Текст книги "Светофор (СИ)"

Автор книги: Игорь Кизиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Привет, Толян.

– Привет.

– Что ты тут делаешь?

– Сижу, Женя. Думаю. А может я лишний в этом мире?

– Толик, не бери в голову. Жена волнуется. Тебе нужно идти домой.

– Куда? Это уже не мой дом. Она меня выживает жить к родителям, а вместо меня там другой мужчина. В нашей квартире, в нашей спальне, в постели. Она подала на расторжение брака. Мне сказала сегодня. Вот просто поставила в известность.

– Если бы ты ей был безразличен, она бы не просила меня найти.

– Совесть. Совесть замучила, – сказал Толя под дождём. Он говорил отрывисто. Был сильно возбуждён. – А вдруг умрёт. Хоронить потом. Расходы. А так иди к родителям и там умирай. Как тебе? А может здесь. Откроем кодовый замок в парадном бараке, попросим у Марты верёвку. Точно есть. И всё.

– Не очень, – ответил Евгений, который мок под яблоней вместе с Толиком. – Особенно с верёвкой. Я что делать буду без партнёра? А новый год с тобой, даже рыбалка на нашем месте. Кого я возьму, новенького. Буду рыбачит один. И некому похвастаться, – сказал Женя. Толик молчал. Сверкнула в черноте неба молния, и послышался гром. Сильный дождь продолжался. Под ногами бежали ручьи, и было видно, как один из них несёт вниз белую салфетку. Возле забора ещё сохранилась белая кучка снега, который выпал примерно два часа назад. Она была на возвышенности, на неё не попадали капли с забора, а внизу, в подножие кучи, тёк сильный ручей воды.

– Слушай, может войдём в дом, в парадное Марты. Не так мокнуть. Холодный, блин, дождь. Ты видел снег и бурю. Я на балконе реально замёрз. Мы же поставили ей кнопочный замок на парадную дверь, чтобы туристы не шастали. Войдём, будет сухо, поговорим, обсохнем. Может к Марте подымимся, она не откажет. Посидим, по рюмочки перекинем. А?

– А мне холодный дождь это не мешает, а даже помогает. Он меня холодом отрезвляет, чтобы я не забывал кто я на самом деле. Не строил тёплые иллюзии домашнего очага. Небеса вместе со мною плачут, – ответил Толик. – Понимаешь, Женя. Сегодня был разбор полётов, кто я для неё, и для его нового мужа. Всё. Меня вычеркнули. Мне осталось или снова сесть на шею родителей или повесится. Лучше повесится. Вот взять верёвку у Марты и на яблоню.

– Если бы ей было всё равно, она бы мне не звонила, чтобы я тебя не искал. Она меня заставила сейчас выйти в этот холодный дождь в июле. Толик, она бы просто промолчала и всё.

– Опять ты про это. Ты разве не понимаешь, что ей страшно за последствия. А ещё в газете напишут. Её новый человек не любит шумихи. Он уважаемый в обществе, успешный бизнесмен. Так что это – блядская совесть и отголоски супружеской жизни. Она всё решила. Дай мне уйти. Вот просто раз, и начать всё с начала.

– Что, повесится?

– Да хоть бы так. Мне всё равно.

Они стояли друг напротив друга в сильном дожде и мокли. Вспыхивали молнии, гремел гром. С крыши водопадом сливалась вода, были забиты водосточные трубы. В двух этажном доме на втором этаже горел свет, там Марта Анатольевна готовила ужин, может пила чай. Слева тоже были огни, а они стояли перед яблоней и мокли грозой. Промокли оба насквозь.

– Толик, кончай. У тебя есть я. Я же твой друг. Я и Анжи тебя поддержим. Поможем. Ты найдёшь себе новую женщину. Ты молод, красив. Деньги водятся. Ты же мужик с руками. Если надо починить что-то, починишь. Сам. Не будешь вызывать мастеров, а возьмёшь дрель, болгарку, шуруповёрт и сделаешь. Блин, да тебя женщины с руками оторвут. Да, зарабатываешь деньги не такие большие, как твоей жене хотелось. Она нашла другую любовь. По факту – это её квартира, а не твоя, но она не сука, она переживает за тебя. А ты, мужик с руками, впал в депрессию и готов повеситься.

– Мне некуда идти, я ведь так её люблю, – и Толик заплакал. – Я хочу домой, но там всё чужое и меня там не ждут. Это была моя норка, мой бастион, где всегда царил уют. Чтобы не было, на работе, в банке, с долбанным кредитом, я приходил домой и чувствовал её руки. Её поддержку. Её ласку и, блин, тело ночью. Что я мог на неё положиться, что она меня поддержит. И злость, досада, всё уходило, потому что я был дома, где меня любят. Понимаешь, а сейчас мы словно с женой в разных мирах. Мы разговариваем, ужинаем, но как чужие люди. Уже не первый месяц. Не хотел говорить, Жека, но тут накипело! – Женя молчал. Не следовало ему поддакивать, что он давно видел, что с Толиком что-то происходит и как он нервно говорил по телефону, и явно не с заказчиками. Отходил на «секундочку» и разговаривал минут пятнадцать. Сейчас важно – промолчать, а Толик продолжал. – Это не уютный дом, а холодный дом. И сегодня мне показали на выход.

Он сел под яблоней, среди хлещущего дождя и когда перед ним текли ручейки. Он смотрел на них, ёжился, и потом снова смотрел, весь мокрый с головы до ног. Ручейки шли вниз, а там собирались в поток мутной и холодной жиже. Женя пытался его успокоить. Он прижал его голову и похлопал по плечу Толика

– Прорвёмся, брат, – Женя как мог, его успокаивал. – Это не конец жизни.

Пока он успокаивал Толика, его взгляд привлёк светофор. Он на него посмотрел и тот выключился. Красный свет на секунду погас, а потом загорелся зелёный.

– Ух ты! Смотри, светофор переключился, – сказал Женя. Только Толик посмотрел, но в этот момент светофор снова стал красным.

– Угу, даже светофор мне показывает красным. Типа, это моя жизнь в семье получила красную карточку. Это же волшебный светофор.

– Да волшебный, и чувствует твои мысли. Ладно, идём домой. Холодный дождь и гроза странная, – после этого снова сверкнула молния, и на минуту был не дождь, а ледяная крупа. – Опять крупа. Толик идём. Если ты повесишься, то ты сделаешь зло только самому себе. А вот если ты будешь живым, сможешь побороться. Он богат, но деньги не всё решают. А так ты сдался.

– Понял, согласен, – сказал Толик. – Ладно, идём. Я передумал. Перегорело, наверно.

Женя отвёл Толика к родителям. Благо не так далеко они жили, а возвращался под холодные струи грозы, шлёпая по ручьям обувью, которая промокла. Мысленно ругался и думал, чтобы не подцепить заразу и не заболеть. Он весь вымок и такими пришёл домой. Анжела ждала его, и когда он шёл домой, забросала сообщениями SMS. Он не отвечал, так как был в двух шагах от подъезда. Она позвонила на телефон у двери, и он открыл входную дверь, сбросил вызов.

– Жень, я же волнуюсь, – сказала она, встретив его в коридоре. – Ты долго не звонил, а тут такая гроза.

Придя домой, он вымылся в горячей ванной и попил горячий зелёный чай. Анжела начала спрашивать.

– Жень, что случилось?

– Я тебе рассказывал, что у Толика дома проблемы, его жена нашла другого, а Толика выживают?

– Да, что-то рассказывал. Вскользь. Я с его женой недавно разговаривала на разные темы. Она мне ничего не говорила.

– Так вот, сегодня дошло до апогея. Толик хотел покончить с собою.

– Серьёзно?

– Куда серьёзней. Его бывшая позвонила, переживает. В общем, нашёл, доставил к родителям домой. Промок, бррр... Блин, такой холодный дождь, а ещё вроде снег был как в начале, когда на балконе стояли. Такие аномалии в июле. Промок с головы до ног. Хоть выжимай.

– Ладно аномалии, с Толиком точно всё нормально?

– Да. Его к родителям притащил. Причём он был трезвым. Думал, что он напился, ан-нет. Но весь истерил, трясся. Руки его, – Женя почесал подбородок, – такое за ним не наблюдал. Он там какую-то верёвочку нашёл и давай с ней узлы завязывать. Нервничал. Серьёзно я за него испугался. В общем, он дома и в безопасности. Не знаю, завтра он выйдет на работу. Он подавлен и в депрессии.

– Я его понимаю. Так позариться на лучшую жизнь деньгами и сломать всё дома. Его жена, просто легкомысленно поступила. Ладно, это их жизнь, но я это не одобряю.

– Я тоже, – ответил Женя. – Скажу честно, так бегать спасать его из петли мне не хочется.

...

Через день был серьёзный заказ и Толик был как новенький. Женя знал, что он не ночевал дома, а у родителях, может поэтому он так «расцвёл». Что-то родители посоветовали. А он отдохнул, выспался без тревоги. Женя спрашивал, как дела с женой? Толик молчал, но когда тема не касалась его жены, в его глазах зажигался огонёк, но он молчал и не рассказывал почему. Но начинал улыбаться, мурлыкать песни под нос, когда работал. Что-то он придумал, и на вопросы Жени отмалчивался. Только один раз сказал:

– Увидишь сам. Не сейчас.

«И ладно!» – подумал Женя. Проблемы Толика не были проблемами Жени. Он не был его роднёй, просто работодателем, поэтому если Толик не хотел говорить, значит, так будет. Главное работа.

После такой странной грозы воробьи появились только днём, на следующий день. Они всегда утром щебетали на соседнем балконе, завитым диким виноградом, устраивали разборки, а утром следующего дня была тишина. Только днём первые птицы появились. А стрижи, которые в июле всегда летали над городом, только через три дня снова начали летать над городом. Одинокие птицы. Делали петлю и исчезали и так до вечера. Их так что-то испугало, поэтому в первые дни было тихо. Как и вороны. Они тоже исчезли. Ещё вчера копались поутру в мусорных баках, а сейчас никого. Ну и голуби возникли на улицах на утро второго дня, как и воробьи, но ближе к вечеру, а вот вороньё, как и стрижи, только на третий. И не только. Попить пива и выйти к яблоне, Женя так часто делал вечером после работы. Они с Толиком выходили и заметили, что бродячие собаки боялись приблизиться к этой части сада. Женя точно подкармливал их, приносил объедки. Там была, эта жёлтая собака непонятной породы. Как там её, «Желя». Странное имя, но всегда прибегала покушать. А на следующий вечер он её звал, и она не пришла. Он вывалил в миску еду, думая, что она придёт и покушает.

Дальше было больше. Собачники начали жаловаться, что их питомцы отказывались гулять в этой части сада. В противоположной – пожалуйста, в аллеи черешен. А здесь, особенно, где исчезла эта группа, где была стрельба и вокруг, собаки боялись подойти. Визжали, брыкались и пытались убежать. Те, кто выгуливал собак, просто жаловались в Сети, что приходилось уходить подальше от этого места. Собаки просто рвали поводки. Зато они завидовали туристам, которые приходили, чтобы заснять такое интересное место, сделать селфи, и выложить его в свой инстаграм. И крыс было не видно, и кошек, а они завсегдатаи были тут. Ну, это можно списать на аномалию. Тем более в хронологии событий.

После они два дня работали на изнеможение в новом доме, как раз напротив набережной, где начался ремонт. В новострое. Женя по вечерам чертил схему, мерял, какие трубы должны быть, где узлы и фильтры должны стоять. Сидел вечерами за столом и думал. Показывал заказчику, потом согласовывал. А сегодня разводку делали. Меряли, делали простым карандашом пометки. Потом снова меряли, и снова согласовывали и уже потом, начали долбить и сверлить стены. Очень устали и пили пиво на старом месте, около старой яблони. Уставшие, и Женя купил поллитра водки, чтобы разбавлять пиво. Пятница. Хотелось расслабиться.

Наступил август. Жаркие дни и тёплые ночи. После того, как полиция исчезла, оставив свои неубранные бело-красные ленточки, которые потом сорвали, голубые перчатки, которые бросали где не попадя, по саду ездило много детей. Саша и Паша тоже ездили на велосипедах. Эти гонщики на мотоциклах исчезли, исчез и от них ощущение страха. И опасности, что с воем двигателей из-за поворота кто-то выпрыгнет. Сад снова стал местом тишины. Да, но появилась другая проблема. Благодаря Сети, это место стало интересным. Внизу даже останавливались экскурсионные автобусы, и экскурсоводы вели свои группы вверх. Было много из Европы экскурсий, ещё больше из Китая. Толпами ходили, чтобы посмотреть, то самое место. Где исчезла группы рейдеров, а ещё светофор. Экскурсоводы рассказывали, что в саду некая атмосфера, некий скрытый магический портал. Его пока не нашли, но найдут. И началось. И толпы туристов, Женя даже случайно увидел, как на Ютубе выплыла реклама: «Посетите этот сад и прикоснитесь к тайне. НЛО над рекою, в саду странные артефакты, гибель наёмников. Вы почувствуете атмосферу сада, его энергию. Мы покажем вам не только старую крепость и церкви, но и новые объекты аномального сада. Может вам повезёт? Вы встретите инопланетянина или почувствуете что-то. Для этого вам нужно заказать сюда поездку. Всего это стоит 300 рублей»

И это работало. Ходили по саду столько людей, что детям пришлось уйти кататься в дальнюю часть сада. Весь сад заполонили группы туристов. Весть пролетела по Интернету и все хотели этот сад увидеть своими глазами. И это треклятый светофор, как он всех притягивал.

Наступила некая благодать и тишина. Никто не мешал саду, не хотело его вырубить, но экскурсии проводились, люди фотографировались на фоне светофора, и их становилось больше. Было непонятно, что в саду люди со всего мира нашли, но они хотели там побывать. Как некая истерия.

Марта Анатольевна просто потеряла сон. В её подъезд стучали, чтобы расспросить, походить по дому, это же дом в центре таких событий. Тот заброшенный двухэтажный барак стал Меккой туристов и охотников за сенсациями. Дело сдвинулось, когда она начала брать за это деньги. Особенно, чтобы не шастали, под окнами. Проставила в агентствах ультиматум и те, на удивление, очень быстро согласились.

В конце июля появились в саду люди. Быстро они устанавливали осветительное оборудование, камеры. Осветили большой участок и снова появились ленты, которые контролировала полиция, чтобы никто не помешал съёмке. Даже полиция приехала и контролировала периметр. Но это заинтересовало местных туземцев. Особенно детей. Они такими были падкими на любопытное. Они прекратили играть и кататься и приехали, чтобы посмотреть, и Женя от сына Паши узнал, что это снимало центральное телевидение в рубрике «Необъяснимые рядом с нами». Там ещё были чиновники, которые вальяжно расхаживали, но на вопросы не могли ответить.

Они четыре дня ходили, брали интервью, снимали заброшенный барак двухэтажный, где исчезла группа наёмников. Какие-то приборы ставили, что-то измеряли, но в целом это было предсказуемо. Это был пиар. Исследование таинственных событий в городе. Даже вспомнили слепого застройщика. А в другом конце сада дети катались в саду, мамочки с колясками ходили, даже любители собак тоже гуляли, подальше от барака, где всё случилось. Собаки сильно нервничали. Так и происходила съёмка. Один день, второй. Эти люди ходили по бараку, что-то рассказывая, по саду, а потом очутились около светофора. И снова он. Почему здесь, как он связан со всеми событиями?

В общем, эти люди ходили, снимали, репетировали, что должен ведущий делать в кадре. Женя с Толиком вышли к яблоне, и пили пиво, когда к ним пришла съёмочная группа. Они вроде уехали, поэтому на старое место они пришли, но видно ошибались. Всё было просто. Пришли вечером и начали спрашивать:

«Откуда вы? А знаете, кто здесь проживал, в том бараке, где всё случилось? Знаете ли вы, что случилось с теми, кто хотел застроить этот сад? Этот цирк на набережной? А ещё есть сведения, что на площадке вверху был новогодний базар. Что вы об этом знаете? Вы участвовали, что и как?» – Это был прессинг вопросов. И убежать было нельзя, обступили с камерами и расспросами. Давили и не давали поразмыслить. Им нужен был материал.

Пришлось отвечать на вопросы. О цирке и танцах на воде вспомнили, про НЛО над рекою. Много пришлось отвечать. Правда, они ярмарку новогоднюю знали, но сомневались. Видно руководствовались слухами. Женя несколько раз туда приходил к девятиэтажке и смотрел на пустынную площадь. Вдруг, но нет. И на православное Рождество нет и на старый Новый год. Поэтому он ответил уклончиво. Слышал про новогодний базар и всё. Они проглотили и сменили тему. Эти люди всё снимали, хорошо освещали, ходили по баракам, и брали интервью у жителей, теперь у Жени. А потом они зацепились за светофор. И ведущий на ломанном русском спросил:

– Это что? Что он показывает?

– Я не знаю. «СТОП» – наверно.

– Я вас понял, но зачем он здесь?

– Откуда я знаю. Появился и всё.

– То есть вы не знаете, что это за устройство и почему здесь? Нам сказали, что он горит не подключённый к сети. Горит без электропотребления? Да?

– Нет, то есть да, – честно ответил Женя. – Не знаю. Не проверял. Тут ходили слухи, что если его поломать или разрушить, потом будет плохо. Люди попадали в ДТП, ломали себе кости на ровном месте. Травмировались. Были пожары.

– Простите, такие как события в жилищном комплексе «Островок нашего рая»?

– Не знаю. Я сам такого сам не видел. Слухи доходили. Для меня это просто светофор – который горит. Возник на стене и горит. Никому не мешает.

– А этот холодный фронт, который возник ниоткуда? Что вы об этом думаете?

– А что фронт. Причём тут светофор?

– Ну как же. Гидрометцентр не давал на этот день прогнозы грозы. Они писали, что будет солнечно и тут, кстати, эта туча была локальной. Огромная, но локальной, и она двигалась против ветра. Вы это знали?

– Я откуда знаю? – Женя развёл руками. – Холодно было, точно знаю, смотрел с балкона. А как она двигалась и против чего.

Он усмехнулся, почесал нос и добавил:

– Вы считаете, что это из-за светофора? Нет, это смешно. Ну, горит себе он и всё. Может просто не надо нас трогать, наш сад, тех людей, которые здесь живут. Просто оставить их в покое?

– Не знаю, – ответила девушка, которая брала интервью. – Но спасибо, за откровение.

И потом они принялись изучать светофор. Четыре дня они тут занимались съёмкой, мешали всем, звонили, просили прийти и дать интервью всем в округе. Особенно жителям бараков. Марта Анатольевна даже позвонила Жене и пожаловалась, что нельзя к окну подойти. Там ставили прожекторы, ведущий шоу ходил, показывал старые бараки, заходил внутрь, что-то рассказывал. Особенно долго в брошенном бараке, по этажам ходил. Показывал следы от дроби и пуль. Гильзы. Потом ходил по саду, причём это снималось, когда на заднем плане ходили родители с колясками и ездили на велосипедах и на самокатах дети. Как бы не боятся всего этого, но Женя знал, что боятся и снимали в дальней части сада. Там было рассказано про ситуацию, когда здесь ездили на квадроциклах, и чем это закончилось. Съёмки документального фильма закончились, когда они подошли к бетонной стене к светофору. Там они долго снимали, брали интервью. Марта Анатольевна попала в кадр и рассказывала про это светофор, который был странным. Здесь он, без электропитания. А потом ушли и вот сейчас он с Толиком снова пил пиво с водкой. Толик был на нервах.

– Толя, что с тобою? Ты нервничаешь? Руками дёргаешься?

– А ты не понимаешь? – Толик был зол и едва сдерживал себя. – Мне бы сейчас поорать, что-то раскрутить и бросить, сломать и прыгать, сломав и прыгать радости, чтобы пар вышел! Так успокоится. Она через суд забрала у меня право видится с Натаном. Мой сын стал разменной монетой. Я, мол, агрессивный, я, мол, не могу дать ему полный букет развлекательный мероприятий, а покалечу его. А её новый ухажёр может дать всё, он же с большими деньгами. Он может многое, покатать на картинге. Купить такую машину, защитный костюм. В ресторан дорогой сводить, где только стакан воды стоит триста рублей. Шлем, костюм и кар, всё это дорого стоит, лучшее, а Натан любил скорость. Куда его велосипед, который подарил ему я, по сравнению с картингом.

Женя пытался его успокоить. Новый ухажёр жены Толика влюбился в неё беспамятства. Он делал много дорогих подарков и его сын, уже обожал его. Ему про это рассказывали соседи, Женя у многих делал разные сантехнические работы, поэтому знал все слухи. Тогда он под яблоней про это сказал, а потом Толик становился закрытым. Женя понимал его. А как он мог ему помочь? Звонил его жене, разговаривал, и она ему объяснила свою точку зрения. Всё сводилось, что перегорела любовь. Они по-прежнему работали в паре, но часто поле работы Толик, задумчивый, часто сидел перед бетонной стеной со светофором. После работы Женя не раз его тут замечал. Он сидел, пил пиво и смотрел на стену.

...

В один прекрасный день, в начале августа, Толик начал ёрзать. Он пиво не допил, поставил и начал дёргаться. Ноги и его руки «танцевали» выдавали странные движения. Женя был рядом, и они разговаривали, обсуждая новости, когда Толика что-то схватило. Он словно не находил места и руками, ногами продолжал дёргаться. Про это спросил Женя.

– Толя, что с тобою? Ты нервничать и твои руки и ноги. Ты как бы танцуешь.

– Не знаю, у меня всё чешется внутри. Словно меня что-т о колет. Не могу просто стоять. Руки и ноги сами двигаются. Они пляшут. Двигаются, как тремор. Как бывает, когда мышцы сводит судорога. Особенно сейчас, когда смотрю на светофор. Это и раньше было, но совсем не так ярко. Палец дёргался, на локте какая-то мышца вибрировала. Но так серьёзно? А сейчас, меня всего трясёт. Всего и мороз по коже.

– И что ты там видишь? – спросил Женя. – Светофор не просто светофор, да? Ты тоже решил, что это типа портала? Местные газеты «жёлтой» прессы этим забиты. И на телевидение, у меня интервью брали.

– Не вижу, Женя, а слышу. Со мной светофор говорит. Я это чувствую. Во сне снится, что бетонная стена открывается, и я куда-то иду. Там так хорошо, так классно. И во сне голос, всегда голос. Я не вижу того, кто мне говорит. Иногда рядом силуэт человека. Он не кричит, не пугает, а наоборот успокаивает. Я хочу на него посмотреть, но он ускользает, но снится одно и тоже. За светофором сверкающий город, полный жизни и энергии. И там нет как у нас. Нет быстроты жизни, когда все бегут и нет такой ненависти на улицах. Быстрее, пробежать, проскользнуть! Оттолкнуть, если мешает. Такая негативная энергия в нашем городе в центре. Мне её показали разницу. У нас – пешеходы против автомобилистов, курящие – против некурящих. И бегающие на красный свет люди, которым всё равно. А тут совсем другой город, где все улыбаются, и от них веет дружелюбности. Женя, самое интересное, что сны повторяются. Особенно, после странной грозы. Я бываю в разных местах этого города, но узнаю некоторые его части, где во сне бывал раньше. Он меня манит, успокаивает во сне. Мне прорывы труб, эти ужасы перестали сниться. Представляешь? Я иногда во сне чинил трубы и коллектор. Просыпался в поту, что не сделал.

– Догадываюсь, – ответил Женя. – Это твоя совесть говорит. Такое со мной тоже было.

– Не важно. Важно, а я чувствую, как он меня зовёт. Светофор. Он всегда в моём сне. Но разный. Искажённый, выпуклые линзы зелёного сигнала, на весь светофор. Она разрастались и там, за ними нечто прекрасное.

– Такс!! – Женя подошёл и посмотрел в глаза Толику. – Это похоже на наваждение. Твоё подсознание работает. Давай, Толя, не надо превращать свою судьбу в шизофрению. Это стена и светофор. И тут нет человека, который хлопает. Кто ты для него?

– Жень, – Толик попил пива. Он охмелел и продолжил говорить. – А вдруг они не просто так и меня искали?

– Толя, тебя бросила тебя жена, но это не повод потери разума. Наверно с точки зрения психолога твои сны тоже можно истолковать. Мол, бежишь от своей реальности. И тебя бросила жена не из-за светофора. Понятно?