Текст книги "На вершине счастья"

Автор книги: Холли Престон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– Все потому, что ты неравнодушный человек, Скотти. Принимаешь близко к сердцу чужие проблемы,– шепнул Джонни.– Поэтому-то ты так дорога мне.

Внимательно посмотрев ему в глаза, я поинтересовалась:

– Насколько дорога? Я понимаю, что ты не предлагаешь мне руку и сердце сейчас. Но давай на мгновение представим, что тебе предстоит выбирать между мною и газетой. Допустим, я жду возле алтаря, а у тебя появилась возможность заполучить сенсацию...

– Постой, это нечестно.

– А я полагаю, что имею право знать.

– Хорошо,– улыбнулся Джонни.– Я постарался бы побыстрее заполучить сенсацию, чтобы не заставлять тебя слишком долго ждать у алтаря.

– Это не ответ. Вернее, не тот ответ, который я надеялась услышать. Итак, ты выбираешь работу.

– Скотти, это как присяга для солдата. Защита отечества стоит на первом месте, а только потом жена и дети. Он должен, прежде всего выполнить свой долг, и женщина, согласившаяся связать с ним свою судьбу, знает об этом заранее.– Он провел рукой по глазам и попытался все обратить в шутку:– Как тебе это удалось? Ты выставила меня, бедного больного человека, чудовищем.

– Извини, Джонни. Я ведь даже не спросила, как ты себя чувствуешь. Но учти, я все время звонила Кейт и справлялась о твоем здоровье. Когда тебя выпишут?

Ему показалось, что я спрашиваю, когда его выпустят из дурдома. Мы вместе рассмеялись. Джонни встал и помог подняться мне.

– Давай пройдемся.

Наша беседа снова потекла ровно и спокойно. Мне по-прежнему нравился Джонни, но можно ли назвать чувство, которое я питала к нему, любовью? Сомневаюсь. Прогуливаясь по парку, мы выбирали самые безлюдные дорожки, чтобы избежать надоедливых приставаний пациентов, желающих познакомиться с подружкой Джонни.

– А ты на самом деле моя подружка?– вдруг спросил Джонни и заглянул мне в глаза.

– Если верить твоим здешним знакомым, так оно и есть,– беспечно ответила я.– Должно быть, ты их предупредил.

– Я верил в это, Скотти. А теперь засомневался. В тебе появилось что-то новое, незнакомое. Не знаю, но мне кажется, что ты что-то скрываешь. У меня появился соперник?

Сердце у меня бешено заколотилось, но я постаралась рассмеяться как можно беспечнее:

– Разве у меня было время на это? Пришлось нянчить аж троих детей сразу, готовить еду, гулять с ними...

– И встречаться с Ричардом Дру каждый день.

Посмотрев Джонни в глаза, я призналась:

– Действительно, мы ужинали с Ричардом вчера, но не более того. Он пригласил меня из жалости, поскольку полагал, что мне одиноко. У него есть близкая подруга – Маргарет Линтон. Я, кажется, рассказывала тебе о ней. Маргарет мне не нравится, но Ричард считает ее необыкновенной. А если я сколько-нибудь изменилась, то только из-за всех недавних событий. Вспомни, ведь я приехала в отпуск осматривать достопримечательности...

– И повидаться со мной,– напомнил Джонни.

– Верно. А, что происходит? Все обрывается на самом интересном месте нашего объяснения в любви. «Скорая помощь» мчит тебя прямо на операционный стол, а я...

– Ты была прекрасна, Скотти, любовь моя.

– Не я твоя любовь, а газета,– укорила я.

– Скотти...– Он положил мои руки себе на плечи и поцеловал в губы. Не страстно, но нежно.– Ты так много значишь для меня. Бесконечно много.

Кто-то за спиной произнес: «Извините», и я отпрянула от Джонни. Это была та самая медсестра, которая помогла мне отыскать его.

– То, чем вы занимаетесь, мистер Хаммонд, может повредить вашему давлению.

– Неподходящее время для шуток. Оставьте нас, сестра Фостер.

– Не могу. Вас уже давно дожидается какой-то джентльмен. Понимаю, что вам с мисс Макклелланд есть о чем поговорить, поэтому я просила его подождать. Но его терпению пришел конец. Он говорит, что у него к вам важное предложение.

Нахмурившись, Джонни напряженно соображал:

– Кто это может быть? Что заставило парня проделать столь длинный путь сюда?

– Чем гадать, не лучше ли пойти и поговорить с ним?– предложила я.

– Непогрешимая логика,– радостно улыбнулся Джонни.– Ты только не уходи никуда.

Я со вздохом опустилась на траву. Нам снова помешали на самом интересном месте. Джонни торопливо пересекал лужайку, а я смотрела ему вслед. Со стороны казалось, что он вот-вот помчится рысцой. Я попыталась честно ответить на вопрос, смогу ли я вести тот образ жизни, что уготован жене журналиста.

Моя рука лежала на траве. Божья коровка выбрала ее для изучения. Она неторопливо обследовала мои пальцы и выползла на середину тыльной стороны ладони. Там остановилась в раздумье, что предпринять.

Мне показалось, что я уподобилась этой божьей коровке: раздумываю над вопросом, который не требует размышления. Стоит божьей коровке сползти с моей руки, как она окажется на травке, в привычной обстановке. Стоит мне сказать Джонни, что не могу выйти замуж за человека, для которого главное в жизни – работа, как все встанет на свои места. Но готова ли я расстаться с Джонни? Божья коровка оживилась. Она поползла к моему локтю.

– Ах ты глупенькая,– предупредила я ее,– сама создаешь себе трудности. Ты торопишься к краю пропасти. Неужели собираешься испытать судьбу?

Я подумала, что в жизни бывают такие моменты, когда приходится принимать решение, от которого зависит вся дальнейшая судьба. Именно это мне и предстояло сейчас сделать. Я поднесла руку поближе к земле и легонько подтолкнула божью коровку к травинке. Ей повезло – я не позволила ей ошибиться. Мне же придется решать свои проблемы самостоятельно.

Джонни вернулся сияющий и сообщил:

– Ты не поверишь! У меня потрясающая новость! Через три недели мне предстоит командировка в Италию. Поручили взять интервью у одного видного политика. Это большая честь для меня. Пожалуй, я откажусь от приглашения Кейт погостить у нее. Готов вернуться к работе прямо сейчас.

Он взахлеб рассказывал о том, какое важное значение для его карьеры имеет это задание. Он всегда мечтал стать политическим обозревателем, работать на «Би-би-си», освещать события в горячих точках.

– Такая работа по плечу исключительно холостякам,– сделала вывод я.– Кейт была права, когда сказала, что в жилах у тебя не кровь, а чернила, Джонни.

– Могу привести в пример сколько угодно женатых военных обозревателей,– возразил Джонни.

– Но ведь ты не хочешь взваливать на себя такую обузу, как семья. Признайся честно, Джонни!

– Не могу лгать тебе,– согласился помрачневший Джонни.– Мне действительно в ближайшие годы не хочется ни с кем связывать свою судьбу.

Я не зарыдала и не бросилась прочь. Мы расстались по-дружески...

Вернувшись домой, я никак не могла придумать, чем бы заняться, и поэтому с радостью приняла приглашение Ричарда посмотреть мюзикл. Он предупредил, что критики не очень высоко отзываются о постановке, но его друзьям спектакль понравился.

Однако критики на этот раз оказались правы. Музыка звучала оглушительно, артисты старались перекричать друг друга, а сюжет был настолько неуловим, что казалось, будто его нет вовсе. По обоюдному согласию мы с Ричардом ушли из театра после первого же действия. И в ближайшем кабачке вместе с другими разочарованными зрителями принялись с упоением перемывать косточки режиссеру.

Выйдя из кабачка, мы отправились вдоль набережной королевы Виктории. По мере того, как сгущались сумерки, все вокруг становилось романтически таинственным – и красиво подсвеченное здание Парламента, и прелестные викторианские фонари, отбрасывающие мерцающие блики на воду. Мимо неслышно скользили темные силуэты лодок. Нас обгоняли влюбленные парочки, над головами тихо шептались деревья.

Мне казалось, что судьба незаслуженно щедра ко мне. Она подарила мне возможность насладиться обществом сильного, мужественного человека. Я почувствовала себя совсем счастливой, когда Ричард опустил руку мне на плечи, чтобы обратить мое внимание на какую-то достопримечательность.

– Как прекрасен Лондон! – не удержалась я от восклицания.– Некоторые восхищаются Нью-Йорком, но мне кажется, что Лондон несравненно красивее.

– Странно,– удивился Ричард,– когда я впервые попал в Париж и признался другу, что покорен этим прелестным городом, он посоветовал: «Вспомни, как великолепен Лондон с его неповторимой архитектурой. Одна набережная Виктории чего стоит!» Тогда я понял, что мы привыкаем к родному городу и перестаем замечать, насколько он красив. Во всяком случае, именно это произошло со мной. Наверное, виноват напряженный ритм жизни. Просто не хватает времени остановиться и оценить великолепие архитектуры...

Спустя некоторое время я вдруг спохватилась, что мы обсуждаем самые будничные проблемы: бизнес, транспорт, трудности с парковкой. Неужели Ричард заметил, что между нами зарождается особое чувство, и не хочет дать ему окрепнуть, а потому и перевел разговор на приземленные темы.

Мы заглянули в кафе у стоянки такси и пробыли в нем не меньше часа. И не только потому, что там варят отличный кофе. Общительные лондонские таксисты поделились своими впечатлениями о Нью-Йорке.

– Я так благодарна тебе, Ричард,– призналась я, когда мы снова вышли на улицу.

Ричард улыбнулся и предложил прокатиться по городу на машине. Вечером движение на улицах замирает и появляется прекрасная возможность полюбоваться красотами Лондона. Мне не хотелось, чтобы чудесный вечер заканчивался так быстро, поэтому я охотно согласилась.

На небе показалась луна. Ее свет добавил очарования зданиям. А вот зловещий вид Тауэра захватил мое воображение, и я перенеслась в средние века. Ясно представила, как плетутся интриги в резиденции короля, потом Тауэр становится тюрьмой, и здесь вершатся казни, а толпа требует еще крови...

Я невольно вздрогнула, а Ричард, мгновенно поняв мое состояние, отвлек вопросом, не хочу ли я послушать дебаты в палате общин.

– Дебаты в палате общин? – Я не могла поверить собственным ушам.– Ты шутишь?

– Нет, Кирсти, я вполне серьезно. В башне горит свет. Это значит, что обсуждение вопроса продлится всю ночь. Мы можем послушать, если хочешь.

– Ты еще сомневаешься? Да я просто сгораю от нетерпения. Потрясающе! Будет о чем написать домой!

Я заворожено переступила порог здания, еще не веря в реальность происходящего. Ричард поговорил с распорядителем. Нас попросили заполнить карточки и позволили пройти в зал заседаний.

– Все как в сказке,– шептала я.– Неужели мне предстоит присутствовать на заседании палаты общин в одиннадцать часов вечера?

Мы поднимались по узенькой лесенке. Ричард, коснувшись моей руки, предложил взглянуть в окно. К небу вздымались острые шпили, похожие на огромные леденцы. Я, молча улыбнулась и, покачав головой, дала понять Ричарду, что до сих пор не верю, уж не во сне ли все это происходит?

С трепетным чувством я заняла свое место на галерке. В дебатах принимало участие не слишком много депутатов, но некоторых из них я видела раньше по телевидению. У меня снова разыгралось воображение. Я вновь представила, как волнуется толпа, как чья-то голова катится из-под топора палача – так делается история. Может быть, и этот оратор выступает с какой-то судьбоносной речью. Он сейчас говорит об экономике, хотя, на мой взгляд, его формулировки слишком расплывчаты.

Мы пробыли в зале заседаний около получаса. Я заметила, что Ричард украдкой поглядывает на часы, и спросила, не пора ли нам уходить. Он согласно кивнул, и мы вышли в коридор.

– Не слишком увлекательные прения. Прошу прощения, если ты разочарована.

– Не стоит извиняться. Сама атмосфера производит неизгладимое впечатление. Я так благодарна тебе, что ты предоставил мне возможность подышать воздухом Тауэра.

– У меня есть еще одно предложение. Думаю, оно тебе понравится,– интригующе пообещал Ричард.– Мне самому лишь однажды посчастливилось увидеть это в лунную ночь.

Мы вышли на улицу, и Ричард обратил мое внимание на здание Вестминстерского аббатства.

Открывшийся вид никого не мог оставить равнодушным. Башни аббатства, казалось, парят в воздухе, окна украшали литые кружева. Здание покоряло несравненной красотой.

К нам подошел полицейский, и мы заворожено любовались панорамой уже втроем. Потом он сказал:

– Я видел Тадж Махал в лунном свете. Но даже он уступает нашему аббатству...

К сожалению, пришла пора возвращаться домой. Мы ехали молча, и я радовалась этому обстоятельству, боясь расплескать переполнявшее меня чувство восхищения. Однако, ощутив дружеский прощальный поцелуй, я разочаровалась. Мне казалось, что прошедший вечер сблизил нас с Ричардом.

– Благодарю за компанию, Кирсти. Давай дружить,– предложил Ричард.– Когда тебе надоест бездельничать и захочется поработать, позвони мне. Я подыщу для тебя что-нибудь подходящее.

Эти слова больно ранили меня. Они выдавали холодную расчетливость Ричарда. Он пригласил меня, оказывается, только для того, чтобы уговорить поработать в своей фирме.

– Мне не будет скучно,– спокойно возразила я.– Предстоит еще одна поездка в Истборн, да к тому же я еще не все посмотрела в городе.

– Ну, что ж, спокойной ночи, Кирсти.

Я очень расстроилась, что такой восхитительный вечер завершился столь печально.

Вернувшись в номер, я ощутила острую необходимость поговорить с кем-нибудь. Нет, мне не хотелось обсуждать поступки Ричарда. Скорее наоборот, нужно поскорее забыть о нем, чтобы избавиться от ощущения, будто тебя ловко провели. Оставалось утешиться тем, что скоро вернется Клер, и мы вволю наговоримся и о путешествии во Францию, и о вилле, и о детях. Я поняла, что считаю часы до встречи с ней.

Я еще раз съездила в Истборн. Встреча с Джонни настолько меня разочаровала, что я поклялась впредь не иметь никаких дел с мужчинами. Джонни держался так отчужденно, что у меня зародилась мысль, не завел ли он роман с молоденькой медсестрой. Но мое предположение оказалось несостоятельным, потому что девушка вдруг призналась, что с нетерпением ждет, выходного, чтобы встретиться с любимым.

Мне наскучили прогулки по городу, и я даже подумывала о возвращении домой, как вдруг позвонила Клер. Как только я услышала ее оживленный голос, Лондон вновь обрел свою привлекательность. Клер предложила встретиться. Она обещала отвести меня в одно кафе, где всегда много посетителей и приходится долго ждать, пока принесут заказ, но зато готовят там отлично.

Мы пришли пораньше и заняли столик на двоих. Клер тут же захотелось узнать обо всем, что произошло в ее отсутствие. Я возразила, сказав, что ее новости гораздо важнее. Клер так и просияла. Она принялась рассказывать об Имоджин, которой стало значительно лучше, о Ховарде, который радуется, что здоровье жены поправляется. Глядя на Клер, я постигала простую истину: любовь – это желание видеть любимых людей счастливыми. Клер подробно отвечала на мои вопросы о детях. Их радости нет предела. Они плещутся в воде, носятся по пляжу. Мишель вдруг обнаружила, что свободно держится на воде, и пришла в восторг от этого открытия. Филипп чувствует себя в воде как рыба. А Дэвид увлеченно роется в песке.

– О, Кирсти! – восторгалась Клер.– Какое счастье видеть, что они снова вместе. Мне так хотелось побыть с ними подольше, особенно после того, как...– Она хитро улыбнулась и продолжила: – Я встретила там замечательного парня. Но мне показалось, что Ховард и Имоджин хотят пожить с детьми одной дружной семьей. Поэтому я и вернулась...

– Так-так,– заинтересовалась я.– Выкладывай все о новом знакомом. Он француз?

– Нет, англичанин. Он там проводит отпуск совсем один. Вот я и пожалела его. Он обещал позвонить, когда вернется.

– О, Клер! Замечательно! А какой он?

– Высокий, тощий, но... очень симпатичный. Такой... внимательный. Ты понимаешь, о чем я?

– Конечно,– заверила я ее.– Надеюсь, он сдержит слово.

– Разве может быть иначе? – удивилась Клер и, похлопав меня по руке, напомнила: – Теперь твоя очередь рассказывать.

Я вкратце описала свои поездки к Джонни, встречи с Ричардом. Последнее обрадовало Клер.

– Интересно, что бы сказала на это наша дорогая Маргарет. Спорю, Ричард скрывает это от нее. А когда вы снова встречаетесь с Ричардом?

Пожав плечами, я ответила, что мы ни о чем определенном не договорились. Чтобы поменять тему, я поинтересовалась, когда Клер приступает к работе в цветочном магазине.

Нахмурившись, она ответила, что еще не решила, поскольку подала Ричарду надежду, будто поможет ему в фирме. Ричарду приходится туго. Он посадил молоденькую девушку на телефон, но ему нужна настоящая помощница, которая могла бы вести дела в его отсутствие, пока он находится у клиентов и осматривает грузы для транспортировки.

Я выразила уверенность, что найти такого человека совсем нетрудно. Однако Клер тяжело вздохнула и пояснила, что имеются некоторые подводные камни. Опытные секретарши соглашаются лишь на приличную зарплату. Ричард же не может платить слишком много, да и офис у него совсем крошечный.

Решительно отодвинув бифштекс на край тарелки, я призналась:

– Клер, я охотно бы помогала Ричарду, но меня останавливает его поведение. Ему не следовало приглашать меня в ресторан только для того, чтобы уговорить поработать на него. Что это за тактика?

Мое негодование, казалось, поразило Клер. Она поспешно принялась уверять:

– Что ты, Кирсти. Ричард не умеет лицемерить. У него есть свои недостатки – кто же из нас безгрешен? – но он исключительно прямодушен. Если бы он захотел попросить тебя о помощи, то сделал бы это, не прибегая к постыдным уловкам.

– Прости, я не хотела никого обидеть. Просто мне показалось...

– Конечно, твоя помощь была бы очень ценной, но, пожалуй, ты и так слишком много сделала для семьи Дру. Более чем достаточно. Тебе следует отдохнуть, развлечься.

Я возразила, что хочу заняться делом. А осматривать достопримечательности можно и в выходные. Недельку я могла бы поработать, а тем временем Ричард подыщет кого-нибудь. Покачав головой, Клер заявила, что я поступаю необдуманно и вряд ли смогу долго просидеть в тесном, грязноватом офисе. Но чем дольше она отговаривала меня, тем сильнее укреплялась я в своем намерении.

В конце концов, Клер предложила:

– Давай-ка сходим в его офис, и тогда ты примешь окончательное решение. Но я уверена, что каморка не понравится тебе.

Клер оказалась права. Узкая деревянная лестница, ведущая к двери офиса, уже производила удручающее впечатление. Стены были когда-то выкрашены в темно-коричневый цвет, но теперь краска потрескалась и облупилась. На пороге офиса Клер выразила уверенность:

– Тебе понравится Сьюзан. Это очаровательная и старательная девушка!

Сьюзан действительно не могла не понравиться. Она поднялась из-за пишущей машинки и пошла нам навстречу с приветливой улыбкой:

– Чем могу быть полезна? Как приятно видеть вас, мисс Клер. Мистер Дру в мастерской. Вы хотите его видеть?

– Не беспокойся, мы сами найдем его.– Клер представила меня Сьюзан, объяснив, что я подумываю, не поработать ли мне с ними. Засмеявшись, она предположила:

– Наверное, Кирсти уже рассталась со своими намерениями.

Улыбнувшись мне, Сюзан успокоила:

– Стоит побыть здесь всего несколько дней, и вы привыкнете. Поначалу мне казалось, что шкаф с картотекой надвигается на меня и вот-вот раздавит.

Я вполне понимала девушку. Этот монстр занимал всю стену от пола до потолка. В офисе было только одно окно, да и то закопченное. С потолка свешивалась электрическая лампочка без абажура. Под ней и работала Сьюзан. В кабинете, кроме ее стола, был еще один – чуть больших размеров. На нем стояла настольная лампа. Голые деревянные доски пола лишь подчеркивали убожество офиса. Теперь я отчетливо понимала, почему Ричарду не удается найти секретаря.

– Что ж, посмотрела? – спросила Клер.– Не хочешь, ли прогуляться до столярной мастерской?

Я согласилась.

Мы шли по узенькому переулку, безошибочно находя путь по запаху опилок. Они густо покрывали пол мастерской. Один рабочий строгал что-то, а другой мастерил каркас. Ричард стоял неподалеку, внимательно изучая какой-то документ. Обернувшись и увидев нас, он расплылся в улыбке.

– Здравствуйте, здравствуйте. Их королевские высочества неожиданно решили почтить нас визитом.

Оба рабочих оторвались от своих занятий, чтобы поприветствовать Клер. Она рассказала Ричарду о моем желании посмотреть фирму.

– Вряд ли мне стоит надеяться, что тебе здесь понравилось,– улыбнулся Ричард.

– И тем не менее предлагаю свои услуги в качестве секретаря, пока ты не найдешь кого-нибудь на постоянную работу.

Ричард очень удивился:

– Что я слышу? Ты не шутишь, Кирсти? – Тень недоверия скользнула по его лицу.– Наверное, ты еще не видела офис.

– Мы только что оттуда. Офис действительно не дворец. Но если Сьюзан терпит это, то привыкну и я. Там только два стола, один из них, вероятно, твой.

– Можешь располагаться за ним. Я почти все время нахожусь в мастерской.– Он посмотрел мне в глаза и поблагодарил: – Спасибо тебе, Кирсти. Обещаю не злоупотреблять твоей добротой и постараюсь поскорее подыскать замену. Я уже звонил одной женщине, которую мне рекомендовали, но она в отъезде. Расскажу тебе об обязанностях, и мы выпьем по чашечке кофе.

По мере того, как Ричард вводил меня в курс дела, во мне росло желание поработать в фирме подольше, но я приказала себе не обольщаться, а вспомнить о том, как вспыльчив начальник.