Текст книги "Непокорная и обольстительная"
Автор книги: Хизер Грэм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)
– Не стоит благодарности, мадам, – зарделся тот. – Мы всегда к вашим услугам.
– Мы гордимся женами наших офицеров, – добавил сержант Джефф, продолжая возиться с мясом. – Вы храбро переносите все тяготы и невзгоды походной жизни.
– Ну, меня вряд ли стоит считать идеальной женой кавалерийского офицера, – скромно заметила Криста, – но все равно я благодарна вам всем за заботу и поддержку.
Черное лицо солдата расплылось в довольной улыбке:
– Пойдемте, миссис Макгоули, я покажу вам вашу палатку.
– Миссис Макгоули! – позвал ее сержант, когда они уже удалились на некоторое расстояние. Криста повернула к нему голову увидела сияющее лицо повара. – Мне кажется, вы ошибаетесь насчет офицерских жен, – прокричал он ей. – На мой взгляд, вы самая что ни на есть идеальная жена командира полка!
Криста добродушно улыбнулась и кивнула:
– Благодарю вас, сержант.
Натаниель услужливо отвернул полог перед входом в палатку, и она ахнула от радости.
Внутри все было сделано превосходно. Рабочий стол Джереми стоял в одном конце палатки, а ее небольшой туалетный столик – в противоположном, рядом с походной кроватью, которая была накрыта чистым покрывалом. Рядом с ней находились чемоданы и сундуки с ее личными вещами. На столе уже были выставлены бутылки бренди и виски, а рядом с ними стояли коробки с посудой из китайского фарфора, которую они приберегали на крайний случай. Но больше всего ее радовала огромная лохань с теплой водой.
– Да благословит тебя Господь, Натаниель! – воскликнула она и радостно захлопала в ладоши.
Натаниель не скрывал самодовольства и широко растянул рот в улыбке:
– Миссис Макгоули, у входа будет дежурить солдат, так что можете спокойно мыться и не опасаться, что вас потревожат.
Она быстро сбросила с себя одежду и, затаив дыхание, погрузилась в ванну. Приятное тепло обволокло ее тело, создавая неописуемое ощущение блаженства и покоя.
Вода, обмывая волосы, сомкнулась над ее головой. Через секунду она вынырнула и, не открывая глаз, протянула руку к сумке, где она хранила настой с ароматом лаванды. Ее рука неожиданно наткнулась на чье-то тело.
– Боже мой, Криста, – с легкой иронией заметил Джереми, – ты даже в этой дикой местности не избавилась от давней привычки нежить себя.
– Ты не мог бы передать мне настой? – как можно более деликатно попросила она, сохранив при этом суровое выражение лица. – А потом, если ты будешь так любезен…
Джереми опустился на корточки рядом с ванной, протянул руку с бутылкой настоя, налил полную пригоршню пенной жидкости и стал намыливать ей голову. Криста делала вид, что ей совершенно безразлично то, что он делает, но на самом деле она просто млела от удовольствия.
– Ты снова нарушила мой приказ, – заявил он в тот самый момент, когда она находилась на седьмом небе от счастья. – А это значит, что в соответствии с нашим договором я забираю у тебя лошадь и пересаживаю в медицинский фургон, где ты и проведешь последний отрезок пути. Ты поняла меня?
Криста возмутилась.
– Послушай, Джереми Макгоули, я тебе не солдат, добровольно отправившийся на военную службу!
– Ну, хорошо, – нетерпеливо перебил ее Джереми, – ты права, я действительно сержусь на тебя из-за прошлой ночи, но ты ошибаешься, если думаешь, что это касается твоей безопасности. И вообще, перестань со мной спорить! Хочешь ты того или нет, тебе все равно придется выполнять мои приказы!
Криста демонстративно отвернулась от мужа, еще раз погрузилась в воду, чтобы смыть пену с волос, а когда вынырнула и протерла глаза, с ужасом обнаружила, что тот уже снял рубашку и ботинки и возится с остатками одежды.
– Надеюсь, ты не собираешься мыться вместе со мной?
– Именно это я и намерен сделать.
– В таком случае…
– Раньше Натаниель с удовольствием обслуживал меня и добросовестно удовлетворял все мои потребности, – как ни в чем не бывало, продолжал Джереми, – а сейчас и он, и многие другие из кожи вон лезут, чтобы угодить моей дорогой и нежной женушке, почти полностью позабыв о своем командире. Полагаю, что имею полное право хотя бы на толику этой прекрасной теплой воды, пока она еще не остыла.
Криста так сильно вцепилась в края лохани, что даже пальцы побелели.
– Нет, ты не посмеешь!
Слова застряли у нее в горле, так как Джереми продолжал раздеваться, не обращая на нее никакого внимания. Ей вдруг показалось, что вода закипела от того жара, в который ее бросило при одной только мысли о возможной близости с ним.
– Джереми, я немедленно выхожу…
– Черта с два, – весело проворчал он и мгновенно влез в лохань, устроившись позади нее.
Вода выплеснулась на землю. Криста ощутила спиной его мускулистую грудь, покрытые тонкими волосами ноги, а набухшая между ними плоть упиралась в нее.
– Ты ничего не получишь от меня…
– Я и так ничего от тебя не получаю, – равнодушно заметил Джереми, весело плескаясь в теплой воде. – Главное – освежиться в этой прекрасной воде и не думать о том ледяном холоде, которым веет от тебя. Я хоть здесь немного погреюсь.
Криста напряглась и застыла от неожиданности. Он самым наглым образом игнорировал ее и не выказывал никакого желания поприставать к ней. Вместо этого он отыскал рукой кусок мыла и стал демонстративно намыливать себя.
– Так вот, моя дорогая, – продолжал он насмешливым тоном, – предлагаю вернуться к изначальному состоянию наших взаимоотношений. Я не позволю тебе нарушать мои приказы и вносить сумятицу в жизнь вверенного мне полка.
– Это я нарушаю твои приказы?! – возмущенно воскликнула она и замотала головой. – Ты сам вносишь сумятицу в сердца своих подчиненных, причем делаешь это настолько глупо, что вообще непонятно, как такой человек может командовать солдатами. Какого черта ты поскакал наперерез этому безумному стаду бизонов?
Джереми неожиданно дернулся позади нее, и она от испуга умолкла, ожидая от него очередной пакости.
Он молчал, а потом она вдруг услышала над своим ухом его теплое дыхание и тихий шепот:
– Я командир этого полка и по долгу службы обязан следить за тем, чтобы все здесь было в полном порядке. Мне нужно было, во что бы то ни стало повернуть стадо бизонов в другую сторону. И к тому же я всегда отдаю отчет в своих поступках. Мне уже приходилось это делать раньше, но все равно мне очень приятно, что ты так неравнодушно отнеслась к этому. У меня даже возникла мысль, что ты начинаешь заботиться обо мне.
– Разумеется, я забочусь о тебе!
– Означает ли это, – прозвучал в ее ушах слегка хрипловатый голос Джереми, – что ты сошла бы с ума от горя, если бы со мной что-нибудь случилось?
– О, Джереми, прекрати ради всего святого! – недовольно проворчала Криста и заерзала в лохани, предприняв безуспешную попытку освободиться от него. Она даже попыталась встать на ноги, но тот крепко прижал ее коленями и обхватил руками за плечи. Криста потеряла равновесие и упала на его грудь. Джереми прижал ее к себе, и она ощутила на груди его сильные и длинные пальцы. Сердце ее колотилось, как птичка в клетке, а по всему телу пробежала дрожь.
– Я очень сожалею, – охотно извинился перед ней Джереми. – Мне не следовало бы говорить тебе подобные вещи.
Криста медлила с ответом, поглощенная странным чувством беспокойства и страсти одновременно. Он медленно проводил пальцами по ее округлой груди, слегка касался сосков, а она томно вздыхала и сгорала от нетерпения.
Джереми пригнул к ней голову и потерся щекой о макушку ее головы. Это движение снова вызвало у нее противоречивое чувство. С одной стороны, ей было очень приятно, а с другой – хотелось немедленно встать и уйти.
– Ты помнишь тот день, когда мы впервые познакомились с тобой? – вкрадчиво спросил он, прижимая ее к себе.
– Смутно, – откровенно призналась Криста. – Помню только, что ты был готов растерзать моего брата. Ты приехал к нам, чтобы отыскать свою сестру. А какое это, собственно говоря, имеет отношение к необходимости быть вежливым и деликатным?
– Ты ошибаешься. У меня и в мыслях не было никакой вражды по отношению к твоему брату. Я просто приехал, чтобы посмотреть, как живет сестра, вот и все. А сейчас…
– Ты вел себя как идиот, – неожиданно выпалила она с поразительной откровенностью и задумалась. – Только самый ненормальный янки мог позволить себе вторгнуться вглубь территории, контролируемой мятежниками.
– Может быть, – неохотно согласился с ней муж. – Но ты не забывай, что Келли – моя единственная сестра. А ты была готова пристрелить меня.
– К чему ты клонишь? – продолжала упорствовать Криста, хотя уже не нуждалась в ответе. Сейчас ей было просто хорошо рядом с мужем, и наслаждаться каждым его прикосновением, которые, как всегда, были мягкими, нежными и чрезвычайно возбуждающими.
– К тому, – тихо прошептал он, слегка касаясь губами мочки ее уха, – что между нами всегда находится некое препятствие, преодолеть которое практически невозможно.
Криста нервно задергалась и даже слегка повернула голову, чтобы увидеть его глаза. Они по-прежнему были серебристо-стальными, но с каким-то необъяснимым блеском. Может быть, это своеобразное выражение нежности?
– Ты считаешь, что мое желание застрелить тебя в момент первой встречи означает, что между нами стоит непреодолимая преграда?
Джереми еще шире улыбнулся и многозначительно кивнул головой, подтверждая ее мысль. Криста удивленно подняла брови и даже попыталась привстать, но Джереми крепко удерживал ее обеими руками.
Криста призадумалась, а потом решительно сказала:
– Не исключено, что до войны ты стал бы для меня вполне терпимым молодым человеком. Но не в том случае, если бы предстал в качестве врага.
Джереми громко рассмеялся:
– И даже в этом случае я, скорее всего не был бы для тебя достаточно подходящим. Я могу представить себе ситуацию, при которой мы могли бы познакомиться. Я никогда не встречался с твоими братьями в академии Уэст-Пойнта, но давай на минутку предположим, что это случилось. Рано или поздно Джесс обязательно пригласил бы меня на какую-нибудь из ваших грандиозных вечеринок, где обычно собирались молодые люди из всех южных штатов, чтобы повертеться вокруг тебя.
– Джереми…
– И вот среди этой толпы поклонников оказался бы я, какой-то бедняк-провинциал из захолустной и далекой фермы в штате Мэриленд.
– Макгоули, мы никогда не судили о человеке по его деньгам…
Ее торжественная сентенция была прервана громким смехом. Он так развеселился, что даже колени приподнял до уровня ее головы.
– Разумеется, в этом нет никаких сомнений, – заверил он жену, и она немного успокоилась, так как его слова показались вполне искренними. – Но ты так и не смогла представить себе картину, которую я так образно нарисовал! – продолжал сквозь смех Джереми. – Попробуй еще раз. Ты никогда не стала бы обращать на них внимания только из-за их деликатности и вежливости!
Криста снова заерзала и посмотрела ему в глаза:
– Ну, так вот, Макгоули, должна заявить тебе со всей решительностью, что на сей раз ты ошибаешься. Я всегда отвечаю вежливостью на вежливость…
– Несомненно, но только в определенных рамках и в определенных случаях, – парировал Джереми. – Конечно, ты можешь быть деликатной, но при этом всегда делаешь то, что считаешь нужным в тот или иной момент. Что же до меня, Криста, то я просто не могу позволить себе такой роскоши!
– Мы не встречались с тобой до войны… – начала было Криста, но Джереми мгновенно прервал ее, рассмеявшись.
– Если бы даже это случилось, моя дорогая, ты не дала бы мне абсолютно никаких шансов!
– Почему? – искренне удивилась она. – Если бы ты был достаточно милым и…
– Мне бы очень понравилось быть милым, – шутливо прошептал он ей на ухо. – Очень, очень милым…
Его губы коснулись обнаженного плеча, а потом медленно поднялись вверх, к ее уху.
– Джереми, еще даже не вечер, – томно шепнула она, склонив к нему голову. – Скоро нам принесут ужин. Сержант Джефф обещал угостить нас прекрасным бизоньим мясом. На улице еще светло…
– Все это может подождать, – так же тихо прошептал Джереми, крепко удерживая ее руками. – Дорогая, поверь мне, никто не посмеет нас побеспокоить в эту минуту.
Криста немного подумала и решила, что последнее, возможно, является некоторым преувеличением, но все же немного успокоилась. Ничего страшного не случится, если она опустит голову на его широкую грудь и позволит себе немного отдохнуть в его сильных руках.
Но в самом низу ее спины трепетно напряглась его мужская плоть, которая, казалось, была горячее воды и тверже железа, из которого сделана лохань. Криста томно закрыла глаза, задержала на мгновение дыхание и подумала, что, несмотря ни на что, она очень хочет близости с ним, даже сейчас, в этой лохани, средь бела дня, и пусть будет что будет. Может быть, на этот раз все будет по-другому?
А Джереми тем временем продолжал гладить ее тело, начиная от подбородка и кончая внутренней поверхностью бедер.
– Это так прекрасно, что я не могу больше терпеть, – шепнул он, медленно поднимаясь на ноги. – Мое тело просто разламывается на мелкие кусочки, – продолжал шептать он, осторожно удерживая ее руками.
Затем он быстро вылез из лохани и поднял ее на ноги. Она обвила его шею руками и со стоном вышла из воды.
– Что я должна сделать?
– Стонать, – неожиданно сказал он. – Мягко и нежно стонать, как будто ты тоже хочешь меня.
Не выдержав его пронзительного взгляда, она опустила глаза на его грудь и вдруг увидела, что по его бронзовому телу стекает прозрачная капля воды. Это было так красиво, что ей вдруг захотелось прильнуть к нему, слизнуть эту каплю губами и ощутить языком ее вкус. Эта мысль была настолько неожиданной и настолько бесстыдной, что ее вдруг охватила паника. Нет, ни за что на свете не стоит поддаваться этому дьяволу, не стоит уступать ему, изменять своему прежнему чувству. Но что делать, если она каждый Божий день видит перед собой этого человека, постепенно привыкает к нему и даже тоскует, если он не навещает ее слишком долго.
– Я… нам нужно о многом поговорить, – неожиданно заявила Криста, отворачиваясь в сторону.
– К чему такая спешка? – растерянно проворчал Джереми. – Неужели у нас есть настолько срочные дела, что их нужно обсуждать прямо сию минуту? – Он поднял пальцем ее подбородок и посмотрел в глаза. – Нет, любовь моя, я не думаю, что сейчас нужно вступать в какую-нибудь глупую дискуссию. Я вообще ни о чем не хочу сейчас говорить, – решительно заявил Джереми и повел ее к кровати.
Не долго думая он улегся рядом с ней и стал целовать ее плечи, руки, пока, наконец, не добрался до выпуклых бутонов груди. При каждом прикосновении его губ к соскам Криста вздрагивала и тихо стонала, а когда он легонько прикусил один из них зубами, она плотно сжала губы, чтобы не закричать от возбуждения.
Криста подумала, что ее муж даже не представляет, как близка она сейчас к тому, чтобы раз и навсегда покориться ему, сдаться на милость победителя и прекратить безуспешную борьбу. Впрочем, вполне может быть, что он догадывался об этом, так как даже упоминание о визите генерала не смогло отвлечь его от намеченной цели.
Кончик его языка скользнул вниз, смахнул несколько капель воды, задержавшихся в ложбинке между грудями, быстро дошел до живота и, не остановившись на этом, коснулся самого чувствительного места. Криста громко вскрикнула и инстинктивно сжала ноги, пытаясь унять сладострастное жжение, неожиданно возникшее между ними.
– Не могу поверить своим ушам, – с недоверчивой улыбкой на устах промолвил он, когда уже почти полностью овладел ею. – Моя ледышка стала неожиданно таять! Что бы это могло значить?
Джереми впился в ее губы. Это был поцелуй, от которого она еще долго не могла прийти в себя.
Когда он, наконец, оторвался от нее и приподнял голову, она затаила дыхание и боялась открыть глаза, чтобы не прервать наполнявшую все ее тело истому.
Удовлетворившись увиденным, Джереми осторожно просунул колено между ее ногами и попытался раздвинуть их пошире. К его удивлению, она ничуть не сопротивлялась и охотно подчинилась его желанию.
– Боже мой! – заклиная, прошептал он. – Черт бы побрал этого генерала Шермана! Любовь моя, я не уйду отсюда, даже если мне скажут, что он уже приехал и ждет меня в штабе! – Он снова прижался губами к ее шее, а коленями еще шире раздвинул ей ноги.
«Шерман!»
Это ненавистное имя прозвучало как гром среди ясного неба.
– Шерман! – воскликнула она и с ужасом уставилась на мужа.
От недавнего жгучего желания не осталось и следа. Оно мгновенно улетучилось, оставив после себя бездонную пустоту. Она уперлась руками в его грудь, пытаясь освободиться, но было уже поздно. Джереми крепко держал ее, прижав всем телом, и не выказывал никакого желания отпустить ее. Убедившись в бесполезности дальнейшей борьбы, Криста отвернула голову в сторону, крепко сцепила зубы и закрыла глаза, из которых уже стали сочиться слезы. В мгновение ока она вновь превратилась в ледышку, в его снежную королеву, не оставлявшую никаких надежд на успех.
– Шерман? – снова повторила она холодно свой вопрос.
Джереми громко застонал, чертыхнулся и медленно сполз на кровать рядом с ней. Черт возьми! Надо же быть таким идиотом, чтобы позабыть все на свете и произнести имя человека, которого Криста с давних пор считала своим врагом и виновником всех ее несчастий. Как же могло такое случиться?
– Криста, ради всего святого, ты не могла бы дождаться более благоприятного случая для дискуссии?! – с явным раздражением воскликнул он.
– Как ты посмел произнести это гнусное имя?
Джереми отвернулся и с равнодушным видом уставился куда-то в темное пространство палатки, не обращая внимания на ее вопрошающий взгляд. Затем он быстро соскочил с кровати, подошел к лохани, плеснул себе в лицо остывшей водой и вытер его насухо.
Криста какое-то время молча наблюдала за ним, чувствуя, что накопившийся внутри гнев вот-вот прорвется наружу.
– Шерман? – переспросила она и сжала зубы.
Джереми тем временем застегнул ремень на брюках и резко повернулся к жене.
Шерман никогда не был в Виргинии, но для Кристы это не имело ровным счетом никакого значения. Он ураганом пронесся по всем землям Конфедерации и нанес мятежникам несколько серьезных поражений, после чего они уже не смогли оправиться. Боже милостивый, как все глупо получилось! А ему уже казалось, что он начал понимать ее чувства и вообще отыскал дорожку к ее сердцу.
– Да, Шерман, – неохотно подтвердил Джереми, решив, что любая попытка скрыть от жены правду приведет к еще большей истерике.
– Тот самый, который уничтожил…
– Тот самый.
Криста вскочила с кровати, даже позабыв о том, что она совершенно нагая, бросилась к нему и несколько раз ударила кулаком в грудь.
– Криста, черт возьми, когда же ты привыкнешь к тому, что тебя окружают янки?
– Я могу привыкнуть к кому угодно, но только не к этому негодяю Шерману! – злобно выпалила она, размахивая руками. – Этот мерзавец разорил все южные штаты, уничтожил плодородные земли, погубил тысячи людей!
– Может быть, это и так, но он нашел единственно правильный выход из этой войны, – процедил сквозь зубы Джереми, теряя терпение. – Да, он проводил жестокую политику на землях южан, но это была вынужденная политика и к тому же единственно возможная при данных обстоятельствах.
– Как ты посмел! – продолжала неистовствовать она. – Как ты мог подумать, что я стану развлекать этого негодяя!
– Как посмел? Очень просто! – прогремел Джереми. – Не забывай, что ты моя жена и в силу уже одного этого обстоятельства должна терпимо относиться ко всем моим гостям!
– Не дождешься! – заорала она во весь голос, вырвавшись, в конце концов, из его цепких рук. – И не заставишь меня это делать! Я и так исполняю все, что ты пожелаешь, но сейчас я решительно отказываюсь подчиниться тебе! Заруби себе на носу, я не буду присутствовать на ужине в честь твоего генерала Шермана!
Джереми отпустил жену, посмотрел на нее потемневшими от злости серебристо-стальными глазами, а потом снова схватил ее за руки и швырнул на кровать.
– Ну и черт с тобой! – выпалил он и почему-то тупо уставился на ее обнаженное тело. – Да и со мной тоже, глупец несчастный! – Горько сплюнув, он вихрем вылетел из палатки.
Глава 13
Джереми долго бродил по лагерю и вернулся домой затемно. Сержант Джефф позаботился о том, чтобы все получили свою порцию тушеного мяса, поэтому он не остался голодным. Сначала он зашел к Селии, где плотно поужинал вместе с ней и Джимми Престоном, а потом решил сбежать оттуда, так как Селия все время ворчала по поводу мяса убитого бизона, а Джимми то и дело покачивал головой и расхваливал изысканные манеры Кристы, которая, по его мнению, превосходно вела себя в любой ситуации.
Какое-то время Джереми прогуливался вдоль реки, радуясь тому, что выбрал для лагеря самое красивое место. Для военного лагеря обычно требуются две вещи – достаточное количество воды и обилие трав для прокорма лошадей. Здесь и того и другого было превеликое множество. Река в этом месте была быстрая и чистая, окруженная бескрайними равнинами, поросшими темно-зеленой сочной травой.
Это была земля команчей, и сейчас они находились на заповедной территории Бегущего Бизона – вождя одного из воинственных племен. Все здесь было таким же диким, как и сами племена команчей.
Джереми остановился на берегу реки, прислушался к тихому журчанию быстрой воды, а потом оглянулся туда, где виднелись огоньки костров его лагеря. Стоявший неподалеку часовой отдал ему честь, и Джереми ответил тем же. Он выставил людей по всему периметру лагеря, чтобы полностью обезопасить полк от всяких неожиданностей. Еще в Литл-Роке начальство его предупредило, что Бегущий Бизон разъярен их продвижением на Запад.
Утешало лишь то, что он неплохо знал Бегущего Бизона. Впервые он встретил этого храброго индейца много лет назад, когда они оба были еще юными. Джереми только начинал свою военную карьеру, а Бегущий Бизон был простым воином, одним из многочисленных сыновей Серого Орла, а не вождем воинственного племени, которым он является в настоящее время. Но уже тогда он был высоким и стройным человеком, хитрым, как лиса, и сильным, как медведь.
Джереми до конца жизни не забудет их первую встречу. Их кавалерийский отряд столкнулся в смертельной схватке с индейцами команчи на территории чуть севернее границы Техаса. Солдаты сражались отчаянно и весьма успешно отражали атаки индейцев, пока не израсходовали все боеприпасы. И тогда командир решил, что пора спасаться бегством. Они вскочили на лошадей и что есть мочи помчались назад, оставив позади себя индейцев. Лошадь Джереми, который скакал в хвосте отряда, вдруг рухнула, и он вместе с ней свалился на пересохшую от жары землю. Не успел он, как следует прийти в себя и отдышаться, как на него налетел неизвестно откуда взявшийся вооруженный индеец.
Они дрались почти до заката солнца, и казалось, непременно убьют друг друга, но этого, к счастью, не случилось. Они оба лежали на земле и тяжело дышали, собираясь с силами для дальнейшей борьбы. Приподнявшись, Джереми огляделся, увидел неподалеку от себя большой камень и решил покончить с противником раз и навсегда. Дотянувшись до камня, он высоко поднял его над головой и хотел, было изо всей силы опустить его на врага, но потом вдруг решил, что убивать такого храброго воина неподобающим образом было бы в высшей степени предосудительно.
Отшвырнув в сторону камень, он повернулся и медленно поплелся прочь, но его остановил какой-то шорох. Оглянувшись, Джереми увидел, что индеец пришел в себя, открыл глаза и пристально смотрит на него. Они долго смотрели друг на друга, а потом Джереми вдруг почувствовал на себе еще чей-то взгляд и резко обернулся.
В тот же миг их окружили пять воинственно разукрашенных индейцев, которые долго искали Бегущего Бизона и нашли его в самый подходящий момент, когда жизнь его висела на волоске. Джереми понял, что его сейчас убьют, а потом снимут скальп. Но случилось нечто невероятное. Бегущий Бизон что-то крикнул своим соплеменникам, и те послушно отошли на безопасное расстояние, подозрительно глядя на бледнолицего пленника.
– Ты можешь ехать, бледнолицый, – сказал Бегущий Бизон на хорошем английском. – И запомни мое имя – Бегущий Бизон. Еще запомни, что эта земля принадлежит нам с древних времен. Вы пытаетесь отнять ее у нас, но мы все равно будем сражаться за нее. Ты храбро дрался и не убил человека, который не хотел умирать, поэтому я оставляю тебя живым, бледнолицый. Ты никогда не умрешь от моей руки. Никогда.
Сказав это, он ловким движением выхватил длинный нож, оголил правую руку и, сделав глубокий надрез, протянул его Джереми. Тот какое-то время оторопело смотрел на индейца, а потом сообразил и сделал надрез на своей руке. Он давно слышал о давнем индейском обычае посвящения в кровные братья.
– Возвращайся домой, – сказал Бегущий Бизон. – Возвращайся и скажи, чтобы они оставили меня в покое.
– Мое начальство никогда не поверит, что команчи хотят мира, – возразил Джереми.
– Ничего, все равно передай им мои слова. Мы еще встретимся с тобой, – миролюбиво произнес на прощание Бегущий Бизон.
Джереми сомневался в этом, но промолчал. На востоке разгоралась война, и он знал, что правительство скоро отзовет все войска для борьбы с мятежниками в южных штатах. Конечно, ему очень не хотелось принимать участие в этой братоубийственной войне, но другого выхода, как ему казалось, просто нет.
Так случилось, что вскоре он снова встретился со своим кровным братом. Начальство послало его с важной миссией – переговорить с вождем команчей, который был отцом Бегущего Бизона. В его задачу входило знакомство с вождями пяти наиболее цивилизованных индейских племен с целью заключения договора о мире.
В тот вечер они были гостями вождя, и никто не осмелился интересоваться скальпами своих соотечественников. Впрочем, в те времена на Западе скальпы снимали не только индейские воины, но и белые переселенцы, которых с каждым годом становилось здесь все больше и больше. Поговаривали даже, что снятие скальпов ознаменовало собой медленное продвижение колонистов на Запад и первыми, кто начал снимать скальпы с индейцев, были белые переселенцы. Джереми считал все эти сплетни чистейшей воды выдумками, но полностью отрицать их достоверность не мог, так как знал многих людей, которые без зазрения совести могли бы сделать нечто подобное.
Когда они устроились в вигваме вождя, вошел Бегущий Бизон и сдержанно кивнул гостям. Джереми уже видел его в тот день, и они провели в беседах не один час, сидя у костра и потягивая пряный индейский напиток. А неподалеку неистовствовал шаман, колотя в барабан и прыгая вокруг священного огня. Для Джереми это был прекрасный случай познакомиться с древними обычаями команчей и попытаться понять их.
В тот вечер он получил представление об этом племени. Когда после долгих переговоров в вигваме вождя они вышли на свежий воздух, Бегущий Бизон поведал ему, что команчи пристально следят за продвижением на Запад белых людей.
– Никому нельзя сейчас верить, – грустно заключил Бегущий Бизон. – Когда бледнолицые видят индейскую деревню, они сразу же хватаются за оружие и не могут успокоиться до тех пор, пока не уничтожат ее.
– Но так ведут себя далеко не все белые люди! – попытался возразить ему Джереми и тут же привел многочисленные примеры крайней жестокости со стороны индейцев. В частности, он указал кровному брату, что и сейчас они пришли сюда, чтобы освободить захваченную индейцами белую девушку из Техаса.
Бегущий Бизон сослался на необходимость этой жестокости и сказал, что белые женщины будут рожать белых воинов, а мальчишки вскоре станут солдатами. И тут он вспомнил незавидную судьбу своей матери. Она была белой женщиной, которую выкрали индейцы, и стала женой вождя. А через некоторое время белые люди пришли, чтобы освободить ее, но она наотрез отказалась покинуть свою семью.
– Понимаешь, она сама сделала этот выбор и, думаю, не ошиблась, так как хорошо знала и ваш мир, и наш. Знаешь, – с нескрываемым любопытством сказал тогда Бегущий Бизон, – ваши люди говорят, что мы все одинаковы, что мы воюем даже с индейцами. А теперь ты сам отправляешься домой, чтобы сражаться против своих соплеменников. – При этом он показал на Стивена Терри, давнего друга Джереми из Алабамы. – Ты только представь себе, что будешь сражаться со своим старым другом!
– Возможно, – грустно согласился с ним Джереми, – но это не доставит нам большого удовольствия. – После этого он долго и нудно объяснял кровному брату причину возникшего братоубийственного конфликта. – Понимаешь, все дело в том, что у нас совершенно разные идеалы. Когда-то все было нормально, но сейчас вся нация раскололась на два лагеря, и один из них довел дело до вооруженного конфликта.
– Наступит день, когда все индейские племена тоже сумеют объединиться, и тогда берегитесь, бледнолицые, – глубокомысленно заметил Бегущий Бизон.
Последние слова он произнес скорее с горечью, чем с угрозой, но Джереми долго помнил о них. Он вообще узнал об индейцах очень много интересного. Так, например, команчи могут легко договориться с апачами и другими соседними племенами, а к ним могут присоединиться племена навахо, хопи, сиу и многие другие. И если белые так и дальше будут напирать на них, отнимая землю и пастбища, то это может случиться очень скоро.
Джереми вернулся домой и наслаждался продолжительным отпуском, общаясь с родными и близкими. Вместе с братьями и отцом они часто ездили по полям, устраивали пикники и беседовали о всякой всячине.
А потом они все собрались вместе на торжестве по случаю свадьбы Келли. Она была прекрасна в белом подвенечном платье и ни на шаг не отпускала от себя своего жениха Майклсона, который вскоре уехал в свою воинскую часть и живым не вернулся.
Первым погиб их отец, а вскоре после него – Майклсон, а затем и Джоз. Эти потери были настолько велики, что семья еще долго не могла опомниться. Слава Богу, что весь этот кошмар уже позади. Еще до окончания войны Келли вышла замуж за Дэниела.
Конечно, даже сейчас многие люди считают южные штаты главными виновниками их несчастий и даже требуют определенной компенсации за понесенные потери. Говорили даже, что люди генерала Шермана специально отправились в Южную Каролину, чтобы отомстить за погибших родных и друзей. А другие янки, вроде тех, которых видела Криста в своем городе, стали проникать в южные штаты с целью поживиться в запустевших поместьях.
Джереми вздохнул, вспомнив последний спор с женой. Конечно, он сам виноват, что так неосторожно упомянул имя ненавистного ей генерала Шермана, но и она тоже хороша. В конце концов, он ее муж и имеет право в любой момент требовать от нее внимания и ласки.
