Текст книги "Роскошная скромность"

Автор книги: Холли Престон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

5

Линда с интересом наблюдала за меняющимся ландшафтом. Чужие, непривычные пейзажи, угнетавшие девушку в первые дни, теперь стали ближе, теплее. И она больше не ощущала себя чужестранкой в незнакомом краю.

Из глубин подсознания возник образ бабушки. Рыжие кудри трепал свежий морской ветер, юбка раздувалась как парус. Женщина с бледным измученным лицом напряженно всматривалась в серо-зеленые волны. Этот четкий образ буквально преследовал. Так же, как дом. Дом призраков Стоящий на скале, сейчас он казался созданным причудой воображения.

Линда сердито фыркнула и заставила себя вернуться в настоящее. Филипп мрачен, полон раздумий. Молчит. Лицо застыло как мраморный барельеф, золотистые глаза щурятся от солнца.

Девушка бросила в сторону Уорнера обиженный взгляд. Тот как будто почувствовал ее настроение.

– Давай заключим перемирие, прежде чем встретим Роберта, – холодно предложил он. – Мальчику не понравится, если за ним приедут два каменных столба.

– Извини, что вмешалась в твои дела. Это больше не повторится.

– Будем считать, я тебе поверил. – Сквозь деланное равнодушие проглядывала насмешка. – Воспользуемся случаем и выпьем кофе в ближайшей деревушке. Филипп притормозил возле небольшой старинной гостиницы, фасад которой оживляли темные просмоленные бочонки с яркими весенними цветами.

– Подозрительное место, – отважилась Линда поделиться своим впечатлением. Ее спутник откровенно расхохотался.

– Тем не менее, довольно приличное, – успокоил он. – В давние дни люди обходили его стороной, но сейчас здесь безопасно. Будь уверена.

– Контрабандисты? – В широко раскрытых глазах девушки застыло ожидание чего-то необычного, таинственного.

– Хозяин может много о них порассказать. Репутация злачного местечка привлекает туристов и владелец гостиницы всячески поддерживает ее. Его заведение расположено как раз на трассе, по которой контрабандисты уносили от побережья свой незаконный товар. Так что эти истории смахивают на правду.

– Не может быть?! – Фиалковые глаза девушки округлились в изумлении.

Филипп приобнял ее за плечи и повел к крыльцу.

– Ты готова поверить всему, что окутано романтическим ореолом.

Уорнер взял девушку за руку. Придется войти в гостиницу и выпить обещанный кофе. Снова он над ней подшучивает. Это же ясно, как день. Горячий темперамент Линды требовал принять бой. Однако прикосновение сильной теплой руки к ее ладони действовало расслабляюще. Девушка взглянула на их сцепленные руки и почувствовала, как ее щеки начинают пламенеть.

Руки Дэйва никогда не дарили такого ощущения защищенности, какое она испытывала сейчас. Прикосновение Филиппа пробудило неведомый ранее сумасшедший импульс – сжать пальцами его ладонь и увидеть улыбку на его губах. Искушение успешно было преодолено. Как странно отзывается в ней его близость! Оказывается, она уже успела привязаться к этому неординарному человеку. Стоит ли удивляться, что даже такая женщина, как Мэдж, готова стать его рабой.

Как и было обещано, их встретил сам хозяин, и пока они пили кофе, тот потчевал гостей историями из далекого прошлого. Кровавые и совершенно невероятные, они так увлекли, что девушка забыла обо всем на свете. Лишь насмешливый взгляд Филиппа немного отрезвил ее.

– Кажется, настроение улучшилось? – повеселев, заметил он, когда они вышли на солнечный свет, – Хорошо, что мы здесь остановились.

– Добрая половина этих историй – чистая выдумка, – уверенно заявила Линда. – Но такого великолепного рассказчика я прежде не встречала. Его истории, да еще в таком исполнении, доставили мне огромное удовольствие.

– Напомни мне об этом перед сном, пожалуйста, – протянул Уорнер. – Я буду укладывать тебя в постель и рассказывать сказочки.

– От твоих историй у меня пробегает мороз по коже, – заявила девушка, с трудом преодолевая желание взбунтоваться против этого отвратительного насмешливо-покровительственного тона.

Филипп наигранно вздохнул.

– Как ужасно, – произнес он с театральным пафосом. – Только начну думать, что нравлюсь, как вдруг вижу: все, что я делаю, заставляет тебя дрожать от страха.

– Я имею в виду твои чертовы романы… Я хочу сказать, книги… то есть… – Линда не нашла нужного слова и взглянула на него. Филипп стоял, придерживая для нее открытую дверцу, и улыбался. Девушка покраснела до корней волос и скрылась в салоне машины. Снова проигран очередной раунд словесного боя.

– Наверное, будет лучше, если я помолчу, – пробормотала она.

– Во всяком случае – безопаснее, – дружески согласился он. – Хотя не слишком весело. Думаю, тебе предстоит стать героиней моей следующей книги.

Только этого еще не хватало! Его героини ведут себя порой довольно рискованно.

– Я недостаточно интересна, чтобы стать персонажем твоих писаний, – фыркнула Линда.

Филипп быстро взглянул на нее.

– Ну я бы не был так категоричен. По-своему ты очень даже интересна.

Всю оставшуюся дорогу Филипп не сказал ни слова. Линда тоже. Она пыталась вникнуть в только что услышанное, но безуспешно. Девушка по-прежнему была далека от разгадки и в тот момент, когда они подъехали к высоким каменным стенам.

– Мы на месте, – тихо сообщил Уорнер. – Это школа Роберта. – Он свернул в сторону железных ворот. При виде огромного здания, просматривающегося сквозь деревья большого парка, у девушки от тоскливого сочувствия к неизвестному ей маленькому человечку засосало под ложечкой. Несомненно, в прошлом этот величественный дом принадлежал какому-нибудь аристократу. Теперь же сам вид и атмосфера ассоциировались только со школой. Губы Линды непроизвольно сжались.

Не то, чтобы это здание напоминало ее школу, в которой прошло столько лет, наполненных обидой и одиночеством. Спокойствие, царящее вокруг, роскошный парк, богатый дом – все это могло соответствовать только дорогой закрытой школе. Но будь она хоть двадцать раз дорогой, это в принципе ничего не меняет – здесь все равно дети лишены родительской ласки и внимания. Сердце Линды обливалось кровью, когда она представляла себе мальчика, который не по своей воле повторяет ее судьбу. Как мог Филипп оставить его здесь?

– Ну? Что ты думаешь о школе? – Мужчина смотрел внимательно, явно желая угадать ее реакцию.

– Большая, – спокойно заметила девушка. Как бы то ни было, она уже на стороне Роберта, даже если он окажется маленьким озлобившимся существом.

– И это все, что ты можешь сказать? – В голосе, которым были сказаны эти слова, угадывалось раздражение.

– Да, это все, что я могу сказать! – в сердцах воскликнула Линда.

Ну и пусть он снова раздражается и дуется. Зато она не покривила душой. Когда они въехали на автостоянку возле школы, Филипп вышел и прислонился к машине, не обращая на спутницу никакого внимания. Вероятно, ему не разрешалось входить в здание, кроме как в специально отведенные дни. Это так типично для интерната. Роберт, должно быть, замкнутый и раздражительный ребенок. Линда и сама могла быть точно такой же, если бы не ее вечная готовность к мятежу и непокорности.

Как только ученики вышли на улицу и побежали к автостоянке, Линда открыла дверь и вышла из машины, чтобы встать рядом с Филиппом. Если возвращение Роберта домой вдруг окажется для мальчика разочарованием, в этом уж точно не будет ее вины. Уорнер продолжал игнорировать ее присутствие, и так длилось до тех пор, пока мальчик с изумительными белокурыми волосами не показался из-за угла.

Ребенок улыбнулся, в его взгляде промелькнуло любопытство. И наконец он понял, что Линда тоже приехала его встречать.

– Роберт, – тихо произнес Филипп.

Девушка ошеломленно покачала головой. Господи, бедное дитя! Тоже мне – встреча отца с сыном! Она взглянула на Филиппа, затем на Роберта, пытаясь уловить хоть какое-нибудь сходство. Невероятно – они ни капли не похожи.

– Какие… какие чудесные волосы, – с запинкой выговорила Линда.

Есть надежда, что Филипп отменил свой бойкот.

– В точности как у его матери, – в голосе отца звучала нежность. – Доминик, как ты, наверное, помнишь, была блондинкой.

Линда помнила. Она помнила все слишком хорошо и наконец поняла, почему Роберта отправили в школу. Уорнер по-прежнему очень сильно любит свою покойную жену. Настолько сильно, что не в силах перенести присутствие в доме сына, как две капли воды похожего на мать. Рана слишком глубока и еще не затянулась. Поэтому Роберту и пришлось уехать.

Линда почувствовала себя подавленной и удрученной. На душе было прескверно. Девушка смотрела на мальчика, а видела Доминик Уорнер. Но как только сын Филиппа подошел поближе, стало ясно, что это веселый, открытый, искренний человечек, который явно соскучился по отцу. Но в глазах Роберта можно было прочитать не только радость от долгожданной встречи. В них нашли свое место и тоска, и затаенная обида. А как же иначе? Это непременная печать ребенка, лишенного нормального детства.

Да какое имеет значение, как Филипп относится к Доминик? Та мертва. А Роберт жив и вынужден страдать неизвестно за что. Надо положить этому конец. Линда уже и рот открыла, но тут сильная мужская рука, словно стальные наручники, сдавила ее запястье.

– Подумай, как ты должна встретить своего младшего кузена, мисс Бекли, – холодно предостерег Уорнер.

– Он мне не… Я не!… – в смятении начала было Линда, но еще сильней стала хватка его пальцев. Голос звучал тихо и ровно: – Запомни, твое присутствие ничего не должно изменить в его жизни. Только попробуй вмешаться.

Линда вырвала свою руку и, энергично потирая ее, раздраженно фыркнула. Неплохо с его стороны – лишний раз напомнить свои условия. Она взглянула на мужчину, но получила в ответ лишь приподнятую черную бровь, да ледяной взгляд. Затем его глаза вернулись к Роберту. Мальчик спешил, подгоняемый крайним любопытством.

– Ты Линда! – заявил он, его яркие голубые глаза изучали ее лицо и волосы. – Ты приехала погостить к нам. Папа написал мне, поэтому я не удивился. Ты красивая. Твои волосы похожи на огонь.

– Возможно, они и сделаны из огня, – насмешливо пробормотал Филипп. – А теперь поехали, – громко добавил он.

Линда взяла себя в руки и приветливо улыбнулась малышу.

– Я пересяду на заднее сиденье, – предложила она. – Тогда ты сможешь сесть рядом с папой и…

– О, мне нравится сидеть сзади, – серьезно ответил мальчик. – Там больше места, чтобы поиграть.

– Святая правда, – сухо подтвердил Филипп. – Простите, юная леди, но вам придется потерпеть меня еще немного. – Он открыл перед девушкой дверь. Недобрая усмешка застыла на его губах, суровый предостерегающий взгляд не давал возможности ответить на вызов. Ну что ж. вероятно, в колоде мистера писателя больше козырей, чем она думала. Кто бы мог подумать, что он переписывается с сыном?

Роберт перекинулся с отцом парой фраз и уткнулся в комиксы. Он ничего не сказал, пока они мчались по дороге к дому. Казалось, в поведении мальчика не было ничего необычного, вот только не было и особых проявлений близости между отцом и сыном. Выражение глаз мальчика, не давало Линде покоя. Она знала, что не ошиблась – ребенок чувствует себя несчастным. И нечего мудрить здесь над разгадкой: причина тому – школа. Наконец мальчик отложил комиксы и наклонился вперед, чтобы привлечь внимание отца.

– Мы заедем куда-нибудь перекусить?

– Разве я осмелюсь поступить иначе? Перекусить так перекусить. Хотя Салли испекла тебе любимые пирожки, как только узнала о твоем приезде. Ладно, я не возражаю, если мы слегка заморим червячка. Остановимся где обычно, хорошо?

– Хорошо, – Роберт откинулся назад и улыбнулся.

Сколько интересного можно узнать за одну поездку. Теперь понятно, почему присутствие молоденькой гостьи в Доме привидений раздражает Мэдж. Ей не нужны дополнительные помехи. И без того до сих пор все ее стрелы летели мимо. Сердце Уорнера по-прежнему принадлежит покойной жене. Линда вздохнула и посмотрела в окно.

– Выше нос! Что это за вздохи? – тихо спросил Филипп. – Мы с Робертом обещаем не быть тебе в тягость. А если ты будешь хорошо себя вести, я разрешу тебе поиграть с ним, когда мы остановимся перекусить.

– Я не ребенок, Филипп, – серьезно сказала девушка, глядя на его надменный профиль. – Я давно выросла.

– Знаю. Твой чудный хрипловатый голос постоянно напоминает мне об этом. – Золотистый взгляд скользнул по ее лицу. – Наверное, я просто прирожденный мучитель.

Машина остановилась возле небольшого загородного дома. На вид – обыкновенный коттедж, но по ряду признаков можно было угадать, что это – кафе, где подают чай, булочки с джемом и сандвичи. Отчего же Роберт вдруг так оживился?

Все стало ясно, когда мальчик выпрыгнул из машины и открыл для нее дверь.

– Пошли, Линда, – нетерпеливо подгонял он. – Это отличное место. Я хочу показать тебе кое-что.

Мальчик схватил ее за руку и потащил из машины. Она с опаской посмотрела на Филиппа. Тот наблюдал за ними, улыбаясь.

– Веселитесь, дети, – насмешливо разрешил он. – Я закажу чай и булочки, когда вы наиграетесь.

– Не обращай внимания, – посоветовал девушке Роберт, ведя ее вдоль высокой живой изгороди, отмечающей границы парка. – Папа любит дразнить. Это значит, что ты ему нравишься. Если нет, он не станет дразнить. Он может быть очень противным, когда захочет.

– Даже с тобой? – осторожно полюбопытствовала Линда.

Мальчик рассмеялся.

– Конечно нет! Он же мой папа. Хотя я тоже не всегда могу поступать по-своему, – тихо добавил он, погрустнев на минутку. Линда отметила это про себя. Легко понять, чего хочет Роберт и в чем ему отказано. Он хочет жить дома, а ответ всегда отрицательный. Ну, это мы еще посмотрим!

То, что увидела Линда, когда они обогнули изгородь, выветрило грустные мысли из ее головы. Она словно попала в сказочное царство, где чувствовала себя Гулливером в стране лилипутов.

– Это миниатюрный город. Я мог бы провести здесь целый день. Это моя любимая остановка, – радостно объяснил Роберт.

Ну надо же! Церковь как настоящая, дома, речушка и дорога – все как на самом деле. Искусно выполненная имитация городка прошлого столетия. Вскоре они ползали на четвереньках, заглядывая в дома. Из стенда, стоящего на миниатюрной площади, девушка узнала, что город построен прадедушкой нынешнего хозяина. Он трудился над ним двадцать лет, что не удивило ее, поскольку все вокруг – от красной черепицы на крышах до часов с боем на церковной башне – было точной уменьшенной копией города.

– Здесь не хватает только людей, – сказал Роберт. – Я всегда представляю себе, как гуляю по улицам города, захожу в дома, в магазины. По-моему, никто не знает, существовал ли такой город на самом деле, или его выдумали. Когда мы с папой путешествуем, то всегда сравниваем другие города с этим, но пока еще не нашли похожего. Однажды нам показалось, что мы нашли что-то очень похожее, но все равно не тот – нет замка.

– Разве папа гуляет здесь с тобой? – спросила Линда. Мальчик взглянул на нее как-то очень по-взрослому, почти с жалостью, словно девушка сморозила что-то уж очень глупое.

– Конечно, – серьезно ответил ребенок и смущенно полюбопытствовал: – А тебе нравится мой папа?

– Он… он очень добр ко мне. – Линда ушла от прямого ответа. Непонятное волнение охватило ее. – Он разрешил мне остаться до сентября.

Нравится ли ей Филипп? Еще как нравится! Отрицать это просто бессмысленно.

– А потом что? – спросил Роберт, сидя на корточках и внимательно, снизу вверх, глядя на нее.

– Э… потом я уеду учиться, – неуверенно начала Линда. – Когда я была… была помоложе, то пошла работать, а не учиться. Теперь я хочу поступить в университет. Занятия начнутся в сентябре.

– Не могу представить, что кто-то добровольно хочет учиться, – пробормотал Роберт. – Там же будут тобой командовать.

– Только не мной! – многозначительно заявила девушка.

В его ясных голубых глазенках снова засветилась улыбка.

– Надеюсь, что нет. – Мальчик повернул голову и стал беззастенчиво разглядывать гостью. – У тебя почти что красные волосы. В доме есть большая картина, похожая на тебя. Правда, я не знаю, где она сейчас.

– Портрет? – заинтересовалась Линда. Должно быть, это портрет папиной мамы. Вот бы взглянуть на женщину, на которую она так похожа.

Мальчик кивнул.

– Я помню, он висел в доме еще до того, как меня отправили в школу. – Роберт насупился, и сразу захотелось хоть как-то развеселить его.

– Давай поищем картину, – заговорщически предложила Линда.

Мальчик сразу же заинтересовался.

– Хорошо! Мы это сделаем в день, когда пойдет дождь, – согласился он. – Мы будем искать ее на чердаке вечером в дождливую погоду, прямо как в книгах. Давай заключим договор.

Они серьезно пожали друг другу руки. А когда Линда подняла голову, то увидела, что Филипп наблюдает за ними. Выражение его лица понять было невозможно.

– Чай готов, – провозгласил он.

Линда поднялась, стряхнула травинки, прилипшие к джинсам. Роберт вприпрыжку помчался вперед.

– Что вы задумали? – осторожно поинтересовался Филипп.

– Ничего! – Девушка посмотрела на него широко раскрытыми невинными глазами. Мужчина недоверчиво скользнул взглядом по ее лицу, и в очередной раз его губы скривились в усмешке. Он взял Линду за руку. Хорошо, что хоть перестал на нее глазеть.

– За тобой трудно уследить. Тебе не кажется, что ты требуешь слишком много внимания?

– У тебя достаточно других дел, Филипп. Освободи себя хотя бы от контроля надо мной, быстро нашлась с ответом Линда.

Мужская рука крепко сжала ее пальцы. А в голосе угадывалась улыбчивая снисходительность.

– Поверь мне, я пытаюсь не обращать на тебя внимания, но ничего не получается. И хотел бы, да не могу! Должно быть, во всем виноваты твои огненные волосы – я как тот мотылек, который инстинктивно летит к пламени.

– Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать, – твердо заявила девушка. Знал бы этот человек, как тяжело ей далась эта твердость. Предательская дрожь прошла по всему телу.

– Это потому, что ты слишком молода, чтобы понять меня, – ответил Филипп и театрально вздохнул. – Что мне теперь делать – один с двумя детьми на руках?

– Прекрати! – закричала Линда, в ее глазах сверкнула едва ли не ярость. А тот неожиданно своей рукой мягко прикоснулся к ее пылающему гневом лицу и нежно провел пальцами по щеке.

– Я пытаюсь, поверь. Но ты даже представить себе не можешь, как это трудно, – прошептал он.

Неожиданный доверительный тон смущал больше, чем привычная резкость. Девушка обрадовалась, когда они наконец подошли к кафе, где их нетерпеливо ждал Роберт. Что хотел сказать ей этот непредсказуемый человек? Как растолковать его признание? Хотя одно Линда поняла: ей нравятся прикосновения Филиппа. Пожалуй, именно сейчас следует серьезно задуматься о возвращении в Бирмингем.

– Ты что-то побледнела, Линда, – заметил Роберт, искоса поглядывая на девушку.

– Э… значит, совесть у меня нечиста, – нашлась она. Мальчик улыбнулся, поняв, что с ним шутят, и вбежал в кафе. Линда вознамерилась последовать за ним, однако Уорнер задержал ее. Он запустил пальцы в короткие рыжие кудри.

– Неужели? Насчет совести – это правда? – хмуро поинтересовался мужчина.

– Господи! Конечно же нет! – Линда попыталась вырваться, но тщетно – цепкие пальцы продолжали держать ее.

– Тогда с чего бы эта бледность? – Он откинул голову девушки назад и взглянул сверху вниз на ее лицо. Их взгляды встретились. Ах, какие же все-таки у него прекрасные глаза! Даже в гневе они хороши. Сверкающее золото, сокровище инков… А смуглое его лицо – отчужденное, худощавое, красивое лицо аскета! – Линда! – На этот раз в тоне угадывалось предостережение. Да, она забылась и выдала себя собственным взглядом. Так нельзя смотреть на мужчину! Тот все заметил, все разгадал, отсюда и этот резкий тон.

Линда ринулась было в полумрак кафе, но прежде чем она подошла к Роберту, пальцы Филиппа вновь сомкнулись на ее руке.

Как было бы хорошо сейчас снова услышать насмешку в его голосе. Но нет, совсем другим тоном он проговорил:

– Ты в порядке, Линда?

Она кивнула, послав ему слабую улыбку. Теперь уж точно спасти ее может только срочное возвращение в Бирмингем. Но, во-первых, у нее нет денег. Во-вторых, если она уедет, то не сможет претворить в жизнь один очень важный проект. А Роберт – стоящее вложение душевного капитала.

Через несколько дней Линда поняла, что поладить с Робертом очень легко. Его присутствие оказало ей неоценимую услугу. Начать с того, что теперь не было возможности оставаться наедине с хозяином дома. Обед подавали раньше, а мальчику разрешали ложиться попозже. Ребенок стал оживленным, разговорчивым, веселым, так что, по всей видимости, был счастлив. Однако иногда в его ясных голубых глазенках угадывалась прежняя печаль.

– В школе тебя зовут Роберт? – однажды спросила его девушка. Они гуляли в саду.

– Только учителя. Ребята зовут меня Робби – во всяком случае, мои друзья. А ребята постарше – Уорнер.

Линда усмехнулась. Как все это знакомо!

– Хочешь, я буду звать тебя Робби? – спросила она. Мальчик посмотрел на нее с улыбкой.

– Хочу. Папа всегда зовет меня Робертом, а мне больше нравится просто Робби. Если ты станешь называть меня так, может, и он передумает.

Вечером позвонила Эмили и сообщила потрясающую новость.

– Мы решили пожениться в конце месяца, – заявила она. – Клайв может получить работу в больнице на севере, и было бы глупо откладывать свадьбу. Основная мебель у нас уже есть, на остальное подкопим, когда поженимся.

– Это же в конце следующей недели! – ошеломленно вскричала Линда. – Я по-прежнему подружка невесты?

– Конечно. Твое платье почти готово. Надеюсь, ты не набрала в весе на деревенских булочках? Я отдала те мерки, которые мы сняли еще до твоего отъезда.

– Не беспокойся, я в него влезу. Проблема в другом – как уехать отсюда, – озабоченно проговорила Линда.

Проблем, собственно, больше: первая – как вернуться в Бирмингем и вторая – где остановиться там.

– А что, если тебе приехать вместе с Уорнером? – предложила Эмили. – Умираю, как хочу посмотреть на него.

– Он очень занят, – последовал быстрый ответ. – Мистер Уорнер сейчас работает над новой книгой. – Я приеду поездом. У меня пока есть кое-какие сбережения. – Они на самом деле, есть, но очень скудные. Положив трубку телефона, Линда задумалась. Не замечая ничего вокруг, девушка пересекла холл и чуть не налетела на Филиппа.

– Что-нибудь случилось?

Она быстро затрясла головой.

– Ничего. Звонила Эмили. Она выходит замуж раньше, чем ожидалось. А я – подружка невесты. Мне придется поехать в Бирмингем. Свадьба состоится в конце следующей недели. – Филипп продолжал молча смотреть на нее. – Э… мое платье уже готово.

– Пойдем в кабинет, – спокойно приказал он. – Мне следовало сделать кое-что сразу же, как ты приехала, но то одно, то другое, и эта мысль выскочила у меня из головы.

– Какая мысль? – Линда нерешительно остановилась в дверном проеме, пока хозяин шел к своему столу.

– Заходи. Я не кусаюсь. – Он выразительно посмотрел на девушку. Та прошла вперед с явной неохотой. Его кабинет – святая святых, место, где он создает свои книги. Владение писателя, куда посторонним вход воспрещен.

Сейчас он смотрел на нее, проявляя явное нетерпение.

– Будь добра, перестань так пугаться! – в высказанной просьбе прозвучали раздраженные нотки. – Как же ты умеешь все усложнять! При взгляде на тебя можно подумать, что я пригласил человека, чтобы учинить ему разнос. А хотел я тебя видеть вот для чего: я собирался открыть на твое имя банковский счет ко дню твоего приезда. Но уж извини, за делами как-то забыл об этом.

– У меня есть банковский счет, спасибо, – с несколько чопорными интонациями в голосе сказала девушка. Ни в коем случае нельзя позволять Уорнеру давать ей деньги. И так-то тяжело сознавать себя приживалкой, пользующейся барской милостью. Нет, нет, не хватало еще жить на его подаяние. Этого ни в коем случае допустить нельзя!

– Есть свой счет? Прекрасно, – сухо выразил свое одобрение Уорнер. – А теперь ответь, много ли на нем денег?

– Достаточно. – Линда избегала его взгляда, а когда молчание затянулось, пробормотала: – Это очень благородно с твоей стороны поинтересоваться… побеспокоиться, но…

– Тебе никогда не приходило в голову, что во всех случаях жизни можно быть просто любезной? – холодно спросил Филипп. – Странная манера всегда делать из мухи слона. Ординарное событие превращается тобой в явление века. Мы оба прекрасно знаем, что если бы ситуация не была такой безнадежной, ты ни за что на свете не приехала бы сюда. Так? Если бы ты могла позаботиться о себе самостоятельно, то осталась бы в Бирмингеме и сняла бы другую квартиру. Нетрудно сообразить, что ты не сделала этого из-за отсутствия денег. Я же предлагаю тебе финансовую поддержку.

– Нет! – Линда твердо взглянула на мужчину. – Ты приютил меня здесь против своей воли. Я ведь для тебя посторонний человек, даже не родственница. Мне хватит того, что я имею, и…

– А как ты собираешься добраться до Бирмингема? И где будешь жить до свадьбы? Остановишься у своего парня? Вряд ли ты способна решиться на подобное, иначе ты не приехала бы сюда.

– Он просил моей руки, – с вызовом в голосе заявила Линда.

Черная бровь Уорнера скептически поползла вверх.

– И что же ты? Видимо, посчитала положительный ответ слишком большой платой за возможность как-то дотянуть до сентября?

– Я сама решаю, что мне делать со своей жизнью. Я собираюсь учиться, а… а замужество пока не входит в мои планы.

Линда направилась к двери, спасаясь от дальнейших расспросов. Ее начинала трясти нервная дрожь, слезы подступили к глазам. Попробуй тут оставаться любезной! Ей всегда приходилось самой бороться за место под солнцем. И тут уж не до светских манер.