Текст книги "Путь к Зеленому Огню"

Автор книги: Игорь Пронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Доплясав, Питти отдышался и сел с несколько озадаченным видом. Аккуратно завернув колокольчики в тряпки и убрав свертки поглубже в карманы, шаман обвел все присутствующих взглядом, задержав его на пауке, и торжественно объявил:

– Ну вот что, милые мои... Духи говорят, что паука среди нас нет. Но есть человек с паучьим сердцем и смертоносец с сердцем человека. Совершенно очевидно, что это полная чушь, но имели в виду, насколько я понимаю, всезнающие только одно: состав нашего отряда их полностью устраивает.

Никто не сказал ни слова, лишь Элоиз тихо шептала на ухо Класу перевод, нежно поглаживая его белые волосы. Питти несколько смутился таким невниманием к своему сообщению.

– Вы поняли? Нам надо идти в горы всем вместе!

– Мы и так идем в горы все вместе, – скрипучим голосом заметила Сойла. – Человек с паучьим сердцем, так ты сказал?..

– Да. Только не я, а духи, я таких глупостей не изрекаю. Ну что же, раз так... – Питти приблизился к Элоиз и взял ее за руку. – Я прошу простить меня и обещаю защищать тебя, как самого себя, – торжественно произнес он и, не задерживаясь, переместился к пауку. – Ты говорила, рыженькая, что он хотел поговорить со мной? Я готов открыть ему свой разум.

– Не надо! – воскликнула Сойла и вскочила, ломая руки. – Мы же люди!

– В наше время мало быть людьми... – буркнул шаман, глядя пауку в глаза.

"Приветствую тебя, шаман Питти. Мое имя – Анза."

"Здравствуй, Анза, прости меня и мои стрелы. Надеюсь, ты полностью оправился от причиненных мной ран."

"Мы можем говорить много слов, но проще будет открыть другу разум." – Анза впервые говорил с человеком как с равным. Элоиз, маленькая, не в счет.

"Да." – Питти опустился на поджарую задницу, предчувствуя, что разговор будет долгим.

3

– Видишь ли в чем дело... – Питти как зачарованный смотрел на медленно растущие горы, словно пытался притянуться глазами к ним поближе. – Люди живут в Степи, люди живут в Лесу... Ну в Горах, я уверен, тоже люди живут... Но как? У вас пауки вообще истребили почти всех, я даже думал – вы одни из последних, пока мы не встретили тех раскрашенных воинов. У нас все боятся пауков, ждут их ужасного пришествия-нашествия и надеются, что придет какой-то герой, который научит людей побеждать. В Горах... да наверняка что-то в этом роде. Но если мы хотим снова стать хозяевами земли, то надо хотя бы разобраться, почему мы проиграли! Смертоносцев нельзя терять из виду, они-то нас не теряют.

– Да мы и не знали ничего про смертоносцев, – попытался оправдаться Эль, поддерживающий Стэфи под другую руку. – Мы же рассказывали? Степняки думают, что по небу летают боги.

– А почему так думают? – шаман поучительно воздел к небу палец. – Потому, что вы потомки бежавших, ваши предки пытались оправдать свой проигрыш. И в Лесу у нас однажды наши потомки тоже будут думать всякую чушь. Кто-то должен это прекратить, и если больше некому, то это сделает Питти.

– Или умрет, – уточнил Эль вспомнив, с чего начался их разговор.

– Да. Как ты слышал, я поклялся: или создам поселение людей, не боящихся пауков, живущих рядом с ними без страха, или умру.

– Я слышал, ага... – Эль вздохнул и решился: – Послушай, Питти, а как это получается у Элоиз, что мужчины с ней так часто... Что у них так часто получается?

Шаман некоторое время смотрел в глаза степняку, но тот уже знал этот прием: стоит отвести взгляд, и Питти точно так же переведет разговр на другую тему. Тянулись долгие секунды и, наконец, лесной человек снова вперил глаза в горы.

– Вот что, брат Веснушка. Есть несколько причин. Во-первых, вы в Степи питаетесь несколько однообразно и нерегулярно. А сейчас, кстати, регулярнее – это раз, – Эль незаметно загнул на руке один палец. – Вас так приучили, чтобы раз в месяц – это два... Но самое главное... Ты задумывался о том, как мало детей в вашем племени?

– Нет, – просто ответил Эль и хотел было посчитать на память, но одной рукой поддерживал Стэфи, а на другой было уже загнуто два пальца.

– В общем... – Питти вздохнул. – В общем, вы вырождаетесь, понимаешь?

– Нет.

– Ну... Вы от поколения к поколению становитесь все мельче, болезненнее, слабее... И часто не можете... И...

– А у меня больная нога тоже оттого? – спросил всеми забытый Стэфи.

– Правильно, молодец, – Питти погладивл малыша по голове. – Природа – она не дура. Понимаешь?

– Нет, – оставался Эль честным. – Ты говоришь, мы не можем. Но теперь-то получается, можем? И я вчера мог. Как это у нее получается?

– Ах вот ты о чем... – Питти все также щурился на горы. – Да я тоже бы мог... Наверное, надо у нее спросить. Да, Стэфи?

– Я знаю! – мотнул головой мальчуган. – Просто она красивая!

– Просто всякую тварь тянет на свежатинку, – выдала свой вариант ответа Сойла, тихо приблизившаяся сзади. – Ничего, ничего. Пусть. Вы, главное, не жалуйтесь, когда отвалится.

– А ведь и правда, Ма когда-то говорила, что такое бывает, когда слишком часто! – встал Эль как вкопанный.

– Ну-ну, – Питти уже не слушал. – Наверное... Тебе не кажется, что горы сегодня выросли в два раза?

– Совсем как сиськи вашей громадины, – не замедлила отозваться Сойла и решительно обогнала вставших.

Эль оглянулся и увидел позади Класа, пристроившегося рядом с Элоиз. Рыжая девушка не шла, она ехала на спине своего мохнатого приятеля, привычно покачивая станом при движении. Молодые люди оживленно болтали, вечно сумрачное, мудрое лицо (ну не называть же его теперь мордой!) Анзы как всегда ничего не выражало. Питти тоже покосился на эту идиллию и, по обыкновению, скривился.

– Идем, пусть их, – позвал он Эля. – Не стоит им мешать, хотя между нами говоря, на следующем привале я попрошу Анзу везти Стэфи, а не эту маленькую девочку с большим сердцем.

Между тем Элоиз пребывала в смятении чувств, хоть и сладостном, но оттого не менее неожиданном. Случайно подвернувшийся юноша-степняк, тот самый, с которым ее хотел случить Анза, оказался таким милым... Девушка болтала свешенными с бока смертоносца ногами, перебирала рыжие (так давно немытые!) пряди, говорила глупости и гадала: правда ли, что она влюблена? Возможно ли, чтобы ее избранником оказался этот маленький беловолосый человечек с голым тельцем, ничего не знающий о мире степняк? Или все проще, и ей пора завести ребенка?.. Девушка поеживалась от озноба под жарким солнцем вспоминая, что возможно, станет матерью в совсем недалеком будущем... А вон шагает потенциальный отец ее ребенка, такой же невысокий, только весь в веснушках, и совсем не такой милый, как Клас...

4

Горы приближались. Никто, кроме Питти и еще, возможно, Анзы, этого не замечал, но шаман знал точно. Несколько раз за день он вытягивал руку, пальцами примерял размер самой высокой вершины и аккуратно переносил результат ножом на подобранную палочку. Новые засечки ложились все дальше от первой. Горы приближались.

Питти не мог точно сказать, где он собирается искать загадочную Крепость. Сколько он ни вглядывался вдаль, никакого силуэта, хоть отдаленно напоминающего величественное сооружение обнаружить не удавалось. Может быть, она расположена вон за той, самой высокой и толстой горой? Духи говорили еще что-то про "Вечный Мост", но шаман не верил ни во что вечное. А вдруг без моста к Крепости нельзя подойти? Некстати он вспомнил, что всезнающие вообще не употребляли слова "Крепость", они говорили "Монастырь".

Значение этого слова Питти не знал, но по духу, по отношению духов решил, что это именно Крепость. Сказания лесного народа сохранили воспоминания об этих городах, окруженных неприступными стенами. Шаман представил себя правителем такого поселения, населенного мудрым бесстрашным народом, готовым отразить любое нападение с земли или с воздуха. Страшно... Но если не Питти, то кто? Ах, если бы духи ошибались и там жили люди...

Шаман поудобнее расположил на спине бурдюки с водой и посмотрел на "молодых", как он их прозвал. Элоиз и Клас шли взявшись за руки и человек-белка подумал, что если бы сейчас аккуратно повернуть их в обратную сторону, то они так бы шли назад до самого заката. Влюбленность... Как странно. Степняк – понятно, но рыженькая...

"Анза!" – позвал Питти. – "Как ты думаешь, откуда взялись те люди, что напали на нас?"

"Думаю, это была какая-то разовая миграция. В Степи не может быть таких больших и воинственных племен, Патруль уничтожил бы их."

"Но у них есть специальные умения, разве ты забыл?"

"Я ничего не забываю." – в тоне паука неожиданно прорезалась обида. – "Я помню одно их умение – умножать свои сознания. Но про их искусство прятаться я не знаю ничего."

"А если оно есть? А если это был всего лишь один из отрядов, идущих войной на город пауков?"

"Им не дойти до города, Питти. А если бы они дошли, то я не могу себе даже представить количество людей, требующееся для сражения. Прости, человек, но я мог бы убить их всех, если бы не заботился об Элоиз."

"Нет, Анза, не думаю..." – поддразнил паука шаман. – "Они не боялись тебя, и ты не мог воздействовать на них ментально, а без этого ты не намного страшнее скорпиона. Ну, раз в десять, не больше. Кстати, почему ты не мог их атаковать?"

"Не знаю." – паук будто бы наморщил лоб. – "Мне показалось они были... пьяны."

– Новости из мира пауков! – вслух рассмеялся Питти. – Они бессильны перед пьяными!

"Обычно как раз напротив, но не в этот раз." – степенно пояснил восьмилапый и добавил: – "Не дразни меня, шаман. Мы можем быть друзьями только уважая друг друга."

Питти разорвал контакт и снова замерил видимую высоту горы. Получалось, что они приближаются просто стремительно. "Смертоносец обиделся... Говорит явно с интонациями..." – подумалось шаману. – "Воистину правы духи, паук с человечьим сердцем..."

5

– Анза ревнует, – сообщила Элоиз за ужином на ухо Класу.

– И Сойла... – покраснел юноша. – А она, может быть, станет матерью...

– Сойла... Сойла потом, – это не входило пока в планы Элоиз. – Вот что, Клас, ты меня спрашивал, как мы с Анзой объединяли сознания, помнишь? Ну вчера же спрашивал, да?

– Ага, помню! – вообще-то охотника больше интересовали волосы Элоиз, которые он с увлечением перебирал в пальцах. – И что?

– Хочешь? – несколько двусмысленно поинтересовалась Элоиз, приблизив к Класу лицо.

– Что? – не понял тот. – Если ты об этом самом, так как же? Не получится, наверное, ведь третий раз и так часто... А если про сознания сливать, то давай конечно, я не против, мне даже интересно.

– И то и другое... – томно протянула девушка, подумав при этом, что ребенка все же пора зводить. Иначе почему ей нравится такой дурачок? – Давай, прямо сейчас, если ты наелся.

Клас послушно положил недообглоданную кость на траву, вытер о траву же руки и приподнялся, готовый идти к пауку, но тут же плюхнулся обратно под сильной рукой Элоиз. Девушка жестом попросила степняка помолчать и он догадался, что она говорит с восьмилапым. Почти сразу юноша почувствовал, как кто-то будто скребется к нему в сознание. "Стоит ли?.." – пискнул кто-то слабый в голове, мелькнуло лицо Питти, после чего двери распахнулись и Клас впервые услышал паука:

"Здравствуй, Клас.Если ты согласен попробовать, ничего не делай, просто не сопротивляйся."

"Сначала соединимся мы." – это была Элоиз, и прежде чем Клас смог определить, каким образом он отличает ее от смертоносца, они слились. Вот только что в его сознании было двое, а теперь один, объединивший в себе обоих. Стало просто жутко, когда этот кто-то заговорил, исхитряясь слить в себе мужской и женский голоса.

"Вот и все." – голос был полон наслаждения. Клас взглянул на Элоиз и увидел, что ее желтые зрачки расползлись на половину глаз. Ему захотелось отказаться.

"Теперь ни о чем не думай, только чувствуй. Мы делаем это в первый раз с другим человеком..."

Это было похоже на растворение. Клас чувствовал, что в любую секунду может остановить этот процесс просто вскрикнув, просто шевельнув мыслью, но заставлял себя сдерживаться. Кто-то маленький снова закричал о гибели самости, о том, что выплыть из этого озера, в которое он медленно погружался, будет уже невозможно. Потом этот голосок захлестнуло и тогда не стало самого охотника. Теперь их было трое в одном.

Сколько измерений открылось перед Класом? Он был сразу и мужчиной и женщиной, и человеком и пауком. Он видел многими глазами, чувствовал тремя телами, обонял, слышал так, как никогда до этого. Он чувствовал женское желание к самому себе и мог ответить на него, не отвечая. Очень медленно, боясь прогнать очарование резким движением, охотник обнял самого себя, провел рукой по своим белым волосам, пропустил их через тонкие длинные пальцы и посмотрел на это многими глазами насекомого. Звезды, костер, ветер, ночь, любовь – все смешалось с тремя сознаниями и качало их на руках.

6

Утром молча позавтракали и молча же двинулись в путь. Сойла не смотрела вообще ни на кого, Элоиз лишь иногда поглядывала на Анзу, видимо, ведя с ним неслышный разговор, Стэфи поддался общему настроению и тихонько покачивался на спине смертоносца. Взрослые мужчины шли рядом, но смотрели в разные стороны. Наконец Клас не выдержал и обратился к Питти:

– А как прошло твое камлание? Что говорят духи?

– Я думал, тебе не интересно, брат-шаман, – меланхолично ответил лесной человек и ухмыльнулся. – Может быть, лучше ты мне расскажешь о своем последнем приключении?.. Вы ведь делали это втроем, да?

– Ничего особенного... – Класу вдруг стало гораздо интереснее, что сказали духи. – Как по-твоему, Сойла сильно расстроена?

– Да что ты! – Питти гаркнул так, что обе девушки оглянулись. – Не бери в голову, она тебя поняла и простила, степняк! Любая женщина так поступила бы на ее месте! А вот духи говорят, – шаман резко понизил голос, – что смерть приближается к нам с каждым нашим шагом, но идем мы в верном направдении. Интересно, да?

– Да, – согласился Клас. – очень.

– Я рад, что тебе понравилось, а то братец твой посоветовал мне запихать всех духов в задницу и отправиться обратно в Лес. Знаешь, мне кажется, что он ревнует к тебе Элоиз – вот смешно, да?.. А теперь посмотри-ка туда!Юноша поднял глаза и увидел, что перед горами, заслонявшими уже половину неба, ясно видны какие-то складки местности. Холмики, редкие деревца, а местами даже и целые рощицы... Впервые Клас понял, что они уходят из Степи, и может быть, навсегда. Сможет ли паук обеспечить им в горах такой же комфорт и безопасность? Да и в этом ли дело... Как ни сурова Степь, но именно она являлась настоящим домом для охотника.

Питти зашагал дальше молча, целеустремленно, поджав и без того тонкие губы, разговор оборвался. Все прочие тоже прибавили шагу, а когда Клас осторожно тронул сознание Элоиз, то почувствовал ее радость от смены ландшафта. Степь не была домом для городской девушки, она устала от ее однообразия.

Они подошли к предгорьям вечером, шаман непременно хотел заночевать в горах и Элоиз поддерживала его в этом желании. Продвижение через эту местность в какой-то момент было заторможено натянутой в узком проходе между особенно высокими холмами паутиной. Степняки уже собрались было идти в обход, но Элоиз засмеялась и разрезала тенета мечом.

– Вы забыли, что рядом с нами смертоносец? Он прогнал эту тварь загодя, теперь она долго здесь не покажется!

Осторожно пробравшись между трепещущими на ветру липкими нитями, они обнаружили крутой спуск вниз, приведший их к высокому обрыву. Внизу шумела река. Первая река, увиденная степняками.

– Боюсь, плыть через нее довольно опасно, – разочарованно заметил Питти и сплюнул вниз. – Неширокая. Но кто ее знает...

– Плыть? – испугался Эль. – Да я в жизни никогда не плавал! И не собираюсь!

– Анза тоже не умеет плавать, – заметила Элоиз. – Видимо, это горная река: я кажется слышу водопад где-то за поворотом. Тогда она ко всему прочему еще и холодная... Надо строить мост.

– Мост? – испугался шаман. – Мы что тут, полжизни проведем? Нет, ребята, лучше обойдем как-нибудь!

Они отыскали спуск к воде и даже потрогали ее, она и правда оказалась ледяной. Узкая, но, судя по всему, глубокая речка бежала между холмами, вспенивая буруны вдоль берегов. Водовороты, то и дело возникающие посреди ее волн, не сулили пловцам ничего хорошего, то же самое можно было сказать и о часто пролетающих над водой упитанных осах.

– Может быть, нам удастся построить плот? – выдвинул новую идею неугомонный человек-белка. – Степняки сплетут веревку из травы, вы ведь мастера на такие штуки, да, ребята?.. Хотя о чем я! – Питти звонко шлепнул себя по лбу и заплясал, позабыв о больной ноге. – О чем я? С нами смертоносец, лучше его паутины ничего не найти!

Молчание было ему ответом. Спутники, все как один, с тоской поглядывали на клонящееся к западу солнце.

– Отойдем подальше от воды и заночуем, – сказал вдруг Стэфи и все поняли, что это говорит Анза. – Утром будем думать, как быть.

Глава одиннадцатая

1

Ночь прошла так же тихо, как и предыдущие – смертоносец позаботился о беспокойных соседях, отогнав их на порядочное расстояние от костра. Но самому Анзе было крайне неуютно. Восьмилапые не любят воды, боятся ее чужого мира. Там нет места насекомым, туда не простирается власть пауков. Картина своего тела, беспомощно болтающегося по водной поверхности в качестве корма для неведомых обитателей глубин, заставляла его болезненно вздрагивать.

Едва лишь забрезжил рассвет, как Питти оказался на ногах. Судя по всему, он провел ночь за составлением планов.

– Есть и еще вариант, если уж плот вам почему-то не нравится, – заговорил он, обращаясь к Элоиз и пауку. – Ветер дует в сторону гор. Если Анза выпустит с обрыва паутину, то ее легко перенесет на ту сторону, где она и прилипнет.– Так-так, – с набитым ртом пробурчал Эль, которому понравилось это предложение. Ему тоже хотелось держаться от воды подальше. – Потом ты переползешь по ней на тот берег, да?

– Честно говоря... – Питти развел руками, обращаясь теперь ко всем. – Паутина должна стелиться по ветру, то есть быть не очень толстой, и на том берегу никто ее как следует не закрепит... Короче, я думаю что первым должен лезть Стэфи. Он вытянет более толстую нить и обмотает ее вокруг любого деревца, а уже потом к нему сразу переберусь я.

– Замечательно, – сказала Элоиз безо всякого выражения, так что никто кроме Анзы и Стэфи не понял, что именно она подразумевала.

Беззвучное совещание между двумя людьми и смертоносцем заняло всего пару минут. Стэфи горячо поддерживал предложение шамана и утверждал, что не умея толком ходить, замечательно сможет лазать по паутине. Анза поддержал мальчика, обещав выпустить для его поддержки дополнительную страховочную нить, которую можно будет закрепить на поясе. Элоиз пришлось согласиться с таким подходом, позволив себе лишь откровенно высказаться в адрес шамана, отправляющего детей в неизвестность впереди себя.

За это время Питти успел перевести Класу свое предложение, после чего все молча ожидали решения совещавшихся. Братья-степняки с некоторым напряжением, которое проявилось у них в лихорадочном поглощении мяса, а Сойла совершенно безразлично, что стало для нее обычным поведением.

– Так и сделаем! – заорал Стэфи, как только Элоиз согласилась и радостно побежал к обрыву. – Прямо здесь! Быстрее, Анза, пока ветер не переменился!

Смертоносец подбежал к обрыву и принялся сосредоточенно ткать. Работа и правда была очень ответственной: паутине предстояло быть легкой, прочной, липкой только на протяжении нескольких метров, чтобы мальчуган мог передвигаться по ней без помех. Паук трудился споро, и через минуту трепещущая на ветру нить протянулась дугой через бурлящий внизу поток. Некоторое время вся ждали, пока дальний конец волшебного моста коснется противоположного берега, но воздух словно играл с ними, подбрасывая его вверх.

Наконец между двумя порывами ветра нить упала и тут же снова выгнулась еще более крутой дугой, прочно прилипнув к траве и кустранику. Смертоносец аккуратно выбрал лишние метры, потом крепко примотал свой конец к одинокому деревцу, обильно снабдив паутину клейким составом. Теперь Анзе предстояло спрясть страховочную веревку, что он и сделал даже еще быстрее, создав ее нелипкой, более толстой и очень прочной. Теперь все было готово.

– Если тобой заинтересуются осы, просто замри и не двигайся, – Питти взял в руки лук и разложил на траве шесть оставшихся стрел. – А если кто-нибудь нападет на той стороне, старайся не стоять между ним и мной.

– Ясно! – сиял счастьем мальчик, пока Сойла и Элоиз обматывали его страховочным концом, навязывая все новые узлы. – А если будет совсем плохо, то я просто спрыгну вниз, а Анза побежит. Я даже до воды долететь не успею, как он меня вытащит – мы так с ним договорились!

– Тебе бы стоило и с нами почаще общаться... – проворчал шаман. – Но об этом потом. Готов?

– Готов!

Стэфи решительно подошел к обрыву, схватился за нить, свесился вниз, зацепившись руками и ногами, и быстро пополз. Люди и паук смотрели на него, готовые что-либо предпринять в любой момент, но ничего не потребовалось – через несколько минут мальчик уже помахал им с другого берега. Анза снова втянул в себя кусочек моста, после чего стал выпускать прочно сращенный с ним новый кусок паутины, такой толстый и прочный, какой он только был способен произвести.

Мальчик вытравил эту надежную нить и надежно закрепил ее за то самое деревце, на которое указывал Питти. На Стэфи по прежнему никто не нападал. Паук принялся было делать новый страховочный трос, но шаман отмахнулся и быстро перебрался на тот берег.

– Давай быстрей! – восторженно заорал он оттуда. – Я хочу в горы, горы ждут, клянусь духами!

Стэфи хохотал рядом с ним и остальным членам отряда не сотавалось ничего другого, как последовать их примеру. Анза перебрался последним и быстрее всех, но только ему одному было известно, что он при этом чувствовал.

2

Дойти до гор, совсем уже нависающих над путешественниками, оказалось не таким быстрым делом, как показалось Питти. Сначала они долго пробирались через холмы, путаясь в их лабиринте, потом форсировали небольшой ручей, причем преисполненный энтузиазма шаман организовал перенос смертоносца с помощью всех присутствующих мужчин. Оказавшись же наконец у самого подножия горного хребта, лесной человек вынужден был признать, что целью их похода являются вовсе не вершины, а нечто спрятанное между ними.

– Нам нужны не горы, а проходы между горами, – презрительно выговаривала ему Элоиз. – Неужели это трудно понять?

– Может, ты и права... – щурился шаман на белые вершины. – Тогда... Тогда давай обойдем вот эту слева.

– Почему не справа? – уперла девушка руки в бока. – Почему?

– Давай справа, – ухмыльнулся Питти. – Как скажешь, так и сделаем.

Но конечно же они взяли левее. Вся вторая половина дня ушла на долгий и утомительный подъем, совершенно измотавший не привыкших к неровностям степняков. Много раз сначала Эль, а потом и Сойла с Класом умоляли Питти согласиться на привал, но шаман резонно указывал на полное отсутствие топлива. И правда – склон, по которому они поднимались, не оброс ничем кроме короткой травы. Наконец на очередную мольбу человек-белка показал рукой вверх, где виднелась маленькая рощица.

– Там и заночуем. На наше счастье здесь еще светло, а вот в Степи кажется начинается ночь.

Оглянувшись на равнину, все согласились: Степь быстро погружалась в темноту, но более высокое расположение давало отряду еще немного времени. Анза и его бессменный наездник Стэфи отправились вперед, чтобы приготовить все к ночлегу, люди заспешили из последних сил.

Подошли уже в темноте, если бы не паук, подсказывающий дорогу, могли бы и заблудиться. Совершенно обессиленные, люди начали вдобавок мерзнуть, с вершин потянуло холодным ветром. Анза как мог позаботился о топливе, и даже сумел разыскать пару мелких жуков на ужин, но костра развести не удалось: Сойла не нашла сухой древесины. Степь предоставляла ее в неограниченном количестве, в горах же все было сырым. Питти негромко выругался – оказывается, у него имелся специальный шаманский набор для добычи огня, но он потерял его во время бегства от раскрашенных воинов. Набив рты сырым мясом, все кое-как устроились на ночлег.

Но это оказались еше не все приготовленные для них горами сюрпризы, ночью пошел снег. Перепугавшиеся степняки вскочили и принялись бешено отмахиваться от летящих на них холодных белых мошек, Питти и Элоиз едва удалось их успокоить.

Сгрудившись вместе, ежась под порывами холодного ветра, люди и паук с нетерпением ждали восхода. Шаман обрадовал всех сообщением, что ждать солнца придется довольно долго, потому что они находятся на западном склоне горы. Не получив в ответ ничего кроме ругани, Питти недовольно заворчал и отвернулся. Наступила тишина, люди стали впадать в забытье.

Странные сны привиделись им этой ночью. То ли паук потерял контроль над своим сознанием и отпустил его в бесцельное странствие по разумам спящих людей, то ли обилие среди путешественников способных к взимопроникновению сыграло свою роль, но они были вместе не только физически. Элю снилась Элоиз, которая хотела только его, и охотника совсем не страшили ядовитые клыки, торчащие из-под жадных губ девушки. Но поднимая голову, она оказывалась Сойлой, и в глазах ее была мука, а сам он становился братом, только черноволосым и высоким.

Сойла в этом сне обнимала не только братьев, но и девушку-паука, и любила ее, и прощала той все. И Клас, и Питти слились в этом сне друг с другом, и даже малыш Стэфи был там, один общий ребенок, один плод этой странной любви. Паук был с ними, и он любил Сойлу и Элоиз как человек, и знал это, и был счастлив.

Элоиз проснулась первой и смахнула с лица снег. Чудо что они не замерзли – их совсем занесло! Не странный ли сон помог нам согреться, подумала девушка, растирая синие руки и расталкивая остальных.

Степь уже была залита солнцем, но они, как и предсказывал Питти, все еще находились в тени. Снега выпало не так уж много, но он покрыл все вокруг ровным слоем и степнякам казалось, что они перенеслись в царство холодной смерти. Паук почти не мог двигаться и попросил подождать с выходом до того момента, когда светило выглянет из-за горы и согреет их.

Как ни странно, никто не заболел, лишь Элоиз несколько раз чихнула, после чего Питти заботливо укутал девушку собственным пончо. При этом шаман проклинал себя, что не догадался сделать этого раньше. Странный, очень странный сон... Он что-то изменил во всех.

– Если там, куда мы идем, также холодно, – сказал Эль, – то лучше бы вернуться.

– Анза может сплести нам одеяла, – крикнул Стэфи. – Он сам мне сказал, чтолько что! Тогда нам будут не страшны морозы!

– Одеяла – это хорошо... Но думаю, в Крепости не должно быть холодно, – размышлял Питти. – Там ведь жили люди...

– Жили, да вымерли, – улыбнулась Элоиз и погладила шамана по руке. – Вымерзли может быть, а?

– Возможно, – обезоруживающе бессильно улыбнулся лесной человек. – Откуда мне знать?.. Надеюсь, сегодня переберемся через хребет и спустимся пониже, а там найдем какие-нибудь следы этих людей.

Когда первые лучи солнца наконец-то упали на их замерзшие тела, путешественники тронулись в путь, оставив смертоносца согреваться. Анза передвигался в горах удивительно легко, ничуть не затрудняясь ни подъемами, ни спусками. Стэфи, верный наездник, тоже остался с восьмилапым, без конца надоедая ему вопросами. Мальчик так наловчился вступать в контакт сознаний, что спастись от него было совершенно невозможно.

Скоро снег начал таять, под ним всюду росла короткая мягкая травка. Широкий путь между двух сияющих белизной вершин вскоре выровнялся, а к тому моменту, когда паук и мальчик догнали отряд, и вовсе пошел под уклон. Солнце теперь оказалось почти над самой головой, все полностью согрелись и подсмеивались над своим ночным приключением.

– А я не прочь еще раз увидеть такой сон, – сказала Элоиз и обняла Сойлу. – Получаешь все что нужно, и никакой усталости!

– Чего-то все-таки не хватило, – заметил Эль и простодушно показал девушкам свою торчащую плоть. – Все-таки сон сном, а иногда хочется и чего-нибудь еще.

Все рассмеялись, и даже паук, казалось, улыбнулся. Никто не обращал внимание на пролетающих высоко в небе полосатых насекомых, издающих ровное гудение.

3

В середине дня им пришлось повернуть, потому что впереди оказалась еще одна гора. Продолжая спускаться, они замечали по сторонам все больше деревьев, что заставляло их надеяться на возможность скорого разведения костра. Местность становилась все суше, все теплее, трава стала выше, в ней зашуршала живность. Анза первый обратил внимание остальных на усиливающееся ровное гудение, воспользовавшись для этого Стэфи, к чему уже привык:

– Мой друг говорит, – важно произнес мальчик, – что мы приближаемся к пчелиному гнезду. И я вижу этих летучих полосатиков, их тут полно вверху.

Все приостановились, разглядывая снующих в вышине пчел. Их действительно стало очень много. Степняки редко видели этих насекомых, но знали, что они неопасны, как и все травоядные. Но только теперь, от Питти и Элоиз, они услышали об огромных сообществах этих крылатых тварей, которые они всегда готовы защищать.

– Думаю, ничего страшного не будет, если мы тихо пройдем внизу, – предположил Питти. – У нас в Лесу они часто строят такие гнезда, где-нибудь на заросшем холме. В само гнездо не сунешься, даже иногда приходилось деревни переносить, когда семьи разрастались, но рядом мы ходили. Главное, медленно ходить.

– Давайте подойдем ближе и там решим, – сказал Клас. – Наверное, за тем поворотом уже все будет видно.

Так и поступили. Картина, открывшаяся им за поворотом, заставила всех остановиться, зачарованно глядя вверх. Казалось, миллионы насекомых ползали по нависшей над ущельем скале и сновали вокруг нее. Вся поверхность камня была изрезана ходами, терпеливо прогрызенными многими могучими челюстями. Вокруг были прилеплены восковые переходы, соты, балкончики, создавая удивительное впечатление хаотического совершенства конструкции. Гудение стояло такое, что казалось, вибрировала земля.

– Я боюсь, – твердо сказала Сойла. – Я боюсь и лучше пойду ночевать в снег. Ма говорила, от их укуса страшная боль.

– Если они нападут, болью дело не ограничится, – приобнял ее Питти. – Но мы будем надеяться, пчелки поймут, что мы их друзья. Посмотри лучше туда.

Девушка взглянула дальше по ущелью и увидала там новый спуск, внизу которого виднелась чудесная полянка, окруженная таким привычным для степняков кустарником. Там можно будет развести огонь и переночевать... Сойла потупилась и поджала губы.

– Я все равно боюсь.

– Да чего нам бояться? – не понял Клас. – С нами смертоносец, пусть Анза прогонит пчел, вот и все! Мы пройдем, а тогда они могут возвращаться.