Текст книги "ИЗ ГЛУБИН ГРЕХА В ОТЧИЙ ДОМ Проповеди, интервью, доклады"

Автор книги: Игорь Малин

ВОСКРЕШЕНИЕ ЛАЗАРЯ

(Евангелие от Иоанна 11:1–45)

В одном из ветхозаветных апокрифов есть следующие слова? «Лучше было бы нам вовсе не быть, нежели жить и страдать, не зная почему… Что пользы людям – в настоящем веке жить в печали, а по смерти ожидать наказания?.. Что с того, что нам дано нетленное обетование, если мы брошены здесь в несчастии?» (3–я Ездры 4:12, 7:47). Наверное, подобные мысли были и у сестер Лазаря – Марфы и Марии, когда они потеряли своего брата. Христос приходит к ним, спустя несколько дней после смерти Лазаря, и сталкивается с горьким упреком и Марфы, и Марии: «если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой» (Ин. 11:21,32). И когда Спаситель начинает говорить им о воскресении, они в глубине своих сердец наверняка произносят слова, подобные апокрифическим: «Что с того, что нам дано нетленное обетование, если здесь мы брошены в несчастии? Что нам это знание о воскресении в будущем, когда в настоящем мы потеряли родного человека? И причем, Ты, Господь, сделал все, чтобы прийти позже. А сейчас, когда уже все кончено, Ты говоришь о будущем и не видишь настоящего. А настоящее – это смерть вот этого человека. Короче говоря, извини, Господь, но сейчас Твои слова о воскресении неуместны». Приход Господа в Вифанию оказался для них некстати…

В своей жизни мы не раз сталкивались с ситуацией, когда наши усилия, наши чувства, наши эмоции, наши добрые слова оказывались некстати. Родители возвращаются домой, ребенок кидается им на шею. Ребенок в этот момент полон любви и радости, он готов отдать себя без остатка. Но родители проходят мимо этого внимания с усталым видом. Оказывается, что любовь и радость ребенка сейчас некстати. Не потому, что родители не любят своего ребенка, а потому, что их мысли, их чувства, их желания не пересекаются с чувствами ребенка. Родителям бы отдохнуть, поесть и добраться до постели. В наших отношениях с Господом происходит нечто подобное. Он всегда оказывается почему–то некстати в нашей жизни. С нашей точки зрения, Господь всегда опаздывает. Мы Его просили помочь, а Он молчал. А когда уже, как нам кажется, не надо помощи – Он дает просимое. Он делает не то, о чем Его просят. Он вмешивается в нашу жизнь и забирает то, с чем мы не хотели бы расставаться. Сейчас модным стало высказывание: «в современной семье один любит, другой позволяет, чтобы его любили». Так вот, в наших отношениях с Богом присутствует нечто подобное. Только Господь нас всегда любит, а мы даже не всегда позволяем Ему любить себя…

И вот, Мария и Марфа упрекают Христа за опоздание. А Спаситель пытается им сказать что–то важное: «Разве не Сам Бог пришел к вам? Разве Я не начало всякой жизни? Ты, Марфа, веруешь, что будет воскресение в последний день, а Жизнь Вечную не замечаешь рядом с собою. Ты говоришь, что все возможно Богу, и Богу говоришь, что уже ничего нельзя поделать». Спаситель пробивается к ним через толщу человеческого горя и говорит: «Я есть воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет; И всякий верующий в меня не умрет вовек» (Ин. 11:25–26). И Марфа отвечает Христу: «Я верую, что Ты Христос Сын Божий, грядущий в мир» (Ин. 11:27). А через некоторое время эта же Марфа первая останавливает Христа у гроба и говорит: «уже смердит; ибо четыре дня, как он во гробе» (Ин. 11:39). Не пытайся Христос, уже ничего не поделаешь. Вера – верой, а тело уже разлагается…

Как это похоже на нас с вами. Как часто в своей жизни мы говорим Господу с горьким упреком: «Да, вера – верой, а уже ничего ни исправишь: время упущено, возможности потеряны, нужные люди ушли, место ушло, жизнь прошла, здоровья уже нет. О чем еще можно вести речь, Господь? Раньше надо было исцелять, спасать, давать, помогать. А сейчас уже ничего не изменишь».

Но сегодняшнее Евангелие говорит нам об обратном: все может перемениться, если Господь входит в нашу жизнь. Оказывается, это правда, «что для Бога нет ничего невозможного». Это правда, что. для Бога нет ничего упущенного, ушедшего, потерянного. В Евангелии от Иоанна несколько раз повторяются одни и те же слова Христовы: «Придет время, и оно уже пришло». Христос встречается с самарянкой и говорит ей эти таинственные слова: «Но настанет время, и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине» (Ин. 4:23). Затем еще один эпизод из пятой главы, в котором Спаситель прямо связывает эти слова с воскресением: «Наступает время, и настало уже, когда мертвые услышат глас Сына Божия и, услышавши, оживут» (Ин. 5:25). Философ Мераб Мамардашвили, в одной из своих лекций, говорит интересную мысль по этому поводу: «Настанет время – это воскресение, страшный суд. Настанет время – это будущее, на котором каждый из нас предстанет перед Богом, и тут же фраза – это сейчас. Следовательно, закон Евангелия заключается в следующей формуле: «Если ты не воскрес при жизни, ты не воскреснешь и после смерти»». И Христос хочет, чтобы вера вновь воскресла в Марфе и Марии. Чтобы вера воскресла и в нас, читающих это Евангелие. Христос желает, чтобы мы очнулись от забытья, чтобы мы проснулись, чтобы мы воскресли духовно уже при жизни, именно сейчас, а не когда–то в последний день.

А потом мы видим, как Христос подходит к гробу и плачет (Ин. 11:35). Он плачет над Лазарем. Он плачет над каждым из нас. Он плачет, потому что мы Ему «не чужие, а свои» (Еф. 2:19). И Спаситель не примеряется с мыслью о смерти. Он не следует нашему ходу мыслей: «все мы когда–нибудь там будем». Он разрушает смертные оковы. Он уничтожает смерть жизнью. Он говорит громким голосом: «Лазарь! Иди вон» (Ин. 11:43). И далее мы с вами видим как во сне страшную вещь: «И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам погребальными пеленами, и лице его обвязано было платком. Иисус говорит им: развяжите его, пусть идет» (Ин. 11:44). Смерть в ужасе отступила перед Жизнью, отступила перед Богом. Смерть в очередной раз оказалась бессильной перед Христом. Дочь Иаира, сын вдовы из Наина, и вот, теперь Лазарь. Воскресение вошло в наш вымирающий мир…

У Клайва Льюиса в конце «Последней битвы» есть такой эпизод: «Аслан сказал всем: «Что–то вы не такие счастливые, какими бы я хотел вас видеть». Люси ответила: «Мы так боимся, что Ты отошлешь нас обратно, Аслан. Ты так часто возвращал нас в наш мир». «Не бойтесь, – сказал Аслан. – Разве вы еще не понимаете, что произошло? Сон кончился. Настало утро». И пока Он говорил, Он терял обличье льва. А то, что случилось дальше, было так прекрасно, что писать об этом я не могу. Для всех них это было только началом. Вся их жизнь в нашем мире была только обложкой и титульным листом; теперь, наконец, началась Глава Первая Великой Истории, которую не читал ни один человек на земле; истории, которая длится вечно; Истории, в которой каждая глава лучше предыдущей». Сон кончился. Жизнь постепенно вступает в свои права в нашем мире. Сегодня Сама Вечность, Сам Бог ищет встречи с каждым из нас. Господь говорит каждому из нас: «Ты для меня всегда кстати, ты всегда ожидаем Мною со всеми твоими бедами и радостями, с потерями и приобретениями. Я люблю тебя, потому что ты мне родной. И даже если ты забываешь обо Мне, если ты не любишь Меня, если ты сетуешь и обижаешься на Меня, Я все равно считаю тебя Своим. Пусть говорят, что ты некрасив, алчен, завистлив, непостоянен, слаб и маловерен, но ты – Мой ребенок, ты для Меня являешься самым главным в Моей жизни». И сегодня Господь через эту евангельскую историю обращается к каждому из нас и говорит громким голосом: «Иди вон из равнодушья. Иди вон из забытья и бесчувствия. Иди вон из умирания. Иди вон к новой жизни». Вслушаемся в сегодняшнее Евангелие, вслушаемся и услышим голос Христов. Аминь.

ПРИТЧА О СМОКОВНИЦЕ

(Евангелие от Луки 13:6–9)

В Евангелии есть притча, которая часто читается в Церкви под Новый Год. Это притча о смоковнице. Из года в год мы перечитываем эту притчу. Многие из нас знают ее наизусть. И, наверное, каждый из нас может сказать: «Эта притча именно обо мне». У Эдуарда Асадова в одном из стихотворений есть такие строки: «Уж коль расти, то с юности расти, ведь не годами, а делами зреешь». Мы с вами долгое время находимся в Церкви, но так мало добрых плодов обнаруживаем в своей жизни. А иногда и вообще видим в самих себе одно бесплодие. Почему по прошествии многих лет мы с вами можем оказаться духовно бессильными и бесплодными? Отчего мы увядаем и слабеем? Почему мы духовно умираем? Перечитывая эту притчу, мы постоянно встаем перед трудной проблемой: мы знаем эту притчу, но не знаем, как изменить самих себя. Давайте же в очередной раз вслушаемся в слова Христовы и соотнесем их с собственной жизнью. Итак, Спаситель рассказал следующую притчу: «некто имел в винограднике своем посаженную смоковницу, и пришел искать плода на ней, и не нашел; и сказал виноградарю: вот, я третий год прихожу искать плода на этой смоковнице и не нахожу; сруби ее: на что она и землю занимает? Но он сказал ему в ответ: господин! оставь ее и на этот год, пока я окопаю ее и обложу навозом, – не принесет ли плода; если же нет, то в следующий год срубишь ее» (Лук. 13:6–9).

В другом месте Евангелия от Луки, Христос приводит «притчу о званных на брачный пир» (Лук. 14:16–20). И в этой притче нам даны три причины, из–за которых мы не в состоянии принести духовный плод. Первая причина – это привязанность к земле. Ко всему тому, что окружает нас, к тому, на что направлена большая часть наших желаний и сил. И здесь Господь останавливает каждого из нас и спрашивает: «Если вся твоя жизнь была связана только с преходящим, с чем ты предстанешь передо Мной? То, что у тебя было, уйдет в небытие. Все, чем ты владел на земле, будет отнято. С чем ты предстанешь передо Мной?». С чем мы явимся на суд Христов? С новым автомобилем и просторным жильем? Со счетом в банке? С головокружительным карьерным ростом? С Научной степенью? С нереализованными мечтами и идеями по улучшению своей жизни? Что увидит в нашем сердце Господь? Стремление к обладанию вещами и людьми? Обиду от собственной нереализованности и потерь? Жадность для доброго слова и поступка? Отдых от добродетелей и усердие в грехе? С пустым мелким сердцем предстанет такой человек на Страшный Суд. А суд Божий потому и называется страшным, что вдруг, человек обнаружит, что все, к чему он стремился, пришло в негодность. Человек увидит, что он прошел мимо самого главного в своей жизни: мимо любви, мимо доброты, мимо сострадания, мимо помощи ближнему, мимо Бога, мимо самой жизни.

Вторая причина заключается в том, что человеку катастрофически не хватает времени для Бога. Нам вообще ни на что не хватает времени. Вернее, мы испытываем дефицит времени в отношении добра. У нас нет нескольких минут для молитвы и чтения Священного Писания. У нас не хватает времени для встречи с тем, кто в нас нуждается. Мы просто не в силах выкроить время для того, чтобы прийти в Церковь. Мы постоянно говорим Господу: «Вот подожди, немного разберусь с делами, тогда и приду. Потерпи немного, Господь, управлюсь с очередной проблемой, тогда и выделю время для Тебя. Ребенок подрастет, тогда и приду. Университет закончу, тогда и встретимся. На хорошую работу устроюсь, меньше проблем с деньгами будет, тогда и о душе поговорим. На жилье заработаю, тогда и дух переведу. Еще только одну сделку проведу и тогда отдохну немного. Только выборы выиграю, а потом всецело отдам и сердце, и саму жизнь Тебе, Господь». А дела ведь никогда не кончаются. Не наступит такой день, когда мы скажем: «Ну вот, теперь пора о душе подумать. Пора ближнему помочь. Настало время для настоящей жизни». Всех дел не переделаешь, а за их множеством Бога и самого себя легко потеряешь. Грустно,· что мы, зная все это, не стремимся изменить свою жизнь.

И третья причина, которая приводится Христом и из–за которой человек отказывается от вечности, – это обладание тихим человеческим счастьем. У меня есть семья, какая никакая – но есть. Есть дети, есть дом, есть работа. Я по–своему счастлив, а что еще человеку нужно? И, мы не понимаем, что неожиданно беда может войти в нашу жизнь. Из–за чьей–то подлости и лжи мы потеряем свое доброе имя. Благодаря злой сплетне или чьей–то зависти может быть разрушена наша семья. Болезнь или смерть могут лишить нас самого близкого и дорогого человека. И что тогда останется от нашего простого человеческого счастья? Обида? Боль? Скорбь и горе? Что в сердце останется после главных потерь в жизни?

Ежедневно Господь ставит нас перед выбором, который со всей ясностью выражен в Ветхом Завете: «жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое» (Втор. 30:19). Но, к сожалению, мы не выбираем жизнь. Мы постепенно каменеем сердцем, становимся бесчувственными к беде ближнего, глохнем к Слову Божьему, привыкаем к собственному умиранию. И вот такого человека настигает Суд Божий. И в такой момент нам нечего сказать. Невозможно привести какие–то доводы в свое оправдание. Мы знаем, что все эти оправдания бессильны перед судом собственной совести и судом Божьим. Мы знаем, «что зря занимаем землю».

Но вместе с тем, в сегодняшнем Евангелии для нас содержится надежда. Господь подходит к нам и, не видя плода в нашей жизни, говорит: «Оставлю тебя и на этот год. Взрыхлю сердце твое большой радостью или глубоким горем. Взрыхлю, чтобы семена вечности, посеянные в твоем сердце, могли дать свои всходы. Дам тебе еще один шанс начать новую, настоящую жизнь. Жизнь ответственную, жизнь осмысленную, жизнь глубокую. Жизнь, в которой всегда есть место для самого главного: и для Бога, и для человека». Какая это надежда для каждого из нас! Не только страх вызывает у нас сегодняшняя притча, но и чувство глубокой благодарности и любви к Тому, Кто любит нас вопреки всему.

У Честертона есть замечательная мысль: «Страх Божий связан с началом. Он сокрушает идолов, прижимает людей к земле. Древние пророки вопиют, славя и страшась Бога. Страх этот – в начале всякой веры – в начале, но не в конце, – в конце же Любовь». Вступим же в этот Новый Год с ответственностью за собственную жизнь, потому что Господь дает нам еще один шанс для исправления. Вступим с верой в милость и любовь Христову. Вступим с благодарностью Господу за еще один, новый год в нашей жизни. Аминь.

ИНТЕРВЬЮ

«Что мешает современному человеку остаться в Церкви?»[2]2
  Интервью, данное телепрограмме «Открытая книга», телекомпании «Лицом к лицу», г. Н. Новгород, ноябрь 2000 года


[Закрыть]

Юлия Уткина: Сегодняшняя телепрограмма целиком посвящена ответам на вопросы наших телезрителей. В одной из наших программ мы говорили о христианском понимании Церкви. И тогда мы остановились на том, что для человека в наше время не так сложно прийти в Церковь. Главная трудность заключается в неспособности оставаться христианином в повседневной жизни. Что является камнем преткновения для современного человека в его нежелании быть частью Церкви? Что останавливает от постоянной духовной жизни? Мы собрали те причины, из–за которых некоторые из наших телезрителей не желают ходить в Церковь. Вот, к примеру, фраза из письма: «Я не верю в Бога. Я верю в человека». Что Церковь может ответить такому человеку?

Игорь Малин: Не всегда человек верующий верит в Бога, а человек неверующий не верит в Него. Мы, наверное, не встретим ни одного человека, который хотя бы один раз в жизни не обращался к Богу за помощью, или наоборот не сетовал на Бога за Его несправедливое, с человеческой точки зрения, молчание. Если человек действительно верит в человека, то до веры в Бога «рукой подать». Потому что христианство, прежде всего, как ни странно, несет веру в человека. С другой стороны, телезритель, который написал о своей вере в человека, на мой взгляд, немного лукавит. Что значит его вера в человека? В чем она себя проявляет? В христианстве вера в человека заключается в активном доверии к человеку. Вере в то, что если сегодня человек споткнулся, то это еще не конец всему тому доброму что в нем есть. И я, как христианин, верю в то, что у него есть шанс подняться и исправится на добро. И моя ответственность, как христианина, заключается именно в предоставлении этой возможности для исправления. Если же я ставлю крест на этом человеке и говорю: «я с ним не только не буду общаться и помогать, но и другим расскажу о его падении», то какая же это вера в человека? Но если мы готовы откликнуться и поспешить на помощь упавшему, то вот это в христианском понимании и называется верой в человека. И если это есть в нас мы на полпути к подлинной вере в Бога. И еще, без веры в Бога нельзя по настоящему любить человека, и, наоборот, без доверия к ближнему не сможешь поверить в Господа.

Ю. У.: Один из наших телезрителей пишет: «У меня в жизни все хорошо. Я всегда ко всем людям отношусь с лучшей стороны. Никого не обижаю. В Церковь не хожу, потому что там постоянно говорят о том, что Господь наказывает за непослушание и грехи. А я не хочу, чтобы меня кто–то наказывал. Пусть уж все будет, как есть. За что Бог наказывает людей?».

И. М.: Здесь сразу несколько интересных тем, которые поднимает автор письма. Во–первых, чаще всего человек сам себя наказывает и в том нет вины Божьей. Апостол Павел пишет об этом в Послании к Галатам: «Что посеет человек, то и пожнет». Во–вторых, кто вам сказал, что в Церкви говорят только о наказании? В Церкви чаше всего говорят о Любви Божьей к каждому, верующему и неверующему, счастливому и несчастному. В этом суть Евангелия: «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного». Отдал ради того, чтобы мы с вами могли жить. Именно такой Бог, Бог Любящий и Сострадающий ожидает вас в Церкви.

Телезритель говорит: «у меня все хорошо». Мне кажется, что это просто еще одна дежурная фраза. Если бы у него было все хорошо, то он был уже в Царствии Божьем, как Енох, который ходил перед Богом, а затем Господь взял его к Себе. У него действительно все было хорошо: и с самим собой, и с ближним, и с Богом. Он уже здесь на земле жил вечной жизнью.

И еще, вот эти слова «я никого не обижаю и отношусь ко всем хорошо». Наверное, мы все про себя можем всегда сказать нечто подобное. Но так ли это на самом деле? Мне может казаться, что я поступаю правильно, а человеку рядом со мной почему–то становится больно от моей правильности. По какому критерию человек определяет, что такое хорошо и что такое плохо? По внутреннему ощущению и культурному окружению? Но ведь у каждого человека свои критерии нравственности. Я помню одного человека, который, изменяя своей жене, объяснял свою неверность следующим образом: «Я своей жене не изменяю. Я просто хожу на сторону, чтобы удовлетворить свои потребности. Но жену я свою очень люблю, и никогда не сделаю ей больно. Я даже говорю тем женщинам, с которыми встречаюсь, особенно замужним: «Что же вы делаете? У вас семья, дети, а вам бы все погулять»». Я его спросил: «А если бы ваша жена однажды решила просто удовлетворить свои потребности с другим мужчиной?». И он мне правдиво ответил: «Я бы ей голову оторвал». Вот вам и пример, когда человеку кажется, что он не делает больно своему близкому, а просто получает удовольствие от жизни.

Ю. У.: А как с этим обстоит дело в жизни христианина?

И. М.: Христианин не выдумывает собственных нравственных критериев. Он поступает в соответствии с Христовой заповедью: «Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними». Более того, в Церкви человек учится видеть себя, так как нас видит Господь. И такое видение самого себя делает человека менее требовательным по отношению к слабостям ближнего. А, кроме того, в Церкви христианин учится обращать взор на Господа, а не на человеческие недостатки. Иначе, если начать копаться в своем, или, что еще хуже, в чужом грязном белье, можно ведь испачкаться и долго не отмыться. Епископ Илларион (Алфеев) в одной из своих проповедей справедливо замечает: «Церковь дает нам возможность сосредоточиться не на себе самих, а на Боге. Господь дает нам новые силы для того, чтобы мы духовно возрастали, все меньше вспоминали о земле, все больше обращались к небу».

Ю. У.: Один из наших телезрителей пишет: «Я не достаточно хорош перед Богом, чтобы прийти в Церковь. Слишком много во мне таких вещей, от которых я очень страдаю». Что можно посоветовать такому человеку?

И. М.: С духовной точки зрения в вас присутствует крепкая гордость, правда хорошо замаскированная. Вы говорите: «Я не достаточно хорош, значит, я чрезвычайно плох по сравнению с другими. Я слишком плохой, чтобы Бог меня простил». А это и есть духовная гордыня. Один из подвижников Церкви говорил: «Когда я надеваю красивую, богатую одежду, гордость охватывает меня. Но когда я надеваю нищенские лохмотья, то горжусь еще больше». Грех, маскируясь, не меняется по своей сути. На ваш грех всегда найдется больший грех другого человека. Любой грех одинаково опасен для человека. С церковной точки зрения, не важно лжет человек, крадет или убивает. И убийца, и вор, и лжец одинаково идут в противоположном направлении от вечности. Идут к пропасти. Все дело в скорости, с которой они приближаются к собственной погибели.

Ю. У.: Одна из телезрительниц написала нам следующие строки: «У меня нет времени для Бога и Церкви. Я очень много работаю. Вот разберусь с делами тогда, может быть и приду».

И. М.: У нас всегда находится время для сериалов, долгих телефонных разговоров, сплетен и просто для безделья. Но так сложно найти время для чего–то главного. Вот если мы заболеем у нас появляется время, чтобы заняться своим здоровьем. Но если мы не больны, то просто так, ради профилактики, нас не загонишь в поликлинику. Конечно, это еще обусловлено и нашей культурой. В России мы все живем по пословице: «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится».

Человек, говорящий о недостатке времени для Бога – говорит, что он не серьезно относится к своей жизни и жизни своих близких. Когда беда войдет в нашу жизнь, мы сразу же устремимся к Богу, и обратимся за молитвенной поддержкой в Церковь. В этот момент мы начинаем понимать, что «без Бога не до порога». Грустно сознавать, что Бог нам чаще всего нужен по случаю. Как палочка–выручалочка. Но тогда почему мы удивляемся Божьему молчанию? Ведь Господь ожидает от нас открытости и любви, хотя продолжает одинаково любить и верующих и неверующих.

Я не поверю, что у человека нет времени утром произнести несколько молитвенных прошений о защите своей семьи, а вечером поблагодарить Господа за охрану жизни. Аварии, несчастные случаи, насилие ежедневно происходит с кем–то, а мы считаем, что это естественное положение дел, что нас сегодня беда не коснулась. И мы не благодарим Господа за еще один прожитый день. А Господь не просит все наше время для Себя. Несколько минут для молитвы ежедневно, несколько часов для посещения богослужения еженедельно разве это так много для нас? Неужели несколько часов в неделю это слишком много для Того, от Кого зависит наша жизнь и жизнь близких нам людей?

Ю. У.: Да, действительно, сила противоположная Богу создает все условия для того, чтобы лишить нас времени общения с Богом. Еще один вопрос: «Я беспокоюсь о своих детях, так как они сейчас в таком возрасте, когда им нужно больше моего внимания. Кто будет о них заботиться и готовить, если я буду ходить в Церковь?».

И. М.: Если человек переступает церковный порог, у него появляется реальная возможность положительно влиять на жизнь своих родных и близких. Молиться за них, предоставив их жизнь Богу. По слову апостола Павла: «если Бог за нас, кто против нас».

Ю. У.: «Как мне заинтересовать мою знакомою девушку, показав ей важность веры. Она студентка, ей девятнадцать лет. Как ее заинтересовать такую молодую?»

И. М.: «Такую молодую», может заинтересовать такой же молодой человек, как и сама эта девушка. Для молодого человека психологически важно увидеть таких же, как он. Явить живой образ Христов молодежи – одна из основных задач Церкви. Печально сознавать, что Церковь со временем превращается в общество «тех, кому за 60». И еще, человек приходит в Церковь и уходит из Церкви чаше всего из–за человека. Станьте христианином по–настоящему, молитесь за вашу знакомую девушку, и вы обязательно увидите перемены в ней.

Ю. У.: Еще одно письмо: «В Церкви, люди ничем не отличаются от мирских людей. Они превозносятся один над другим. Человек, который приходит в Церковь первый раз не находит там для себя поддержки. Священнослужители тоже постоянно чем–то заняты, их речь очень специфична, поэтому их сложно понять. В себе не вижу никаких изменений. Зачем ходить в Церковь, если нет позитивных перемен? И почему все это происходит именно в Церкви?».

И. М.: Потому что мы все болеем грехом. А как мы идем в Церковь? Вернее с чем и зачем? С обидой, болью, просьбой и реже с благодарностью.

Чаше всего мы приходим, чтобы что–то выпросить у Бога. У нас, как нам кажется, самая большая нужда и мы стремимся быть первыми в очереди к Богу. Более того, когда нам плохо мы желаем, чтобы все вокруг нас крутилось. Чтобы все нам сочувствовали, молились за нас, старались понять и помочь. Если же этого не происходит, мы говорим: «Мне здесь больше делать нечего. До меня никому дела нет. Я пришел в Церковь, а все заняты собой». Вот и получается что, все должны меня понять и помочь, либо меня в Церкви больше не увидите. Только кто от этого больше потеряет? В Церкви, к сожалению, мы постоянно сталкиваемся с двумя крайностями, это преувеличение человека, или умаление Бога.

У русского религиозного мыслителя Сергея Фуделя есть по этому поводу замечательные слова: «Церковь есть тайна преодоления одиночества. Это преодоление должно ощущаться реально, когда ты находишься в храме, когда луч любви робко, но внятно начал растапливать лед одиночества, и ты уже не замечаешь того, что только воздвигло вокруг тебя колючую проволоку: ни неверия священника, настоящего или придуманного тобой, ни злости постоянных прихожан, ни любопытства, не коммерческих переговоров за свечным ящиком. Через все эти препятствия ты идешь к незрячей душе людей, к человеку, который, может быть, через минуту услышит лучшее, чем ты, – голос Человека и Бога, голос Иисуса Христа». Мы ищем идеал среди людей, а идеалом для верующего человека является настоящий Человек и настоящий Бог – Иисус Христос. И когда мы взираем на Него, тогда меньше места для разочарования остается в нашем сердце.

Конечно же, на каждом христианине лежит вина в том, что впервые пришедший в храм человек чувствует себя чужим. Но особенно виноваты в этом пастыри. Поскольку именно от пастыря во многом зависит атмосфера внутри христианской общины. Не зря у нас в народе говорят: «Каков поп, такой и приход». Так вот, когда священник перестает быть голосом Божьим и становится требоисполнителем, администратором, прорабом, солистом в церковном хоре, автомехаником, горе богословом или еще кем–то, вот это настоящая беда для Церкви. Когда на место Слова Божьего приходят усилия человеческие, тогда они оборачивается катастрофой для Церкви. Задача каждого пастыря говорить о реальных вещах, понятных и жизненно важных для его паствы. А если пастырь только и занят тем, что говорит своим прихожанам: «Много грешите, мало для Господа делаете, недостаточно жертвуете, мало проповедуете, короче, если так дело дальше пойдет, и вовсе не спасетесь». У людей после таких слов, ничего кроме чувства вины в сердце, не останется. С пустым сердцем пришли в поиске духовной пиши, и с чувством вины вышли из храма. Вышли духовно голодные. От этого действительно страшно становится. Настоящий пастырь должен вселять надежду в людей, он должен врачевать их духовные раны. Врачевать, а не обнажать. Знаете, существуют два главных критерия пастырской проповеди. Во–первых, ты не можешь говорить о том, что лично не пережил, что не зацепило тебя, что не ударило в сердце, от чего ты сам не прослезился. Во–вторых, тот, кто слушает проповедь, должен узнавать в ней самого себя. «Это обо мне, это про меня», – вот та неотступная мысль, которая мешает человеку отвлечься во время проповеди. Отвлечься на многочисленный рой мыслей, атакующих его и склоняющих к скуке и критиканству на богослужении. Конечная цель всякой проповеди -подвести человека к встрече – встрече с Господом.

Ю. У.: А вот строки еще из одного письма: «Никакой мне Бог не поможет, если я сам себе не помогу. Человек должен в полной мере быть самостоятельным, независимым и сильным, тогда он и без Бога сможет выжить в этом жестоком мире. Каждый – сам кузнец собственного счастья». Должен ли христианин быть самостоятельной и сильной личностью?

И. М.: Если бы это действительно было так, как пишет этот человек. Но мы, на самом деле, зависимы от многих вещей: от курса доллара, времени года, настроения начальника, семейного микроклимата, наконец, от состояния собственного здоровья. О чем говорить: если нас внезапно настигнет зубная боль, мы сразу же забудем обо всем. Нам уже ничего не нужно, только бы зуб перестал болеть. И в такой ситуации мы становимся в полную зависимость от зубной боли. А вы пишите, что человек должен быть: «независимым, сильным и самостоятельным». Какая уж там самостоятельность, когда без нас и за нас кто–то наверху решает стоимость проезда в транспорте и коммунальных услуг в нашем жилье. О какой силе вы пишите, если мы можем подцепить ОРЗ, грипп или любое другое заболевание, вовсе не желая этого, и даже принимая меры предосторожности. Я не говорю уже о самом страшном в нашей жизни – о смерти…

Да, христианин должен быть сильным и самостоятельным. Но что это означает? У Евгения Евтушенко есть стихотворение, я его прочту с небольшим сокращением:

 
Из моих небрежных наблюдений
Все–таки я понял наперед:
Жажда мелких самоутверждений
К саморазрушению ведет.
 
 
Все проходит – женщины, известность,
Множество заманчивых огней.
Остается внутренняя честность.
Самоутвержденье только в ней.
 
 
Самоутверждение бессмертно,
Если, не стремясь в бессмертный сан,
Для себя и мира незаметно
Утверждаешь большее, чем сам….
 

Сила христианина и его самостоятельность проявляется в решимости не грешить. Не совершать подлости там, где другие обязательно совершат. Не умывать руки, когда уже все так поступили, а ты остался один. Протянуть руку помощи тому, от кого все отвернулись. Вот здесь действительно необходимо усилие с нашей стороны. Христианин призван к активному добру. Христинин это не тот, кто просто воздерживается от зла, но тот, кто делает победу добра возможной в этом мире. Не своей силой, а силою Христовой. Господь Сам сказал нам: «сила Моя в немощи совершается», то есть когда человек всецело отдает себя в руки Божьи, Господь совершает через него великие дела. Христианин это тот, кто как мы слышали у Евтушенко, утверждает «'большее, чем сам». По–другому он становится живым присутствием Господа в этом мире. И тогда окружающие нас люди вдруг с изумлением обнаруживают в своей среде присутствие Живого Бога в личности христианина. Вот о такой силе и самостоятельности молится каждый верующий.