Текст книги "Проект ИКАР. Накануне закрытой беты (СИ)"

Автор книги: Игорь Чиркунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Я думаю, потом тяжко вздыхаю в трубку

– Нет, Фес, я сейчас максимум до уровня груди подпрыгну

– Да-а-а. Маловато, крыльями землю зацепишь...

Мы продолжаем размышлять, как бы сделать так, чтоб над обрывом мне уже быть в полете.

– Слушай, а если взлечу в Лягушатнике, это я могу, а потом долечу до обрыва?

– Хм... Идея. А сколько у тебя выносливости сейчас?

– Двести десять.

– Так, дай посчитать... Старт, пара взмахов, доворот. Потом для набора чтоб камни перемахнуть... Ну допустим шесть-восемь... Хм. Потом к обрыву, там недалеко, можно в снижении, ну еще три-четыре. Итого сколько? – Феникс вздыхает, – Пятнадцать. Итого минус треть шкалы, а ты только над перегибом.

– Да, но потом, ты говорил – будет динамик

– На парении тоже выносливость расходуется, а тебе надо подняться, и желательно повыше, чтоб никто потом не вякнул: «ну что это за полет?» А останется у тебя на парежку минут шесть-семь. И не забывай – тебе еще приземлиться надо. Эх...

Кому первому в голову пришло такое в общем-то очевидное решение, как стартовать с пьедестала, но в сторону южака, я уже не помнил. Кажется, додумались одновременно. И теперь я мысленно прогонял в голове все предстоящие действия.

Готов? Мысленно пробежался по «чек-листу»: торба брошена внизу, надеюсь тут некому ее подрезать. В поясной сумке несколько полосок мяса, пара пузырьков с восстанавливающими эликсирами, «пара малых исцелений». «Мало ли куда тебя занесет?» настаивал Феникс. Выносливость полная, здоровье полное, крылья осмотрел – помятых, даже потертых перьев не обнаружилось. Феникс еще предлагал на всякий случай выпить исцеляющий эликсир, перед стартом, чтоб даже все незаметные болячки подлечить. Да вроде нет их, болячек. Ну что, икар, поехали?

Вдох-выдох, прыжок. Раскрываюсь в верхней точке, и тут же взмах, еще, еще. Ветер холодит лицо и грудь, в ушах свист, поверхность площади скользит под меня и отдаляется.

– Над площадью тебе особо скорость не нужна, просто протяни без потери высоты и все.

Перехожу на размеренные, неторопливые взмахи. Слева проплывает столб Общего дома, я уже выше второго этажа. Прощай личиночный этаж, к тебе я не вернусь!

Замечаю впереди-ниже группку икаров, что пешком, понимаете – пешком! топают к Ласточкиному обрыву. Это «тела» выползли на вечерний променад в молоке. Мелькают удивленные лица, кто-то открыл рот, кто-то, кажется Ветер, или Деймон приветственно машут руками.

– Молодец Рус! Давай, лети!

Я не отвлекаюсь, взгляд вперед и чуть вверх. Где-то недалеко уже первые икары, что парят вдоль обрыва.

– Фес, это сложно? Летать в динамике.

– Русик, успокойся. Это просто восходящий поток. Если ты в его центре, то даже не поймешь, что тебя поднимает. В реале для этого приборы и нужны – сигнализировать о подъеме. Поймешь только когда будешь входить в него или вывалишься. Тем более ты полетишь вечером, значит поток будет ровный.

Как и договаривались с Фениксом, вниз я не смотрел. «Просто лети по прямой, и забудь ты про обрыв». Я и летел, равномерно взмахивая крыльями, когда меня что-то мягко подхватило под крылья, и стало поднимать. Ух-ты!

Не успев сообразить, что к чему, больше доверившись совету друга тут же заложил поворот в право, под прямым углом. Непроизвольно отметил, что площадь, где-то там, на периферии взгляда стала отдаляться, проваливаться вниз. Все, махи «выключить», крылья максимально в стороны, я парю!

Почти тут же разминулся с первым икаром

– Смотри куда летишь!

Ах, да, Феникс говорил, расхождение – правыми крыльями. А это значит... Мама... Я тут же довернул левее и сразу взял правее. В животе похолодело, теперь прямо подо мной – километр высоты. Или уже больше?!

Но не успел я как следует запаниковать, как рядом мелькнули рыжие крылья.

– Здорово бродяга! С прибытием в наш дружный коллектив! Молодцом!

Орлан проскочил чуть вперед, притормозил, встал почти крыло к крылу.

– Ты смотри, далеко в долину не вываливайся, там не поднимает. Держись ближе к склону.

Я часто-часто закивал, подтверждая, что понял. Кренчик вправо, немного сместился в сторону, кренчик влево, выровнялся.

Проверил шкалу. Еще процентов восемьдесят. Отлично! А я все поднимался и поднимался. Трепетала складками футболка, да и штаны вовсю «флатерили», если я правильно тогда понял этот термин. Вот ведь, а в коротких слетах и не замечал!

Мимо, со свистом рассекаемого воздуха проскочили красная и синяя молния. Развернулись. Круто, почти встав в крен под девяносто градусов, так, что одно из крыльев было нацелено точно вниз, а второе в небо. Зашли на меня как два истребителя в лоб. В воображении успела мелькнуть картинка: вот мы сталкиваемся в небе, и вот я появляюсь на камне возрождения. И что? Незачет по независящим от меня причинам?

Но не успел я испугаться или расстроиться, как оба «брата-акробата» разошлись в стороны, пропуская меня меж собой. Причем ... оба вытянули в мою сторону по руке, с поднятыми большими пальцами!

Я непроизвольно проводил правого взглядом, и выкинул в его сторону свою правую руку в ответном жесте. ... Что? Внимание тут же переключилось на руки. А крылья? Да вот же они – распахнутые, держат меня, опираются на воздух. Значит я могу одновременно контролировать и руки и крылья?

– Рус, крылья шире, ты проваливаешься.

Орлан. Летит рядом, контролирует. А я выходит, задумавшись о руках чуть не упустил те свои конечности, что держат меня сейчас в небе. От греха подальше сложил руки на груди, крестом, и заставил себя забыть о них.

– Рус, ты все-таки решился! Ты полетел Русик!!!

Какой знакомый голос! Я вывернул голову назад, скосил глаза – Майка. Парит надо мной, чуть выше-сзади. Глаза сияют. Довольная!

– Не крути башкой! Смотри вперед! – «включила» привычную стерву-наставницу Майка, – Будешь оборачиваться, когда крылья научишься лучше контролировать!

Как же мне тебя не хватало! Захотелось расхохотаться.

– Рус, приготовься к повороту, сейчас динамик кончится.

– Хорошо!

Ветер сорвал с моих губ слова, кинул назад. Я приготовился. Разгон, крен, крылья на вывод... Иех!

– Отлично!

Майка летела рядом и жестикулировала обоими руками.

– Только тебе пока рано! Высоту в развороте так теряешь, старайся более полого!

Да какого? Тебе не угодишь! То слишком плавно, то слишком круто!

– Рус, держись строго перегиба, тут динамик узкий.

Я опустил взгляд, чтоб понять, где этот перегиб... Площадь, которая мне казалась такой большой, вдруг сжалась в размерах. Я сначала даже не понял, может это ее какой-то кусок? Но нет – вот торчит вышка Общего дома. Маленькая, низкая... Вон камень возрождения. Отсюда – будто бы вплотную к башне. А вот и Лягушатник. Получается, что все мои кувыркания там были видны, как на ладони?

И вдруг мир подо мной распахнулся, как будто в компьютерной игре выключили «туман войны». Та местность, которая была доступна мне-пешеходу вдруг сжалась до размеров пятачка, монетки. Я обозревал зеленые поля, открывающиеся за перевалами, а вот течет речка с водопадом, а там какой-то лес?

– Рус, не спи, поворот.

Я развернулся.

– Май, он слишком вываливается в долину. Там его хуже поднимает. Может пусть и дальше над перегибчиком летит?

– Давай!

– Рус, рус!

Я посмотрел на Орлана.

– Лети над здесь, – он показал рукой прямо вниз, – над обрывом. А я ща!

И замахав крыльями он помчался вперед, распугивая всех криками

– А ну брысь, пернатые. Ученик летит, дайте дорогу!

На следующем галсе тревожный Майкин голос вернул «на землю». Вернее – в сознание.

– Рус, что с выносливостью.

Скосил глаза... И чуть не застонал с досады! Вот я баран! Неуч! Тупица! От полоски остался хвостик процентов на десять и покраснел. Сколько продержусь в воздухе? Мне осталась от силы минута. Мысли заметались в голове испуганными птичками по клетке. Что делать? Что делать? Что делать?

Садиться? Зубы зло скрипнули – не успею! Если только камнем вниз? И то буду падать какое-то время! А мне еще глиссаду строить...

Эх, я помню, что случается, когда кончается выносливость. Еще один старт сегодня? Вряд ли успею...

Взгляд зашарил по сторонам, как будто решение где-то рядом... Ага, горько усмехнулся, незамеченная площадочка для отдыха, зависла в стороне и не отсвечивает.

А что если? ... Взгляд прикипел к ближайшему хребту. Нет, не долечу, тем более по пути динамика не будет, а мне сейчас только пару раз и взмахнуть крыльями!

Сказать Майке? А что изменит? Ну услышу от нее в очередной раз какой я дебил... Зацепился взглядом за Майку. Летит рядом, на раскинутых крыльях, смотрит тревожно. Ручки под грудью сложила, очередные полупрозрачные шароварчики игриво облегают накаченную попку. Только поясная сумка выбивается из ансамбля...

Да, точно! Я захохотал, спуская накопившееся напряжение и страх. Я дебил! Дебил!!!

Рука скользнула на пояс. Где там у меня? Пальцы нащупали флакончики. Малое зелье выносливости? И тут озорная мысль пронзила мозг. У меня же есть среднее! Даже с учетом того, что сегодня я «съел» два малых, оно мои двести тридцать пунктов восстановит с лихвой!

– Все ок, красотка!

Я вытащил пузырек, скрутил крышку, выплеснул в рот. Пустой флакончик ветер вырвал из рук, швырнул назад.

– Догоняй!

У меня еще почти пятнадцать минут полета!

От возбуждения я сделал несколько взмахов, перестал, и залился счастливым смехом.

– Он у тебя не больной?

Рыжий опять просвистел рядом, круто развернулся, пристроился слева.

– Здоровый! Еще какой здоровый!

Майка с задорным криком вырвалась вперед, поднялась выше, оттормозилась, я проскочил под ней.

Справа раздался приближающийся свист крыльев, красная молния пронеслась подо мной. То ли Чук, то ли Гек заложил мертвую петлю вокруг моей траектории... И вдруг стремительный полет икара в красной футболке прервался, он как-то скомкался, в воздух отлетело несколько перьев...

– А-а-а зараза-а-а-а! – раздался затихающий внизу вопль.

– А-ха-ха, лошара! – парень в синей футболке тоже выскочил откуда-то справа, но вместо петли крутанул вираж подо мной, – довыпен...

Синий комок перьев молчком отправился вслед за своим «братаном».

– Ло-хи! – приставив руку ко рту рупором крикнул вслед Орлан, – нет, вы видели? Забыли про дыхалку и ...

Вдруг он испуганно прервался на полуслове, один миг летел без движений.

– А-а-а, блин!

И заложив крутую спираль Рыжий рванул к земле.

– Видишь, что бывает, когда не следят за выносливостью? – весело крикнула мне Майка, – вот последствия того, что шкалы в поле зрения не выводят!

А мы меж тем поднимались все выше и выше. Казалось, еще не много – и вершины хребтов окажутся ниже, но...

– Все, Рус, потолок. Динамик кончился. Давай потихоньку на посадку.

Я посмотрел на наставницу, вниз, на горы. Скосил глаза на шкалу. Прикинул – еще минут двенадцать есть. И «включил» махи.

Мощные, энергичные, сейчас же шкала на глазах стала уменьшаться. «Девять, восемь, семь» начал я мысленный обратный отсчет взмахам крыльев.

Майка догнала, взглянула в лицо... и молча продолжила работать своими розовыми крылышками рядом.

«... три, два, один». Я остановил махи, раскинулся, заложил очень широкий, пологий вираж.

Дух перехватило. Мы парили в прозрачном вечернем воздухе, скользя на распахнутых крыльях выше ближайших вершин. Где-то на западе солнце, уже не скрытое горами только начало прятаться за горизонт, растекаясь по его линии, как тающее мороженное. Багровые отсветы окрасили закатную часть небосклона и высокие перистые облака. А с востока уже катилась волна синей туши, закрашивая уходящий день. И под всем этим... Меня затопило чистым, ни с чем не сравнимым восторгом, когда в мозг водопадом обрушилась картина закатных гор. Как вместить в себя эту грандиозность? Как сохранить в памяти? С чем сравнить? Седые, величественные горные великаны, кое-где отмеченные снежными шапками, сейчас окрашенные розовым... И я – ничтожная песчинка в этих масштабах, над всем этим, висящая на невидимых мышцах ветра. И кроме него – ничего вокруг, пустота на километры.

Со стороны темнеющего неба, прямо из сгущающейся синевы показалась какая-то черточка. Она приближалась, приближалась, и вскоре я рассмотрел икара. Борисыч!

Ветеран приблизился, махнул приветственно рукой.

– Молоток курсант! Это по-нашему! Только здесь жизнь!

Он летел рядом с нами несколько секунд, потом кивнул по-отечески.

– Давай на посадку, сынок. Для первого самостоятельного – за глаза.

Я поднял руку, в ответном приветствии, он по-военному отдал честь. И отвалил в сторону, как истребитель на кадрах по телевизору.

Бросил взгляд вниз... Мама дорогая, а куда же тут садиться? Между горных хребтов пролегла густая тень.

Майка вышла вперед, качнула крылом как заправский самолет.

– Давай за мной.

И стала ввинчиваться к земле в нисходящей спирали. Я пристроился следом. Вскоре и нас накрыла тень от горы, а я отыскал взглядом площадь, совсем крошечную отсюда, башенку на ней, и... обрыв.

Вот, черт! Отсюда, с высоты обрыв казался чем-то несущественным. Мне захотелось смеяться, настолько незначительной казалась мне отсюда пугавшая меня высота.

– Запомни, Рус. Бояться надо не большой высоты, а недостаточной. Воздух сам по себе не убивает, убивает земля и все что на ней – скалы, деревья, не к месту оказавшиеся постройки. О воздух ты не разобьёшься, только об землю. А раз так, то какая разница, сто метров до земли или три-четыре километра?

А мы с Майкой все ввинчивались и ввинчивались в остывающий воздух. Горы вокруг наоборот, росли, возвышались. Вот уже и вершины перевала, а вон – площадь. Как-то людно на ней. Не успели разойтись приземляющиеся икары? Выкинул мысль как несущественную, сейчас надо сосредоточиться на посадке. Что там с выносливостью? Остался хвостик, но мне хватит.

На высоте верхнего этажа башни я остановил снижение, растянул вираж, пронесся со свистом над площадью. Развернуться у вершины башни и встать в глиссаду? Не-е-е. Мои губы растянуло азартной улыбкой. Не для того я сегодня, рискуя окончательно порвать все отношения с Майкой столько раз отрабатывал взлеты и посадки в Лягушатнике. Не для того!

Еще спираль, скоростная. Держу взглядом башню, четвертый этаж, третий... пора! Площадь завалило в крене так, что она оказалась у меня слева. А справа – темнеющее небо. Вираж! О-о-о-о! Перегрузка! Мои уставшие крылья почти явственно затрещали. Вот я ща разложусь тут, у всех на глазах! Будет мне наука не выпендриваться...

Но крылья выдержали, крен выправлен, я в планировании снижаюсь к обрыву. Впереди по курсу разбегаются люди. Земля-земля-земля, она неумолимо приближается ... Ноги вниз, побежал. А, черт, слишком быстро! Пять шагов пробежки, подувающий с долины ветер наконец останавливает меня буквально в шаге от края. Фу-у-уххх... Длинный-длинный выдох.

Сзади раздались сперва редкие, но потом нарастающие хлопки. Не овация в большом концертном зале, конечно, но ... аплодисменты?

Я повернулся. Мне навстречу шагнул улыбающийся Сапсан, крепко сжал руку, потом обнял. Кости затрещали.

– Поздравляю! Икар.

Вокруг тут же очутились другие, хлопали по плечам, приобнимали, поздравляли, пожимали руку.

– И-и-и-и, – с каким-то восторженным визгом промчалось сквозь толпу что-то розовое, я поймал в объятия, прижал к себе, не отдавая отчета в том, что делаю впился губами в губы. Вокруг загомонили еще больше, раздались хлопки, смешки, чье-то улюлюканье. Майка немного обмякла в моих руках, несколько минут мы целовались, затем девушка мягко отстранилась.

– Это было смело, с твоей стороны, – с какой-то иронией проговорила она. Вытерла губы, тыльной стороной ладони, погрозила пальчиком, – ты только не вообрази себе, чего-нибудь!

Краем глаза я углядел Сапсана, украдкой показывающего большой палец.

– Кстати, – Майка потупила глаза, – я должна извиниться. Я наорала на тебя сегодня, здесь. Наговорила всякого.

– Ничего, бывает. Ты же думала, что твой ученик слился?

Наконец она выпуталась из моих рук, отступила.

– Поздравляю.

Я обернулся. ... Веточка. Черт! Как глупо получилось.

– Ты теперь настоящий икар.

Темные глаза смотрели спокойно. Слишком спокойно.

– Вет, я...

Поднятая ладошка остановила поток моих, еще не придуманных оправданий. Девушка отступила в глубь толпы, а ей на смену налетел Рыжий.

– Все-таки полетел, бродяга! Не под моим, правда руководством, но полетел, – он подмигнул, – а со мной бы быстрее получилось.

Хлопнул по плечу. Его оттеснили парни в красной и синей футболках, стали пожимать руки.

– Поздравляем, Рус. Не ожидали, честно. Думали сольешься. А ты нет, кремень, выдержал! Красавчик!

– Слушай, Рус, а кто надоумил тебя взлетать из Лягушатника?

Кто спросил, я так и не понял, может Майка, может кто из ребят. Потому что одновременно с вопросом откуда-то сбоку раздалось смутно знакомое

– Поздравляю, Рус.

Я повернулся на голос. Икары замечали куда я смотрю, расступались, оборачивались.

Там, со стороны камня возрождения стоял еще один икар. Подросток-подростком, разве что на общем фоне своей субтильностью он не выделялся. Серые холщовые штаны, такая же рубаха. И крылья, цвета воронова крыла.

– Вот он и надоумил. – сказал я, – Привет Феникс. Здравствуй друг.

Похоже многие его не знали: мазнули взглядами, подумаешь, еще один новичок? Кое от кого он правда удостаивался повторных, удивленных взглядом – постойте-ка! Какой новичок, если альфа заканчивается, и даже этого Руслава не должно было бы быть?

К Фениксу шагнул Вульф.

– Здравствуй. Решил вспомнить про нас? – они обменялись крепким рукопожатием, – Рад видеть.

Вульф хлопнул Феса по плечу, приобнял.

– Ну что, опять воду мутить собрался, дельтанутый?

Сбоку показался Борисыч, махнул рукой, беззлобно подмигнул.

К Фениксу подошел Сапсан. Пару мгновений они изучали друг друга взглядами.

– Ну что ж, – протянул руку серебряннокрылый, – добро пожаловать домой? Какими судьбами?

– Да вот, – ответил рукопожатием чернокрылый, – говорят скоро бета, а у вас наставников не хватает. Могу оказать посильное содействие.

– Наставники нам нужны-ы-ы, – протянул Сапсан, – присоединяйся к коллективу. У нас тут событие, новый икар родился. Или вы знакомы?

Феникс поднял на меня взгляд.

– Знакомы?

– Это мой друг, – я решительно шагнул к ним обоим.

– Во-от ка-а-ак, – опять задумчиво протянул серебрянный. Потом широко улыбнулся, расставил руки, громко крикнул – так это ж здорово!

Он приобнял нас обоих за плечи.

– Пойдем друзья! Нам есть чего отметить!

Феникс мягко отстранился.

– Извини, Сапсан, извини Рус. Моей заслуги в его полете нет, хотя я и обещал, но как видишь – слово сдержать не мог.

– Можно подумать, удивил, – усмехнулся Сапсан.

– Вы идите, отмечайте, а у меня тут еще дело есть.

– Дело? – удивился я, – Какое дело, Фес? Сейчас стемнеет! Тут же темнота будет – выколи глаз.

Феникс тихо усмехнулся

– Не будет, – показал на небо, – безоблачно. Будут звезды. И мы в горах, здесь воздух прозрачнее. Так что «выколи глаз», не будет.

– Начинается, – буркнула рядом со мной Майка.

– Она тебя учила? – спросил Феникс.

Я кивнул.

– Спасибо тебе, за него. Я долги помню.

– Забей, – махнула рукой Майка, – ты мне ничего не должен.

Я окликнул приятеля.

– Феникс, ты куда? Пошли, отметим.

Он повернулся, глянул на меня.

– Думаю, ты догадаешься.

Чернокрылый подмигнул, и как стоял у края, так и ухнул вниз, почти не отталкиваясь. Уже в падении раскрылся, отлетел в пологом снижении в долину, и стал снижаться по спирали. Вниз, в сплошную облачную муть.

– Чё за дебил? – раздался рядом чей-то незнакомый голос. Я обернулся, но ответить не успел...

– Ребята? Всем привет. – На камне возрождения стоял только что появившийся икарчик: длинный белый хитон, серые крылья, удивленный взгляд. – Вы подскажите, что здесь и как? А то я первый раз...

– Первый раз? – удивленно наморщил лоб стоящий неподалеку от камня Витус, – а ты кто?

По толпе как будто пробежала волна – народ стихал, у многих вытягивались лица.

– Я? Я бета-тестер. Первый набор. Сказали, что с завтрашнего дня нам откроют доступ. А я весь вечер ждал, все заснуть не мог, проверял обновления. И вдруг – раз! Получилось войти...

Стоящие вокруг меня притихшие икары продолжали переглядываться, и вдруг из толпы вышагнул Рыжий.

– Так ты икар? – радостно-возбужденно закричал местный шутник, – Здорово брателло! А мы как раз одного только что летать научили. – Он скорчил задумчивую физиономию, – Сейчас правда поздновато... Но один полётик ты точно успеешь сделать! Пойдем, ща научу...

Некоторые стали поспешно отворачиваться, как будто что-то вспомнив. Чтоб скрыть усмешку я тоже отвернулся к обрыву и успел заметит черные крылья, как раз в этот момент нырнувшие в облака.

До слуха донеслось разочарованное.

– Ну во-от. Похоже халявного обеда уже не будет.

Эпилог и интерлюдия

Почти от самого подножия практически отвесной скальной гряды начинался густой лес. Это был странный лес. И вроде бы состоял он из вполне прозаических лиственных деревьев, среди которых люди разбирающиеся могли видеть и липу, и осину, и ту самую березку. Был и подлесок, и густой кустарник, и даже заросли травы на нечастых полянках, и какие-то лесные цветы, одним ботаникам известные. В общем флора представлена была богато. Вот только фауны – абсолютно никакой. Даже вездесущих насекомых, и тех не было.

Еще в лесу почти никогда не было солнечно. Все время небо над ним затягивали облака. И очень-очень редко в разрывах мелькало небо, и еще реже – горные вершины, уходящие куда выше туч, и только тогда становилось понятно, что место это – в самом тупике не такой уж и широкой долины.

На нешироком прогальчике, между скалой и лесом притулился небольшой, будто сказочный домик: невысокий забор из редкого штакетника, скорее обозначение границ участка, чем защита. В центре одноэтажное бревенчатой строение под двускатной крышей, крытой зеленым дерном, неожиданно большие для явно деревенского дома окна. Из-за дома выглядывал сруб колодца с журавлем вместо привычного ворота. Под окнами выделялся черным пятном возделанный участок, кое-где даже начали пробиваться небольшие росточки.

Вечерело. На невысоком крыльце, прямо на ступеньках сидела девушка в зеленом платье. Глаза, и проглядывающие сквозь длинные светлые волосы кончики ушей выдавали в ней эльфийку. Девушка читала книгу.

Внезапна она оторвалась от чтения и подняла голову вверх. Высоко над ней, под самыми облаками показалась кружащаяся темная птица. Эти единственные представители здешней фауны изредка мелькали где-то в заоблачной выси, но так высоко, что разглядеть их никогда не представлялось возможным.

Впервые за все время, что девушка провела в этом домике птица снижалась.

Интерлюдия 3

– Ты в курсе, чей он друг?

– Не паникуй. Для меня это тоже оказалось неожиданностью, но что это меняет?

– Но ты уверен, что парень теперь будет работать на наш план?

– Уверен. Теперь – уверен.

Послесловие автора ко второй книге

Вот и закончился «Второй икар». В планах продолжение. Скажу даже больше, изначально сюжет планировался под больший объем событий, но текст неожиданно получился большим, и я решил всё, что не завершил – перенести в следующую книгу.

Выбранная логика построения истории диктует, что следующая книга будет называться «Закрытый бета-тест». В Инкубаторе появятся новые тестировщики, еще не умеющие летать. И если второй Икар был попыткой показать обучение полетам «изнутри», глазами самого ученика, то теперь можно будет взглянуть на этот процесс глазами «учителя». Вы увидите, как порой забавно наблюдать одни и те же ситуации с противоположных точек зрения. Конечно же продолжатся «романтические линии» Феникса и Анахиты, Руслава и ... пусть сам разбирается в своих подругах.

На третьей книге цикл тоже не кончится, ибо, научившись летать надо же это умение как-то реализовывать в «большом мире», куда икаров рано или поздно выпустят. И не забывайте, теперь у нас есть икар с душой воина, мечтающий не о «выше, быстрее, красивее» а об «упоении в бою, у самой бездны на краю»

Но об этом позже. Потому что я начинаю работу над другим циклом, где нет места никакой фантастике, никаких драконов или икаров. Это книга про реальную жизнь и реальный полет. Там нельзя «перейти на маховый полет», а падения грозят не потерей опыта или уровней, здесь рискуют реальным здоровьем и жизнью.

Москва-Красногорск июнь 2021г.