Текст книги "Жизнь среди слонов"

Автор книги: Иэн Дуглас-Гамильтон

Соавторы: Ория Дуглас-Гамильтон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Часть третья (Иэн Дуглас-Гамильтон)

Глава XIV. Как дается жизнь

Рядом с дорогой стоял слоненок нескольких месяцев от роду и лениво перебирал хоботом листья, покрытые пылью. Он едва поднял глаза, когда мы с грохотом промчались мимо него.

– Одинокий слоненок! – воскликнула Ория.

Я остановился и развернул машину. Слоненок не шелохнулся. Он не понимал, что происходит. На три километра в округе не было ни одного слона. Я еще помнил о слоненке-сироте, которого убил и сожрал лев Думе Кубва. Этот тоже остался в одиночестве, и ему грозила верная смерть.

– Надо его поймать, может быть, мы что-нибудь для него сделаем.

Мы быстро сделали лассо из веревки и медленно подошли к слоненку. Юный самец совсем не обращал внимания на происходящее вокруг и заметил меня, когда я оказался совсем рядом. Он очнулся и сделал смелую попытку защититься. Он распустил уши, мотнул головой в моем направлении, но лассо охватило его шею. Он повернулся и бросился в чащу, увлекая нас с Мходжей за собой. Мы едва смогли справиться с ним. Успокоился он лишь после того, как ему завязали глаза. Ория отправилась на машине в лагерь за подмогой. Сулейман и его приятель, гостивший в лагере, помогли нам взгромоздить слоненка в кузов «лендровера». Он был мал, но тяжел.

Только наш главный дом с верандой, соединяющей две рондавеллы, был достаточно просторен для него. Мы уложили его на матрац и сняли повязку с глаз. Он встал на ноги, тряхнул головой и словно обезумел: подбросил в воздух водяной фильтр, перевернул мой стол, растоптал рассыпавшиеся бумаги, толкнул холодильник. Тот покачнулся, но устоял. Когда я хотел успокоить его, слоненок бросился на меня и стал гоняться за мной по всей комнате. Весил он в этом возрасте килограммов 120–150, и меня не устраивала перспектива оказаться прижатым к стене. Несколько часов подряд он оставался в довольно возбужденном состоянии. Мы сочли, что он держится неплохо и лучше всего подбросить его в ближайшую семейную группу, которая, быть может, позаботится о нем.

Мы снова взгромоздили слоненка на «лендровер» и отправились к реке Багайо, где приметили стадо слонов. Мы выпустили его вблизи семейной группы, и он затрусил к своим сородичам. Те встретили его ревом. Самки обнюхали малыша с ног до головы, потом каждая вложила свой хобот ему в рот для закрепления знакомства. Когда группа тронулась в путь, он двинулся за ними.

Нам удалось понаблюдать за группой в течение двух суток. Взрослые самки мирились с его присутствием, но ни одна не позволяла сосать. По-настоящему им занималась лишь одна самочка лет двенадцати. Без молока слоненок угасал. На второй день он лежал, пока другие ели. Его опекунша пыталась поднять его собственными силами, когда остальные пошли прочь. Ее попытки остались безуспешными, и самочку, казалось, раздирали сомнения – остаться с ним или уйти с семейной группой. Она отошла метров на сто, потом с ревом быстро вернулась. Слониха осталась около него, пока ее сородичи не исчезли совсем. Только тогда она удалилась вслед за своей группой. Я подогнал машину поближе к слоненку и вылез, но, увидев меня, он собрал последние силы, встал на ноги и скрылся в густом кустарнике. Нам так и не удалось отыскать его. Скорее всего, он погиб.

Это происшествие укрепило мою уверенность в том, что выживание молодых животных, как, впрочем, и старых особей, в основном зависит от семейной группы. Обычно семейная группа заботится о слонятах, по, быть может, этот был болен и не мог следовать за стадом. Самки в большинстве своем относятся по-матерински ко всем слонятам, даже если это не их собственные отпрыски. Один из моих друзей, Симон Тревор, нашел однажды около убитой матери малыша; когда Тревор подбросил его к совершенно чужой семейной группе, самки приняли малыша и даже позволили ему сосать молоко. Такой же случай произошел и с Элеонорой, самкой, воспитанной с «подросткового» возраста супругами Шелдрик Цаво. В своей книге «История слона из Цаво» Дафни Шелдрик рассказала, как Элеонора усыновляла покинутых и больных слонят, встречая их громким ворчанием – выражение сильной эмоции. Она выхаживала их, обеспечивая им необходимый осязательный контакт и проявляя бесконечную нежность, которую можно назвать лишь любовью.

Пример семейной близости

Все время после переезда Ории в Маньяру и пока шло слежение за Радио-Робертом, меня не покидало беспокойство за судьбу слонов Маньяры. Что будет с ними, если плотность их популяции не уменьшится? Следовало выяснить, влияет ли социальное положение на поддержание определенной численности. Если удастся доказать, что слоны благодаря специфике своего поведения могут предотвратить рост популяции выше того порога, за которым окружающей среде наносится непоправимый ущерб (а некоторые уже считали это свершившимся фактом), то их не придется уничтожать ради спасения деревьев.

Такой самоконтроль мог осуществляться несколькими путями, как и у других млекопитающих. Д. Б. Кэлхаун, проведя множество лабораторных экспериментов на мышах, доказал своим классическим исследованием, что антисоциальное поведение растет вместе с плотностью вплоть до полной ингибиции размножения. Мыши переставали заботиться о потомстве, не искали общения друг с другом. Наблюдались даже случаи пожирания себе подобных. Сообщество в данном опыте сократилось до размеров, грозящих полным уничтожением.

Перенаселение имело тем более тяжкие последствия, что в основе поведения мышей лежит территориальный принцип. Слоны ушли далеко от мышей, хотя Ричард Лоуз и Иэн Паркер опубликовали не так давно сообщение, где говорилось, что, возможно, поведение слонов тоже обусловлено территориальным принципом и что некоторые, пока неизвестные факторы могут вызывать замедление цикла воспроизводства, которое отмечалось в районах с высокой плотностью слонов, например в Кабалеге.

В Маньяре плотность слонов была выше, чем в остальной Африке, и это подтверждали последние подсчеты. Если с плотностью связано антисоциальное поведение, следовало ожидать его проявления в самых острых формах. Прежде всего хотелось изучить социальные проблемы внутри семей и групп самцов, а затем ответить на вопрос о территориальном поведении, собрав всю информацию о перемещениях слонов и размерах их жизненного пространства.

Радио-Роберт стал одним из объектов этого исследования. Его переходы от группы к группе внутри сообщества Боадицеи открывали сложную сеть социальных взаимоотношений; их и следовало изучать.

Мы смогли хорошо оформить эти наблюдения: Ория, сначала во время уикендов, а потом, после переезда, ежедневно, делала фотографии, а я – записи. Примерно в тот же период к нам приехали Симон Тревор и его жена Лейла. Они снимали полнометражный документальный фильм, посвященный биологии африканского слона. Мы предложили им разбить лагерь рядом с нашим, в тени большой акации. И пока Симон орудовал кинокамерой, Лейла наговаривала тихим голосом в диктофон свой отчет о поведении слонов. То был ценнейший источник дополнительной информации.

Симон работал смотрителем Восточного Цаво под началом Дэвида Шелдрика. Превосходный оператор, умеющий найти подходящее место и терпеливо ждать, когда что-нибудь произойдет. Он снимал слонов Кабалеги, шествующих в высокой траве и покрытых красной пылью Цаво, слонов Марсабита, бредущих в тумане и роющих водяные лунки в песках Руаха; теперь он приехал в Маньяру, чтобы заснять поведение семьи слонов и, если повезет, рождение слоненка. Каждый день Симон увозил с собою мою картотеку и список самок, которые должны были вскоре принести приплод. Многие из них входили в сообщество Боадицеи, и, когда я предложил давать ему время от времени оборудование для радиослежения, он с радостью согласился. Он знал слонов достаточно хорошо и верно оценивал угрозы Боадицеи.

В семейном кругу Боадицеи можно было наблюдать самые различные типы отношений между самками. Тщательно и многократно отмечая, кто находится ближе к тому или иному слону, удалось выделить в семейной структуре несколько подгрупп. Беспокойная Боадицея, которой никогда не стоялось на месте, чаще всего находилась рядом с Жизелью. Тесная связь существовала между Вирго и Закорючкой; вместе ходили и две молодые самки – Диана и Калипсо; самой независимой была молодая самка по кличке Изабел с ушной дырой в форме Суэцкого залива. Она часто уходила от других, и ее сопровождали только три ее малыша. Старшая из ее дочерей быстро взрослела. Она интересовалась только трехмесячным отпрыском матери. Развитие ее сосков наводило на мысль, что она, возможно, беременна.

Сухой сезон в этот год никак не кончался, грязь на болотах засохла и растрескалась. Лианы на кустарниках походили на сморщенные коричневые обрывки веревки, а ндальский водопад, превратившийся в струйку воды, исчезал в песках сразу в месте своего падения. Воды и пищи для слонов пока хватало. Как раз в это время начали проявляться первые признаки соперничества и антисоциального поведения. В солидарной семейной группе возникла напряженность и даже происходили разрывы.

Изабел крупные самки гоняли чаще, чем других. У нее не было такой массивной подруги, как Закорючка у Вирго. Мне довелось видеть, как ее ударила бивнем Жизель, толкнула Закорючка, а однажды Боадицея головой нанесла ей удар такой силы, что Изабел выронила изо рта ветку, которую матриарх тут же подобрала и съела. Около водяных лунок она всегда держалась в стороне, а когда дело касалось пищи, отчужденность проявлялась еще больше. С ней ходили только три ее малыша. Они образовали подгруппу в семье Боадицеи. Реакция Изабел на антисоциальное поведение других проявилась в усилении ее независимости.

Вечером, когда мы вернулись из Наиваши, нас встретил Симон. Он сообщил, что дочь Изабел родила слоненка. Ему удалось заснять первые часы его жизни, но самого рождения он не видел. Мы назвали малыша Ершиком, поскольку его волосатый хвостик словно специально предназначался для мытья бутылок. Его мать мы нарекли Лейлой, в честь супруги Симона. Ершик удостоился чести быть снятым в кино так, как никакой другой слоненок до него. Он стал звездой фильма «Король-слон» и завоевал огромную популярность своими играми, купанием в грязевых ваннах и препотешными движениями, когда ненароком наступал себе на хобот.

Лейла и молодая бабушка Изабел души не чаяли в Ершике. Его рождение, казалось, ускорило ослабление родственных связей с остальными членами семейного сообщества Боадицеи. Иногда даже было трудно сказать, есть ли у них контакт со стадом.

Однажды, когда они паслись в стороне, Боадицея предприняла марш-бросок к болотам в устье Эидабаша. Изабел, трое ее детей и малыш остались в разреженном лесу Ндалы одни – они вволю ели и пили, не опасаясь соперничества с более сильными самками. Это было так же интересно, как и первое открытие стабильности семейной ячейки. Вдруг выяснилось, что стабильность не была абсолютной и изредка происходил распад больших семейных групп.

Когда Боадицея, Леонора и Джезабель со своими детьми вернулись, Изабел присоединилась к группе, но начиная с этого момента она рвала контакт и уходила, когда ей хотелось. Она и ее родственники образовали автономную семейную ячейку, как семьи Леоноры и Джезабель.

В Маньяре ничто не указывало на то, что разрыв семейных сообществ или социальная агрессия самок, свидетелем которой я неоднократно бывал, вызывали повышение смертности или уменьшение популяции. Такие случаи, наоборот, подчеркивали поиск равновесия со стороны молодой самки, которая, решив держаться подальше от властных матриархов и пользоваться плодами своей независимости, получила легкий доступ к пище и воде, к грязевой ванне без какого-либо соперничества, не отказываясь в то же время от преимуществ групповой защиты в случае реальной опасности для нее и ее близких.

Родственные семейные группы оставались обычно в пределах слышимости и быстро объединялись, чтобы отогнать хищника. Быстрота этой реакции подтвердилась в тот день, когда Симон Тревор организовал для фильма нападение слонов по всем правилам. Мы подъехали к семье Боадицеи на расстояние тридцати метров в бронированной «тойоте», специально оборудованной для съемок. Симон отрегулировал камеру, приготовился к съемкам и, сложив руки рупором, издал исключительно правдоподобный львиный рык. Тут же все 48 членов семейства заволновались. Все головы повернулись к нам. Галопом прибежала Изабел и заняла место в строю остальных крупных самок, стоящих плечом к плечу. Затем под руководством Боадицеи они широким фронтом бросились в атаку. Даже извечно мирная Леонора стояла в первых рядах – впечатляющая громадина с длинными бивнями и распущенными ушами в ярости неслась прямо на камеру Симона. Атака прекратилась в десяти метрах от машины, и животные принялись с недоумением разглядывать нас – мишень оказалась совершенно иной. Боадицея крутила хоботом и, как обычно, качала ногой, но не осмелилась подойти ближе – жертвой она избрала тяжеленный сук. Она подняла его и изо всех сил бросила в нас. Он просвистел мимо меня и ударился о крышу машины. Случаен или преднамерен был ее жест, я сказать не могу, но даже если такое поведение оказалось случайным, жест она могла запомнить и повторить. А повтори она его несколько раз, ему научатся и другие слоны.

Такая реакция была характерна для семейных групп. Слоны так же преследовали льва Чонго и прайд львиц Чем-Чема. Слоны издавали пронзительные крики и рев, а львы, прижимаясь к земле, удирали со злобным рычанием. Толстокожие останавливались лишь после того, как львы взбирались на деревья. Стивен Макача наблюдал однажды, как слоны насмерть затоптали львенка у подножия дерева на глазах беспомощной матери. Если представлялась возможность, львы убивали слонят, а слоны – львят.

Крепкие связи между слонихами цементируют их общество, обеспечивающее защиту малышей. Именно поэтому уход Изабел из сообщества представлял большой интерес. И в других группах наблюдался разрыв между поколениями. Таким же образом семейные группы покинули две другие самки, но они продолжали поддерживать связь со своими группами, а пять других самок стали ядром новых семейных групп, но никогда не удалялись на расстояние более километра от основной семьи. Эта дистанция представляла границу, за которой слоны уже не могли поддерживать контакт с помощью издаваемых звуков.

Связь матери и дочери могла развиваться двумя путями: либо она ослабевала, и мать иногда демонстрировала свою неприязнь к дочери (Изабел была, по-видимому, дочерью Боадицеи, но доказательств тому нет), либо она укреплялась, развивалась из доминирующей привязанности малыша и матери и тесно объединяла двух взрослых животных против опасностей, которые нельзя было преодолеть в одиночку. Думаю, что такова судьба Леоноры и Тонкого Бивня, которые никогда не проявляли друг к другу нетерпимости, но и здесь, к сожалению, нет полной уверенности в степени их родства.

Я пришел к выводу, что размеры семейной группы регулируются двумя противоположно направленными силами – необходимостью рассеивания, дабы избежать соперничества, с одной стороны, и объединением ради взаимной защиты – с другой. Если размеры группы зависят от этих двух факторов, то, вероятно, группы имеют тенденцию к увеличению, когда растет число хищников, и к сокращению при уменьшении количества пищи. В Маньяре группы стремятся рассеяться в сухой сезон, когда пищи мало. Но эта тенденция никогда не проявлялась здесь слишком ярко: запасы пищи не иссякали, так как зависели не от дождей, а от подземных вод, питающих леса и болота.

Результаты работ многих исследователей и смотрителей парков подтверждают мою гипотезу. В Серенгети слоны образовывали крупные стада в сезон дождей, когда пищи было много и соперничество особой роли не играло. Ричард Лоуз и Иэн Паркер зафиксировали крупные группы на границах национального парка Кабалега, где слоны вступали в конфликт с человеком-хищником. Напротив, во время страшной засухи 1971–1972 годов, которая нанесла тяжелый урон центральной части Цаво, когда пищи было так мало, что жизнь каждой особи находилась под угрозой, все семейные группы разбились на подгруппы из 3–5 животных. Когда засуха кончилась и земля снова покрылась травой, слоны объединились в стада до 200 и более животных. Эти потрясающие события изложены в книге «История слона из Цаво» Дафни Шелдрик.

Но каким бы плохим ни было в некоторых случаях отношение к молодым самкам, оно не шло ни в какое сравнение с нападками на Радио-Роберта. Ему совершенно не давали житья. Стоило слону подойти к самке на 40 метров, как она в ярости мотала головой, а если он ел и, паче чаяния, позади него оказывалась самка, то вполне мог получить добрый удар бивнями. Рана на левом ухе от удара бивнем в момент обездвиживания еще не закрылась – из нее сочилась водянистая жидкость. И, несмотря на это, он продолжал следовать за своей группой, играл с малышами, которые удирали за пределы опасной для него зоны, где царили матриархи.

Он достиг критического возраста молодого самца, и это силой пытались прогнать взрослые члены семьи. Н'Думе ждет такая же участь после беззаботного детства, ведь маленький самец становится все более и более несдержанным в связи с половым созреванием и самки в какой-то момент ополчатся против него. Каждое нападение будет отдалять его от группы, а он будет тащиться за ней, быть может, еще несколько лет, как Радио-Роберт.

Радио-Роберт уже был спутником стада в момент моего прибытия в Маньяру. За это время он встретил множество молодых слонов-одногодков, живущих как он или независимо, хотя они еще и не достигли вершины своего развития. Большую часть дня он проводил в утверждении своего места в еще не установившейся и шаткой иерархии, которая со временем будет управлять отношениями между молодыми самцами. Борьба настолько захватывала их, что я часто открыто подходил к ним вплотную, а они не замечали меня.

Окончательный разрыв Радио-Роберта с его семейством происходил почти незаметно. Как Изабел и Лейла, он все больше и больше отставал от родных. Как-то семейство провело несколько дней в зарослях Эндабаша. Потом Боадицея направилась к северу, а юный самец – к югу, на исследование новых территорий вне пределов привычного жизненного пространства его родичей. Он отправился прямо на юг к обрыву у подножия леса Маранг. Я с нетерпением ждал, когда он вскарабкается по склону и исчезнет среди высоких деревьев около эндабашского водопада, как вдруг отказал передатчик. Роберт появился лишь через несколько месяцев, и неизвестно, где он бродил все это время, тогда как Боадицею с семейством мы обнаруживали несколько раз и без помощи радио. Во время странствий ему удалось избавиться от ошейника и дорогостоящего приемника – потеря практически невосполнимая.

Радио-Роберт покинул свое семейство исключительно поздно. Он еще поддерживал с ним связь, но уже обогнал в росте многих взрослых молодых самок, и, когда они угрожали ему без поддержки матриархов, он атаковал их и обращал в бегство. Он угрожал даже матриархам, если находил удобное место, например крутой склон, где их бивни не могли его достать.

Он завязал дружеские отношения со взрослыми самцами, но не провоцировал их, требуя доступа к водяной лунке или особо сочную ветку. Он вступал в яростные схватки только с соперниками своих размеров. После таких схваток на хоботах бойцов оставались раны, поскольку в близком бою бивнями наносились и колющие и режущие удары. Когда выяснялись относительные силы каждого самца, установившиеся связи между взрослыми животными определялись равновесием между агрессивным и дружеским поведением, что очень походило на взаимоотношения внутри семейной группы. Всю свою жизнь самцы ведут такие игры-бои, и они, несомненно, являются тем социальным механизмом, который позволяет слону постоянно проверять, какое место он занимает в иерархии взрослых животных.

Самцы, хотя и независимы, любят общество. Их часто можно встретить километрах в полутора от семейной группы или от других самцов. Кроме простого желания быть рядом со своими сородичами, у них нет пристрастия к определенному компаньону: они могут объединиться как с другими самцами, так и самками и их малышами, когда достигают таких размеров, что матриархи не могут их прогнать. Самое большое стадо самцов, которое мне довелось видеть, состояло из 14 животных, но оно быстро распалось и совершенно нехарактерно для слонов. Ни один из 80 знакомых мне самцов не жаждал общества того или иного животного любого пола, кроме редких моментов течки какой-либо самки. Не существовало постоянной привязанности между взрослыми самцами и семейными группами, хотя об этом в литературе о слонах можно прочесть довольно часто.

Я никогда не присутствовал на настоящих боях между взрослыми самцами, но однажды нашел мертвого самца с глубокой раной на голове, похожей на удар бивня. Время от времени приходилось слышать яростный рев и шум ломающихся ветвей в разреженном лесу и видеть сверхвозбужденных слонов, которые, похоже, дрались между собой. Но обычно взрослые самцы знают свое место в иерархии, а последняя устанавливается по их росту. Угроза бивнем чаще всего и разрешает конфликт. Доброе согласие самцов нарушается лишь в период течки самки. Но и тут слоны помельче отступают перед более крупным самцом.

Во взаимоотношениях самок и слонят с самцами тоже иногда проявляется агрессивность. Случалось, что крупный самец приближался к семейной группе, наполовину раздвинув уши, и эта едва намеченная угроза обращала в бегство самок и малышей. Но чаще они поворачивались к нему и клали ему в рот хобот – по видимому, в знак повиновения.

Несколько лет назад в национальном парке Аддо (Южная Африка) самец убил самку, в которую смотритель выстрелил шприцем с транквилизатором. Слониха была старой и больной, и наблюдатели сочли, что видели акт этаназии, но, возможно, она, находясь под действием наркотика, не проявила достаточного уважения к подошедшему самцу. Нетерпимость самцов к самкам и малышам – исключение; обычно они весьма дружелюбны.

Поведение самцов никак не воздействует на размеры популяции и не уменьшает рождаемости при снижении их половой активности. Сильвия Сайкс высказала гипотезу, по которой перенаселение и безудержная охота на самцов с самыми крупными бивнями привели к тому, что в живых остались лишь молодые самцы и оказался нарушен порядок старшинства в стадах парков Восточной Африки. Поэтому молодые и плодовитые самцы получили возможность чаще совокупляться, что привело к повышению показателя рождаемости. Мне хотелось проверить эту гипотезу на примере слонов Маньяры.

Обычно, когда самец присоединяется к семейной группе, он обнюхивает половые органы каждой самки, чтобы узнать их состояние. Слонихи способны к зачатию примерно три дня в течение эстрального цикла, который длится две-три недели. Если самка понесла, то последующее зачатие может произойти лишь через три-четыре года. Поэтому для продолжения рода самцы не должны пропускать ни одной возможности. Слониха Диана, родственница Боадицеи, оказалась исключением из общего правила. Я как-то оказался свидетелем ее любовных игр с самцом: она пятилась к нему, обнюхивала его пенис. А ведь она уже была на десятом месяце, поскольку через год принесла крупного слоненка. Случается, что самку во время течки сопровождают до десяти самцов. Слоны становятся раздражительными, часто ревут и ворчат. У самцов наблюдаются обильные выделения из пениса, которые длятся по нескольку дней.

Маньярские слоны практически не ухаживают. А как обстоят дела в других популяциях? Не знаю, но этолог Вольф-Дитрих Кюме наблюдал у африканских слонов полный комплекс «боев» перед самым совокуплением.

В Маньяре взаимоотношения самцов и самок носили исключительно временный характер. Ни один самец не имел постоянных связей с какой-то семейной группой или сообществом; более того, крупные самцы и не стремились к установлению таких связей. После совокупления самцы исчезали – их роль на этом кончалась. Они уходили куда глаза глядят в одиночку или с другими самцами, а малыши оставались на попечении самок. Общество самцов было непостоянным, текучим, без жесткой иерархии, которую можно было бы нарушить. Поэтому я считаю малоправдоподобной гипотезу, по которой уничтожение крупных самцов приводит к росту показателя рождаемости.

При опасности каждый самец действует в основном сам по себе, а потому весьма удивительно, что самцы иногда помогают раненым собратьям так же, как самки защищают упавшего члена семейной группы. Среди охотников распространены легенды о том, что старого, ослабевшего самца, отягощенного грузом слоновой кости, всегда опекает молодой (последнего называют аскари). Для проверки этой легенды я отправился на гору Марсабит, чтобы увидеть старого самца-гиганта Ахмеда (он умер в 1974 году в возрасте 55 лет). У Ахмеда были самые большие бивни из всех известных живых слонов. Вес каждого достигал 80 килограммов. Рассказывали, что рядом с ним всегда играют более молодые слоны, готовые прийти ему на помощь по первому зову. Однако за те несколько дней, что я наблюдал за ним на горе Марсабит, он жил совершенно один без всяких аскари. Смотритель Билл Вудли, а потом Питер Дженкинс, которые защищали его от браконьеров, говорили мне, что часто встречали его в сопровождении других слонов, самцов и самок, старых и молодых, но союзы эти носили случайный характер. Ни одного слона из сопровождавших Ахмеда, которого они прекрасно знали, нельзя было назвать аскари.

Их наблюдения подтверждают мои исследования поведения молодых самцов в Маньяре, а также более поздние выводы Гарвея Кроза о жизни некоторых самцов Серенгети. Вера в молодых аскари, защищающих старого самца, берет начало в рассказах о приключениях охотников, которые, приближаясь к старому слону, отягощенному грузом слоновой кости, часто подвергались атаке более молодого и активного самца, случайно оказавшегося рядом. Устрашающая атака – неотъемлемая часть защиты любого слона, и молодые самцы так поступают по личным соображениям, а не из альтруизма.

Парк Серенгети позволил мне впервые сравнить свои заметки о перемещениях слонов и структуре их общества с наблюдениями других ученых. Говард Болдуин переделал один из львиных ошейников на слона. Гарвей Кроз с радостью ухватился за возможность проследить за перемещениями одного из неуловимых слонов Серенгети, снискавших славу робких и одновременно агрессивных животных, не подпускавших к себе слишком близко. Мы провели операцию, которая прошла без сучка и задоринки. Майлс Тернер со своим крупнокалиберным ружьем разместился позади меня, чтобы обеспечить защиту в случае опасности, но МЫ быстро усыпили слона, а самки группы, в которую он входил, сделали всего одну попытку поднять его. При нашем приближении они бросились прочь, и мы легко надели на слона оборудование для радиослежения.

Наутро мы с Говардом и Гарвеем сели в мой самолет, чтобы разыскать животное. Слон стоял рядом с семейной группой из десяти членов, входившей в более крупное сообщество. Пока мы кружили над ними, самки семьи, раздраженные шумом самолета, излили свой гнев на несчастного молодого самца, который, по-видимому, ждал момента занять свое место в плотном оборонительном кругу семьи. Самки все вместе напали на него и отогнали от безопасного убежища, к которому он стремился.

К сожалению, ошейник держался только четыре дня. Техника радиослежения, превосходно отработанная на земляных белках и гризли, оказалась недостаточно эффективной в условиях слоновьей жизни. Самец из Серенгети совершил более долгий и быстрый переход, чем маньярский слон за тот же период. Хотя в некоторых формах поведения и проглядывало сходство, но наблюдения были слишком поверхностными, чтобы оценить приемлемость маньярской социальной организации слонов для других условий.

К счастью, представился еще один шанс сравнить мою информацию с информацией из нового национального парка Тарангире, расположенного по другую сторону озера Маньяра. Чудесная дикая равнина с баобабами и массой слоновьих троп, куда было легко прилетать из ндальского лагеря. Поведение этих слонов оказалось куда сложнее, чем слонов Серенгети, и нам потребовалось около десяти дней, чтобы надеть радиоошейник на одного молодого самца из семейной группы, насчитывающей 11 особей. Я обнаруживал его 22 раза за три месяца, и каждый раз в одной и той же семейной группе. Он тоже являлся объектом таких же атак, как и самцы Маньяры и Серенгети. Рядом с его семейной группой всегда находилась еще одна группа из 12 животных, среди которых выделялась крупная самка без правого бивня. Иногда обе группы сливались; изредка они присоединялись к более крупным стадам, напоминая маньярских слонов, временно объединившихся для еды. В общем, взаимоотношения этих двух групп были идентичны родственным отношениям маньярских слонов как по перемещениям, так и по разделявшему их расстоянию.

Самцы в других районах выглядят столь же независимыми от групп самок и малышей, как и в Маньяре. Кое-где они образуют большие стада самцов: Иэн Паркер видел в Цаво группу из 144 животных. В отдельных местах наблюдается небольшое количество самок и малышей – там живут практически одни самцы. Например, в Серонере, в кратере Нгоро-нгоро, в некоторых районах парка Крюгера и Цаво. Если в какой-нибудь район приходит популяция слонов, то самцы осваивают территорию первыми.

Подводя итоги наблюдениям за социальным поведением слонов, надо сказать, что оно не содержит ни одного фактора, способствующего уменьшению рождаемости или росту смертности. Слоны живут в добром согласии, несмотря па высокую плотность. Однако следует учитывать возможность расширения их радиуса действия, если их поведение носит территориальный характер.