Текст книги "Свет луны на воде"
Автор книги: Хильда Никсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
– Я возвращалась из Норвича, но не собиралась сворачивать на гостиничную парковку.
– Это ваши слова. В любом случае вы все-таки врезались в машину, покидающую «Фоксиз».
– Я не врезалась. Это мисс Дрейк в меня врезалась.
Защитник пожал плечами, всем видом показывая, что не видит разницы.
– Может быть, вы расскажете суду, что произошло после аварии.
Андреа собралась.
– Мою машину вынесло на встречную полосу движения, прежде чем я сумела остановить ее. С минуту я посидела, превозмогая головокружение, затем рядом притормозил другой автомобиль, и из него вышел водитель. Он сказал мне, что видел, как все случилось...
– Этот водитель присутствует в зале суда?
– Я не знаю.
– Будьте добры, посмотрите вокруг.
Андреа пробежалась взглядом по рядам. Она не могла понять, к чему клонит защитник. Похоже, он хочет выставить ее виновницей происшествия, а не просто получить подтверждение заявления Моники относительно стакана бренди. Злость закипела в ней с новой силой, и она выпалила на одном дыхании:
– Я не вижу в зале заседания мистера Джеймсона, того самого водителя, и, если бы вы хотели пригласить его сюда, вы бы могли взять в полиции его имя и адрес, и если вы желаете спросить меня, пила ли мисс Дрейк после аварии, мне ничего об этом не известно. Я не пересекала дорогу и не подходила к ней и даже не видела ее, пока полицейские не привели ее к своей машине!
Судья ударил молоточком.
– Довольно, юная леди. Вы здесь, чтобы отвечать на вопросы, а не речи говорить!
– И я здесь по своей доброй воле. Никто меня не вызывал.
– Тишина! Я не позволю вам препираться с судом. – Судья повернулся к защитнику: – Имеются ли у вас дополнительные вопросы к свидетелю?
– Нет, ваша честь. Я не вижу способа добиться от нее правды.
– Вы уже получили ее! – взорвалась Андреа.
– Тишина! Вы свободны.
Андреа прошла на свое место. Руки ее тряслись, ноги не слушались. По залу пробежал шепоток, все головы дружно повернулись к ней. Затем раздался стук молоточка, и она словно сквозь сон услышала, как Монику Дрейк объявляют невиновной, а судья говорит что-то о противоречивых доказательствах и всем известной добропорядочности юной леди. Застучали отодвигаемые стулья, Моника Дрейк поплыла к выходу с гордо поднятой головой, защитник и мистер Сандерс шли за ней по пятам, словно два телохранителя.
Андреа поспешила покинуть здание суда. Щеки ее горели, и было с чего – ее выставили лгуньей! Вскоре весть разлетится по всей деревне, и жители сочтут ее мстительной упрямицей. На парковке у соседней машины стояла Моника Дрейк. Девушка весело болтала с мистером Сандерсом и своим защитником и никуда не торопилась. А вот Андреа хотелось убраться отсюда как можно скорее. Она развернулась и чуть не столкнулась с Джерри.
– Слушай, душа моя, прости за опоздание. Мне очень жаль, что так вышло, я...
– Жаль?– Андреа чуть не рыдала. – Ты всегда опаздываешь, если вообще приходишь. Убирайся прочь! Ты мне был нужен, а теперь уже нет. Видеть тебя больше не желаю. Проваливай в свой драгоценный Лондон и найди себе другую, которая сможет мириться с твоей непунктуальностью. Их там целые стада!
Джерри вытаращил на нее глаза и открыл, было, рот, чтобы что-то сказать, но Андреа почувствовала: задержись она еще на миг, и непременно разрыдается, выставив себя на посмешище перед Моникой Дрейк и ненавистным мистером Сандерсом. Сейчас ей хотелось только одного – остаться одной. Она села в машину и рванула домой, но пока она закрывала за собой ворота, рядом притормозил еще один автомобиль. Окошко водителя опустилось, и из него выглянул седовласый мужчина. На суде он сидел вместе с Моникой Дрейк и мистером Сандерсом.
– Мисс Карсон, не могли бы вы уделить мне минуту внимания?
– Для чего? – подозрительно поглядела она на него. – Я занята.
– Всего минуту. Меня зовут Дрейк, Роберт Дрейк. О нет, только не поймите меня неправильно, – поспешно добавил он, увидев, как девушка ощетинилась. – Я не на тропе войны. Я действительно отец Моники, но...
– И что вы хотите мне сказать?
– Неприятно говорить так о своей дочери, но я приехал извиниться.
– Извиниться? – удивилась Андреа. – Но за что?
– Я был в суде. И понял по вашему лицу, что вы говорите правду. Полагаю, вина лежит на мне. Слишком уж мягок был я с ней в детстве. Не научил ее тому, что нехорошо искать себе оправданий, когда ты виноват, но с этого момента все изменится. Надо быть с ней построже. Я заставлю ее извиниться перед вами. Это меньшее, что она может для вас сделать.
– О нет, мистер Дрейк, прошу вас, не надо! – решительно отвергла его предложение Андреа. – Я обижена, но переживу как-нибудь свое унижение. Если же вы заставите свою дочь прийти ко мне с извинениями, она всю жизнь меня будет ненавидеть, а мне бы не хотелось наживать себе лишних врагов. Спасибо вам за заботу, но оставьте все как есть. Заново ворошить все это – только хуже будет.
– Пожалуй, вы правы, – вздохнул он. – Я думал, знакомство с Родом Сандерсом прибавит ей ответственности или, по крайней мере, он сможет держать ее в узде. Вы его знаете?
Род. Вот, значит, как зовут его друзья. Совсем ему не подходит, слишком милое имя.
– Знаю, – бросила она, всем сердцем желая, чтобы мистер Дрейк уехал и оставил ее в покое.
Уж кого-кого, а Рода Сандерса ей обсуждать вовсе не хотелось, но мистер Дрейк не унимался:
– Он парень уравновешенный. Поглядели бы вы, как он с людьми управляется, скала, да и только! С ним особо не поспоришь.
– Значит, вы с ним работаете? – спросила Андреа, еще раз убедившись, что не ошиблась насчет Рода Сандерса.
Упертый, самонадеянный болван, вот кто он такой.
– Работаю, в определенном смысле этого слова, – сухо хохотнул мистер Дрейк. – Он мой временный менеджер. Мы – фирма речных инженеров, углубляем, расширяем, причалы ставим и тому подобное.
– И заборы?
– И заборы, но это редко.
С языка Андреа уже готов был сорваться вопрос об изгороди, отрезавшей ее от запруды, когда на дороге показалась машина Джерри.
– Уезжаю, – многозначительно улыбнулся мистер Дрейк. – Рад был познакомиться с вами, мисс Карсон. До свидания.
Андреа попрощалась с ним, чувствуя, что раны, нанесенные этим днем, немного затянулись. «Выходит, мистер Сандерс – Род Сандерс – работает на отца Моники», – бормотала она себе под нос, пока автомобиль Джерри заруливал в ворота.
«Дочь босса». К упрямству и самонадеянности стоит добавить амбициозность.
Джерри выпрыгнул из машины, не утруждая себя открыванием дверцы.
– Ну? Приехал искупать вину?
– Не виноват я, душа моя, – возразил Джерри. – Я ездил осматривать дома и потерялся в переплетении проселочных дорог без всяких признаков опознавательных знаков. Полчаса круги нарезал. А когда приехал, разбирательство уже началось, и коп у дверей не пустил меня внутрь. Ты на коне?
– На коне? Видел бы ты это! Да меня первостатейной лгуньей выставили!
– Мне очень жаль. Простишь меня за опоздание?
– Почему бы и нет? – нервно хохотнула Андреа. – Я сегодня раздаю прощения направо и налево. Скоро придется самой просить прощения за то, что я по земле хожу. Единственный урок, который я из всего этого вынесла, – надо держаться подальше от избалованных девочек в дорогих машинах. В конце концов, они у себя дома, не так ли?
Джерри плюхнулся на диван.
– Мне действительно очень жаль, Андреа. Ты так расстроена. Если бы я знал, что все так обернется, я бы не поехал сегодня смотреть коттедж как-его-там-называют, но мне из Норвича агент позвонил прямо в отель, не хотелось упускать неплохой вариант. Его только сегодня на продажу выставили.
– Не важно, – отмахнулась Андреа. – Ты бы все равно ничем не смог мне помочь.
Но в душе она так не считала. «О, Джерри! – кричало все внутри ее. – Тебе бы хоть немного надежности, и я смогла бы полюбить тебя. Если бы ты только понимал, сколько значит сочувственная улыбка в нужное время!»
Андреа попыталась успокоиться. Что толку жаловаться и жалеть себя? Джерри есть Джерри, и его не переделать. Может, со временем он и изменится, но сейчас это просто друг. Она наклеила на лицо вымученную улыбку.
– Ну и как коттедж? Еще одна хибарка с розами у дверей за тридевять земель до ближайшего жилья?
– Вовсе нет. Весьма и весьма, мне понравилось. – Джерри промедлил с секунду. – Я тут подумал...
– Не смогу ли я поехать с тобой поглядеть? – Андреа поспешила добавить в свои слова энтузиазма, которого не испытывала. – С радостью! Мне нравится осматривать новые места.
– Прямо сейчас?
Андреа покачала головой:
– Прежде чем затеряться на деревенских дорогах, мне бы хотелось перекусить. Заезжай за мной часа в два.
– Насчет ленча я уже позаботился, – одарил он ее своей обычной яркой улыбкой. – Нашел небольшой паб, где готовят еду по предварительному заказу. Вот я и заказал.
– Ох, Джерри! – уже искренне рассмеялась Андреа. – Да ты даже в африканских джунглях найдешь место, где ленч подают!
– А то! Сказываются годы тренировки. – Он подошел к ней и чмокнул в щечку. – Беги, припудри носик, только недолго. Не хочу, чтобы какой-нибудь урод увел у нас дом, пока ты будешь наряжаться.
Через несколько минут они уже сидели в машине. Андреа снова погрузилась в размышления о своем спутнике. У него немало достоинств. Положиться на него, конечно, ни в чем нельзя, но зато он нетребователен. Попросил ее выйти за него замуж, но не давит. Способен ли он пылать истинной страстью? Она сильно в этом сомневалась, хоть он и заверял ее, что влюблен.
А любит ли она его? На этот вопрос у нее не было ответа. Да, он ей всегда нравился. А теперь, когда он вдруг явился в Норфолк, и подавно. Зарождение ли это любви? Снова нет ответа. Ей не с чем сравнить. Она никогда никого не любила. Если чувство, которое она питает к Джерри, и есть любовь, значит, она приятна, но ничего волнительного в ней нет. А она отчего-то всегда полагала, что любовь будоражит кровь, захватывает так, что голова кругом идет.
Машину немного занесло на повороте. Дорога бы настолько узкой, что двум машинам не разминуться Андреа засмеялась.
– Что смешного? – взвился Джерри.
– Да так, подумала кое о чем, но пока не хочу делиться с тобой своими мыслями.
– Доиграешься ты у меня! Вот высажу тебя и отправлю домой пешком.
Андреа вдруг поняла, что вновь радуется жизни. Да какое ей дело до мнения посторонних людей? Она-то знает, что говорила правду, причем без всякого злого умысла.
Дорога сделала крутой поворот, и Джерри притормозил практически сразу после него. По обе стороны стояло по коттеджу: один с аккуратно подрезанной живой изгородью, покрывающейся свежей листвой, изгородь другого давно плакала по ножницам.
Джерри выпрыгнул из машины.
– Я быстро, только ключ возьму.
Андреа тоже вышла и открыла ворота, преодолевая сопротивление густой травы. Представшее перед ней зрелище тут же околдовало ее. Крыша покрыта соломой, наверху мансардные окна. Окна первого этажа разбиты на небольшие клеточки, вьющиеся розы, похоже, скроют их, когда появится листва. И еще было крылечко, сильно смахивающее на будку часового, только бока у него из сетки, увитой длинными стеблями многолетнего жасмина, на которых до сих пор сохранилось несколько желтых цветков.
Андреа зачарованно вошла на крылечко и уселась на лавочку. Рядом прожужжала и улетела прочь ранняя пчелка, и она задумалась над тем, кто жил здесь раньше. Скорее всего, рабочие с ферм, испытавшие на своем веку мало радостей, но один из них наверняка сидел по вечерам на этой деревянной скамеечке.
Неясную картинку нарушило громкое посвистывание Джерри. Он открыл дверь и повернулся к Андреа:
– Наверное, мне следует перенести тебя через порог?
– Опять ты все перепутал. Сперва надо жениться на девушке.
– Точно! Напомни, чтоб я выкроил на это минутку.
Джерри вошел в одну из комнат, и его голос эхом отразился от пустых стен:
– Здесь будет гостиная, потому что отсюда идет дверь в кухню.
– Водопровод имеется? – спросила Андреа.
– Имеется. Вода, правда, только холодная.
– И электричество, как вижу, тоже есть. А канализация?
– Без вопросов. Пошли, посмотрим другую комнату, а потом наверх.
– Хорошо. – Андреа бросила критический взгляд на обои.
Чистенькие, но на ее вкус просто чудовищные. Яркие попугаи среди бамбуковых зарослей – не в ее стиле. Наверху размещались две спальни вполне приличных размеров и крохотная кладовка.
– Под ванную сгодится, – заявил Джерри. – Ну и как тебе здесь? Если внизу прорубить окно побольше, вполне сносно.
– Да я и разглядеть-то толком ничего не успела, но мне понравилось. Все, за исключением жутких обоев.
– Ты насчет попугаев? А мне они не показались страшными.
– Джерри! Ушам своим не могу поверить! У тебя такие утонченные работы, и ты можешь мириться с мерзкими попугаями?!
– Да не то чтобы они мне в душу запали. Твои предложения?
Она вышла на площадку.
– Поскольку комнаты небольшие, я бы остановилась на однотонных стенах, скажем, белых или кремовых с розоватым отливом, и однотонном ковровом покрытии. А вот с занавесками можно поэкспериментировать.
– Так тому и быть. Сдеру обои.
– Полегче, Джерри! Это ведь твой коттедж. То есть, если ты решишь его купить.
– А его не продают пока. На пять лет сдают. Тридцать шиллингов в неделю – и делай ремонт, какой пожелаешь.
– Но это же чудесно! Даже если ты потратишься на ванну, горячую воду и мебель, это совсем недорого для пяти лет.
– Да мне не придется одному вкладываться. Хозяин готов оплатить половину стоимости ремонта.
– Правда? И кто же этот филантроп?
– Понятия не имею. Я с ним через его представителя в Норвиче общаюсь. Ну как, брать?
– Тебе самому это решать, Джерри.
– Ладно, решено! Как насчет мебели, начнем со спален?
Андреа почувствовала, что ее слишком уж втягивают в это дело, и начала спускаться по ступенькам.
– Насчет мебели тебе тоже самому решать, – рассмеялась она. – Я не собираюсь тратить за тебя твои деньги. Сад покажешь?
Он спустился следом за ней и распахнул кухонную дверь.
– Я его и сам толком не видел. Сады – не мой конек.
– Ты меня разочаровываешь. Я полагала, ты сторонник идеальных лужаек и безупречных клумб. Особого труда для этого не надо. Если выделить площадку под машину, места совсем немного остается, как раз чтобы размяться на досуге с газонокосилкой.
– Разминками пусть спортсмены занимаются. Ты можешь свою лужайку собственными кровью и потом поливать, а я найму себе кого-нибудь.
Андреа скосила на него глаза. Ей казалось, что после стольких лет городской жизни просто невозможно не захотеть лично распланировать и обустроить свой садик. Если ты, конечно, очень занят, предварительную работу можно поручить другим, но сажать и ухаживать – это все равно что картину рисовать, тоже своего рода творчество.
Джерри остался стоять на месте, но Андреа прошлась по высокой траве в сторону живой изгороди, стараясь вспомнить названия многолетних растений.
– Эй, мисс садовод-любитель! Настало время ленча, и я уже с голоду помираю! – позвал ее Джерри.
Андреа со вздохом побрела обратно. Садоводство для нее – темный лес, но ей хотелось научиться. И не могла понять, как можно этого не хотеть.
До избранной Джерри таверны было рукой подать, и, вылезая из машины, Андреа загляделась на табличку, раскачивающуюся на солидном столбе, – нечто похожее на парусную баржу со старой Темзы с надписью «Гостиница «Баржа».
Джерри уже распахнул дверь, и Андреа не успела как следует рассмотреть каменное здание, крытое красной выцветшей от времени черепицей. Бар был обставлен скромно. В огромном, без изысков, кирпичном камине полыхают дрова, рядом накрыт столик на двоих. Словно из-под земли перед ними вырос не человек – настоящий великан!
– Добрый день, мисс, мистер Робертс. Все уже готово. Не желаете выпить для начала?
– Шерри, пожалуйста, – сказала Андреа.
– Шерри и кружку пива, – заказал Джерри и пододвинул резное деревянное кресло поближе к огню. – Вот так, душа моя, согрей ручки.
Андреа опустилась в кресло.
– Не то чтобы я сильно замерзла, но эта твоя машина! Ну почему ты все время без крыши выбираешь?
– Ха! Я думал, ты любительница свежего воздуха и открытых пространств.
– Конечно, но не ветра же, который так и норовит все волосы вырвать.
Хозяин гостиницы принес напитки.
– Вам понравился коттедж, мистер Робертс?
– Еще как! Через недельку я у вас завсегдатаем стану. Много тут народу по вечерам собирается?
– Сейчас не сезон, но к концу мая здесь каждый вечер яблоку негде будет упасть, за исключением субботы.
– За исключением субботы? – изумился Джерри. – Странно. В других местах суббота чуть ли не всю недельную выручку делает.
– Я тоже так думала, – вступила Андреа. – Но почему у вас-то дела в субботу не идут?
– Потому что мы, мисс, зависим от речного транспорта, а суббота – день, когда большинство отдыхающих отводят арендованные суда обратно в док, где их нанимают новые люди. Те, в свою очередь, только к воскресенью к нам добираются.
– О, я даже не знала, что тут поблизости река есть.
– Выгляньте вон в то окошко, мисс, и вы увидите нашу пристань. Сейчас там лишь моя шлюпка стоит, а летом на ночь по двадцать-тридцать катеров с яхтами причаливает. Команды сходят на берег и травят у нас байки.
Андреа подошла к окошку и увидела длинную деревянную пристань у широкой реки.
– Что это за речка?
– Ант, мисс. Когда я был мальцом, сюда баржи заходили, ждали очереди, чтобы подняться по протоке к запруде Килн-Брод, но с тех пор лет тридцать минуло. Барж больше нету, да и протока вся заросла.
Андреа собралась было задать еще один вопрос, но увидела, как к столу подходит миловидная женщина с тарелками холодной говядины и ветчины.
– Иди, отведай яств! – позвал ее Джерри.
Андреа вдруг почувствовала зверский аппетит.
– Я рад, что коттедж пришелся тебе по вкусу. Ты ведь съездишь со мной в Норвич, душа моя? Я сперва с агентом дела улажу, а потом надо будет мебель выбрать, заглянуть к электрикам и на телефонную станцию, и...
– Все то, что я проделала несколько дней тому назад. Извини, если покажусь тебе невежливой, Джерри, но я девушка работающая и без того времени уже немало потеряла.
– Ну ладно, загляну к тебе сегодня вечерком, если не слишком вымотаюсь.
– Давай. Буду рада послушать, как у тебя дела продвигаются.
Через полчаса она уже была дома, переоделась и принялась разрабатывать макет суперобложки для книги. Время от времени она вспоминала о Джерри и немного жалела, что не поехала с ним, но работа есть работа, тут расслабляться никак нельзя. Джерри только дай волю, он всю ее жизнь до минутки выскребет. Сам он создавал иллюстрации с поразительной скоростью, несомненный талант и искусное владение техникой делали свое дело. В промежутках же он только и делал, что бездельничал.
Андреа поймала себя на том, что думает о нем как о своем муже. Она прекрасно знала все его привычки. Он любит завтракать в постели с газеткой в руках. Это означает, что ей пришлось бы подниматься первой и готовить ему завтрак. Ничего страшного в этом нет, ей нравится вставать рано и есть в тишине зарождающегося дня. Но как насчет обеда и ужина, насчет всего остального дня? Он ведь терпеть не может строгого расписания.
Андреа улыбнулась сама себе. Надо же, грезит наяву! Джерри больше ни разу не заикался о браке, так что ей не придется принимать никакого решения.
Вскоре спина начала ныть, она оторвалась от чертежного стола и подошла к окошку. К ее удивлению, солнце уже клонилось к закату, девушка зевнула и решила, что ей надо срочно подышать свежим воздухом. Она накинула пальто, повязала на голову шарфик и вышла на улицу. Холодный ветер стих, вечер стоял солнечный и теплый. Андреа прошлась по скошенной траве и вдруг заметила, что дверь сарая открыта. Непорядок, решила она и направилась к строению. Попавшиеся на глаза весла словно звали прокатиться по воде. Она взяла их, но тут взгляд ее упал на свернутый парус, и любопытство взяло верх. Парус был развернут и осмотрен. Андреа нашла короткую мачту. Она была совсем не тяжелой, и девушка потащила все это богатство к лодке, чувствуя себя школьницей, нарушающей правила. В первую минуту она не могла сообразить, каким образом пристроить парус к мачте, но потом вспомнила, как однажды рисовала нечто подобное в магазине, торгующем лодками, и услужливый продавец прикреплял для нее парус, сопровождая свои действия ненужными в тот момент комментариями. Вот и пригодилось.
Вскоре парус был на месте. Лодчонка опасно качнулась и натянула веревку. Андреа высвободила суденышко. Лодка сама собой развернулась и проплыла ярдов десять, прежде чем ей удалось добраться до кормы.
Она снова припомнила слова продавца и взялась за веревку, которую он называл шкотом. Девушка опасливо потянула за нее, выводя гик, и положила руку на румпель. Лодка послушно сбавила ход и пошла ровнее.
Андреа была околдована. За бортом журчала вода, суденышко двигалось вперед, разбивая зеркальные отражения на речной глади. Пара уточек добавила картинке очарования. И тут девушка заметила, что очутилась слишком близко от причала полковника Фробишера. Она двинула румпелем, лодка развернулась, парус повис. Ветер неожиданно надул его снова, и лодка рванула с места, набирая скорость. Шкот зазвенел в руке Андреа, и она позволила ему скользнуть сквозь пальцы. Суденышко выправилось, сохраняя прежнюю скорость.
Вот оно, настоящее приключение! – подумала Андреа. Она уже начала немного разбираться, под каким углом наклонять парус и румпель в зависимости от направления ветра. Она опять поменяла направление, теперь лодка медленно, но верно приближалась к ее мосткам. Ей захотелось есть, но она не смогла побороть искушение сделать еще один круг. Неподалеку от мостков она развернула лодку, та немного накренилась, скорость выросла, кровь зазвенела в жилах. Причал полковника стремительно приближался, когда из-за кустов показались две фигуры – Моника Дрейк и мистер Сандерс.
Андреа запаниковала и резко рванула румпель – уж очень ей не хотелось встречаться с ними лицом к лицу. Лодку крутануло, точно волчок, борт черпанул воды. Шкот выскользнул из рук Андреа, конец веревки обвился вокруг ее лодыжки. Она в панике вскочила с места, потеряла равновесие и шумно плюхнулась за борт.
Вода заклокотала в ушах Андреа, и она пошла ко дну.
Глава 6
Андреа начала бить руками, вынырнула на поверхность, постаралась удержаться на плаву, стаскивая с себя намокшее пальто, и, конечно же, снова ушла под воду, однако на этот раз успела набрать в легкие воздуха. Одну руку ей удалось высвободить, и она уже боролась со вторым рукавом, когда Род Сандерс схватил ее сзади за свитер, и громовой голос ударил прямо в ухо:
– Все хорошо! Только без паники!
– Я и не собиралась... – начала было Андреа, но вода попала ей в рот, потопив конец предложения.
Она скосила взгляд на решительное лицо и, вместо того чтобы начать выступление в духе «помощь мне не нужна», легла на спину и отдалась на волю добровольного спасителя.
– Хорошая девочка! – снова ударил в барабанные перепонки его голос. – Так держать. Скоро я вас вытащу.
Он принялся энергично бить ногами. Зубы Андреа застучали. Она тоже начала работать ногами и, приподняв немного голову, увидела Монику Дрейк на причале полковника – глаза выпучены, ладошка прижата ко рту. Андреа захотелось расхохотаться, но она попыталась сдержаться. В результате из груди вырвался истерический смешок.
– Не бойтесь! – тут же отреагировал мистер Сандерс. – До мостков всего несколько ярдов осталось.
Андреа еще больше затрясло. Не прошло и минуты, как твердая рука перевалила ее через корму лодки. Мистер Сандерс взмахнул несколько раз веслами, и лодка воткнулась в камыши у берега Андреа.
Она встала, покачнувшись вместе с суденышком, но в следующее мгновение ее уже подхватили на руки. Мистер Сандерс легко выпрыгнул на мостки и бегом бросился к коттеджу. Открыв дверь одной рукой, он опустил девушку на диван и понесся вверх по лестнице.
Андреа села. Скорость происходящих событий потрясала воображение, ее спаситель уже снова стоял рядом с ее халатом, стеганым одеялом и полотенцем в руках.
– Скидывайте с себя все мокрое, если уверены, что сами справитесь.
Вот тут Андреа действительно чуть не запаниковала. По тону было понятно, что он не постесняется сам ее раздеть.
– Я в порядке, – проклацала она зубами. – А вы-то сами как? Кроме банного полотенца, мне предложить вам нечего.
– Побегу домой, как только увижу, что вы действительно в норме, или возьму у вас взаймы машину.
– Обе идеи безумны, вы вполне можете подхватить воспаление легких. У вас ведь даже ботинок нет.
– Да, проблема.
Он резко развернулся и снова поднялся наверх.
Андреа включила электрокамин, стянула с себя мокрые вещички и, прежде чем влезть в халат, энергично растерлась полотенцем. Мокрую одежду она отнесла на кухню, потом завернулась в одеяло и устроилась у камина, пытаясь согреться.
Мистер Сандерс спустился вниз, но в гостиную сразу входить не стал.
– Можно? – поинтересовался он.
– Да, уже можно.
Перед ней предстал завернутый в полотенце Марк Антоний, из виденной когда-то пьесы, но куда более изящный и властный.
– Спасибо за спасение, – сказала она.
– Забудьте об этом. Можно воспользоваться вашим телефоном?
– Телефоном? Но у меня его нет. Мне еще не установили.
– О! Просто я видел людей из телефонной компании на телеграфном столбе в конце аллеи и, видимо, поспешил с выводами.
Андреа не знала, что сказать, затем в голову ей пришла великолепная идея:
– Я могу одеться и отвезти вас.
– Нет, на это я пойти не могу. По правилам вам полагается лечь в постель и принять что-нибудь от нервов. Бренди нет?
– Нет, но я собиралась сделать себе чашечку чаю. – Она запнулась. – Может, объявим временное перемирие и вы разделите со мной трапезу?
Он задумался на мгновение.
– Ну ладно. Перемирие так перемирие, но с одним условием – чай буду делать я. Скажите, где что лежит.
– Все на полке в кухне. На банке с чаем написано «чай», а на банке с сахаром – «сахар». Остальное сами найдете.
– Неплохо для разнообразия увидеть вещи на своих местах!
Он прошлепал босыми ногами в кухню. Андреа откинулась назад и прикрыла глаза. Как жаль, что он не всегда такой, заботливый и сильный. Тащил ее в воде, греб, точно одержимый, пробежал шестьдесят ярдов до дома с ней на руках – именно пробежал! Она попыталась представить себе на его месте Джерри, но не смогла. В любом случае, Джерри не умеет плавать.
Вскоре мистер Сандерс снова явился в гостиную и поставил на столик поднос. Андреа решила было встать, но он остановил ее жестом:
– Я налью, только скажите, как вы любите.
– Немного молока и без сахара. Спасибо.
Он подал Андреа чашку.
– Если вы одолжите мне машину, то я и в мокрых вещах без ботинок вполне доберусь.
– Ну, если вы уверены, что не простудитесь...
– Абсолютно уверен. Меня ни одна зараза не берет. Я одного понять не могу – отчего лодка вела себя так странно? Ветра почти не было, и все же она на каждом повороте воду бортом черпала.
– Я впервые под парусом ходила.
– Мы поняли, что опыта у вас маловато. – Он отхлебнул чаю. – Вы уверены, что шверт был опущен до упора?
– Шверт?
– Ну, выдвижной киль. Это одно и то же.
– Боюсь, я не понимаю, о чем вы толкуете.
– Господь всемогущий! Да вы хоть понимаете, что лодка могла перевернуться, прямо вам на голову? – В голосе его послышались резкие нотки. – Больше не пытайтесь выходить под парусом, пока не подучитесь, но даже тогда без спасательного жилета ни в коем случае берега не покидайте, причем надежно застегнутого. Эти так называемые тихие воды каждый год собирают немалый урожай, и многие из жертв – прекрасные пловцы.
– Но если они прекрасно плавают...
– Тонут в таких же количествах, как и те, кто вообще плавать не умеет. Иногда сознание теряют от удара по голове, иногда руки-ноги судорогой сводит. Порой люди опускаются до дна и там запутываются в водорослях или их в грязь засасывает. Так что в будущем не забывайте про спасательный жилет.
– Не забуду, – покорно промямлила Андреа.
– Вот и хорошо. В таком случае я одеваюсь и беру вашу машину. Через полчаса пришлю ее обратно.
Он поставил чашку и пошел наверх. Когда он спускался по лестнице, в дверь постучали. Мистер Сандерс вопросительно поглядел на Андреа.
– Джерри Робертс, – сказала Андреа. – Он обещал заглянуть, но у меня это совсем из головы вылетело.
Она пошла открывать и хотела было предупредить его, но Джерри пронесся мимо нее стрелой и застыл на пороге гостиной.
– Ого! Враг и две чайные чашки. Зарыли военные топорики? Да ты весь мокрый, братан! Что случилось? В воду упал?
– Это я в воду упала, а мистер Сандерс спас меня, – поспешно вставила Андреа.
– Спас тебя? Но ты ведь всегда как утка плавала! Или плавучесть утратила?
– Да заткнись ты, Джерри! Мистер Сандерс повел себя как истинный джентльмен...
– Благодарю за то, что просветили, мистер Робертс, – оборвал ее незадачливый спаситель. – Думаю, я смогу обойтись без вашей машины, мисс Карсон.
Он развернулся и направился к выходу.
– Прошу вас, мистер Сандерс, – попыталась остановить она его. – Вы все не так поняли. Просто вы настолько быстро ко мне подплыли...
– Не трудитесь, не надо. Обойдемся без объяснений. Я и так все понял.
Он рывком распахнул дверь, сделал несколько размашистых шагов и побежал.
– Должен признать, ноги у него что надо, получше моих, – расхохотался за спиной у Андреа Джерри. – Травку-то совсем недавно скосили, колется, наверное.
– Не вижу ничего смешного, – в бешенстве обернулась к нему Андреа. – Он не только ступни поранить, но и простудиться может. А все благодаря тебе! Ну почему ты не можешь сперва подумать и только потом языком молоть?
– Успокойся, Андреа. Я ведь не знал, что произошло. Он весь мокрый стоял с головы до ног, вот я и пришел к выводу, что он в воду свалился. Откуда мне было знать про тебя. Подробности не расскажешь?
Андреа поведала ему историю своего неудавшегося круиза.
– Я никак не могла из пальто выпутаться и сбилась с дыхания, когда он ко мне подплыл, – подвела она итог.
– Да уж! А тут я со своим замечанием насчет твоей плавучести. Ничего удивительного, что парень вышел из себя. И все же, тебе-то чего волноваться? Вы с ним и до этого в друзьях не ходили.
Пришел апрель. Небо то светлело и становилось невыносимо голубым, то серело и затягивалось облаками. Андреа понемногу слилась с природой и научилась предсказывать погоду. В хмурую пору дождя обычно не случалось, а вот при ясном небе на горизонте могла появиться крохотная черная тучка, которая неслась стрелой и обрушивалась на землю тысячами острых копий. Ливни были скоротечными и охватывали совсем небольшие территории, оставляя соседние участки абсолютно сухими.
Порой эти странности природы раздражали Андреа, но обычно она была слишком занята, чтобы обращать на них внимание. Времени на ремонт коттеджа уходило чуть больше, чем планировалось, и в результате двое издателей и редактор начали наседать на нее, желая получить законченный вариант иллюстраций, которые она подала им в эскизах. Частенько она работала, пока позволяло дневное освещение, вечером с удовольствием слушала радио или смотрела недавно приобретенный телевизор.
