистам и, по их следам, нашим «национал-патриотам»). Фашисты считали себя вправе создавать мировую империю в своем качестве потомков и преемников римлян, отождествляли государство с партией, партию же (а за нею – все общество) строили на полумилитаризованной основе. Они преследовали всякого рода рабочие союзы и партии и, безусловно, служили своему, итальянскому капитализму. В отличие от нацистов, милитаризованные отряды которых (СА) носили коричневые рубашки и имели символом украденную у индийцев – свастику, итальянские фашисты носили черные рубашки и символом имели римские ликторские фасции (топор, окруженный прутьями для порки). В общем, конечно, фашисты – это «тех же щей», что и германские нацисты, но «пожиже влей». Именно итальянским фашистам подражали испанские фалангисты (те носили зеленые рубашки), португальские, греческие фашисты и многие другие.