Текст книги "Больно укушенная (ЛП)"

Автор книги: Хлоя Нейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

Глава 6
МЫ ВЫСТРОИЛИ ЭТОТ ГОРОД ПО ГРУППЕ КРОВИ

– Я не знаю, что это значит, – сказала я Джонаху.

– Это значит, что соответственно ГС, и, следовательно, каждому вампиру под контролем ГС – вы враги. И обходиться с вами будут как с врагами, как ГС, так и любой вампир под контролем ГС.

Однажды, до того как мы рассмотрели выход из ГС, Этан предупреждал меня, что они не приняли бы наш уход с легкостью. Они исходили из веского довода: "Если вы не с нами, значит вы против нас".

– Значит вот почему мое сообщение тебе вернулось?

– Да. Нам не полагается с вами разговаривать, – сказал Джонах. – Взаимодействовать с вами. Видеться с вами. Мы продолжим, и нас обвинят в измене.

Я села на свой стул и обнаружила все взгляды, прикованные ко мне, телефон надавил на ухо.

– Я догадываюсь, что это плохо, – сказала я.

– У ГС феодальные корни, – сказал Джонах. – Наказания за измену так же феодальные.

Я изучала средневековые пытки в высшей школе. Некоторые методы были преувеличены, но другие оставались очень реальны и очень болезненны. Металлические гвозди фигурировали удивительно часто.

– ГС не делал бы это, не имея плана. – сказала я. – Каков он?

– Я не уверен. Скотт просто получил звонок несколько часов назад.

Это объясняло, почему мы вдруг выпали из возможности отправлять текстовые сообщения.

– Ты собираешься поговорить со своими другом, который любит пончики?

Этим тайным другом была Лакшми Рао, член ГС, и друг КГ. Кроме того, она была без памяти влюблена в Джонаха, что делало ее необычайно убежденным союзником. Я встретила ее в магазине пончиков в нижней части Чикаго.

– Да, если смогу добраться до нее. Она в последнее время затихла. Думаю, Майкл Донован напугал ее.

Наряду с Дариусом Вестом, главой ГС, Лакшми была одним из успехов Майкла Донована. Мы сумели найти ее живой, но в опасном положении, и опыт должен был стать ошеломляющим, особенно для ГС, чьи вампиры считали себя неуязвимыми для угрозы.

– Подожди, – сказал Джонах, – Даже если Скотт должен выполнить это, КГ не должен. Я буду использовать горячую линию, чтобы связаться с тобой, или свяжусь через КГ. Только не говори Дариусу. И продолжайте наблюдение. Если ГС собирается официально утвердить это дело с врагом государства, неизвестно, что они сделают.

– Хорошо, – сказала я. – Будь там осторожен. И, эй, просто на всякий случай, понаблюдай за человеком по имени Робин Поуп.

– Кто она?

– Мы не уверены. Но, возможно, она связана с беспорядками. У нее была жалоба на Брайант Индастрис.

– Сделал заметку. Спасибо за намек.

На этом он завершил вызов. Минуту я смотрела на телефон в своей руке, не уверенная, как сообщить новость Этану и остальным. Я не ждала, чтобы уведомить их о том, что ГС стремится свернуть нас снова, и согласно тактике, которую мы видели прежде, сократить ряды наших друзей и союзников.

Проклятье, подумала я. Я проглотила это.

Я положила телефон на стол и посмотрела на Этана.

– Мерит? – спросил он.

– ГС внес нас в черный список.

Комната погрузилась в полную тишину, по крайней мере, пока Этан и Люк не испустили творческие, наполненные бранью проклятия. Некоторые были на английском, другие на шведском, родном языке Этана. Некоторые заставили меня поморщиться.

– С какого момента? – спросил Этан.

– С этой ночи, – сказала я. – Это был друг из Дома Грея.

Хотя я доверяла вампирам в этой комнате, не было никакой необходимости выдавать имя Джонаха, не тогда, когда средневековые пытки были возможны. – Он не знает их побуждений, только то, что решение было принято.

– Поскольку Дариус был рад, что мы спасли ему жизнь, подозреваю, что побуждающим фактором является Гарольд Мармонт, – сказал Этан.

Гарольд Мармонт был темный и льстивый образчик вампира, мужчина, который относился к людям, словно они одноразовые. Кроме того, раньше он стремился украсть артефакт фейри из нашего Дома, чтобы заставить их напасть на нас. Я была препятствием между "стремиться" и "совершить", хотя, мы, в конечном итоге, так или иначе передали артефакт феям. Он был ненадежным и управляемым, и было не трудно представить, что он хотел наказать нас за то, что мы стояли на его пути.

– Скотт считает, что в ГС формируются фракции. Дариус и его союзники на одной стороне и... Гарольд Мармонт и его союзники на другой.

– Ты звонил раньше? – спросила я, и Этан кивнул.

– Хотя никто не упоминал о черном списке, – сказал он, нахмурившись. – Должно быть это пришло сразу после.

– Это неудивительно, учитывая то, что мы знаем о Мармонте, – сказал Люк. – Хотя, он, вероятно, меньше заботится о том, кем является Дариус или о неспособности управлять ГС, нежели о том, что он может из него вылететь.

– Я бы предположил, что ты прав. К сожалению, хотя я не испытываю любви к Дариусу, Гарольд худший вариант, особенно для людей, что означает так же и для вампиров. Гарольд Мармонт не тот тип, который считает, что у вампиров должна быть свобода воли. Если он закончит атаку на ГС, я сомневаюсь, что он станет рассматривать нашу независимость благоприятно.

– Таким образом, что конкретно это значит для нас? – спросила я. Я была почти уверена, что внесения Дома в черный список не упоминалось в Каноне. Но я не была уверена, связано ли это с тем, что подобная акция была редкой или слишком ужасной, чтобы заслуживать упоминания.

– Это значит создание четкой разделительной линии, – сказал Этан, чертя кончиком пальца на столе линию. – Дома ГС на одной стороне. Те, кто занесены в черный список на другой. Мы не просто отдельно от ГС, мы его враги. Это будет Американская Революция наоборот.

Точно так, как Джонах и предполагал.

– Таким образом, он прав – они накажут любого, кто заговорит с нами?

– Или будет вести с нами дела, навещать нас, – сказал Этан.

– С какой целью? – спросила Джульетта.

– Доказать свой характер, – сказал Этан. – Продемонстрировать, что ГС – это сила, с которой нужно считаться. А для Гарольда Мармонта – прогнуть свое влияние, как члена ГС, и доказать, что он безусловный наследник этого конкретного трона.

Люк прищелкнул языком.

– Каждый раз, когда ты думаешь, что вышел из игры, они затаскивают тебя обратно, да?

Этан безучастно посмотрел на него.

– Это из "Крестного Отца" [15]15
  «Крёстный отец» (англ. The Godfather) – эпическая гангстерская драма режиссёра Фрэнсиса Форда Копполы. Экранизация одноимённого романа Марио Пьюзо, изданного в 1969 году. Слоган: «Предложение, от которого невозможно отказаться». Главные роли исполняют Аль Пачино, Марлон Брандо и Джеймс Каан.


[Закрыть]. Я пересказал.

– Это кино?

– Серьезно? "Крестный отец"? Марлон Брандо? Аль Пачино?

Когда Этан снова покачал головой, Линдси присвистнула. Люк был киноманом, а "Крестный отец" часто бывал на вершине списка киноманов.

Учитывая полный шок и обиду на лице Люка, я догадалась, что его список был типичным. Нам всем нужны хобби. Люк определенно нашел свое.

– Это непростительно, – сказал Люк, потом посмотрел на меня. – Страж, я приказываю тебе организовать ночь кино, во время которой мы ознакомим этого мужчину с кинематографической классикой...

– Думаю, Люк имел ввиду, – вмешалась я, глядя на Этана, – ты считал, что был вне политики ГС, а тебя просто засосало в нее обратно.

– Так кажется, – сказал Этан.

– Что ты хочешь делать, босс?

Этан проверил часы.

– Этой ночью очень немногое. Солнце скоро встанет. Идите наверх, спите, и завтра мы попробуем снова.

С позволения босса мы быстро рассеялись.

***

Апартаменты Мастера Кадогана состояли из трех комнат – гостиной, спальни и ванной. Или четырех комнат, если считать шкаф Этана. Учитывая, что он был больше моей комнаты в общежитие на втором этаже, как я считала.

Когда мы вернулись, нас встретил мягкий свет и жужжание виолончели. Свечи были зажжены, две бутылки воды и маленькая коробочка шоколада находились на письменном столе Этана, любезность Марго, и апартаменты пахли гардениями и бергамотом.

– Рада быть дома, – сказала я, кладя катану на стол возле двери и расстегивая молнию на ботинках.

– Прежде, чем ты разбросаешь одежду по всей квартире и упадешь лицом вниз в кровать, возможно, ты захочешь проверить ванную, – сказал Этан, снимая пиджак от костюма.

Я проигнорировала оскорбление и сосредоточилась на интригующей части.

– Ванную?

Он таинственно указал на ванную комнату, так что я прошла туда, стягивая один ботинок, потом другой, подпрыгивая по пути.

Ванная Мастера была такой же люксовой, как и остальная часть апартаментов, с мраморным полом и тщеславием, которое выглядело скорее как обстановка. Гигантская глубокая ванна располагалась в одном углу, и сегодня она принесла сюрприз.

Ванна была наполнена, вода парила и благоухала ароматом, и была полна пузырьков. Маленькие свечи светились вокруг комнаты, отбрасывая круги света на потолок.

Мои мышцы облегченно расслабились.

– Что это такое? – спросила я на звук шагов позади меня.

Этан стянул кожаный жакет с моих плеч.

– У тебя осталась часть вечера. Я подумал, что ты могла бы использовать перерыв.

Я недоверчиво взглянула на него. Я не хотела подвергать сомнению его побуждения, но, по моему опыту, освещенная свечами ванная, не была для Этана обычным способом справиться, когда я бывала в опасных ситуациях. Как правило, он, в первую очередь, предпочитал лекцию о моем умение попадать в опасность. В этом случае, конечно же, я оказывалась в ненужном месте в ненужное время.

– Мерит, я могу видеть, как вертятся колесики.

– Извини. Это просто... неожиданно. Очень неожиданно.

Этан улыбнулся, изогнув губы в страстном призыве.

– По обстоятельствам, неожиданное – это то, что доктор прописал. Или как там люди говорят.

– Так как ты бессмертный, врачи не нужны?

– Точно.

Он уже скинул свои ботинки, и начал снимать пиджак.

– Ты пойдешь со мной? – спросила я вслух.

– Терпение, Страж. Сначала ванна. Потом остальное.

Я не могла не задуматься об "остальном".

Этан шагнул вперед, и без предисловий схватил мой свитер за кромку.

– Руки вверх, – сказал он, и когда я подчинилась, он стянул свитер через мою голову.

Он отшвырнул его прочь, затем сконцентрировал свой взгляд на шелке и сатине, которые покрывали мою грудь, его губы расширились в мужской оценке.

– Терпение, Салливан, – сказала я с улыбкой, он возражающе зарычал.

Этан потянулся и положил свою руку мне на талию, отправляя мурашки по моим рукам и теплые усики от моего сердца к животу.

Он обхватил мое лицо руками и поцеловал меня, он пах мылом и пряным одеколоном, мои конечности напряглись и расслабились одновременно. Этан запустил пальцы в мои волосы, его язык перепутался с моим, увеличивая интенсивность поцелуя, пока я полностью не расслабилась, упругий, как тетива. Он положил меня на острие ножа напряжения, что, несомненно, в точности соответствовало его плану.

Этан Салливан редко делал что-то без плана.

Он обхватил одной рукой мою укрытую шелком грудь, мои губы раскрылись. Его ловкие пальцы расстегнули пуговицу на моих джинсах, мое сердце стало жидким от желания.

Мне стало интересно, как можно хотеть кого-то так сильно? Чувствовать пустоту... и в то же время быть переполненной страстным желанием?

Без слов, он столкнул джинсы с моих бедер, они осыпались грудой на пол. Его глаза горели зеленым огнем, Этан обернул руки вокруг меня и притянул меня к себе по всей длине своего тела. Он был все еще одет, но не было помех для его впечатляющего возбуждения, которое было между нами.

Когда он снова поцеловал меня, я взяла инициативу на себя, возбуждая его через гладкую ткань его брюк, пока он не отстранился с серебряными глазами и клыками. Его волосы опустились, рассыпавшись золотыми нитями вокруг лица.

Его вид – возбужденный и хищный, без претенциозности – было почти невозможно вынести.

Этан облизнул губы.

– Я обещал ванну.

– Эта комната для двоих.

Он безнравственно улыбнулся.

– Давай проверим эту теорию, Страж. – Не беспокоясь о пуговицах, он стянул рубашку через голову, обнажив свой плоский живот с твердым прессом, грудь, которая просила прикосновений кончиками пальцев, дрейфующими по изгибам и плоскостям кожи.

Его ремень ударился об пол, следом за брюками. После, одетые в шелк и хлопок, мы стояли в клубах пара, пристально глядя друг на друга с тяжелым ожиданием между нами.

– Ты первая, – сказал он, расставив ноги и скрестив руки, словно пират, раскачивающийся на палубе корабля.

Я могла видеть только край тату, которая отмечала заднюю поверхность икры Этана. Это были черные письмена, слова на языке, которого я не понимала, и которые он отказывался объяснять в течение некоторого времени. Было маловероятно, что он объяснит их сейчас, и я была далека от того, чтобы тратить время на ненужные слова или аргументы, которые могла бы выиграть. Вместо этого я выбрала выигрышный ход. Молча, я повернулась к нему спиной, глядя через плечо, когда освобождала грудь.

– Играем в безнравственность этим вечером, Страж, да?

– Я всегда безнравственна. Но большую часть времени я очень, очень хорошо это прячу.– Если чему и научил меня вампиризм, так это как блефовать, если время было правильным.

Я сняла остатки белья, дав ему хорошо и долго смотреть на свое тело, прежде чем погрузить пальцы ног в наполненную водой ванную.

Жар был чрезмерный и невероятно прелестный. Я закрыла глаза всего на несколько секунд, и жар послал прелестную дрожь по моему телу. Прежде, чем я снова их открыла, Этан оказался позади меня, полностью нагой и возбужденный, его тело прижалось к моему. Он прижался губами к моей шее, к месту, которое, я могла бы поклясться, было чувствительнее любого другого на моем теле, словно вампиры были благословлены дополнительными эрогенными зонами, и обхватил мои груди руками.

Его пальцы, длинные и проворные, играли и дразнили, пока я практически не задохнулась. Но потом он отошел, оставив мое тело снова холодным. Шокированная, я посмотрела назад, и обнаружила его дразнящий и соблазняющий взгляд.

– И кто теперь безнравственный? – спросил он.

Я хмыкнула и погрузилась в ванную, такую широкую и глубокую, что я могла бы почти плыть до другой стороны. Я нашла выступ в углу и поманила его пальцем. Этан шагнул в ванную, улыбаясь своей пиратской улыбкой, пар поднимался вокруг его обнаженного тела, словно вода сама по себе была в огне. Прежде, чем прошла секунда, он исчез под водой, потом опять поднялся, как античный бог с влажной кожей и упругими мышцами.

Этан дал мне дышать, а теперь снова отобрал эту возможность.

Он двигался в моем направление, глаза серебрились и сияли, и схватил меня за талию, притягивая к себе. Он поглотил меня в поцелуе, магия поднималась, когда страсть между нами возрастала. Этан не терял времени, заявляя на меня права, как на свою собственность, заявляя права на мое тело, как на его.

Он атаковал со страстью, используя свое тело, как оружие – длинные пальцы, которые подводили меня к черте между болью и удовольствием, губы, которые мучили и искушали, глаза, которые наблюдали, как он подталкивал меня выше, пока мое тело было в огне и удовольствие расцветало внутри меня.

Я выкрикнула его имя, но Этан не признал победу. Он подтолкнул дальше, обвил моими ногами свою талию, погружаясь в меня, и, опустив голову к моему затылку, подавил гортанный стон.

– Мерит, – прошептал он, его зубы находились возле моей чувствительной кожи.

Этан нашел свой ритм, заставляя меня подняться снова, отказаться от рационального мышления ради ощущений, ради полного и свободного чувства.

Его скорость увеличивалась, его дыхание вырывалось толчками, его пальцы сжимали мою кожу, когда он искал свое собственное удовольствие, мое имя на его губах, когда он нашел его, захватило меня, словно он не мог заставить себя отпустить.

На миг время остановилось, и мы лежали вместе в его ванной, свет свечей танцевал вокруг нас. А потом я была уже в воздухе, когда Этан поднял меня из воды. Он завернул меня в сатин, жар струился от наших тел, мои глаза расширились, моя кожа пылала от страсти.

Он положил меня на кровать и сунул меня в облако мягких, холодных простыней, после чего лег рядом.

Мы держались за руки, когда солнце встало, подталкивая нас ко сну.

***

Когда солнце встало, мы уснули в сладострастном блаженстве.

Но когда солнце опустилось снова, мы проснулись в небрежном беспорядке.

Мы лежали на спинах, растянувшись поперек кровати. Одеяло запуталось вокруг Этана, а я спала с рукой поперек его лица.

Этан покусывал меня за палец, чтобы разбудить. Я вытащила свою руку, чтобы она не стала вампирским завтраком.

– Извини. Я отсутствовала.

– Явно, – сказал он, садясь и изогнув бровь от нашего состояния. – Мы боролись днем?

– Не то, чтобы я помню, – сказала я, потянувшись, чтобы поднять с пола подушку. – Может быть у нас были дневные кошмары?

– Не дай Бог, – сказал Этан. – Ночные кошмары это уже достаточно плохо.

– Кстати говоря, – сказала я. – Какое-нибудь развитие беспорядков, пока мы спали?

Этан застонал.

– Уже о делах, Страж? Это так много: "С добрым утром, Сеньор. Я люблю тебя, Сеньор". – он ухитрился сделать удивительно плохую имитацию моего голоса, затем притворился, будто перекидывает волосы через плечо.

– Я не делаю этого.

– Делаешь, – сказал он, ухмыльнувшись. – Но основной смысл моих слов все еще в силе.

Я закатила глаза, но села, стратегически обернув простыню вокруг груди, и улыбнулась ему.

– Доброе утро, Сеньор. – хриплым голосом сказала я. – Я люблю тебя, Сеньор.

– Вот так-то лучше, – сказал он, после чего схватил свой телефон с тумбочки и просмотрел на него. Возможно, он не оценил резкую смену разговора, но он знал, что мой вопрос был законным. – Ничего нового, – спустя мгновение ответил он. – Они все еще прочищают Викер-Парк. Там, должно быть, достаточно для твоего ознакомления сегодня ночью.

– К счастью для мятежников они не пробились к Литл Рэд, Это не прошло бы для них хорошо, учитывая Габриэля в резиденции.

– Полагаю, ты права, – сказал Этан. – Оборотни избегают драм, когда могут, но они не боятся встретить врага в лоб. Это было бы плохо для людей, и в последствии для Стаи.

По моему опыту, насилие порождает еще больше насилия.

Я подняла его свободную руку и пробежала пальцем по его костяшкам, отмечая, что они пестрят шрамами. Этан был солдатом в своей человеческой жизни, и шрамы могли остаться от военной службы.

Как бы быстро мы не исцелялись, некоторые шрамы оставались. Складка на его груди там, где кол пробил его сердце была доказательством этого.

– Город движется к чему-нибудь? – вслух поинтересовалась я.

– Ты тоже чувствуешь это?

Его ответ шокировал и испугал меня. Он должен был сказать, что мой вопрос глуп.

Даже гиперреактивный. То, что он не отпустил ощущение, только подтвердило это, и я обнаружила, что не хочу, чтобы моя паранойя подтверждалась.

– Такое чувство, будто вещи выстраиваются к главному, – сказал он. – Напряжение растет. Я не знаю, когда случится неизбежный взрыв, и я не уверен, кто именно будет вовлечен в это, но, кажется, почти нет сомнений в том, что насилие продолжит расти. Мы просим людей со многим смириться. Селина. Тейт. Мэллори.

А они показали, что спокойно не уйдут в эту вечную ночь.

– Они, конечно, не спокойно собрались в Викер-Парке прошлой ночью.

– Нет, – согласился он. – И возможно мы излишне пессимистичны. Возможно, Викер-Парк был единичным случаем. Возможно поток не развернулся полностью, и не развернется вообще. Но если это произойдет...

Он не закончил мысль, которая не нуждалась в окончание в любом случае. У людей была долгая и кровавая история в уничтожение тех, кого они воспринимали врагами, даже если это было только восприятие.

– Мне ненавистна мысль поднимать еще одну неприятную вещь, – сказал он, – Но есть еще один административный вопрос, которому мы должны уделить внимание.

– Административный?

Этан потянулся и вытащил из тумбочки кремовый конверт.

– Я не хотел упоминать об этом прошлой ночью, учитывая, через что ты прошла, – он протянул конверт мне. – Открой его.

С возбужденным любопытством, но в то же время нервничая – это нагоняло немного страха – я скользнула пальцем между створками конверта и вытащила карточку того же невнятного кремового оттенка. Это было приглашение на ужин в дом моих родителей.

Для нас обоих.

Я издала тихий свист. Мы не были близки с моей семьей, в основном из-за напряженных отношений между мной и моим отцом. Он любил контролировать и манипулировать людьми, я же была мятежной дочерью, которую он не очень хотел. Он также являлся причиной, по крайней мере косвенной, того, что меня сделали вампиром без моего согласия.

С другой стороны, я обещала отцу, что навещу своего старшего брата Роберта, и было бы приятно снова увидеть сестру, Шарлотту, и ее выводок.

И тем не менее. Ужин в доме моих родителей? С Этаном? Это означало бы множество взглядов Меритов на наши отношения.

Этан, который молчал, пока я обдумывала приглашение, постучал по нему пальцем.

– Что думаешь?

– Я не совсем уверена, – я взглянула на него. – Ужин у моих родителей был бы двумя часами чистого и полного дискомфорта.

– Потому что у вас с твоим отцом произошла история?

– И потому, что они, вероятно, проведут вечер разбирая наши отношения.

– Полагаю, это всего лишь делает их людьми, дорогая.

– И это будет формальным, – добавила я, обращая его внимание. – С необычной едой и коктейльными нарядами, мы должны будем пользоваться салатными вилками.

– Ты имеешь ввиду, вместо того, чтобы есть сэндвич из салфетки?

Я толкнула его локтем, но улыбнулась. Я точно не принимала формализм своей семьи. Я ценила преимущество того, что я выросла в Чикаго как Мерит, но в отличие о Шарлотты и Роберта, я находила образ жизни – и резкую критику богатства – полностью подавляющим. Пумы, джинсы и чикагские хот-доги были гораздо больше в моем стиле, чем стиль Эмили Пост [16]16
  Эмили Пост – автор книги «Этикет», которая была издана в США в 1922 году. Эта книга стала классикой американской литературы, она многократно переиздавалась, переводилась на разные языки, но с годами совершенно не потеряла свою актуальность. Читая и изучая этот кодекс поведения, выросло и воспиталось не одно поколение людей, живущих в разных уголках планеты.


[Закрыть]и хрустальные кубки.

– Я непритязательна, – сказала я.

– Я знаю. И ценю это в тебе. Но попробуй, как можешь, ты не можешь выбирать свою семью или отдать их. Я думаю, мы должны сделать это.

– Не знаю.

– Ты можешь носить коктейльные платья.

– Ты обманываешь не очень хорошо.

– Я мог бы снять с тебя коктейльное платье после, в качестве награды за хорошее поведение.

Я сделала паузу.

– Уже теплее.

– Я добавлю пик подхалима к новым медалям Дома.

Я села.

– Они готовы?

– Да. И они довольно красивы.

Теперь это было интересное предложение. Когда мы покинули ГС, мы вернули наши медали Дома, золотые подвески, которые показывали положение нашего Дома и номер. Это был вампирский эквивалент собачьей бирки, и без нее я чувствовала себя голой.(Конечно у меня имелась случайно сделанная резервная копия на дне ящика, но, поскольку, я не могла допустить чтобы кто-либо узнал о ее существовании, и тем паче не могла носить ее, это, действительно, было не в счет).

Этан обещал нам замену, что-то, что отметит нашу принадлежность к Дому, даже если мы не были больше членами ГС. Он и Малик, его заместитель, исследовали и оценивали варианты, но пока они не сообщили о своем решение. И он предлагал мне быть первой, кто их увидит?

Конечно, я хотела получить разрешение, чтобы увидеть подвески в конце концов, но, как он знал, я не была больным человеком.

– Добавь коробку Мэллокейков и договорились.

Этан изогнул бровь.

– Мэллокейков? Это лучшее, что ты можешь сделать?

Мэллокейки были моими любимыми закусочными кексами.

– Мир во всем мире отсутствует, Габриэль, вероятно, не позволит тебе купить для меня Манипенни, и я готова получить эти сладости.

– Манипенни? – губы Этана весело искривились.

– Она выглядит, как машина Джеймса Бонда. Думаю, было бы уместно, чтобы она получила имя Джеймс Бонда.

– Несмотря на то, что ты права, я не могу отдать тебе, хм, Манипенни. Но коробка Мэллокейков – это выполнимо.

– Когда, предполагается, этот ночной кошмар произойдет? – спросила я, снова глядя на приглашение. – О, хорошо. Завтра. Таким образом, у меня достаточно времени, чтобы эмоционально подготовиться.

Этан проигнорировал это.

– Должен ли я организовать платье?

– Я могу одеться самостоятельно.

Он наградил меня плоским взглядом.

Я заслуженно ударила его по руке.

– Я могу одеться сама, – повторила я. – Но мы так же знаем, что ты необыкновенно хорош в выборе формальной одежды.

Он организовывал платья для меня – все в классическом черном Кадогана – на другое событие, когда он еще сомневался, что я достаточно созрела, чтобы подобрать ансамбль соответствующий необычной вечеринке. И это для девушки, у которой были официальные выходы и бал-дебютантки.

– Я надеюсь, что слово, которое ты использовала, было "тяжелый".

– И я именно это имела ввиду, – сказала я с усмешкой, целуя его в губы. – Я встаю. Не стесняйся попросить Марго принести завтрак. Круассаны? Блины? Американский кофе? – предложила я с преувеличенным ударением.

– Ты официально избалованна.

– Я предпочитаю думать об этом, как о почитании системы.

Этан громко рассмеялся.

– Это была необычная политика.

Я изобразила тревожный взгляд.

– Может быть, мы проводим вместе слишком много времени.

Он сжал мою талию, что заставило меня взвизгнуть.

– Шучу, – сказала я. – Шучу. Я однозначно не смогла бы сделать ничего лучше, как узнать от тебя прекрасный пример того, что такое быть вампиром.

– Мне не нравится, куда это идет.

– Серьезный вампир, – сказала я, продолжая распространять любовь. – Глава вампиров. И, пожалуй, единственный, кто открыт для необычных аранжировок.

– Что ты хочешь, Мерит?

– И так, пока мы обсуждаем неудобные вещи, у меня был необычный разговор с Мэллори.

Он посмотрел на меня, явно ожидая брошенного ботинка.

– Она хочет работать на Дом Кадогана.

Этан напрягся.

– Нет.

– Я знаю. – сказала я, протягивая руки для разрядки. – Я знаю. Это тревожно. Я только вношу идею. Тем не менее, мы смогли бы приглядывать за ней, и нам все еще нужны охранники.

– Нет, – так же твердо повторил он.

– Я не собираюсь упоминать, что ты сказал это. Не до тех пор, когда мы сможем подать ей альтернативную мысль, – я слезла с кровати и взглянула на него. – В какой-то момент, оборотни закончат со своей стажировкой, а Орден доказал, что они не могут управлять ей. Нам нужен запасной план.

Этан поскреб лицо руками.

– Ненавижу, когда ты права.

Я воздержалась от улыбки, которая только доставила бы мне неприятности, и позволила своему рту сделать это за себя.

– Тогда, ты должен часто ненавидеть меня.

Я исчезла в ванной прежде, чем Этан смог придушить меня.

***

Ванная, как и спальня, была немного в беспорядке. Я подняла с пола одежду, прежде, чем одеться на ночь, почистила клыки, как хороший маленький Страж, и убедилась, что мое оружие – тридцати-двух дюймовая катана из закаленной стали и меньший, двусторонний кинжал, который дал мне Этан – были чистыми и готовыми к битве.

Не то, чтобы я планировала сражаться, но поскольку визит на место преступления был на повестке дня, я собиралась содержать свое оружие в чертовски хорошей форме.

К тому времени, как я оделась и вооружилась, спальня была пуста, но круассаны были в ассортименте. Я взяла пирожное и откусила краешек, пока проверяла телефон на предмет сообщений от Джеффа, Катчера или Джонаха.

У меня не было сообщений, но телефон изобиловал предостережениями и предупреждениями от новейшего изобретения Люка – приложения, которое посылало Дому уведомления и обновления по всему городу.

Большинство уведомлений были светскими – информация о поставках и посетителях Дома, дорожных пробках и прогноз погоды.

Но сегодня там было и другое маленькое напоминание – экстренный выпуск последних известий, отосланный из Сан-Таймс, напоминающий читателям, что человеческое управление по связям с общественностью сегодня вечером проводит свою первую встречу городской ратуши в театре Маркеза.

Теперь это стало интригующе. Маркеза находился в Линкольн-Парке, по-соседству с северной частью Чикаго. Это так же не было ужасно далеко от Викер-Парка и от места преступления, которое я хотела бы посетить.

Мой телефон просигналил снова, и я нашла текстовое сообщение от Катчера: ВИЗИТ К РОБИН ПОУП, А ПОТОМ В БРАЙАНТ ИНДАСТРИС?

Я догадалась, что Джефф отказался играть роль эскорта, и Катчер перехватил штандарт.

Я покрутила телефон туда-обратно в руках, обдумывая варианты. Я определенно хотела поговорить с Робин Поуп о Брайант Индастрис и беспорядках.

И также я хотела посетить Брайант Индастрис и самой взглянуть на разрушения. Но так же существовала другая остановка, которую я хотела сделать, чтобы поговорить с человеком, который причинил много боли и страданий Чикагским вампирам.

"КОНЕЧНО, – ответила я Катчеру, – ВСТРЕТИМСЯ В ЧАС?"

Я полагала, что мне не нужно много времени в театре Маркеза. Возможно, достаточно долго, чтобы явиться туда и напомнить, что мы наблюдаем.

Катчер написал мне адрес Поп, и согласился встретиться там со мной в час.

С Катчером на уме, я отправила сообщение Мэллори: ВСЕ ХОРОШО, ГОЛУБОВЛАСКА?

Минуту я ждала, когда она ответит, но улыбнулась, когда она сделала это.

"ГАБРИЭЛЬ ДУЕТСЯ, НО ВОЛОСЫ ВСЕ ЕЩЕ ГОЛУБЫЕ" – доложила она. Я решила, что она была в порядке.

По крайней мере, пока она могла найти дорогу из города оборотней.

Когда я была одета и вооружена, я спустилась на первый этаж и уведомила Люка и Этана, что я направлялась на свои визиты. Я так же дала Люку адрес Робин Поуп, на случай непредвиденной ситуации, которая, я надеялась, не произойдет.

Я подошла к парадной двери, почти забыв, что замена моего Вольво не была припаркована на улице, а была спрятана на цокольном этаже.

Это была еще одна часть шикарной жизни, к которой я, безусловно, могла привыкнуть.