Текст книги "Путешествия Доктора Дулитла"

Автор книги: Хью Лофтинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

^{ГЛАВА 8}
ТРИЖДЫ УРА

Затем судья произнес длинную речь перед присяжными, после чего присяжные поднялись и вышли в соседнюю комнату. В этот момент Доктор вернулся на свое место рядом со мной, ведя на поводке Боба.

– Зачем ушли присяжные? – спросил я.

– Они всегда уходят в конце слушания, чтобы решить, виновен ли подсудимый.

– А вы с Бобом не могли пойти с ними, чтобы помочь им принять правильное решение?

– Нет, это не разрешается. Они должны обсудить все без посторонних. Иногда на это уходит… Господи, помилуй, они уже возвращаются. Недолго же они совещались.

В зале воцарилась тишина, присяжные заняли свои места, и один из них, человек маленького роста, встал и повернулся к судье. Все затаили дыхание, в особенности мы с Доктором. Можно было бы услышать даже звук падающей на пол булавки, несмотря на то, что почти весь Падлби сидел в зале суда, вытянув шеи и напрягая до изнеможения слух, чтобы расслышать эти чрезвычайно важные слова.

– Ваша честь, – произнес маленький человек, – решение присяжных: НЕВИНОВЕН.

– Что это значит? – повернулся я к Доктору.

И тут я увидел, что Доктор Джон Дулитл, известный натуралист, вскочив на скамью, прыгает на одной ножке, как школьник.

– Это значит, что он свободен! – кричал Доктор, – Льюк свободен.

– И он отправится с нами в путешествие, правда?

Но я не расслышал его ответа, потому что все присутствующие прыгали на скамьях от радости, как и Доктор. Люди словно сошли с ума – хохотали, размахивали руками, выкрикивали имя Льюка, безумно радуясь, что он свободен. Шум стоял оглушительный.

Потом все мало-помалу успокоились. Стало тихо: все почтительно ожидали, пока судья не покинет зал заседаний. Суд над Льюком-Отшельником, этот нашумевший процесс, о котором до сих пор вспоминают в Падлби, был завершен.

В наступившей тишине вдруг раздался истошный крик: в проходе стояла женщина, протягивающая руки навстречу Отшельнику.

– Льюк! – кричала она. – Наконец я нашла тебя!

– Это его жена, – прошептала толстуха впереди меня. – Бедняжка, она не видела мужа пятнадцать лет. Как прекрасно, что они снова вместе! Ах, как я рада, что пришла сюда, ни за что на свете не хотела бы пропустить это потрясающее зрелище.

Не успел судья выйти из зала, как все снова зашумели. Теперь люди окружили Льюка и его жену, поздравляли их, трясли за руки, радовались и смеялись от души.

– Пошли, Стаббинс, – сказал Доктор, беря меня за руку, – давай выбираться отсюда, пока это возможно.

– А разве вы не поговорите с Льюком? – удивился я. – Не пригласите его ехать с нами?

– Это бесполезно, – сказал Доктор, – за ним приехала жена. Ни один человек не отправится в путешествие после пятнадцатилетней разлуки с женой. Пошли. Вернемся домой хотя бы к чаю. Ведь мы даже не пообедали, если помнишь. А мы и впрямь заслужили обед. Ладно, поедим для разнообразия бутерброды с ветчиной. Пошли скорее.

Мы уже подходили к боковому выходу, как я услышал, что толпа кричит:

– Доктор! Доктор! Где же Доктор? Если бы не Доктор, Отшельника бы повесили. Пусть Доктор скажет речь! Доктор, скажите речь!

К нам подбежал человек и сказал:

– Люди требуют вас, сэр.

– Прошу прощения, – извинился Доктор, – я страшно занят.

– Но толпе невозможно отказать, сэр, – заявил человек, – они хотят, чтобы вы произнесли речь на рыночной площади.

– Извинитесь от моего имени, – ответил Доктор, – и передайте им мои наилучшие пожелания. У меня назначена срочная встреча дома и я никак не могу опоздать. Пусть Льюк скажет речь. Стаббинс, пошли скорее.

– Господи помилуй, – пробормотал Доктор, когда мы, выбравшись наконец на улицу, наткнулись на другую толпу, поджидавшую нас у бокового выхода.

– Поворачивай-ка, побежим через левый проход!

Мы припустили бегом и, петляя переулками, сумели скрыться от страждущей толпы. Нам удалось слегка перевести дух, только когда мы оказались на Оксенторп-роуд. Но даже подходя к калитке сада, мы слышали отдаленный гул голосов.

– Они все еще требуют вас, – сказал я. – Слышите?

На расстоянии не менее чем в полторы мили мы совершенно отчетливо могли расслышать слова: «Да здравствует Льюк-Отшельник! Ура! Да здравствует его верный пес! Ура! Да здравствует жена Льюка! Ура! Да здравствует Доктор! Трижды ура!»

^{ГЛАВА 9}
МАЛИНОВАЯ РАЙСКАЯ ПТИЧКА

Полинезия поджидала нас на крыльце. По всему было видно, что у нее важные новости.

– Доктор, – воскликнула она, увидев нас, – прилетела малиновая райская птичка.

– Наконец-то! – обрадовался Доктор. – А я уже начал опасаться, не случилось ли с ней беды. И как она, наша Миранда?

По тому, с каким волнением Доктор пытался попасть ключом в замочную скважину, я уже понял, что нам будет явно не до чая.

– Устала с дороги, разумеется, а так вполне сносно, – ответила Полинезия. – Но что бы вы думали? Этот бедокур Чипсайд накинулся на нее и начал оскорблять, едва она появилась в саду. Когда я подлетела, бедняжка уже была вся в слезах и собиралась улететь обратно в Бразилию. Чего мне стоило уговорить ее подождать вашего прихода! Она сейчас в кабинете. А Чипсайда я заперла в книжном шкафу и предупредила, что расскажу обо всем вам.

Доктор нахмурился и, ничего не говоря, быстро прошел в кабинет.

Здесь уже были зажжены свечи, поскольку на улице смеркалось. Даб-Даб несла караульную службу возле книжного шкафа, где томился в заточении Чипсайд. Нахальный воробей возмущенно размахивал крыльями за стеклами шкафа. В центре комнаты посередине большого стола на чернильнице сидела самая красивая птичка, какую только можно себе представить. У нее была фиолетовая грудка, малиновые крылышки и длинный золотой хвост. Миранда была потрясающе хороша собой, хотя выглядела очень усталой. Она спрятала головку под крыло и мерно покачивалась. Было видно, что она летела издалека.

– Тсс, – прошептала Даб-Даб, – Миранда заснула. Этот нахал Чипсайд сидит в шкафу. Послушайте, Доктор, отошлите воробья подальше, пока он не натворил больших бед. Он самый настоящий наглец. Чего нам стоило уговорить Миранду остаться! Мне подать чай прямо сюда, или вы придете на кухню?

– Мы пойдем на кухню, Даб-Даб, – ответил Доктор, – но прежде выпусти, пожалуйста, Чипсайда.

Даб-Даб отворила дверцы шкафа, и Чипсайд выпорхнул оттуда, всем своим видом показывая, что он абсолютно ни в чем не виноват.

– Чипсайд, – обратился к нему Доктор, – что ты сказал Миранде?

– Да ничего я ей не говорил, Док, честно, ну, то есть ничего особенного. Я клевал крошки на гравиевой дорожке, когда она заявилась и стала всюду совать свой клюв, будто она тут хозяйка, и все только потому, что у нее разноцветные перышки. Лондонские воробьи ничуть не хуже! Не люблю я этих расфуфыренных иностранцев. И что им дома не живется?

– Но что ты сказал Миранде, почему она обиделась?

– Да всего-то и сказал, что ей место не в английском саду, а в шляпном магазине.

– Тебе должно быть стыдно, Чипсайд. Неужели ты не понимаешь, что птичка проделала тысячи миль, чтобы повидаться со мной. И что ее встречает здесь? Твой грубый язык! Чего же ты добивался, хотел бы я знать? Если бы она улетела, не дождавшись меня, я бы никогда тебе этого не простил. Оставь, пожалуйста, помещение.

Пристыженно, но стараясь делать вид, что ему все нипочем, Чипсайд выпрыгнул в коридор, и Даб-Даб закрыла за ним дверь.

А Доктор подошел к прекрасной птице, сидевшей на чернильнице, и нежно погладил ее по спинке. И тут из-под крылышка показалась ее прекрасная головка.

^{ГЛАВА 10}
ДЛИННАЯ СТРЕЛА, СЫН ЗОЛОТОЙ СТРЕЛЫ

– Милая Миранда, – заговорил Доктор, – мне очень неприятно то, что здесь произошло, но ты не должна обращать внимания на Чипсайда. Что с него возьмешь – городская птица, всю свою жизнь базарит с такими же, как он, за крошку хлеба. Не стоит обращать на него внимания.

Миранда расправила свои роскошные крылья. Теперь, когда она проснулась и начала двигаться, я заметил, какие у нее изящные и изысканные манеры. В глазах ее стояли слезы, а клювик дрожал.

– Я бы и не обратила на это внимания, – ответила она высоким серебристым голоском, – если бы не была еле живой. Да еще… – голосок ее оборвался.

– Тебе нелегко пришлось по пути сюда? – участливо спросил Доктор.

– Самый тяжелый перелет в моей жизни, – ответила Миранда. – Погода… да ладно, чего уж говорить. Я ведь все-таки долетела.

– Скажи мне, – голос Доктора выдавал его страшное нетерпение, – что ответил Длинная Стрела на мое послание?

Тут малиновая райская птичка и вовсе повесила голову.

– Это-то и есть самое страшное, – ответила она. – Я не смогла передать ему ваше письмо. Длинная Стрела, сын Золотой Стрелы, исчез! Мне не удалось его отыскать.

– Как это исчез? – воскликнул Доктор. – Что же с ним произошло?

– Это никому не известно, – ответила Миранда, – он и прежде частенько исчезал, как я вам рассказывала, и индейцы никогда не знали, где он. Но от птиц спрятаться не так-то просто. Мне всегда удавалось отыскать какую-нибудь сову или ласточку, которая могла точно сказать, где он. Но на этот раз он, похоже, исчез без следа. Вот почему я опоздала к вам почти на две недели. Я искала его повсюду, расспрашивала кого только могла. Я пролетела по всей Южной Америке, но нигде ни одна живая душа не знает, где Длинная Стрела.

В комнате воцарилась грустная тишина. Доктор нахмурился, а Полинезия почесывала голову.

– А черных попугаев ты расспрашивала? – спросила она. – Они обычно в курсе всех дел.

– Разумеется, – ответила Миранда, – и я была так огорчена, что мне не удалось найти Длинную Стрелу, что совершенно выпустила из внимания изменение погоды. Я не остановилась, как обычно, на Азорах, а полетела, чтобы сократить путь, прямо на Гибралтар, словно на дворе июнь или июль, и, конечно же, попала в страшную бурю на Атлантике. Я уже думала, что погибну, но мне повезло – в воде плавали обломки разбившегося корабля. Непогода стала стихать, я опустилась на один из этих обломков и сумела немного поспать. Если бы не передышка, вам бы не услышать об этих приключениях.

– Бедная Миранда! Что тебе пришлось пережить! – сокрушенно воскликнул Доктор. – Но скажи, удалось ли тебе выяснить, где Длинную Стрелу видели в последний раз?

– Да. Один альбатрос сказал мне, что видел его на острове Паукообразных Обезьян.

– Остров Паукообразных Обезьян? Это где-то у берегов Бразилии?

– Именно так. Конечно, я сразу же отправилась туда и расспросила каждую птицу на острове (а это очень большой остров, сотни миль пути). Длинная Стрела, видимо, навещал там какое-то племя индейцев, и последний раз его видели, когда он направлялся в горы за каким-то редким лечебным растением. Мне это рассказал ручной сокол, с которым вождь племени охотится на куропаток. Меня там тоже чуть было не посадили в клетку. Иметь красивое оперенье опасно для жизни. Стоит только приблизиться к человеку, как, не успев произнести: «Ах, какая красота!», он выпускает в тебя стрелу или пулю. Из всех людей на свете я могу доверять только вам и Длинной Стреле.

– И что, так никто и не знает, вернулся ли он с гор?

– Нет. Больше его нигде не видели. Я расспрашивала птиц, что обитают на побережье, не уехал ли он с острова на каноэ. Но никто из них ничего не знал.

– Ты думаешь, с ним случилась беда? – тревожно спросил Доктор.

– Боюсь, что да, – кивнула головой прекрасная Миранда.

– Что ж, – медленно произнес Доктор Дулитл, – если мне никогда не доведется встретить Длинную Стрелу, это будет большой неудачей в моей жизни. Но не только в моей, это будет потерей для всего человечества, ибо, судя по тому, что ты мне рассказала, это – величайший натуралист всех времен и народов. Он знает больше всех на свете. И если Длинная Стрела ушел из жизни, и никто не успел описать его знания и опыт, чтобы использовать их на благо людей, то это просто ужасно! Но ведь ты не думаешь, что его нет в живых?

– А что еще мне остается думать, если вот уже целых полгода ни одна живая душа не знает, где он и что с ним! – воскликнула Миранда и разразилась горькими слезами.

^{ГЛАВА 11}
ПУТЕШЕСТВИЕ НАУГАД

Рассказ малиновой райской птички поверг всех в невероятное уныние. Доктор пил чай с отсутствующим видом и был заметно удручен. Время от времени он переставал есть и неподвижно смотрел на какое-нибудь пятнышко на скатерти, мысли его витали далеко-далеко. Даб-Даб, озабоченная тем, чтобы Доктор наконец поел, начинала нарочито кашлять или стучать лапкой по раковине.

Я изо всех сил старался подбодрить Доктора, вспоминая, как он помог Льюку и его жене. Но это не возымело никакого действия, и тогда я принялся рассуждать о нашем предстоящем путешествии.

– Видишь ли, Стаббинс, – задумчиво произнес Доктор, когда мы встали из-за стола, и Даб-Даб с Чи-Чи принялись убирать посуду, – честно говоря, теперь я и не знаю, куда ехать. Я собирался предпринять это путешествие, чтобы встретиться с Длинной Стрелой. Я надеялся, что он поможет мне выучить язык моллюсков и, быть может, каким-нибудь образом добраться до дна моря. Но Он пропал! И его знания исчезли вместе с ним!

И Доктор вновь погрузился в задумчивость.

– Только подумать! – сокрушенно бормотал он. – Длинная Стрела и я – двое ученых, живущих в разных концах света… нам никогда не доводилось встречаться, но у меня всегда было такое чувство, будто я отлично знаю его. Ведь мы оба делали одно дело. И вот его нет! Нас разделял целый мир, и только одна маленькая птичка знала нас обоих!

Мы вернулись в кабинет, Джип принес Доктору его тапочки и трубку. После того, как трубка была раскурена и дым начал медленно наполнять комнату, Доктор заметно повеселел.

– Но мы все равно поедем в путешествие, даже если не сможем найти Длинную Стрелу, ведь правда, Доктор? – волновался я.

Доктор Дулитл внимательно посмотрел на меня и вдруг, улыбнувшись своей доброй мальчишеской улыбкой, сказал:

– Конечно, поедем, Стаббинс. Не волнуйся. Мы не должны прекращать работу и учебу, даже если Длинная Стрела исчез, только куда мы поедем – вот вопрос!

На свете было столько мест, о которых я мечтал, что, конечно же, я не мог ответить сразу. Пока я размышлял, Доктор выпрямился в своем кресле и сказал:

– Я знаю, как мы поступим, Стаббинс. Эту игру я придумал, когда был совсем молодым, еще до того, как ко мне переехала жить Сара. Я называл ее «путешествием наугад». Когда мне хотелось куда-нибудь поехать, и я не мог решить, в какую сторону держать путь, я не глядя открывал географический атлас и опускал карандаш на первую попавшуюся страницу. Потом открывал глаза и смотрел, куда он показывает. Путешествие наугад – страшно увлекательная игра. Но ты должен дать себе клятву непременно отправиться туда, куда указывает карандаш. Ну так что, сыграем?

– Да, да, конечно! – почти выкрикнул я. – Как это здорово! Пусть это будет Китай, нет, Борнео, нет, лучше Багдад!

Я тут же подскочил к книжному шкафу и, сняв с верхней полки огромный географический атлас, положил его на стол перед Доктором.

Я знал в нем каждую страницу наизусть. Сколько дней и ночей я просиживал за его пожелтевшими картами, прослеживая течение рек, исследуя положение гор и морей, представляя себе, как могут выглядеть маленькие города и насколько широки разбросанные по карте озера. Сколько радостных часов провел я над этим атласом, мысленно совершая увлекательнейшие путешествия по всему миру. Я и сейчас вижу его перед собой: на первой странице карты нет, здесь лишь сказано, что атлас выпущен в Эдинбурге в 1808 году и еще много всего о самом атласе. На следующей странице – карта солнечной системы. Здесь и солнце, и планеты, и звезды, и луна. Третья страница представляет карты Северного и Южного полюсов, потом идут полушария, океаны, континенты и страны.

Пока Доктор оттачивал карандаш, мне в голову пришла одна мысль:

– А что, если карандаш укажет на Северный полюс, – спросил я, – мы туда тоже отправимся?

– Нет, правила предусматривают, что если ты уже был однажды в каком-то месте, второй раз туда ехать необязательно. Делаешь другую попытку. Я был на Северном полюсе, – добавил он, – так что мы туда не поедем.

От удивления я едва не лишился дара речи.

– Вы были на Северном полюсе? – наконец-то вымолвил я. – Но ведь его еще не открыли. На карте обозначены все места, куда удавалось добраться исследователям, которые пытались достичь Северного полюса. Почему же вашего имени там нет?

– Я обещал держать это в секрете. И ты тоже, пожалуйста, никому об этом не рассказывай. Да, я открыл Северный полюс в апреле 1809 года, но ко мне обратились несколько полярных медведей, сказав, что под снегом есть большие залежи каменного угля. «Люди пойдут на что угодно, лишь бы добраться до этих залежей», – волновались они и попросили никому об этом не рассказывать. Ведь если люди придут на Север и построят угольные шахты, эта прекрасная белая страна будет уничтожена навсегда, а ведь на свете нету больше мест, где бы полярные медведи чувствовали себя так привольно. Конечно же, я дал им слово держать все это в секрете. Но рано или поздно Северный полюс все равно кто-нибудь откроет. Мне только хочется, чтобы у белых медведей подольше оставалось место для вольготной жизни. Я надеюсь, что это продлится еще некоторое время, поскольку климат в тех местах просто дьявольский. Ну как, мы готовы? Отлично. Бери карандаш и встань поближе к столу. Когда книга раскроется, очерти в воздухе три раза круг и опусти карандаш на страницу. Готов? Хорошо. Закрывай глаза.

Момент был напряженный, немного страшноватый, но очень волнующий. Мы оба крепко закрыли глаза. Я услышал, как атлас с шумом раскрылся. Я старался представить себе, что это за страница – Африка или, например, Азия. Трижды очертив в воздухе круг, я начал опускать карандаш. Наконец он коснулся страницы.

– Порядок, – сказал я, – дело сделано.

^{ГЛАВА 12}
СУДЬБА И ДОРОГА

Мы оба разом открыли глаза и столкнулись лбами. Так стремительно мы наклонились над картой, желая быстрее узнать, куда лежит наш путь.

Атлас был раскрыт на карте Южной Атлантики. Мой карандаш опустился на самую ее середину, и его кончик указывал на крошечный остров. Название острова было напечатано такими мелкими буквами, что Доктору пришлось надеть сильные очки, чтобы прочитать его. Я весь дрожал от волнения.

– Остров Паукообразных Обезьян, – медленно произнес Доктор и присвистнул. – Вот это потрясающе! Как раз то место, где в последний раз видели Длинную Стрелу, интересно… в этом есть что-то символическое.

– Мы поедем туда, Доктор, ведь правда! – волновался я.

– Ну, разумеется. Согласно правилам игры мы обязаны это сделать.

– Как здорово, что это не Оксенторп или Бристоль, – радовался я, – нам предстоит настоящее морское путешествие. Только взгляните, сколько морей нам предстоит пройти. А много времени на это понадобится?

– Не очень, – ответил Доктор, – на хорошем судне и при попутном ветре одолеем недели за четыре. Но не поразительно ли это? Из всех возможных мест на земном шаре ты с закрытыми глазами попал именно на это. Остров Паукообразных Обезьян! Ну что ж, по крайней мере, я смогу привезти оттуда нескольких жуков джабизри.

– А что это за жуки такие?

– Это очень редкий вид жуков с особенными повадками. Я хочу изучить их. Они водятся всего в трех местах на земном шаре. Остров Паукообразных Обезьян – одно из них, но и там они встречаются редко. Кстати, точное местонахождение острова неизвестно. Корабли, видимо, проходили мимо него. Вполне может оказаться, что мы станем первыми белыми людьми, которые ступят на этот остров. Но, доложу я тебе, отыскать его будет непросто.

Все это было похоже на сон. Мы сидели вдвоем за большим письменным столом, горели свечи, из трубки Доктора струился дым, и мы обсуждали, как отыскать остров в океане, и радовались, что будем его первооткрывателями.

– Могу спорить, это будет потрясающее путешествие! – сказал я, – Остров такой красивый на карте. А туземцы там есть?

– Миранда говорит, что там живет какое-то особенное индейское племя.

В эту минуту проснулась райская птичка. В возбуждении мы совершенно забыли, что надо говорить тихо.

– Мы собираемся на остров Паукообразных Обезьян, Миранда, – сказал Доктор, – ты ведь знаешь, где он расположен.

– Я знаю, где он находился последний раз, когда я там была, – ответила птичка, – но где он сейчас, сказать не могу.

– Что ты имеешь в виду? – воскликнул Доктор. – Разве он не всегда на одном и том же месте?

– Нет, это плавучий остров. Он все время перемещается в районе Южной Америки.

Услышав эту новость, я уже не мог сдерживать себя. Мне просто необходимо было с кем-нибудь поделиться, и с громкими возгласами я побежал разыскивать Чи-Чи.

– Мальчик не сошел с ума? – разволновалась утка. – Куда это ты собрался, малыш?

– На остров Паукообразных Обезьян, – кричал я в ответ, делая колесо и подпрыгивая к потолку. – Остров Паукообразных Обезьян! Ура! Плавучий остров!

– Ты отправишься в сумасшедший дом, вот что я тебе скажу, – заворчала домоправительница, – посмотри, что ты сделал с моей лучшей скатертью.

Но я был слишком счастлив, чтобы слушать ее ворчанье, и вприпрыжку побежал на кухню, чтобы отыскать Чи-Чи.