Текст книги "Ветхий завет"

Автор книги: Игорь Мельник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

Но, не всё так просто решалось. Торговцы стали ночевать в поле, под городской стеной.

Неемию и это не устроило. Он вышел к купчишкам и разъяснил ситуацию: «В общем так, кого ещё раз тут поймаю – яйца отрежу. Вопросы есть?» Вопросов не было.

Разобравшись с налогообложением и торговлей, Неемия устремил свой взор на еврейскую семью. Оказалось, что многие евреи женаты на иноверках.

Женились они ещё в те времена, когда наш праведник перед персидскими вельможами на цырлах бегал.

Он черпал винишко, плевал тайком в царский котёл, а в Иудее люди влюблялись, женились, детишек рожали – жили, одним словом.

Неемия велел согнать всех евреев, женатых на иноверках, и провёл с ними разъяснительную беседу. Тема беседы: «На ком еврею можно жениться, а на ком нельзя».

«Я сделал за это выговор, и проклинал их, и некоторых из мужей бил, рвал у них волоса…».

Поупражнявшись в вырывании волос и мордобое, Неемия с удовлетворением вздохнул, вытер пот с трудового лба и обратился с молитвой к Богу.

«Помяни, Боже мой, все, что я сделал для народа сего! Помяни меня, Боже мой, во благо мне!»

Да. Конец Книги Неемии.

Вторая книга Ездры.

Итак, промежуток кончился – Ездра опять вышел на сцену.

Жизнь у священников – левитов наладилась. Вот, например, как они праздновали пасху.

«И дал Иосия… тридцать тысяч агнцев и козлов от царских стад… священникам и левитам… дали левитам на пасху пять тысяч овец и семьсот волов…»

И так далее.

Странно, что речь идёт о царе Иосии. Кто такой этот Иосия? Откуда взялся? Мы теряемся в догадках, но несуразности громоздятся.

Оказывается, в это самое время египетский фараон шёл воевать на Евфрат, а еврей Иосия перегородил ему дорогу. За что был крепко бит – насмерть. Его оплакал пророк Иеремия.

Подождите – подождите, это же история Иосии, который отменил контроль за движением народных денег в храме. Только произошла она до вавилонского плена. И пророк при нём был другой – Езекия.

Да, автор библии попал во временную петлю – так бывает в фантастических фильмах.

Он опять описывает историю завоевания Иудеи Навуходоносором. Потом он переходит к сцене возвращения Киром Великим свободы великому и простому народу.

В описание этой сцены автор делает купюру – сей акт Кир сделал под диктовку пророка Иеремии.

Какого Иеремии? Того самого, который оплакал убитого Иосию. Этот паренёк жил дольше, чем кавказские горцы. Но Мафусаила он так и не пережил.

Путаница не прекращается на этом эпизоде.

Злопыхатели, как мы помним, написали кляузу Артаксерксу про то, какие евреи плохие ребята, и Артаксеркс запретил им отстраивать храм. Строительство возобновилось лишь при Дарии.

Подождите, это не тот Артаксеркс, которому Неемия винишко наливал в кружечку? Не он ли дал виночерпию зелёную улицу на все его начинания в вольном городе Иерусалиме? Он самый.

Странно всё это.

Далее описана душещипательная история о трёх телохранителях. Как мы помним, иудеи попросили поскрести Дария по архивам и поднять старые указы Кира о царских милостях еврейскому народу. Но, оказывается, всё было не совсем так, вернее – совсем не так.

Дело было так. Закатил как-то Дарий грандиозную гулянку, на которую созвал всех сатрапов с подвластных ему территорий.

Пьянка удалась на славу – загулявший царь пошёл спать в апартаменты. «…и спал, и пробудился». Отметим этот момент – дело происходило после пробуждения царя.

Итак, проснувшийся царь сидит взлохмаченный на своём диване, дико вращает глазами, морщится от головной боли и просит пивка – литра полтора.

В этот самый момент три его телохранителя затевают спор на литературную тему.

– Знаете, пацаны, что будет, если каждый из нас сейчас расскажет этому мешку с дерьмом, что обладает наибольшей силой во вселенной?

– Не знаю, может, на кол посадят, или живьём шкуру сдерут. Тут трудно загадывать.

– А вот и нет. Обещаю вам, что стоит каждому из нас сказать по одному слову этому перепившемуся придурку, и он нас озолотит.

– Всех, что ли?

– Нет, только одного – того, который сможет одним словом описать самую сильную вещь во вселенной. Более того – этого паренька обязательно сделают главным советником Дария во всех государственных делах.

– Это он сам тебе сказал?

– Нет, это я придумал только что.

– А, понятно. Могут обойтись котлом с кипящим маслом. Потому, что если эта идея родилась у царя после третьей кружки браги, то не миновать нам тогда разрывания лошадями – по доброму персидскому обычаю. А ты, что скажешь, третий телохранитель? Что поведаешь, бодигард ты наш номер три?

– Трудно поверить. Но можно попробовать.

Решили попробовать. Царь сидел на золотом топчане и мигал опухшими совиными глазами.

Дальнейшее трудно трактовать однозначно. Возможно, персы были ужасными бюрократами. Версия – царь с перепоя терял слух.

В любом случае наши соискатели на пост премьер-министра не стали ничего говорить царю, который уже проснулся.

Они написали свои слова на бумажках, запечатали в конвертики и положили на золотой поднос в изголовье царского одра.

Решили так: царь поднимется с постели, ему подадут конвертики, он их прочитает, выберет наилучшее послание и согласует свой выбор с тремя вельможами из высшего эшелона.

Дальше – просто. Вельможи согласовывают царское решение со своим личным мнением и назначают победителя премьер-министром.

Соискатели приступили к написанию конкурсных работ. Первый был простоватым пареньком, но честным до ужаса. Он написал, что сильнее царя нет никого на земле. Ксеркс велел высечь море – на такое способен лишь самый могущественный из людей.

Второй был тоже честен, но не так прост – возраст, жизненный опыт и всё такое. Он посмотрел на царя, мучавшегося с похмелья и написал: нет ничего сильнее вина. Что-то в этом было.

Третий не отличался ни честностью, ни простотой. Он стрелял сразу в нескольких направлениях: нет ничего сильнее женщины, но сильнее всего истина. Да, нужно было бить наверняка.

Нечто похожее процитировал однажды Виктор Суворов в одной из своих книг. «В СССР проживают 60 тысяч космонавтов и педерастов». Мы не сказали ничего плохого о космонавтах, но осадок остался.

Итак, царь Артаксеркс о могуществе женщин знал не понаслышке. Его прабабушка такие вещи вытворяла, что трудно было усомниться в способностях женщин.

Но если ему не понравится идея с врождённой женской силой, нужно подстраховаться – сказать об истине, как о главной руководящей и направляющей силе человеческого прогресса.

Итак, царь поднялся с постели. Ему подали подносик с конвертиками. Он поднял бровь, как будто видел конверты впервые. И тут же велел созвать на совещание всех своих министров и сатрапов.

Министры мигом слетелись, надеясь на опохмел. Царь ввёл их в курс дела: тут у нас три мудреца объявились, которые написали философские трактаты.

– А зачем нам философы, царь?

– Как зачем? Самого мудрого назначим премьер-министром.

– Это обязательно? Разве ты не царь – самодержец? Нам твоего мнения вполне достаточно.

– Так то оно так, но что в библии написано, то даже газом не вытравишь.

– Понятно. А кто соискатели? Кто эти мудрецы – гуру с Тибета, махатмы с Шамбалы, факиры из Индии?

– Да нет, это мои телохранители.

– Опять непонятно, царь. При чём тут рабы – копьеносцы? Их дело маленькое – опахалом махать, а не стилом корябать.

– Я уже говорил…

– Да, да – мы помним. Что написано в библии – для нас руководство к действию. Дело твоё, Артаксеркс, но мы думали, что ты царь вселенной, а не любитель лёгкого чтива.

– Так, прекратили базар. Начинаем конкурс.

Сели в зале для совещаний и начали вызывать конкурсантов на защиту проектов. Пришёл первый.

– Почему вино, уважаемый?

– Кто выпьет, теряет ум. Ум пьяного человека всегда одинаков, и не имеет значения, кому этот ум принадлежит – царю, рабу, бедному, богатому и так далее.

Пьяный ум всегда весел – пьяный человек не знает печали и плюёт на обязательства.

Пьяный всегда чувствует себя богачом и ему начхать на сокровища царя. Он без перерыва болтает о своих талантах и достоинствах.

Для пьяного нет разницы между братом, другом и посторонним. Пьяный легко хватается за меч и не взирает на лица при этом.

Если такие чудеса под силу простому вину, то, что может быть сильнее его?

Что правда, то правда. Вспоминается курьёзный эпизод из Средневековья. Дело было в Византии. Базилевс одно время набирал личную охрану из русов-варангов (варягов). Он любил их за безбашенность.

Но однажды ребята перебрали винца и стали гоняться за императором по дворцу, постреливая в него из луков. Монарх чудом уцелел.

Когда гвардейцы проспались, их стыду не было границ. За былые заслуги базилевс не стал жарить их живьём в медном быке, а послал служить в отдалённые гарнизоны.

Телохранитель Артаксеркса знал, о чём говорил.

Настал черёд второго соревнующегося.

– Уважаемые! Разве может слабак владеть землёй и морем? Не может – это однозначно. Только сильные люди владеют землёй. А царь сильнее этих силачей. Скажет им идти на войну – они идут. Прикажет повеситься – они повесятся и будут радостно улыбаться при этом.

Они делают то, что царь им приказал, а царь в это время валяется на своём диване, жрёт мясо, пьёт вино, курит кальян, трахает наложниц – оттягивается, одним словом.

А его подданные в это время стерегут и охраняют его, заглядывают хозяину в рот, и даже по нужде не могут отлучиться, пока он не разрешит.

Разве не так? Уж я-то знаю – всякого при дворе насмотрелся. И скажите мне теперь, уважаемые: разве не является царь самым сильным, коль ему такие вещи по плечу?

Второй претендент откланялся и ушёл за кулисы. Жюри вяло захлопало в ладоши. Каждый из них примерил ситуацию на себя и результат его не порадовал.

Вышел третий гвардеец.

– Предыдущие ораторы говорили много умных вещей. Но скажите мне: разве женщины не рождают царей? Мать силача сильнее его. И виноградарь рождён матерью, разве не так?

Вельможи удивлённо зацокали языками. Подумать только – раньше никому это в голову не приходило. Еврей-телохранитель (что само по себе интересно) продолжал свою речь.

– Люди, накопившие богатства, забывают о них, стоит им увидеть смазливую мордашку. Они бросают своё добро без присмотра и бегут следом за парой стройных ножек. Бросают родину, друзей, родителей и устремляются за обладательницей всего того, чем обладают женщины. А обладают они многим.

Всеми вами правят женщины. Вы хватаете меч и идёте грабить на большую дорогу – чтобы порадовать свою возлюбленную очередным подарком. Вы снаряжаете армии и устраиваете резню на краю земли, чтобы завладеть той, которая уже завладела вашим сердцем.

Нет такого преступления, на которое вы не пойдёте ради любимой женщины. Нет такого унижения, которое вы не снесёте от неё.

Я видал, как одна наложница снимала с царской головы корону и отвешивала ему такие пощечины, что стёкла в окнах дрожали, а он даже ухом не вёл – щурился от удовольствия, как кот на сметане.

Зал онемел от удивления. Пока жюри приходит в себя, я добавлю от себя несколько слов.

Даже в библии можно встретить стоящие мысли. Даже из этой книжонки можно взять что-то ценное для себя. Пассаж о женщинах – одно из таких приобретений.

Продолжим.

– Но это ещё не всё, уважаемые. Сильно вино, силён царь, сильна женщина. Но сегодня они сильны, а завтра слабы. Сегодня они одни, а завтра другие. Но независимо от этого – солнце всегда встаёт на востоке, а садится на западе.

Это и есть истина. На царя, на женщину можно повлиять. Но кто и как может повлиять на истину? Поэтому я и говорю: нет ничего сильнее истины.

Все разрыдались от умиления. Вытрем и мы слезу, а потом послушаем, что было дальше.

А дальше было так. Царь забыл о своём обещании сделать победителя премьер-министром и сказал:

– Хороший ты парень. Проси у меня, чего хочешь.

Телохранитель потерял всю свою мудрость и понёс ахинею.

– Царь! Вспомни, как ты обещал в день своей коронации, что вернёшь евреям посуду из их храма. Вспомни! Ты же обещал построить Иерусалим. Ты обещал построить храм. Разве забыл?

– Забыл, вот те крест!

Конечно, забыл. Ведь обещанки давал Кир, и бумажки всякие он писал. И посуда давно уже в храме, а храм – в Иерусалиме. Как можно помнить то, чего никогда не делал?

Дарий изо всех сил морщил лоб – не вспоминалось. Тогда он принял соломоново решение – встал и «поцеловал его». Взасос!

После этого сел писать письма всем сатрапам, в которых требовал оказать еврейскому юноше всемерную поддержку в святом деле реставрации иерусалимского храма.

Первый прикол – царь пишет письма сатрапам, а сами сатрапы в это время сидят рядом с ним и заглядывают через плечо – чего он там пишет.

А может быть, они контролировали его грамматику?

Второй прикол (намного поприколистей) – персидский царь в третий раз издаёт указ о восстановлении иерусалимского храма за счёт своей царской казны! Вот это фокус!

Иудеи разводили персов, как маленьких.

Хорошо, что этот горбоносый телохранитель не стал премьер-министром, как обещался. Ибо в таком случае мы получили бы Соединённые Штаты Персии.

Что это было бы за государство – легко себе представить. Достаточно взглянуть на иные Соединённые Штаты.

Сенат требует у одного государства признать себя виновным в событиях сорокалетней давности, а у другого – судить своего правителя по штатовским законам, и так далее. Примеров не счесть – достаточно заглянуть в любую газету.

Вернёмся к нашим строителям. В этот раз царь не ограничился финансовой поддержкой иудейского храмостроительства. Он издал указ об освобождении Иудеи от налогообложения. То есть, евреи теперь не платили вообще никаких налогов. Круто!

Они и так не платили бы. Помните? – десятую часть всего добра они отдавали левитам. Откуда у левитов те фантастические богатства, о которых мы недавно говорили? То-то же. Плюс «добровольные» пожертвования.

Какие могут быть персы? Какие налоги? Тут с родными попами не разобраться.

Следующим пунктом своего указа Артаксеркс повелел выселить всех не-евреев из Иудеи. Крымским татарам такое и не снилось.

Понятное дело, что автор библии врёт напропалую, но, каковы фантазии? Пальчики оближешь.

Заодно постигаешь внутренний мир попа (любой национальности) – его заветные надежды и чаяния.

Царь и на этом не остановился.

Кроме разовой помощи на строительство храма он назначил ежегодный взнос от каждой сатрапии на строительство иудейской церкви. Взнос нормальный – по 20 талантов золота. Ну и правильно. А чего мелочиться?

Ездра по третьему разу пересказывает перипетии охмурения иудейскими жрецами персидских царей. Такая приятная тема – можно и повториться.

При этом он впадает в шизофрению: то говорит о себе в первом лице, а то вдруг переходит на отстранённое третье лицо.

Но мы можем узнать и нечто новое при чтении этих бесконечных повторов.

Например о том, как Ездра собирал народ в Иерусалим. Иногда нам говорят, что люди собрались сами и просто заставили Ездру почитать им Тору и поучить праведной жизни.

В другой раз оказывается, что пророк бросил клич, а люди его услышали и радостно слетелись в Иерусалим.

В третий раз мы читаем ещё одну версию – «кто не явится в течение двух дней, у тех будет отнято имение», а сами они будут вычеркнуты из списков пребывавших в вавилонском плену.

Знакомо, правда? Особенно про статус узника концлагеря «Вавилон» мне понравилось.

«И сидел весь народ в храме, дрожа от наставшей зимы».

Да. Палестина – суровый край. Никакому Заполярью с ней не сравниться.

«И приведено к концу исследованиео мужьях, державших при себе иноплеменных жен».

Исследование? А как же! Люди диссертации писали. «Еврейский муж, берущий в жены иноверок – субъект иудейской юриспруденции по Ездре». Или что-нибудь в этом роде.

А вдруг это было не исследование, а расследование? Очень может быть. Те, кто жил в советские времена, скажите: неужели пятую графу придумали советские лидеры?

Почитавши библию, понимаешь: пятая графа – «национальность» – изобретена не нами и не здесь.

Она придумана на берегах скованного льдом Иордана, на крутых оледеневших склонах Сионского холма.

Конец второй, но не последней книги Ездры.

Книга Товита.

Начинается книга представлением автора. Я – Товит, хороший парень, и так далее. Израильтянин, побывавший в ассирийском плену.

Он рассказывает, как до плена поклонялся в Израиле иудейскому богу – Иегове или Саваофу. Кому именно – он не уточняет. Все его соплеменники поклонялись Ваалу и Астарте. Но только не он.

Товит был правильным пацаном. Ходил в Иерусалим и отдавал левитам десятую часть своих доходов. На вторую десятину он жил в Иерусалиме. Патриот, одним словом.

Что в это время вытворяли сами левиты и кому они поклонялись – мы уже видели.

Для тех, кто забыл – Самарию, столицу Израиля, взял штурмом ассирийский царь Салманассар. Он же угнал всех израильтян в Ниневию, а на их место поселил халдеев.

В Иудее в это время правил Езекия, сын Ахаза. Ахаз строил в Иерусалиме копию сирийского жертвенника, а его сын Езекия хаживал сквозь огонь – по старому, доброму зороастрийскому обряду.

Сомнительно это всё. У кого мог Товит научиться религиозному благочестию?

Его соплеменники хотя бы поклонялись Ваалу и Астарте, а иудеи в это время поклонялись всем подряд.

Неужели автор не боится того, что читатель библии сразу увидит все эти нестыковки?

Нет, ни капельки не боится. Знаете, почему?

Он уверен в том, что вы, уважаемый читатель, читая книгу Товита, давно забыли, о чём написано в Паралипоменоне (любом из них) или в Книге Царств (любой из них). Он правильно уверен.

Язык библии очень заковырист – это раз.

Внимательного читателя во все времена даже Диоген с фонариком не нашёл бы – это два. Следовательно, ему нечего бояться.

Вернёмся к Товиту. Итак, первую десятину своих доходов он исправно отдавал иерусалимским попам. На вторую десятину он кушал, пил и спал в Иерусалиме. А вот, что он делал с третьей десятиной?

«А третью я давал, кому следовало…»

Вы поняли? Читайте библию, господа! Там так много написано.

Речь пошла о взятках. Оказывается, и это явление родилось не у нас, и не сегодня.

Но, кто научил нашего героя тонкостям коррупции? Как это «кто»? Бабушка научила юного балбеса уму-разуму.

«Как заповедала мне Деввора, мать отца моего».

Обучившись взрослой жизни, наш герой женился на родственнице – по отцу. Родственницу звали Анна. У них родился ребёнок Товия.

После этого события Товит был благополучно пленён и депортирован в Ниневию.

В плену все его соплеменники ели местные деликатесы: пельмени всякие и прочие марципаны.

Товит марципанов не ел – не хотел грешить, соблюдал духовную чистоту. А что он ел, нам неизвестно. Может быть, ему посылки из Израиля шли – с мацой. Кто знает?

За воздержанность в еде царь Енемессар сделал Товита своим экспедитором. На новой должности наш гурман занимался поездками в Мидию, где закупал товары для царя. В мидийском банке он открыл небольшой счёт – на 10 талантов серебра.

Я так понимаю, что Мидия для Товита была чем-то вроде нынешней Швейцарии для нынешних банкиров. Хорошо быть рабом… если вы еврей. Хоть в Египте, хоть в Вавилоне.

Всё хорошее когда-нибудь кончается. Енемессар умер. На трон сел Сеннахирим. У нового царя «пути не были постоянны, и я уже не мог ходить в Мидию».

Да, нехорошо получилось. Возможно, Товит не успел вовремя «дать, кому следовало» – и лафа кончилась.

Уйдя из большого бизнеса, Товит занялся благотворительностью. Раздавал голодным соплеменникам хлеб, а голым – свои сарафаны.

Если во время прогулок он вдруг случайно находил труп израильтянина, валявшийся за крепостной стеной, то брал лопату и хоронил его, обливаясь слезами.

Интересно они поступали со своими мертвецами. И на родине и в плену. Помните, как труп пророка провалялся в яме круглый год? О чём это говорит? О традиции.

Вскоре трупы начали попадаться горазда чаще. Сеннахирим вернулся из похода на Иудею, где потерпел поражение, и взялся убивать израильтян – в отместку.

Да, вранья в этой библии – вагон и маленькая тележка.

Вот, что странно – одно враньё противоречит другому.

Если вы помните, Сеннахирим подошёл с войсками под стены Иерусалима, Езекия откупился от него и царь двинул войска в Африку.

Езекия и пророки помолились богу – и всё ассирийское войско было уничтожено в лагере за одну ночь. И случилось это в Африке.

После такого ужаса ассирийский царь вернулся в Ниневию, где был зарезан своими сыновьями, которые бежали после убийства на гору Арарат.

На трон сел третий сын царя, который футболист.

Вся эта история сама по себе фантастична, но ни о каком поражении ассирийцев от иудеев, ни о каких преследованиях за это израильтян, живущих в Ниневии, и речи нет.

И тут, как снег на голову, в Ниневии появляется злой Сеннахирим и начинает резать израильтян.

Но это не всё! Поработав ножиком, ассирийский царь делает маленький перекур, а потом идёт искать трупы тех, кого только что зарезал. Зачем он их ищет?

Не знаю, может быть, хочет молоточком коронки повыбивать, или браслетики снять. Мало ли что.

Ищет. Но не находит! Потому что бывший царский экспедитор, а ныне меценат, Товит успевает все эти трупы закопать.

Царь в ярости. Ему доносят, что тайными захоронениями занимается Товит. Жизнь героя в опасности – он бежит из города.

Как только он бежал, всё его имущество было украдено. Из всего добра у Товита осталась жена Анна и сын Товия. Но он не взял их с собой в побег – бросил на произвол разъярённого царя.

Но добро всегда побеждает зло. Сеннахирима зарезали сыновья – мы помним эту историю. Воцаряется третий сын – Сахердан. И сразу же добро начинает побеждать.

Новый царь выбирает себе нового министра финансов и экономики. Среди ассирийцев толковых финансистов и бухгалтеров, конечно же, нет.

Что остаётся делать бедному ассирийскому царю? Он назначает на этот высокий пост ещё одного еврейского раба – кого же ещё?

Звали талантливого счетовода Ахиахаром. Он был настолько талантлив, что царь сделал его ещё и своим заместителем. «Вторым после себя». Вот это рабство!

Но и это ещё не всё. Знаете, кто он такой, этот молодчага Ахиахар? Он родной брат нашего Товита.

Видно, бабушка Деворра и этого паренька в детстве научила – кому и сколько следует давать.

Стоит ли говорить, что после таких назначений жизнь у Товита резко наладилась?

«Когда я возвратился в дом свой, и отданы мне были Анна, жена моя, и Товия, сын мой, в праздник пятидесятницы, в святую седмицу седмиц, приготовлен у меня был хороший обед, и я возлег есть».

Зашёл в ломбард, там ему выдали жену и сына. И сел покушать пельменей по этому поводу. Вернее сказать, лёг покушать. Ели лёжа – этому научились у греков.

Так что, когда вы смотрите на картину «Тайная вечеря», где вся бригада принимает пищу, сидя за столом, не верьте увиденному. Ели они, лежа на левом боку. А на правом боку переваривали.

Да. Пельменей было очень много. Поэтому папа Товит сказал сыну Товии: «Сынуля, пробегись по центру и поищи какого-нибудь бедного еврея – мы его накормим».

Сынок побежал. Вернулся ни с чем.

– Батя, во всей Ниневии я нашёл только одного бедного еврея. Но он мёртвый, валяется на площади с петлёй на шее.

Товиту взрыднулось. Вспомнил старые времена – взял лопату и пошёл хоронить висельника.

После похорон помыл руки и сел кушать. После еды он вспомнил, что возился с трупом и не принял душ после этого. Пришлось идти спать за городскую стену.

Так у них было принято – все некрофилы спят на земле за городской стеной, под открытым небом.

Пока укладывался спать, воробьи нагадили нашему герою на лицо. Прямо на глазные яблоки. Герой ослеп. От птичьего дерьма. Бывает же такое!

Читатель, напрягите воображение. Или проведите эксперимент. Встаньте под деревом, где гнездятся не воробьи, а вороны. Запрокиньте лицо к небу и стойте в таком положении целый день.

Ручаюсь – вы будете в вороньем помёте с ног до головы. Но глаза ваши останутся нетронутыми. Чтобы птичка попала вам в глаз, нужно очень постараться.

Товит умудрился. А теперь нужно было лечиться. Врачи разводили руками.

Обучаться поэзии было поздновато – да и не получился бы Гомер из Товита, размах не тот. Опять же, азбуку Брайля нужно осваивать. Волокита.

Высокопоставленный брат поставлял нашему слепцу продукты питания, но потом уехал по царским делам. А кушать хотелось. Жена села за прялку – на хлеб зарабатывать. С ней рассчитывались продуктами питания. Видно, Товит был на удивление прожорливым.

Однажды с Анной рассчитались за пряжу козлёночком. Она только собралась приготовить из него мужу чанахи, как была сурово остановлена слепым супругом.

– Этот козлёнок краденый. Нельзя его есть.

– Какая разница? Я же его не украла, а заработала.

– Верни козла, я сказал. Глупая баба, делай, что тебе говорят!

– Вот ты какой, олень северный! Видно, не зря воробьи тебе зрение подкорректировали – бог шельму метит.

Анна хлопнула дверью. Товит заплакал и, как водится, начал жаловаться богу: «Прости меня за грехи моих предков». Конечно, нужно просить прощения за грехи предков, которые поклонялись Ваалу.

В самом деле, не может быть, чтобы я, такой хороший, был в чём-то виноват. Мёртвых земляков хоронил, бомжам обноски отдавал, царю вино наливал – за что меня наказывать? А ведь это наказание – просто так воробьи никому в глаза не какают.

Товит плакался в жилетку, а зрение не возвращалось. Он начал педалировать: «сил моих больше нет. Не хочу так больше жить! Или возвращайте мне зрение, или забирайте меня на тот свет». Прислушался. Ни гу-гу.

Автор оставляет нашего героя в суицидальных раздумьях и устремляется в Екбатаны, столицу Мидии, где в плену томились ещё одни семиты – иудеи. Последуем за ним.

В Екбатанах жила некто Сарра Рагуиловна. Именно в этот день вавилонская пленница жутко рыдала по причине ссоры со своими служанками.

Сарра была иудейкой в вавилонском плену, а Товит – израильтянином в ассирийском плену. И, тем не менее, эти двое были родственниками – как это ни странно.

Жизнь у пленницы действительно не сложилась. Семь (!) раз она выходила замуж. Все семеро мужей умерли на полпути от свадебного стола до брачной постели.

Ни один из них не осчастливил нашу несчастную Сарру своими объятиями. Никому не удалось удивить её своим любовным искусством. Да.

Но имущество всех семерых перешло к безутешной бедняжке Сарре. И служанки мужей – по наследству. Вот такая грустная история. Ныне этот феномен называют «чёрной вдовой».

Автор пытается что-то бормотать о злом духе Асмодее, убивавшем всех её мужей. Детский лепет. Мужья-то все разные, а вдова одна и та же. Значит, причина в ней, а не в них.

Служанки тоже не были дурами, как и мы с вами. Они напрямую сказали своей госпоже – вавилонской пленнице: «Ты, блин, задушила наших хозяев, стерва последняя! Чтоб ты сдохла!»

Вот, почему бедняжка плакала. Она, как и Товит, заламывала ручки и причитала: «Лучше мне умереть, чем терпеть такое издевательство!»

В общем, они друг друга стоили – Товит и Сарра, томившиеся в неволе у злых ассирийцев и мидийцев.

Как мог бог не услышать причитания таких достойных людей? Конечно же, он их услышал. И сделал выводы. И послал на землю Рафаила – вопросы порешать. Рафаил порешал.

Товиту вернули зрение. Злой дух Асмодей был наказан. Сын Товита, Товия был успешно женат на семикратно обогатившейся Сарре Рагуиловне.

Воистину, такиебраки заключаются на небесах.

Но хэппи-энд был бы неполным без серебра, которое Товит скопил на заграничном счету. Он рассказал сыну о золоте и был готов счастливо умереть.

Нет, не готов. Перед смертью он прочитал сыну кратенькое моральное напутствие – как надо жить, и как жить не надо. Подавай милостыню и прочее. Но есть и нюансы.

Не бери жену из иного племени. Это он говорит сыну, который только что женился.

Люби братьев твоих. Это говорит папа, который собрался умирать, своему единственному сыну.

От гордости – погибель и великое неустройство. Это точно.

Сынок слушал папу, нетерпеливо ковыряя пол подошвой ботинка. Еле дождавшись конца нравоучения, Товия задал вопрос:

– Серебро – это здорово, но как я его получу, если даже не знаю этого банкира?

– Логично. Сделаем так. Сейчас я дам тебе расписку к этому банкиру. Пока чернила сохнут, ты найди себе надёжного попутчика, а я ему заплачу за то, чтобы он сходил с тобой в мидийский банк и обратно.

Сынок полетел на улицу – попутчика искать. Нашёл, и не кого-нибудь, а самого ангела Рафаила.

Товит устроил небожителю краткое собеседование. Ангел не стал признаваться в своём небесном происхождении, но подзаработать согласился.

Условились за драхму в день плюс покрытие всех дополнительных расходов, буде такие возникнут.

Вот это религия! Даже небожители имеют страсть к накопительству. Что говорить о простых смертных, даже если они праведники? А уж о грешниках мы скромно промолчим.

Двинулись в путь-дорогу. Ангел, мальчишка и его собака. Как только они вышли за порог, Анна запричитала: «охренел ты, старый козёл… зачем мальчика в дальнюю дорогу отпустил?»

Нужно заметить, что Анна вернулась к мужу, как только он бросил свою некрофилию и занялся денежными вопросами.

Ответ Товита многого стоит.

– Не печалься, сестра. Он придёт здоровым.

Ну, что ж, сестра – так сестра.

«И перестала она плакать». В самом деле, старший брат знает, что говорит. А если он ещё и муж, то волноваться, в самом деле, нечего – насморк сыну не грозит.

А путники остановились на ночлег на берегу реки Тигр. Товия пошёл к реке – почистить зубы и всё такое. Из реки вынырнула рыбка и открыла пасть – хотела проглотить чистоплотного пешехода.

Мальчишка испугался, но ангел вмешался в процесс: «что ты её боишься? Хватай её и тащи сюда».

Товия сразу перестал бояться пресноводную акулу – схватил её за жабры и подтащил к костру.

– Чего с ней теперь делать?

– Разрезай ей брюхо, вынимай печень, сердце и желчь – и сложи в кулёчек.

– А рыбу выбросить?

– Нет, рыбу пожарим и съедим.

– А на кой нам эта требуха? Особенно желчь, ведь она растекается и пахнет нехорошо – жара всё-таки.

– Требуха эта хорошо лечит от всяких болезней. Если кого мучит злой дух – нужно сжечь перед ним сердце и печень этой рыбёшки. Такая вонь начнётся, что демон испугается и убежит навсегда. А желчью хорошо мазать глаза слепым – от такого шока они сразу прозревают.

– Понятно.

Легли спать.

На подходе к городу Рага ангел провёл с юношей краткий инструктаж.

– Послушай, у тебя папа с мамой – брат и сестра?

– Ну, да, вроде так.

– Это очень хорошая традиция, а главное, древняя – жениться на близких родственниках.

– К чему ты клонишь?

– В этом городке живёт твой родственник Рагуил. А у него дочь – красавица. Надо тебе на ней жениться – поддержать древнюю традицию. Зовут девочку Сарра. Жаль, что ты не Авраам, но это ничего.