Текст книги "Пути истории"

Автор книги: Игорь Дьяконов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)

Если «Эмден» действовал самостоятельно, то остальная океанская германская эскадра действовала как единое целое. Ей удалось у тихоокеанского берега Чили нанести большое поражение английской эскадре. После выхода в Атлантический океан мимо мыса Горн немецкий адмирал решил атаковать Фолклендские острова – британское владение вблизи берегов Аргентины [175]175
  Фолклендские острова, первоначально безлюдные, ныне населены главным образом шотландцами и отчасти скандинавами; постоянного испаноязычного населения там никогда не было, хотя на них до сих пор претендует Аргентина.


[Закрыть], но тут он наткнулся на английский флот. На этот раз немецкая эскадра потерпела полный разгром, а английская почти не понесла потерь. Последовали еще немецкие поражения уже ближе к дому, в Северном море.

С этого момента Германия перешла к подводной войне. Ее подводный флот имел уже в самом начале войны большой успех: 22 сентября 1914 г. немецкая подводная лодка потопила в порту сразу три английских крейсера; подводные лодки свободно заходили в шотландские заливы и заставили англичан не только перенести свою главную морскую базу на Оркнейские острова, в отдаленную бухту Скапа-Флоу, но и прочно защитить ее от подводных лодок. Английский линейный флот почти не покидал Скапа-Флоу.

С самого начала Германия серьезно страдала от господства легкого английского флота на море, отрезавшего снабжение страны извне. В ответ Германия решила наносить удары по английской торговле с помощью подводных лодок. Вначале команды торговых судов еще ссаживались в шлюпки, потом немцы стали топить суда без предупреждения. С февраля 1915 г. все воды вокруг Британского архипелага были объявлены «военной зоной», в которой любые корабли подлежали истреблению.

Однако торговая блокада германских вод британским надводным флотом была с самого начала эффективнее блокады британских вод немецким подводным флотом: за первые три месяца в британские порты и из них прошло 12—13 тыс. торговых судов, а потоплено было только 51 судно. Кроме того, англичане пользовались противолодочными сетями и глубинными бомбами. Немецкие подводные лодки топили не только английские торговые суда с военными грузами, но и пассажирские и даже нейтральные; наиболее разительным случаем было потопление в Атлантическом океане американского пассажирского лайнера «Лузитания» 7 мая 1915 г., когда погибло 1200 пассажиров и членов команды.

Антигерманский всплеск в общественном мнении был очень велик (в особенности в нейтральных США), и с каждым новым потопленным торговым судном негодование лишь увеличивалось. В военном смысле немецкая подводная война несла победу, в политическом – поражение. До вступления США в войну было, однако, еще далеко, и пока американцы слали ноты протеста не только немцам за потопление американских судов или гибель американских пассажиров, но и англичанам за их блокаду германских портов.

Тем временем немцы постепенно теряли свои колонии, которые захватывали южноафриканские, английские или французские части. Лишь в Германской Восточной Африке полковник Леттов-Форбек организовал партизанскую войну и продержался до конца войны. В Китае германский анклав Цзяочжоу с портом Циндао был захвачен Японией, объявившей для этого войну Германии (в августе 1914 г.).

К началу 1915 г. обеим воюющим сторонам стало ясно, что окопная война с применением скорострельного огня полевой артиллерии, пулеметов и винтовок создала повсюду «патовую» ситуацию. Чтобы ее разрешить, нужно было попытаться ввести новые средства: с немецкой стороны были применены отравляющие газы (январь – май 1915 г.), с английской – танки (лето 1916 г.). Решительных побед не дало ни то, ни другое. Тогда англичане задумали обойти кругом весь театр войны и ударить по центральным державам «с подбрюшья». Для этого решено было попытаться прорваться через Дарданеллы и с помощью английского, австралийского, новозеландского и французского десанта выйти в Черное море. Это было важно еще и потому, что снабжение России через Балтийское море и через Балканы и Малую Азию было сведено на нет. Снабжение же через Арктику по тем временам было более чем трудным (однако на Кольском полуострове срочно строился порт Мурманск и прокладывалась железная дорога Петербург – Кола); снабжать армию через всю Сибирь из Владивостока по единственной длиннейшей железнодорожной нитке тоже было очень сложно.

Дарданелльская операция закончилась, неудачей. Но союзники заняли порт Салоники, принадлежавший тогда еще нейтральной Греции.

Потери войск Антанты составили почти 250 тыс. человек, но прорыва к «подбрюшью Европы» не произошло. На Западном фронте две попытки наступления против германцев, в апреле и сентябре 1915 г., также не привели к успехам.

В мае 1915 г. Германия и Австро-Венгрия начали решительное наступление против русской армии на Восточном фронте. По мнению германского командования, одна германская дивизия была сильнее одной русской, но одна русская дивизия была сильнее одной австро-венгерской. Поэтому германский командующий фронтом Маккензен перебрасывал часть немецких сил и на австрийские участки фронта. Опять, как и в Восточной Пруссии в 1914 г., некоторые силы были переброшены на Восточный фронт с Западного. Оказывая упорное сопротивление, русские войска вынуждены были отойти. Отныне линия фронта проходила от р. Лиелупе под Ригой, западнее Даугавпилса (Двинска) и почти по прямой линии до румынской границы в Буковине. Галиция, Польша и часть Латвии (Курляндия) были оставлены. Образовавшийся фронт русские удерживали, несмотря на миллионные потери убитыми, ранеными и пленными.

На западе фронт оставался почти неподвижным, несмотря на тяжелые потери в живой силе с обеих сторон.

На востоке с осени 1914 г. Турция перебрасывала войска (в основном пешком, так как железных дорог не хватало) с конечным расчетом занять Баку. Попутно турки вторглись и в Иранский Азербайджан (северо-западную Персию с ее тюркским населением). По-видимому, они рассчитывали на содействие тюрок Азербайджана, в том числе русского. Хотя в отличие от анатолийских турок-суннитов здешние тюрки были шиитами, общий язык и культура все же рисовались турецкому правительству как залог успеха. Предполагалось при этом, что значительную часть пути турецкие солдаты прокормятся грабежом, так как не было ни железных, ни грунтовых дорог для подвоза снабжения. В начале 1915 г. турки понесли серьезные потери под Ардаганом.

Христиане-армяне (отчасти также и христиане-ассирийцы) явно выражали готовность помогать русским, местами начиналось партизанское движение. 11 июня 1915 г. турецкое правительство издало приказ о полной депортации христианского (т. е. преимущественно армянского) населения в пустыни Северной Месопотамии. На самом деле эта депортация вылилась в геноцид, при котором погибло до 1 млн. армян обоих полов и всех возрастов [176]176
  Небольшая группа христиан-ассирийцев (арамеев) прорвалась в русское Закавказье и отчасти расселилась по русским городам; но в 1937 г. они стали в значительной части жертвами сталинских репрессий.


[Закрыть]. Началось партизанское сопротивление армян, тоже не щадивших турецких селений.

В сентябре 1915 г. великий князь Николай Николаевич, командовавший русскими войсками, действовавшими против немцев и австрийцев, сдал командование самому Николаю II и возглавил наступление на Турцию в Восточной Анатолии, Русские войска заняли Эрзурум, а позже Эрзинджан и вышли к оз. Ван и Битлису; на южном побережье Черного моря русские в апреле 1916 г. заняли Трапезунд (Трабзон). Армянский фронт стабилизировался до весны 1917 г.

В Персии, хотя и объявившей в ноябре 1914 г. о своем нейтралитете, продолжало действовать англо-русское соглашение 1907 г. о взаимных: интересах. Здесь происходили беспорядочные военные действия русских [177]177
  Так, русские высадили десант в Энзели на юге Каспийского моря.


[Закрыть], английских и турецких сил и сочувствовавших им групп.

На весах лежала судьба важнейших турецких позиций к западу от Персии – в Месопотамии (Ираке), когда временное правительство, возглавившее Россию в марте 1917 г., отозвало Николая Николаевича от иракских границ.

В зоне Индийского океана Великобритания преследовала два интереса: обеспечить себе иракскую нефть и попытаться поднять арабов против Турции. С помощью индийских вооруженных сил в 1914 г. были заняты месторождения Абадана, а затем небольшие британские силы вторглись в Южный Ирак; это вторжение до весны 1916 г. не имело успеха.

Между тем после неудачи у Дарданелл англичане отвели в Египет (который полностью порвал с турецким сюзеренитетом) около 250 тыс. своих войск. Они испытывали давление с востока со стороны турок через Суэц и с запада от воинственного мусульманского ордена Сенуси, господствовавшего в Ливии.

В июле 1916 г. арабский королевский род Хашимитов поднял антитурецкое восстание в Хиджазе. Фактическими руководителями арабского освободительного движения стали блестящий английский разведчик Т. Э. Лоуренс «Аравийский» и новый командующий английскими войсками на Ближнем Востоке – Алленби. На севере в конце войны и сразу после нее англичанами были созданы хашимитские королевства: Сирия, отбитая англичанами с французской и отчасти арабской помощью у Турции, стремившейся прорваться к Суэцу; Ирак; Трансиордания; Хиджаз. Палестину англичане оставили под своим протекторатом. Вдоль южных и восточных берегов Аравийского полуострова были расположены султанаты Асир, Йемен, Оман и другие, прекратившие после войны платить более или менее символическую дань Турции. Центр полуострова занимал независимый эмират Неджд. Вся Аравия еще находилась на уровне пятой фазы исторического развития; кочевники-верблюдоводы придавали ей своеобразие.

Реконструкция Аравии на английский манер не совсем удалась. Уже после войны центральноаравийский эмират Неджд присоединил Хиджаз с Меккой и Мединой (образовав королевство Саудовская Аравия); в Сирии французские власти не поддержали Хашимитов.

Тем не менее со второй половины мировой войны англичане в Аравии строили Хиджазскую железную дорогу, укрепляли военно-морской порт Аден у выхода из Красного моря (на другом его конце они прочно удерживали Суэц), прокладывали нефтепроводы.

Между тем 23 мая 1915 г. Италия объявила войну Австро-Венгрии. Целью ее было присоединить пограничные италоязычные долины в округах Триест и Трентино, а также Истрию и Далмацию с преимущественно славянским населением, но когда-то подчинявшиеся дожам Венеции. При Изонцо с июня 1915 г. по осень 1916 г. происходили постоянные бои, причем 28 августа 1916 г. Италия объявила войну и Германии. В ходе боев итальянцы потеряли около полумиллиона человек, австрийцы – около 250 тыс., но положение оставалось неопределенным.

Летом 1915 г. обе воюющие коалиции оказывали давление на Болгарию. Дело в том, что три атаки австро-венгров на Сербию не решили вопроса о существовании этого государства и о владении ею Македонией. В сентябре 1915 г. Болгария заключила союз с Австро-Венгрией, в октябре русские вступили в Болгарию, но большого успеха не имели, несмотря на обещание греческой помощи. Сербы медлили, ожидая помощи из Салоник [178]178
  Салоники принадлежали Греции, тогда нейтральной, но были заняты союзниками под благовидным предлогом.


[Закрыть], которая, однако, не последовала. Под давлением болгарских войск сербская армия отошла в Албанию и оттуда была переброшена на остров Корфу и к Салоникам. Территория Сербии была разделена между Австро-Венгрией и Болгарией. В декабре 1915 г. союзники хотели оставить Салоники, но продолжали держаться там, пока было возможно, в надежде оказывать давление на Румынию. Потери британцев, французов, итальянцев, русских и сербов были очень велики.

В декабре 1915 г. во Франции состоялось общее совещание союзных командований. Было решено начать согласованное наступление на Германию и Австро-Венгрию летом 1916 г. Но лишь с января 1916 г. Великобритания ввела систему воинского призыва (до тех пор ее войска состояли из добровольцев).

В то же время германский главнокомандующий Фалькенхайн составил план операций на 1916 г. По его мнению, ключом к англо-французским позициям была крепость Верден, выдвигавшаяся вперед за линию фронта и сковывавшая германскую инициативу. 21 февраля 1916 г. была произведена массовая, еще невиданная бомбардировка Вердена с суши и с воздуха. 1 июля союзники начали мощное встречное наступление из долины р. Соммы. Впервые были применены танки, но войска не имели достаточного артиллерийского прикрытия и несли тяжелые потери. Всего в течение кампаний 1916 г. французы и англичане понесли потери в 650 тыс. убитыми, а немцы – 440 тыс. Но взять Верден немцам не удалось.

Поскольку война на Западном фронте безуспешно шла третий год и потери перевалили за миллион, союзное командование возложило главные надежды на Восточный фронт.

Здесь русские войска периодически отступали и находились в состоянии крайней усталости. Перебои в снабжении продовольствием и боеприпасами были постоянным явлением. Однако Фалькенхайн перенес главное внимание не на Восток, а на Верден, и была надежда, что русский нажим сможет помочь союзникам. Еще в марте 1916 г. русские с целью как-то отвлечь вражеские силы от Франции провели наступление на озере Нарочь к востоку от Вильны (Вильнюса).

План русского командования состоял в наступлении по трем направлениям: на север (генерал Куропаткин), в центре (генерал Эверт) и на юг и юго-запад (генерал Брусилов). Предполагалось, что направление Брусилова, застревавшего в болотистой местности, было наименее важным, но сам он считал, что такое расположение его войск будет способствовать внезапности наступления. Сил у Брусилова имелось не больше, чем у противника, но наступление было начато внезапно, без стадии подготовки, и явилось для немцев неожиданным. Хотя даже Эверт не выступил в назначенное время, бросок Брусилова совершенно опрокинул австро-германскую оборону, и его войска к концу лета заняли Львов и вступили в Буковину, захватив огромное количество пленных.

Победа Брусилова подняла дух командования, буржуазии и интеллигенции, но она нисколько не вдохновила ни крестьянство, которое осталось без работников и для которого война оборачивалась только одним ликом – массовыми смертями близких и следовавшим за тем голодом, ни рабочих, вынужденных трудиться «под прессом» условий военного времени и также ощущавших потери во всех семьях. Все это сопровождалось ростом цен на продовольствие и на все необходимые товары.

Тяжелые потери ощущались, конечно, и среди офицерства, интеллигенции и даже буржуазии, но тут действовал импульс славы для одних и сверхприбылей для других.

Тяжелейший дискомфорт нарастал для всей страны – и для всего мира.

До лета 1916 г. нейтралитет сохраняла Румыния. Но исход войны был для нее далеко не безразличен: множество этнических румын проживало в австро-венгерской Трансильвании (Семиградье) и в южной Буковине, а территория самой Румынии была зажата между прогерманской Болгарией и прогерманской Австро-Венгрией. 27 августа 1916 г. Румыния объявила войну Австро-Венгрии и в течение пяти дней оказалась в состоянии войны со всеми центральными державами. То обстоятельство, что она так поздно вступила в войну, имело два последствия: с одной стороны, Румыния успела отмобилизовать очень большую армию, но с другой – военный опыт ее был равен нулю. Россия не могла оказать большой помощи румынам, начавшим не особенно стремительное наступление на Трансильванию. После неудачного сражения под Тыргу-Жиу румыны были вынуждены 6 декабря сдать Бухарест, и центральные державы получили доступ к новым большим запасам нефти и хлеба. Была оккупирована Валахия, и еще держалась – с русской помощью – только Молдавия.

1916 год стал поворотным в отношении войны в воздухе. Легонькие фанерные бипланы и монопланы с самого начала применялись как средство разведки, но, встречаясь с авиаразведкой противника, летчики хватались за пистолеты. В 1915 г. появились аэропланы-истребители, вооруженные пулеметами. С возникновением окопной войны аэропланы получили новую задачу – сбрасывать гранаты и небольшие бомбы на позиции противника. Германская авиация рано начала применять бомбовые налеты по тылам и уже с 1914 г. приступила к бомбардировке английских портов и городов – сначала с самолетов-бомбардировщиков, а затем с эффектных плавающих воздушных кораблей – дирижаблей, или цеппелинов, наводивших панику на мирное население. Однако большая уязвимость цеппелинов вынудила отказаться от них. Что же касается разведывательной, истребительной и бомбардировочной авиации, то, хотя она и далеко не достигла развития, характерного для Второй мировой войны, она постепенно находила применение на всех фронтах начиная с 1915—1916 гг.

Весной 1916 г., после некоторого затишья, в Северном море произошло самое большое в истории морское сражение. Оно проходило между берегами Британии и датским полуостровом Ютландия.

Флоты Англии и Германии долго избегали конфронтации. По английской военной доктрине, море должно держаться открытым для торговли и снабжения метрополии. Между тем германский флот был заперт в своих гаванях к юго-западу от Ютландии; германскому командованию казалось, что действия германских подводных лодок не только наносят вред британскому военному флоту и морской торговле, но и служат препятствием для уничтожения германского «флота открытых морей» адмирала Шеера в местах его стоянок. Германское командование рассчитывало на постепенное выравнивание сил своего и английского флотов, а затем на решительное нанесение ему поражения в открытом бою. Но поскольку в борьбе с английским линейным флотом особых успехов подводных лодок не наблюдалось, было решено вовлекать в схватки отдельные английские отряды боевых кораблей, когда им по тем или иным причинам придется отрываться от «Великого флота». Так, 25 апреля 1916 г. немецкие легкие крейсерские силы произвели бомбардировку английских портов Лоустофт и Ярмут. Действительно, против них сразу же была двинута находившаяся южнее эскадра линейных крейсеров адмирала Битти. Но неожиданно для немцев на поддержку Битти главнокомандующий британским флотом адмирал Джеллико двинул из Скапа-Флоу свои линейные корабли с крейсерской поддержкой. Встреча с немецкой эскадрой произошла случайно: легкие крейсера с обеих сторон около 14 час. 30 мин. 31 мая заметили датский пароходик и стали подходить для его досмотра. В 15 час. 20 мин. произошло столкновение эскадр линейных крейсеров Битти и Хиппера, причем Битти потерял два линейных крейсера. Английский патрульный легкий крейсер заметил эскадру Джеллико и просигналил, чтобы она шла на сближение с Битти, соединившимся тем временем с еще одной эскадрой линейных крейсеров – адмирала Худа. Туман и дым некоторое время скрывали видимость, но с 18 час. 15 мин. прояснилось и обнаружилось, что немецкий флот движется в ловушку, под бортовой огонь эскадр Худа, Битти и (с краев) Джеллико. При материальном перевесе англичан немцам все же удалось потопить флагманский корабль Худа, и, несмотря на наносимые ему со всех сторон повреждения, германский флот сохранял боеспособность. В 18 час. 36 мин. Шеер скомандовал «поворот все вдруг» и начал выходить из образовавшейся ловушки. Дым и туман застилали море, и Джеллико не удалось определить, что его эскадра по-прежнему отрезает Шеера от прибрежных портов. Это понимал Шеер, и в начале восьмого часа вечера он дал команду своим линейным крейсерам и эскадренным миноносцам идти в атаку на колонну Джеллико. Если бы тот бросил в бой свои линкоры, немцы понесли бы тяжелейшее поражение. Но Джеллико подозревал, что противник желает подставить британскую эскадру под торпедный удар (не существовавших) подводных лодок. Он не получил также перехваченной англичанами радиограммы Шеера, указывавшей на действительное направление его движения. В 3 часа утра 1 июня флот Шеера укрылся за мощными минными заграждениями, охранявшими вход на германскую морскую базу.

С английской стороны в Ютландском бою участвовало 28 линейных кораблей, 9 линейных крейсеров (3 погибло), 8 устаревших броненосных крейсеров (3 погибло), 26 легких крейсеров и 79 эсминцев (погибло 8). С германской стороны участвовало 22 линейных корабля (1 погиб), 5 линейных крейсеров (1 погиб), 11 легких крейсеров (4 погибло) и 62 эсминца (5 погибло). Людские потери, не считая раненых и пленных, составили у англичан 6100 человек, у немцев – 2500 человек.

Никогда еще в истории морских войн не было зрелища столь адского. Из облаков порохового дыма возникали стальные громады кораблей, одни – объятые пламенем, другие—столбом уходящие вниз, в воронку моря. Сквозь рев артиллерии едва были слышны жалкие вопли тысяч умирающих и тонущих в холодной воде. Четыре громадных английские линейных крейсера идут кильватерной колонной, вдруг один из них взрывается от попадания тяжелого вражеского снаряда в самое нутро судна – и вот «мателот» линейного крейсера (корабль, идущий в корму предшествующего в строе кильватера) через считанные минуты проходит через это место – и уже нет ни корабля, ни людей, лишь волны водоворота А среди колонны охраняющих легких кораблей один подвергся такому обстрелу (причем, видимо, у него загорелись запасы топлива и снарядов), что, хотя он и дальше шел тем же ходом и тем же курсом, на своем месте в колонне, но докрасна раскаленный, уже с командой из одних мертвецов. Более страшное случалось видеть лишь во Вторую мировую войну.

Ужас, вызванный Ютландским боем, быть может, сыграл не меньшую роль в ходе дальнейших боевых действий на море, чем статистика вражеских и своих потерь. Еще один морской бой произошел 18—19 августа 1916 г. Но здесь главную роль сыграли подводные лодки; англичане потеряли крейсер, у немцев был сильно поврежден линейный корабль. Битва и на этот раз окончилась вничью.

Результатом Ютландского боя был вывод, что большие бои, вовлекающие многочисленные, более или менее равносильные эскадры, не приводят к решительным результатам и что они не влияют на ход подводных операций, остававшихся до конца первой мировой войны важнейшим военным фактором на море.

От линейных крейсеров державы отказались сразу же: слишком легкая броня мешала им вести бой с линкорами, а недостаточная быстроходность сдерживала маневренность в крейсерских операциях. Линейные корабли строили еще долго; их нецелесообразность выявилась под влиянием тяжелых бомбардировок с воздуха в годы второй мировой войны.

Авиация времен Первой мировой войны была очень слаба. Еще не созданы были авианосцы и аэродромные службы, эффективные тяжелые бомбардировщики были построены Игорем Сикорским в США и рядом европейских инженеров лишь десятилетиями позже. Во время Первой мировой войны глубокие бомбовые рейды против промышленных предприятий и главным образом городов противника совершались лишь немцами с помощью более тяжелых аэропланов и особенно дирижаблей, о которых уже упоминалось. Но они имели малую скорость, недостаточную высоту полета и представляли собой слишком крупную цель для обстрела. Новые важные компоненты военных действий – танки и химическое оружие – в течение Первой мировой войны едва еще выходили из опытной стадии.

В обстановке, когда за три истекших года в войну была вовлечена почти вся планета, – потому что и Америка страдала от нее, – а решительная победа не давалась ни той ни другой стороне, мысли все более направлялись к тому, чтобы окончить войну либо компромиссом, либо даже революционным способом.

В течение всей войны социал-демократы (главным образом нейтральных стран) делали миротворческие попытки. В начале 1915 г. была созвана мирная конференция только нейтральных социал-демократов в Копенгагене (поскольку социал-демократы воюющих стран, кроме крайних левых, всюду проголосовали за военные кредиты своим правительствам) В феврале 1915 г. состоялась конференция социал-демократов стран Антанты в Лондоне, а в апреле – конференция социал-демократов центральных держав в Вене. В обоих случаях выяснилось, что большинство социалистов (за исключением Ленина и Мартова из России) выступало за поддержку своих правительств и что между ними не было никакого согласия. В сентябре 1915 г. была созвана социалистическая конференция в Циммервальде в Швейцарии, в которой участвовали социалисты 11 стран – как воюющих, так и нейтральных. Здесь Ленин выдвинул лозунг «превращения войны империалистической в войну гражданскую», но не убедил большинство участников конференции, которые подписали декларацию Троцкого «К пролетариату Европы» с призывом не поддерживать буржуазные правительства и требовать перемирия. Аналогичное положение сложилось и на социалистической конференции в Кинтале (Швейцария, апрель 1916 г.), выдвинувшей лозунг «мир без аннексий и контрибуций».

Мысли о мире занимали не только крайнюю левую оппозицию. В Германии канцлер Бетман-Гольвег в декабре 1916 г. изложил рейхстагу предположительные условия мира, основанные, увы, на сохранении Германией большей части того, что было ею захвачено. Одновременно президент США Вильсон потребовал официального изложения «целей войны» всеми воюющими сторонами. Вильгельм и его правительство фактически отклонили требование Вильсона. Союзники в январе 1917 г. провозгласили, что их целью является «освобождение итальянцев, румын, славян и чехословаков от чуждого владычества», – заявление, которое, конечно, никого не могло удовлетворить.

Между тем ресурсы обеих воюющих сторон шли к концу. С привлечением колониальных войск англичане и французы довели численность своих армий почти до 4 млн., но их главнокомандующий маршал Жоффр заявил, что французских сил достанет лишь еще на одну решающую битву, после чего у них не хватит призывников для восполнения потерь. У Германии насчитывалось 2,5 млн. солдат (не считая австрийцев, венгров, турок и болгар), но с дальнейшим восполнением численности армии дело у них обстояло еще хуже, чем у Антанты. Промышленность воюющих стран действовала, хотя и с нарастающим трудом. Тогдашняя авиация не могла нанести ей серьезных повреждений, а снабжение сырьем еще не было полностью разлажено. Но продовольственное снабжение с каждым месяцем ухудшалось, особенно в Германии; пришлось вводить карточки и талоны.

Хуже всего дело обстояло в России. Социал-демократы не были допущены в Думу, которая в целом занимала «патриотическую» позицию. Однако правительство совершенно не пользовалось доверием. При дворе хозяйничал религиозный мошенник Распутин, обещавший исцелить страдавшего неизлечимой болезнью наследника; а пока он снимал и назначал министров и крупных чиновников, устраивал оргии с участием придворных дам и т.п. Общественное мнение обвиняло некоторых министров и даже императрицу, немку Александру Федоровну, в измене. Многие ведущие правые и центристские думские деятели и лидеры интеллигенции пытались плести «масонские» и другие заговоры против Распутина и царского правительства.

Военная промышленность была неспособна полноценно снабжать армию снарядами и патронами и поставлять новое оружие. Сельское хозяйство, обескровленное тяжелыми мобилизациями мужчин, не справлялось со снабжением армии и городов хлебом. В городах росли очереди. В то же время бурно развивалась на пустом месте гражданская организация «земств и городов» («Земгор») – то ли благотворительная, то ли спекулятивная, то ли гражданская, то ли представлявшая организованный тыл. На бирже было немалое оживление за счет массовой скупки акций военной промышленности.

Прибывавшие в армию юные призывники и перестарки рисовали печальную картину разорения и запустения деревни, положения женщин в пролетарских центрах. Отметим, что положение было, конечно, по тем временам неслыханно скверным, но значительно лучшим, чем то, которое предстояло пережить в течение многих и многих последующих лет.

В марте 1917 г. (в феврале по старому стилю) в рабочих районах Петрограда (так в 1914 г. был переименован Санкт-Петербург) начались волнения женщин в хлебных очередях (по-видимому, не из-за того, что хлеба вовсе не было, а из-за расхлябанности с его подвозом). От большого ума какое-то начальство выслало на усмирение воинскую часть, находившуюся в Петрограде для пополнения и переформирования. Солдаты поддержали бунтовавших женщин и с красными транспарантами двинулись к Думе. В Петрограде начались стачки, перераставшие в восстание. Царское правительство сложило с себя полномочия и 13 марта 1917 г. было арестовано. Дума создала новое, Временное правительство. Волнения прокатились по всей стране и по армии. Был издан закон о созыве Учредительного собрания на основе всеобщих, равных, тайных и прямых выборов.

Армия оставалась на своих позициях, но воевать она больше не хотела. Солдаты, терпевшие бесконечные потери и поражения, плохо одетые, плохо обученные, руководимые бездарными и склочничающими военачальниками, включая членов царской семьи (и самого Николая II), обученными более парадам, чем научной стратегии и тактике, – эти солдаты с восторгом откликались на призывы эсеровских и большевистских пропагандистов: «штыки – в землю», «мир – хижинам, война – дворцам» и т.п.

А между тем если союзникам и противникам России предстояло воевать еще полтора года, то русским – почти пять лет, причем в войне, где тыл не очень-то отличался от фронта. Но это таилось в недрах будущего, а пока достижение быстрого мира революционным путем казалось возможным и желательным.

Фактическое выбытие русской армии из войны было воспринято союзниками по Антанте как катастрофа, требующая полной перестройки военной политики, а Германией и Австро-Венгрией – как долгожданный прорыв к победе в мировой войне. Те и другие, как мы увидим, ошибались.

Вместо ожидавшейся парламентской власти в России создалась диктатура левых экстремистов – большевиков.

В плане мировой истории события русской, большевистской, а затем германской, нацистской революции имели большее значение, чем события все еще тянувшейся Первой мировой войны, однако мы должны вкратце остановиться и на них, прежде чем рассмотрим Октябрьскую революцию в России и ее последствия во всемирном плане.

В течение 1916 и 1917 гг. основным фронтом войны оставался Западный [179]179
  С апреля 1916 г. германскими войсками командовал Гинденбург (Фалькенхайн был переведен в Турцию), а французскими (вместо Жоффра) – Нивелль; после явных неудач Нивелль был заменен Петэном.


[Закрыть]. Происходившие здесь тяжелые и изнурительные бои показали трудность координации действий командования союзных армий и возможность введения их в заблуждение (например, переход германских войск на лучше укрепленные позиции был принят за бегство). А осенью английский генерал Хейг в тщетной попытке освободить фламандские порты, полностью игнорируя данные разведки и метеорологии, бросил свои части в наступление через трясины; англо-французские войска потеряли 250 тыс. человек. Но все это не подвинуло исторический процесс, который мы прослеживаем, ни вперед, ни назад. К 1917 г. настроение солдат по обе стороны фронта выражалось так: «Будем оборонять окопы, наступать не будем».

На Западном фронте в течение 1916 г. линия окопов от Ла-Маншского пролива до границ Швейцарии и аналогичная линия на австро-итальянском фронте превратились в мощное тысячеверстное укрепление, нигде не поддававшееся прорыву [180]180
  Во всяком случае, без танков. Танки находились на стадии конструирования первых моделей.


[Закрыть]. Можно было гибнуть от шальных пуль или пулеметного обстрела, от беспорядочных артиллерийских налетов, дохнуть от тифа или холеры, подвергаться налетам с воздуха. Редкие примитивные танки казались не очень грозными игрушками, а применение хлора или иприта на отдельные участках фронта требовало тщательного учета погодной обстановки (чтобы под газ не попали свои), заражало окрестную территорию и не сулило помощи в якобы предстоявшем будущем наступлении.