Текст книги "Светофор (СИ)"

Автор книги: Игорь Кизиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Женя, Толик и ещё один человек, Игорь, пили пиво около старого дуба и видели мерцание фар и слышали рёв двигателей в саду. Эти уроды вернулись. Точно распугали всех. Они же – «золотая» молодёжь, безбашенная, выросшая в уютном своём мире. Гибель человека им было нипочём. Папа всё разрулил и пошло-поехало.

– Им всё до лампочки, – сказал Толик. Он злился. – Говнюки! Резвятся, как хотят и даже не пугаются вызова полиции. Может взять хорошую ветку и их там забить! Чтобы не мешали, ради этого хочется жить?!

– Дурак. И будешь виноват. Тебя лет на шесть упрячут в тюрьму. Это – золотая молодёжь, где у неё всё схвачено. Их родители не простые люди, раз смогли сделать так, что эти дети снова здесь. Без «браслетов», хотя должны сидеть дома. Решение суда есть, а они здесь, а не дома. И полиции нет. Они это знают, поэтому резвятся. Так что можем только это слушать. Мы не такие, как тот человек, который хлопком наводил здесь порядок. Мир и спокойствие сада. Зачем идти в полицию и что-то доказывать? Себе проблемы на голову навешать?

– Трус ты, Женя, – сказал Толик. – Боишься выступить против. Если выступишь, тебя затронет, твой бизнес, твою жизнь? Очень боишься что-то потерять, поэтому стоишь осторонь. Да?

– Толян, не надо так, – вмешался Игорь. – Я стою осторонь, потому что знаю, чем это закончится. Там всё связано, с ветвями власти. Судовая система, полицейская система, куча общественных организаций, которые нальют на твою и мою голову фекалий, что мало не покажется. Пять и десять лайков на нашем обращении в Фейсбук нас не спасёт. Тут чудо нужно! А так они нас найдут и с говном смешают. Ты чудо видишь? Что-то чудесное?

– Странных людей? Нет. Не вижу.

– Значит, будем барахтаться в нашей реальности. Ждать их не стоит.

Так они молчали и пили пиво. Ещё с взрывным характером Толика спорили, когда Игорь показал рукой на забор, где был светофор?

– Он погас!

И точно погас! На секунд десять. Тогда он был тёмным, а потом там загорелся всё тот же красный сигнал на верхнем индикаторе, где стоял красный человечек и показывал, что нужно стоять, расставив руки и ноги. И что после этого? Рёв моторов не исчез. Нет, эти молодые люди продолжали развлекаться. Похоже, родителей не было дома и они «бесились». Безнаказанность порождает пофигизм, а он влечёт за собою не решение проблемы, а её развитие.

Дальше – больше. Они уже не раз тут «тусили» и утром, вышла на прогулку мама с тремя детьми и собачкой. Она пересекла улицу, потом прошла подворотни и спустилась сквозь открытую металлическую створку калитки в сад. Эти на мотоциклах по-прежнему бесились. Они ночью гоняли, воняли выхлопами, пили пиво, шампанское и водку. Щупали за попы девиц, и те визжали, и им хотелось адреналина. Они едва не задавили собаку и женщина вывала мужа по телефону, так как, опьянев и разгорячившись, они ещё начали женщине угрожать. Причём намеренно, она стояла на обочине. Он быстро прибежал и просто хотел поговорить с подростками, а один из них открыл огонь из пневматического пистолета прямо в голову мужчины. Сделал шесть выстрелов, три пули в голову, две в шею и одна в грудь. Он точно хотел этого человека убить, но суд его отправим под домашними арест, как человека, который не представляет опасность обществу. Нижнеподольский суд города. Они посчитали, что он не опасен. Им то что, а эти подростки, вкусив безнаказанность, продолжили действовать. Никакой компенсации пострадавшему, ничего. Сам виноват. Потом снова нападение, уже на человека с собакой. Ради развлечения они начали в ретвирера стрелять. Собака пострадали и хозяин тоже, который хотел защитить пса. Опять приехала полиция и зафиксировала факт совершения преступления, потом дала направление и передачи дела следователю. И потом – ничего. Следователь не звонил, дело рассыпалось и поэтому, уверив в своей безнаказанности, эти подростки сейчас газовали и рычали двигателями. Снова гоняли по саду. Женя всех останавливал, кто хотел с ними разобраться. Не стоит связываться. Приезжало даже телевидение, канал « Вот это...» И что? Ничего. Поэтому они могли только слушать рёв двигателей и молчать.

А эти подростки бесились. Они потом даже две недели не выдержали, и снова начали ездить и гонять на своих квадроциклах и мотоциклах по саду. Гоняли, как хотели, пугая гулявших в саду людей, пока не случилось нечто. Что стало источником событий в саде, когда приструнили всех.

Но сначала нужно перенестись на неделю раньше. Старый сад обильно распускал листья, после цветения, лето уже, словно чувствуя свою смерть. Он так цвёл, что с ума можно было сойти. Старые деревья были в цвету и сюда приезжали со всех уголков города, даже страны, чтобы сделать фотографии для своего блога или странички. Вечером пели соловьи, днём возились синицы и ещё малиновые птички. Женя не знал, как они называются. Прилетали вороны, приходили ёжики, вроде кто-то кабана видел. Текла мирная жизнь, островок в урбанистическом обществе города. Тут так много гуляло людей. С малышами, с колясками, со своими питомцами. Когда этих любителей быстрой езды на мотоциклах на время убрали, появились цыгане. Они имели нюх на брошенные строения, и тут учуяли.

Вот кого Женя точно не любил, так это цыган. Может, и были нормальные цыгане, но это исключение, а эти... Центр преступности. А они себя ещё ромами называли. Они, вроде не цыгане, а ромы. Но это самое цыганское дно. Все в ярких одеждах, часто просто одетые кое-как, лишь бы было похоже на модный тренд. Сбиваясь в стаи подростки, другие работали в одиночку или в паре. Молодые «девахи», которые только и делали, что практиковались что-то украсть. Бабы постарше, были совсем невменяемые. Они ходили и просили, пытались развести, а если им отказывали, вели себя агрессивно. Им повезло в некоторых случаях, проникнув в квартиры с просьбой попить водички, а потом они гипнотизировали, проклятиями, проказой, чем угодно. Одна рассказывала, отвлекала внимание, а другая чистила шкафы от сбережений. Дно – есть дно. Где захотелось, там и испражнялись они. Они решили, что сад и все строение – это их собственность. Нашли места в заброшенных и не заброшенных домах. Как и их сборщики металлолома, тоже появились и всё разнюхивали, где что можно украсть и начали красть в заброшенных домах и сараях. Они разбили лагерь внизу, где заканчивалась сад, там они создали лагерь из хибар и палаток, и начали оттуда расползаться. Там вонь, антисанитария, мусор. Голые дети, девочки попрошайки, которые превращались в стайку и грабили. Там всё воняло на сотни метров дерьмом и гнильём. И криминальная обстановка в районе ухудшилась. Появились патрули полиции на «бобиках». Но это цыган не остановило. Были жертвы. Старые дома. Частично покинутые и частично нет. Они их грабили. А вот тут возникали недоумения: почему им можно, а против них нельзя. Местные жители писали во все инстанции, что эти люди ломятся в жилища, где живут люди, а это игнорировалось. И не получив помощь от властей города и полиции, Марта Анатольевна попросила всех, кого знает, чтобы помочь, когда они ломились и кричали, что убьют старуху. Она так плакала, голосила и была на грани, что нельзя было не помочь.

Женя участвовал в том самом походе, когда его попросили помощь. Для защиты Марты Анатольевны, когда в её дверь ночью в два часа начали ломиться, и она позвонила брату, тот Сергею, а он Жене и другим знакомым с призывом помощи. И много людей пришло. Много мужи ков, даже женщины пришли, особенно было две «собачницы» которые пришли с палками. Это было неожиданно.

И пошло поехало. Они оттеснили цыган. Толпа на толпу. Крики, мат, ругань. И тут началось. Эти худые, типа мужики, тёмной кожи личности кричали. Что на своём языке, что на русском:

– Давай, подходи!! Иди сюда!!! Ты самый умный? Иди сюда, муршытко, – потом ещё много непонятных слов. Но им не дали захватить этаж ниже Марты Анатольевны. Заблокировать входную дверь и на кулаках отбили. Внизу они всё захватили; лагерь разрастался, и цыган пребывало, но тут получили отпор. Чем было их больше, как свора собак, тем они считали, что всё им принадлежит и все вокруг должны им смириться и выполнять их просьбы или приказы.

– Ты кто? – так они обращались к каждому защитнику сада и домов, в том числе Марты Анатольевны, – мы здесь хозяева! Иди на хуй, проваливай. Всех порежем! У нас много ножей!! – Кричал один из них и криками поддержки остальные показывали, что они согласны.

От них несло за версту алкоголем и вонью немытых тел. И они не боялись полиции и начали размахивать ножами, так что мужики взяли в руки трубы и другой увесистый металл, и цыгане отступили, но при этом продолжали сыпать проклятия, особенно тем, кто с соседнего трёхэтажного дома их вышвырнул. Чтобы они не грабили. Одна цыганка просто подняла юбку и демонстративно сев, пописала около дуба, не стесняясь. Полиции не было и всё накалялось. Мужики и даже женщины, живущие в округе, решили выгнать этот табор из сада, а тот визжал, сопротивлялся и матерился. Он уже бросал камни и сопротивлялся, размахивая ножами и показывая неприличные жесты и угрожая расправой. Они решили, что они здесь хозяева, когда толстая женщина в ярких одеждах, стоя позади этих вопящих цыган, не обратила внимания, на светофор. Она была позади, и видно было, что просто наблюдала. К ней иногда подходили цыгане, и она им что-то нашёптывала на ухо. Пока шло противостояние, она была вдалеке, а потом молча подошла к светофору и когда на него пристально смотрела, тот погас на секунду красным светом, стал просто выключенным, а потом зажегся вновь. Цыгане бросились вперёд. Их было много, в два раза больше защитников и началось. Крик и, удары палок. Удары кулаков и приёмы. Они бились секунд двадцать, размашисто, по морде, чем придётся. Сверкнули ножи и кого-то подрезали, но в целом цыган оттеснили и многим от ударов труб и палок хорошо досталось. Он хватались за лицо и за голову, многие присели и держались за пояс, за ноги, ощупывали спину.

Когда шла борьба, Женя отошёл назад, когда остальные мужики и бабы сдерживали цыган. Он получил серьёзный удар по шеи и теперь приходил в себя.

– Где полиция? – слышалось отовсюду. – Их же вызвали двадцать минут назад.

– Опять в заторе стоит или просто нет желания ехать, – говорил другой голос. – Мы одни. Идём вперёд,

Те, кто защищал от цыган дома, действовали быстро. Всё, что под рукою. Цыгане в ярости махали руками и ножами, а они трубами и арматурой. Цыгане явно проигрывали, но Женю заинтересовала реакция этой цыганки. Явно из их иерархии занимающей не последнее место. Получив существенный удар в шею, он видел, как она подошла к бетонной стене, где был закреплен светофор, дотронулась до стены, потом отдёрнула руку, словно обожглась. Отступила на пару шагов и снова посмотрела на светофор. Тот снова на секунду погас и зажегся красным светом. Потом она быстро пошла назад, где уже начиналась резня. Худые цыгане, подогретые алкоголем, готовы были резать защитников дома, они прыгали и угрожали ножами, а защитники создали стену из тел и палками, криками, их сдерживали. Женя вернулся в строй и он, и мужики молча подняли своё оружие, а цыгане перед ними кричали оскорбительное и подпрыгивали. Им поддакивали их цыганки, но атаковать они не решались.

– Мы тут хозяева! Где захотим, там и живём. Имеем право!

В ответ холодное молчание.

– Мы вас всех тут порежем, – в руках цыган были ножи. Они демонстративно их показывали и показывали резкими движениями, как будут ими бить в цель.

Опять молчание. Мужики сжались и приготовились к атаке.

– Понятно? Нам на всё пофиг. Не мешайте нам. Мы здесь и всё! Нахуй все пошли!!

И тут вмешалась эта женщина. Та самая, что смотрела на светофор.

– Уджас тэ, – резко сказала она и добавила целое предложение на их языке и вся агрессия исчезла. Как по команде, цыгане и цыганки вмиг развернулись и побежали обратно к своему табору. Вот так просто развернулись и побежали. Последним ушла эта грузная женщина в характерных одеждах и кинула прощальный взгляд на светофор. Она явно испугалась его. Может остальные не видели, но Женя точно заметил, так как стоял ближе всех.

Утром от их лагеря остался только мусор. И ничего больше. Они испугались, и это было только начало. Не успели это обговорить местные жители, может им повезло, что избавились и или что-то нашло на цыган, как потом вернулись эти мотоциклисты. Кто-то в панельных домах вокруг подумал, что родители этих балбесов выгнали цыган, чтобы потом беспрепятственно гонять. Женя так не думал. У него была своя теория, но пока он её обдумывал, случилось это.

Как и было сказано, снова начали гонять мотоциклисты. Отпрыски богатых семей, которые тут просто развлекались. По саду, сделав его дорожки своей мототрассой. Там было место, где погонять. И они развлекались. Прыгали, воняли резиной, когда газовали задним колесом мотоциклов и тот разогревался и выдавал белый дым. Они развлекались, ничего не боялись. От цыган даже мусор не осталось, все местные вывезли, а вот как с этим бороться они не знали. А они снова рассекали, тем более, что местные суды закрыли дело о стрельбе с пневматического пистолета и прочее хулиганство. Не нашли состава преступления. После суда эти притихли, наездники, а победа была не долгой. Ароматы сада, деревья отцвели, это тут по-прежнему пахло. Свежестью. Травой, листвой, землёй и запахом брошенных строений. Кругом пение птиц, особенно соловьев, куда местные мамочки приходили с детьми послушать их вечером и погулять, слыша отдалённый гул трамвая. Тут не пахло бензином и выхлопами машин. Пахло цветами, пахло весною, теперь летом, а не асфальтом и выхлопом машин. Здесь было место, где можно было просто погулять. Дети бегали или кормили белок, ёжики приходили. Говорят, даже енота видели. Тишина и спокойствие и местные родители с удовольствием тут гуляли. И мамы, и папы. Все они считали, что огласка в СМИ им поможет. Были журналисты, снимали материал, даже ходили к папам и мамам этих гонщиков, стучались в их двери квартир, чтобы они открыли и пообщались. Рассказали с вою версию. Конечно, нет. Им никто не открыл и в СМИ они промолчали, не делали заявления, и потом, как и положено, дела начали тихо тормозиться в полиции. А тут цыгане как кстати появились. Так было тихо пару недель. Дело как бы были в разработке, а по факту положено под сукно. Ещё пять дней назад они отбросили цыган, чтобы они тут не обосновались, а тут снова появились гонщики. Значит их «предки» договорились со всеми, кто мог повлиять на ситуацию.

Рёв двигателей. Пьяные крики, мотоциклы идут юзом, они это дрифтом называли. Когда им мешали те, кто гулял в саду, они не стеснялись показать, кто тут хозяин. Один из них даже пнул женщину с ребёнком на руках, чтобы она ему не мешала ехать, а она шла по дороге, скорее по тропинке в саду. Тогда и оставалось, чтобы надеется на чудо. Полицию вызывать бесполезно, Жаловаться в прокуратуру – тоже. Оставалось привлечь журналистов, но когда они приезжали, то словно этих нарушителей спокойствия кто-то предупреждал, и их не было, а родители этих гонщиков по-прежнему отказывались что-то пояснять. А Женя в эти дни плотно работал. Заказов было уйма. Он, Толик, и ещё один нанятый Матвей, который очень хорошо «варил» сваркой, работали на большом объекте. Это будет склад логистической фирмы, а они проводили трубы и отопление в офисе. Хорошо платили за работу, и им некогда было следить за новостями. Они работали. Потом приехали на его «бусе» к нему почти домой, во двор, но до этого Толяна, он жил рядом, он высадил, а Матвея он подбросил к остановке у 134-го маршрута автобуса. Это была пятница, когда это случилось.

Рёв моторов, прыжки, а сад был не ровный, были земляные валики. Поэтому эти подростки так развлекались. Зачем искать трассу, если вот, есть подобное. Только нужно всех разогнать и это они делали очень эффективно. Кого-то пинали, часто пугали, ещё была группа поддержки. Снимали всё на видео в свои блоги. Комментировали, смеялись и улюлюкали, поддерживая тех, кто гонял. Они кричали, свистели, визжали и снимали на смартфоны. Кто-то сказал из жителей дома, где жил Женя, что их блог очень популярен и приносит хороший доход. Так что бороться не стоит. Это не цыгане, которых можно просто выгнать, если собраться, это – золотая молодёжь, за которую вступятся родители, считающие своих отпрысков венцом творения, и сделают всё, чтобы им не мешали. Если кто-то возмущался, они их прогоняли и угрожали.

И тут всё обломилось. Вечером 9-го июля мотоциклисты по-прежнему гоняли по саду. Устраивали гонки, соревнования, кто первый пройдёт трассу, которую сами придумали. Был вечер, уже после девяти часов, так что солнце зашло и стало ещё интересней. Гонка вслепую. Эти гуляющие в саду ушли домой, так что никого тут точно нет, уже начало одиннадцатого часа, и был старт и четверо мотоциклистов ушли в путь. За ними было двое на квадроциклах. Эти снимали всё на видео. А эти четверо неслись, светя вперёд фарами, подрезали друг друга, а когда поравнялись с краем покинутого дома, двухэтажного барака, на дорогу из-за покосившегося забора вышел человек. Он был маленький, странно одетый и некоторые элементы его одежды светились багровыми и жёлтыми элементами. Не отражались в свете фар, когда он появился, вокруг было темно. Бесстрашно вышел и начал ждать.

Гонщики приближались к этому повороту, когда они достигли его, то увидели низкорослого человека в хламиде с яркими рисунками, часть из которых светилась, а часть отражала яркий свет в свете фар, как вязь или рисунки. Он поднял руки и хлопнул в ладоши и тогда мотоциклисты налетели на невидимую, примерно в метр высоту преграду и, вылетая из сёдел мотоциклов, летели над землёю, кувыркаясь. Один из них упал, лицом вниз и пропахал землю и на него свалился мотоцикл, а другой угодил в дерево, мотоцикл упал рядом. Третий тоже упал и проехался среди травы, пытаясь затормозить и хватаясь руками за кусты и траву. Мотоцикл, как по волшебству встал на оба колеса и ещё проехал без седока метров двести. Пока он не запутался в кустах и там не упал, при этом двигатель работал, а заднее колесо вращалось. Те, кто летел за ними на квадроциклах и, снимая их заезд, тоже угодили в ловушку и один квадроцикл, первый, ревя двигателем, перекинулся и упал рядом с его седоком, а тот быстро отполз, второй квадроцикл был позади. На нём второй седок всё снимал на видео и успел увидеть эти крушения и как его водитель вовремя затормозил. Он остановился у невидимой преграды. Он долетел, тормозя, и ударился в невидимую преграду передними колёсами. Его седок, который снимал, упал на бок, а сам водитель вылез и начал ощупывать преграду, с которой они столкнулись. Он ощупывал невидимую стену. Не холодную, не горячую. Не стекло, а что-то прозрачное, что-то там было, но она просто ощущается и всё. Невидимая, просто есть и всё.

– Это что? Силовое поле? Я её чувствую, но не понимаю. Земля не тронута, что это такое?

– Ты о чём, Артём? – сказал человек, который снимал и сейчас отряхивался, вставая на ноги.

– Это я щупаю пальцами. Стена в метр от земли. Преграда, не могу её поломать или сдвинуть. Я её чувствую, но перед глазами ничего нет. Тут наши гонщики побились, а я её хочу.., – потом была пауза и руки водителя опустились. – Всё, она исчезла. Нет стены. Исчезла и всё.

– Да пёс с нею. Звони всем службам, звони скорой. Видишь, что внизу происходит. Пацаны сильно травмировались. Еле двигаются, я им на помощь.

И да, все эти гонщики сильно побились, и их сопровождающие вызвали скорую и полицию. Было понятно, что случилась катастрофа. На удивление все службы приехали быстро. Обычно нужно скорую ждать от десяти и больше минут, дороги загружены, а тут приехали и впереди были машины ГИБДД, ещё несколько «Гелендвагенов», «кубики» в народе, с синими мигалками на крыше На вой сирен сбежались и зеваки. Среди них был и Анатолий Грищенко. Многие снимали происходящие на мобильные телефоны, до сих пор можно найти это видео в сети. И как гонщики лежали, и как над ними суетились медики, особенно над тем, на кого упал собственный мотоцикл. Приносили носилки, аккуратно клали на них и транспортировали пострадавших. Полиция оцепила место, натянула красно-белые сигнальные ленточки и никого не пускала, а скорые прибывали. Некоторые заехали прямо в сад. Была беготня, крики, быстро принесли носилки и начали на них класть пострадавших. Были машины пожарных. Их бойцы тянули шланги и поливали водою места, где разлилось топливо повреждённых мотоциклов. Появились хорошо одетые люди. Они были куда агрессивней полиции. Молодые люди мешали снимать и пытались забрать смартфоны, при этом полиция не реагировала, и полицейские просто отворачивались. Но среди них был человек, который вышел из очень дорогой машины и окружённый охранниками кричал. По словам Толика, он кричал от ярости, пока его спутница, наверно жена, плакала и пыталась его успокоить. Говорила:

«Тише, прошу, возьми себя в руки. Не привлекай зевак. Тише!».

А он её не слушал.

– Я это так не оставлю! Так покалечить сына! У меня есть связи. Я найду и того, кто это сделал и того кто помогал ему уйти незаметно из сада! Вы ещё меня узнаете! Суки, долбаные! Я вам покажу, всё снесу здесь! Сад вам подавай для прогулок! Хуй вам будет, а не сад!!! Всё разнесу.

Его пытались успокоить не только женщина, а и помощники или охрана в костюмах, а он рвался к зевакам и махал руками, словно зеваки были виноваты.

– Всех убью за сына! Посмотрим, кто хозяин в городе, – после этих слов его оттеснили и погрузили в дорогой «Бентли» и увезли восвояси. После его отъезда операция по спасению гонщиков не застопорилась, а продолжалась.

Потом Толик подслушал разговор двух ментов. Они стояли около раскидистой вишни и курили.

– Что думаешь?

– Что я думаю? Свидетели сказали, что они на что-то натолкнулись. Просто делали очередной круг и вдруг натолкнулись на препятствие. Они выпили, но не настолько, чтобы дерево не заметить, да и не было дерева. Эти на «квадрах» говорят, просто на что-то натолкнулись. Ну, отработали варианты. Никакой стены или проволоки мы не нашли, осталось понять, что этот человек, который перед ними возник. Один из мотоциклистов его описал. Небольшого роста, в странных одеждах, часть рисунок светилась в свете фар. Такие яркие, словно наскальные. Он сказал, что примитивные рисунки животных, людей и орнамент. Всё, что увидел в последний момент.

– Угу. Подъехали эксперты-криминалисты, вон их машина, – и полицейский показал куда-то вправо, на белую машину, – так они уже осмотрели место, где гонщики столкнулись с невидимой стеною. Взяли пробу грунта, взяли образцы с деревьев. Ходили с приборами и что-то меряли. Вверх, вниз, в стороны. Пробу воздуха точно взяли. Но я слышал, что, несомненно, это было точно – препятствие. Эти все гонщики во что-то врезались, во что-то твёрдое. Передние колёса деформировались, словно со всей дури въехали в препятствие, но не на дерево, там следов нет, и не попали в яму на дороге, их нет, но деформация колёс налицо.

– Угу. Это странное место. Нас начальство сейчас начнёт прессинговать. Вспомнит наше расследование с застройщиком, – человек кинул окурок на землю и затушил его ногою. – Быстрее, а то.., – они увидели, что Толик подслушивает.

– Идём, – и они отошли вниз, посмотрели на Толика, а потом быстро удалились.

И вправду теперь всё было по-другому. Если раньше наезды и угрозы гуляющим в саду, стрельба из пневматики, быстро замялось, то когда пострадали сами гонщики, несколько дней здесь появлялись следователи и проводили со свидетелями следственные эксперименты. Они ходили по квартирам и спрашивали, кто, что кто видел. Есть ли камеры? Но видео там нет, это же сад и бараки, какие камеры слежения там. Пострадавшие попали в ловушку, и следователям приходилось работать с видеоматериалом, которые они получили у самих гонщиков и групп поддержки. Там был этот человек, но куда ушёл. До дороги, обрамляющая сад внизу, или к трамвайной линии сверху сада, его след терялся. Вроде видели около трамвая. Тогда пантограф начал искрить, и было видно, где стыки рельсов, появилась дуга, искры и дым, характерный треск и шипение. Потом оказалось, что неисправность заземления, но его тогда люди видели. Был человек, который шёл перед трамваем, его вагона-вожатый дал предупредительный сигал, и потом началось.

И при этом ходили следователи, звонили, брали интервью и сильно надоели. Потом Женя узнал, что часто подходили и смотрели на светофор. Меряли его, осматривали, залазили на забор, что-то искали, бросали кабели и снова меряли. Они с силой ставили приборы в земле, потом снова мерили, пытались зайти к Марте Анатольевны, но та не пустила. И пятьсот долларов её не прельстило. Они ходили и снова что-то измеряли, записывая не только в книжечки, но и на планшеты. Запускали дронов и тоже что-то меряли. После такого события, когда пострадали дети влиятельных людей, они искали виноватых.

Женя был свидетелем одного такого подхода и изучения светофора. Только наверно взглядом. Не было никаких приборов, не было тех, кто пытался снять с приборов показания. Человек в костюме, с папкой в руке, низкорослый, коренастый, квадратной комплекции человек остановился со своей спутницей перед бетонной стеной со светофором и у неё спросил, когда Женя пил пиво около дуба. Они его просто не замечали, а если заметили, игнорировали.

– Наташа, это что такое?

– Светофор. Обычный светофор, который показывает пешеходом, можно идти или нет. Две позиции: «Стоп» или «Иди».