Текст книги "Свет луны на воде"
Автор книги: Хильда Никсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)
– Вам не нравится?
Ей едва удалось скрыть тревогу.
– Не знаю. Не уверен. Надо привыкнуть. Мне прежняя нравилась, очень.
Его рука обвилась вокруг нее, и вскоре она обнаружила в нем прекрасного партнера, с которым к тому же вполне можно поговорить. Но ей было не до бесед, хотелось просто ощущать его рядом с собой. Она бы даже глаза закрыла от удовольствия, если бы была уверена, что он не заметит.
Музыка кончилась неожиданно быстро, и Род повел ее обратно к столику. Моника и Джерри тоже подошли. Джерри пошутил насчет людей, которые не знают меры в работе, и, к удивлению Андреа, Род согласился с ним:
– Да, полагаю, я действительно слишком много времени уделяю делам. Надо обращать побольше внимания на другие вещи.
– На меня, например, – ввернула Моника. – Я никогда не знаю, во сколько ты вернешься. – Она повернулась к Андреа: – Временами это так надоедает! Все равно что быть одинокой.
Андреа улыбнулась, но не посчитала нужным ответить. Если ей были нужны подтверждения, что Род – собственность Моники, она их получила.
Обед превзошел все ожидания, беседа лилась легко и непринужденно. За кофе Род наклонился к Андреа и проговорил:
– У меня есть для вас хорошие новости, Андреа. Джеймсон сказал мне сегодня по телефону, что Фробишер не станет подавать иск на юного Руди.
– Рада это слышать! Есть ли надежда получить компенсацию?
– Боюсь, что нет.
– С чего бы это хулигану компенсацию выплачивать? – фыркнула Моника. – Он ведь нарушил закон, не так ли?
– И егерь полковника тоже, – взвилась Андреа. – Все могло кончиться трагично. Таких людей надо держать в рамках. В конце концов, ну подумаешь, фазан!
– И два-три фунта денег по нынешним временам, – заметил Род.
– Не знала, что они такие дорогие. Но все равно, стрелять в человека!
– Я целиком и полностью на вашей стороне и питаю определенную симпатию к деревенскому парню, решившему немного побраконьерствовать. Никогда нельзя точно сказать, является ли какой-то отдельно взятый фазан выращенным в неволе или нет, так что...
Джерри рассмеялся:
– Если вы желаете обсуждать рыб, птиц и зверей, то мы с Моникой вполне можем пойти потанцевать. Что скажешь, Моника?
– Согласна, – тут же вскочила она. – Когда Род начинает разглагольствовать на подобные темы, он любого до смерти замучает.
Андреа была настолько поглощена разговором, что даже не заметила их ухода.
– Мы с вами нехорошо себя ведем, – улыбнулся ей Род. – Болтаем неизвестно о чем, когда должны есть и веселиться. Давайте исправляться. Приглашаю вас на танец.
Они отплясали оставшуюся часть фокстрота и вернулись обратно, но Джерри с Моникой так и не появились.
– Должно быть, в другой бар пошли, – предположил Род.
– Я не знала, что их тут несколько.
– Четыре. Пойдемте, поищем их? То есть Монику с Джерри.
– Нужно, наверное, хотя после вина и кофе мне пока больше ничего не хочется. Однако...
– Однако... мы остаемся на месте.
– Звучит как приказ, и я не смею ослушаться!
– Надо избавляться от бригадирского тона, – поморщился он. – Думаю, это все от необходимости принимать быстрые решения. По крайней мере, надеюсь. Я не специально.
– Я не сомневаюсь. Расскажите мне о своей работе.
– Если я начну, то уж точно до смерти вам наскучу. Ничего героического в ней нет. Всего лишь долгая борьба с эрозией берега, кучи грязи да ила. Вот ваша работа действительно увлекательна. Где вы берете своих героев?
– Как ловко вы тему сменили! – рассмеялась Андреа. – Раньше профессионалов нанимала, но это слишком дорого. Теперь если я вижу подходящего человека, пытаюсь уговорить его попозировать мне за умеренную плату. И рисую голову во всех возможных ракурсах.
– Да, в каждой профессии есть свои сложности. Должен признаться, когда я узнал, что вы художница, то счел вас легкомысленной и непрактичной.
У них за спиной раздался голос Джерри:
– Не попрыгаешь со мной?
Он положил руку на плечо Андреа.
Она встала. Род тоже поднялся и встретился глазами с Моникой.
– Потанцуем?
– Как хочешь.
Она равнодушно повела плечиком. Уходя с Джерри, Андреа бросила взгляд на Рода.
Улыбка все еще играла на его губах, но брови сошлись у переносицы – ему явно не слишком понравился безразличный тон его спутницы. И все же Моника с Родом совершенно не пара, думала она, ступая с Джерри на танцпол. Это в ней не ревность говорит, это правда. Андреа сбилась с шага и извинилась.
– О чем думаешь? – поинтересовался Джерри. – Чтобы ты ритм упустила, что-то не похоже на тебя.
Следующий тур она танцевала с Родом и, как ни пыталась сосредоточиться, все же допустила несколько ошибок. В голове колоколом гудела одна мысль – вдруг она его больше никогда не увидит? Дело Руди улажено, больше ничто ее в Норфолке не держит.
Он тоже хранил молчание, добавляя страданий Андреа. Наверняка думает о Монике, злится, что она двойное свидание устроила.
Андреа сменила Рода на Джерри, не в силах отделаться от мысли, что Моника все сильнее и сильнее проникается к ней неприязнью. Ну зачем им вообще понадобилось это дурацкое двойное свидание? И вдруг Моника заявила между танцами:
– С меня хватит. Я хочу домой.
Андреа поглядела на Рода. На секунду в его глазах полыхнула злость, но ответил он совершенно спокойно:
– Если ты устала, я пойду за машиной и подожду тебя у входа.
– Я не говорила, что устала. Я сказала, что с меня хватит, мне скучно.
И она продефилировала к выходу, не дав никому опомниться.
– Извините нас, но мы уходим, – проговорил Род, едва сдерживая эмоции, лицо его словно окаменело.
– Конечно, – автоматически ответила Андреа.
– Ох уж эти женщины! – осклабился Джерри. – Настроение у них меняется, словно ветер в поле.
Род ушел. Андреа уныло глядела ему вслед.
– Откуда эта печаль, душа моя? – приобнял ее за талию Джерри. – Это не наши с тобой проблемы. Девицу надо бы отшлепать хорошенько и прекратить за ней бегать.
– Ты, значит, на месте Рода так бы и поступил? Отшлепал бы ее? – полоснула его взглядом Андреа.
– Ну, не знаю, как насчет отшлепать, но бегать бы за ней точно не стал. Пренебрежение – превосходное оружие. Потанцуем?
Андреа согласилась, но без особого энтузиазма. Наконец-то пришла пора последнего танца, и Джерри повез ее домой. Стоя на пороге, Андреа уже собиралась произнести заготовленную фразу: «Не обидишься, если я не стану приглашать тебя внутрь? Я очень устала».
Но слова так и остались несказанными. Он обнял ее, прижал к себе и обжег страстным поцелуем.
Застигнутая врасплох, Андреа начала вырываться. Теперь она знала точно – даже мысль о браке с Джерри крамольна.
– В чем дело? – пораженно уставился он на нее, отпуская. – Я думал, мы с тобой...
– Нет! Прости меня, Джерри, но правда состоит в том, что я не люблю тебя.
– Род! Я мог бы и догадаться. Послушай, Андреа, где твой здравый смысл? Моника крепко держит его на крючке. Вертит им, как хочет. Да он для нее...
– Хватит, Джерри, не говори больше ничего, а то я возненавижу тебя.
– Ладно, я ухожу. – К ее удивлению, он нежно потрепал ее по щеке. – Не принимай все близко к сердцу, Андреа.
На глаза ей навернулись слезы.
– Спасибо тебе, Джерри.
Она бросилась в дом и включила свет, силясь не сломаться окончательно.
Входная дверь осталась открытой, и она пошла захлопнуть ее, но не успела: на пороге появился черный кот с чем-то в зубах. В следующий миг у ее ног лег маленький пушистый комочек – котеночек.
Андреа наклонилась и взяла его в руки. Кошка с жалобным мяуканьем терлась о ноги. Андреа положила котенка на ковер в гостиной и побежала за блюдцем молока. Кошка следовала за ней по пятам, но к молоку не притронулась. Вместо этого она подошла к входной двери и принялась скрестись в нее. Андреа подумала немного, взяла фонарик и открыла дверь. Кошка повела ее к сараю. Оказавшись внутри, животное тут же скользнуло в угол, под приставленные к стене доски. Андреа услышала слабое мяуканье, отложила фонарик и осторожно убрала доски. Открывшееся зрелище наполнило ее душу состраданием.
В гнезде из старых тряпок, устроенном на крышке деревянной коробки, беспомощно барахтались три котенка. Кошка снова жалобно мяукнула.
– Ладно, киса, беру тебя и твоих малышей домой.
Ей удалось взять в руки и коробку с котятами, и фонарик. Кошка вошла с нею в дом, и Андреа снова заговорила с ней:
– Положу твоих котят на ковер, а потом поглядим, из чего вам можно сделать постельку.
Андреа запачкала свое новое вечернее платье, но ей было все равно. Она достала котят из рванья и подумала, что коробка вполне годится под гнездо. Грязная, конечно, зато углы прочные, железом отделаны.
Она вытерла коробку, открыла ее и обнаружила внутри несколько пачек бумаг. Андреа взяла самую толстую, развязала веревку и расправила написанные от руки листочки. Господи, да это ведь документы на ее коттедж за последние двести лет! Она отложила их в сторону и растерянно опустилась на диван. Кошка уже успела выпить молоко и теперь с удовлетворенным урчанием вылизывала котят.
В голове ее шевельнулась мысль. Ей не хотелось покидать Килн-Коттедж, но придется, если она желает обрести душевный покой. А продать дом без правоустанавливающих документов было бы весьма затруднительно, денег она потеряла бы уйму. И вот проблема решилась сама собой, последнее препятствие устранено. Теперь можно уезжать.
Она окинула взглядом комнату: не все еще доделано, но она ей нравится. А за окнами – запруда и такая красотища!
Глаза защипало от подступивших слез. Она вскочила на ноги. Действовать нужно быстро. В понедельник она поедет в Норвич и поручит продажу коттеджа тому же агенту по недвижимости, у которого она его купила. Потом упакует личные вещи и уедет в Лондон.
Она пошла в кухню и сделала себе чашечку чаю. Тут ей в голову пришла еще одна мысль. Зачем ждать понедельника? Почему не сделать этого завтра же утром, пораньше, пока движение на дорогах не слишком сильное? А с агентом по почте можно договориться.
Она поглядела на кошку: – Придется устроить тебя снаружи, киса, но я оставлю деньги молочнику, и он будет поить тебя молоком.
Глава 10
Андреа казалось, что дождь уже месяц льет не переставая. У квартирки на чердачном этаже в Бейсвотер имелось лишь одно достоинство – окно в крыше комнаты-студии. Остальные окошки были совсем крохотными и выходили на крыши да трубы. Днем за стенами беспрестанно ревел поток автомобилей и раздавался топот шагов по лестнице.
Она намеренно не возобновляла связей с бывшими столичными друзьями, слишком больно было бы объясняться с ними по поводу скоропостижного возвращения в Лондон. Единственная ниточка, связывающая ее с Норфолком, – агент, выславший по почте ее столичному адвокату заверения в том, что «он свято блюдет ее интересы».
Но прошло шесть недель, а вестей от него больше не поступало. Острая боль сменилась тупой, неотступно следовавшей за ней и днем и ночью.
Временами, устав от работы, она садилась на диван, включала проигрыватель и предавалась размышлениям о несбывшихся мечтах. Она видела перед собой просыпавшуюся от зимней спячки деревню, тихие воды запруды, слышала шелест ветра в камышах, снова и снова поднимала парус, и за бортом яхты вспенивалась вода. Она видела Рода и слышала его твердый, уверенный голос. Подступая к грани безумия, она понимала, что хвататься за прошлое не просто бессмысленно – вредно! – но, как наркоманка, не могла противостоять искушению.
И вот утренняя почта подвела финальный итог. То была открытка от Джерри с почтовой маркой Парижа, пересланная через ее агента в Норвиче. Джерри «хорошо проводил время и жалел, что ее нет рядом».
Андреа засмеялась впервые со дня отъезда из Килн-Коттедж. Джерри всегда такой, ни на что не обижается.
Она вскрыла пришедший с открыткой конверт. Агенту удалось найти покупателя на ее дом, причем цену предлагали гораздо большую, чем она ожидала. Однако с одним условием. Клиент не желал приобретать всю землю и хотел, чтобы Андреа лично присутствовала при проведении новых границ. Не могла бы Андреа приехать в Норвич, встретиться там с клиентом, обсудить планы и проехаться до коттеджа? Первая встреча должна состояться в «Роял-отеле».
Андреа задумалась. Ей очень хотелось еще разок взглянуть на свой дом, но радости это принесет гораздо меньше, чем страданий. К тому же вдруг она случайно встретится с Родом, что тогда?
Андреа похолодела. Стоит ей заговорить с ним, и она не сумеет скрыть от него своей любви. Потом она вспомнила, что днем он обычно, бывает, занят, к тому же нередко довольно далеко от деревни.
Понимая, что от случайности, конечно, никто не застрахован, но встреча эта маловероятна, она спустилась в холл, к телефону. Девушка набрала номер в Норвиче и заверила агента, что приедет в ближайшие дни, но он мягко настоял на завтрашней дате. Ей пришлось согласиться, и агент продолжил натиск:
– Думаю, вам будет лучше воспользоваться поездом. На дорогах пробки, к тому же колесо можно проколоть.
– Как скажете, – покорилась его воле Андреа.
– В таком случае, если вы сядете в поезд в десять тридцать с Ливерпуль-стрит, я пошлю за вами машину на станцию Норвич-Троп. В поезде можно перекусить, заодно время скоротаете.
– Так и сделаю. – Андреа чувствовала, что ею манипулируют, но у нее не было сил сопротивляться.
– Значит, на этом и остановимся. Я закажу вам номер в «Роял». До свидания, мисс Карсон.
Раздался щелчок, и голос смолк раньше, чем Андреа успела сказать, что не желает ночевать в Норвиче. Она поднялась в свою квартиру. Из глаз покатились слезы, затянувшаяся, было, рана снова открылась. Работать она не могла и, побродив по комнате, оделась и вышла в Гайд-парк. Несколько часов она бесцельно нарезала круги, не разбирая дороги. Ее не радовала ни высокая цена на коттедж, ни удачная сделка, подвернувшаяся так скоро. Все ее мысли, все ее существо заполнял Род. Как ей жить без него?
Она прибыла на вокзал загодя и запаслась журналами, в которые вряд ли заглянет, села в поезд и уставилась, невидящим взглядом, в окно.
Поезд тронулся, вскоре принесли ленч. Андреа вяло ковырялась в еде, не замечая ни проплывающей за окном свежей зелени, ни остановок. Скрежет тормозов, платформа, в глаза ударила табличка «Норвич».
Андреа вскочила с места, ноги ватные. Маленькая сумочка словно свинцом налилась. Если по какой-то невероятной случайности Род окажется на станции, она даже убежать от него не сумеет.
Не успела она сделать несколько шагов по платформе, как сильная рука сомкнулась на ее предплечье, и голос Рода пропел ей в ухо:
– Я возьму вашу сумку, Андреа.
Она обернулась к нему вполоборота и замерла, точно завороженная.
– Род! – сумела выговорить она наконец. – Я не ожидала... меня должны были встретить, но...
– Да, знаю. В машине поговорим.
Через несколько секунд она уже сидела в его машине, а он выруливал с парковки на оживленную улицу – снова не слишком подходящий момент для бесед.
Она выглянула в окошко. Эта часть города была ей незнакома, но девушка поняла, что они удаляются от центра и конторы агента. Может, виной тому сложная система улиц с односторонним движением, пронеслось у нее в голове. Да, впрочем, какая разница? Он рядом, больше ничто не имеет значения.
Минут пять вокруг не было ничего, кроме потока машин, но вскоре он практически иссяк, дорога расширилась и за окошком поплыл зеленый пригород.
– Вы бледная и похудели, – сказал Род, когда они повернули и начали подниматься на холм.
– Да? В Лондоне мало свежего воздуха.
– Тогда зачем было сбегать отсюда?
Андреа вцепилась в ручку сумки и скосила глаза на Рода – губы плотно сжаты, превратились в тонкую линию.
– Я бы предпочла оставить этот вопрос без ответа.
– Тогда я отвечу на него за вас. Это все тот парень, Джерри.
– Джерри?!
– Да, и Моника. Вам надо было поглядеть фактам в лицо, а не бежать от них, да и за делами присмотр нужен. Связать все документы в пачку и отправить их почтой агенту по недвижимости, с которым вы едва знакомы, – решение весьма неразумное. Если бы вы были моей...
– Но я не ваша! – отрезала Андреа, всем сердцем желая обратного.
Он не ответил, лишь свернул на второстепенную дорогу с лесочком по одной стороне. Андреа поняла, что они очень далеко от центра города. Одна часть ее сознания все еще пыталась постичь – почему, а вторая была занята другой мыслью: теперь, когда она получила то, чего так жаждала, а именно близости Рода, она стала еще несчастнее. Андреа постаралась настроиться на другой лад, говорила себе, что счастье ее мимолетно и нужно наслаждаться выпавшими ей крохами.
Машина пересекла еще одну главную дорогу и очутилась на проселочной. Мимо проплыл указатель на Роксхам.
– Меня, случайно, не похитили? – напустила она на себя веселья. – Или я чего-то не знаю? Может, планы изменились и встреча с покупателем состоится прямо у коттеджа?
– Это так. Отчасти. Просто когда агент увидел присланные бумаги, он настолько поразился, что связался с Джеймсоном. Джеймсон показал их мне, поскольку я не последний человек, когда дело касается рек и запруд, и мы оба решили – вы не должны продавать собственность, пока не поймете, чем на самом деле владеете. – Его рука накрыла ее ладонь. – Я понимаю, Андреа, какой шок вы испытали по вине Джерри, но, может статься, вы захотите оставить себе Килн-Коттедж, узнав, какая жемчужина попала к вам в руки. Я... мы все ждем вашего возвращения.
Андреа помолчала. Ей хотелось кричать, что Джерри тут ни при чем, что он никогда не значил для нее слишком много, а теперь и вовсе стал чужим человеком. А вот он, Род, – вся ее жизнь, и без него кругом маета одна. Но зачем смущать его? Он пытается проявить доброту, хоть доброта его хуже ножа в сердце.
– Хороший день для похищений. – Голос ее сел. – Я не стану бузить, но без боя не сдамся.
– Бой так бой. Там поглядим.
Он прибавил скорости, и через несколько минут они уже въезжали в Роксхам, но, к удивлению Андреа, свернули не на горбатый мост, а к лодочной станции. У него там, наверное, какое-то дело, подумала она про себя, а потому не двинулась с места, когда он заглушил мотор и выбрался из машины. Однако он распахнул ее дверцу и проговорил:
– Я решил, что вы должны увидеть расчищенный участок реки, и нанял баркас.
Она поглядела на него снизу вверх. Род улыбался, но под улыбкой читалось напряжение. Груз происходящего грозил раздавить ее, но девушка не сдавалась. Потом, когда все это кончится... она отогнала от себя эту мысль:
– Вы самый милый из всех похитителей, – улыбнулась она ему. – Ведите меня к месту заточения.
– Не искушайте меня, Андреа, – осклабился он. – Я знаю парочку заброшенных мельниц, где вас никто никогда не найдет.
Он взял ее под руку и провел мимо больших сараев для лодок, по скошенной траве к деревянному причалу. На волнах покачивались, посверкивая красновато-коричневыми боками, четыре прогулочных катера, среди них приткнулся серебристый баркас с голубым откидным тентом. Род помог ей спуститься и сел рядом в кожаное кресло. Мотор весело заурчал, поворот штурвала, бросок вперед, и вот они уже мчатся по реке – реке куда более широкой, чем она себе представляла, прекрасной реке с зелеными стрижеными лужайками и огромными деревьями по берегам. Реке, полной жизни. Тут и там белели бунгало с тростниковыми крышами. На полянках сидели люди, по водной глади шныряли десятки судов – от больших катеров, с легкостью перевозивших человек по восемь, до крохотных лодочек, таких хрупких на вид, что брало сомнение – выдержит ли она хоть одного? Но больше всего Андреа поразило количество птиц, коих не смущало все это движение.
Вот парочка лебедей с выводком – с пяток серых неуклюжих птенцов плывут за родителями ровным строем. А вот утиное семейство, малыши так неистово гребут лапками, что того и гляди перевернутся вверх тормашками. А ближе к берегу крохотные черные детки камышниц резвятся в воде и ныряют на берег, погулять среди высокой травы и ирисов.
Напряжение спало. Андреа поверить не могла, что это всего лишь краткий визит, что она ничем не отличается от туристов, обозревающих берега с прогулочного катера. Род сидит рядом, спокойно и непринужденно повествует ей о проплывающих мимо местах – нет ничего естественнее в мире. Она откинулась в кресле и опустила руку в воду. Домишки встречались все реже и реже, пока совсем не уступили место дикой природе.
– Заглянем ненадолго в Роксхам-Брод, – сказал Род после недолгой паузы. – Там очень красиво.
Но Андреа витала в облаках, и ее не интересовали детали. Запруда была очаровательна, яхты восхитительны, но она была бы не менее счастлива в каком-нибудь зловонном болоте рядом с каменноугольной шахтой.
После Роксхам-Брод она насладилась видом деревеньки Хорнинг, но ответить, что там видела, не смогла бы даже под пытками. Девушка и не заметила, как Род свернул с широкой речки Буре в узенькое русло.
Сразу за мостом Род причалил к берегу.
– Думаю, нам надо немного перекусить, – выдал он. – За вашим сиденьем стоит корзинка для пикника. Передайте мне ее, пожалуйста, потом я помогу вам выбраться.
– Как мило! Я только сейчас поняла, что голодна. – Она отдала ему корзинку и вышла на травку. – Божественно. Что у нас там?
– Цыпленок, ветчина, сыр, бутылка рейнвейна и термос с кофе.
– Здорово! – Андреа пребывала на вершине блаженства. Где-то в глубине души она понимала, что они непременно вернутся обратно и снова станут чужими, но сейчас ей было все равно. Она живет, и это настоящая жизнь, единственная, о которой она мечтала. Она помогла разложить продукты, с аппетитом поела. – Не то чтобы мне было слишком интересно, где мы, – подняла она стакан рейнвейна, – но вы вроде бы упоминали речку Ант?
– Абсолютно точно.
– И Ант ведет к Вэйфорду, где вы держите свою лодку?
– Снова в точку. Сделаете кое-что для меня?
– Если смогу.
– Не задавайте больше вопросов. У меня для вас сюрприз. И надеюсь, приятный.
– Похищенный отдается на волю похитителя. – Андреа поставила стакан, легла на траву и прикрыла глаза. – Не будите меня, мне снится чудесный сон.
– Ну, полчасика у вас имеется.
Чиркнула спичка, послышался запах табака, еще дальше уводя ее в призрачный лес мечтаний. У Рода для нее сюрприз, приятный сюрприз. Нет ничего страшного в том, чтобы помечтать немного. Она погрузилась в полусон-полуявь и безмятежно нежилась на солнышке, пока не почувствовала, что он стоит над ней.
– Нам пора, Андреа. Через час один человек должен пригнать к коттеджу машину и отвести баркас обратно.
Она распахнула глаза и протянула к нему руки:
– В таком случае помогите мне встать.
Он взял ее за руки и без усилий поднял ее. На долю секунды ей показалось, что он вот-вот поцелует ее, но всего лишь на долю секунды. Он отпустил ее пальчики и помог сесть в баркас.
Корзина уже стояла на прежнем месте, и вот они снова прыгают по волнам. Род хранил молчание и вроде бы прибавил скорости. Они в мгновение ока домчались до Бартон-Брод, веселый рокот мотора сменился невнятным бормотанием. Баркас задрал нос, пустив по кругу волну.
Андреа упала духом. Поездка подходила к концу, и Род явно спешил закончить ее. Как он вообще на нее сподобился? Почему просто не дал ей встретиться с агентом и покупателем?
У дальнего конца запруды баркас сбавил скорость. Вот он уже скользит по узкому извилистому руслу верховьев речки Ант. На повороте замаячила мельница Хантсет, но Андреа было не до окружающих красот. Через пять минут Род свернул в канал чуть шире самого баркаса. Скорость упала до минимума.
– Извините, Андреа, но на большее просто времени не хватило.
– За что я должна вас извинить? Где мы?
– Протока Мак-Флит. Вход в вашу запруду. Мои люди расчистили проход, но расширить не успели и ил прибрать тоже.
– Значит, полковник Фробишер дал добро на навигацию?
Он обернулся к ней, в глазах полыхнуло раздражение.
– Полковник Фробишер! Господь всемогущий, девочка моя, ты что, даже не заглянула в бумаги? Неужели ты не понимаешь, что запруда принадлежит тебе, а Фробишер всего лишь пытался воспользоваться неразберихой?
– Я не знала... – Она задумчиво пожевала губу. – Так вот почему цена настолько подскочила. Вы очень добры ко мне, и эту поездку я не променяла бы ни на что в мире, но я действительно утратила интерес к коттеджу. Мне кажется, если я не...
– Ох уж этот Джерри! – вырвалось у Рода. – Кто-то должен был свернуть ему шею за побег с Моникой.
– Моника? – изумленно уставилась она на него. – Моника сбежала с Джерри? Какой ужас для вас, Род!
– Ужас для меня? О, да, я понимаю. Кольцо на пальце. Я не дарил его ей. Она сама купила. Распускала по округе слухи, но мне было все равно. Мы с ее отцом считали, что это поможет держать ее в узде и отпугнет хищников, с которыми она водила компанию. Вот и решили поддержать легенду. Он мне не только работодатель, он мой друг. И все же нельзя было допускать ничего подобного. Но ты... все твои планы рухнули, их свадьба подорвала в тебе веру.
– Свадьба? – Андреа залилась истерическим хохотом. – Так у них медовый месяц в Париже?
– Да. И не надо так смеяться. Не хочется бить тебя по щекам.
Но Андреа никак не могла остановиться.
– Я получила от Джерри открытку. «Жаль, что тебя нет рядом» и все такое. Не знала, что он остепенился с Моникой, но девчонка просчиталась, ей не удастся вертеть им.
Баркас вышел на открытые воды Килн-Брод. Рука Рода тяжело опустилась на плечо Андреа.
– Немедленно прекрати истерику. Не позволяй Джерри разбить тебе сердце.
– А он и не разбивал, – всхлипнула она. – Что бы там ни было между нами, это давно прошло. Я так и сказала ему после того двойного свидания.
Род переменился в лице и понесся в сторону ее мостков. Не успел мотор заглохнуть, как он уже выпрыгнул из баркаса и привязывал его к столбику. Андреа хотела было взять корзинку, но он резко остановил ее:
– Оставь ее. Дай мне руку. – Он буквально выдернул ее на мостки и отпускать явно не собирался. – Давай-ка выясним кое-что. Если Джерри не разбивал тебе сердца, то в чем же причина твоего бегства отсюда? И почему ты не хочешь возвращаться обратно?
Сердце Андреа гулко колотилось в груди, готовое взорваться в любое мгновение.
– Не могу сказать, – опустила она голову.
– Не можешь или не скажешь? Как бы это ни было невероятно, но иного объяснения у меня просто нет. – Он подхватил ее на руки и занес над водой. – Правду! Выкладывай всю правду, не то я брошу тебя в реку.
– Нет! Я не могу. Не...
Остаток предложения Род поглотил поцелуем. Андреа обвила его шею рукой и притянула к себе. Мир, еще минуту назад готовый рассыпаться на сотни осколков, взорвался радостью, голова пошла кругом. Раздался треск, и она полетела вниз. Губы ее оторвались от его губ, и в следующий момент она снова хохотала. Прогнившая доска треснула, и Род стоял по пояс в воде.
– Есть кто дома? – прокричала она.
– Оставь это. Ты в меня влюблена, да? Скажи «да», не то мы вместе пойдем ко дну.
– Разве я могу сказать «нет», после того как меня украли и угрожают утопить? – Колокольчик смеха затих в камышах. – О, Род. Я люблю тебя. Скажи, что тоже меня любишь. Ты ведь так и не произнес этих слов.
– Я люблю тебя, Андреа, и буду повторять тебе это всю дорогу до дома и потом при каждом удобном случае.
Он вышел на берег и понес ее к коттеджу.
– Ты у меня в плену. Навсегда.
КОНЕЦ
[1] Килн (Kiln) – «печь для обжига» (англ.).
[2] Мак-Флит (Muck Fleet) – «грязная флотилия» (англ.).
