Текст книги "Москва Иная (СИ)"
Автор книги: Хеллфайр Файр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
– Я свою смотрела, мне этого не хватило. Только теперь голова кружится, будто цистерну выдала, и в прошлом полный сумбур… У тебя есть телефон Мартоса? – Лина, как ей казалось – незаметно – положила бутылку себе во внутренний карман куртки и пошла в прихожую осматривать карманы висящей там одежды. Делала она это настолько нагло и уверенно, что я даже не сразу понял то, что с особым вниманием рыжая осматривает мою собственную куртку! Вытаскивает и дотошно разглядывает телефон, бумажник, ключи…
– Прекрати, пожалуйста! – опасаясь, что мой бумажник разделит судьбу бутылки Мартоса, я попытался отнять свой предмет у чересчур взбалмошной демоницы, но на этот раз, в отличие от предыдущих конфликтов с Верой, Акулина могла предсказать, от кого ожидать угрозу, и вырвала свою руку вместе с кожаным футляром для денег. Но всё равно девушка с разочарованным вздохом положила бумажник обратно в карман.
– Ну извини, я не знала, что это твоя! – Лина расстроилась не сколько тому, что её упрекали в аморальном поступке, столько из-за того, что, помимо наличных, в кошельке не обнаружилось никаких интересных артефактов, вроде номера мобильного любимой девушки, иконы православного «Санта Клауса» или билета на тяжмет-концерт.
– Да это уголовщина! – Нарик начала тыкать пальцем в подругу. – Присвоение чужой собственности! Карманная кража!
– Если это даже Наркоша понимает… – с кривой и грустной миной на морде Арвера скрестила на груди руки, – кем должна быть ты, чтобы этого не осознавать… я не представляю.
– Ну вас! – Акулина нешуточно обиделась. – Я не для себя, а для следствия. Вдруг обнаружу у Мартоса улики или, что хуже, оружие? А у меня Вера ствол отняла, чем я обороняться буду? Зубами да крепким словцом?
Я пожалел, что так легкомысленно повесил свою куртку на крючок в прихожей после того, как вернулся с прогулки с Мартосом… Мартой, в общем. За имущество которой я тоже беспокоился:
– И бутылку на место положи. Не твоя.
– Да… – Нармэла отвернулась и сосредоточилась на каких-то собственых мыслях, – та, которую нам Марин дал, тоже не наша… Но мы её всё равно прикончили!
– Ты что хочешь сказать, – Акулина так угрожающе вытащила сосуд с вином из внутреннего кармана, словно бутыль была острым холодным оружием, – он нас споил, и я только из-за «полподковника» горло мочу? Кстати! – русую пронзила догадка. – Мартос курит?
– Нет, – Александр был в этом уверен, иначе бы учуял тошнотворный запах табака, исходящий от странного… художника.
– Жаль, – понадеявшись, что ей удалось сменить тему, Акулина спрятала вино обратно в карман, – если бы курил, подтвердилась бы гипотеза о том, что каждый из нас сам выдумал прошлое на основании содержимого своих квартир.
– Но трубка была хорошо спрятана, – Арвера указала белым пером на верхнюю полку, – Мартос мог и не принимать в расчёт… на своё счастье.
Вконец запутавшись, я грузно сел на пол. Едва не придавив собственный хвост. Слишком много для одного дня, вот тебе и возвращение на родину…
– Наверное, в вашем случае была чья-то шутка, – я обозначил конец темы для разговора.
Крылатые девушки синхронно переглянулись и водрузили бутылку на полку.
– Может ты и прав, – Акулина, вновь став девушкой из самки, брезгливо отряхнула руки. – Нармэла, тебе точно пора бросать пробовать всякие жидкости, кроме воды и сока.
– Эй, а Пепси? – Нармэла обиделась наложению на неё столь строгой диеты. – Чай, кофе, горячий шоколад, квас?
– Всё, что без градуса, – Арвера пояснила смысл высказывания.
– Даже того, что в квасе и кефире? – в глазах беспокойного члена группы угадывались некие потаённые желания, идущие в разрез с рекомендациями.
– Это не обсуждается, – белошёрстая сердито передёрнула крыльями. – А про трубку и прочее, что нас сейчас интересует, мы спросим Мартоса лично. Как он сюда явится с прогулки.
Последнее прозвучало как окончательное и бесповоротное решение. В обход мнения Акулины.
В наружной двери затрещал замок, вынужденный сопротивляться родному ключу квартиры. Дождались… Было вскочив на лапы, я застыл на месте.
– А замок было обязательно ломать? – от вида сверкнувших глаз проняло даже невозмутимую Веру. – Сейчас начнётся…
Арвера в два тихих прыжка оказалась у внутренней двери. Последняя, скрипнув немного перекошенными от сотрясения петлями, распахнулась. Снаружи доносились бормотания, кары в адрес сломавшему механизм и не додумавшемуся сразу открыть при звонке. Несмотря на то, что сам звонок валялся в углу коридора, представляя собой жалкое зрелище из кусков пластмассы и проводов.
– Кому-то зададут трёпку, и это будем не мы, – мантикора сменила облик последней. – Тебя не учили стучать… – начала Лина, но её прервало лезвие меча, оказавшееся у её горла.
– О, как это взаимно! – Марта не меняла положения клинка. – Тебя тоже не должно быть здесь!
Правда, о том, что это была Мартос, знал лишь я. Все остальные по-прежнему ожидали увидеть мужчину. Особенно Акулина, кто лично с ним разговаривала по телефону. Впрочем, как раз она узнала по голосу ту девушку, которая первой сняла трубку и могла догадаться, что обладательница катаны, которую когда-то давно внесли в эту мансарду мандилионцы, имеет полное право находиться в квартире, в отличие от демоницы. И кольцо в носу не сможет стать оправданием – высший демон имеет право входить без спроса только если сам хозяин помещения дома. Но не если он отсутствует…
– Я просила тебя никого не впускать! – Марта крикнула мне, осматривая двух других вторженок, наспех укутавшихся в защитные чары.
– Они не спрашивали… – я устало опустил морду, – и даже дверь их не остановила.
– Мы к Мартосу, – Арвера попыталась внести ясность. Ведь они не обычные квартирные грабители и прибыли по делу, поэтому нечего так сильно на них кричать.
– Я слушаю, – вернув лезвие в ножны, художница превратилась, чтобы вести диалог на равных. Девушки не сразу поняли… ну, того, чего я до сих пор не понимаю.
– А где Мартос? – Акулина на всякий случай посмотрела в дверной глазок, скосив голову набок. Марта засмеялась: вся ситуация сильно напоминала ей прятки в детском саду, когда «глупая» воспитательница никак не найдёт своих подопечных, набившихся под столы или завернувшихся в занавески. С ухмылкой тёмно-серое существо положило лапу на плечо демоницы и проговорило хрипловатым баритоном ей на ухо:
– Ку-ку!
Лина вздрогнула. Распахнув глаза, медленно обернулась к Мартосу. Арвера ограничилась отвисшей челюстью. Я прикрыл веки: как я понимал незваных гостей… Только Нармэла с любопытством подняла уши:
– А я тоже так хочу!
Остальные были иного мнения о новой информации, но озвучивать его не решались. Ограничились взглядами с укором в сторону непоседливой Нармэлы. Один Мартос не растерялся:
– Тебе ещё рано, – и довольно оскалился для придания эффекта сказанному. – Ни стыда, ни совести, только чего-то хотят. Особенно гифтартов, – последнее относилось непонятно к кому.
Встряхнув яркой гривой, владелец квартиры встал между мной, незваными гостями и Александром. Начинается…
– Дверь то зачем начали ломать? – художник ткнул лапой в щепу от обрамления над дверью. – Хорошо, никто из жильцов не всполошился и не вызвал милицию.
– Я случайно, – ляпнул я.
Пока Мартос словно заново меня рассматривал, я ломал голову, что делать. Наглое вторжение «охотниц» подорвало планы по мирной жизни, без привлечения внимания людей из той организации «Мандилион». Сейчас всё пошло наперекосяк, от применения боевой магии до раскрытия тайны обликов рыжеволосой.
– Прогулялась, называется, – зевнул Мартос и перешёл к главному. – так какого Мадары вам здесь понадобилось? С твоим экспонатом, – фраза относилась к Вере, продолжающей сжимать в лапах ПП Акулины, – не страшно и на демонов охотиться. Или это такой талисман?
Арвера быстро убрала означенный предмет в бардачок протеза крыла, нервно подёргивая длинным пушистым хвостом, похожий на такой у гигантского тушканчика. Но меня в этот момент напрягало в ней уже не это, а её Светлая энергия ауры, неправильная и чуждая для меня…
– Проверить твою благонадёжность… – Лина хитро, но без всякого веселья, прищурилась, и переводила взгляд с Мартоса на меня и обратно. – Твои шараки сработали исправно и убийца двух бандитов – справедливый, но всё же убийца! – был найден и доставлен. Но кое-что не позволило тебе отдать его через нас Мандилиону, который нам его заказал. Сейчас и мы понимаем, что – наши враги скорее сам Мандилион вместе с Бафометом, чем вы.
– Бафомет – сообщник Мандилиона? – Мартос, присевший рядом со своим старым скрипучим табуретом (тело акаб, наверное, тяжелее человеческого), пока ни о чём не догадывался.
– Нет, его нам тоже заказали. Но у меня на родине он некто вроде государственного преступника. Таким… – Акулина захотела грязно выругаться, но её остановила осуждающая физиономия альбиноски, – приличных слов нет…
– Массовым убийцам, – подсказывала Вера.
– Спасибо, – русая демоница ей улыбнулась. – Таким маньякам-психопатам существовать где-либо строго запрещается. Поэтому в его уничтожении мои интересы с интересами Опричнины чудесным образом совпадают.
– Забавно, – Мартос оправил гриву и посмотрел в потолок, – за одно и то же преступление вы готовы растерзать Бафомета, но Александру его вполне прощаете. Может, это из-за личной беседы? Если вы поболтаете с Бафометом, и он вас убедит в том, что он – лапочка?
Я подозревающе обнажил зубы за левым уголком рта. Даже после всех уверений Мартоса в преданности и клятвы на крови полного доверия к нему я не испытывал, гермафродитизм отталкивал. И теперь он, вместо того, чтобы защищать, сравнивает меня с этим сатанинским козлом?
– Мы надеемся, что ты, кроме как в ответ на свою смерть, не будешь убивать, – Нармэла осторожно подошла ко мне.
– Да, это смягчающие обстоятельства, особенно потому что после воскрешения состав преступления для официального государственного правосудия отсутствует, – порой Акулина выдавала такие сложные и умные фразы, что сама себе поражалась.
– А Бафомет ворвался в квартиру и устроил кровавую бойню, – крылатый киборг чётко помнила увиденное через крыло.
– Марин, редиска-полподковник из Мандилиона, выдал нам лишь показания вашего счётчика трупов: семь у тебя, Саша, – на этом слове Лины я сначала широко распахнул глаза, потом полностью их закрыл. Даже знакомые люди и родственники редко меня так называли, – и десять у Бафомета, не считая его похождений на нижних слоях.
– Нашли кому верить: Мандилиону. Я этого в вас никогда не одобряла, – сказано это было Мартосом так, будто ворвавшиеся в квартиру девушки – его старые знакомые. – Я ничего не могу сказать о Бафомете и поэтому не буду встревать в ваши разборки. Но, кажется, к вашим нанимателям у вас наконец-то началось переосмысление отношений. Мой вам совет: продолжайте охоту на вашего «государственного преступника», пусть Мандилион и дальше считает, что вы пляшете под его дудку. Самой организацией займусь я. Мне они уже надоели. От вас требуется лишь та информация, которую вы на Орден Святой Плащаницы имеете.
– Что я о них знаю? – Акулина поигралась когтями, осмотрев свои пальцы. – Скрытные типы. Со мной контактировал только их связной, назвавшийся подполковником Мариным.
– Сейчас я его покажу, – Арвера развернула своё крыло и повторила перед Мартосом демонстрацию прошлого квартиры. Мартос нахмурился и потёр подбородок тыльной стороной крыльевой ладони:
– Марина я запомнила, но почему я должна верить остальным картинкам? С моей памятью они никак не согласуются, и этого маляра в свитере я ни разу не встречала.
– Я не фанатка мировых заговоров, но Мандилион совсем не прост… – Нармэла, за которой пока что никто не наблюдал, решила повторно обыскать «пентхауз» на предмет спиртного (или хотя бы сладостей). Но была быстро выявлена Мартосом и предупреждена его грозным рыком.
– Ладно, сама буду разбираться всё равно, – снова оговорился акаб-волод.
– Во всяком случае, Мандилион имеет доступ к камерам видеонаблюдения по всему городу. Марин демонстрировал нам эпизоды из нашей жизни… – Акула припомнила, как ей показали её неудавшееся покушение. То, что ей заказали мандилионовца-приманку и пытались поймать на живца, звучало поэтичнее и оправдывало её собственный фейл.
– Странно, почему с такими возможностями они сами до сих пор не нашли тех, кого ищут, – заметила Арвера и тут же задумчиво приподняла мордочку. – Возможно, им нужно отнюдь не это. Например, факт нашей грызни друг с другом.
Кольценосая закрыла правый глаз лапой:
– Как Бафомета не грызть, не представляю. Что тогда с ним делать, когда поймаем?
– Хвост прищемить, – я тут же подал идею. – Дверью.
– Лучше полностью изолировать, не убивая… – Вера продолжало задумчиво перебирать искусственными крыльями. – Но как сделать так, чтобы его больше не выпускали до исправления?..
– Почему «больше»? – Удивился Мартос. – Его уже запирали куда-то?
– Не знаю… Может быть и запирали в тот самый кулон, которым размахивал сектант перед тем, как Бафомет появился, – Соня предположила, рационализируя свои интуитивные догадки.
– Хорошо бы понять, откуда кулон у сектантов появился, но последних уже забрал Мандилион на собственный допрос и возвращать нам не собирается. Опять всё не так просто… – вздохнула Лина.
– Может, он им и отдал? – Нармэла подняла вверх когтистый палец.
– Но мотив? – Расправила перепончатые крылья мантикора. – Чего они добиваются?
– Будем разбираться, – заверил Мартос. – Пока отвлекайте внимание Опричнины и продолжайте погоню за Бафометом, а я пошлю шарак узнать, что стоит за Мандилионом.
Акулина, попытавшись пустить в ход все свое обаяние, мило улыбнулась рыжему демону:
– А, может, и за Бафометом? Это облегчит нам задачу.
– Хрм-м… – художник задумчиво и медленно осмотрел фигуру просительницы от носа до кисточки. Я сдержался, чтобы не выглядеть совсем пораженным. На самок засматривается? Гермафродит и еще бисексуал… Что за фу! – Вообще, это не мое дело, но я подумаю. А сейчас попрошу оставить меня поработать над вашими проблемами, – акаб-волод вернул свое человеческое тело и подошел к покривившейся входной двери. – Поразнесли мой дом, и я вам еще помогать должен бесплатно…
– В долгу не останемся, – Акулина с намеком помахала крылом подругам, тоже нацепила человеческую маскировку и, поклонившись Мартосу и «Саше», покинула квартиру вместе с Арверой и Нармэлой. – Если что, знаешь, куда звонить и писать.
* * *
Проводив тяжёлым взглядом удаляющуюся троицу, я с облегчением вздохнул. Не нравилась мне, очень не нравилась ситуация. На глаза попался пучок тёмных перьев. Не поймали меня, так немного ощипали… Надо поскорее вырваться обратно в Нашар, пусть даже дома ждут… родные.
Щёлкнул замок, и Мартос остался со мною в квартире один. Силуэт художника немного поплыл, чтобы спустя мгновения стать более женственным.
– И ты… – зачем-то протянула Марта, прохаживаясь по коридору. – Сначала агрессивная Акулина, требующая скорейшего выполнения заказа, затем ваша встреча у меня в квартире. И зря ты воспользовался силой.
Она потёрла пальцем останки дверной коробки, ощетинившимися обломками дерева.
– Я, конечно, не самый крутой иной, но выплески ощущаю. И хорошо, если паразиты из организации не пронюхали всё…
Дослушать размышления вслух не позволили возмущённые крики за дверью. Кажется, говоривший был один. Быстро сообразив, чем всё закончится, я вскочил на ноги, и сразу же ощутил на правом ухе хватку пальцев рыжеволосой:
– Сейчас бегом в комнату менять облик. И не забудь, что ты гость издалека, – девушка критически оглядела разрушения, учинённые какой-то час назад. «Оставила на свою голову одного!»
Мне столь быстрая смена настроения хозяйки квартиры оптимизма не добавила. Сначала укладывают спать, а теперь за уши таскает!
– Прости, но так надо. Надежда Петровна ужасный человек, – Марта сделала круглые глаза. – Потому быстрее!
Моему исчезновению из не слишком просторного коридора поспособствовала и небывалая скорость, не очень-то соотносимая с человеческим обликом.
– Хосподи, хто к вам ломился? – плотная низкая женщина с короткой стрижкой, круглыми позолоченными сережками и тёмными в блестках кругами под глазами подозрительно покосилась на вывороченную дверь. – Это те бандитские хари? Я говорила вам, что добром это не кончится!
Марта смахнула капельку пота со лба, притворившись, что оправляет рыжий локон:
– Хари? Что не кончится?
– Да вон те Маты Хари! – Петровна несколько раз указала пальцем на нижнюю площадку, наверное, намекала на Акулину и компанию. – А я как слышала, что у вас дерутся и кричат! У милицию чуть не позвонила. Но думаю, мне же хуже, думаю, будет, вы там все сплошные мафиози, еще пристукните. Нечистая квартира! Что до вас тут ужасный человек жил, теперь вы вдвоем, один другого стоит! Кстати, почему я ни раз не видала вас вместе с братом, только по-отдельности?
– Ужасный человек? – Марта хотела посмотреть на Веру, но вспомнила, что та уже ретировалась (а если нет, то пряталась бы со мной).
– Вечно небрит, вечно простужен, пыхтит из трубки как паровоз… Я вообще не представляю, что у него в голове творилось! – тихо, как бы по секрету, призналась соседка. – Захожу к нему за солью (да как же, будет у него, нищеброд!), гляжу в гостиную, а там… мама дорогая! Какие-то щупальца, расчленёнки, чёрная месса. Вон там стояли, где сейчас… – Надежда махнула рукой в гостиную, но постепенно рука замедлялась, а глаза стекленели, не в силах вынести выставленную на мольберте картину с тощими, как смерть, Чужими из фильма, – где и сейчас. Хосподи, как вы живете с этой мерзостью, почему не выкинули до сих пор⁈
– Хосподь попускает сей тяжкий хрех, – художница оригинального жанра очаровательно улыбнулась. – И это уже мои собственные.
Соседка икнула и самолично захлопнула чудом уцелевшую дверь. А рыжая задумалась. Вряд ли недавние посетительницы подговорили эту бронемашину подтвердить их свидетельства… Значит, они не во всём врали?
Разрешив мне выйти из комнаты, Марта расчистила место посреди гостиной – только чтобы вынуть из-под трельяжа коробочку с серым порошком и начать высыпать прямо на полу кривые символы и устрашающие пентаграммы.
– Теперь не мешай. Вызываю шарак, – проводив меня до дверного проема, Марта снова вынула свой клинок и порезала другой палец. Видимо, для неё это было таким же обыденным действием, как мыть руки после улицы. – Во нума нереведьи. Аджхар.
Серый порошок вспыхнул и заискрил, как порох, даром что не взорвался. Дым от быстро потухшего пламени стал подниматься к потолку комнаты и формироваться там в тёмный сгусток. Я припоминал духов с похожими чертами – один из таких и притащил его к Мартосу за шкирку.
– Тья, н’ола! – темношёрстая (в данный момент) девушка прикрикнула на шарак. – Т’уведишь авсе о Мандилион э кажишь ми се.
Реакция шарака на призыв Марты последовала незамедлительно. Теневой сгусток вытянулся в размытую фигуру и просвистел-прошептал:
– Но те сё!
До меня сразу дошло, что это отказ подчиниться. В памяти всплыла картина не слишком бережной доставки в квартиру из ночного парка. я перевёл взгляд на призвавшую духа – на морде легко читалось негодование пополам с удивлением. Наверное, призванные раньше так не артачились…
– Вот гад, знает, когда требуется срочное выполнение… – проворчала она скорее для виду. Понятно же, взять и просто так решить возникшую проблему не умеет. Как бы прочитав мысли, полупрозрачная фигура сотворила зубастую улыбку-полуоскал и поплыла по направлению к девушке, оставляя на полу практически невидимую тень. Зачем, что и почему, в данный момент мне было всё равно – я прикрикнул, вспоминая драконий язык нашаран:
– Нумом Ары Незачиной! Дей ак ти рцят, неже аз разживу тя отвекно!
Шарак резко дёрнулся, словно освобождаясь от удерживающей силы, тогда как ко мне пришло понимание некоторой неправильности встречи. Это же тот самый дух, что так небрежно принёс меня к Мартосу! Против воли в сознании возникло желание «вцепиться в обидчика». Тень метнулась в сторону, излучая в пространство обиду за незаслуженное наказание. И рассыпалась на сотни пылинок, чем вызвало поток ругательств хозяйки, ждавшей более длительного общения…
– Он мог бы переносить меня поаккуратней, – я поискал на коже под шерстью следы синяков от давешнего падения. Бесполезно – зажили, не оставив ни боли, ни фингала. – И вообще, он маньяк. Где ты только находишь таких? Есть же нормальные, – последнее я произнёс не слишком уверенно.
– Это я поняла. Даже моей ол перестал слушаться. Хотел меня – прикинь? – взять под контроль! Но я бы его пересилила… – Марта достала из-за шкафа, на котором лежала трубка, швабру и стала стирать глифы с пола. Теперь я понял, почему в квартирке не было ковра или другого жилого напольного покрытия. На коврах рисуют только четырёхлетние карапузы.
– Кстати, а Бафомета ты вызвать не можешь? – я наблюдал, как швабра, в больших лапах черношёрстой драконицы похожая на малярную кисть, постепенно убирала следы призыва. – Он тоже кто-то вроде демона. И, главное, похожий хулиган.
– Я могу призывать только безымянных. Поэтому не телепортировала тебя к себе сразу, а прибегла к помощи посредничка. Имя, несмотря на суеверия деревенских ворожей, не даёт контроля над душами, напротив, выступает оберегом – тем, что мракобесы кличут «ангел-хранитель». У шарак имени нет, акаб носят имя владельца, в том числе поэтому так прочно связаны с ним. Но если не принимать это в расчёт… – аккуратно, чтобы не разломать, крылатая опёрлась о древко поломойки. – Бафомет – натуральный шарак, дорвавшийся до самостоятельности. Но кому понадобилось дарить шарак имя? Кому интересен хаос в Москве?
Предмет быта неожиданно хрустнул, заставив поскорее убрать с него свой вес. Я, уже пребывая в облике крылатого зверя, дёрнулся – звук показался хуже скрипа пенопласта о стекло.
– Лучше узнать, откуда вообще здесь столько знающих о шараках… – я покосился на Марту, усиленно трущую последние знаки. – Странно всё это…
Крылатая – подсознательно хотелось считать владельца квартиры существом женского пола – стукнула шваброй:
– После новости от твоих заказчиков я вообще не уверена в окружающем мире. Что, если всё вокруг одна большая иллюзия, а мы поддерживаем эту Матрицу? – Кажется, этажом ниже кто-то заругался из-за шум. – Когда вновь встретим ту… странную крылатую, поможешь отсечь остальных, чтобы я могла хорошо так расспросить? – в зелёных глазах заплясали искры, предвещающие проблемы в будущем. – И стань наконец человеком, – странно фыркнула, оглядев меня в очередной раз. – Либо раскроешься, либо что порушишь. Жить здесь так постоянно неудобно.
– Пока меня по большей части знают в этом мохнатом облике, даже те три слегка ненормальные охотницы за головами, – лучшего названия для троицы мне в голову не пришло.
– Ну, как хочешь, но чтобы забился в дальний конец квартиры на случай новых гостей.
