Текст книги "Свет луны на воде"
Автор книги: Хильда Никсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
– На ужин? Куда? Это тебе не Вест-Энд. И сделай потише, я сама себя не слышу.
– Ладно. Хотя жаль, тут ведь некому по потолку стучать. – Он выключил проигрыватель. – Я остановился в Норвиче разузнать дорогу и заодно местную газетенку прикупил. Там целая страница посвящена тому, где можно выпить, закусить и размять ноженьки. Выбрал местечко неподалеку от этой деревеньки и заказал столик. Довольна?
– Довольна? Да я просто счастлива! Как раз то, что надо. Считай, загладил вину за все отмененные свидания.
Он улыбнулся и подозрительно поглядел на нее:
– Как-то ты уж чересчур довольна. Что не так?
Андреа рассказала ему обо всем, что произошло, начиная с первой встречи с мистером Сандерсом.
– Ну и дела! – присвистнул он. – Повеселилась ты на славу. Ладно, забудь об этом пока. Лети, переодевайся. Я за тобой через часочек заеду. До встречи!
– Погоди! Ты не сказал, что надеть. Длинное, короткое, и вообще, где ты остановился?
– В «Кросс-Киз» в Ярбурге, в двух шагах от тебя. – Он подошел поближе, обнял ее и обжег щеку поцелуем. – Насколько я понял, местечко простенькое, без затей. Предлагаю надеть ту голубую вещицу с пелеринкой.
Он подарил ей еще один поцелуй и направился к выходу. Через минуту взревел мотор его спортивного кабриолета. Она прикрыла дверь в гостиную и заметила, что черный кот незаметно пробрался в дом и устроился у огня. Животное уставилось на нее желтыми пуговицами глаз и тихонько замурлыкало. Андреа на радостях поспешила скрепить дружбу блюдцем молока. Кот подозрительно обнюхал угощение и принялся лакать.
– Я буду звать тебя Дживз, ты куда надменнее первоклассного камердинера.
Счастье заполнило ее до краев, как прежде отчаяние. Джерри просто душка, несмотря на жуткие манеры, и, должно быть, много думал о ней, раз предпринял это путешествие, оторвавшись от ярких столичных огней и шумной толпы друзей-приятелей. Неужели он и вправду скучал по ней? Андреа побежала наверх.
– О, моя прическа! – взвыла она, поймав в зеркале свое отражение. – Какой кошмар!
Все остальные проблемы тут же отошли на второй план.
Джерри опоздал всего на десять минут, и, прекрасно зная его открытый спортивный автомобиль, Андреа закуталась в накидку из черного вельвета.
– Да ты просто сказка, душа моя! Напомни как-нибудь, чтобы я сделал тебе предложение.
– Благодарю вас, милостивый сэр. Я полагала, что эту судьбу вы уготовили Фионе Куртис. Ты больше на высоких недотрог западаешь.
– Молчи, женщина! Сравнение лиц, фигур и тому подобное – исключительно мужская прерогатива.
Андреа рассмеялась:
– В любом случае, я рада оказаться в числе избранных. Поедем? И кстати, не скажешь, куда именно? Ты вроде бы не говорил мне названия.
– Отель и деревенский клуб Ярбурга. Надеюсь, что у него не только имя звучное.
Джерри, похоже, неплохо изучил карту местности ― он направился прямиком в Ярбург. Ехал он быстро, хоть и аккуратно, но Андреа, как обычно, вздохнула с облегчением, когда он наконец-то заглушил мотор.
С одной стороны от отеля – деревянного здания с кирпичной кладкой между массивными балками – она приметила белые крашеные столбы причала, но осмотреться как следует не успела: Джерри поспешил затащить ее внутрь, спасая от сильного ветра. Они остановились в просторном холле, увешанном медными и латунными предметами старины. Перед ними словно по волшебству вырос метрдотель. Джерри назвался, и их тут же препроводили вверх по узкой лестнице.
Андреа застыла на месте, очарованная открывшимся перед ней видом, впитывая каждую деталь того, что Джерри назвал «тюдоровский Стокброкер». Все настоящее, за исключением нескольких весьма незначительных переделок. Глухо посверкивающие широкие дубовые доски пола под небольшим уклоном уходили к четырем узеньким окошкам в свинцовом переплете. Стены обиты резными деревянными панелями, над ними – крашеная лепнина кремового цвета.
Улыбчивый официант принял у Андреа накидку, проводил гостей к столику у окна, протянул каждому меню и удалился.
– О, какой вид! – выглянула в окно Андреа. – Восхитительно! Сколько пространства, и эти рваные облака на фоне заката. Бог ты мой, даже мельница с крыльями сохранилась! Не удивлюсь, если ею до сих пор пользуются.
– Я сейчас с голоду помру. Супчику, пожалуй, а потом жареного утеночка. Что ты будешь?
Андреа пробежала глазами меню.
– Томатный сок и свинину-гриль с ананасом.
– А выпить? Здесь есть шампанское, тебе должно понравиться.
– А ты сегодня щедр! – рассмеялась Андреа. – Удачный контракт?
– Один из лучших, – широко улыбнулся он. – Помнишь ту сценку с каретой из Диккенса? Ушла на рекламу печеных бобов. Представь ее в полном цвете на огромной чертовой банке с бобами!
– Кошмар! Слава богу, не на коробке с чистящим средством. Печеные бобы и кучер – это еще куда ни шло, но стиральный порошок...
Официант принял у них заказ.
– И бутылку шампанского, – добавил Джерри.
– Полбутылки, – поправила его Андреа. – Тебе еще машину вести.
– Ладно, полбутылки, – вздохнул Джерри. – Но мне кажется, в таком захолустье можно немного расслабиться.
– Даже в таких захолустьях водятся полицейские машины, мистер Робертс, – улыбнулся ему официант.
– Уговорили. Буду пай-мальчиком. А то как бы в местной Бастилии не очутиться.
Андреа рассмеялась было, но тут же задумалась. Такими вещами не шутят. Виновна Моника Дрейк, нет ли, но ей наверняка сейчас не до веселья. Неудивительно, что она хотела заполучить еще одного свидетеля по поводу того стакана бренди.
Из какого-то потайного уголка полилась музыка – медленный фокстрот.
– Как насчет поразмяться немного, пока суп не принесли? – поднялся Джерри.
Андреа с радостью согласилась, и грустные мысли тут же покинули ее. Джерри – прекрасный партнер, да и мелодия превзошла все ожидания. Она целиком отдалась танцу, подсознательно отметив, насколько крохотен здесь танцпол. Их примеру последовали еще три пары.
На середине пластинки официант принес суп, и Джерри снова усадил Андреа за столик. Когда принесли кофе, Джерри откинулся на спинку стула и с серьезным видом обратился к своей спутнице:
– Девушка моей жизни, я принял одно очень важное решение. Оставлю-ка я сумасбродную круговерть Лондона и поселюсь на этих Елисейских полях.
– Елисейских полях? – расхохоталась Андреа. – О чем ты толкуешь, Джерри?
– Хорошая еда, хорошая компания и шампанское – разве это не французский рай?
– Спорим, еще сорок восемь часов, и ты стартуешь в Лондон.
Он наклонился вперед и накрыл ее руку своей ладонью.
– Нет, я серьезно. Не могу сказать, что окончательно перестал слышать зов Лондона, он наверняка будет тянуть меня к себе время от времени, но я собираюсь приглядеть здесь себе домик.
– Это было бы просто чудесно, Джерри! Признаться, я очень скучаю по старым друзьям.
– Не хочешь признаться, что по мне – в особенности? – пожал он ей руку.
– Возможно, – улыбнулась Андреа. – Я об этом не думала, но ты мне действительно страшно нравишься.
– Годится для начала. Давай танцевать. Ты всегда заводную музыку предпочитала.
На танцполе толкалось с дюжину парочек, места для маневров практически не осталось, но все пребывали в прекрасном расположении духа, и редкие столкновения лишь добавляли веселья.
Музыка кончилась, Джерри усадил Андреа на место и подлил шампанского.
– За нас, иммигрантов. – Он подался к ней. – У меня такое чувство, будто я тебя впервые вижу по-настоящему.
– И как ты меня находишь?
– Шикарная девчонка, за которой стоит побегать. – Он взял ее за руку. – Я прекрасно знаю, что ты обо мне думаешь, Андреа: беспечный, временами забавный парень, который практически никогда не держит слова. Но таким я был с другими, пока не повстречал тебя, душа моя. Это своего рода защитный рефлекс, нежелание глубоко увязнуть в отношениях. Видишь ли, я вот что хочу тебе сказать...
В этот самый момент Андреа услышала резкий возглас:
– Но, Джонсон, вы ведь знаете, что тот столик у окна – мой любимый! Мы всегда за ним сидим, а вы уступили его каким-то приезжим...
Андреа повернула голову и встретилась взглядом с Моникой Дрейк. Рядом с ней возвышался разъяренный мистер Сандерс.
Андреа снова обратила свой взор на Джерри:
– Прости, ты говорил...
– Забудь. – Он внимательно сощурил глаза. – Да ты никак смутилась? И виной, похоже, кряканье дурно воспитанной блондиночки.
– Это и есть Моника Дрейк. Мужчина с ней – мистер Сандерс.
– Хмм. Он сам как колючая проволока, но вроде бы уговорил девицу сесть за другой столик. Ты как? Если хочешь, уйдем отсюда.
– Определенно нет. С чего бы это вдруг?
Андреа пыталась поверить сама себе, вновь обрести душевное спокойствие последних минут и начать радоваться жизни. Чтобы отвлечься, она поинтересовалась, как Джерри собирается искать себе дом.
– И про студию не забудь. Одна комната должна быть с большим окном, как у меня.
– Не будет окна, пробьем, – беззаботно заверил он ее.
Ей хотелось заразиться его бесшабашностью, но она постоянно ощущала на себе взгляд мистера Сандерса. Через несколько минут Андреа сдалась и предложила потанцевать.
Джерри тут же вскочил и обнял ее. Они сделали несколько шагов, развернулись, и Андреа уперлась взглядом прямо в мистера Сандерса, ловко выделывавшего па с Моникой Дрейк.
Краска бросилась ей в лицо, и Андреа еще больше разозлилась. Она изогнула губы в улыбке, стараясь с достоинством выйти из неприятной ситуации, но в ответ удостоилась лишь ледяного взгляда.
Еще поворот, и холодные глаза исчезли из ее поля зрения. Джерри понял, что произошло, и прошептал ей на ушко:
– Прости. Я не заметил этих паразитов, когда мы вставали. Больше этого не повторится, будем держаться от них подальше.
– Да мне все равно. Он мне никто, и она тоже.
Но, несмотря на это заявление, тревога не покидала Андреа, напряжение росло, и она вздохнула с облегчением, когда танец закончился. Следующие два они пропустили, а когда начался третий, Джерри бросил взгляд на часы:
– Давай разомнемся последний разок и стартуем. Я устал. Должно быть, деревенского воздуха надышался.
– Я тоже устала, – согласилась Андреа.
– Да уж, денек у тебя выдался – не дай боже. Они станцевали, и Андреа взяла свою накидку.
В темном небе плыла луна, заливая округу ярким светом, но сильный ветер портил очарование ночи, и было очень холодно. Даже Джерри поежился, поворачивая ключ зажигания.
Машина набирала скорость, и Андреа поплотнее укуталась в накидку. Ветер обдувал одну щеку, практически заморозив ее за несколько минут. Ну откуда у Джерри это болезненное пристрастие к кабриолетам? Причем обязательно красным и шумным.
До коттеджа было рукой подать, но за это время Андреа успела много чего передумать. Может, Джерри пытается сам себе что-то доказать? Все его творчество пронизано чувственностью, но в жизни ему совершенно наплевать на ощущения других людей. Однако сегодня он вел себя с ней поистине превосходно, можно сказать – идеально. Каков же он, настоящий Джерри?
Одно она знала точно – он не подавляет окружающих, как мистер Сандерс, и вряд ли когда-нибудь сподобится на выбивание лжесвидетельств. И хотя он редко держит свои обещания, откровенно лгать не в его стиле.
Она вошла в дом, включила свет и обогреватель. Джерри громко хлопнул дверью и встал рядом с ней у электрокамина.
– Холодно, будто на Рождество, – притянул он ее к себе.
– Если ты меня отпустишь, я сделаю нам по чашке чаю, и можешь идти.
Андреа ушла в кухню. За приготовлением чая в голову ей пришла абсолютно шальная мысль. Если бы Джерри пригласил ее прокатиться на лодке под луной, она наверняка согласилась бы, причем с удовольствием и душевным трепетом.
Она принесла поднос в гостиную и протянула чашку, развалившемуся на диване, Джерри. Он поблагодарил хозяйку и погрузился в молчание. Она тоже сидела тихо, но хотелось ей не этого. В мыслях она плыла на маленькой лодке – парус туго натянут, суденышко резво бежит по волнам, – но не одна. Сильный и сведущий мужчина – похожий, быть может, на мистера Сандерса – держит румпель, рядом с ним легко и спокойно.
– Когда начнешь поиски дома? – спросила она, прогоняя глупые мечты.
– Хотел завтра поспрашивать, съездить в Норвич, поглядеть, что тамошние агенты предлагают. Хочешь со мной?
– Очень, но у меня полно работы, и потом, я не знаю, когда плиту привезут. Если ты найдешь подходящий вариант, я с радостью составлю тебе компанию, но только вечером, после рабочего дня.
– Я должен был догадаться. Ты всегда была сторонницей более-менее строгого распорядка.
– Только так можно чего-то добиться. Еще чаю?
– Нет, спасибо. Пошел я. Увидимся завтра вечером. Может, у меня уже будет что тебе показать.
Она поднялась и дошла с ним до двери.
– Спокойной ночи, Джерри, и спасибо тебе за прекрасный вечер.
– Подпорченный двумя паразитами. – Он легко чмокнул ее. – Надо приглядеть себе другое местечко. Спокойной ночи.
Андреа заперла входную дверь, выключила свет и поднялась наверх. В спальне тоже имелся электрический камин, и девушка включила его, прежде чем влезть в пижаму. Она устала, но спать не хотелось. Андреа постояла немного у окошка, потом выключила свет и придвинула кресло. Снаружи завывал ветер, но звук этот скорее успокаивал, чем навевал тоску. Она дома, под защитой родных стен, и эта мысль грела душу. Надо же, сколько неба! – думала она, глядя, как на чистый лунный лик наплывают обрывки облаков. Как здорово было бы поднять парус, но, должно быть, сейчас это небезопасно. В любом случае, это работа для мускулистых мужских рук. Таких, как у... Она оторвалась от окошка и нырнула под одеяло, но никак не могла успокоиться и перебирала своих друзей-приятелей в поисках мужчины нужного типажа. Какой же шок она испытала, поняв, что второго мистера Сандерса ей так и не удалось найти!
Глава 5
Утро выдалось тихим, но небо было пасмурным. После завтрака Андреа прогулялась по саду и вернулась к ремонту будущей студии. К ленчу со стенами и деревом было покончено, и во второй половине дня она покрыла лаком полы. Денек выдался настолько же лишенным событий, насколько предыдущий кишел ими, и Андреа радовалась наступающему вечеру, уютно устроившись в гостиной в ожидании Джерри.
Время близилось к восьми, и она уже подумала было, что он по привычке нарушил свое обещание, но в этот момент послышался звук мотора.
– Привет, Джерри, – распахнула она входную дверь. – Я уже начала волноваться.
– Думала, что я не приду? – уныло вздохнул он, но она рассмеялась в ответ.
– Заметь, не я это сказала! Трудный денек выдался?
– Кошмар, да и только! Весь день колесил по дорогам, которых и на карте-то нет, осматривая «прелестные коттеджи», на деле оборачивающиеся заброшенными хибарками даже без водопровода. Другие якобы располагались прямо у главной трассы, а фактически до них пара миль, и никакого подъезда, кроме грязной колеи вдоль сточной канавы. Вымотался, просто жуть.
– Сочувствую. Чаю хочешь?
– Спасибо, нет. Меня неплохо покормили в «Кросс-Киз». – Он запнулся. – Ты вроде бы говорила, что две тысячи за коттедж отдала?
– Так и есть. А почему ты спрашиваешь?
– Да тут за большие деньги предлагают домишки в два раза меньше твоего и практически без сада.
– Может, ближе к Норвичу?
– Ничуть не ближе, если не дальше. Да ты напала на скидку всех времен и народов, Андреа, к тому же у тебя вода поблизости. – Он махнул рукой в сторону запруды. – Из всего увиденного, я сделал один вывод – если ты можешь оттолкнуть лодку от собственного берега, цена взлетает до небес.
Джерри поведал ей о баснословной сумме, запрашиваемой за разваленный коттедж на болотах с правом на часть берега реки, но Андреа не слушала его. Ее коттедж оказался третьим в списке, и цена – смехотворная. Причина в отсутствии правоустанавливающих документов? Неужели она спустила все свои деньги на то, чего может лишиться в любой момент? И этот странный забор, появившийся, пока коттедж пустовал... Почему его не возвели при жизни мистера Флетчера?
– Видел я тут одно недурное местечко, но до него две мили по узкой дороге, а на переднем дворе – колодец. Электричеством и не пахнет. Ты можешь себе представить старину Джерри с ведрами в руках? Сначала идет к колодцу, тянет воду, бредет по тропинке к дому, потом зажигает вонючие масляные лампы? – сетовал городской друг.
Он двинулся в сторону проигрывателя.
– Только давай без шума, – резковато отреагировала Андреа, но тут же сменила тон: – Прости, я очень устала. Ставь, что пожелаешь.
– Нам обоим надо взбодриться, – ответил Джерри, стоя к ней спиной. – Это должно помочь.
В следующее мгновение в гостиной раздался оглушительный грохот, сопровождавшийся визгами вокалиста, и Джерри уже щелкал пальцами в такт музыке. Андреа постояла пару секунд и взорвалась.
– Ради бога, Джерри! – Она попыталась перекричать не в меру активную группу. – Я не знаю, что на меня нашло, когда я это купила.
– Давай, душа моя, двигайся! – направился он к ней. – Долой блюзы!
Он крутанул ее, но она вырвалась и сердито отстранилась.
– Не желаю я танцевать, и слушать этот грохот тоже.
Он оставил ее и сдернул иглу с пластинки.
– Пожалуй, мне лучше уйти, раз ты в таком настроении.
Она уставилась на него, ошеломленная собственным поведением и блеснувшей в его глазах яростью. Она впервые видела Джерри таким. Раньше думала, что он вообще злиться не умеет.
Они на секунду застыли друг напротив друга, словно погруженные в транс. Потом он встрепенулся и быстрыми шагами направился к двери. Андреа кинулась следом и поймала его за руку.
– Постой, Джерри, не уходи, пожалуйста. Мне очень жаль, правда. Просто я устала и разнервничалась.
Он взял ее ладошку, лицо осветилось прежней обворожительной улыбкой. И вот его губы уже касаются ее губ, но вовсе не в легкомысленном поцелуе. Это было нечто особенное, и Андреа охватила паника. Но она прильнула к нему, спасаясь от депрессии и одиночества, всем сердцем жаждая утешения.
– Пойдем, сядем и ты расскажешь мне все как на духу.
Он провел ее к диванчику и хотел было усадить себе на колени, но она успела увернуться и присесть рядышком.
– Да рассказывать-то особо нечего, – выдохнула Андреа. – Завтра суд, и ремонта в коттедже непочатый край. Да к тому же...
Она остановилась на полуслове, сама не понимая, отчего ей так не хочется рассказывать об отсутствии документов на дом.
– Мы оба делаем из мухи слона, – улыбнулся ей Джерри. – Я убиваюсь, не найдя в первый же день подходящего варианта, ты по поводу мелкого судебного разбирательства, а ведь тебе даже ответ держать не придется. Вот что я тебе скажу, душа моя. Завтра я буду сидеть рядом и держать тебя за дрожащую ручку.
– Не думай, что я действительно трясусь, но это было бы здорово.
– Отлично. – Он вскочил на ноги. – Как там? Все встать перед его честью достопочтенным мистером Яичная Голова – Куриные Ноги! Суд идет! Все вы, кто...
– Сядьте, пожалуйста, – рассмеялась Андреа. – Вы не созданы для суда, мистер.
Он рухнул рядом и взял ее за руки.
– Для чего же я тогда создан, хотелось бы мне знать? То есть я хочу сказать, кроме как для коммерческого искусства. Гожусь ли я в семьянины?
– Джерри...
– Нет, я серьезно. Серьезнее не бывает. Я знаю, что ты считаешь меня человеком ненадежным, из серии «на эту лошадку ставить – ума не иметь», но...
– Кем бы я тебя ни считала, но уж никак не лошадью, – попыталась сострить Андреа, желая увести разговор в сторону, но Джерри было не так просто сбить с мысли.
– Я совершенно другой человек. Очень изменился. Я никогда ни по ком не томился, а по тебе скучал, да еще как! Послушай, может, мне это на бумаге изложить? Я прошу тебя выйти за меня замуж.
У Андреа все сжалось внутри. До сих пор она не отдавала себе отчета в том, что, оказывается, ей ужасно хочется элементарного семейного счастья. Хочется больше, чем просто иметь собственный дом, ей нужно любить и быть любимой. Слезы навернулись на глаза, и она чуть не бросилась в объятия Джерри. Но сомнения удержали ее – она еще не разобралась в своих чувствах. Ответить сейчас было бы нечестно.
– Ты застал меня врасплох, – она постаралась сохранить беззаботный тон, – и на данный момент, я могу ответить тебе, как отвечали викторианские девы. Это так неожиданно, сэр. – Она положила руку ему на плечо. – Правда, Джерри, мне надо подумать. Ты мне очень нравишься, но ты ошеломил меня. Я и думать не думала ни о каком браке.
– Не переживай, все нормально. По правде говоря, идея пришла мне в голову только вчера, за ужином. И поскольку ты не дала мне пинка под зад...
Она с облегчением рассмеялась:
– Я в любой ситуации стараюсь оставаться леди!
Они поболтали немного, по большей части о работе и общих лондонских приятелях, но Андреа хотелось побыть одной и все как следует обдумать. В конце концов, она поднялась.
– Мне действительно надо выпить чашечку чаю. Хорошо вам, живущим в отелях, у вас каждый вечер ровно в восемь ужин готов.
– О, я готов снизойти до чая и даже признаюсь, это будет неплохо.
– Благодарю вас, милорд. Пойду, приготовлю его для вас.
Он и впрямь душка, подумала она. С ним никогда не соскучишься. Но каково будет жить с Джерри под одной крышей? Не надоест ли ей в скором времени его легкомысленное отношение ко всему на свете? Можно ли будет положиться на него в трудный час? И главное – любит ли она его?
На эти вопросы у нее не было ответа, но мысль о том, что он уедет и оставит ее одну, была просто невыносима.
Андреа принесла поднос, и теперь, когда ей хотелось, чтобы Джерри остался, он вдруг засобирался уходить. Дважды бросал взгляд на часы и во второй раз заявил:
– Без четверти десять. Пора тебе в кроватку, ты впрямь выглядишь усталой.
– Наверное.
Андреа проводила его до двери. Звук мотора замер вдали, и девушка упала в кресло. Она никогда не думала получить предложение от Джерри, а если бы думала, то уж никак не предполагала, что будет всерьез его рассматривать. И вот вам, пожалуйста! Что ней случилось? Неужели она стала слабой и боится одиночества? Похоже, что так.
Потом она вдруг задумалась, отчего это Джерри так торопился уйти? Не похоже это на него. Она могла припомнить массу случаев, когда несчастные хозяева уже зевали в открытую, а он все никак не мог угомониться и просил поставить еще одну «самую последнюю» пластиночку.
Андреа улыбнулась, но на душе заскребли кошки. Джерри быстро передумал насчет своего предложения, и впервые в жизни ему стало неловко в этом признаться. Лучше ей сделать вид, будто ничего не произошло. Она выключила свет и поднялась наверх.
Утро выдалось ясное, но время от времени набегали тучки кратковременного дождичка. После завтрака Андреа осмотрела окрашенный пол. Ходить по нему пока было рановато, поэтому она установила мольберт и принялась рисовать запруду. Она решила для себя – как только судебное разбирательство закончится, на первое место выйдет работа, приносящая ей кусок хлеба с маслом. Бесчисленные мелочи по ремонту дома придется оставить на свободное время.
Около десяти часов она приготовила себе омлет, подкрепилась и переоделась в строгий серый костюм. Сама того не желая, она все прислушивалась, пытаясь уловить гул мотора. Они, конечно, не договаривались, что Джерри заедет за ней, но девушка ощутила в сердце укол разочарования, когда он так и не объявился. Она добралась до Ярбурга на взятом в прокат автомобиле и припарковалась на площади. Здание суда оказалось крохотным, с неясными намеками на готический стиль, больше смахивавшим на миссионерский приют, чем на место, где вершится справедливость. Она подошла к стоявшему у дверей полицейскому.
– Это дело будет слушаться следующим, мисс, – отметил он на ее вопрос. – Вы заинтересованная сторона?
– Не уверена. Но меня могут вызвать в качестве свидетеля.
– В таком случае вам лучше подождать в коридоре, пока двери не откроются. Потом пройдете и сядете.
Андреа вошла в здание. Узкий коридор с темно-зеленой плиткой до половины стены встретил ее полумраком и навязчивым запахом карболки. Около дюжины человек сидели на неприхотливых скамьях, примерно столько же стояли, разбившись на группки. Моника Дрейк и мистер Сандерс беседовали с каким-то мужчиной.
Первой Андреа заметила Моника. Окатив противницу ледяным взглядом, она отвернулась и сказала что-то мистеру Сандерсу. Их собеседник, мужчина постарше, пристально посмотрел на Андреа, а мистер Сандерс направился прямиком к ней.
– Доброе утро. – Он даже не улыбнулся и не дал ей шанса ответить на приветствие. – По-прежнему собираетесь утверждать, что якобы не видели, как Монике дали выпить после аварии?
Андреа аж покраснела от гнева:
– Естественно, ведь это же правда.
Он приподнял бровь:
– Прямая дорожка к непопулярности. Вы хоть это понимаете?
– Правда редко бывает популярной, – огрызнулась она.
– Надо думать. А вы, значит, одна из тех, кто будет резать правду-матку, даже если кого-то вздернут за это на виселице? Похвально, похвально.
– Полагаю, людям следует иметь смелость признавать свои ошибки, а не рассчитывать на то, чтобы другие вытаскивали их из неприятностей ценой лживых показаний. В любом случае, водить машину, как делает это она, – непростительно. Из-за такого поведения люди гибнут.
– Ваша правда. Но, судя по всему, вас тоже нельзя назвать водителем-асом.
Закончив свое выступление, он развернулся и пошел прочь. Все мужчины одинаковые, жаждут оставить за собой последнее слово.
Андреа кипела от злости. Дверь в конце коридора распахнулась, из нее вышло несколько человек, и троица проследовала в зал. Андреа вошла за ними, окинув взглядом стол на возвышении, краснощекого мужчину за ним и примерно двадцать рядов стульев.
– Садитесь! – рявкнул громкий голос. – Тишина в зале именем полковника Фробишера, мирового судьи!
Андреа опустилась на ближайший стул. Двое мужчин за столиком у платформы пошептались немного, потом один из них встал.
– Следующее дело, ваша честь, обвинение в вождении в нетрезвом виде. Обвиняемая – мисс Моника Дрейк.
– Имеются ли какие-нибудь смягчающие обстоятельства?
Мужчина, который внимательно разглядывал Андреа в коридоре, вскочил с места и затараторил:
– Я защитник мисс Дрейк, ваша честь. Моя клиентка не признает себя виновной.
– Отлично, мистер Бартон. – Судья немного повернул голову. – Мистер Харрис, насколько я понимаю, вы представляете интересы полиции?
– Так точно, ваша честь, – поднялся пухленький человечек.
– В таком случае, говорите. Не тяните время.
Едкий тон судьи поразил Андреа, но человечек и бровью не повел.
– Я изложу факты, которые не подлежат сомнению. Двадцать четвертого марта этого года мисс Дрейк попала на своей машине в аварию. На место происшествия была вызвана полиция. Полицейские проверили обоих водителей на алкоголь, и тест мисс Дрейк показал положительный результат. Ее доставили в управление, и повторный тест показал то же самое. – Мистер Харрис с улыбкой повернулся к обвиняемой. – Разрешите заметить, я очень удивлен, что в подобных обстоятельствах можно заявлять о невиновности.
– Вполне возможно, защитник обвиняемой стороны избавит вас от вашего удивления. Ваше слово, мистер Бартон.
– Дело в том, что моя клиентка не принимала алкоголя до аварии, а именно – до того времени, как покинула машину и уже не была в ответе за транспортное средство и не сидела за рулем. Короче говоря, один из друзей дал ей стакан бренди после того, как машина была повреждена и уже не могла двинуться с места.
– Хмм. Дело необычное, но доводы приведены веские. Что вы на это скажете, мистер Харрис?
– Что полиция снимет обвинение, если мистер Бартон сумеет подкрепить свое заявление доказательствами. Полагаю, мы сбережем суду время, если вначале заслушаем свидетелей.
Глаза Андреа полезли из орбит. Чего она не ожидала, так это дружеского, чуть ли не панибратского поведения представителя полиции. Она в растерянности услышала имя Моники Дрейк и увидела, как та шагнула к стулу для свидетелей и принесла присягу. В широкополой шляпе и голубом костюмчике она была сама невинность. На вопросы она отвечала чуть слышно. Да, ее всю трясло после столкновения, она чуть сознание не потеряла. Да, она приняла стакан бренди от мистера Рекса Мандерса. Нет, он ей не друг, просто знакомый.
– Кто еще присутствовал при этом, мисс Дрейк?
– Не могу точно сказать. Вокруг стояли еще какие-то люди, но я не разглядела.
– Конечно.
У Андреа вырвался вздох облегчения. Моника Дрейк не собирается заставлять ее лгать. Ей не придется вставать и опровергать ее заявление. Однако мистер Бартон снова подал голос:
– Но вы говорили мне, что там была еще одна девушка. Или вы забыли?
– Нет, но она вряд ли даст показания в мою пользу, она вела вторую машину. Она была очень возбуждена и обвиняла меня.
Андреа привстала со стула, затем снова села. Слова Моники вывели ее из равновесия, но она прекрасно знала, что выкрики с места ни к чему хорошему не приведут.
– Это все, мисс Дрейк, – сказал Бартон. – Не знаю, имеет ли мистер Харрис...
– Еще один вопрос, мисс Дрейк, – поднялся полицейский представитель. – Что вы пили перед аварией, если вообще пили.
– Только глоток мартини, – едва слышно прошептала Моника.
– Говорите громче, пожалуйста. Вы сказали...
– Только глоток мартини. Я не пью ничего другого, и уж тем более, когда сажусь за руль.
– Благодарю вас, мисс Дрейк.
К месту для дачи свидетельских показаний вызвали Рекса Мандерса. Покраснев словно рак, он полностью подтвердил слова Моники Дрейк.
Андреа побелела от ужаса. Похоже, именно ее собираются выставить здесь лгуньей. Она услышала свое имя и машинально поднялась. Так же машинально девушка принесла клятву. Служащий суда отошел от нее, и она оказалась под пристальным вниманием десятков людей. Андреа покраснела и сфокусировалась на одной паре глаз – глазах мистера Сандерса. Тот уперся в нее тяжелым взглядом, судорожно сжимая ладонь Моники, единственной, кто сидел, потупив взор и склонив голову так, что шляпа практически скрывала ее лицо.
Андреа усилием воли оторвалась от мистера Сандерса, посмотрела на судью, потом на защитника мисс Дрейк, усердно перебирающего какие-то бумажки.
В глазах судьи горела неприкрытая враждебность, и Андреа припомнила, что именно он стоял на другой стороне запруды, когда она каталась на лодке.
Андреа пригладила юбку. Ну, почему среди всех этих лиц нет единственного дружественного ей? Где же ты, Джерри? Ты же обещал...
– Вы Андреа Карсон, проживающая в Килн-Коттедж? – поднялся со своего места защитник.
– Да.
– Давно вы проживаете в данном районе?
– Меньше недели.
– В таком случае вы не слишком хорошо знакомы с местными дорогами?
– Нет, не слишком.
– В рассматриваемый день вы возвращались из Норвича и собирались повернуть на парковку у «Фоксиз».
– Нет.
– В заявлении полиции сказано, что вы возвращались из Норвича.
