Текст книги "Вторжение (СИ)"

Автор книги: Игорь Шилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

– А, где у вас «Губа», не скажешь?

Уже топая, по указанному услужливым солдатом адресу, взглянул на часы. Темно, но увидел. Времени ещё навалом. До отправки мобилизованных граждан, немногим меньше тринадцати часов. Сейчас вот доберусь до арестантской, там всё разузнаю, а потом можно будет и с майором говорить. Триста восемьдесят пять мужиков, это большое подспорье для командира дивизиона, ими он все дыры сумеет закрыть.

Гауптвахта практически ничем не отличалась от той, где мне самому приходилось сидеть. Те же железные ворота, тот же забор, с колючкой поверху, да и солдат, вышедший на стук, один в один похож на прошлого охранника. По внешнему виду их, что ли сюда подбирают. Не дав парню и слова сказать, зашипел на него, дождался, когда он придёт в норму, а потом властным тоном приказал:

– К старшему веди.

Солдат, с огромным удовольствием, повиновался, даже ворота забыл за нами прикрыть. Перед домом, где обосновалась охрана, выбежал вперёд, ужом проскользнул внутрь скромной, кирпичной постройки и через несколько секунд вывел оттуда офицера, сходу попытавшегося меня пристрелить. Ха-ха три раза. Он только руку прижал к кабуре, а я уже топтался своими грязными сапогами, в его обнаглевшей башке.

– Осужденные, где? – сделав ударение на первом слоге, спросил я временно застывшего психа, с интересом наблюдая, как меняются у него глаза.

– Там – с трудом приподняв левую руку, указал он направление.

– Пошли, раз там – пригласил я его. – Посмотрим, в каких условиях вы содержите заключённых.

Возможно я и путаюсь в терминологии, но по существу, всё верно говорю. Люди, доставленные сюда под охрану и есть, самые настоящие заключённые, бесправные, униженные и наверняка не по разу оскорблённые. Не ошибся, условия их содержания, удивили даже меня. Вся эта толпа, была загнана в коридор и четыре крохотных камеры, а я ещё возмущался, что нам пришлось всю ночь по очереди сидеть. Здесь не то что сидеть, стоять скоро негде будет, а к ним, в скором времени, новую группу подвезут.

– Кормили? – стоя за решёткой и глядя на тех, кто подпирал её плечом, спросил я старшего надзирателя.

– Нет – не скрывая собственного удивления, ответил он. – Как мы их на довольствие поставим, да и нет у нас его, на такое количество людей.

– А обработку, все проходили? – попробовал я узнать, кто в действительности стоит передо мной.

– Координатор говорил со всеми. Он сразу их к себе заводил.

– Понятно – с сожалением констатировал я тот факт, что задержаться на «губе» предстоит надолго.

Обработанные засланцем мужчины, ни под каким соусом не будут подчиняться местному майору, пока я их об этом, настойчиво не попрошу. А распускать их по домам, совсем не имеет никакого смысла, всё равно они туда уже не пойдут. Да и, как вести себя станут, выйдя на свободу всем скопом, предугадать тоже невозможно. Надо разговаривать, причём с каждым в отдельности.

– Так. Давай, выводи их. По одному. А дальше пускай во дворе строятся, в колонну. Я им сейчас речь толкать буду – приказал я, начальнику караула и почти тут же начал шипеть.

К окончанию знакомства с потерпевшими, я довёл свои действия до автоматизма, но это не особо нам помогло. В час я не уложился. Ничего, зато уверенность в том, что эти люди встанут бок о бок с солдатами, сейчас у меня на должной высоте. Доведу толпу до штаба, приглашу майора к ней, представлю его и прикажу «новобранцам» подчиняться. Кроме меня, отдавать такие приказы, здесь больше некому, смена ко мне точно не придёт. Я же не собираюсь снимать посты с дороги, поменяю военнослужащих на штатских и пускай себе дальше резвятся, а тех верну назад.

Собрание прошло на ура, в прямом и переносном смысле. Хотя, если бы не предоставленный командованием мегафон, не думаю, что всё прошло бы так гладко. Драть глотку в мороз, перед тремя с лишним сотнями людей, для связок не просто. А так, гаркнул: «Ровняйсь, смирно!» и наступила почти гробовая тишина. Потом представил людям нового командира, попутно сказав, что их Родина призвала, пожелал им успехов, в защите воздушных рубежей и передал слово Журавлёву. Ну а тому, людей на службу настроить, всё равно, что два пальца… Закалка ещё та. С кормёжкой, тоже всё решили, я попросту отдал им свой запас. Его быстренько перегрузили в «буханку» и предупредили людей, что ровно через час их начнут кормить. Главное мне было ужин обеспечить, потому что завтрака у них, может и не быть. Больше нервничал при разговоре с майором, с глазу на глаз. Всё мне казалось, что он не поймёт меня. Напрасно нервные клетки тратил, мужик настоящий профессионал. Я только заикнулся о возможном вторжении, а он тут же объявил по части «Готовность номер один». И мне сразу стало легче.

Примерно пол часа я сидел в кабинете командира скромно, на стульчике, в углу. А он отдавал приказы: вернуть людей назад, усилить дежурную смену, вскрыть пирамиды, на комплексах создать периметр охраны и ещё чего то, примерно в том же духе, плохо понятное мне. И лишь, когда вновь зашёл разговор о рекрутах, мы с мойором вместе обсуждали, образовавшийся тупик, в который нас загнали обстоятельства. Люди есть, накормить их тоже получилось, а вот чем вооружать, вопрос. Ну не давать же им в руки обычные дубины, хотя всё к этому идёт, так как ничего другого в части, к сожалению, нет. Всё строго, согласно штатного расписания и ни винтовкой больше, патроны и те, в ограниченном количестве лежат. Пришлось Журавлёву собирать внеочередное совещание, из трёх прапорщиков и одного старшего лейтенанта.

– Обстановка серьёзная – начал говорить командир. – По предварительным данным, примерно через одиннадцать часов в зоне нашей ответственности могут появиться неизвестные летательные объекты.

– Что значит неизвестные? – нарушил субординацию лейтенант.

– Я откуда знаю. Командование так задачу трактует – нервно сказал майор и кивнул на меня.

– Неизвестные, это значит неизвестные – проглотив, не вовремя скопившуюся во рту слюну, отрезал я. – Не задавайте глупых вопросов.

– Правильно – поддержал меня Журавлёв. – Тебе Сидоркин, какая разница, кого в небе сбивать? Известные или не известные. Ты лучше о деле думай. А то получится, как в прошлый раз. Правильно я говорю?

– Так точно – хором ответили мужики.

– Вот и хорошо. Мы свою задачу знаем и выполним её. Чего бы это нам не стоило. Я подчёркиваю: «Чего бы это нам не стоило».

Военные подобрались и вновь с интересом посмотрели на меня. А я промолчал. Всё что надо, начальство уже знает.

– С этим, считаем, всё понятно. Но вот скажите мне, чего нам делать с партизанами, которые в данный момент в столовой сидят?! А?! – гаркнул Журавлёв и ударил ладонью по столу. – Вот на хрена бы они нам здесь сдались?!

Странно. Вроде бы мы с ним обо всём договорились, а он снова опять двадцать пять. И почему майор считает, преданных ему людей, обузой?

– Ладно. Это так, лирическое отступление – испуганно взглянув на меня, более тихо, продолжил говоривший. – Приказов, как известно, не обсуждают. Так вот. Кто нибудь из здесь присутствующих может мне сказать, чем людей вооружать будем?

Сразу ответа ни от кого не прозвучало, а командир людей не торопил, давал им время на подумать. Так мы молча и сидели, минут пять или что то около того.

– А может выдавать им, один карабин на двоих? – наконец то разродился, мордастый прапорщик. – Я слышал в войну, при нехватке оружия, так поступали. А мы, чем хуже?

– Ничем – поддержал его коллега, с точно таким же количеством звёздочек на плечах. – У дежурной смены его заберём, им оно всё равно без надобности. Считай роту обеспечили.

– Заткнулись! Оба! – оборвал их командир. – Вам бы только на чём нибудь сэкономить. Тут вам не там. Тоже мне, умники отыскались. Мне людей в бой, может быть, придётся вести, а вы предлагаете одну винтовку на двоих? Неплохо. А вот я, сейчас вас поставлю на взвод и вместе с ними отправлю. Чего рожи кривите, не нравится?

– А если на армейские склады смотаться? – вдруг встрепенулся, нормальный офицер. – Правда, туда без накладной и приказа лучше не соваться. Но я так понимаю, у нас представитель штаба есть.

– Что думаешь? – обратился ко мне повеселевший командир, ракетного дивизиона.

– Кто? Я? – спросил испуганно, но гордо. Всё же я начальство.

– Ты. Других представителей командования, я здесь не вижу. Сможешь пробить? – продолжил давить обнаглевший ракетчик, видно в запале перешедший с руководством на «ты».

А почему бы собственно и нет, если ничего другого, никому на ум не приходит. В самом деле, не оставлять же людей с голыми руками. Конечно, может им стрелковое оружие и не понадобится, может и боя не получится, совсем, но лично я, предпочёл бы умереть с оружием в руках, чем без него, даже сражаясь с противником, не оставляющим на победу ни единого шанса.

– Можно попробовать – не твёрдо, ответил я.

– Вот это уже что то. Тогда сделаем так. Берёшь с собой Сидоркина, вот этого олуха – майор ткнул пальцем в мордастого прапора. – И не смотри так, на его красную харю, он без мыла в любую щель пролезет. Из новобранцев, человек десять прихватишь. На погрузку. Оба ЗИЛа и список, чего надо. Я сейчас накидаю его.

Пока командир дивизиона марал бумагу, один из прапорщиков был отправлен в казарму, за водителями, а потом вместе с ними в гараж. Второго отправили в столовую, отобрать десять человек, посильнее.

– Так. Вроде всё – любуясь на свои каракули, довольно произнёс Журавлёв. – Держи.

Я взял листок и на первой же строчке охренел, от увиденного. Он что, с дуба рухнул?

– Чего? Сто карабинов «Симонова»? Двести автоматоа АК? Тридцать пулемётов ПК и патронов ко всему по три комплекта? Да ещё и по двести гранат РГД 5, и Ф 1 – плохо представляя, как чего выглядит, но понимая, сколько будет всё это весить и какой срок за этот список схлопочу, возмутился я. – Товарищ Журавлёв, вы ничего случайно не перепутали?

– Никак нет – ответил он по военному. – Вы мне, по доброте душевной, пехотный батальон подкатили глазом не моргнув и хотите, чтобы я его просто так держал, без оружия?

Прав майор, тридцать раз прав, но разговора о том, что, кроме всего прочего, я должен автоматами и пулемётами толпу народа обеспечивать, у нас не состоялось. Не дай бог эти армейские склады ещё находятся в ведении советского командования. Что мне тогда будет, за разграбления их? Да тут ни одного меня расстреляют, всю родню, до пятого колена, найдут и снабдят валенками в дорогу. Но делать то всё одно нечего, как ни крути. Оружие людям необходимо и на много больше того, чем командир тут запросил. Он ещё не знает, что пополнение к нему, будет и будет приходить.

– Ладно. Семь бед один ответ – согласился я. – Добуду.

Склады, на моё счастье или на нашу беду, не знаю, если честно, что лучше, уже принадлежали восьмому периметру. Поэтому мне даже не пришлось обрабатывать прапорщиков, служивших в огромных ангарах кладовщиками. Разрешение на отгрузку, было с лёгкостью получено при знакомстве с очередным координатором, не раздумывая подмахнувшим, состряпанную мной, прямо в его кабинете, накладную. Он, на всякий случай, даже сопровождение мне дал, чтобы я там, не дай бог, не заблудился. Спасибо ему за это, конечно, сами мы, петляли бы в этих лабиринтах очень долго.

Раз пошла такая пьянка, я и себе кое чего в бумаге приписал. Запас, он карман не тянет. Повезло, что рядом сидел старлей, как его тут называли, он быстро на мои наводящие вопросы отвечал. Про пистолеты, винтовки с оптическим прицелом, патроны к ним, да про те же, наступательные гранаты, сам я ничего не соображал. Мало ли с кем придётся воевать, мне что, всю жизнь сидеть в обороне? Возьму всего понемногу, пригодится.

Грузились долго и только потому, что дёргались из одного хранилища в другое. В одном лежат патроны, в другом отсыпали гранат, в соседнем автоматы получали и так по всем наименованиям. Подъезжаем к складу, ждём когда придёт очередной прапорщик, откроет его, сядет за стол, внимательно прочтёт накладную, затем пустит за решётку двух человек из наших, идёт с ними в дальний конец, там не спеша грузит ящики на телегу. Тягомотина жуткая, а повлиять на неё нельзя. Не хочу, чтобы у лишних людей, обо мне здесь что то в памяти осталось. Ни к чему это, мало ли что. Вдруг, у верхних кураторов вопросы возникнут. Кто приезжал? Зачем? Что грузил? Навряд ли их, конечно, такие мелочи когда заинтересуют, но на рожон лезть всё равно не стоит. Я и так, в соседнем периметре, по полной засветился.

Обратно вернулись примерно за шесть часов, до ожидаемого прилёта незваных гостей. Времени, до свидания с ними, почти не осталось и это меня сильно напрягает. Героически погибнуть в первом же, неравном бою, мне совсем не хочется. Ну очень. Кто то скажет: – «Сволочь! Других на смерть отправляет, а сам в кусты». Даже и спорить не буду, пускай каждый понимает мой манёвр так, как ему захочется. Мне плевать. Я знаю, что прав, а остальное никому ненужное словоблудие. Люди в периметре, так или иначе, обречены. Так что, я должен смотреть, как одних увозят в неизвестном направлении, а другие молча выполняют команду по поимке, их? Нет дорогие товарищи, так не пойдёт. Люди эти будут сопротивляться, а там, как получится. Это уж кому, какая судьбы на роду написана. Кому то может сегодня придётся умереть, кому то спастись. А я заточен под другое. Я в другом месте могу ещё пригодиться и умирать мне рановато. Домой поеду. На квартиру к другу. Он, если не совсем дурак, меня обязательно дождётся.

– Тосол долил, тормоза прокачали, бензин под горлышко и пять канистр внутри. Свечи проверил, пару заменил и так, по мелочи, ещё кое чего подтянул и подшаманил – докладывал ефрейтор Макаров, перед моим отъездом. – Хорошая машина. Ездить и дальше будет, если ко всему с умом подходить.

– Спасибо – пожал я ему руку. – Только видишь, как получилось. Продукты все в столовую ушли. Вот, возьми сотню. Может успеешь, чего нибудь на неё купить.

– Не, не надо – отнекивался парень. – Много.

– Бери, бери. А вдруг пригодится.

ГЛАВА 8

Дома меня снова никто не ждал, но горевать по этому поводу не было ни желания, ни возможности. Счастлив был уже тем, что свет в квартире и подъезде имеется, и воду в кране не отключили. На радостях быстро, за пять ходок, перетаскал полученное в дар оружие и патроны. Потом принял душ, вымыл с мылом ванну, прополоснул её, как следует, заткнул слив резиновой пробкой и набрал полную воды. Всю дорогу мучился вопросом: «Что буду делать, если её уже отрубили». Повезло. Пускай и отравленная, но пока бежит. Хотя, чему я радуюсь? Сколько ещё людей от неё погибнет. Неужели участковый, так ничего и не добился?

Сообразив на кухне перекус, самый примитивный, снова вышел на воздух и опять поехал на машине. Я не озабоченный – я запасливый. Снова поеду продукты закупать. Если бы не эта, моя настойчивость, скольким бы людям пришлось сегодня, на голодный желудок умирать? Нет, продуктов много не бывает, точно так же, как не существует постоянно сытых людей. Особенно, в период разброда и шатаний, причём не только в отдельно взятом районе, а, судя по всему, по всей стране. Нам всем, ещё предстоит узнать, что такое настоящий голод, в этом у меня сомнений нет. Точно так же, как присутствует огромная уверенность в том, что всех они не перетравят и с собой всех, тоже не заберут. Кому то точно удастся спрятаться, увернуться, затаиться и вот тогда, вопрос о пропитании встанет так остро, что не будешь знать, куда задницу девать. Нет, нет и ещё раз нет. Закупаться надо, пока такую возможность дают. Деньги при мне, машина возит и в магазинах, слава богу, товар ещё отдают. Надолго ли их хватит, при том, что враг уже у самых ворот?

Симпатичный гастроном обнаружил ещё до его открытия. Стоял возле закрытых дверей не долго, минут двадцать пять. Отоварился тоже быстро. В магазине снова ни одного покупателя. Взял привычный набор, закидал его в машину, в скоростном режиме вернулся домой. Там, словно заведённый, стаскал коробки и банки на девятый этаж, и снова в путь, но в обратную сторону. Видел там, примерно такую же точку, где только что побывал, когда из части возвращался. В начале десятого снова затормозил у самого подъезда и не обращая внимания на редких прохожих, принялся таскать купленный товар. Да и на кого, собственно говоря, было смотреть. За всё время, пока разгружался, в подъезде появился лишь одни человек и тот выглядел так, что краше в гроб кладут. Закончив, снова перекусил. На этот раз наконец то сварганил яичницу, намазал хлеб маслом, слопал кусок обжаренной колбасы, запил всё кипятком и опять вниз, к машине. Поеду участкового искать. Пускай отчитается о проделанной работе.

Дом, в одной из квартир которого расположился опорный пункт, указал мне первый же встречный. Стандартная девятиэтажка стояла всего через четыре дома от того, где я обосновался. Наверное, дольше петлял по проулкам, чем добирался бы до неё пешком. Стучать в двери не пришлось, они были открыты нараспашку, а из комнат, отданных под нужды милиции, доносилась страстная ругань и настойчивый мат.

– Суки вы все! – на ходу орала тётка, чуть было не уткнувшаясь мне в грудь, раскрасневшимся лицом. – Сталина на вас нету!

Выбежав в коридор она так сильно хлопнула входной дверью, что на кухне задрожали стекла.

– Началось – подумал я, медленно продвигаясь по двухкомнатной квартире. – Сейчас виноватых станут искать. И не расскажешь никому, чего знаешь. За дурака примут или куда нибудь сдадут.

– Привет – поздоровался я со знакомым лейтенантом, обнаружив его, сидящим за столом. – Как дела? Вижу посетители расслабиться не дают?

– Здравствуйте – нервно потягивая сигарету, ответил он. – Вы по какому вопросу? А может тоже, так просто зашли, поорать?

– Нет. Я по вопросу. Хочу узнать, что в городе с водой?

– А вы собственно кто такой, чтобы задавать мне, такие вопросы? Много вас тут шляется, интересующихся.

– Как это кто? Подпол… – попытался я обидеться, но вовремя вспомнил, что сам же приказал забыть ему, про меня.

– Житель я, местный. Живу в соседней девятиэтажке. Слухи ходят, вот и зашёл, у власти правду узнать.

– Слухи. Слухи они постоянно ходят. Ты чего конкретно от меня услышать желаешь? Когда отравителей найдут? А может хочешь узнать, какого числа лето наступит? Так я вам тут не ясновидящий, чтобы всё предугадывать. Спрашивай, если пришёл. Но попытайся вопрос поконкретнее сформулировать. Мне женщин достаточно, которые орут – вставая со стула, чему то усмехнулся парень.

– Я по поводу воды хотел узнать. Как, пить её можно? А то все говорят…

– Ты меньше слушай, чего говорят. Взрослый мальчик, своя голова на плечах должна быть – глядя на меня снизу вверх, сказал участковый. – Если бы анализы воды не соответствовали ГОСТу её бы давно отключили. А раз не отключили, значит оснований для паники нет. Понял?

– По-нял – протянул я, словно пытаясь затянуть задушевную песню.

Но, как же так? Неужели меня самым наглым образом обманули? Да вроде не должны были. Начальство даже в самом радужном сне не обманывают. Тогда, почему мне этот пацан, тут про какой то хренов ГОСТ втирает?

– А ошибки быть не может? – поинтересовался я.

– Знаешь что. Шёл бы ты отсюда. Ошибку ему подавай. Там люди сутками работают, о какой ошибке ты мне пытаешься рассказать?

– Да ладно, чего завёлся? Расслабься, я же друг – мысленно успокоил я милиционера, ему всё равно терять уже нечего.

– Будешь тут с вами спокойным – снова, устало падая на стул, отозвался Сергей на мои мысли. – Одной место в морге подавай, другому ГОСТ не нравится, третьему билет до Ленинграда срочно организуй. Я вам чего тут, политбюро, чтобы всеми вопросами сразу заниматься?

– Тяжело? – присаживаясь рядом, спросил я.

– Не то слово. Ночую здесь. Поверишь, пожрать и то некогда. Бегаю с вызова на вызов. А куда денешься? Телефон не работает, общественный транспорт ходит через раз. Получается, что я самая близкая власть к народу. Вот днём и ночью меня, и донимают.

– Да, непросто – откровенно посочувствовал я.

– Слушай, чего то я не помню, зовут то тебя, как? – спросил лейтенант, посмотрев на меня недобрым взглядом.

– Извини, забыл представиться. Антон. Алёхин – озвучил я, собственное имя и попытался по новой, познакомиться с ним. – А тебя?

– Серёга. Вихров. – протягивая руку, ответил парень. – Будем знакомы.

Сергей потушил сигарету и тут же сунул в рот новую. Да, забрать его с собой, прямо сейчас, не получится. Должен же кто то, людям на вопросы отвечать. Поболтал ещё немного, со смертельно уставшим милиционером, а потом вежливо откланялся и поехал домой. Зайду к нему завтра, никуда он от меня не денется. Спать хочу, мочи нет. Интересно, как там в части, воюют мужики или нет?

Уснул быстро, точно так же, как и проснулся. Открыв глаза посмотрел на часы. Странно, спал всего три часа, а состояние такое, будто все восемь придавил на матрасе. Что делать? Снова пытаться заснуть? Нет, это врядли. Знаю себя, придётся ходить. Заняться что ли, чем то нужным? К примеру, ещё раз съездить в магазин?

– Можно – проверил я работу, собственных голосовых связок. – За шмотками так и не удалось смотаться.

Встал на ноги, потянулся и зашагал в туалет, мысленно оценивая, чего мне нужно. Много чего, начиная от нижнего белья и кончая тёплой одеждой. Не приведи господь отопление отключат, вот где побегаем. Да и вечно ходить в военной форме, тоже не будешь, люди не поймут. Куртка смотрится нормально. А сапоги и голифе? Нет, надо срочно ехать в универмаг. Должен он ещё работать. Во всяком случае, по приёмнику, ничего такого не говорят. Всё, как всегда. Борьба за план, рекордные удои и прочая дребедень. Можно подумать, что в стране ровным счётом ничего не происходит. А как же трупы в грузовике? Отсутствие мест в морге? Признаю, пару раз информация проскочила, о сложной эпидемиологической обстановке в Москве, но этого определённо мало. Голос надо будет послушать, если он ещё чего то говорит. Но это ближе к вечеру, сейчас там нет никого. Все спят.

Ближайший промтоварный отыскался лишь через десять километров. Наверняка, были и ближе, но я плохо искал. Катил по дороге пока не наткнулся, не хотелось шататься по дворам. Вдруг снова, чего нибудь душещипательное увижу. Ассортимент в магазине по прежнему не радовал, однако трусы, носки, дешёвые футболки в нём были. Отыскался и свитер грубой вязки, и спортивные штаны, а вот обувь мне не подходила, ходить в такой я не хочу. Затарился всем, чем смог. Попутно взял зубную пасту, мыло, лезвия с бритвенным станком, пару полотенец, не вечно же мне Аркашиными вытираться. Оплатив покупки, погрузил их в машину и поехал ближе к центру, фарцовщиков искать. Как минимум сапоги и запасные джинсы, мне обязательно нужны.

Удивительно, но возле «Берёзки», пару человек импортной наружности, стояло. Интересно и чего они хотят здесь наторговать? Сбив шапку на макушку, надраив грязной тряпкой сапоги, я сделал физиономию попроще и выйдя из машины, зашагал на другую сторону дороги. Если уж изображать из себя лоха в погонах, то «Нива» будет только портить антураж. Перепрыгнув через отвал из снега, строевым шагом подошёл к одному из парней, монотонно крутившему связкой с ключами.

– Братишка, на меня чего нибудь найдётся? – широко улыбаясь, спросил его я.

– А чего конкретно надо? – обозрев меня с ног до головы, спросил он и ухмыльнулся в ответ.

– Штаны. Такие – помял я свои, левой рукой. – Сапоги. Желательно на хорошем меху. Можно свитер. А что есть ещё? Я бы всё посмотрел.

– А как с «бабулями»? Башляешь сразу?

– Фу-у. Что за вопрос? Они всегда со мной – ударив рукой по куртке, заверил я пацана в собственной платёжеспособности.

– Сява, я с клиентом – крикнул чувак другу и потянул меня за собой. – Идём, здесь рядом.

Шли кругами, но недолго. Потом заскочили в подъезд, поднялись на второй этаж, дверь справа отворили и попали в длинный коридор. Лампочка в нём горела лишь в самом конце, а на стенах висели разные, громоздкие предметы, поэтому приглашающая сторона, должно быть, оценив мои габариты, ласково предупредила:

– За мной иди, никуда не сворачивай. И смотри тут, ничего не задень. Жильцы повыскакивают, а нам этого не нужно.

Я и не собирался чего то задевать, а сворачивать особо и некуда было. Двери, видневшиеся в темноте, были закрыты. Первую из них миновали, почти не обратив внимания на неё. Вторую, мой сопровождающий, пару раз дёрнул за ручку, а возле третьей мы остановились. Спекулянт засунул ключ в огромных размеров дырку и со скрипом начал проворачивать его.

– Проходи – справившись с замком, пригласил он меня, открывая массивную створку, непривычно высоких дверей.

– Коммуналка? – спросил я, озираясь по сторонам.

– Она родимая. Двенадцать семей тут проживает – ответил он, для чего то нажав на выключатель.

В комнате и так было достаточно светло, свет в неё хорошо попадал из высокого окна, закрытого рванными шторами лишь на половину.

– Ну, с чего начнем? – задал мне вопрос парень и без паузы раздвинул его, и так непомерно широкие рамки. – Штаны? Шузы? Или, чего другое?

– Мне всё равно, давай что ближе. Я много чего возьму.

Ближе лежали джинсы, давно приглянувшейся мне фирмы, принесшие нам с Вахидом, когда то, очень хорошие деньги.

– Как на тебя пошили – обнявшись с зеркалом и глядя на мою жилистую жопу, поведал шустрый продавец, внимательно глядя, как я переоблачаюсь.

– Да – согласился я, задёрнув молнию и повернувшись к собственному отражению боком. – Сидят не плохо. А стоят, чего?

– Четыреста «писят» – ответил парень, не моргнув глазом.

– Сколько?! – в открытую смеясь над его непомерной жадностью и ещё больше выросшей наглостью, возмутился я. – По двести сорок торговали, примерно десять дней назад.

– Ну ты загнул. По двести сорок. Триста были, но когда? Ты что, с Луны свалился? Ничего не знаешь? Границы на замке, в стране бардак. Понятно, цены подскочили. А ты, чего хотел?

– Хотел чтоб было, как всегда – ответил я, но тут же, вспомнив, что в стране случилось, прекратил выкобениваться. – Сбрось хотя бы пятьдесят. Две штуки заберу. Плюс сапоги, да свитер. Да ты на мне одном, озолотишься.

Прав торгаш, время стабильных цен на импортный товар, ушло безвозвратно и вернётся оно обратно или нет, никому не известно, но поторговаться всё же стоит – думал я, опять раздеваясь.

– Ладно. Уговорил. Бери. Полтинник минус. Кидаю в сумку? – выхватив из моих рук одни и прихватив вторые, спросил меня хитрющий коммерсан.

– Я без сумки – ответил я ему, уже натягивая собственные джинсы.

– Подарок – взяв с кровати потрёпанную, брезентовую авоську, размером примерно метр на метр, сказал парень и кинул в неё зарезервированную «Монтану».

Кроме сапог и штанов, купил туалетную воду, не люблю, когда от меня тянет крупно рогатым скотом. Два «пуловера», именно так их тут обозвали. Чёрные. С красивой, широкой, красной полосой вдоль рукавов. Демисезонные туфли на массивной платформе, солнцезащитные очки, пакетов упаковку и белые, шикарные трусы, воспоминания о синих, со склада, во мне сильно засели.

– Всё вроде – складывая покупки в презентованную барыгой сумку, обрадовал я, сияющего продавца. – Считай. Чего там набежало?

Парень вытащил из кармана симпатичный калькулятор, минуты две давил на нём клавиши, потом пересчитал ещё раз и сообщил мне внушительную сумму, даже в первом приближении не соответствующую той, что вертелась у меня в голове.

– Шесть тысяч двести – отчеканил он и мило улыбнулся.

– Ско-лько? – заикаясь от гнева, поинтересовался я.

– Шесть двести. Всё точно. Сам можешь посмотреть. Джинсы, как и договаривались, по восемьсот, туфли тысяча, сапоги полторы…

– Ты… – начал было я выступать, но тут двери вдруг резко открылись и на пороге появились три богатыря, один внешний вид которых, заставил меня замолчать.

Я и сам парень не хлипкий, и в одиночку, никому из них не справиться со мной, но трое. Это точно перебор.

– Вот значит, как? – пробормотал я и крепко на них всех, обиделся.

Уже собираясь уходить, заметил за диваном коробки, из которых не брал ничего.

– А это, что тут у нас? – вскрывая верхнюю, поинтересовался я у стоящего на коленях парня, не умеющего толком даже на калькуляторе считать.

– Кроссовки – лениво ответил он.

– По чём брал? – сверяясь с размером, спросил я.

– По сто сорок.

– За двести возьму – вытаскивая очередные сотни из кармана и бросая их к тем, что уже лежат на полу, назвал я продажную цену.

Я не жлоб и мне чужого не надо. Сговорились джинсы по четыреста, я за них, ровно столько и заплачу.

– Мало. Давай хотя бы, по двести пятьдесят – проблеял хозяин товара, так и не подымая головы.

Силён малый. Даже под напором моих мыслей не сдался и пытается лишнюю копейку содрать.

– По двести пятьдесят, было – «до». А «после», только за двести – не согласился с ним я. – Полтинник вон, с них заберёшь, за плохую охрану. А я пока ещё, чего нибудь посмотрю.

В не распакованных коробках присмотрел себе десять хэбэшных футболок, как раз мой размер, в одной из них, сверху лежали, три пары летних шорт, когда ещё домой приеду и в качестве очередного презента, реквизировал кожаную кабуру, способную удерживать пистолет, прямо подмышкой. Удобно, когда оружие не болтается на виду. Выяснив стоимость закупа шорт и футболок, округлил их продажную цену, бросил энное количество купюр на пол, приказал честной компании стоять на коленях ещё ровно час, закрыл за собой все двери и той же дорогой вернулся назад, к автомобилю, одиноко стоящему напротив крохотного гастронома.

– Забежать что ли? Пивка взять, если есть – подумал я, кидая сумку в промёрзший салон.

Как и раньше, одним пивом не отделался. Жаба – сволочь, снова к горлу подкатила. Да и ладно, денег навалом, всё равно не знаю, куда их девать. Сомневаюсь, что они ещё хотя бы месяц продержаться, в качестве платёжной единицы, в страдающей от инопланетного разума, стране. Золото да, оно всегда в цене, поэтому и держу его подальше, и с собой не вожу.

Как это иногда бывает, в самых кошмарных снах, кончилось всё и сразу. Уже подъезжая к дому я понял, что в этом районе отсутствует свет. Ни в одном из домов, стоящих вдоль дороги, окна не светились, хотя время пришло их зажигать. Поднявшись к себе, на девятый этаж, первым делом сунулся на кухню. Запалил там свечку и сразу проверил кран, потом забрался ванну, понятное дело, здесь тоже не бежит. Великолепно. Это вам, чтоб было чем заняться, тёмными, зимними вечерами. Ладно лампочки не горят и холодильник не работает, да и с водой у меня пока проблем нет, ванна полностью заполнена. А вот, как быть с горячей пищей, в доме друга газа нет, еду готовят на электроплитке. Что теперь, от гастрита умирать? Потоптался по квартире, разнося по полу грязь, да и плюнул на всё. Пиво у меня есть, колбаса и сыр тоже. Сейчас сбегаю вниз, открою машину, заберу ящик и буду гулять. Можно было бы и Серёгу, участкового, в гости пригласить, но у него наверняка, объём работы только вырос, после лишения народа последних радостей жизни. Ничего, проведу вечерок в обнимку с приёмником, батарейки к нему я давно закупил.