Текст книги "Проект ИКАР. Накануне закрытой беты (СИ)"

Автор книги: Игорь Чиркунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

– Ну вот что, крутой парень. Ты сюда трепаться пришел, или летать учиться?

Вздохнул. А ведь так хорошо сидели!

– Махи? – я приготовился запрыгивать на камень.

– Нет, с махами мы пока тормознемся. Тебе надо почувствовать полет.

Красиво сказано. И ведь главное – как доходчиво: «почувствовать полет» ...

– Да я уже почувствовал

– Это когда? – с прищуром взглянула Майка, – Когда с южака, башкой вниз, в скалы прыгал? И как?

– Жестко, – поняв, что сморозил глупость, буркнул я.

– Это не полет, это падение, – припечатала девушка, – давай-ка вспомним, на чем закончили.

– На попытке слететь с камня...

Девушка посмотрела на меня, как на безнадежного.

– Вот и залазь на него.

Запрыгнул на первую ступеньку, оглянулся. Наставница показала рукой «пока хватит».

– Значит так, Рус. Вспоминай. Разводишь крылья. Делаешь это максимально широко, ты должен как бы потянуться ими в разные стороны... Ну-ка попробуй.

Я изобразил.

– Сойдет. Теперь – полетное положение.

Наклонился вперед всем корпусом, стараясь чтоб крылья оказались параллельно земле. Наставница махнула – нормально.

– Теперь слушай, – начала инструктаж Майка, – сейчас, когда будешь прыгать, постарайся сосредоточиться на крыльях, на том, как они опираются на воздух, на ощущениях в мышцах. Очень важно, чтоб они были одинаковые. Понял?

Часто закивал, подтверждая услышанное.

– Повторяю, сейчас главное – баланс подъемной силы на каждом крыле.

Да понял я, понял. Сосредоточился, собрался. И-и-и ... пошел!

Толчок с двух ног вперед и чуть вверх, успеваю что-то почувствовать в спине, в мышцах, которые я про себя прозвал «крыльевые бицепсы» ... Земля мягко принимает мои лапы в свои объятия. Напоминает соскок с невысокого ящика. Надо еще при этом руки вперед. Ах, да, у меня же крылья!

– Ну как? – Майка вглядывалась мне в лицо.

– Честно? – я стоял так и не сведя крыльев, разве что корпус выпрямил. – Ничего не понял.

– Еще.

Легко запрыгиваю на камень, ноги вместе, крылья в стороны. Сосредоточился, подсел, и-и-и-и ... прыжок.

– Еще.

Камень, крылья, прыжок.

– Еще.

Повторяю.

– Еще.

– Май, может я повыше заберусь?

– Еще давай! Еще пять раз, и если мне понравится – полезешь выше.

Ну ок. Ты здесь наставник.

– Вот ты где, моя красавица!

– Твою мать! – не удержался я.

Ну не надо так орать, как говорится «под руку», я уже начал толчок. В результате все скомкалось, уже в полете зачем-то взмахнул крыльями, наверно от неожиданности, и чуть не растянулся, из последних сил удержав равновесие при приземлении.

– Маечка, солнышко мое, что за ерундой ты тут занимаешься? – Витус вышел из-за пьедесталов, – пойдем лучше летать, без тебя скучно. Буквально, солнце закатилось, я мерзну в небе без тебя!

– Вит, ты не видишь, я вообще-то тут делом занята. – Майка, все еще заведенная на меня, зашипела как раздраженная кошка.

– Каким еще делом? – попытался изобразить искреннее удивление «грязный».

Ну это ты зря, парень. А он еще демонстративно так огляделся по сторонам, нарочито, не замечая моего присутствия.

Не видишь меня значит? Ладно...

– Вот что, влюбленный Пьеро, – я подошел вплотную к парню. Был он немного пониже, так что я смотрел на него сверху-вниз, даже голову не пришлось для этого сильно задирать, – то что ты мне мешаешь, это пол беды. Я на ущербных клоунов не обижаюсь. Но ты же мешаешь Майе получить статус наставника.

«Грязный» сначала, при словах о «клоуне» начал бычится, но в конце моей фразы внезапно сдулся, удивленно взглянул на девушку, потом на меня.

– Почему ... мешаю? —ответил как-то растерянно. Мне даже жалко его стало.

– Пьеро, ты на самом деле такой недалекий, или прикидываешься? Скоро бета-тест, будут нужны наставники. И что вот ей говорить, когда спросят: Майя, а где твой ученик? Покажи нам, он летает? – я кивнул, на стоящую неподалеку девушку. Вид у нее был ... скажу так – странный.

Вит снова перевел взгляд на мою наставницу.

– Кто ... спросит?

– Да какая разница! – пожал плечами я, – ты лучше скажи, что ей-то отвечать. А? Что ее ученик так и не полетел? А из-за чего, он не полетел. А?

– Май... Так я тебе ... мешаю?

– Мешаешь. – Буркнула та. – И не «мне» а «нам». Тебе пора, Вит.

– Хорошо... – он помялся, видимо хотел еще что-то ввернуть, но так и не нашелся, и тихо скрылся за валунами, волоча свои крылья с неудачной расцветкой по земле. Еще один, странный тип.

– Продолжим? – я выжидательно посмотрел на девушку.

– Что с выносливостью?

Вот так, вопросом на вопрос.

– Еще треть.

– Давай немного прервемся, – мотнула головой Майка так, будто перерыв на самом деле нужен был ей.

Не стал настаивать, нудить про то, что выносливость развивается хорошо только когда ее обнуляешь. Отдыхать, так отдыхать: плюхнулся на землю под камнем, облокотился спиной, вытянул ноги. Хорошо...

Над головой бежали причудливые клубки кучевых облаков. Солнце уже поднялось выше окружающих нас хребтов, но в Лягушатнике, в той части, где занимался я, пока была тень. Мысли сами собой убежали далеко вперед, к вечеру, к свиданию...

– Почему вдруг – Пьеро?

Я аж вздрогнул от неожиданности. Рядом со мной неспешно опустилась Майка, и тоже откинулась на камень.

– Что? А... Ты про этого... Витуса?

Девчонка выжидательно смотрела. Понять ее настроение по внимательным, чуть прищуренным глазам было категорически невозможно.

– Ну так он же как Пьеро – таскается за тобой везде, с тоскливым видом, не хватает только постоянных причитаний: «Ах, пропала Мальвина, невеста моя!»

Майка прыснула, с запозданием прикрылась рукой, отворачиваясь в сторону. Какое-то время ее плечи дергались в такт сдавленным смешкам.

– Да уж, – наконец она снова повернулась ко мне, – действительно похож. А ты? – он прищурилась сильнее, – конечно не такой?

– Пф-ф, – фыркнул я, – конечно нет!

Тут память-падлюка, подкинула образ Анахиты. Она всплыла перед глазами, с каким-то немым упреком на лице, как будто спрашивая: «неужели?» Эх-х... Аня-Аня... Что ж я тянул то столько времени...

– Да не, – вздохнул, посерьезнев, – наверно такой же. Хотя... – взглянул на небо, на облака, завис на несколько секунд. – Ну хотя бы не таскаюсь с такой кислой рожей за объектом воздыхания. – Добавил, с чуть большим энтузиазмом, – Нравится девушка: подошел, прояснил. Да – значит «да». Нет – значит «нет». И нечего рассусоливать

И припечатал кулаком.

– А если твой «объект воздыхания» просто цену себе увеличивает? Мы же такие, – она посмотрела с вызовом, – мы же хотим, чтоб нас добивались!

– Да ну, – я отмахнулся, —набивайте себе цену, сколько хотите, а я – не собачка хвостиком бегать. Впрочем... – из памяти всплыл Феникс, и его рассказ про Иру. Я снова насупился, – был... есть у меня приятель ... друг то есть. Так вот, он как-то рассказывал ... – снова пауза. Не мне же он рассказывал, я же просто подслушал. – Короче, он рассказывал, как любил в молодости девушку. Она отказала...

– И что? – в глазах Майки загорелся неподдельный интерес.

– И ничего. Он ушел. На войну.

– Серьезно? – глаза розовокрылой распахнулись

– Ну, в смысле, в горячую точку, – поправился я.

– Он погиб? – с каким-то предвкушением ужаса спросила Майка.

– Да нет, почему? Кто бы мне тогда рассказал все это. Не погиб, вернулся. А потом, представляешь, всю жизнь жалел, что тогда так легко сдался.

– Да-а-а, – протянула Майка, глядя в точку перед собой.

– Представляешь, – зачем-то продолжил я, – он ее встретил, спустя годы. Оказывается, она так и не вышла замуж. Он попытался наладить отношения...

– Они поженились, и жили долго и счастливо?

– Нет, – я начал злиться. И зачем я ей об этом рассказываю? – она погибла.

– Как романтично, – продолжая смотреть в ту же точку проговорила девушка. И вдруг сменила тему, – слушай, Рус. Ты сам догадался, про наставников?

– А что, угадал? – я пожал плечами. – Да нет, так, пришло в голову сходу, надо же было как-то отшить этого, ... Пьеро.

– Угадал. – совершенно серьезно ответила она, – Понимаешь, Рус, пока шел альфа-тест, тестировщиков было мало, новички приходили редко, и небольшими группками. Сначала ими занимались все вместе. Потом, многие стали забивать на новичков. – Она повернулась ко мне, дернула одним плечиком, – это сложно: вкладываешься в человека, вкладываешься, чуть ли не душу свою ему открываешь, опыт передаешь, а он ... Бац, и в какой-то момент просто исчезает. Сливается.

– Я не сольюсь, – убежденно выдохнул я.

– Посмотрим. – Девчонка окинула оценивающим взглядом. – Так вот, как ты правильно сказал, скоро бета и придет сразу толпа. Ничего не знающих, не умеющих, на дурном энтузиазме... В общем, будут нужны наставники, те, кто сможет эту толпу в краткие сроки поставить на крыло. А таких людей сейчас среди альфовцев – раз-два и обчелся. – она вновь откинулась спиной на камень. – Сапсан – это раз. Борисыч? Он мега опытен, но боюсь ему этого всего не надо. Чук с Геком? Ну может. Есть еще Вульф, но он с телами тусуется, не знаю, будет ли заниматься с новичками.

– С кем, с кем тусуется?

– С «телами»

– А ... это кто?

– Да, – махнула рукой, – потом как-нибудь расскажу. Одним словом, толковых наставников у нас и нет по большому счету.

– А ты? Ты, кстати, весьма здорово справляешься. – Девушка хотела что-то сказать, но я не дал вставить, – это не комплимент, это констатация факта. Поверь, в моей жизни было много инструкторов и наставников. Ты, конечно, не лучшая, но и до худшей тебе далеко. Очень далеко.

Девчонка прыснула, замерла, взглянула на меня еще раз и расхохоталась.

– Рус, – давясь смехом проговорила она, – я даже злиться на тебя уже не могу. Ты хоть соображаешь, что говоришь?

– А что я такого сказ... Ой! – до меня дошело. Мама дорогая! – Прости, прости! – я, защищаясь выставил руки, – я же не то хотел сказать! В смысле: ты очень хороший наставник! Вот!

– Поздно, Дубровский! Мне «далеко» и я – «не лучшая», – продолжала смеяться Майка.

Черт, я отвернулся, ну надо же так облажаться! Тем временем девушка похоже отсмеялась.

– Ладно Рус, я не злюсь. На сегодня прощаешься! Но вообще-то, если серьезно, мне очень надо стать наставником. А значит? ...

– Значит я должен полететь! – весело продолжил я, – и чем скорее, тем лучше для нас обоих!

– Так чего расселся, Артемон?

– Кто? – я сразу даже не понял.

– Ну раз Вит – Пьеро, я, соответственно Мальвина, значит ты – Артемон. Что не так?

– Я не пудель, – буркнул я, – я Руслав, и я – воин!

– Здесь нет воинов, здесь только икары...

Достаточно жестко у нее получилось!

– ... а ты, еще даже не икар!

Вот-вот. Повернувшись спиной, чтоб не видела плотно сжатых губ, я полез на камень.

– Майка, может я все же повыше залезу? Я же ничего почувствовать не успеваю!

Я стоял на первом камне.

– Рус, я же говорила – пока ты не научишься координировать свои крылья, старт с большей высоты может кончится тем, что ты поломаешься. Ты же уже пробовал. И чудом не сломал крыло. В следующий раз может не повезти.

– Слушай, это мне напоминает: научитесь плавать – нальем воду в бассейн. А как тогда учиться? Давай, – я подмигнул. Буквально уламываю, будто это мне надо... Впрочем, мне то как раз и надо, – давай, Май. В конце концов, это же я рискую.

– Рискуешь, конечно, ты, – она тяжело вздохнула, – но если поломаешься и тормознешься в обучении, пострадаем оба.

– Да ладно, – я усилил напор, – не поломаюсь. Майя, надо рисковать. Иначе, – покачал головой, – мы так долго будем валандаться.

– Хорошо, – решилась девушка, – но пока с третьей ступеньки.

– Май?

– С третьей я сказала, – в голосе скрежетнул металл.

– Окей, мем.

Я, немного красуясь запрыгнул на третью ступеньку. Высота моей груди. Внутри слегка зашевелился какой-то червячок. Я что, боюсь? Не-е-е, ответил сам себе. Ерунда какая!

– Давай-ка мы с тобой вот что попробуем, – Майка отошла шагов на восемь назад, – в прошлый раз ты уже стартовал с креном. Теперь, перед прыжком, я буду показывать правильно ли у тебя крылья.

Сосредоточенно кивнул, вся веселость и легкомыслие куда-то улетучились. Корпус вперед, крылья в стороны, потянуться, взгляд на наставницу. Та развела руки, свою правую задрала выше. Понял! Чуть опустил левое крыло. Майка показала большой палец.

Вдох-выдох. И-и-и... Раз! Толкаюсь обеими ногами вперед-вверх, все внимание на напряжении в пернатых конечностях...

Я почувствовал! Почувствовал! Воздух подхватил меня под крылья, я ощутил, как они опираются на него! Миг, еще...

– Право! ПРАВО!!! – донесся крик Майки.

Что? Заче...

Горизонт вновь накренился, земля в который раз бросилась навстречу. Удар, кувырок... Держась за ребра поднялся на ноги. О-о-о-о! Как же болит спина!

– Что с крыльями? – подошла хмурая Майка.

Расправил, оглядел, попробовал взмахнуть. Есть, конечно, какие-то болевые ощущения, но работают.

– Нормально.

– Хорошо... То есть хорошо, что крылья целые, а так... Ты меня слышал?

– Да.

– А почему тогда не реагируешь? Я тебе кричу «Право!», значит крен у тебя вправо! Значит работать надо правым крылом!

– Погоди, – перебил я наставницу, – когда ты кричала, мне кажется, еще все нормально было.

– Рус, ты просто пока не чувствуешь малых кренов. Он уже был.

– Да как же? ...

– Поверь мне. Это дело привычки и повторений. Не переживай, со временем разовьется. Во, кстати! Ты машину водишь?

– Да как сказать... – я замялся. Свою я так купить и не успел, пользовался то брата, то отцовскими. Да и не был я восторженным поклонником автомобильного стиля жизни. Для меня это в первую очередь средство передвижения, и, если была возможность, ездил с кем-нибудь. – Вожу немного. Только я не фанат «руля», да и ездить мне особо никуда не надо.

– Ясно. Жаль. А я вот с шестнадцати лет за рулем. Тут ведь так же, как с вождением. Сначала ты ловишь машину в потоке, шарахаешься от полосы к полосе. Пока разделительная совсем под колеса не влезла, даже не понимаешь, что тебя мотает. Я, когда начинала, если не дай бог, выезжала на новый асфальт, где еще разметку не нанесли, вообще не понимала, прямо еду, или уже на встречку выперлась. И рулем приходилось крутить туда-сюда, – она показала руками. Амплитуда оказалась большущей. – А сейчас, – в голосе почувствовались нотки гордости, – прям чуть-чуть надо, – снова изобразила руками, как это, «чуть-чуть», – мне даже солидные дядьки, профессионалы со стажем говорят, что я здорово вожу.

– Понятно, – только и оставалось что сказать.

– Все получится, Рус, просто надо летать. Много. И тогда начнешь чувствовать крылья, чувствовать, что что-то идет не так, не тогда, когда уже поздно, а когда это только-только начинает развиваться. Тогда и для исправления нужно совсем микроскопические усилия. А пока, – она подмигнула, – пока тебе летать в Лягушатнике. Здесь штиль, воздух спокойный, и нет никакой турбуленции.

Вот ведь, успокоила! Еще и «турбуленция»!

– Давай, Русик, хватит отдыхать. Ты ведь хочешь полететь?

– А то!

– И я хочу, чтоб ты полетел. Так что вперед, на камень. Продолжаем.

Глава 15 Все тот же северный город

Морщась, тяжело опираясь на трость Александр-Феникс спустился во двор. Ногу тянуло: он сегодня много сидел, потом много ходил, и все без разминки. «Надо бы», – решил про себя, – «как со всем разберусь поделать упражнения. Хотя бы потянуть мышцы».

Вечерело. Сидящая на лавочке у соседнего подъезда шпана проводила его заинтересованными взглядами вплоть до чуждо выглядящего здесь новенького полноприводного Вольво. Щелкнула дверь, трость стукнулась о коврик пассажирского сиденья, мягко заурчал мотор, негромкая музыка наполнила салон.

Мужчина набрал номер главного СБ-шника фирмы. Они хорошо общались несмотря на то, что в фирме у СБ-шника друзей было мало. Большинство отзывались или настороженно, или откровенно враждебно. Сделать только ничего не могли: с момент появления нового начальника Службы безопасности некоторые особо хитрые манагеры поплатились работой за попытки погреть руки в финансовых потоках компании. А двое даже присели.

– Здорово Сергеич! Не отвлекаю? Дело есть небольшое.

– И тебе не хворать. Не отвлекаешь, заходи. Что-то давненько мы с тобой кофейку не пили.

Сошлись они совершенно случайно. Просматривая личные дела сотрудников, «Сергеич» обратил внимание на то, что с ним одновременно, в том же самом «одном южном регионе» проходил срочную службу один из начальников отделов новой работы. Хотя и не пересекались: безопасник тогда был молодым старлеем, а Александр простым срочником. Да и подразделения разные.

Но так или иначе, как-то раз в столовой они оказались за одним столиком, а дальше началась ... дружба не дружба, одним словом – нормальные товарищеские отношения. Был он неплохим, сравнительно честным парнем, а Саша в своем отношении к работодателю, считал, что стабильная денежная работа гораздо привлекательнее, чем возможность нагреться на «пять копеек».

– Я не в конторе, взял пару дней в счет отпуска.

– Понятно. Как здоровье?

– Да дело не в здоровье. Так, дела у меня образовались, личные. Но за заботу спасибо.

– Личные? Ого! Поздравляю. Ладно, говори, что надо.

– Слушай, Сергеич, только не удивляйся, потом все расскажу. Можешь достать личный телефон Алексея Петровского, владельца...

– Я знаю, кто это. Как быстро и какая информация еще нужна?

– Информация любая подойдет, а как быстро? ... Ну ты же в курсе, как обычно – вчера.

Когда «Вольво» подъехал к особняку Петровских, и остановился на противоположной стороне улицы, сумерки уже сгустились, зажглось уличное освещение. Со стоянки открывался красивый вид на подсвеченный в глубине территории трехэтажный дом, освещенную площадку перед кованными воротами, с будочкой охранника.

Судя по открытым источникам, глава многочисленного семейства был в городе. Вроде бы привычки зависать вечерами вне дома за ним не наблюдалось. Но мужчина решил подождать дополнительной информации, в таких переговорах она лишней не бывает.

Достал блокнотик, начал накидывать ключевые моменты к предстоящему разговору.

«Итак, по классике, какова моя позиция? Надо сформулировать, правда что-то в голову ничего путного не лезет...»

Чего хочу? Да вроде, очевидно – хочу, чтоб Петровские оплатили бывшей невестке пребывание в ФанВирте. Значит, пометил в блокноте, пишем картину ситуации... Ну вроде так. Далее, «что с этим надо делать?» ... Что же соображается то так туго? ... Почему они должны это сделать?

«Совесть» ... Хм, слабый аргумент, зачеркнул, даже развивать не стоит.

«Потому что вам это не трудно» ... Вообще не аргумент.

«Не состоявшаяся родственница» ... Ну так не состоявшаяся, о чем речь?

«В память о сыне» ... Ну-у-у... Так себе. Оставил, хотя... Сколько времени прошло?

«Это благородно и хороший пиар» ... Хмыкнул, пожалуй.

Далее... «Кто я? Мой статус в данном деле?» Пожал плечами, записал: «представитель Евгении Савушкиной и ее бабушки». ... Хм, представитель...

Перед его мысленным взором всплыла Анахита. Мужчина тепло улыбнулся ей, «не переживай, девочка, у тебя теперь есть защитник!»

Отложил блокнот, утонул в воспоминаниях. В груди радостно защемило, когда вспомнил, как обнял ее на прощание, обещая навестить, как только получится. В низу живота разлилась сладостная истома, память украдкой подсунула картинку лежащей на пыльной тропке Ани, с разорванным до пояса платьем. Натекшая из-под нее лужа крови и страшная рана уже казались чем-то несущественным, прошлым, досадным эпизодом, а вот высокая, крепкая грудь... Он вздохнул и зажмурился. Сам себе усмехнулся: «ну чисто кот перед миской сметаны. Эх, что-то я рано расслабляюсь».

Пиликнул телефон. А вот и долгожданное сообщение: номер телефона и архивный файл. Александр хищно ухмыльнулся: «черта с два я потеряю еще одну женщину!» ...

И тут же, его как будто электрическим разрядом прошило: «Мою женщину». «Мою!!!»

Медленно-медленно он взглянул на заготовки разговора в блокнотике... Все неправильно! Все не так! Сжав зубы он вырвал листочек, скомкал, бросил на пол.

«Я хочу, чтоб Аня жила! Жила в волшебном мире ФанВирта, а не прозябала бессознательной тушкой на больничной койке. Вот моя цель! Аня – моя женщина! Вот кто я такой, а не какой-то там «представитель».

Так какого черта, он тут пытается вымутить у отца бывшего парня своей женщины денег для нее? Кто тогда он?

С визгом резины «Вольво» развернулся и газанул в сторону больницы. К черту Петровских! Выкинул из памяти, как не было их.

На ходу набрал номер

– Сергеич, здорово, не отвлек?

– Говори.

– Слушай, спасибо тебе большое за информацию, но она ... не пригодилась.

– Чего так?

– Понимаешь ... В общем я передумал. Извини, что напряг. Файл я удалил, без прочтения. И спасибо тебе, еще раз.

– Ну что ж. Рад был помочь. И, Саня...

– Да?

– Я действительно рад, что ты передумал.

В трубке послышались гудки.

– Вера Георгиевна?

Сидящая за низким столиком рядом с сестринским постом дородная тетка посмотрела поверх очков на стоящего напротив посетителя и вновь уставилась в какой-то регистрационный журнал. Ни ответа не привета. Как же, блин, знакомо!

– Здравствуйте...

Мужчина поиграл желваками. «Блин, тетка, я же пытаюсь быть вежливым! Знала бы ты, как мне хочется охерачить тебя своей тростью, свиноматка недорезанная».

– Я, вообще-то, поздоровался...

Экземпляр попался закаленный. Матерый, можно сказать. Не отрываясь от журнала (и что она там увидела? Даты, росписи) тетка нехотя произнесла:

– Я слышала. Что у вас?

Подойдя к столику вплотную, и опираясь обеими руками на трость так, чтоб нависать над старшей медсестрой, Александр продолжил, максимально безэмоционально:

– Когда люди общаются, принято хотя бы обозначать визуальный контакт. Это демонстрирует внимание к собеседнику, и элементарную вежливость.

«Матерая свиноматка», с видом усталой занятости сняла очки, обратила наконец внимание.

– Молодой человек, не хамите. Или говорите, что вам надо, или я позову охрану.

Мужчина тяжело вздохнул, поднял лицо к верху, проговорил устало:

– Видит бог, я ведь пытался сделать по-хорошему. Все, что мне нужно, это конструктивный разговор. – Перевел взгляд на тетку, – Я ведь пока с вами, – выделил голосом «с вами», – разговариваю.

Презрительная ухмылка перекосила и так малосимпатичную физиономию старшей.

– Уж не жаловаться ли вы собрались? – покачала своей крашеной «химией», – Ради бога, кабинет главврача на шестом этаже. – И вернувшись вновь к журналу, выказывая потерю интереса пробормотала вроде как под нос, – Только его до завтра уже не будет.

– Да зачем мне Максимов? – искренне удивился мужчина, – то, что вы повязаны, я не сомневаюсь. Наберу как я Нурию Аслановну...

При упоминании имя-отчества главы областного комитета здравоохранения бабища с сомнением подняла на посетителя глазки. Он не дал ей опомниться или как-то вклиниться в монолог. Поднес ей к глазам на секунду экран телефона.

– Это ее личный. Вы же не думаете, что я буду звонить в секретариат?

– Откуда у вас ее номер? – пока неверяще, проговорила та.

В ответ он только улыбнулся.

– Забавное совпадение, – продолжил рассуждать вслух, – на носу ведь выборы в областную администрацию... Интересно, что она предпочтет, как вы думаете? – сделал вид, что советуется с этой малосимпатичной дамой, – Шумиху в прессе, о вопиющих случаях растраты бюджета в городских больницах? О неоправданном сокращении младшего мед.персонала в отделениях интенсивной терапии, и практике «мертвых душ»? Кстати, вы вот сами, за скольких санитарок зе-пе получаете?

Та, отрицательно затрясла головой. Посетитель продолжал:

– Я так и вижу заголовки в новостных лентах: «У лежащих в коме пациентов месяцами не меняют постельное белье!», «Беспомощным лежачим больным по полгода не проводят гигиенические процедуры!». «У коматозницы украли противопролежневый матрас. Теперь на нем спит мама работницы больницы!»

– Это же неправда! – возмутилась тетка, – И больным раз в неделю делают обтирания, тогда же и белье меняют...

– Ох уж эти журналюги! Вечно все приукрасят, да? – согласно покивал Александр. Продолжил, – А вот еще! «Деньги, которые выделил на лечение своей невестки известный бизнесмен Петровский оказались разворованными» ... Как вы думаете, – вновь обратился он к старшей, – не проще, в такой ситуации комитету здравоохранения публично кого-то наказать? Да, думаю это будет хороший пиар. Главное, перед выборами показать, как они безжалостно выкорчевывают таких вот черствых, зарвавшихся сотрудников медучреждений...

– Слушайте, вы что, из-за какого-то матраса? Если хотите, я сама новый куплю. Чего было огород городить!

А ее нервам можно позавидовать. Поплыла было в процессе выступления, но сейчас собралась, успокоилась, смотрит внимательно.

– Не надо, я уже заказал новый. Меня заверили, что самый лучший. Завтра с утра курьер должен доставить... Мы с вами как-то неправильно начали разговор. Давайте попробуем с самого начала?

Посмотрел выжидательно, потом заново произнес:

– Здравствуйте. Вы ведь Вера Георгиевна, старшая медсестра?

Та, не отрывая от мужчины глаз проговорила:

– Здравствуйте. Да, это я. Что вы хотели?

Вот так вот лучше, тетя! Это как в дрессуре собак – если дал команду, надо добиться, чтоб собака ее выполнила. Иначе создается неправильный прецедент, что какие-то команды можно и не выполнить.

– Почему «хотели?» – он радушно улыбнулся, – я до сих пор, хочу. И намерений своих не меняю. Где мы можем спокойно поговорить о пациентке из восемнадцатой? Евгении Савушкиной.

– Пойдемте

Старшая встала, и направилась в палату. «Вот блин!» – подумал он, – «Надо было на посту разговаривать, при виде Аниной „тушки“ я теряю равновесие. Спокойно, Саша, спокойно...»

Зайдя в палату, тетка развернулась, уставилась выжидательно.

– Давайте присядем, – предложил мужчина, – в ногах, говорят, правды нет.

Осмотрелся, стул в палате был один. Поэтому предложив ей жестом присесть, сам сходил в коридор еще за одним. Хромой не хромой, а мужчина здесь он.

– Итак, дорогая моя Вера Георгиевна, обсудим здоровье, и дальнейшее пребывание здесь моей любимой ... племянницы.

«Эх, куда меня понесло?» – пронеслась запоздалая мысль, – «Ну какая на фиг „племянница“?»

– Предлагаю подвести черту тому, что было, и начать все, с чистого листа. Тем более у девушки теперь меняется спонсор.

Собеседница продолжала все так же выжидательно молчать.

– Вера Георгиевна, так дело не пойдет! – прервался наконец посетитель, – я не могу говорить за двоих, это не диалог...

– Молодой человек, как к вам обращаться?

– Признаю, моя ошибка, не представился. Можете обращаться ко мне Александр.

– Так вот, Александр, я пока не услышала ни каких предложений.

– Вы плохо слушаете, Вера Георгиевна. Я повторю. Предлагаю не заниматься любимым национальным спортом – поиском виноватых, а сосредоточится на поиске выхода из сложившейся ситуации.

– И в чем конкретно будет заключаться выход, из как вы говорите, сложившейся ситуации?

Саша вздохнул. Вот же упертая тетка!

– Послушайте, не заставляйте меня начинать снова. Давайте откровенно. Я же знаю, что вы присваиваете зарплаты санитарок, которых сначала подсокращали, а потом устроили несколько мертвых душ. А это, между прочим, уже уголовное преступление. Даже ежику понятно, что только этим вы не ограничились. А также понимаю, что без участия главврача вы такое вряд ли бы провернули. Но Максимов, скорее всего соскочит... Впрочем, я предлагаю перевернуть страницу. И дальше, у нас с вами есть два выхода. Хороший – я не строю из себя рыцаря в сияющих доспехах, не пытаюсь добиться вселенской справедливости. Я просто хочу, чтоб вот эта девушка получала весь спектр медицинских услуг. По крайней мере, лежащий в зоне вашей ответственности.

Он прервался, помолчал, продолжил.

– Про плохой выход вы уже в курсе. И не думайте, что я блефую. Родной брат Нурии, Мансур, летает на параплане. – Увидел вопрос в глазах, пояснил, – оказалось мы знакомы. Представляете, летающее сообщество в нашей стране не такое уж и большое, все всех знают. Ну просто большая деревня!

– У меня нет ресурсов, – попыталась возразить старшая, глядя в пространство.

– Найдете, – отрезал мужчина. – И я не говорил, что это бесплатно.

Достал из кармана банковскую карточку.

– Это, карта на предъявителя. Перевод – в конце месяца. И еще. Сейчас вам на телефон придет ссылка на облако. Я хочу ежедневно видеть видеоотчеты, как больной проводят гигиенические процедуры, и меняют постельные принадлежности. Я не Петровский, просто так никому денег не плачу.

Старшая поколебалась немного, протянула руку за карточкой.

– Поговаривают, что Нурию хотят снять, – проговорила она как бы промежду прочим.

– Это ничего не меняет, – ответил гость, – даже если снимут, она не откажет брату в любезности, свести одного его друга с новым главой комитета. А вот вам, любезная Вера Георгиевна, надо кормить двоих детей. Мальчика Севу, шести лет, и девочку Соню, одиннадцати. Тяжело без мужа?

– Тяжело, – смерила его свинцовым взглядом старшая.

Вновь, к дому Галины Васильевны, Аниной бабушки Александр, он же Феникс подъехал поздно вечером. Несколько минут сидел, в заглушенной машине, вспоминая недавние события. Вымотала его крайняя поездка в больницу. Перед тем, как приступить к разговору со старшей медсестрой пришлось три часа: курить с охранниками и пациентами (а он ведь не курит! Но когда дело требует...), травить анекдоты, двусмысленно заигрывать с сестричками, и так далее, и тому подобное. Он не только выяснил про махинации старшей. Уверен, это вершина айсберга. Он еще и убедился, что иметь дело можно только с ней. Эта хоть и хапуга, но попав в узду будет тянуть куда надо. Остальные... Блин, куда этот мир катится?!

Кроме того, его ждал тяжелый разговор с Тамарой. Теперь, когда нужно оплачивать еще один аккаунт, приходящую домохозяйку он не потянет. Придется даже сократить в два раза физиопроцедуры. Впрочем, он ходит, хоть и с палкой, а бегать ему врачи и не обещали. Может вообще, ну его, это физио? Еще раз прикинул, посчитал. Нет, все равно до золотого аккаунта для Анахиты он не дотягивает. Ничего, сейчас она вообще на бронзовом...

Как в принципе можно играть в ФанВирте на бронзовом аккаунте?! Из-за существенного снижения скорости передачи данных, игрок не то, что летать не может. У него вообще снижается передача входящей внешней стимуляции. То есть притуплены все ощущения. Цвета бледнее, звуковая палитра беднее. Тактильные ощущения упрощены. Одним словом – трепет крыльев мотылька ты уже не услышишь, и колебание воздуха от него же не почувствуешь. А еще... мужчина опять провалился в блаженные мысли, нежные прикосновения, когда касаешься тела любимой самыми кончиками пальцев, пройдут для нее стороной. «Нет уж, хотя бы серебряный я ей проплачу!»

Хлопнул дверцей машины. Приятный негромкий «чвяк». Мигнули поворотники под «щелк» центрального замка, он не любил сирену – бесполезная штука.