Текст книги "Могу я тебе кое что рассказать? (ЛП)"

Автор книги: Холли Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

Глава 33

Ханна

Пять месяцев спустя

Лондон изнывает от жары поздней весной. Обычно я общаюсь с Кэмероном по видеосвязи, лежа в теплой постели, но гостиная с ее широкими окнами – прямо сейчас самое классное место для времяпрепровождения.

Мы нашли удобный распорядок дня – я в Лондоне, а он в Лос-Анджелесе. Хотя у нас пока не было возможности встретиться лично, мы не провели ни дня без разговоров, даже если он длился всего несколько минут.

Чаще всего он звонит, когда я прихожу домой с работы, если у него есть возможность отдохнуть от съемок, или мы первым делом разговариваем моим утром, прежде чем он ляжет спать. Выходные – мое любимое время. Меньше необходимости вставать, у него больше времени шептать мне пошлости по телефону, инструктировать меня о том, как именно он хочет, чтобы я прикасалась к себе.

Обычно я не нервничаю, разговаривая с ним, но сегодня – необычный день, и это не будет одним из наших обычных разговоров.

Я смотрю, как часы на стене показывают десять часов, затем мой телефон звонит, и я отвечаю после первого же гудка.

Этот мой мужчина всегда такой пунктуальный.

– Привет, детка, – улыбается он мне, когда звонок переходит на приличное качество и его лицо становится в фокусе. – У меня для тебя хорошие новости.

Его волосы только что вымыты перед уходом на работу, их завитки обретают естественную форму, падая ему на лоб. Мое лицо болит от улыбки, когда я смотрю на него.

– У меня тоже есть новости, – говорю я, прикусывая кончик большого пальца.

– Хорошо, ты начинай.

Ох, определенно нет. Мои новости напряженные, они требуют обсуждения. Я уже на полпути к приступу паники. Что, если он плохо отреагирует? Что, если это не то, чего он хочет? Что, если это конец нашей пары? Мы ведь едва начали.

– Нет, сначала ты, – настаиваю я.

Он делает глубокий вдох, затем делает паузу, прежде чем выпалить в спешке:

– Я только что узнал, что получил работу в новой постановке, съемки которой проходят в Лондоне. Пока визы выдаются быстро, я могу оказаться там уже в следующем месяце.

– Боже мой, – говорю я, и мое сердце с каждой секундой стучит быстрее. – Это потрясающе.

– Правда? Я не хочу на тебя давить. У меня будет своя квартира, но жить в одном городе – это уже что-то, верно? Я хочу видеть тебя так же сильно, как ты хочешь меня.

– Угу, – я киваю, прокручивая варианты в голове.

– Ты не выглядишь слишком счастливой из-за этого, – говорит он, и я вижу, как у него на лбу появляется морщинка, которую я хотела бы разгладить большим пальцем, когда он волнуется. – Разве это не хорошо?

– Это здорово, просто…

– Подожди, какие у тебя были новости? – он говорит.

– Я попросила академический отпуск, чтобы повысить свою юридическую квалификацию, чтобы могла подать заявление о переводе. Он был одобрен сегодня.

– О, я не знал, что ты этого хочешь, но это отличная новость, детка, – на моем телефоне появляется его лицо, эта прекрасная улыбка, которую я сейчас уничтожу.

– Перевод будет в Лос-Анджелес, – мне хочется плакать. Он переезжает в Лондон ради меня, а я уже собираюсь уезжать.

– Ты серьезно?

– Да. Я не хотела говорить тебе до того, как что-либо будет одобрено.

– Ох, черт возьми. Ты сделала это для меня? – я киваю, и Кэмерон секунду молчит, прежде чем разразиться смехом.

– Это не смешно, Кэм! – я плюхаюсь обратно на диван и закрываю лицо рукой.

– Это уморительно, детка. Слава богу, у нас нет секретов друг от друга. Можешь себе представить? Что, если бы мы попытались удивить друг друга, и я бы прилетел к тебе так же, как и ты прилетела ко мне? – он плюхается на свой диван, слезы смеха наворачиваются на его глаза, когда его разум выходит из-под контроля. – Ой! Представь, если бы наши самолеты пересекли Атлантику. Я стучусь в твою дверь в Лондоне, точно так же, как ты стучала бы в мою в Лос-Анджелесе. Мы как будто из какого-то фильма.

Я закатываю глаза на этого глупого романтика, в которого я по уши влюбилась. – Ты такой выдумщик. Это же катастрофа.

– Хорошо, Ханна, – он садится прямо, его тон серьезен. – Что ты хочешь сделать? Тебе решать. Я могу отказаться от этого шоу. Я поеду туда, где ты захочешь быть.

– Я не могу просить тебя об этом.

– Ты бы стала искать работу в США, если бы не я? – говорит он.

– Вероятно, не прямо сейчас, но, возможно, со временем. Там есть отличные возможности и отличные клиенты. А ты бы подал заявление на что-нибудь здесь?

– Честно говоря, нет, – вздыхает он и откидывается на подушки дивана. – И не потому, что я не хочу этого делать, а потому, что я даже не думал уезжать из Лос-Анджелеса, пока не встретил тебя. Теперь же мне не терпится выбраться отсюда и посмотреть, что, черт возьми, приготовил для меня мир. Я никогда не был в Лондоне, и мне не терпится побывать там. И ты – большая часть этого, но не единственная причина. Я хочу немного пожить.

Он говорит так, как будто я пробудила в нем все лучшее, в то время как я чувствую, что и он вытащил меня из моей скорлупы. Возможно, мы оба дали друг другу толчок, в котором нуждались в жизни.

– У Мак’и’Наслаждение все хорошо, – продолжает он. – Так что после этого звукового шоу я мог бы заниматься только этой работой, что означает больше времени с тобой. Мы могли бы отправиться в несколько поездок, провести выходные с твоими родителями.

Я хихикаю при этой мысли. Кэмерон серьезно сблизился с моими родителями, особенно с мамой. Если он не пишет ей и не присылает селфи из Лос-Анджелеса, то он присылает новости о Райане и говорит ей, как сильно скучает по мне.

– Ты любишь Лондон, верно?

– Да, очень люблю, – как бы я ни была взволнована получением юридического опыта за границей, я сразу же начала думать о том, чего мне будет не хватать. Странным образом мы можем увидеть четыре времени года за один день, разные культовые виды, когда гуляешь вдоль Темзы, оладьи с беконом на завтрак в «Дишум». Я бы скучала по своим родителям и немногочисленным друзьям, за которых я держусь здесь. Я бы скучала по ощущению безопасности в своей зоне комфорта. Кэмерон – самое смелое событие в моей жизни, но он знает, что со мной нужно делать маленькие шаги. Даже мысли о том, чтобы начать новую жизнь в Лос-Анджелесе, где я никого не знаю и буду каждый день теряться, было достаточно, чтобы ввергнуть меня в панику.

– Ты можешь попросить остаться в Лондоне? – предлагает он.

– Возможно. Я еще ничего не подписала.

– Тогда решено. Иди и позвони им, или отправь электронное письмо, или что-то еще. Скажи им, что остаешься. И скажи им, что приедет твой парень, так что иногда по утрам ты будешь опаздывать на работу, потому что он не позволит тебе выйти из дома, пока ты не кончишь ему на член.

Мои глаза вспыхивают, а бедра сжимаются вместе. Он всегда так делает, вываливая абсолютную грязную пошлость посреди наших разговоров. Не могу сказать, что мне это не нравится, и он определенно замечает мою реакцию.

– Или, может, опусти последнюю часть, если от этого у тебя так потускнеют глаза. Черт возьми, тебе действительно нужно кончить, не так ли, детка?

– Угу, – стону я, перекладывая телефон в другую руку и засовывая ее в шорты, где я уже скользкая и готовая. Я несколько раз слегка надавливаю на клитор, заставляя себя сдерживаться там, где мне это нужно больше всего.

– Мне тоже, детка. Хочешь увидеть, как сильно ты меня возбудила, просто взглянув на твое милое личико?

– Да, пожалуйста, – его не нужно просить дважды, он наклоняет телефон, чтобы показать мне, где он крепко сжимает основание своего члена в кулаке.

– Эй, Ханна…?

– Да, Кэмерон?

– Могу я тебе кое-что рассказать?

– Пожалуйста, – стону я.

Он говорит мне о моем оргазме, его инструкции доводят меня до такого состояния, в котором я никогда не оказывалась сама. Я наблюдаю, как он дрочит, его глаза плотно зажмуриваются, рот судорожно сжимается, когда наступает разрядка. После этого он приводит себя в порядок, а я продолжаю говорить по телефону, пока чищу зубы и направляюсь в свою спальню. Потом мы лежали, затаив дыхание и охваченные страстью, на противоположных концах света.

– Кэм? – шепчу я, сон все глубже затягивает меня в свои объятия.

– Да, моя принцесса?

– Ты переедешь ко мне? Если ты приедешь сюда, я не хочу, чтобы ты жил где-то еще. Я буду много работать. Я хочу, чтобы ты был здесь, когда я буду возвращаться домой.

– Это зависит…

– От чего?

– В твоей квартире хорошая звукоизоляция? – дразнит он. – Ты довольно громко кончаешь, когда я заставляю тебя сделать это. Я бы не хотел расстраивать своих новых соседей.

Глава 34

Кэмерон

Три месяца спустя

Что касается подписчиков Мак’и’Наслаждение, то для них я приехал в Лондон на год, чтобы путешествовать, расширять свой кругозор и находить вдохновение для новых аудиозаписей.

Чего они не знают, так это того, что я живу в замке со своей собственной очаровательной английской принцессой. Ладно, это двухкомнатная квартира на боковой улочке, рядом с другой боковой улочкой в Ислингтоне, но уверен, что чувствую себя принцем, прогуливаясь по этим улицам со своей девушкой. Выскакиваю, как говорят британцы, выпить кофе с выпечкой по утрам в выходные. Посещаю музеи и галереи. Шатаюсь по барам со своими новыми коллегами по работе пятничными вечерами.

И что касается этих людей, то для них я звукорежиссер-фрилансер. Я знаю, что Ханну не смущает моя работа, но это не всегда легко объяснить незнакомым людям.

Мы также вместе решили сохранить наши отношения в тайне и в автономном режиме, отчасти из уважения к работе и ради слушателей, которым нужно иметь возможность погрузиться в фантазию о том, что ты существуешь только для них. В основном из уважения к Ханне и нашим отношениям. Я бы никогда не поставил ее в неудобное положение, и печальная реальность такова, что некоторые фанаты могут стать немного зависимыми. Она должна знать, когда-то и она была такой.

Хотя, кстати, о неудобных позициях…

– Тебе нужна еще одна подушка, любовь моя?

– Все в порядке, – говорит она, закрыв глаза и мягко улыбаясь. Мы делали это и раньше, и она знает, что нервничать не из-за чего. Просто на этот раз место другое. Моя прекрасная девушка лежит лицом вниз, положив голову на скрещенные руки, обнаженная на мягком одеяле, которое я расстелил на нашем обеденном столе. Подушка под ее бедрами слегка приподнимает ее идеальную попку, а мой микрофон расположен у ее бедра, чтобы запечатлеть все, что мне нужно.

– Красный, желтый, зеленый, помнишь?

– Знаю.

– Обещай мне, что ты скажешь «желтый», если тебе понадобится перерыв, и если ты скажешь «красный», мы полностью остановимся. Сразу и без вопросов.

– Я знаю.

– И тебе нельзя шуметь, детка, – она кивает, и я провожу рукой по ее волосам, по щеке и вниз к губам. Она высовывает язык, затем шепчет мне на кончики пальцев.

– Я буду хорошей девочкой, обещаю.

Этот рот убьет меня. Мой член дергается под молнией, наполовину твердея при виде нее и быстро утолщаясь.

Если я что-то и узнал о Ханне с тех пор, как мы стали жить вместе, так это то, что она любит давать обещания во время секса, которые немедленно нарушает, и к черту последствия. Я бы никогда не подумал, что у этой последовательницы правил может быть такая своевольная сторона, но, боже, я рад, что именно я пробудил это в ней.

Я провожу пальцами вниз по изгибу ее позвоночника, поглаживая поясницу, затем хватаю спелый персик, зависший в воздухе специально для меня. Предвкушение – это то, что меня возбуждает в порке, зная, что она понятия не имеет, когда наступит этот первый удар. Мне нравится, когда она вся возбуждена и нуждается во мне, и сейчас она прямо здесь, приподнимает свою задницу выше, отчаянно ища контакта.

Перегнувшись через нее, я нажимаю «Запись» и продолжаю поглаживать, пока не отдергиваю руку и резко опускаю ее.

– Блядь, – стонет она и шипит сквозь зубы.

– Мне нужно заткнуть тебе рот кляпом? – я низко рычу ей на ухо, наслаждаясь тем, как она вздрагивает и закатывает глаза. Она делает глубокий вдох и берет себя в руки, качая головой. – Хорошая девочка.

Я глажу ее сильнее, нежная кожа теплеет под моей рукой и слегка розовеет.

– Приготовься, – предупреждаю я ее. Я легко могу удалить свой голос из записи, но она задерживает дыхание, готовясь к моему следующему удару. Я шлепаю ее еще пару раз, сильным ударом, который издает приятный звук и хорошо отображается в моем программном обеспечении для записи звука. В прошлом мне одному было невозможно добиться такого уровня точности. Замены нет. Когда я попытался отшлепать себя и записать это, все закончилось тем, что я покатился со смеху по полу от того, насколько это было нелепо.

Сейчас она выглядит такой красивой, ее тело – произведение искусства, разложенное передо мной. Это может и началось с профессиональной работы, и мне нужно сделать эту запись, но это не значит, что я также не смогу немного повеселиться со своей девушкой.

– Помни, никаких шумов, – я продолжаю держать ее за руки, проводя ими по задней части ее икр, пока подхожу к концу стола. Приподнимая ее лодыжки, я раздвигаю ее ноги и осторожно опускаю их обратно, любуясь своим новым видом. Я могу сказать, что она жаждет прикосновений. Губки розовые и блестящие, пульсирующие, сжимающиеся вокруг пустоты под моим взглядом.

Она ставит меня на колени. У меня есть работа, которую нужно сделать, и я застрял здесь, чувствуя себя хищником, который поймал свою первую добычу за несколько недель.

Я шлепаю ее еще несколько раз и наблюдаю за реакцией ее тела. Ее бедра напрягаются, и она тихо дышит чтобы пройти через боль, как я ее учил. Я приседаю у ее головы, чтобы быть в поле ее зрения, и глажу ее по волосам так, как ей нравится:

– Сейчас мне нужно сделать несколько быстрых ударов друг за другом, хорошо?

Она жадно кивает, и я чертовски горжусь ею. Нами. Тем, как мы выявляем лучшее друг в друге. Я был любопытным задолго до того, как встретил Ханну, но с ней я могу воплотить все эти фантазии в реальность, воплотить в жизнь и ее, а затем прижаться к ней всем телом, когда она засыпает в моих объятиях. Я самый счастливый мужчина на планете.

– Три, два, один, – отсчитываю я, затем шлепок, шлепок, шлепок, левую, правую, снова левую, затем повторяю это, вверх, вниз, вниз, вверх. Короткие, резкие шлепки, интенсивность которых нарастает. Ее спина выгибается, когда она приподнимается на локтях, прикрывая рот руками, но по-прежнему не издавая ни звука.

Должно быть, она так сильно сдерживается. Интересно, смогла бы она кончить только от этого. Думаю, я мог бы добиться этого, но она заслуживает большего.

– Мы можем на этом остановиться, – я глажу ее бедра, покрывая поцелуями лопатки. – Ты так хорошо поработала для меня, детка. Молодец.

Она кивает, снова опускаясь на стол, ее лицо повернуто в сторону. Выражение ее лица затуманенное и расслабленное, как будто она в восторге от глубокого массажа тканей. Ее бедра покачиваются, когда она покачивает задницей вверх-вниз, и не уверен, что она даже осознает, что делает это.

Быстро работая, я нажимаю сохранить запись и убираю свое оборудование подальше от стола. Из ванной я беру тюбик с гелем алоэ-вера и выдавливаю немного на ладонь.

Ханна втягивает воздух, затем расслабляется, когда я наношу на нее прохладный гель, следя за тем, чтобы прикрыть нежные места, где ее кожа слегка порозовела.

– Кэм?

– Что такое, детка?

– Мне нужно кончить. Пожалуйста? Пожалуйста, ты можешь заставить меня кончить?

– Раздвинь для меня ножки.

Так много вариантов. Так много способов, которыми я мог бы дать ей то, чего она хочет.

Я придвигаю стул к краю стола, сажусь и сжимаю в кулаке одеяло, на котором она все еще лежит. Подтягивая его ко мне, она вскрикивает, когда ее тело двигается вместе с ним, скользя прямо туда, где я жду ее на идеальной высоте, чтобы полакомиться ею. Но пока нет.

Проводя пальцами по ее скользкому жару, я дразню ее только кончиками пальцев, маленькими медленными кругами у входа.

– Ох, Ханна, ты в таком беспорядке, милая. Что заставило тебя так нуждаться, детка?

– Ты, – выдыхает она.

– Тогда нам придется что-то с этим делать, не так ли? – я встаю, хватаю ее за бедра и подтягиваю их вверх. – Подними колени.

Она карабкается, чтобы выполнить мои приказы, мечта изогнулась и распростерлась передо мной, но мое терпение слишком истощено, чтобы дразнить ее дальше. Я лижу ее раз, другой, медленно, прежде чем нырнуть внутрь, лаская ее киску, уже перевозбужденную, хотя я едва прикоснулся к ней. Вид ее кончиков пальцев, вцепившихся в обе стороны стола, чертовски возбуждает. Я знаю, что буду прокручивать это в голове снова и снова.

Пока она трется о мой язык, я стягиваю штаны с бедер, боксеры тоже, отчаянно желая войти в нее.

Я сажусь и опускаю ее к себе на колени, раздвигая ее ноги, чтобы она могла соскользнуть прямо на мой член. Она стонет от полноты, запрокидывая голову, и я еще раз вспоминаю, как мне повезло, что мы договорились использовать противозачаточные средства вместо презервативов. Нет ничего более возбуждающего, чем возможность войти в нее так быстро.

– Ах, черт! – кричит она, когда я покачиваю ее вверх-вниз. – Ой, ауч.

– Ох, блядь, мне так жаль. Ты хочешь остановиться?

– Нет. Нет, – она наклоняется вперед и кладет предплечья на стол, оставляя между нами немного пространства для своих розовых ягодиц. – Просто будь осторожен. Мне немного больно.

– Сядь до упора и откинься на меня, – я стягиваю футболку через голову и перебрасываю ее волосы спереди ей на плечо, так что между нами ничего нет, кроме кожи и пота. Она откидывается назад, позволяя мне принять ее вес. Сжав бедра вместе, я устраиваю ее пятки на краю стула так, чтобы ее колени были подняты и раздвинуты. – Так нормально, детка?

– Да, – ее стоны дикие и настойчивые.

– Сцепи пальцы у меня за головой.

Теперь она там, где я хочу, обнаженная и голодная. Я не тороплюсь исследовать ее тело, поглаживаю внутреннюю сторону ее рук, провожу ногтями по задней поверхности ее бедер, пощипываю ее соски большим и указательным пальцами. Касаюсь ее везде, кроме того места.

– Кэмерон, двигайся, – умоляет она, пытаясь покачать бедрами, но в этой позе ей не хватает трения.

– Не-а, – поддразниваю я, прикусывая мочку ее уха зубами. – Интересно, смогла бы ты кончить вот так, просто сжимая мой член и слушая мой голос.

– Я кончала, слушая твой голос и с меньшим, – смеется она.

– Да, кончала, верно? Все эти месяцы ты слушала меня, желая, чтобы могла прикоснуться ко мне, желая, чтобы я заставил тебя кончить. Неудивительно, что ты такая отчаянно жаждущая маленькая шлюшка, – она крепко сжимается вокруг меня, я знал, что именно такой эффект произведут на нее мои унизительные слова. – Ты чувствуешь это? Как я пульсирую внутри тебя. Напрягаюсь? Я чувствую тебя. Горячая и тугая, и с тебя уже капает. Обожаю это. Мне это чертовски нравится, – она снова сжимает его. Я могу сказать, что она приближается, и я знаю, что не сильно отстаю от нее.

– Ты собираешься кончить для меня, Ханна?

– Угу, – выдыхает она, кончиками пальцев сжимая мою шею сзади. Я надеюсь, они оставят след. – Нужно… больше…

– Тогда сделай мои пальцы приятными и влажными, – я засовываю два ей в рот, и ее голодный язык впитывает их, между нами повисает струйка слюны, когда я наклоняюсь, чтобы, наконец, дать ей то, что ей нужно.

Она уже такая скользкая, ее клитор так набух от желания, что требуется совсем немного времени, чтобы заставить ее кончить. Влажные круги, с тем нажимом, который ей нравится. Ее бедра сжимаются вокруг моей руки, но я продолжаю поглаживать ее. Мой рот посасывает внутреннюю сторону её руки, и когда она взрывается вокруг меня, этого достаточно, чтобы я подошел к краю, мой член входит в нее, горячо и глубоко.

– О черт, Кэм. Да… блядь!

Я крепко держу ее, пока мы вместе преодолеваем это, нежно целуя ее в шею, опуская ее руки по бокам:

– Хорошая девочка, моя хорошая девочка.

Грудь Ханны вздымается, пока она переводит дыхание. Когда отголоски ее оргазма стихают, она опускает ноги на пол, и я встаю, увлекая ее за собой в ванную. Включаю воду, закалываю ее волосы крабиком и помогаю ей принять душ. Осторожно, чтобы не надавить на ее нежную кожу, пока я мою ее тело, я не тороплюсь исследовать, успокаивать, поклоняться. После этого вытираю ее пушистым полотенцем, провожу в нашу спальню и помогаю забраться под одеяло.

– Ммм, это так приятно, – знать, что она будет голой, когда я позже лягу с ней в постель, еще приятнее.

– Я собираюсь немного задержаться и поработать, но скоро вернусь, хорошо?

– Прежде чем уйдешь, – мягко говорит она, протягивая руку и переплетая свои пальцы с моими. Другой рукой я провожу по ее волосам, массируя кожу головы, снимая напряжение, которое, я знаю, она там носит. – Могу я тебе кое-что рассказать?

– Ммм?

– Я люблю тебя, – улыбается она, закрыв глаза и уткнувшись носом в подушку.

– Можно и я тебе кое-что расскажу? – я запечатлеваю поцелуй на ее щеке, прижимаясь лбом к ее виску, когда она засыпает. – Я люблю тебя еще больше.

Мак’и’Наслаждение

Нарушительница правил

Все хорошо, детка, все в порядке.

Я никуда не уйду. Нигде не буду, кроме как здесь, с тобой в моих объятиях.

Просто расслабься, милая. Позволь мне обнять тебя.

Ты так хорошо справилась. Так хорошо. Я так горжусь тобой.

Вот, допей воду, а потом можешь заснуть прямо здесь.

Просто закрой глаза, почувствуй, как я глажу твои волосы, послушай стук моего сердца.

*тук-тук, тук-тук, тук-тук*

Конец