Текст книги "Кульбиты крафта (СИ)"

Автор книги: И. Ермаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

Annotation

Пока муж ловит белочек, вынуждена работать жена. В семье Вани с этим проще, супруг много, значит удельная нагрузка на каждую куда меньше, чем в традиционном брачном союзе. И все работящие, без дела не сидят, каждой нашлось, чем заняться. Кто-то Косами жнёт, кто-то Очередями шьёт, а кто-то Варит кашку и кормит непутёвого супруга с ложечки, пока тот в наркологии отлёживается под Капельницей.

Кульбиты крафта

Глава 1. Тунеядец

Глава 2. Коса для косичек

Глава 3. Двоечники

Глава 4. Кулинары

Глава 5. Страшная сила красоты

Глава 6. Соль на нашей коже

Глава 7. Шаг назад

Глава 8. Металлурги на полставки

Глава 9. Крысы

Глава 10. Спрут

Глава 11. Час быка

Глава 12. Водоплавание

Глава 13. Концертмейстеры

Глава 14. Засада

КОНЕЦ КНИГИ

Кульбиты крафта

Глава 1. Тунеядец

5 – 30 декабря 2016

Понедельник (05.12)

Напротив меня, большой экран телевизора на стене Лазарета показывал что-то китайское. Актёры были одеты в национальные одежды, имели хитромудрые причёски и эмоционально решали свои "очень важные" проблемы межгендерных отношений.

Смотреть это я был вынужден, так за любовными перипетиями азиатской дорамы с увлечением наблюдала моя сиделка. Лишать Машу удовольствия от просмотра этого треша я не хотел, так как чувствовал перед ней свою вину.

После часа просмотра даже начал находить в азиатском кинематографе что-то для себя интересное. К примеру, как вели себя тамошние императоры со своими десятками жён и наложниц. Наверное, и мне стоит применить парочку увиденных лайф-хаков. Так что посмотрю и дальше, в моём состоянии нужно получать знания, где только возможно.

Сознание расслабилось и прекратило биться о каменную стену, как это было недавно. Уже прогресс! Очнувшись в пропитанном запахами лекарств помещении, я поначалу испытал панику, не понимая, что со мной. Причиной было моё состояние. Единственное, что у меня шевелилось – это были мои извилины под черепом. Полнейшая парализация, даже моргнуть нельзя. Я превратился в тунеядца, причём эпического размера.

Не иначе, как по электроэнцефалограмме, поняв, что я пришёл в себя, Люда тогда подняла мне веки, закрепив их потом специальными зажимами. Маша потом каждые полчаса, смачивая их, капала мне какие-то капли в глазные яблоки.

Но по сравнению с остальным, лишение возможности моргнуть было ерундой. Я в принципе живу сейчас лишь благодаря механике, которая накачивает и выкачивает из моих лёгких воздух и то, во что он превращается после циркуляции в организме.

– Мадре миа! – воскликнула зельеварша, когда на экране героиня отшила своего ухажёра. – Курица! Он же для неё на всё готов. Ку́трэ, идиотка! Где она ещё найдёт такого мужика?

Излив эмоции, жена встала с кресла, стоящего возле моей кушетки и, подойдя ко мне, склонилась над моим лицом. Капли из пипетки в её руке смочили поверхность моих глазных яблок, перед которыми сейчас, в декольте больничного халатика жены, замаячили куда более интересные для меня вещи, чем дорама.

К моему сожалению, удовольствие я могу теперь получать исключительно эстетическое. Паралитик на максималках, ёлки-иголки. Как тот профессор американский, Стивен Хокинг. Но тот страдает от редкой болезни, его все уважают и сочувствуют, а я сам виноват. Поэтому набранное мною для Маши сообщение в Смайлофоне, с просьбой включить на телевизоре что-то менее розовое и сопливое, отправилось в небытие.

Смотреть рядом с ней дораму, это наименьшее, что я готов ради неё вытерпеть, после случившегося вчера. Ведь едва не порешил её! И рациональное объяснение Смайлом того, что именно сподвигло меня примерить на себя лавры Раскольникова, успокаивает слабо.

Причиной того, почему я захотел раскроить череп зельеварши, было помутнение моего сознания. Паразиты провели "великолепную" операцию по нашему устранению. Подсунув нам планшеты с видеорядами, в которых была вшита закодированная для подсознания информация, они потом лишь планомерно усиливали своё воздействие.

Трёхмерные картины монстров в Таиланде и заунывные песни из трофейных планшетов, которые снижали мою мигрень. Потом были благовония, воздействующие на рецепторы запахов, сеансы массажа во Вьетнаме, на которых я засыпал, подвергаясь кодировке.

С азиатским коварством таниты смогли заложить в моём мозгу психологические закладки, которые активировалась, когда я оказался на вершине пирамиды в развалинах Ангкор Вата. Смайл передо мной извинялся, за то, что не смог ничего заметить. Якобы он опасался лазить в моё подсознание и абстрактное мышление.

Хитро придумали таниты, провели операцию филигранно. На финишном этапе, к которому меня вели словно ослика морковкой, тот шар на пирамиде с гипноизображением стал триггером, после которого я должен был убить всех Спутниц, а потом покончить жизнь самоубийством.

У них всё бы получилось, если бы не бдительность жён. Своими розыгрышами я научил их быть всегда начеку, так что они у меня постоянно готовы к подвоху. Валя вчера выстрелом сбила мой удар по черепу зельеварши, а потом подсуетилась Хася, вырубив меня электрошокером.

К сожалению, в тот вечер я упал на камбоджийскую землю, так и не выпустив из рук Топор. Разрубив им электрический кабель, который был под напряжением, я на собственной шкуре узнал, что такое переменный ток в 380 вольт.

Трясло меня потом долго, пару часов. Так как вырубило не только меня, но и Смайла, а затем по обратной связи и жён, остановить эти пляски было некому. Да и потом оказать мне сразу квалифицированную медицинскую помощь они не смогли. Когда жёны очнулись, то вынуждены были пять километров удаляться от зоны, которая была заблокирована от Перемещений.

Но всё закончилось не так уж и плохо. Жёны спасли меня, вытащили, сюда положили. Сейчас лежу тут, тенеядю, глаза закрыть – открыть не могу, ёлки-иголки. Зато они живы и я сам живой! К тому же полностью пропала мигрень и тревожность. Электроток не только сжёг мне всю нервную систему, но и отформатировал мозг.

Моё сознание вернулось к тому состоянию, что было до момента, когда я впервые увидел на трофейном планшете те дьявольские графические фигуры. Наведённые мысли и эмоции сейчас были затёрты, дай бог, навсегда. Мозг всё-таки не винчестер, так что где-то внутри меня закладки по-прежнему сидят. Что с этим делать пока было не понятно.

– Вань, как себя чувствуешь? – спросила Маша, распрямившись и прекратив маячить перед моими неподвижными зрачками своими упругими полушариями.

– Как турист из Нижнего Тагила на седьмой день ол-инклюзив в Турции, – честно ответил я по Смайлофону.

– Мужик! Шутишь, значит в порядке. Не унывай, Смайл нам пообещал, что всё у тебя со временем восстановится.

– Он многое, что говорит. Потом извиняется. Маш, ты меня извини, я вчера себя совсем не контролировал.

– Мадре Миа! Тебе не за что извиняться, мы сами виноваты. Это наше, навязанное тебе веганство, сильно тебя ослабило. Бэ́са ми ку́ло! Я себя проклинаю за тот чай, который тебе заваривала.

– Ты это брось, всё ты делала верно. Он мне сильно помогал от головной боли. Вкусный чай, заваришь мне потом ещё.

– Баста! Зря я послушала тогда Алёну с её советами об этой пране и прочей хрени. Тебе придётся меня действительно убить, чтобы я снова его для тебя сделала! Он хоть и полезный, помогает избавиться от стресса, но ты нам нужен с трезвым мозгом, а не как те обдолбанные брахманы, что употребляют его перед медитациями. Лёля, идиотка, голову мне задурила. Ходэ́!

– Как она сама?

– Да что с этой кобылой случится? Жива, здорова, Петов своих сейчас муштрует перед Рейдом. Все, кроме меня к нему готовимся, СмайлуЭнергия нужна, чтобы тебя вылечить.

– Спасибо вам, но я потерплю. Не надо ради меня рисковать, – ответил я, почувствовав влагу на щеках. Долбанные капли! – Передай всем, что я как-нибудь сам вылечусь потихоньку. Наверное.

– Мадре Миа, конечно выздоровеешь. Иначе мы Смайлу все его перья повыдергаем!

– Согласен. Но если останусь овощем, со мной не вошкайтесь. Ищете новых мужей. Себя вместе со мной не хороните. Вы у меня все молодые, красивые, умные. Живите дальше, дышите полной грудью! Об одном прошу, когда я сдохну, развейте мой прах над Уральскими горами.

– Баста! Я тебя не узнаю, что-то ты совсем раскис. Никто не умрёт. Смайл сказал, что точно тебя восстановит. А если даже соврал, то мы тебя и таким будем любить. Мы едва между собой не подрались за возможность ухаживать за тобой в Лазарете.

Что ей ответить? Отправил жене смайлик с поднятым большим пальцем. Маша улыбнулась и вернулась в своё кресло, продолжив просмотр дорамы. Чего-то я и правда впал в меланхолию, но у неё были основания. Проблема с моей нервной системой была слишком масштабной, другой на моём месте уже бы умер стопроцентно. Столь длительное воздействие электричества сожгло в моём организме все нервы.

Хорошо, что хоть моя смерть не потянет за собой кончину Спутниц. После моего сорокового Уровня симбионт смог сделать свои копии у жён автономными. Будут жить дальше, а я уж как-нибудь сам. Маше я не врал, не хочу быть в тягость.

–

На экране молодая китаянка начала заливаться соловьём, воспевая вечную любовь, божественные чувства и прочую бабскую хрень. Жена наблюдала за этим с улыбкой, уже переключившись с моих проблем на те, что показывал телевизор. Её биополе всё сильнее окрашивалось в цвета, обозначающие романтическое настроение, гармонию и счастье. Да как этот бред на экране может нравиться?!

Моё веко на правом глазу неожиданно задёргалось в нервном тике. Ёлки-иголки! Наконец-то, хоть что-то зашевелилось! Значит, Смайл не соврал, меня действительно ещё можно починить. Зельеварша бросила на меня взгляд, вытирая глаза. Какая она у меня всё-таки эмоциональная!

– Кага́да! Ресница в глаз попала. Вань, я отойду ненадолго, водой промою.

Начав пытаться двигать веком уже принудительно, я не стал это комментировать. Вернувшаяся из санузла зельеварша, заняла своё зрительное место и включила воспроизведение.

– Мадре Миа! Что она готовит?! – понеслись от жены комментарии. – Мяса ему пожарь, дура! А эту пу́та, сучку, к которой его ревнуешь, просто отрави. Вон у тебя крысиный яд на полочке стоит. Или ещё лучше, добавь ему в чай пару гранул цианистого калия.

Что-то я "немного" не угадал с Машиными эмоциями. Она там не подпевала песенке, а, похоже, рецептуру проговаривала. Волнуется, переживает. Правильно, что её со мной оставили, в её эмоциональном состоянии в бой идти нельзя. Наконец, мои усилия достигли успеха, веко прикрыло правый глаз.

Устал так, будто штангу поднимал. Чую, процесс восстановления выйдет сложным. Посмотрев по Камерам, я увидел, что жёны прошли в Сени. Согласившись с моими инструкциями, которые давал, делая перерывы в своих занятиях с веком, Переместятся они в Европу. Чтобы не рисковать психикой, соваться в Азию я им запретил.

А к азиатам мы потом вернёмся. Там из неосвоенных территорий остались лишь острова. Пока мы не придумаем, чем себя обезопасить от того, что случилось со мной, ничего с ними не случится. Будем надеяться, что европейские таниты не столь коварны. Хотя события на Украине, куда сейчас пошли Спутницы, наводят на размышления.

–

Вторник (06.12)

Размышления о том, как всего за двадцать пять лет у сорока миллионов человек так диаметрально поменялось восприятие реальности, не помешали мне разработать мышцы головы. Маша уже не капала мне в глаза эти капли, что было с одной стороны хорошо, однако были и минусы.

Просить зельеваршу периодически демонстрировать мне свои перси просто так, я не стал. Помимо созерцательного удовольствия, большего я получать всё одно не могу, так что потерплю. Шевеля ушами в качестве разминки перед предстоящей тренировкой мышц шеи, я посмотрел, что творится снаружи.

Пока я оставался тунеядцем, жёны продолжали очистку незалежной от паразитов. Гражданская война на востоке этой страны не помешала им очистить Донбасс от пары групп танитов, которые выбрали в качестве доноров карателей из националистических батальонов.

Сработали Спутницы с этими дважды упырями чётко, надеюсь, что с остальными местные разберутся сами. Минские соглашения подписаны, война после двух лет активных боевых действий там почти утихла. Теперь лишь ждать, пока Украина пропишет в конституцию то, что обязалась, и всё там завершится миром.

Сейчас жёны стояли у подножия монумента "Родина-мать" в Киеве на правом берегу Днепра. Трансляция с Камер на них позволила и мне рассмотреть обелиск в деталях. Пятая по величине скульптура в мире впечатляла. Сто два метра, если считать с постаментом, а от пьедестала до кончика меча чуть больше шестидесяти.

Увеличив зум изображения на Камере, установленной на Вале, я детально разглядел символику на тринадцатитонном щите в руке цельносварной матери. Герб Советского Союза до сих пор не снесли, хотя разговоры об этом ведутся регулярно.

Жаль, что у нас нет такого же меча, что был у скульптуры во второй длани. Этим бы шестнадцати метровым дрыном весом в девять тонн, я бы с удовольствием шахнул по расположению того батальона, где вчера поработали жёны, расправляясь с тройкой танитов. Конченные там были люди, от допросов Сканов меня потом полчаса внутри черепа подташнивало. Изнасилования мирных жителей и своих же солдат, мародёрство, убийства, пытки.

Отбросив накатившие воспоминания, я сосредоточился на текущих событиях. Вале, возглавлявшей сейчас Рейд, пытать и насиловать никого не требуется. Таниты затихарились в основании монумента, в бетонном колодце диаметром почти тридцать пять метров, уходящим на глубину в семнадцать метров. Чтобы не повредить фундамент, работать там жёнам придётся аккуратно.

Убедившись, что с моими красавицами всё в порядке, я посмотрел на Камеру, которая стояла на той, кого я рассматриваю в качестве своей последней, десятой Спутницы. У неё сегодня было День Рождения, праздновать которое она решила дома, пригласив близкую подругу. На мой взгляд, даже слишком близкую. Хотя в нашем случае, учитывая секс между жёнами, которым теперь, из-за моей несостоятельности, они занимались особенно активно, это будет даже в тему.

Подойдя ко мне, Маша стёрла слюну, которая закапала у меня из уголка рта. Поблагодарив зельеваршу по Смайлофону, я начал пытаться наклонить голову. Эндотрахеальную трубку из моего горла до сих пор не убрали, так что такие вот неприятности происходят регулярно. Скорей бы уже симбионт мне лёгкие починил, слюнявчик носить как-то не стрёмно.

– Абсурд! – заявил Смайл, показавшись передо мной. – Слюнявчик его напрягает! А то, что ты гадишь под себя – это нормально?

– Жёлтый, ты чего мне нервы треплешь? Иди, откуда пришёл, и без тебя тошно.

– Маш! – позвал жену Симбионт, не став со мной пререкаться. – Поменяй Ване раствор в капельнице на четвёртый вариант.

Зельеварша кивнула согласно головой и начала устанавливать другой пакет с жидкостью на медицинское приспособление, от которого к моим венам тянулись трубки. Маша была не просто сиделкой, она принимала активное участие в моём лечении. Над лекарствами, которые помогали восстановиться моей нервной системе, зельеварша работала совместно с Людой и Смайлом.

Экспериментировали, исследовали, работали почти без сна и отдыха. Люда сейчас дрыхла в соседней комнате вместе с Хасей и Томой. Крафтерша с драйвершей тоже работали всю ночь. Переделывали моё искусственное сердце, которое качало кровь. То, что делало это раньше, было на взгляд Смайла, слишком топорным.

После его указаний, Маша начала увеличивать мне частоту сокращений сердечной мышцы. Аппарат, модифицированной Хасей и Томой, начал пищать интенсивней. Спустя десяток минут, в Лазарет вбежала заспанная Люда. Поняв, что всё в порядке, она не стала возвращаться в покинутую второпях постель, а легла на соседнюю кушетку, продолжив дремать прямо тут. Рецепторы на коже лица просигнализировали, что у меня вновь потекла слюна. Задолбало уже, ёлки-иголки!

– Машь, а можешь закачать в меня чуток водочки?

– Мадре Миа! Ты спятил?

– Писярик всего, чисто для настроения.

– Баста! И не мечтай!

Это несправедливо! Я сейчас существо беззащитное, каждый обидеть норовит.

– Злая ты, уйду я от вас.

– Да ну?! – ехидно ответила зельеварша, бросив взгляд на мои парализованные ноги. – Вот когда сможешь ходить, тогда и поговорим, а сейчас бэ́са ми ку́ло, поцелуй меня в задницу.

– Я бы не против, у тебя попка очень аппетитная. Видишь, как слюни бегут!

– Си, ручьями стекают! Насчёт поцелуев и прочего мы тоже все ждём с нетерпением. Что-то у тебя действительно гиперсаливация началась. Знаешь, я тебе вместо водки лучше снотворное поставлю. А пока ты спишь, над рецептурой ещё поработаю. Зря я цветков пилокарпуса добавила.

– Абсолютно верно! – согласился с женой симбионт. – И вообще, Ване сон очень полезен. Бодрствуя, мозг потребляет слишком много ресурсов на совершенно ненужную сейчас мыслительную активность.

–

Пятница (09.12)

Лёжа на кушетке, я наблюдал за жёнами, поворачивая свою шею из стороны в сторону словно маятник. Жёлтый, восстанавливая мои нервные окончания в организме, требовал, чтобы я постоянно посылал сигналы из мозга.

Таким образом он тестировал процесс лечения, внося изменения и корректируя. Занимаясь этой ерундой, моё тунеядство всё продолжалось, так что работали только жёны. Для своих процедур Симбионт постоянно требовал Энергию, которая лилась на эти нужды рекой.

Прекратив мыслительную активность у заражённых в северной и центральной Украине, жёны сегодня пошли в южную, в славный русский город – Одессу. Стоя сейчас на площадке, расположенной посередине потёмкинской лестницы, Катя остановилась и посмотрела вверх. Судя по её дыхании и показаниям в Интерфейсе, жена запыхалась, не рассчитав сил.

Остальные загонщицы распределяли силы более правильно, поэтому обогнав согнувшуюся в попытках отдышаться дамагершу, продолжили погоню за заражёнными. Те уже закончили подъём на высоту двадцать семь метров, преодолев сто сорок два метра в рекордные сроки.

Учитывая, что эти две особи были единственными, кто выжил после скоротечной схватки возле Морвокзала, их лютый спринт имел под собой основания. Увидев, как задницы заражённых пропали из виду, жёны ускорили и без того стремительный бег.

– Таки … они … уйдут, – сказала очевидное Хася. – Поймают таксиста на Приморском бульваре и ищи их потом, свищи.

– Не разговаривать, твою дивизию, – шикнула Валя. – Беречь дыхание!

– Ой-вей, за что это всё на мои ноги? Я растила их для совсем другого.

– Знаем мы для чего ты их себе навыращивала, – вставила пять копеек Лика, весело рассмеявшись. – Я бы свои тоже поберегла для Ваниных плеч. Вот когда он поправится, тогда и разместишь их на его шее.

– Ауч! Как вам не стыдно? – возмутилась Инга. – Сидеть на шее у мужа полный треш.

– Ничё, выдюжит! – оптимистично заявила Алёна. – Мы как-то в детстве на коня в деревне впятером залезали, так он километр потом галопом пробежал. Ваня, если его правильным сахарком кормить, даже два сможет.

– Это каким же, лекарь-пекарь? – заинтересовалась Люда.

– Вестимо каким. Рафинад в самогонку макаешь, и любой конь стахановцем становится.

– Интэресный способ, – отреагировала Тома. – Нэ слышала о таком. Я думала, они морковь любят.

– Не, морква хороша для кобыл. А кони сахер любят. Морковью их подогнать можно, если только ею в их задницу запендюрить.

Ёлки-иголки, что за методы дрессировки? Становятся понятно иногда тоскливые глаза Алёниного Гоши после их тренировок в Манеже.

– Я сейчас вам, кобылам болтливым, самим по морковке засуну, вашу дивизию, – отвлек меня сердитый голос рейнджерши от мыслей о тяжёлой жизни крокодила, появившихся в голове после подслушанного разговора.– Чего загалтели? Сил много? Тогда включаем вторую скорость, а то таниты действительно уйдут.

– Ой-вэй, таки я лучше тут подожду, у меня как раз в Кармане есть чудесная израильская морковь. Её тётя Сара выращивает. А потом, вместе с Катей, вас догоню.

– Разговорчики! Морковью со всеми поделишься!

–

Воскресенье (11.12)

Болтливость жён стала всё-таки причиной того, что таниты в пятницу смогли убежать. Но скрывшись потом в знаменитых одесских катакомбах, им удалось продлить себе существование лишь на несколько часов. Хасин крот Эйхо прокопал к их логову ход, проникнув через который, жёны смогли потом поставить точку в своих приключениях на берегу Черного моря.

Эта точка была жирной не только из-за того, что у крафтерши потом повысилась Синхронизация. Отношения Хася // Инга – 7, Хася // Ваня – 5. В одном из отнорков разветвлённой на две с половиной тысячи километров и не до конца изученной системе подземных тоннелей и лабиринтов Хася отыскала Артефакт.

Смайл уже изучил его материалы и заявил, что ему нужно семьдесят пять тысяч КСЕ, чтобы производительность Базы в Поляризации увеличилась ещё в десять раз. Такое количество Энергии у нас было. Жёны после Одессы двинулись на запад, походя зачистив от заражённых Молдавию с непризнанным кроме Южной Осетии и Абхазии Приднестровьем.

Но я потратил добычу на иное. Поляризация – штука полезная, однако собственное развитие важнее. Хватило сразу на двух жён. Катя и Лика, получив свои тридцать третьи Уровни, пообещали нам, что не подведут и активней займутся своими занятиями Бегом в Тренажёрке, чтобы в следующий раз не дать танитам скрыться от их погони.

Руки у меня уже работали, так что я погладил обеих по волосам, отчего жёны в такт заурчали. Ласку они любят, как и все кошки… то есть, конечно, бабы. К сожалению, пока что кроме этих поглаживаний я ни на что не способен.

Несмотря на то, что я уже освобождён от ИВЛ и искусственного сердца, нервная система ниже груди у меня всё ещё не функционирует. А гормоны то у меня вырабатываются, либидо своего требует, эротические фантазии в голове всё ярче.

Наверное, из-за разбалансировки веществ в организме, на душе было неспокойно. Это усугублялось тем, что завтра жёнам предстояли Рейды по западной Украине, а следом за тем в том месте этой чудесной страны, где было опаснее всего.

–

Вторник (13.12)

Мои тревоги о здоровье жён в заповеднике непуганых бандерлогов оказались напрасными. Уничтожив заражённых во львовской пороховой башне шестнадцатого века, они потом без проблем прогулялись по улицам этого города, основанного Даниилом Галицким, королём русских, как значилось в его титуле, полученном от Папы Римского.

Песни по-русски они не пели, на балалайках не играли, так что их визит остался от местных любителей гнобить ватников незамеченным. А четвёрка, томившаяся сейчас в Тюрьме, которая решила подкатить к ним во львовском переулке, уже никому ничего не расскажет.

Навестив в камерах этих самодовольных "истинных патриотов", дожидающихся встречи со своим идолом Бандерой, жёны зашли и ко мне. Довольные собой, они собрались пойти отдыхать в Баню, но сразу разрешить им уйти предаваться разврату я не стал.

Пока лежал здесь, было время подумать о нашем развитии. Больше всего меня не устраивали Специализации Кати. Седьмая группа её Навыков сейчас была для нас бесполезна. Рассказав об этом жёнам, и выслушав их мнения, я ничего нового не услышал и сделал, как и планировал.

В Интерфейсе тилинькуло, а потом мы все смогли увидеть плоды моих размышлений. Теперь седьмая Спецуха дамагерши отвечала за владение Мечами. Скоро Катя уже начнёт их осваивать, и наши схватки с защищёнными Энергобронёй танитами станут более профессиональными.

Предыдущие Навыки, отвечающие за владение своим телом, используя китайские техники, я пообещал недовольному Жёлтому вернуть обратно как только – так сразу. «Почти» не обманул, Железный кулак – тема интересная, особенно, где применять оружие из металла опасно. Мы же «часто» сражаемся в трансформаторных будках и внутри промышленных камер, где применяют микроволновое излучение. Или там, куда предстоит сходить Спутницам в ближайшее время.

После Львова, жёны двинутся на север, а потом вернуться к Киеву. Хася уже заканчивает подготовку экипировки, с которой станет безопасно провести Рейд в последнем украинском регионе перед тем, как отправиться в Белоруссиею. Жаль, что применяемое там оружие потом придётся отдать на дезинтеграцию Кузьме. Обеззараживать от чернобыльской радиации управляющий пока что не способен.

–

Пятница (16.12)

Когда по Камерам на жёнах я услышал звук рвущихся бомб и сообщения о начале войны, то совсем за них не переживал. На входе в мемориал Брестской крепости этот звуковой фон встречал всех посетителей. Пройдя через проём в виде пятиконечной звезды на территорию легендарного сооружения, Лика начала распределять остальных Спутниц по направлениям.

Гайдерша, выступающая сейчас в роли командира, используя свои знания Тактики, делала это грамотно. Её указания были чёткими, без воды и эмоций. К тому же Валя, которую теперь обеззараживали рядом со мной от полученной дозы радиации, подправляла действия Лики, заменившей её на руководящем посту.

Облучение рейнджерша получила незначительное. Пробитый пулями её костюм противорадиационной защиты Хася быстро заизолировала, так что прогнозы Смайла были очень оптимистичными. Неделю полежит на кушетке и вернётся к амантшам. Будет потом лишь слегка звенеть на металлодетекторах и светиться в темноте.

Внутренне хмыкнув от ехидных мыслей, которые не стал озвучивать для недовольной своей госпитализацией Вали, я сосредоточился на Бресте. Рейд обещал стать куда легче, чем в Чернобыле. Тут заражённых мутантов не было, к тому же можно было использовать Петов.

В Припяти своих животных Спутницы поберегли. Для них костюмов не было, а даже если бы крафтерша умудрилась такие изготовить, действовать в упаковке Петы были не приучены. Поэтому вчера мохнатые и пернатые напарники отдыхали дома, в своих загонах на территории Манежа. Хранить Петов в Инвентарях Алёна не советовала, рекомендовав нам всем дать им возможность развиваться, а не тухнуть без толку в стазисе подпространства.

Но отсутствие у жён в тот день звериного прикрытия, принесло проблемы. В отличие от нас, у танитов моральных дилемм не было. И сами они, и их заражённые миньоны свободно летали и бегали, подвергаясь радиационному заражению.

Своих доноров паразиты не жалели, поэтому жёнам вчера пришлось самостоятельно разбираться и с двухголовыми собаками, и с пятиногими волками и даже с флюоресцирующими голубями, обладающими щупальцами.

Перекрестившись и сплюнув, чтобы не никогда больше не встретить убитую в Чернобыле нежить, я вернулся к трансляции с Бреста. Мы не фашисты, больше месяцев штурмовать укрепления вокруг танитов не намерены, всё должно закончиться максимально быстро.

После инструктажа Лики, уже закончив манёвры, Спутницы сейчас двинулись к группе заражённых внутри крепости. Отсекая пути возможного бегства, они начали стягивать кольцо, взяв в руки холодное оружие, которое с утра обновили, заменив свои, начавшие после Рейда вызывать треск на счётчиках Гейгера Клинки, Серпы и Молоты.

–

Воскресенье (18.12)

Потратив КСЕ на тридцать третий Уровень Вали и двадцать девятый Томы, я отправился левитируя на кушетке с Людой в её владения, чтобы она смогла провести на мне полное обследование. Не только жёны занимались делом, у меня тоже был серьёзный прогресс.

Сейчас я был вполне себе дееспособен до пояса. Все органы выше пупка функционировали штатно. Несмотря на то, что ходить я ещё не смогу пару недель, улучшения в организме заставили меня попросить у Люды с утра послаблений в моём строгом больничном режиме.

Соглашаться со мной сразу она не стала, решив с помощью медицинских приборов убедиться в правоте озвученных мною бравурных заявлений. После того, как меня всего истыкали, измерили и просветили, я уже и сам был неуверен, что иду на поправку.

Закончив замеры своими садистскими инструментами, Люда отвезла меня обратно в Лазарет, где собрались все остальные жёны. Выслушав её доклад, они недовольно покривились. У меня обнаружились нарушения в работе почек. Но самое главное, что мой телескоп по-прежнему показывал только на полшестого.

От супруг с рациональным мышлением послышались предложения о протезах и домкратах, лирики же стали уверять, что главное – это чувства. Но перепалка шла недолго. Обе стороны быстро пришли к общему выводу, что доверять технике в таких вопросах нельзя. Чувствуя, что ей не верят, Люда демонстративно залезла мне в пах рукой и начала там шебуршить.

– Больной, совсем ничего не чувствуете? – спросила хилерша строгим голосом, в котором я отчётливо услышал надежду на чудо.

– Чувствую. Щёкотно и у тебя руки холодные.

– Ты же понимаешь, что я не об этом, лекарь-пекарь.

– Люд, вот честно, как встанет, тебе сразу сообщу. Первая узнаешь.

– Баста! Почему это она первая? – возмутилась Маша.

– Потому что она доктор!

– Таки мы все немного врачи. Я вообще медик в пятом поколении, – поддержала возмущение зельеварши Хася.

– Всем расскажу одновременно, – пообещал я, останавливая свару между жёнами.

– Сделай массовую рассылку смс, – проинструктировала Лика.

– С фоточками, – уточнила Катя.

– Вашу дивизию, хватит его мучить, иначе комиссовать придётся, – вступилась за меня Валя. – У него от ваших упрёков не встанет даже когда он восстановится, вон какой виноватый вид. Вань, ты главное не напрягайся.

– Лечись себе спокойно, нэ волнуйся, – присоединилась к её словам Тома. – Мы потерпим. Батареек для скипетров на наш вдовий век хватит.

– Ага, всяко не пропадём, – кивнула согласно головой Алёна, заёрзав и прикусив нижнюю губу. – Инга, не балуй! Вытаскивай свои пальцы из меня и пошли в Опочивальню.

–

Понедельник (19.12)

Игривое настроение у жён полностью пропало, когда они оказались на Хатыни. Мрачная атмосфера мемориального комплекса, в который прекратилось белорусское село, где были зверски убито сто сорок девять жителей, включая семьдесят пять детей, заставила пропасть с лиц Спутниц улыбки.

К сожалению, сейчас трагедия, которую устроили здесь бандеровцы под руководством эсесовцев, почти повторялась. Восемь паразитов выбрали себе в качество доноров жителей ближайшего населённого пункта, деревни Мокрадь, и теперь жёнам предстояло их угомонить.

Звон тридцати колоколов, установленных над обелисками в честь погибших далёкой весной 1943-го, показался мне, наблюдающим за этим Рейдом дистанционно, не печальным, а каким-то торжественным. Наши действия будто получили поддержку неких сил, незримо витающих в этом месте.

Гнетущая атмосфера у всех развеялась, тревожное выражение на лицах жён пропало. Они стали деловыми и сосредоточенными. Семьдесят три года назад наши предки смогли остановить чуму нацизма, а теперь мы, их потомки, разберёмся с другой, инопланетной.

Помогут нам в этом местные чекисты, которые тесно взаимодействовали со своими коллегами из Москвы. Белорусское КГБ с утра организовало нам оцепление вокруг мемориала, обеспечив тем самым все шансы на то, что посторонние не пострадают.