Текст книги "Подстрекатель"

Автор книги: Холли Лайл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 31 страниц)

Сыщик задумчиво пожевал губу и кивнул.

– Ну, тогда я пошел.

Луэркас взмахнул рукой, и в комнате появился крошечный лучик света. Обращаясь к нему, он сказал:

– Уолджис, дай этому человеку денег. Не скупись. – Затем, повернувшись к сыщику, добавил: – Следуй за этим лучом света. Он приведет тебя к Уолджису. И запомни следующее. Восемь дней. Потом я начну искать тебя.

Когда Велин вернется, он, Луэркас, заставит ее рассказать ему, кто ей помогал. А после этого он отомстит ей и сделает все, чтобы Велин сполна заплатила ему за унижение и угрозу финансового краха.

Луэркас долго стоял в саду, обдумывая различные способы разоблачения вероятных помощников Велин и наказания ее семьи. Пока еще конкретный план мести не приходил ему в голову, но он был уверен, что сможет что-нибудь придумать.

Магистр Фареган, чей молниеносный карьерный рост в рядах Безмолвного Дознания у одних вызвал зависть, а у других серьезную озабоченность, сидел в приемной зала Триады в Золотом Здании, готовясь к своему следующему повышению по службе. Вещество в его кольце не имело никакого отношения к магии, однако являлось отличным ядом замедленного действия – кто бы из Магистров ни отведал его, симптомы проявятся минимум через день. А если человек отличается хорошим здоровьем, то через неделю. Когда в комнату вошел мальчик-слуга с подносом, на котором стояли три чашки, Фареган поднялся ему навстречу. Вылив содержимое кольца в одну из чашек, он снова сел на свое место. Мальчик скрылся во внутренних покоях. В комнату вошел секретарь с удивленным выражением лица.

– Вас никто не вызывал, Магистр Фареган, – сказал он.

Фареган нахмурился, взял в руки список, который сам же и составлял, и посмотрел на секретаря.

– Если ты в этом уверен, то я пойду. У меня есть вызов, но если никто из Магистров его не писал, то, видимо, произошла ошибка. Скорее всего чья-то дурацкая шутка, которую кто-то решил сыграть со мной.

– Я очень сожалею, – ответил секретарь. – Магистры принесли свои извинения – они попросили меня передать вам, что обязательно найдут того, кто осмелился так дерзко пошутить с вами.

Фареган поклонился.

– Скажи им, чтобы не волновались по такому пустячному поводу, когда у них есть дела поважнее. Я и сам горю желанием найти виновного.

Поклонившись еще раз, Фареган вышел.

* * *

В этом и заключалось самое смешное. Даже если и не смешное, то определенно странное. Сегодня Рейт уже дважды видел этого человека в потрепанной тунике. Глаза у него были разного цвета. Один раз он стоял на рынке, покупая свежие овощи, а второй раз заходил в двери театра Синдер-Хилл. Сейчас же, возвращаясь домой, Рейт увидел его в третий раз – он стоял недалеко от дома Рейта. На Рейта незнакомец не смотрел, но это точно был он.

Еще одно странное совпадение, сказал себе Рейт. Наверняка он по нескольку раз в день проходит мимо одних и тех же людей, и единственная причина, по которой он обратил внимание на этого человека, – это его неопрятный вид и разные глаза.

В совпадения Рейт не верил. После встреч с Велин и Соландером в него закрались вполне обоснованные подозрения в том, что за ним может быть установлена слежка. Понять же, кто отправил за ним соглядатая, было трудно: это мог быть Луэркас, но могли быть и Драконы, у которых, вполне вероятно, возникли подозрения в его происхождении и в лояльности Империи. Первый его явно ненавидит, вторые – несомненно, опасаются. Рейт решил, что пусть его лучше ненавидят, чем боятся.

Может, стоит подойти к этому человеку и спросить, кто его нанял, подумал Рейт. А может, тоже нанять кого-нибудь, кто будет выявлять возможных соглядатаев. Или же взять и присоединиться к какой-нибудь гастролирующей труппе, заявив, что после тяжелой, напряженной работы ему требуется отдых и перемена обстановки?

Рейт зажег огонь в очаге и поставил на плиту горшок с водой. Подождав, когда вода закипит, бросил в нее овощи. Все это время он смотрел в окно. Незнакомец, который раньше стоял на углу улицы, теперь стоял прямо напротив его дома и что-то говорил в браслет на своем запястье. Наверняка беседует со своим нанимателем.

Рейт принялся вспоминать, что делал сегодня днем. Он несколько раз встречался с коллегами по подполью, но, поскольку это в основном были актеры и прочие творческие личности, это вряд ли должно вызвать подозрение. У него также состоялась короткая встреча с братом Лестоваром, но им нужно было обсудить самое последнее пожертвование в пользу Ордена Резонанса – в этом отношении также не должно было возникнуть никаких проблем. Накануне он виделся с Соландером, и Драконы эту встречу зарегистрировали. Но они наблюдали за Соландером, а не за ним. Помимо того, Рейт встречался с богатыми покровителями театра и беседовал с кандидатами на должность управляющего театром Нью-Бринч, чтобы перевести нынешнего управляющего, который отлично справлялся со своими обязанностями, в строящийся театр в Терусе – самом быстро растущем городе Арима.

У Рейта было немало дел, о которых очень хотелось бы узнать Империи, но он строго соблюдал правила конспирации и надеялся, что сохранил тайну.

Рассказала ли Велин свою историю кому-нибудь еще? Решил кто-нибудь подвергнуть проверке сказанное ею?

У его «семьи» в Инджарвале было все в порядке, главным образом благодаря его денежной помощи. Если с Рейтом что-нибудь случится, их источник доходов иссякнет, высохнет как лужа под жаркими лучами солнца. Хочется надеяться, что они помогут и ему, когда наступит трудный час.

Его подчиненные получали внушительные компенсации, интересную работу, возможность путешествовать и развивать свой кругозор и творческий потенциал.

Друзья Рейта разделяли с ним его мечты и стремления, любили и ненавидели то же самое, что любил и ненавидел он. Он не мог даже на минуту представить себе, что кто-то из них способен на предательство, даже если бы и узнал всю правду о его происхождении.

Да, у него были враги, и от них он мог ожидать чего угодно, однако Рейт всегда был уверен, что абсолютно точно знает, кто именно эти его враги. Рейт постоянно прилагал немалые усилия, чтобы быть в постоянной готовности дать им отпор.

Сев за кухонный столик, он стал задумчиво поглощать вареные овощи и разглядывать в окно человека, которому заплатили за то, чтобы при помощи специальной аппаратуры следил за ним, забравшись в кусты возле его дома.

Как это мило! Все-таки, наверное, следует нанять кого-нибудь, чтобы избавиться от этого шпиона и покончить с гнусной слежкой. Хотя решать проблему, прибегая к насилию, все-таки не стоит.

Сегодня нужно лечь пораньше, подумал Рейт. А завтра пораньше встать. Первым делом нужно будет найти кого-нибудь, кто установит личность шпиона и узнает, кто его наниматели и зачем они приказали следить за ним.

– Я еще не нашел твою супругу, – сообщил Луэркасу нанятый им сыщик. – Но я нашел кое-что, что поможет мне выйти на ее след. Мне кажется, тебе будет полезно это узнать.

Они стояли возле ограды Мемориального звездного парка Рона Артиса, глядя на морской берег, сверкавший подобно бархатному покрывалу, усеянному драгоценными камнями.

– Если ты напрасно отнимешь у меня время, – произнес Луэркас, – то я сброшу тебя вниз. Сегодня я неважно себя чувствую, и мне совершенно не хочется долго торчать здесь.

Сыщик, судя по всему, не испытывал никакого беспокойства, хотя, по мнению Луэркаса, это было скорее демонстрацией глупости, а не уверенности в собственных силах. Луэркасу и вправду хотелось сбросить этого самоуверенного глупца вниз, к берегу моря.

– Тебе это понравится, – произнес сыщик. – Я нашел надежного осведомителя в Ордене Резонанса. Он поклялся мне, что никто, кроме Гелласа Томерсина, не нанимал людей для похищения Велин из того самого пансиона, в который он ее поселил. Люди, похитившие ее, являются членами подпольного движения, которое доставляет столько неприятностей Совету Драконов.

– То есть Геллас связан с подпольем.

– В ту самую ночь, когда таинственно исчезла Велин, и в то время, когда ее похитили, угадай, с кем ужинал Геллас?

Луэркас повернулся к сыщику и тихо произнес:

– Я не люблю заниматься отгадыванием имен.

– В тот вечер Геллас Томерсин ужинал с Соландером Артисом и помощником Артиса из Департамента Научных Исследований.

Луэркас улыбнулся.

– Значит, они – алиби Томерсина.

– Да.

– Томерсин и Артис были неразлучны с тех самых пор, когда Томерсин приехал из Инджарвала. Маленький тощий ублюдок, этакий крысенок. Но будь оба связаны с подпольем, они бы, наоборот, избегали встреч в общественных местах.

– Подпольщики намереваются свергнуть законное правительство. Они хотят освободить уорренцев. Они настоящие безумцы.

Луэркас снова улыбнулся.

– Если Геллас Томерсин и Соландер Артис на самом деле связаны с этими смутьянами, то чем больше планов они понастроят, тем лучше для меня. Я был бы очень доволен, если бы их казнили.

Сыщик согласно кивнул.

– Я тебя прекрасно понимаю. Если бы у меня украли жену, я чувствовал бы то же самое.

– Найди мне Велин, – прервал его Луэркас. – И если твой осведомитель расскажет тебе что-то о планах заговорщиков по освобождению уорренцев, сообщи мне.

С этими словами он вытащил из кармана кошелек с крупной суммой денег.

– Это тебе в благодарность за твое усердие. Ты был прав. Сегодня я не зря вышел из дома.

Вслед за дюжиной других пассажиров Джесс вышла из чартерного аэрокара. К ее великому сожалению, поспать во время перелета ей не удалось.

– Поеду прямо домой, – сообщила она Патру. – Я смертельно устала от того, что всю дорогу была вынуждена слушать твой храп. – Она улыбнулась, чтобы ее спутник понял, что это шутка. – Хочу, чтобы ты прямо сейчас выполнил несколько неотложных дел. Это очень важно. Во время пребывания в городе мы будем очень заняты. Придется работать день и ночь, не смыкая глаз и не имея ни минутки свободного времени для отдыха. Так что, если ты не против, я попрошу тебя занять мою гостевую комнату. Там тебе будет удобно. Комната уютная и просторная, ты найдешь в ней все, что тебе нужно. – Джесс виновато улыбнулась и продолжила: – Может быть, ты совсем не так планировал провести свой приезд домой.

Патр отмахнулся от ее извинений.

– Я ожидал провести это время, помогая тебе. Я ведь знал, что ты запланировала много дел. Уверен, мне понравится в твоем доме. И я сделаю все, чтобы облегчить твою работу, – сказал он и изобразил на лице нежную и заботливую улыбку.

– Спасибо, Патр. – У Джесс словно камень с души свалился. – Вот, посмотри, кого мне хотелось бы увидеть в первую очередь. – Она протянула помощнику список, который составила во время долгого перелета. – Для договоренности о большинстве встреч ты можешь воспользоваться переговорным устройством. С Магистром Гелласом тебе придется встретиться лично. Он… – Джесс пожала плечами и снова виновато улыбнулась. – Видишь ли… Геллас чересчур эксцентричен. В своих пьесах он не использует элементы магии, да и в личной жизни наверняка тоже. Возможно, с ним будет трудно связаться. Поэтому назначь встречу с ним в первую очередь.

– В первую очередь?

– Мне хотелось бы подольше поспать, – ответила Джесс. – У тебя будет время сделать все дела, перечисленные в списке. О боги! У меня ведь дома не осталось ни крошки еды. Здесь на углу есть отличный ресторан, там можно заказать еду с доставкой на дом. Попроси, чтобы вечером нам принесли легкий ужин, а затем, возможно, и обед на завтра. Надеюсь, еда окажется вкусной. Как только у нас будет готово предварительное расписание предстоящих встреч, мы сможем спланировать наши дела на оставшуюся часть недели.

Патр вздохнул.

– На тебе лица нет. Ты так много работаешь, почти не отдыхаешь и не заботишься о собственном здоровье.

– У меня нет для этого времени.

– Значит, его нужно найти. Иначе ты раньше времени загонишь себя в могилу. – Патр еще раз посмотрел на составленный ею список и сказал: – Ты надеешься провести столько встреч всего за одну неделю? Даже если мне и удастся договориться со всеми заранее, как же ты сможешь все успеть? Это же практически невозможно!

– Мне хотелось бы заручиться покровительством половины людей из этого списка. Хочу посмотреть, удастся ли заключить сделку с Гелласом и задействовать наших музыкантов в его постановках, как на гастролях, так и дома. Вот что представляется мне делом первостатейной важности. И если я не могу встретиться со второй половиной людей из списка, то потеряю многих друзей.

– Если бы они и вправду были друзьями, тебе не пришлось бы беспокоиться об их возможной утрате. Им, наверное, больше хотелось бы, чтобы ты как следует отдохнула.

– Ты действительно так считаешь? – вздохнула Джесс. – Тогда проверь это когда-нибудь на собственных друзьях. Приезжай в город и не встреться с теми, кого ты любишь, а встреться с теми, кто тебе не симпатичен, но чьи деньги тебе нужны, и тогда посмотрим, останутся ли у тебя друзья вообще.

Патр вернул ей список и ручку.

– Пронумеруй дела по степени важности, от одного до двадцати пяти. Сегодня я займусь первой половиной встреч. Посмотрим, как ты их все выдержишь. Если завтра будешь похожа на выжатый лимон, то мне придется запереть тебя в твоей комнате на весь день, чтобы ты хорошенько отоспалась. – Он печально улыбнулся и добавил: – Ты знаешь, я не шучу.

– Я ценю твою заботу. Ты не поверишь, насколько я буду чувствовать себя лучше после того, как высплюсь.

– Верю. Я всегда знал, как хороша ты бываешь после сна.

Джесс отвернулась. Патр замолчал. Джесс неизменно старательно делала вид, что ничего не знает о его истинных чувствах, о том, что нравится ему, или о том, что он был бы безумно счастлив, если бы стал ее возлюбленным. Сам Патр всегда старался уверить себя самого, что думает о Джесс исключительно так, как любой помощник чувствует себя по отношению к работодателю. Джесс ценила Патра за его преданность, но всегда помнила о том, что он не Рейт. Никто, кроме Рейта, не мог занять место в ее сердце. Она понимала, что в свое время поступила глупо и что все ее любовники после Соландера были ужасны просто потому, что она никак не могла забыть Рейта. Она не собиралась обрывать удачные деловые отношения ради обычной любовной связи, которая непременно завершится полным крахом.

– Я, наверное, пойду и зарезервирую места на этом аэрокаре, – сказал она. – А ты ступай и отыщи Гелласа или кого-нибудь из его секретарей и договорись о встрече. Беседа должна длиться не менее часа. Мы, конечно, вряд ли сумеем заключить контракт, но все-таки постараемся обговорить как можно больше его пунктов. В том случае, разумеется, если он заинтересуется моим предложением.

Патр кивнул.

– А после этого я закажу еду для нас с тобой.

– Звучит заманчиво.

Джесс вытянула руку и остановила пролетавший мимо них аэрокар.

– Тогда до вечера. Удачи!

Джесс рухнула в постель, совершенно не помня, как добралась до дома, и моментально уснула, даже не раздевшись и не сняв обувь.

Глава 16

Утро. Этой ночью Рейт спал плохо и проснулся не в лучшем физическом состоянии. Выйдя на улицу, он обнаружил, что человека с разными глазами, который наблюдал за ним накануне вечером, сменила привлекательная молодая женщина с зачесанными назад темными волосами и изящными чертами лица. Когда он прошел мимо, незнакомка поспешила отвести глаза в сторону. Обернувшись, Рейт заметил, что она что-то говорит в переговорное устройство, прикрепленное к ее запястью.

В театре Нью-Бринч Рейт посмотрел, сколько билетов было продано за прошлый вечер, обсудил с управляющим намеченные на сегодня дела и отправился в театр района Галтин. Незнакомка ждала его там. Женщина сидела на скамейке под тенистым фашаном, читая книгу. Она даже не подняла на него глаз.

Сердце Рейта бешено стучало. На коже выступил холодный липкий пот, голова слегка кружилась. Рейт почувствовал, что у него все похолодело внутри.

В Галтине он проверил, как идут дела, пролистал несколько пьес новых, незнакомых драматургов, которые счел нужным инсценировать управляющий театра, и съел заказанный секретарем обед. Выйдя на полуденное солнце, Рейт нигде поблизости молодой шпионки не увидел и с облегчением вздохнул. Скорее всего она потеряла его след.

Однако вскоре он заметил человека с разными глазами. Сердце Рейта подпрыгнуло прямо к горлу, и на мгновение у него перехватило дыхание.

Они не посмеют трогать его. Ведь он стольти. Это подтвердят многие люди. В свое время он успешно замел все следы. Однако ведь есть и те, кто знает правду о его происхождении.

Затем Рейт направился в экспериментальный театр Уэст-Бич, на этот раз воспользовавшись аэрокаром, которые он обычно не переносил. Выйдя их аэрокара, он снова заметил человека с разными глазами, который выходил из машины на довольно приличном расстоянии от него. Неужели они считают, что он их не видит? Или же им все равно?

– Вы не очень хорошо выглядите, – сказала Рейту его помощница Лур.

Она принесла ему список вопросов, с которыми он должен был ознакомиться. Где-то посередине списка он увидел встречу с Джесс, запланированную на завтрашний полдень. Один час. В театре на Уэст-Бич.

– Эту встречу придется отменить, – сказал он.

– О, простите. Я знала, что это ваша приятельница, и потому решила, что данная встреча не подлежит сомнению.

– Обязательно свяжись с ней и передай, что я не смогу с ней встретиться.

– Ничего не выйдет. Она не оставила адреса, но завтра, когда она придет, я извинюсь перед ней.

Рейт закрыл глаза. Он не хотел, чтобы Джесс была хоть как-то связана с тем, что происходит сейчас в его жизни. Не хотел, чтобы ее увидели в театрах, чтобы ее стали допрашивать, не хотел, чтобы она вызвала подозрения у тех, кто следит за ним. Ей нельзя приходить в Уэст-Бич. А ему нельзя встречаться с ней. Или все-таки стоит встретиться?

Боже мой! Ведь не нужно забывать о том, что он в театре. В его распоряжении имеется огромное количество костюмов, грима и прочих средств, способных радикально изменить внешность. К его услугам масса талантливых гримеров и костюмеров, которые легко превратят в него, Рейта, любого из его помощников, а самого Рейта сделают кем-нибудь другим.

При мысли об этом его губы невольно растянулись в улыбке.

– Об этом не беспокойся. Я как-нибудь сумею передать ей сообщение. Мы назначим встречу на другой день.

На лице Лур читалось явное облегчение.

– Я рада. Ее помощник сказал, что она считает эту встречу очень, очень важной, потому что она касается возможностей повышения прибыльности ваших театральных постановок. Правда, никаких конкретных подробностей он мне не сообщил.

– Что ж, я выясню, что у нее на уме.

Рейт нежно приобнял Лур. У него было несколько помощниц, но она была самой любимой. Он видел, что Лур всегда искренне интересуется его делами и серьезно переживает за его успех. Иногда он даже подумывал о том, не пригласить ли ее как-нибудь отужинать вместе с ним. Наверное, это очень приятно, когда есть с кем поговорить по вечерам. Конечно, она никогда не заменит ему Велин, но ведь это и хорошо, не правда ли? Лур он, разумеется, не любил, хотя она ему очень нравилась. Но если любви нет, то он не сможет и причинить ей боль, а этого ему не хотелось.

Рейт улыбнулся своим мыслям. Как все-таки легко думается о будущем, когда в голову приходит план покинуть театр незамеченным, в чужом обличье! Перестать быть самим собой хотя бы на один вечер равносильно тому, чтобы исчезнуть на какой-то миг из собственной жизни. Кто-то будет ждать его, чтобы продолжить тайное наблюдение, кто-то будет ждать, когда он появится в театре снова.

– Значит, увидимся завтра.

Улыбка Лур показалась ему искренней улыбкой друга, а не официальной улыбкой подчиненного, улыбающегося начальнику.

Зайдя в гримерную, в которой Бренджин гримировал актеров второго плана, Рейт сказал, что сегодня вечером должен превратиться в женщину. Гример ответил невнятным рыком, а затем почему-то покраснел, когда понял, что Рейт вовсе не шутит.

– Послушай, Геллас, я, конечно, могу превратить тебя в этакую знойную красотку, но только мне хотелось бы знать, что за этим кроется. Я хочу сказать, нам всем казалось, будто ты избегаешь женщин, потому что все еще обижен на Велин. Никто из нас и представить себе не мог, что ты… – Бренджин наклонился к нему и прошептал: – Если кто-нибудь из нас тебя заинтересует, то завтра утром – это я тебе обещаю – здесь выстроится целая очередь поклонников. И я буду первым.

Рейт даже подумать не мог о том, что кого-то может заинтересовать его желание переодеться женщиной на сегодняшний вечер. Не думал он и том, что кто-то может воспринять это как некий добрый знак.

Он покачал головой.

– Это просто шутка, которую я хочу сыграть с одним старым другом. Сделай так, чтобы я выглядел убедительно, хорошо?

Бренджин вздохнул.

– Ты даже не представляешь себе, как обнадежил меня на какое-то короткое мгновение. Из такого, как ты, стройного, с изящными чертами лица, получилась бы отличная женщина. Жаль, что ты такой высокий – будешь выглядеть немного неправдоподобно. Для женщины ты слишком высок. Мы сделаем тебя невероятно красивым и замаскируем твое горло.

Рейт сел на стул и Бренджин принялся накладывать грим.

– Ты уже попросил у Кервина костюм?

– Нет.

– Тебе нужно будет сделать пышный бюст, чтобы гармонировал с твоими плечами. Кервину придется повозиться. Я, пожалуй, позову его, чтобы он снял с тебя мерку. А я тем временем займусь твоим лицом и прической.

Значит, бюст. Рейт подумал, что его затея все-таки, наверное, потерпит фиаско. Он-то надеялся, что макияж, хороший парик и что-нибудь такое, что придаст его фигуре женские очертания, не потребуют особых усилий со стороны гримера и костюмера. Однако ему в то же время хотелось выглядеть в новом обличье достаточно убедительно. Даже, пожалуй, безупречно. А для этого необходимо на время даже обзавестись бюстом.

Рейт вздохнул.

Действительно, макияж и переодевание заняли намного больше времени, чем он предполагал. В конечном итоге получилось так, что он почти на весь вечер оторвал от дела своих лучших сотрудников. Но когда его поставили перед зеркалом – он едва мог дышать, потому что его талию и грудную клетку чем-то туго обтянули, – Рейт не поверил своим глазам. Бренджин и Кервин сотворили ему роскошные каштановые волосы, пышную грудь, осиную талию и костюм, который подчеркивал новоприобретенные мнимые округлости. Рейт с удивлением отметил, что ему сделали также и красивое лицо. Теперь можно было выйти на улицу, пройти по тротуару и на аэрокаре добраться до дома Джесс. Можно совершенно не опасаться того, что кто-то сумеет заметить, что он, Рейт, приходил к ней. Скорее придется беспокоиться о том, что к нему станут приставать мужчины. Чему же удивляться, ведь сейчас он похож на Велин в молодости. Неужели Бренджин сделал это преднамеренно?

– Ну, что скажешь?

Рейт посмотрел на гримера и ответил:

– Замечательно.

– Нет, дорогой, лучше молчи. Как только раскроешь рот, ты сразу все испортишь. А теперь пройдись.

Рейт прошелся по комнате.

– Нет! Нет! Боже, нет! Женщины ходят, выставляя вперед одну ногу прямо перед собой. Это так называемая походка «от бедра». Кроме того, они при этом вращают талией. И не размахивают руками, как ты. И не расставляй ноги широко, когда садишься!

Рейт попытался следовать его указаниям.

– Все равно не так, – вздохнул Бренджин. – Смотри на меня. У меня это хорошо получается.

С этими словами он грациозно зашагал по комнате. Рейт был готов поклясться, что в эти минуты в его тело вселилась женская душа.

– Как у тебя это получается? – изумленно спросил он.

– Многолетняя практика, Геллас. Я очень, очень долго тренировался. Но должность эту получил вовсе не потому, что у меня имелся опыт работы в театре. Просто я могу превратиться в девушку покрасивее, чем ты, причем в два раза быстрее, – улыбнулся гример.

Рейт удивленно покачал головой, не веря своим глазам и ушам.

– Это правда, – вступил в разговор Кервин. – Нас обоих взяли на работу потому, что у нас большой опыт в области костюмов, грима и создания иллюзий. Мы просто не признались, откуда у нас такой опыт.

Рейт постарался, чтобы его голос прозвучал ровно и негромко:

– Я всегда могу распознать истинную магию.

Затем он еще раз прошелся по комнате, повернулся к своим собеседникам и спросил:

– Теперь лучше получается?

– Намного, – сказал Бренджин и, склонив голову набок, стал придирчивым взглядом разглядывать Рейта.

– И голос тоже вполне подходящий. Только старайся не слишком много говорить, не слишком много ходить и избегай яркого и резкого света.

– Почему? Грим потечет с лица?

– Нет. Через грим может быть видна щетина на подбородке.

– Понятно. – Рейт зажмурился. – Хорошо, я буду избегать резкого света. А сейчас мне пора идти. Удачи вам! Простите, что оторвал вас от работы.

Бренджин и Кервин обменялись улыбками, и Кервин сказал:

– Ты шутишь. Это было просто здорово. Если надумаешь и дальше оставаться в этом образе, сообщи мне. Я знаю человека, который сможет сшить превосходные женские наряды на твой рост и фигуру.

– Спасибо, – улыбнулся Рейт. – Буду иметь в виду.

Уходя, он услышал, как Бренджин и Кервин пересмеиваются.

Рейт зашел в театр и подождал, когда начнется перерыв. Занавес опустился, прозвенел звонок, и большинство поклонников театрального искусства поднялись со своих мест. Рейт поднялся вместе с ними и направился в фойе, но в отличие от большинства зрителей выскользнул на улицу.

Мальчик-билетер возле дверей сказал ему:

– Поставить вам на билете отметку, достопочтенная стольти? Без нее вы не сможете снова войти в театр.

– Нет, спасибо, – ответил Рейт, несколько потрясенный обращением «стольти». – Сегодня мне нужно вернуться домой пораньше.

Выйдя на дорогу, он взмахнул рукой и вскоре рядом с ним опустился аэрокар. Моментально открылась его задняя дверца. Он не мог вспомнить, что когда-либо раньше аэрокар так поспешно предлагал ему свои услуги. Возможно, у водителя был не слишком удачный вечер, и ему очень хотелось подзаработать.

– Куда вам, достопочтенная стольти?

Рейт назвал адрес.

– Вам не понравился спектакль?

Рейт вздрогнул, поняв, что водитель обращается к нему. Он попытался сообразить, что тот имеет в виду, и как следует ответить на вопрос. Обычно водители любили пожаловаться ему на своих предыдущих пассажиров или рассказывать о скачках, своих картежных выигрышах или пофилософствовать о жизни и пиве. Но они никогда не задавали ему никаких вопросов.

Однако этот водитель все время оборачивался и улыбался ему. И вдруг все стало на свои места. Водитель улыбался женщине, сидящей на заднем сиденье. И задавал вопросы потому, что его пассажиром была женщина. Рейт вздохнул.

– Пьеса была хорошая. Просто мне позвонила подруга. У нее что-то случилось. Мне нужно с ней обязательно увидеться. Вот поэтому я и решила не дожидаться конца спектакля.

– Какая жалость. – Водитель лишь на мгновение сосредоточился на своей работе и снова продолжил «допрос»: – Значит, вы вряд ли захотите остановиться и заглянуть в одно миленькое питейное заведение. Я бы угостил вас чем-нибудь.

– Если я так тороплюсь, что даже не досмотрела спектакль, значит, что у меня совсем нет времени на всякие подобные заведения.

– Может быть, потом, как-нибудь в другой раз?

Он, очевидно, заметил выражение лица Рейта, потому что пожал плечами и отвернулся.

Рейт никак не мог прийти в себя. Неужели женщинам все время приходится сталкиваться с подобным? Неужели им вот так приходится терпеть развязную болтовню водителей? С дурнушками, пожалуй, этого все-таки не происходит. Он подумал, что если еще раз позволит Бренджину и Кервину превратить себя в женщину, то заставит их создать как можно более невыразительный и малопривлекательный женский образ.

Аэрокар остановился прямо перед домом Джесс. Однако когда он постучал в дверь, то открыла ему не она, а какой-то мужчина – высокий, широкоплечий молодой человек с толстыми губами.

– Я пришла встретиться с Джесс Ковитач-Артис по очень важному делу. Это очень срочно.

Мужчина прислонился к дверному косяку и сказал:

– Милая дама, даже если бы вы пришли сообщить ей о том, что завтра грядет конец света, то я все равно не стал бы ее будить. На ней лица не было от усталости, когда она вернулась домой, и если вы ее настоящая подруга, то просто оставите мне сообщение для нее.

– Я не могу этого сказать вам, – ответил Рейт, понизив голос и перестав быть похожим на женщину. – Я приехал сюда, рискуя жизнью, и если я скажу вам то, что хочу сообщить ей, то вы наверняка погибнете. Если я не передам это сообщение Джесс, то она, возможно, проведет остаток жизни в рудничных шахтах.

Незнакомец долго смотрел на Рейта, от удивления так и не проронив ни слова.

– Вы мужчина! – наконец выдавил он.

– Это был единственный способ проскочить незамеченным мимо людей, которые следят за мной. Здесь вопрос жизни и смерти. Если она вам небезразлична – а я полагаю, что это так, – то разбудите ее.

Мужчина облизнул губы, посмотрел на пустую улицу и кротко кивнул:

– Заходите. Сядьте на стул в кухне. Задерните шторы. Я позову ее.

– Спасибо.

Рейту никогда ранее не приходилось бывать у Джесс дома. Здесь ничто особенно не напоминало ему о ней – по крайней мере о той Джесс, которую он когда-то знал. Дом выглядел немного мрачновато. Приглушенные тона стен и потолка, мебель расставлена аккуратно, а дорогие картины не производили какого-либо впечатления. Просторная гостиная, большая комната налево, широкий коридор с арками, ведущий в кабинет.

Рейт прошел в указанном направлении и вскоре нашел кухню. В отличие от остальных комнат она действительно напомнила ему о Джесс. Здесь его со всех сторон окружили рыбы – маленькие статуэтки, рисунки на стенах и везде, где только можно. Кухня была похожа на ее комнату в Эл Маритасе в те времена, когда они оба были еще детьми. Остальная часть дома не произвела на Рейта особого впечатления, а вот при виде кухни у него почему-то защемило сердце. Он страстно тосковал о детстве. Скучал по надежде на будущее, которой жил в детстве.

Рейт сел на стул и принялся разглядывать двух раскрашенных рыбок, вырезанных из дерева. Они держались за ручки-плавники и танцевали. У них были забавные мордашки. Танцуя, рыбки улыбались друг другу. Рейт представил себе, как они смеются и разговаривают. Взяв фигурку в руки, он стал ее внимательно изучать, чтобы отыскать то место, где неизвестный художник мог оставить свою подпись.

– Они умны, не правда ли?

Раздавшийся за его спиной голос заставил Рейта вздрогнуть. Это была Джесс. Она улыбалась, но это была лишь вежливая, отстраненная, официальная улыбка.

– Патр сказал мне, что у вас какое-то срочное дело ко мне. Если он осмелился разбудить меня, значит, дело и в самом деле важное и срочное. Извините, стольти, я не разобрала вашего имени.