Текст книги "Похитители пауков"

Автор книги: Игорь Пронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава десятая

1

Ужинать не садились долго, но Лени так и не пришел. Со вздохами и причитаниями Клара закрыла двери на засовы, захлопнула ставни на окнах, постелила Элю на лавке. Охотник, полагавший снова провести ночь на печке, немного удивился, но промолчал. Сытная пища клонила ко сну, несмотря на целый день ничегонеделания, но волновала судьба девушки. Чем занималась Элоиз в доме Лаанса, зачем поехала одна на Холмы, почему бомбардиры не вернулись ночевать? И сон не шел.

Вместо сна пришла Клара. Одетая только в белую рубаху, точно такую же как у Эля, только длиннее, до пят, она исхитрилась подойти к охотнику совершенно неслышно, не скрипнув ни одной досочкой пола. От неожиданности Эль вздрогнул так сильно, что едва не скатился с лавки.

– Да ты не бойся, – ласково зашептала Клара, наваливаясь всем своим немалым весом на тощего степняка. – Не съем.

– А что тогда? – ерзал под ней охотник.

– Как что? Потешимся. Небось худая баба-то надоела, захотелось жирного кусочка?

– Какая худая баба? – пискнул Эль из-под груди хозяйки, не в силах поверить, что речь может идти об Элоиз.

– Ну какая, какая... Такая, – уклончиво ответила Клара, задирая рубашку.

Не привыкший к столь нелюбезному обращению, степняк долгое время никак не реагировал на старания хозяйки. Несколько обескураженная, она в конце концов сползла с Эля и уселась рядом на лавку, чтобы как следует разобраться с возникшими трудностями.

– Может у тебя болит что? – спросила Клара, ощупав охотника. – Ты скажи, не стесняйся.

– Да нет, ничего не болит... – немного растерялся Эль. – Просто как-то... Непривычно мне.

– А, ну это понятно, – успокоилась женщина и прикрыла Эля одеялом. – Конечно, непривычно... Вы в Степи из чего дома-то строите? Из глины небось?

– Из травы... – растерялся Эль, никогда не строивший ничего, кроме шалашика на ночь.

– Ужас какой! – Клара опять легла рядом, едва не спихнув охотника на пол. – Дует, наверное? И что же, и ходите голышом? Я бы так не смогла, стыд-то какой!

– Да мы не совсем голые, – запротестовал степняк. – Жарко просто. Клара, а давай немножко выпьем той воды?

– Какой воды?.. Ах, ты про мед... Как же я сразу не догадалась, все вы хитрецы, – Клара, кряхтя, поднялась с лавки и в темноте захлопала дверцами. – Ты рассказывай, рассказывай. Я люблю про дальние страны.

Эль заговорил сперва неохотно, потом все более увлекаясь. Хозяйка ахала, просила подробностей, наливала по чуть-чуть. Как ни странно, рассказать охотнику удалось очень многое, он и сам не догадывался, что столько интересного знает о плоской, примитивной Степи. Больше всего Клару потрясла охота на Королеву Степи, гигантскую Гусеницу.

– Неужели бывают такие огромные твари? – вздыхала она. – Неужели больше дома?

– Чуть пониже, – признавал честный Эль. – Зато длиннее в десять раз. Или больше.

– Ужас какой! Но куда же вы столько мяса деваете, оно же стухнет на солнце!

– Едим сколько сможем, потом женщины сушат... В травы заворачивают и сушат. Обычно до другой Охоты хватает, а если не хватает – голодно.

– Так ты говорил, вас всего-то три десятка человек, да все такие же едоки как ты. Кто же все остальное съедает?

– Остальное? – охотник искренне удивился. – Как кто? Скорпионы приходят, верблюды, шатровики даже... Стрекозы обязательно, мухи тоже. Разве всех отгонишь?

– Как это? – в свою очередь изумилась Клара. – И не боятся вас? А что же вы их порохом не шуганете?

– Каким таким порохом?

Тут уж настал черед Клары рассказывать, и занялась она этим с огромным удовольствием. Так Эль наконец-то узнал, что жуки, ничуть не менее разумные существа чем смертоносцы, но не в пример более веселые, обожают устраивать взрывы. Когда все вокруг трясется, а лучше всего еще и сверкает, на этих насекомых нападает непонятное людям бесшабашное состояние. Впрочем, Кларе-то все было понятно:

– Пьяные они от этого, вот как мы сейчас от меда. А где нам хорошего меду взять, чтоб пьяный мед сделать? Только у пчел и раздобудешь, люди мед не делают. Так и жуки: сами "Бам!" делать не очень-то умеют, вот и держат нас. Выходит, и они бомардиры, и мы.

– Постой, постой! – взвился над постелью охотник. – Как это: у пчел берете?!

– Да так и берем, – хохотнула Клара. – Придем, поклонимся, они нам и вынесут... К гнезду ихнему мужики едут, на реку, все вместе, ну и жуки конечно. Ночью, как пчелы спать к себе заберутся, порохом все обложат, да травой. Как рассветет – делают "Бам!", тогда пчелы пугаются, вылетают, а трава дымит, обратно не пускает их. Вот мужики в гнездо за медом и лезут.

– Внутрь?! – не мог поверить Эль. – Прямо в гнездо?!

– Наши мужики за медом куда хочешь полезут, хоть и к раскорякам во дворец... Страшно, конечно, а бывает и покусают кого. Но зато на год меду добудут, и жукам "Бам!" нравится. А сами-то жуки даже порох делать не умеют.

– Да что такое порох?

– Ну как что?.. Самый такой нужный для этого дела порошок. Поджигают его, вот "Бам!" и выходит. Нам его из-за моря привозят, через Город Пауков. Когда готовый, а когда и не готовый, смешивать там что-то надо... Я же не разбираюсь в этом, это Лени у меня специалист.

– И смертоносцы к вам совсем не заглядывают? – вздохнул Эль, который даже не представлял себе возможность такой спокойной, сытой и веселой жизни.

– Нет, Эль, дружочек, не заглядывают, – подливала в кружки Клара, махнувшая рукой на все другие развлечения. – Договор у них такой с жуками. А жуки зато смертоносцам взрывами помогают, вон на одну Белую Башню сколько пороха ушло. Только бестолку... Ну и нас, жучиных слуг, смертоносцы тоже не обижают, только беглых нам брать запрещено. Потому и не стоит тебе на Подворье показываться, а то решат жуки, что ты от раскоряк убежал, вот и отправят тебя прямехонько в Город.

– Да нет, мы не беглые, – испуганно отставил кружку Эль. – Мы в Ут шли с Элоиз...

– Ладно уж, – махнула хозяйка рукой. – Шли... Шли да что-то не дошли. Я же тебя ни о чем не спрашиваю?

И они еще долго, почти до рассвета, сидели, прихлебывали, смеялись, а когда Эль хотел сбегать в сени и принести копье, наконечник которого сделан из настоящей клешни скорпиона, то вдруг оказался на полу. Вздохнув, Клара подняла его на руки, уложила на лавку, подоткнула одеяло и ушла к себе. Охотник провалился в сон мгновенно и Предок, что-то пытавшийся ему говорить, в конце концов плюнул и оставил степняка в покое. Никогда еще Эль не спал так хорошо.

2

Проспал охотник почти до самого обеда. Напившись воды и выбравшись во двор, к знакомым кустам, он столкнулся с вернувшейся откуда-то Кларой. Женщина терпеливо подождала возвращения Эля из угла огорода, сложив руки на груди, и сообщила, что посещала Подворье.

– Бабы наши все вместе ходили. Жуки говорят, к обеду вернутся мужики, так что жди свою рыжую.

– Клара, а пройтись мне можно? Недалеко, просто ноги размять.

– Так лекарь же сказал лежать?.. Ай, да ладно, иди, все равно мы ночью все его советы нарушили, – Клара вздохнула, из чего степняк сделал вывод, что нет, не все. – Только обещай, что далеко не уйдешь. Вот, видишь от ворот дорожка налево? Туда и иди. А направо пойдешь – Подворье, там жуки, туда не вздумай соваться. Только сперва поешь и чтоб недолго.

– Хорошо, – радостно согласился степняк и пошел в дом завтракать.

Предложенная еда ничем не отличалась от вчерашней и охотник справился с ней быстро, без особого интереса. Клара между тем, похлопав своими дверцами, принесла ему самые настоящие штаны, только не кожаные, как у лесного человека Питти, а матерчатые. Эль с удовольствием забрался в них и гордо прошелся по комнате, но хозяйке его вид не понравился.

– Ох, маленький ты... Все штанины по земле волочатся. Ладно уж, в сапоги заправим, да подпояшем тебя ремешком, может и так сгодится.

Сапоги, не новые, а местами даже дырявые, привели охотника в такой восторг, что у Клары сердце зашлось от нежности. Зато ремень она ему выдала самый новый, с блестящей железной пряжкой. Пусть Лени потом ругается, зато как рад маленький дикарь!

Выйдя за ворота, Эль послушно отправился налево, во все глаза разглядывая поселок бомбардиров. Ему и в голову не приходило, что он такой большой: не меньше пяти раз по десять насчитал степняк домов, а ведь жилища стояли и в другую сторону, к Подворью. Вот бы поселить здесь Пожирателей Гусениц, подумалось ему, в эти теплые крепкие дома! Но охотник тут же себя одернул: его место в Монастыре, там ждет брат. В предвкушении от скорой встречи с Элоиз он замечтался и сам не заметил, как оказался в поле.

Такую большую площадь обработанной земли ему прежде никогда не доводилось видеть. Даже сады не произвели на Эля такого впечатления: насколько хватало глаз, тянулось ровное пространство, покрытое невысокими зелеными ростками. Осторожно приблизившись, он нагнулся и внимательно рассмотрел растение. Что в нем можно есть? Стебель? Он попробовал и сплюнул. Видимо, корни. За раскапыванием его и застал чернобородый лекарь.

– Ты что это делаешь, а? – неожиданно загрохотал он из-за спины. – Я кому сказал: на солнце греться, руку беречь?

– Да я так просто, – оправдывался подпрыгнувший от неожиданности охотник. – Пройтись вышел. А рука не болит, совсем.

– Это она не болит, пока ты дома сидишь! А будешь копать ей – разболиться, не сомневайся! И вообще, тебя кто послал?

– Да никто не посылал, – растерялся охотник. – Просто гуляю. Первый раз в жизни.

– А зачем тогда поле портишь? – не унимался бородач. – А копье зачем приволок?

– Как это зачем? – тут уж пришла Элю очередь удивляться. – Как же я без копья? А если скорпион нападет?

– Нет здесь никаких скорпионов, поле огорожено, – вздохнул лекарь и зачем-то потрогал лоб охотника. – Ладно, гуляй, только по полю не ходи и ростков не порти. Это земля общинная, у нас тут хлеб растет.

– Хлеб? – выпучил глаза степняк, который очень интересовался происхождением этого продукта. – Под землей?..

– Ну... – чернобородый пошел прочь, поправив на плече сумку. – Почти что... Только не совсем. В общем, у Клары спроси.

Эль проводил с сожалением глазами озадачившего его лекаря и медленно побрел вдоль поля. Огорожено! Да как же можно огородить столько земли? Конечно, заборчики бомбардиры строят ловко, но скорпиону его сломать ничего не стоит. И откуда столько дерева, это же не огород... Вдалеке охотник увидел группу детей, самые старшие из которых уже переросли степняка. Решив посмотреть, какой работой заняты подрастающие бомбардиры, Эль поспешил к ним.

К его удивлению, дети ничего толкового не делали, только зачем-то чертили на земле линии и потом кидали на них камушки. На гостя они посмотрели подозрительно, зашептались. Эль хотел как-нибудь с ними заговорить, но не придумал, о чем. Тогда степняк сделал вид, что не обращает на малышей внимания и, отойдя в сторону, встал опершись на копье. Уловка удалась, скоро к нему подбежал мальчуган, почти такой же веснушчатый, как и сам охотник.

– Ты кто? – спросил мальчик и сплюнул.

– Я – Эль, – степняк тоже сплюнул. – А ты кто?

– А я – Ниик. Эль, а ты почему такой маленький? Тебе сколько урожаев? Мне уже шестнадцать!

– Мне больше, – мрачно ответил Эль, который ничего не понимал в урожаях. – Я степняк, Пожиратель Гусениц. А что вы там делаете?

– Да так, ничего! – мальчик убежал к другим детям, они снова зашептались.

Охотник обвел взглядом дома. Удивительно крепко они их строят! Даже если бы у степняков было столько дерева, они никогда не сумели бы так устроиться. Тут же Эль вспомнил о патрулях смертоносцев и подумал, что ни дерево, ни железные гвозди в Степи не помогут. От деревни в сторону детей покатился белый комочек, который, при ближайшем рассмотрении, оказался совсем маленьким мальчиком. Впрочем, это не мешало ему иметь рубаху и штаны, совсем как у взрослых, на голове белел повязанный матерью платок, который и привлекал внимание.

Глядя на бегущего к товарищам малыша, Эль совсем размечтался. Живут же люди! От домов до поля, где играли дети, никак не меньше полутора бросков копья. В Степи на такое расстояние от стойбища не всякий взрослый воин отважится отойти в одиночку... А здесь вон как: поле огорожено, смертоносцы не летают, жуки – и те сидят у себя на Подворье. Не успел охотник подумать это, как по траве за белым платочком побежала чья-то тень.

– Стрекоза! – заорал Ниик, подпрыгивая на месте. – Большущая! Ух, сейчас схватит!

Дети, размахивая руками, всей гурьбой бросились навстречу, чтобы напугать стрекозу, но явно опаздывали. Эль побежал следом, ругая себя за то, что так расслабился. Охотник должен оставаться охотником! Между тем стрекоза нагнала кроху, который продолжал спокойно бежать, не понимая происходящего. Один стремительный рывок вниз – и вот уже хищник снова поднимается ввысь, сжимая в лапах добычу.

Бросок копья, которым меряли расстояние воины Туу-Пси – это бросок на дальность, а не на точность. Швырнуть копье вверх, да еще попасть им в летящую стрекозу, это совершенно другое дело. Особенно если нужно не просто попасть, а пронзить! Эль помчался со всех ног, сокращая дистанцию до приемлемой. Медлить нельзя, стрекоза вот-вот наберет высоту и стремительно помчится прочь. Краем глаза степняк заметил, что от домов отделились несколько фигур, спешащих навстречу.

Бросок! Дети, некоторые из которых видели разбег Эля, ахнули: разве можно ожидать от худосочного степняка такой силы? Тяжелое копье взвилось в воздух, уходя выше и чуть в сторону от хищницы, но та продолжала медленно двигаться, как бы осматриваясь, а оружие, достигнув высшей точки, стало плавно возвращаться к земле. Когда наконечник копья с хрустом встретился со стрекозой, раздался общий крик восторга.

Падающее насекомое закувыркалось и, не выпуская из лап добычи, рухнуло на траву. Успевшие подбежать на своих длинных ногах бомбардиры подскочили к ребенку, сгрудились вокруг, заслонили все. Громко пыхтя, мимо Эля пробежал бородатый лекарь. Тяжело вздохнув, степняк двинулся вслед за всеми, ему было жалко мальчика.

Одно дело – целиться в крупную стекозу, при большом умении и, что немаловажно, везении, можно и попасть. Но вычислить куда именно вонзится широкий наконечник нельзя. Заметив, что мужчины часто поглядывают в его сторону, Эль решил, что просто пригвоздил мальчика к насекомому. Что ж, он попытался, все равно терять было нечего.

– Никогда ничего подобного не видел! – громко прокричал вдруг один из бомбардиров, выпрямляясь и поднимая к небу копье. Эль узнал в нем того тучного мужчину, что приехал с ними на телеге. – Прямо в сердце стрекозе и на ладонь в сторону от сердца ребенка!

– И в какую же сторону? – пробормотал Эль себе под нос, останавливаясь.

– Они в Степи просто волшебники!

Группа людей отделилась от других и чуть ли не бегом поспешила к охотнику. Впереди, сжимая копье, торопился знакомый бомбардир. Он улыбался, махал свободной рукой и Эль счел за лучшее приосаниться.

– Просто волшебники! У вас все могут так кидать копья?

– Нет, – поспешил заявить охотник. – Я у нас в племени из лучших. Но, правда, не всегда так хорошо получается...

– Я хочу поблагодарить тебя, степняк. Ты спас моего сына. Ты лучший воин в Степи! – тряс бородой бомбардир. – Наверное, раскоряки к вам и близко подходить боятся, верно?

– Да когда как... – развел руками Эль, но увидев восторженные глаза окружавшиех его высоких, сильных мужчин, не нашел в себе сил их разочаровывать. – Обычно, конечно, мы их не подпускаем. Да они и сами не очень-то к нам летят...

– А вот моя жена! – толстяк указал рукой на спешащую к ним женщину, качающую на руках слабо пищащего ребенка. С ней вместе приближался лекарь. – Малец немного зашибся при падении, но иначе, конечно, и быть не могло... Мари! Поблагодари нашего спасителя!

– Спасибо тебе, счастья и славы тебе, будь нашим гостем во веки вечные, и чтоб копье твое не знало промаха, и чтоб семья твоя не знала голода... – затараторила женщина, падая перед Элем на колени, потом не вытерпела и с ненавистью посмотрела на мужа. – Чуть родного сына не сгубил, лежебока! Говорила: не пускай со двора, так нет! Спать мешал! А теперь все косточки переломал, при живом отце сиротинушка...

– Руку я вправил, – подал голос лекарь. – Царапины сами чем-нибудь помажете, и не забудьте на ночь голову мукой посыпать, чтобы не заикался. Но, послушайте, какой бросок! Просто счастье, что у нас гостит этот степной воин , который никогда не растается с копьем! Какой бросок! И, заметьте, это с раненым-то плечом! Не болит?

– Нет... – Эль, насколько позволял загар, покраснел и все пытался отобрать у толстяка копье, чтобы потихоньку уйти.

Однако уйти тихо было уже совершенно невозможно: от домов все бежали и бежали люди. Охотник и не представлял, как многочисленно племя бомбардиров. Первым делом все подоспевшие спрашивали, что же случилось, потом долго славили Эля, норовя хлопнуть по больному плечу, затем ласкали вконец перепуганного ребенка. Одной из самых последних примчалась Клара, замешкавшаяся у печи с обедом, и тут же распихала всех в стороны.

– Ну что пристали-то к человеку? Вот сейчас жуки пронюхают, что случилось, набегут толпой, и что мы им скажем? Расходитесь по домам! А ты, Флоор, – обратилась Клара к отцу ребенка, – отдай копье, чего вцепился-то? После обеда заходи, да и потолкуй с человеком, коли отблагодарить хочешь.

– И то правда, – согласился Флоор и выпустил копье. – Да только после обеда наши с Холмов приедут... Ладно, найду когда заскочить. Вот что, Ниик! – крикнул он уже знакомому Элю ребенку, оказавшемуся племянником толстяка, – тащите-ка с ребятами стрекозу ко мне на двор. Крылья можете себе поотламывать, за работу...

3

После обеда, за которым Элю довелось съесть столько, что никакой Праздник Гусеницы в родном племени в сравнение не шел, действительно приехали телеги с бомбардирами. Веселые и усталые, они распевали песни на весь поселок, люди выбежали их встречать. Поскольку образовалась толпа, Клара разрешила и охотнику выйти к дороге, строго наказав не высовываться вперед.

Элю необычайно хотелось посмотреть на жуков-бомбардиров, но насекомые так и не появились. Внимательно рассмотрев все три приехавшие телеги, степняк убедился, что девушки нет ни в одной из них. Отыскав Лаанса, он тут же потребовал объяснений.

– А что я тебе скажу? – развел тот руками. – Она себе хозяйка! Побыла с нами у Холмов, смотрела, как мы огненные работы готовим, а потом увидела городских. Там какие-то знатные людишки проезжали, их телегу два десятка рабов волокли. Вот Элоиз и села к ним, только рукой мне помахала.

– А мне передавала что-нибудь? – гневно спросил степняк. – Не могла же она просто сесть и уехать!

– Могла, – подошел к ним Лени. – Все как Лаанс рассказывает: помахала рукой и уехала. Ничего больше мы не знаем. А мне тут рассказывали, ты герой теперь?

– Да что герой, – отмахнулся Эль. – Может, вы забыли что? Может, она хоть сказала, чтобы я ее ждал?

– Нет, – виновато сказал Лаанс. – Уж извини, дружище, но она совсем ничего не сказала. Да и не заметил я, чтобы Элоиз много разговаривала... Мы думали, вы обо всем еще в пути договорились.

Удрученный охотник отправился домой, в сопровождении Лени и Клары, тихонько обсуждавших результаты поездки. У ворот их поджидал толстяк Флоор с мешком на плече. Поздоровавшись с приехавшим хозяином и еще раз восторженно отозвавших о мастерском броске воина, гость присоединился к остальным и вошел в дом. На столе уже поджидал знакомый сосуд и кружки.

– Вот что, Эль, – торжественно обратился к охотнику отец спасенного ребенка после того, как все выпили по первой. – Долго я думал, чем тебя отблагодарить... Я, видишь ли, небогат. Да и нет среди нас особых богатеев, все имеем одно и то же. Так что решил я сделать тебе бомбардирский подарок...

– Ох! – замахала на него руками Клара. – Никак в дом приволок! Погубить нас хочет!

– Да тише ты, не причитай, – одернул сестру Лени. – Точно она угадала, Флоор? Ты порох принес?

– Да, – подтянул к себе мешок толстяк. – А что же еще, ну подумай сама, Клара? Пороха он больше нигде во всем мире не сыщет, только у нас. А вещица во всяком хозяйстве полезная, найдет и в Степи куда применить.

– Вам дай волю, вы весь мир взорвете... – вздохнула Клара и повернулась к охотнику: – Они ведь у жуков порох воруют. А потом к реке ездят, рыбу убивать, или еще какую блажь придумают. Вот и все ихнее хозяйство...

– А поглядеть-то можно? – хмуро поинтересовался Эль, который даже в тяжелые времена помнил об удовольствии, доставленной ему подземной рыбалкой. – Он какой, порох, большой?

– Да как тебе сказать... – хмыкнул Флоор. – Вот, гляди.

Эль заглянул в распахнутый перед ним мешок и обнаружил там большой, вкусно пахнущий сверток. Флоор тут же извинился и сверток вынул, передав искусно зажаренную голову стрекозы Кларе. Под ним оказались маленькие кожаные мешочки, около десятка, на ощупь вроде бы наполненные песком.

– Не открывай, – предостерег Лени вертящего мешочек степняка. – Тут специально так сделано, чтобы не промокало. Порох должен сухим быть, а иначе не взрывается. Только для рыбалки тебе специальный зажигательный фитиль нужен, такой, чтобы под водой горел.

– Нету у меня подводных фитилей, все вышли... – вздохнул Флоор. – Но зато на сухом месте все просто: прорежешь маленькую дырочку, и просыпешь дорожку из пороха от того места, где спрячешься, до того, где взрывать будешь. Там мешочек и положишь, а сам дорожку подожги и быстрей хоронись.

– Да давай я тебе во дворе покажу! – привстал Лени, глаза у бомбардира загорелись.

– Топором зарублю! – закричала Клара и закрыла собой выход. – Урожая не прошло, как у Метрика дом сгорел!

– А сильно взрывается? – спросил Эль, взвешивая на руке мешочек.

– Дело тонкое... – Лени неохотно присел обратно. – Конечно, от многого зависит... Но, скажем, от трех мешочков этот дом устоит, а вот от четырех уже врядли...

– Это как положить! – заспорил Флоор. – Берусь и двумя развалить, у меня свой секрет есть!

Клара сплюнула под ноги Флоору и некоторое время все дружно переругивались. Эль в это время прикрыл глаза и в тяжелой, хмельной голове пронеслось видение: сплошь покрытый паутиной запретный сад с выводком смертоносцев, очень похожий на рощу шатровиков, взрывается с такой силой, что превращается в кипящий океан огня, как показанная ему Предком звезда. "Если она не вернется..." – думал степняк. – "Если она не сможет оттуда вернуться..."

– Да не переживай ты так сильно! – хлопнул охотника по плечу Флоор и, конечно же, попал по больному. – Поживешь тут, надоест у Лени – ко мне приходи, у меня жена не такая ворчливая, как Клара... Вернется твоя рыжая. А не вернется, так что-нибудь придумаем. Может быть, найдем средство тебя жукам представить. Скажем, что ты такой бомбардир, какого у них никогда не было. Уж тогда усатые тебя раскорякам ни за что не отдадут!

– И то правда, – согласилась Клара, почему-то пропустив мимо ушей обвинение в ворчливости. – Не вернется, так пусть там остается, а ты с нами еще лучше нее проживешь. Рабов у нас нет, чтобы в упряжки запрягать, но зато и стригуны неплохо бегают.

– Думаю, не сбудется это, – грустно сообщил Эль этим таким добрым, таким хорошим людям. – Дела у меня... Брат ждет... А вот скажите лучше, не слыхали ли вы сказок об чудище по прозвищу Бияш?

– Как не слыхать, – хмыкнул Лени. – Живет он будто то ли в Смертельных Землях, то ли еще южнее... А приходит раз в десять раз по десять урожаев, детей пугать!

– Вот ты смеешься, – строго одернула его сестра, – а я еще от тетки нашей про него слышала. И видела тетка его, Бияша, по-настоящему видела. Тогда его все ловили, и городские, и наши, и смертоносцы... Даже жуки ловили. Все мужики наши уехали в облаве стоять, а Бияш возьми да и пройди прямо по поселку, из конца в конец, да не спеша. А больше его и не видели.

– Ну да, – согласно покивал головой Флоор, – я тоже это слышал... Только никого он не тронул, а убивал только тех, кто его ловить пытался. Давно это было... А что это ты решил сказок послушать? Порохом его взорвать хочешь? "Бам!", и нет Бияша, да? Ловко придумал, да только жуки, говорят, пробовали, да не убили. Бессмертный он, а тут уж никакой порох не поможет.

– Да нет, я просто... Просто интересуюсь, – постарался закончить этот разговор Эль. – Давайте лучше еще нальем?

– Совсем стал на них похожий, – вздохнула Клара. – Испортишься ты у нас... Ну наливай, Лени, что сидеть-то без дела?

4

Когда Флоор наконец-то ушел, с трудом переставляя ноги, до вечера оставалось еще изрядно времени. Уставший Лени, накануне всю ночь рывший подкопы для укладывания зарядов, забрался на печь и захрапел, Клара ушла к себе, предусмотрительно прихватив мешок с порохом. Эль, изрядно пьяный, один остался за столом, без аппетита пожевывая остатки стрекозиной головы.

Если Элоиз не придет, как узнать, что с ней случилось? Бомбардиры не очень-то интересуются Городом. Значит, придется идти самому и спрашивать. Это означает, что в любой момент охотника могут схватить. Допускать такого развития событий никак нельзя, на допросах смертоносцы могут вытащить из него всю правду о Монастыре и направить туда Патруль.

"Буду ходить по Городу с мешком пороха," – решил степняк. – "А если меня захотят схватить, взорву себя и тех кто ближе. Если же получится узнать правду, и окажется, что Элоиз погибла в запретных садах – пойду туда и взорвусь там."

Успокоившись на этой мысли, он решил подождать еще три дня. Потом охотнику захотелось прогуляться, но еще не выйдя со двора он три раза упал, а оказавшись за воротами, не смог вспомнить, в какой стороне Подворье. Махнув рукой, Эль вернулся в дом и лег спать прямо на полу. Но сон не шел, вместо него пришел Предок.

Лысый человек уселся на лавку, покрутил в руке кружку, понюхал и скривился. Потом пересел на стул, поближе к охотнику, и принялся тяжело вздыхать.

– Ну что тебе надо? – не выдержал Эль. – Ты же не помогать пришел? А зачем тогда?

– С твоим братом что-то случилось, – грустно сказал Предок и огладил лысину. – Никак не могу его найти. Беспокоюсь.

– Я тоже беспокоюсь. А что делать?

– Я помогу тебе оказаться в Монастыре, ненадолго. И ты мне потом расскажешь, что видел. Хорошо? Только не пытайся обмануть, потому что я потом проверю, и если поймаю тебя на лжи – накажу Элоиз.

– Что с ней? – подскочил степняк.

– Пока все в порядке. Пока мы с тобой дружим. Так ты согласен?

– Конечно, – ответил Эль и дощатый пол под ним сменился камнем.

Осторожно перевернувшись на живот, охотник обнаружил себя лежащим на краю пропасти, возле Вечного Моста. Предок сегодня не терял времени на пустые разговоры... Странный, неприятный человек. Эль заставил себя забыть о нем и осмотрелся внимательнее.

Насколько он мог помнить, ничего не изменилось. Все также шумел водопад немного в стороне, а тончайшая полоска Вечного Моста приглашала пересечь по ней пропасть. Осторожно ступая, Эль двинулся вперед, то и дело оглядываясь, чтобы полюбоваться медленно гаснущими позади зелеными следами. Добравшись до конца моста, охотник первым делом подобрал себе по руке камень: не годится ходить тут без оружия.

Единственная дорога, ведущая от Вечного Моста к Монастырю, совершенно не изменилась. Неприступные скалы, нависающие со всех сторон, ничуть не отличались от тех, что Эль запомнил. Перестав обращать внимание на пустяки, охотник побежал вперед. Вскоре он увидел за поворотом серую громаду Монастыря и нагромождение камней перед ним – змеиный город. Ползучим соседям степняк почему-то не доверял, и перешел на шаг.

– Кто ты? – раздался вдруг спокойный голос над самым ухом и Эль, отпрыгнув в сторону, обернулся.

Перед изумленным охотником стоял высокий голый человек без малейшего признака волос на сильном теле. И еще... Еще он не был ни мужчиной, ни женщиной.

– Бияш! – воскликнул степняк.

– Нет, – покачало головой существо. – Это я – Бияш. А кто ты?

– Эль, – хмуро поправился охотник. – Я – Эль, степной воин.

– Степь – это там, за горами, – показал рукой мутант. – Что тебе понадобилось здесь?

– Да так... Вот, Монастырь... Посмотреть хотел...

– Я не люблю, когда мне мешают, – веско проговорил Бияш. – Так и передай тому человеку, который тебя послал. И еще скажи ему, что я не игрушка, и могу наказать даже тех, кто спрятался в звездах. Теперь убирайся как пришел.

– Подожди! – попросил Эль, даже и не думая сопротивляться жуткому мутанту, но надеясь хоть что-то услышать о Класе. – Тут были люди... Мой брат, и еще с ним...

– Считай, что их здесь больше нет. Убирайся.

Эль ни за что бы не сдвинулся с места, не выяснив, что случилось с Класом и Стэфи, но Бияш не стал ждать и сильно ударил степняка в живот. Выронив камень, бедняга потерял сознание и очнулся только возле Вечного Моста, куда его приволок мутант.

– Или на ту сторону, или вниз, – важно проговорил безволосый и все время, пока Эль полз по мосту, внимательно смотрел ему вслед.

Как только степняк оказался на том месте, куда перенес его Предок, руки снова уперлись в деревянный пол дома Лени. Все осталось на своих местах, вот только очень болел ушибленный живот. Лысый человек по прежнему сидел на стуле и мрачно разглядывал свои руки.

– Ну и что? – спросил он, не поднимая глаз на охотника.

– Там Бияш. Просил тебе передать, чтоб не мешали, и что даже в звезде тебя найдет, чтобы наказать. А больше я никого не видел.

– Взбесившаяся машина! – заорал Предок и со всего маху саданул рукой по столу. Как ни странно, Лени на печи даже не пошевелился. – Да я его пальцем придавлю!

– Придави прямо сейчас, а? – попросил его Эль. – И посмотрим, что с Класом.

– Ты еще кто такой? – вскочил Предок. – Дикарь! Недочеловек! Я... Да что с тобой говорить!

В наступившей тишине Эль поднялся, поставил на место стул, на котором только что гордо восседал Предок, и прошелся по комнате. Если лысый не врет, с Элоиз пока все хорошо, а вот с братом и остальными, похоже, неладно, добрался до них Бияш. Убил или нет? Как можно помочь, если еще не убил? Ответы не приходили в голову, зато, как ни странно, очень хотелось спать.