Текст книги "Солнце в Овне (СИ)"

Автор книги: Хельга Франц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Глава 6

Поднимаюсь в спальню, так никого больше на пути и не встретив.

Даже звонка телефона ни разу не слышала. Хотя знаю, что Артём никуда не уезжал.

Сразу после ужина он ушел в свой кабинет, предоставив меня самой себе.

Открываю дверь и осторожно заглядываю внутрь. Вдруг пока я гуляла, Яровой уже поднялся и завалился спать.

Никого.

Смело захожу в комнату. Закрываю за собой дверь, прислушиваюсь.

Из ванной и гардеробной тоже не доносится ни звука.

Прохожу сначала в одно помещение, выбрав вместо ночнушки пижаму, хотя обычно предпочитаю первое. Но тут уж действуем по обстоятельствам. Не хочу лишний раз провоцировать своего цербера.

Затем иду в ванную, чтобы приготовиться ко сну, не забыв запереть дверь на защелку.

Приняв душ, одеваю шелковую темно-зеленую пижаму. Да, себя я люблю. На пижамах, сорочках и белье не экономлю.

А что ещё остаётся, когда любить больше некому? Только заменить эту нехватку близких людей на приятные маленькие подарки самой себе.

У меня это выливается в покупки всяких мелочей для себя любимой. Балую свою маленькую девочку в душе и получаю удовольствие.

Просто уже почти десять лет я сирота. Родители ещё в детстве погибли. Летали в отпуск. Авиакатастрофа.

Я их плохо помню. Воспитывала меня бабушка.

Она была замечательная. Добрая. Всегда меня во всём поддерживала. Называла меня солнышком из-за цвета моих волос и веснушек. Всегда повторяла, что даже имя у меня «солнечное» – Алёна.

Но едва мне исполнилось шестнадцать, бабушки не стало. И почти на два года меня забрали в детский дом.

Это было тяжелое для меня время. Оно меня закалило. Научило ценить жизнь. Рассчитывать только на себя.

Там я столкнулась с людской злобой, неконтролируемой агрессией и буллингом. Там научилась от всего этого защищаться.

Не впускать в душу. Не давать себя разрушить.

Именно с тех пор в случае опасности в моём мозгу начинает долбить мысль: «Выжить любой ценой. Продержаться ещё день. Завтра может всё измениться.»

Она уже стала девизом по жизни в трудные моменты. Сама автоматически всплывает.

Смотрю на себя в зеркало в ванной.

Мне идёт зелёный цвет к моим рыжим волосам.

Они у меня очень длинные. Ниже крестца.

Начинаю заплетать их в косу перед сном. Мне так удобнее. Бабушка с детства приучила. Утром легче расчесать потом.

Выбираю половину кровати подальше от двери. Ложусь, зарываясь в покрывало до самого подбородка.

Жду.

Мне тревожно. Я не знаю, чего ждать от Артёма. Как он себя поведёт в следующий момент.

По его лицу ничего не прочитать. Вроде с виду серьёзный. Никаких знаков внимания в мою сторону не наблюдается.

Может пронесёт, и он не придёт сюда ночевать.

Из-за переживаний и нервозности я всё время ворочаюсь и не могу уснуть. Прислушиваюсь к каждому шороху в доме.

Мне некомфортно тут. Чужой дом. Мрачно. Я всё время в состоянии боевой готовности. Это напрягает.

Как в детском доме.

Уже в который раз я вспоминаю те годы, которые когда-то поклялась себе забыть и выбросить из памяти.

Но та ситуация, в которую я попала, всё время возвращает меня подсознательно к неприятному периоду моей жизни.

Возможно, потому что ощущаю я себя здесь также, как там. Я всё время настороже. Жду от окружающих меня людей подвоха. Подозрительно за всеми наблюдаю.

В какой-то момент дверь в комнату открывается, прерывая мои неспокойные мысли. Я даже не слышала его шагов на лестнице. Так задумалась.

Резко зажмуриваюсь и замираю в позе опоссума: «Я умерла. Меня не трогать.»

Но ничего страшного не происходит. В комнате свет так и не включается. Артём заходит в ванную, свет из которой, попадая в спальню, слегка освещает кровать. Слышится шум воды.

Через некоторое время щелкает выключатель в ванной. Всё опять погружается в темноту.

Я лежу на боку, спиной к двери. Поэтому только по прогнувшемуся матрасу понимаю, что Яровой наконец лёг спать.

Никаких попыток ко мне прикоснуться.

Никаких пожеланий «Спокойной ночи».

Замерев, я ещё некоторое время настороженно прислушиваюсь, готовая в любой момент выскочить из кровати и броситься наутёк.

Но нет. Всё спокойно. И судя по равномерному дыханию, Артём уже спит.

Завидую. Мне бы так быстро вырубаться.

Я успокаиваюсь. Кажется, пронесло. На горизонте всё спокойно.

Незаметно для себя проваливаюсь в сон.

Глава 7

На протяжении нескольких последующих дней я пытаюсь найти подходящую для работы комнату. Каждый день перехожу в новую, пытаясь отстраниться от обстановки и сосредоточиться на работе.

Не получается. Не выходит расслабиться.

Раньше моя работа доставляла мне удовольствие. А сейчас я постоянно напряжена.

Это раздражает и выбивает из колеи.

К тому же работать приходится в спальне, потому что все комнаты на втором этаже – это гостевые.

И когда мой взгляд в очередной раз падает на кровать, я вспоминаю свои ощущения и мысли в то самое первое утро в этом доме.

Проснувшись, с удивлением замечаю, что моя коса расплетена, а волосы во сне растрепались.

Поворачиваюсь к другой половине кровати, но там уже никого нет. И только вмятина на подушке и его мужской аромат говорят о том, что Артём провёл рядом со мной всю ночь.

Смутно, словно сквозь вату, припоминаю сон про бабушку и ощущения поглаживания по моим волосам. Она любила так делать – гладить рукой мои волосы.

Но в свете сегодняшнего утра и расплетённой косы, я уже не уверена, что это был просто сон. Ну не могла такая длинная коса сама распутаться.

За все мои двадцать пять лет ни разу такого не было.

Неужели Артём? Зачем?

Странно всё это.

Чёрт! Теперь попробуй их расчеши.

Тряхнув головой и отбросив тревожные мысли, встаю и иду умываться и собираться, чтобы встречать новый день.

Больше такого не повторялось. Каждое последующее утро коса была неизменно заплетена.

Артём ночевал в одной со мной комнате, но никогда не прикасался и не заговаривал. Чаще всего он ложился очень поздно. А вставал и уходил, когда я ещё спала.

И я про это благополучно забыла. А сегодня что-то снова навеяло.

Осматриваюсь вокруг. Днём солнца в окна попадает мало. Я так не люблю.

И это касается всех комнат на втором этаже. Моя творческая личность бунтует. Ей не нравится.

Недовольная результатами своей работы за день спускаюсь на ужин. В столовой, как всегда, мы с Артёмом одни.

Молча сажусь и, тихо пожелав приятного аппетита, приступаю к еде.

– Из-за чего такой хмурый вид? – Неожиданно спрашивает Артём.

Я удивлена. И, наверное, со своими распахнутыми глазами снова похожа на этого долгопята, с которым меня уже сравнивал Яровой.

Просто он достаточно редко со мной заговаривает. Чаще молчалив.

За эти дни в его доме мы перекинулись от силы парой слов всего. А тут целое предложение.

Есть чему удивляться.

– Так в чём дело? – Снова спрашивает мужчина.

– Ммм… Да, ничего.

Ну что я ему скажу, в самом деле? Раскритиковать его дом? Дом, как дом. Просто мне тут неуютно.

Вот если бы на третьем этаже одну комнату освободить от хлама. То круглое окно расположено как раз с солнечной стороны.

Она такая уютная. Я каждый день туда поднимаюсь. Окидываю недовольным взглядом всё то, чем она заставлена. Тяжело вздыхаю и снова иду искать подходящую комнату на втором этаже.

Осторожно смотрю на Ярового.

Может спросить? Сомневаюсь.

– Говори. – Подталкивает меня к диалогу Артём, как всегда резко и коротко.

И я решаюсь.

– Мне не нравятся комнаты на втором этаже. В них мало солнца. Неуютно. Я хочу ту, что на третьем с круглым окном. – Выпаливаю я на одном дыхании.

– Где? На чердаке?

– Там полноценные комнаты. И мне там нравится.

– Это мансарда. С моим ростом там только головой биться, поэтому помещения были отданы для хранения вещей.

– А можно из одной распихать все вещи в другие две и отдать её мне для рабочего кабинета?

Артём внимательно меня разглядывает. Думает о чём-то своём.

– Ты собираешься работать в пустом помещении без мебели?

Я вздыхаю. Да, это проблема. Но наглеть и просить его ещё и мебель для меня купить – пожалуй, это слишком.

– Мне здесь некомфортно. Может я буду ездить работать к себе на квартиру, а вечером возвращаться сюда? Там у меня вся обстановка располагает к творчеству, мыслительному процессу. Всё продумано до мелочей. А тут…

– Нет. – Решительно ответил мой цербер.

Чёрт! Не вышло. А свобода была так близко.

Ладно. Попробуем по-другому. А с местом для работы надо что-то решать. Я не вру, мне и правда неуютно в этом доме-отеле.

– Завтра к вечеру тебе освободят и подготовят комнату на чердаке. Скажешь Марте, какая именно тебе понравилась.

Оу! Неожиданно. Приятно.

– Спасибо, – расплываюсь я в улыбке до ушей в ответ из чувства благодарности.

Глава 8

Весь следующий день в предвкушении жду вечера. Скорее бы переехать в ту солнечную комнату.

Какую именно освобождать я показала Марте ещё вчера после ужина.

А сегодня слышу, как по лестнице всё время кто-то ходит вверх-вниз. Что-то таскают. Наверху иногда грохочет.

Я хотела было помочь. Но краткое и грозное от Артёма за завтраком:

– Не мешай.

Отговорило меня от этой затеи.

К тому же у меня на сегодня запланировано три онлайн-консультации с клиентами.

День проходит в работе плодотворно.

Но я неусидчивая. Ближе к вечеру, меня так и подмывает сбегать посмотреть, что там, как там.

Терплю. Из последних сил. Ну, когда меня уже позовут?

Однако, до самого ужина обо мне никто не вспоминает. В столовой Артём молча приступает к еде.

А я вся на иголках. Так и хочется спросить про комнату, что он мне пообещал.

Упрямо молчу. Время от времени поглядываю на Артёма. Вилкой гоняю еду по тарелке. Кусок в горло не лезет.

В какой-то момент он поднимает на меня взгляд. Смотрит на мою истерзанную, но нетронутую еду. Потом снова на меня.

– Комната для тебя готова. Как только всё съешь, покажу. Скажешь, чего не хватает. Завтра, если что, исправят.

И я снова сияю, как новогодняя ёлка. Ну вот сразу бы так. Тут же приступаю к еде, как голодный африканский ребёнок.

Замечаю немигающий обращенный на меня взгляд Ярового. Как-то странно он на меня смотрит. Сложно описать. На его лице вообще никаких эмоций не видно. Но вот глаза.

Глаза сейчас словно блестят. В них какой-то живой интерес проснулся.

Усилием воли заставляю себя замедлиться. Хотя я уже и так почти всё съела. Стало как-то неуютно от его внимания.

Без спешки завершаю ужин. И украдкой наблюдаю за супругом, попивая сок.

Он не торопится. Ест размеренно, разрезая стейк из мраморной говядины на аккуратные кусочки.

И я ловлю себя на мысли, что к такому мясу вечером предпочла бы легкий овощной салат. А не тяжелый для желудка запечённый картофель.

Но кто б меня спрашивал.

С терпением у меня совсем беда к концу дня. Я с трудом заставляю себя продолжать оставаться на месте.

Мне так и хочется схватить нож и самой уже нарезать поскорей его мясо, запихивая в него.

Ну разве можно так издеваться?!

А он, сволочь надменная, как специально время от времени поднимает на меня свои выразительные глаза и, разглядывая меня, тщательно пережевывает пищу. Чаще всего его внимания удостаиваются мои волосы.

Меня это не удивляет. Они у меня такие длинные, что люди часто задерживают на них свой взгляд.

Он снова отрезает кусок говядины. Кладёт себе в рот. И, старательно работая челюстями, с равнодушным видом наблюдает за тем, как я нервно постукиваю пальцами по столу.

Это невыносимо. За что мне это наказание в его лице?

Мы совершенно несовместимы. Ни как мужчина и женщина. Ни как партнёры. Ни как соседи. Вот почему наши орбиты пересеклись? Почему?!

Он меня бесит. Выводит из себя. Молча. Не прикасаясь. Ничего не делая.

Впервые встречаю такой экземпляр. Не представляю, как с ним строить общение.

Наконец он завершает трапезу. По-другому в его случае и не скажешь. Он, явно, трапезничает. Вдумчиво и терпеливо поглощает еду.

Встаёт из-за стола. И с коротким и тихим:

– Пойдем.

Не дожидаясь меня, направляется к лестнице.

Меня просить дважды не нужно. Я тут же вскочив, семеню за ним следом.

Держусь на пару ступенек ниже, хотя лестница позволяет догнать и идти рядом. Но я не хочу. Просто так он меня не видит, и я могу беспрепятственно строить ему в спину гневные рожицы, проклиная его всеми известными способами.

Не в голос. Нет. В голос боязно.

Я просто двигаю губами, мысленно произнося все гадости, что приходят на ум.

Мне надо выпустить пар. И я нашла для себя способ.

При повороте на второй пролёт лестницы, я оказываюсь в поле зрения Артёма и не успеваю придать себе нормальный адекватный вид. Но муж, конечно, замечает:

– У тебя лицевой нерв защемило?

Чёр-р-рт! Вот что ему ответить?

Ладно, сделаем вид, что не расслышала.

Мы поднимаемся на третий этаж. Я успеваю немного успокоиться. И уже более миролюбиво жду, когда мне отдадут мою новую комнату.

Яровой открывает дверь и пропускает меня вперёд. А я сделав пару шагов, замираю на месте.

Нее, это не поза опоссума. Мне сейчас не страшно.

Я в шоке.

Потому что моим глазам предстала гостиная моей собственной двушки, один в один. С незначительными погрешностями из-за скошенной крыши, но умело обыгранными.

Вот это нежданчик! И как теперь воспринимать этого мужчину? Он только что с ног на голову перевернул моё видение его как человека.

Такого я не ожидала.

В какой-то момент радость вымещает эмоцию удивления. И я не задумываясь со счастливым визгом оборачиваюсь и бросаюсь с обнимашками к Артёму.

Он такого явно не ожидал.

Как и я от себя.

Мы оба замираем. В мой нос ударяет его мужской парфюм. Я прикрываю слегка глаза, потому что этот запах мне нравится.

Артём не отвечает на мои объятия. Так и стоит, держа руки в карманах. И возвращает меня на землю одной равнодушной фразой:

– Давай без телячьих нежностей. Осмотрись, тебя всё устраивает?

Поспешно убираю руки с его плеч, приходя в себя. Делаю шаг в сторону.

Как я только осмелилась на такие вольности.

– Эм… Всё просто отлично! Лучше и быть не может! Спасибо!

Слышится жужжащий шум. Артём вынимает смартфон из кармана. Смотрит на пришедшее сообщение.

– Ок.

Даже не взглянув на меня, разворачивается и уходит.

Холодный, бездушный, черствый чурбан.

Глава 9

Кажется, моё настроение уже ничто не испортит. Я так счастлива.

Такое я даже себе представить не могла. Не то что попросить.

Этот поступок Ярового перечёркивает всю его угрюмую молчаливость, замкнутость и отрешенность.

Сегодня я прощаю ему абсолютно всё.

Не дожидаясь утра, спускаюсь в спальню за чемоданом, который дожидается своего часа в гардеробной.

Прихватив под мышку свой ноутбук, выкатываю тяжеленный чемодан на лестницу. Пролёт высокий.

Бросив взгляд на вещи, быстро взбегаю на третий этаж и оставляю ноут на столе.

Вернувшись на второй, упираю руки в бока и примериваюсь к лестнице взглядом. Книги и предметы, что я запихала в этот чемодан очень тяжелые. Но комната, что дожидается меня наверху, не даёт мне пойти на попятный.

Я начинаю затаскивать свою ношу с одной ступеньки на другую. Медленно. Кряхтя и высунув от усердия язык.

Буквально на третьей ступеньке меня останавливает злой рык:

– Стоять!

Я замираю! Глаза распахиваются от страха и неожиданности сами собой. Язык так и остаётся высунутым.

На середине лестницы между первым и вторым этажом замечаю разъяренного Артёма. С планшетом в руках прищурившись он смотрит на меня.

А может не на меня? С запозданием прячу язык, и с легким поворотом головы оглядываюсь. На лестницах и площадке между ними кроме нас с Артёмом больше никого нет.

Дьявол! Всё-таки ко мне обращается. Что я такого сделала?

– Макс. – Уже тише зовет кого-то Яровой.

Откуда ни возьмись появляется бритоголовый парень спортивного телосложения.

Артём кивком головы указывает в мою сторону.

Макс, перепрыгивая через ступеньки, быстро добирается до меня. Молча берёт чемодан и тащит в мой кабинет. Затем тут же уходит.

Ай! Плюсик тебе в карму, Артём! Заслужил!

А я принимаюсь распаковывать чемодан, любовно расставляя всё по своим местам.

Зависаю в своей комнатке ещё на час, читая книгу в удобном кресле.

Наконец-то я чувствую себя умиротворенно.

Спустившись в спальню, подхожу к окну. Выглядываю во двор. И вдруг замечаю прямо напротив что-то блестящее между двумя туями у забора. Отсюда далеко, что именно не разглядеть. Но вдруг это ручка от ещё одной калитки?

Я так и не отказалась от побега. Просто пока не придумала способ.

Решаюсь спуститься и проверить.

Пока спешу к задней двери дома, на встречу мне никто не попадается.

Выскакиваю во двор. Вечером прохладно. Куртку взять я не догадалась. Но решаю не медлить, а, проверив свою догадку, быстро вернуться домой.

Поднимаю взгляд к окошку спальни, прикидываю, где я заметила нечто блестящее. Медленно направляюсь в нужном направлении.

На улице уже довольно темно. Фонари по периметру дома эту часть двора не освещают. Я осторожничаю, чтобы не запнуться.

Прохожу мимо яблони. Почти уже добралась до места. Осталась пара метров.

И вдруг слышу слева рычание. Застываю. Это уже не Артём. Так по-звериному он вряд ли умеет.

Не поворачивая головы, кошу взглядом в сторону. В темноте видно только размытое белое пятно с двумя блестящими яркими точками и белоснежными зубами.

Собака!

Не в вольере! Черная дыра её побери!

Не раздумывая больше ни секунды взбираюсь на яблоню, мимо которой в тот момент проходила. Благо её раскидистые ветви позволяют это сделать без запинки.

Собака бросается за мной, но не успевает схватить и начинает громко лаять, подпрыгивая на месте.

Вот уж не думала, что мне когда-нибудь понадобится опыт из детского дома – лазить и прятаться на деревьях. Но сейчас я рада, что он у меня есть.

Пёс продолжает лаять, встав на задние лапы, а передними упираясь в дерево. Но до меня ему не добраться. Я высоко.

Сажусь поудобнее на ветке, опираясь спиной о ствол яблони-спасительницы. Выдыхаю, пытаюсь расслабиться.

Запрокинув голову, смотрю на звёзды. Сегодня они яркие.

Мне так и так придётся дожидаться помощи. Вниз я слезть не решусь, пока собаку не уберут.

В какой-то момент пёс замолкает, и только время от времени рычит. Становится слышно быстрые шаги в нашу сторону.

Видимо, охранник из домика у ворот услышал лай.

Мне в лицо направляется луч света от фонарика. Я зажмуриваюсь и пытаюсь закрыться рукой.

– Оппа! – Восклицает мужчина и скрывается из виду.

Холодно вообще-то. Мог бы и пса с собой забрать, чтоб не рычал тут на меня.

Через несколько минут к дереву, не спеша, подходит Артём.

– Арс, фу! Молодец! – Почесывает собаку за ушами.

Ага! Молодец! Я теперь из-за него неделю заикаться буду.

Но молчу. Сижу на дереве.

На меня снова наводят фонарик, но уже не в лицо. Свет поднимаясь от ног, замирает где-то в районе живота-груди.

– Интересно девки пляшут! – Это, пожалуй, первые нотки эмоций, которые я слышу от своего мужа. Эти нотки очень напоминают удивление. – И что ты там делаешь, Алёна?

Забавно, он впервые обращается ко мне по имени.

– Свежим воздухом дышу. За звёздами наблюдаю.

Попробуй докажи обратное. Я уже давно расслабилась и приняла вполне удобную позу. Глядя на меня, никто и не скажет, что я забралась сюда от страха.

– Ну и что там тебе звёзды говорят?

– Сегодня как никогда видно созвездие змеи.

– Хм. Я не очень силён в астрономии. И что это значит?

– Что, если бы не яблоня, меня бы сгрыз ваш волкодав! – Верещу я истерично.

– Алабай. Его каждый вечер после двадцати одного часа выпускают из вольера. Дом стеречь. – Спокойно поправляет меня Артём. – И сожрать бы он тебя вряд ли смог. Наверняка подавился бы. Как минимум, твоими длиннющими волосами. Так, потрепал бы слегка.

– Ну спасибо.

– И откуда только такие умения у астролога?

– А я не всегда была астрологом. Ещё не так давно была обычным подростком, любящим лазить по деревьям.

– Я это учту. На будущее. Ты слазить-то собираешься? Задницу отморозишь.

Медленно спускаюсь и иду спать. Эпическое завершение вечера, ничего не скажешь!

Глава 10

На следующий день решаю не сдаваться и попробовать выбраться из дома более изощренным путём.

Ближе к обеду, когда поблизости оказывается Марта, делаю вид, что у меня кружится голова и падаю в обморок.

Как я и хотела, Марта тут же звонит Яровому, который сегодня ещё с утра смылся куда-то на машине по делам. Мне на радость. При нём я вряд ли смогла бы притворяться.

После переговоров с ним вызывают врача.

Долго «находиться в обмороке» я не рискую, поэтому через некоторое время «прихожу в себя» и укладываюсь поудобнее на диване. Жду доктора.

Может меня госпитализируют, а я по-тихому слиняю из больнички.

Одно плохо. Паспорт мой у Артёма. И жалко комнату на чердаке. Если моя мебель тут, то страшно подумать, что осталось в квартире.

А она ещё, кстати, моя? От этого Ярового всего можно ожидать. Может продал уже по-тихому.

В качестве врача приезжает милейшего вида седой коренастый мужчина. Представляется Илларионом Аркадьевичем.

Имя запоминающееся, но произнести вслух я не рискну. Язык сломаешь.

Доктор начинает прослушивать меня фонендоскопом, мерить давление и задавать вопросы:

– Какое у вас рабочее давление?

– Понятия не имею.

Это правда. Я здорова, как бык. Никогда его не мерила. Зачем мне эта лишняя информация.

– Хронические заболевания?

– Если есть, то мне о них ничего не известно.

– Аллергия?

– На хозяина дома.

– Боюсь, медицина тут бессильна.

– Жаль.

– Какой у вас сейчас день цикла?

– Девятнадцатый день лунного цикла и двадцать пятый цикл солнечной активности.

– Что простите? – Удивляется врач.

– Вы спросили о космических циклах. Я ответила. Днями исчисляется только лунный цикл, а вот цикл солнечной активности продлится примерно до 2030 года.

– Я спрашивал о вашем менструальном цикле, Алёна Дмитриевна.

– М-м… А я должна знать об этом?

– Когда у вас были последние месячные? – Вздыхает этот дяденька.

– Неделю назад.

– Сколько дней они обычно длятся?

– Не больше пяти.

– У вас двенадцатый день цикла. А когда ожидаются следующие?

– Через пару недель.

– Значит в среднем цикл длится двадцать семь дней.

– Поверю вам на слово.

– Когда у вас был последний половой контакт?

– Это вам зачем?

– Хочу исключить вероятность беременности.

– Я не беременна.

– И всё же.

– Более четырёх месяцев назад. И месячные всё это время приходили регулярно.

Доктор смотрит на меня удивленно. Пристально. Но ничего не говорит.

Ай, чёрт! Я же замужем. Забыла.

– В смысле, до замужества… последний. – Ещё чище. Что ты несёшь, Алёна?

А вот не надо мне дурацкие вопросы задавать!

– Доза мужества вам явно не помешает. – Бормочет про себя сложно выговариваемый доктор.

– Вы принимаете ОК?

А я уже что-то не рада, что всё это затеяла. Вот совсем.

– Мне кажется, мы сейчас на разных языках говорим. Я вас не понимаю.

– Оральные контрацептивы.

Ах, это!

– Нет. Никогда не принимала.

– Кто-то в семье болел диабетом?

Да сколько ж у него вопросов в запасе!

– О, боже! Эти вопросы когда-нибудь закончатся?! У меня больше ничего не болит! Спасибо! Вы мне очень помогли!

– Понятно. И всё же кровь на анализ я возьму. – Хладнокровно, как будто на него каждый день орут истеричные особы, отвечает врач.

Производит все необходимые манипуляции для забора крови.

И как только он отпускает мою руку, я вскакиваю и бегу наверх. На свой чердак. Потому что зла безмерно от того, что ничего не получилось. И мне надо побыть одной.

В холле сталкиваюсь с Артёмом.

– Что случилось?

Он вернулся? Из-за меня? Очень странно.

– Всё отлично. Давление скакнуло. Сегодня Солнце в кендре с пораженным Сатурном и Марсом. – Раздраженно отмахиваюсь от него, не замедляя своего движения.

И уже почти поднявшись на второй этаж, слышу часть разговора Артёма и врача.

– Что с ней?

Он волнуется? Правда? Да ладно. Для вида, наверное. Я же, типа, его жена.

– Полагаю стресс, давление. Никаких серьёзных отклонений я не заметил. Но кровь на анализ, на всякий случай, взял.

– Хорошо. Когда будут результаты, отзвонитесь лично мне.

– Как скажете.

О, мужчины! Как же вы меня бесите! А Яровой особенно!

Не мог нормального врача прислать? Или просто с водителем в больницу отправить? Пусть ещё ему расскажет, что у меня секса четыре месяца не было.

Сегодня явно не мой день. Хорошо ещё, Артём на обед не остаётся и вечером пропускает ужин.