Текст книги "Повелитель волков"
Автор книги: Хизер Грэм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)
Глава 21
Мелисанда не могла ничего различить в кромешной тьме, даже силуэта вошедшего. Слабый лучик света, проникший сюда из коридора, погас, как только захлопнулась дверь. Она замерла, вся обратившись в слух.
И она услышала прерывистое хриплое дыхание.
Жоффрей? Он уже вернулся?
Нет, он обязательно бы принес с собой факел – ведь он ни за что не упустил бы случай полюбоваться на ее растерянность.
Тот, чье дыхание она сейчас слышала в темноте возле двери, не принес с собой света. Стало быть, он пробрался сюда украдкой.
– Где ты? – тихо спросили ее на северном наречии. Мелисанда покрылась холодным потом. Жоффрей спутался с бандой насильников и грабителей. И вот теперь один из его грабителей вознамерился сам добраться до лакомого куска, который Жоффрей приберегал для себя.
Она не шевелилась, и вскоре уловила движение возле двери. Варвар медленно, шаг за шагом, продвигался в глубь каземата, размахивая огромными мускулистыми ручищами в надежде схватить ее.
Она сумела весьма удачно пригнуться, почувствовав по легкому дуновению, что искавшая ее рука прошла всего в дюйме над ее головой: Он пересек комнату и двинулся в обратном направлении.
Вдруг прямо у ее ног раздался пронзительный писк крысы. Кровь застыла у нее в жилах. Стараясь овладеть собой, она до крови закусила губу, вся обратившись в слух, чтобы опять суметь вовремя увернуться.
Человек тихонько рассмеялся, и этот хриплый смешок холодной угрозой прозвучал в кромешной тьме каземата.
– Стой смирно, девочка!
Она опять прижалась к склизкой стене. Какое-то время, судя по звукам, он шарил руками по противоположной стене. Она снова затаила дыхание. Он движется по кругу. Ей необходимо снова переместиться, иначе он наткнется на нее.
Так она и сделала. Он не слышал, как она движется, и безуспешно шарил по голому камню.
Но не собирался сдаваться.
Она в ужасе подумала, сколько еще выдержит эту игру в прятки в темной камере. Не собирается же этот тип кружить так до скончания века?
Ей пришла мысль найти входную дверь. Возможно, в камеру пробрался стражник.
А может, это другой насильник, и как только она проберется к двери, она окажется между двумя алчными варварами. Стоит ли ей пытаться?
Но тут он тихо выругался, и его тяжелые, неуверенные шаги послышались у самой двери, возле которой она стояла.
Поднявшись по ступеням, он сам решил приоткрыть дверь, чтобы в узкую щелку попало немного света от факела, висевшего в подземном туннеле, ведущем к казематам. В его свете почти ничего нельзя было различить, лишь слабые тени и силуэты. Но он увидел ее и, дико взревев, набросился.
Ей удалось увернуться, она попробовала проскочить в дверь, но на верхней ступеньке он схватил ее и рванул назад. Она закричала, грязная рука зажала ей рот и опрокинула на пол. Она извернулась и укусила толстые пальцы. Он выругался и отвесил ей пощечину, оглушив ее. Плащ, единственное оставшееся у нее одеяние, был отброшен в сторону, и всей своей нежной, чувствительной кожей она ощутила грубую ткань его одежды; его руки шарили по ее телу, она задыхалась под тяжестью его веса.
Слезы брызнули у нее из глаз. Но вот он приподнялся на мгновение, чтобы осуществить свое гнусное намерение, и ей удалось двинуть его коленом со всей силы между ног.
Сквернословя, он скорчился от боли. Мелисанда мгновенно вскочила на ноги. Но он опять настиг ее и снова свалил наземь. Она почувствовала на своем лице его зловонное дыхание.
И вдруг он был сорван с нее и отброшен в дальний угол камеры. Чертыхаясь, он вскочил на ноги.
«Ну вот, теперь их здесь оказалось двое: охотников, викингов», – подумала Мелисанда. Один только что отшвырнул от нее другого, и вот теперь оба они на полу, два темных силуэта, вцепившихся друг в друга. Вначале она слышала лишь глухой звук ударов, но потом в темноте раздался скрежет стали.
Кинжалы. Кинжалы сшиблись, и Мелисанда увидела их блеск в слабом свете от двери.
Она начала красться к выходу, но тут услыхала еще один звук, и замерла.
Звук ножа, вонзившегося в чью-то плоть. Она затаила дыхание. Только что оба викинга стояли посреди камеры, вцепившись один в другого.
Теперь один из них медленно оседал на пол.
Едва дыша, она оцепенела от страха. Победитель обратил на нее свой взор.
Она сделала отчаянный рывок к двери.
– Нет, Мелисанда!
Она не заметила, что ее окликнули по имени, она не узнала голоса, она была так испугана, что единственная ее мысль была – бежать. И она побежала.
Но вот опять железные пальцы вцепились в ее плащ. Жестоким рывком ее отбросило назад. Она попыталась вырываться.
– Нет, нет, нет!
Тут она поняла, что ее развернули, прижали к стене и что чья-то рука снова зажимает ей рот.
– Мелисанда! Это же я! Конар!
И она мгновенно обмякла и начала сползать вниз по стене, но он подхватил ее, легко поднял на руки и отнес туда, где слабый свет, проникавший в приоткрытую дверь, слегка потеснил эту ужасную тьму подземелья. Не выпуская ее из рук, он опустился на колени.
Да, это был он. Топорщившиеся на его груди волчьи шкуры маскировали его обычные доспехи. Остроконечный шлем, нахлобученный до самого носа, закрывал пол-лица, лишь сверкали холодные голубые глаза. Он жадно глядел на нее, на ее изодранный в клочья плащ, на грязное, избитое тело, на слезы в ее глазах. Его голос вдруг зазвенел, выдавая нетерпение и ярость.
– Клянусь всеми святыми, если он успел добиться своего…
Не в силах вымолвить ни слова, она лишь отчаянно замотала головой, желая уверить его в обратном. За всю свою жизнь она не испытывала такого дикого страха, не чувствовала себя настолько беспомощной. Но ведь вот он, Конар, рядом с ней. Несмотря ни на что, он пришел сюда, за ней.
Все еще стуча зубами, она попыталась унять сотрясавшую ее дрожь и потоки слез, неудержимо катившихся по щекам.
– Жоффрей доставил меня сюда в страшной спешке и бросил в эту вонючую камеру, словно мешок с отрубями. А ты – ты успел до того, как этот негодяй смог сотворить надо мною насилие.
Его руки неожиданно принялись ощупывать ее, отбросив в сторону плащ. Он словно хотел убедиться сам, что она цела и невредима. Она вся раскрылась навстречу его прикосновениям, обняла его за шею, прижалась к нему, и из ее груди невольно вырвалось глухое рыдание.
– Мелисанда… – на мгновение его рука коснулась темного шелка ее волос, но он тут же легонько отстранился, всматриваясь в ее лицо.
– Ты можешь идти, ты можешь подняться на ноги?
Ее глаза снова расширились от страха. Она поняла, что он явился сюда один, прикинувшись датским викингом.
А ведь когда ее везли сюда, она успела разглядеть какое великое множество врагов расположилось и в самих развалинах, и на окрестных холмах.
– Ты можешь подняться?
Она кивнула, вцепилась в его плечи и заставила себя встать на ноги.
Ее все еще била дрожь, но она постаралась удержаться и не упасть без его поддержки. Он помог накинуть на плечи изодранный плащ.
Он стоял перед нею, едва различимый во тьме подземелья.
– Как тебе удалось пробраться сюда? – прошептала она.
– Я же говорил, что не позволю тебе покинуть меня, – со странным блеском в глазах отвечал он.
Ее руки невольно сжались в кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони.
– У меня и в мыслях не было попытаться покинуть тебя, Конар, поверь мне. Они явились за мной. Они явились скрытно, они поднялись по лестнице из зала…
– Тс-с-с! Тс-с-с! Я все знаю! Успокойся. Нам надо поскорее выбираться отсюда.
– Ты собираешься драться со всеми эти бандитами наверху, один против всех?
– Я хочу выбраться из лагеря точно так же, как я пробрался сюда, – качая головой, произнес Конар. – А теперь слушай внимательно. Ты должна представить, что я – один из них. Твой беспощадный враг. Возможно, это не составит для тебя большого труда.
Она невольно вздрогнула и потупилась.
– Конар…
– Прошу прощения, сударыня. У нас нет времени на споры. Все должно выглядеть так, будто ты все еще пленница, а я лишь провожу тебя из одного места в другое. Ты все поняла?
Она кивнула. Конар распахнул тяжелую дверь. Коридор был пуст.
Единственный приставленный к ней страж лежал мертвый.
Она напряглась, почувствовав у себя на плече руку Конара.
– Скорее, – приказал он ей.
Следом за ним она бегом пустилась по коридору, запахнув плащ до самого горла. Когда они достигли конца туннеля, где древние грубые камни у них над головами сменились холодным ночным небосводом, их окликнули.
– Кто идет?
Стражник в кожаных сандалиях, коротких штанах и меховой рубахе торопливо опускался с крепостной стены.
– Куда ты тащишь женщину Жоффрея?
– Приятель, я тащу ее прочь отсюда, – издевательски отвечал Конар.
– Постой!
Стражник выхватил из ножен меч.
– Куда ты ее тащишь?
– Домой! – пояснил Конар. Закрыв собой Мелисанду, он достал меч. Дан атаковал. После короткой атаки меч Конара вонзился в живот стражника. – Домой, приятель, – повторил он, высвобождая свой меч. – Она не женщина Жоффрея, она моя жена!
Однако нападавший был уже мертв, и Конар хотел обойти его тело, но Мелисанда не могла тронуться с места – она в ужасе глядела на убитого.
– Нам надо спешить, – напомнил ей Конар. – Здесь есть еще один туннель.
И он указал ей на сгусток черноты, означавший начало нового подземного хода.
И вот они уже движутся по нему, с трудом различая что-либо в кромешной тьме. Вдруг Мелисанда наткнулась на какие-то довольно острые предметы, причинившие боль ее босым ступням. Она подняла один из этих предметов и увидела, что это кость.
Она невольно вскрикнула.
– Тс-с-с! – шикнул на нее Конар, отшвыривая в сторону кость.
– Куда ты меня затащил? – воскликнула она.
– В развалины римских усыпальниц. Идем, идем скорее! Этот туннель выведет нас почти к самому лесу.
Она собралась с духом. Осторожно сделала шаг вперед… и тут же у нее перехватило дыхание: весь пол подземелья был усеян обломками костей. А, кроме того, она поняла, что составляло стены этого ужасного туннеля.
По левую руку от нее ряд за рядом лежали человеческие скелеты, расположенные в идеальной симметричности относительно друг друга. Среди них можно было различить нечто вроде мумий в полуистлевших древних одеждах. Мелисанда содрогнулась от этого ужасного лица владений богини смерти…
– О мой Бог! – прошептала она. – Ты тащишь меня через город мертвецов!
– Сударыня, я всего лишь пытаюсь спасти вас, – напомнил он и подхватил ее на руки: ноги ее были поранены. Конар заглянул ей в глаза. – На вашем месте я бы не стал особенно капризничать…
Она еще не совсем оправилась от страха, но замечание вызвало у нее улыбку.
– Тысячи извинений, сударь! В следующий раз, когда меня будут похищать, я позабочусь об удобной обуви!
– А самое главное, чтоб на вас была одежда, – в тон ей добавил Конар.
– Но ведь это случилось сразу после нашей любви… – тихо сказала она.
Мелисанде не надо было объяснять, как мало у ни надежды на спасение. Но от одного взгляда этих синих глаз она начинала испытывать невольный трепет, ничего общего не имеющий со страхом. Поразительно, но она чувствовала себя в безопасности, ей было даже уютно.
Она просто обмирала от счастья.
Он пришел за нею!
Она снова в надежном кольце его рук. Она чувствует исходящую от него спокойную силу.
И зачем ей вообще понадобилось возвращаться мой в одиночку?
Но ведь он уехал от нее на войну.
И все же она была не права. Она почувствовала потребность немедленно сказать ему об этом, но сейчас было не время для разговоров.
Ни слова не говоря, Конар стремительно шагал по коридору, усеянному человеческими останками, прижимая ее к груди, и она чувствовала холод его доспехов.
Наконец он снова опустил ее на землю и взял за руку, увлекая следом за собой. Впереди, в лунном свете, смутно белела небольшая лестница.
– Быстро вверх! – скомандовал он, и она полезла вверх, то и дело оступаясь на скользких от влажного лишайника ступеньках.
И вот они выбрались на поверхность. Она невольно замерла на месте: повсюду сновали даны. Одни копошились возле укреплений, другие отдыхали под покровом древних развалин.
Ярко пылали костры.
Мелисанда знала, что викинги очень жестоки, что прежде чем убить пленника, они забавляются с ним самым бесчеловечным образом. Они распарывают ему живот и привязывают к дереву, обрекая на медленную смерть. Про них даже рассказывали, что они любят посидеть за трапезой, накрытой на теле поверженного врага вместо обеденного стола.
Все это Мелисанда знала, но сейчас, при свете костров, она закрыла глаза, не в силах вынести открывшегося им зрелища.
Деревья вокруг лагеря были увешаны телами. Изуродованными телами, телами со следами жестоких пыток. В воздухе висел запах крови.
И они с Конаром были одни посреди всего этого кошмара. Если их снова схватят, Жоффрей бросит ее обратно в темницу, а Конара убьет самым дьявольским, жестоким способом.
У нее подкосились колени. Он снова крепко обнял ее.
– Ну же! Не подведи меня сейчас! Она решительно тряхнула головой.
– Идем! Видишь этот выступ стены? Старайся держаться его. И шагай сама. Я должен сделать вид, что мне приказано тебя туда конвоировать.
Она кивнула и пошла вперед. Они успели пройти довольно значительный отрезок пути. Ей стало ясно, что Конар хочет добраться до того места, где древняя стена кончается, а густой лес подбирается вплотную к развалинам.
Они шли в полном молчании, пока вдруг Конар почувствовал, что его хлопнули по плечу. Он резко обернулся к стоявшему у него за спиной человеку.
– Куда ты тащишь его бабу?
– Он посылал за ней.
– Он посылал за ней? Тогда ты торопишься в ту сторону.
Конар в замешательстве пожал плечами. И тут один из подошедших сзади викингов расхохотался.
– Ха! А ведь похоже, что милая графиня неплохо разбирается в мужиках, а? Пожалуй, она заслужила нечто большее, чем хилую французскую любовь?
– Она же была женой викинга, – подтвердил другой. – Так на кой черт ей его несчастный обвисший конец?
– Мы уволочем ее в сторонку, позабавимся с ней и доставим обратно, – предложил третий, – и никто ничего не узнает! – И он зашелся смехом. – А коли узнает, так и черт с ним – он слишком мало нам платит, чтобы ради него мы отказались от возможности поразвлечься…
– Позабавимся с ней… – пробормотал Конар. Мелисанда дико взглянула на него, но он не обращал на нее внимания. – Утащим-ка ее туда, в рощу, позади наших линий!
Мелисанда хотела было протестовать, но Конар зажал ей рот рукою, а остальные разбойники быстро сгрудились возле него, стараясь укрыть от постороннего взгляда свою добычу. Она стала вырываться, так как чуть не задохнулась под его рукой. Тогда он подхватил ее и поволок мимо скал, под которыми полупьяные часовые якобы несли свою вахту. Так они добрались до кот стены и оказались под сенью деревьев.
– Здесь! – рявкнул кто-то из сопровождавших викингов.
– Дальше! – возразил Конар. – Ее писк могут услыхать лишние уши.
– Ага! – согласно хохотнули сзади. И они двинулись в глубину леса, где царила кромешная тьма: свет от костров уже не достигал сюда.
– Здесь! – снова приказал самый рослый из троих викингов. Как и на Конаре, на нем были надеты латы. На голове красовался шлем, украшенный крыльями, с обломанным наносником. Разбойник явно страдал от ожирения, его мускулатура не была так развита, как у большинства его соплеменников. За ним следовал приземистый, широкоплечий приятель. Третий викинг был среднего роста и хорошо сложен.
– Ага… здесь…
И с этими словами Конар отпихнул Мелисанду в сторону, а сам вытащил из ножен меч и развернулся лицом к разбойникам.
– Что?! – опешил верзила.
– Ребята, она моя! – раздельно произнес Конар.
– Клянусь всеми огнями в проклятом христианском аду! – взревел верзила. – Клянусь их распятием, она наша!
Он тоже выхватил меч и приготовился к бою. Конар повелительно махнул рукой, и Мелисанда укрылась за купой деревьев, обмирая от страха.
– Ну так попробуй ее взять! – обратился к разбойнику Конар.
Верзила попытался сделать обманный выпад, чтобы добраться до Конара. Их мечи даже не соприкоснулись. Викинг во что бы то ни стало хотел добраться до горла Конара, но тот увернулся от удара и, приподняв меч, огрел врага плашмя по затылку. Тот грохнулся на землю.
Все произошло в мгновение ока. Двое других разбойников тоже выхватили оружие, один палицу, другой меч, и стали наступать на Конара. Конар пригнулся, следя за ними обоими. Они бросились на него. Он парировал удар палицы, но меч полоснул по его груди. Конар покачнулся от удара, но латы спасли его. В это время толстый верзила начал приходить в себя, Конар с силой ударил ногой по его груди и тот снова затих.
Его приятель размахнулся палицей, но Конар и на этот раз увернулся, и сокрушительный удар пришелся на ствол дерева: усеянная стальными шипами верхушка палицы глубоко врезалась в древесину, вместо того чтобы раздробить Конару череп.
Конар рванулся вперед, широко размахнувшись мечом. Разбойник с проклятием отскочил назад. Конар продолжал наступать, стараясь выбить у него из рук палицу, но тут третий разбойник изо всей силы ударил его по плечу, и Конар выронил меч.
Мелисанда в испуге вскрикнула, глядя, как палица вновь и вновь со свистом рассекает воздух перед лицом Конара, а он лишь уворачивается и отступает, спасая свою жизнь.
Меч, его меч!
Она выскользнула из-за деревьев и стала подбираться к холодно блестевшему клинку, лежавшему в нескольких футах от нее.
Разбойник оставил Конара и поспешил к ней. Но меч был уже в руках Мелисанды, и она угрожающе поднимала его.
Разбойник попытался выбить у нее оружие. Но Конар был уже возле нее, она ловко перебросила ему меч. Викинг атаковал, его палица вновь свистнула в воздухе. Конар отпрыгнул, замахнувшись мечом, и нанес великолепный удар. Его враг рухнул на колени, из рассеченного горла кровь хлынула ручьем.
Его приятель еще раньше предпочел скрыться, получив легкое ранение в руку.
И тут Конар тоже упал. Он рухнул на спину, выронил меч. Его глаза закрылись.
Мелисанда склонилась над ним, стараясь отодвинуть нащечники шлема.
– Конар! – вскрикнула она, стараясь унять пронзившую сердце боль. Неужели его ранили? Но как, каким предательским ударом? Она ничего не заметила. А вдруг он истекает кровью, может даже умирает? – Конар! – снова окликнула она, ощупывая его горло, стараясь обнаружить в нем биение жизни.
Его глаза приоткрылись, в них зажегся столь знакомый ей синий огонь.
– Сударыня, а вы не очень-то спешили подобрать мой меч!
– Ох! – воскликнула Мелисанда. – Так ты жив!
Он уселся.
– Ну да, ненадолго.
– Как ты посмел меня так напугать!
– Сударыня, но ведь я прилег всего на секунду! Эти парни оказались уж слишком проворными, и почему-то не хотели считаться с тем, что я только что протащил тебя по всему этому ужасному туннелю!
– Мои ноги все изранены!
– О, да.
– И к тому же ты собирался позабавиться мной с этими тремя!
– А как еще я мог обмануть их, Мелисанда! Ты когда-нибудь видела, чтобы я делился тем, что считаю безраздельно своим?
Боже, конечно же, нет! Просто у нее ум зашел за разум от испуга.
– Нет, ты никогда не делился тем, что считаешь безраздельно своим, – послушно согласилась она.
– Ах, если бы ты подобрала мой меч на секунду раньше!
– Ты ведь сам приказал мне укрыться за деревьями.
– И именно в этот раз ты решила меня послушаться? – съязвил Конар.
– Нет, я просто… ох! – возмутилась она, но тут же залилась краской. Он было улыбнулся, но снова стал серьезным и прижал палец к ее губам.
– Мы слишком далеко забрались к востоку. Придется пробираться обратно лесом. Как можно быстрее. Пока Жоффрей не наткнулся на оставшуюся после нас кучу трупов и не обнаружил, что ты сбежала.
Он поднялся на ноги и взял ее за руку.
Она крепко вцепилась в его пальцы, но на мгновение замерла в нерешительности. У нее на глазах выступили слезы.
– Конар, я знаю, что сейчас не время, но я просто обязана сказать тебе одну вещь. Мы… у нас будет ребенок. И я понимаю, что вряд ли ему пошло на пользу то, что я надевала кольчугу и участвовала в битвах, но я была просто в отчаянии, ведь тебя не было со мною, оставался так далеко за морем. А эта земля, эти люди единственное, что у меня было, и мой отец внушил мне чувство ответственности за свой народ…
– Мелисанда…
– Мергвин сказал мне, что это будет мальчик, – прошептала она, опустив глаза.
– Я знаю.
Она попыталась поймать его взгляд. Проклятый шлем, под ним ничего невозможно было различить!
– Это Мергвин сказал тебе?
– Бренна…
– О…
– Мелисанда, она сказала мне лишь сегодня вечером. И то из-за того, что видела, как я гневаюсь на тебя и опасалась, что я могу быть с тобой грубым. Она потребовала, чтобы я проявил мягкость.
– О…
– Идем же, – потянул он ее за руку. – Я хочу жить и стать отцом.
Они пустились в путь по мягкому ковру из хвои.
– Бренна сама ждет ребенка, – добавил Конар.
Мелисанда застыла, не в силах сделать ни шагу, и он вынужден был остановиться тоже. В темноте он никак мог разглядеть ее глаза.
Бренна ведь уверяла, что они с Конаром никогда были любовниками.
Но еще она сказала, что всегда будет находить подле Конара. Выполнять любые его пожелания. Любые. Бренна сопровождала его в пути и в бою.
Мелисанда покинула его. Бренна осталась.
И вот между ними опять разверзлась пропасть!
Но он пришел за нею сегодня. Рискуя жизнью, рискуя быть схваченным и подвергнутым пыткам, о которых наверняка прекрасно знал.
Она поспешила опустить глаза, чтобы скрыть блеснувшие в них слезы.
Но Конар неожиданно заставил ее посмотреть ему в глаза.
– Это что такое?.. А!.. – Он покачал головой, понимающе усмехнувшись. – Она носит ребенка от Свена. Они скоро поженятся.
Теперь Мелисанда старалась изо всех сил скрыть от него невольную улыбку и не показать, как глубоко он только что ранил ее.
Он снова взял ее за руку.
– Ну же, поспешим!
И она поспешила. Она следовала за ним почти вслепую, стараясь не вскрикивать от боли всякий раз, как нога ее наступала на острые камни.
– Кажется, здесь! – прошептал он.
Здесь?
Какую помощь он надеется здесь найти?
Они оказались на поляне. И вдруг Конар резко остановился.
На их пути стоял Жоффрей, окруженный бородатыми воинами, одетыми в медвежьи шкуры берсеркеров. Их было здесь не меньше десяти, рослых, вооруженных до зубов.
Губы Жоффрея скривились в медленной улыбке.
– Мне кажется, что, в конце концов, удача оказалась на моей стороне, викинг, – высокомерно произнес он.
– Да неужели? – не испугался Конар.
– Несомненно. Тебе не следовало являться сюда следом за ней.
– Ты украл мою жену. Я должен был явиться.
– Ну так очень скоро она станет моей. Это не твоя земля, ты здесь никому не нужен.
– Мелисанда не может принадлежать тебе хотя бы потому, что твой отец убил ее отца, – напомнил Конар.
– Она будет моей. Я позабочусь об этом. Как только с тобой, Конар, будет покончено, – а это произойдет скоро, хотя я не могу обещать тебе быструю смерть – ей придется довольствоваться мною!
Неожиданно для себя Мелисанда вдруг прижалась к Конару и изо всех сил закричала:
– Никогда! Никогда, тупоголовая скотина! Неужели ты думаешь, что способен обратить в ничто нашу любовь!
– Мелисанда! – ласково, но решительно остановил ее Конар.
– Я не буду спешить, – зловеще пообещал Жоффрей. – Знаешь, что я сделаю с тобой? Привяжу твои конечности к хвостам четырех резвых лошадей, а потом пройдусь по их спинам хорошим кнутом. И могущественный Повелитель Волков будет разодран на куски. Ах, вначале мы вспорем тебе брюхо и выпустим наружу кишки. Ну а потом мы разведем большой костер и спалим на нем то, что от тебя останется!
Конар даже не вздрогнул. Он обнажил свой меч, загородив собой Мелисанду.
– Это произойдет только в твоих безумных мечта Жоффрей!
– Дурак, – фыркнул Жоффрей. – Он даже перед лицом смерти…
Тут он умолк на полуслове. Слева от них, там, кончался лес и начинались развалины римской стены послышалось какое-то движение.
Мелисанда обернулась.
И она опять обмерла – на сей раз от радости.
От благоговейного восторга.
Они были здесь. Это казалось невероятным, похожим на сон.
Но, тем не менее, это было именно так: они все бы; здесь. Семья Конара. Его отец стоял в центре цепочки воинов, конец которой скрывался в ночной тьме. Его дружинники – о, как их было много! – теснились вокруг и позади них.
Они возвышались верхом на своих лошадях, казавшихся в неверном лунном свете огромными сказочными животными, из ноздрей которых валил пар. Дружина появилась во всем своем грозном великолепии, в полном вооружении, в матовом блеске доспехов.
Они возвышались над головой Жоффрея, словно боги мщения. Мелисанда ясно видела Олафа, Эрика, Бриана, Брайса, Конана, а с ними – Боже правый! – в самом конце цепочки оказался Мергвин! Она не верила своим глазам, это, скорее всего, была игра неверного лунного света.
Но вот они пришли в движение, сметая все на своем пути. Их огромные лошади легко преодолевали стену и, грохоча копытами, ринулись вниз, на врага.
На мгновение все смешалось. Мелисанда по-прежнему пряталась за спиной Конара, и они вместе наблюдали за кавалерийской атакой.
– Я должен удалить тебя отсюда, – шепнул ей Конар.
– Нет, не оставляй меня сейчас, я клянусь, я буду быстро поднимать твой меч. И могу тоже драться, хотя и не так хорошо, как ты, я могу…
– Леди! Постарайтесь не подвергать свою жизнь опасности, чтобы я смог биться со спокойной душой! Я умоляю тебя! Ради всего святого, Мелисанда, послушайся меня хотя бы раз в жизни!
Похоже, ей придется подчиниться. Неожиданно кто-то вихрем подлетел к ним.
– Отец! – вскричал Конар, и вот уже перед ней сияют холодным голубым светом глаза северянина, столь похожие на глаза ее мужа. Могучие руки подхватили ее и подняли на спину лошади.
Кто-то попытался напасть на них сзади. Огромный белый жеребец, на котором сидела Мелисанда, взвился на дыбы. Король Дублина развернулся лицом к своим врагам и послал коня вперед, путь перед ним расчистился. Отъехав в сторону от места сражения, Олаф так круто осадил коня, что тот опять поднялся на дыбы, а потом встал, как вкопанный. Они оглянулись. Луна светила достаточно ярко, и они хорошо видели поле битвы. Битва была жестокой. Северяне против данов, а вот и французские рыцари, и среди них – Одо! Граф Одо тоже был здесь! И любезный ее сердцу Филипп, и доблестный Гастон. Все они бились рука об руку с дружиной Олафа, как ни фантастически выглядел этот боевой союз. Все они были верхом на боевых конях, тогда как в банде Жоффрея, застигнутой врасплох неожиданной атакой северян, мало кому удалось оседлать лошадей.
Жоффрей вообразил, что со своими десятью головорезами может захватить Конара в лесу, отнять у него Мелисанду, умертвив его самого.
Но он ошибся. Верхом на могучем белоснежном скакуне, за спиной своего тестя, Мелисанда чувствовала в полной безопасности.
Иначе и быть не могло, ведь Конар явился на помощь своей семье по первому зову. А вот сегодня…
– Сударыня, с вами все в порядке?
Только тут она поняла, что ее бьет крупная дрожь. Она обернулась, всматриваясь в суровые черты в его мудрые глаза.
Таким, наверное, со временем станет ее Конар. Невозмутимым, исполненным собственного достоинства.
Она неловко кивнула, прикусив губу.
– Я неустанно благодарю Господа, милорд… – секунду замявшись, она решительно продолжила, – что среди моих родственников оказались викинги!
Олаф улыбнулся под забралом шлема.
– Это скоро кончится, – мягко произнес он, имея в виду сражение.
Шум борьбы неожиданно затих. Она поняла, еще не конец битвы – просто вместо двух дружин теперь должны были сойтись два человека. Напряженно всматриваясь в море голов, Мелисанда заметила, что все расступаются, освобождая площадку для поединка.
И в центре этого круга оказался Конар лицом к лицу со своим врагом.
Они принялись настороженно кружить друг напротив друга.
Зрители криком подбадривали своих бойцов.
Конара и Жоффрея…
– Почему они все еще бьются? – воскликнула Мелисанда, не в силах побороть тревоги, страха. Конар показался ей таким одиноким, таким измученным.
Его силы могли вот-вот иссякнуть. Он сражался сегодня с таким множеством народу. Он нес ее на себе так долго.
– Они должны довести дело до конца, – пояснил Олаф.
– Но…
– Они должны, – повторил Олаф и замолк. Итак, ей не оставалось ничего, кроме как наблюдать за этой дуэлью сквозь слезы, застилавшие глаза.
