Текст книги "Похищение строптивой"

Автор книги: Хелен Смолетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Уже стемнело, когда компаньоны остановились перед открытой дверью одной из таверн, затем, не сговариваясь, вошли внутрь. Заведение оказалось довольно приличным, здесь вполне можно было поужинать, но Клайв и Уил заказали только выпивку.

Через некоторое время, заметив, что его компаньон изрядно набрался, Ларсон предложил:

– Давай еще по одной – и на корабль.

Клайв подозвал официантку, заказал по порции хорошего рома, не забыв при этом хлопнуть подавальщицу по округлому заду.

– К черту! Я непременно закончу это проклятое дело, – не унимался Уил.

Клайв нахмурился, но воздержался от возражений, тем более в душе он поддерживал решение Уила не допускать посторонних в свои дела. Чтобы открыто торговать в Чарлстоне, им бы пришлось платить дань карибским пиратам. Но Уил наотрез отказался это сделать, заявив, что самостоятельно найдет рынок сбыта. Однако в Согусе пристроить порядком поднадоевший товар оказалось не легче, чем на черном рынке Чарлстона.

Наконец принесли ром. Не успел Клайв опомниться, как Уил залпом осушил свою порцию. Это было не похоже на капитана: обычно он потягивал крепкие напитки медленно. Парню необходимо расслабиться, решил Ларсон, пусть уж лучше напьется.

Признаться, в глубине души Клайв опасался, что в один прекрасный день Уил останется на берегу и начнет вести жизнь респектабельного купца. Ведь он родом из знатной семьи, получил прекрасное образование, кажется, в Кембридже, а с родными не поладил из-за того, что был отчаянным повесой. И хотя Уил всячески старался показать презрение к так называемым «высшим слоям общества», где гарантия, что его опять не потянет к прежней беззаботной жизни.

«Нужно немедленно сниматься с якоря», – подумал Клайв и повторил заказ. Пока Уил напивался, он ломал голову над тем, где раздобыть деньги и, главным образом, как? Клайв перебрал множество различных способов: поджог, мародерство, похищение с целью выкупа… Но все это было «серьезной» пиратской работой, требующей участия всей команды. Впрочем, стоп… похищение с целью выкупа! Возможно, он сумеет справиться в одиночку и доставит на корабль «курочку», несущую золотые яйца.

От Уила не укрылась довольно странная ухмылка, вдруг заигравшая на губах компаньона. Однако ром сделал свое дело, и когда Клайв предложил снять на ночь комнату, Уил молча кивнул и, пошатываясь, поднялся. Он решил сначала выспаться, а завтра утром непременно найти покупателя. А эта ведьма еще пожалеет, что так обошлась с ним. Ну и пусть любуется на полупустые полки своего магазина, если ей так больше нравится.

Глава 7

Последние лучи солнца погасли за горизонтом. Бланш отпустила преданного Фолджера, заверив клерка, что с ней все будет в порядке.

– Вот только закончу разбирать бумаги, и сразу же домой.

Прошло больше часа. Бланш устало потерла виски и поняла, что больше не в силах продолжать работу. Обычно она не ходила пешком так поздно, но если она не отважится сейчас прогуляться по ночному городу, ей придется провести ночь в кабинете, в неудобном кожаном кресле.

Боже, как хочется спать! Но, кроме голода и усталости, Бланш беспокоило и то, как поведать отцу о своем намерении продать склад и магазин; ведь без его согласия она не сможет этого сделать. Бланш вышла из магазина и закрыла дверь. Ее губы искривились при этом в невеселой усмешке. Действительно, зачем запирать магазин, если в нем нечего украсть?

Узкая улица была безлюдна и темна, но девушка знала: за поворотом горят фонари и ходят люди. Неожиданно сзади послышались чьи-то шаги, и, прежде чем Бланш успела что-либо сообразить, ее крепко схватили сильные мужские руки. Она дернулась, пытаясь вырваться и позвать на помощь, но ей тут же в рот засунули кляп. На голову Бланш набросили одеяло, повалили на влажный булыжник, потом тщательно «запеленали» с головы до ног.

Бланш уже не сопротивлялась, опасаясь задохнуться: сквозь плотную ткань было очень трудно дышать. Затем она почувствовала, что ее подняли и куда-то понесли. Вначале Бланш пыталась считать шаги, но очень скоро поняла, что это ничего ей не даст: она не знает, в каком направлении ее несут, а, кроме того, не поможет ей спастись.

Вскоре девушка почувствовала, что ее бросили на застеленные сеном доски. Связанная по рукам и ногам, Бланш беспомощно лежала на дне повозки. Край одеяла случайно отогнулся, и она смогла высунуть наружу нос, чтобы вдохнуть немного свежего воздуха. Это несколько взбодрило ее, и Бланш принялась изо всех сил брыкаться, пытаясь освободиться от веревок. Но эти попытки закончились тем, что она лишь еще глубже погрузилась в сено. Бланш затихла, чувствуя, как ее отчаяние перерастает в настоящую панику. Господи, ее связали, увозят неизвестно куда, и никто не знает, где она! Но вскоре мерное покачивание повозки убаюкало Бланш. Совершенно вымотанная, она погрузилась в глубокий сон без сновидений.

Едва забрезжил рассвет, как повозка подкатила к заливу. Ларсон обменялся условным сигналом с вахтенным на корабле, и к берегу тут же бесшумно заскользила лодка с тремя гребцами. Затем «одноглазый дьявол» отдал, распоряжение высадившимся пиратам. Они перенесли бесчувственную Бланш в лодку, после чего лодка отчалила от берега.

Бланш очнулась только тогда, когда чьи-то грубые руки начали переворачивать ее, освобождая от одеяла. Она поняла, что находится на палубе корабля. Над девушкой склонились кошмарные, безобразные лица, и она в ужасе закрыла глаза.

– Свяжите ее как следует, – прозвучал приказ.

Связанную по рукам и ногам, Бланш поволокли на нижнюю палубу и бросили на койку в одной из кают. Лежать было крайне неудобно, поскольку руки ее были связаны за спиной. Бланш с трудом перекатилась на бок. В следующий миг над ней нависло широкое обветренное лицо, искаженное недоброй ухмылкой.

– Здесь ты будешь в безопасности… пока, – проговорил Ларсон.

Бланш что-то сдавленно промычала в ответ.

– В чем дело, мисс Пристли?

Бланш опять замычала, и пират, наконец, выдернул кляп у нее изо рта.

– Во-ды… – прохрипела девушка, ощущая мучительную сухость в горле.

Клайв поднес к ее губам огромную кружку с холодной водой. Бланш с наслаждением выпила все до последней капли. Едва почувствовав облегчение, она заорала во все горло.

От неожиданности Клайв отшатнулся, выронил кружку, но быстро пришел в себя и вогнал в ее рот кляп.

– Будешь сидеть с этой затычкой, пока мы не выйдем в открытое море!

Клайв вышел, хлопнув дверью.

Бланш попыталась осмотреться. Вне всяких сомнений, это была каюта. На одной стене висело чучело совы, на другой – шкура тигра. Посреди каюты возвышался столик из черного дерева, на котором Бланш заметила медный поднос и высокий кувшин. Вдоль всех стен каюты тянулись встроенные полки, на которых красовались статуэтки из слоновой кости, причудливые вазы, шкатулки, морские раковины. В углу стоял сундук, а рядом обыкновенный письменный стол, который никак не вязался с экзотическим убранством каюты.

Почему она оказалась здесь? Что все-таки произошло? О, Пресвятая Дева, ее похитили! Мозг Бланш лихорадочно заработал, раскладывая по минутам вчерашний день. Вечером, когда она вышла из магазина… Нет, все началось значительно раньше. В памяти всплыло лицо Клайва Ларсона. Да, те двое проходимцев, они ведь угрожали ей, точно так же, как и… как Генри Торн!

Ну конечно, кто же еще?! Наверняка, это толстяк Генри подослал тех проходимцев в магазин, якобы заключить сделку, а когда она раскусила их, приказал похитить ее! Вот почему он так победно улыбался и так открыто угрожал ей. Он все знал заранее, знал, какое испытание уготовано Бланш, и просто издевался над ней.

Тем временем Клайв Ларсон приказал поднять паруса и подготовить корабль к быстрому отплытию. Пираты прекрасно понимали, чем вызвана такая спешка. Все видели, как на борт подняли молодую красивую женщину, наверняка предназначенную для выкупа. Команда рьяно принялась за работу, зная, что чуть позже им непременно расскажут о том, что произошло на берегу. Главное, что старина Клайв Ларсон жив и невредим, а красавец-капитан Уил Мидл мирно похрапывает на мокром мотке якорного каната.

На закате Клайв благополучно провел корабль через лабиринт французских судов, стоящих на рейде. В это время офицеры обычно обедали на нижних палубах и потягивали бренди, а вахтенным морякам заходящее солнце било прямо в глаза. Единственное, что они отчетливо видели, это американский флаг, под которым ходили многие частные торговые суда.

Пиратский корабль радостно вышел в открытое море. Это был великолепный фрегат, окрашенный в черный цвет до самого фальшборта, белого с позолоченной каемкой. Дополнительные паруса делали фрегат маневренным и быстроходным, а утяжеленный киль позволял удерживать равновесие практически при любом ветре. Когда-то это судно принадлежало британскому морскому флоту, но его нынешние владельцы, Уил Мидл и Клайв Ларсон, переделали корабль на свой лад, окрестив его «Фаст»[2]2
  Стремительный (англ.).


[Закрыть]. От названия «Одноглазый дьявол», столь лестного для Ларсона, по ряду соображений пришлось отказаться.

Клайв покосился на компаньона, все еще крепко спавшего на палубе, и решил зря его не тревожить. В конце концов, Уил сам напился до беспамятства, вынудив его действовать на свой страх и риск.

Солнце уже клонилось к закату, когда Мидл наконец проснулся. Он сел, обхватив руками раскалывающуюся от боли голову. Его опухшие глаза смотрели на знакомую палубу и матросов, деловито снующих туда-сюда, как это бывает, когда корабль идет полным ходом. Краем глаза Уил увидел стоящего за штурвалом Клайва, что было нормальным, хотя и несколько неожиданным явлением. С трудом поднявшись на ноги, Уил, никем не замеченный, поплелся вниз. Дважды он оступался на лестнице, пока, наконец, не добрался до узкого прохода, ведущего к двери его каюты. Он мучился от ужасной рези в пустом желудке. Вот и знакомая дверь, а за ней долгожданный покой! Уил вошел в каюту и побрел к койке, мечтая попасть в ее призывные объятия. Однако вместо этого он оказался «в объятиях» полусонной Бланш, придавив своим телом ее плечо и грудь.

Девушка испуганно открыла глаза, сердце ее бешено колотилось. Она долгие часы ждала этого момента, боролась со сном, не спускала глаз с двери, стараясь буквально вжаться в стену, пока ее не сморил сон. Теперь этот час настал, и ей придется рассчитывать только на себя. Бланш поклялась сделать так, чтобы Генри Торн проклял тот день, когда родился!

Она повернула голову, пытаясь отодвинуться от подушки, закрывшей пол-лица. Но что это? Тот, кто навалился на нее, даже не шевелится! Неужели он спит?! Бланш попробовала отодвинуться, чтобы сбросить с себя длинную худую ногу. Худую?! Значит, это не Генри Торн?! Час от часу не легче. Бланш принялась отчаянно извиваться всем телом, пытаясь столкнуть негодяя на пол.

Уил вдруг почувствовал, что его кровать ожила и начала шевелиться. Господи, неужели он допился до чертиков? Его явно выталкивали из кровати. Оказывается, на койке лежал кто-то еще. Уил с трудом приподнял голову и первое, что увидел, была тряпка, вокруг которой белело чье-то лицо.

Вытаращив глаза, он, наконец, рассмотрел женское лицо, обрамленное темными волосами и обезображенное торчащей изо рта тряпкой. О господи, в его постели находилась… женщина! А ведь он никогда не приводил женщин на корабль, да и никто не отваживался это делать, Уил вгляделся внимательнее. Боже праведный! Это была…

Он!.. Тот, кто назвался «капитаном Мидлом»! К огромному удивлению Бланш, «капитан» выглядел изумленным не меньше, чем она сама. Бланш могла поклясться, что Мидл тоже не ожидал этой встречи. Он вытащил кляп у нее изо рта. Бланш облегченно застонала и сделала несколько судорожных вдохов.

Уил смотрел на бледное лицо Бланш, на пленительную ямочку на подбородке, на красиво очерченные пересохшие губы. Но самыми удивительным в облике девушки были все-таки глаза. Яркие, цвета только что отчеканенных золотых дублонов, они завораживали.

В следующий миг пронзительный крик разорвал тишину каюты, и Уилу показалось, что его голова раскололась на две части. Сжав голову ладонями, Уил заорал сам:

– Черт побери, Клайв Ларсон!

Снаружи послышался топот, затем дверь распахнулась, и в каюту ворвался Клайв. Он с изумлением обнаружил здесь Уила, гневно уставившегося на него налитыми кровью глазами.

– Итак, ты уже все знаешь, – проговорил Клайв.

– Какого черта она здесь делает? – прорычал Мидл.

Клайв сказал только одно слово, объяснявшее сразу все:

– Выкуп.

– Выкуп? – переспросил Уил. – Ты с ума сошел!

– Она заложница, – жестко произнес Клайв. – Ее скряге папаше придется раскошелиться, чтобы выкупить драгоценную шкурку дочери.

От этого наглого заявления Уил и Бланш округлили глаза, но каждый по своей причине. Уила поразило, что Клайв самовольно втянул их в столь сурово наказуемое дело, как похищение с целью выкупа. А Бланш несказанно удивило, что ее отца считают скупердяем и притом очень богатым!

– Да ты… – Уил осекся, заметив настороженный взгляд Бланш. – Не здесь, – коротко бросил он и, схватив Клайва за руку, потянул его к двери.

Признаться, Уил не хотел обсуждать это щекотливое дело в присутствии всей команды, но Клайв именно этого и добивался. Вскоре они оказались на палубе, с вызовом глядя друг на друга в свете догорающего заката. Остальным членам команды особого приглашения не потребовалось.

Здесь присутствовали и Беппо, судовой врач, и Беззубый Уолтер, и Харрисон с безобразным шрамом на лице, одноногий Мэтью и еще два десятка таких же, как они, молодцов. Взгляды присутствующих были прикованы к взбешенному красавцу-капитану и его возбужденному компаньону.

– Ты сам говорил, что нужно что-то делать, – запальчиво произнес Клайв. – Мы заполучили курочку, несущую золотые яйца.

– Ты хочешь сказать, мы заполучили пропуск на виселицу! – прогремел Уил.

– Уил Мидл, ты рассуждаешь, как старая баба! Мы рискуем оказаться повешенными каждый день!

– Англичанами, но не колонистами, – возразил капитан. – Мы торгуем с колониями, плаваем под их флагом.

– К черту, Уил! Мы ведь на самом деле пираты, – загудела команда.

Уил зловеще понизил голос и, чеканя каждое слово, произнес:

– Мы не пираты, мы честные торговцы и имеем право нападать только на британские корабли.

Наконец Клайв собрался с духом и не слишком уверенно заговорил:

– Уже поздно что-либо изменить. Эта Пристли у нас, а ее скупой отец, скорее всего, уже получил записку. Через три недели мы разбогатеем.

Уил разозлился еще и потому, что большинство членов команды явно одобряло поступок «одноглазого дьявола». Как посмел Ларсон подобным образом зарабатывать себе авторитет?! Уил невольно сжал кулаки, готовый наброситься на компаньона, но вовремя одумался. Отчасти он сам виноват в случившемся – напился до бесчувствия, предоставив Клайву полную свободу действий.

– Ты получил то, что хотел, старый морской волк. Ты опять погряз в разбое. Но предупреждаю: это только твои проблемы, Пристли на твоей совести. Забери эту девицу из моей каюты и смотри, чтобы она не попадалась мне на глаза!

После этого Уил развернулся и зашагал прочь.

– Заметано, капитан, – глаза Клайва радостно засверкали. – Я заберу эту птичку в свою каюту, и ты не увидишь ее до тех пор, пока за нее не отдадут выкуп.

Уил медленно повернулся и увидел похотливую улыбку на лице Клайва, плотские аппетиты которого хорошо знали во всех портах Карибского моря. Говорят, когда он был помоложе, то не пропускал ни одной молодой девушки, встретившейся ему на пути. Судя по всему, Клайв вознамерился вернуться к своим прежним привычкам.

Шумно втянув носом воздух, Уил отрывисто приказал:

– Девица вернется домой в том состоянии, в каком ее доставили сюда.

Всей команде было известно, что нарушение приказа капитана влечет за собой суровое телесное наказание, а возможно, и того хуже.

– Черт возьми, Уил, с нее не убудет. Наоборот, научится кое-чему, а потом поделится опытом с кавалерами из высшего общества!

– Она останется в моей каюте, а вы все держитесь от нее подальше, – предупредил капитан и тяжело затопал вниз по лестнице.

Почесав обнаженную грудь, Клайв Озорно улыбнулся и подмигнул своим товарищам. Судя по всему, спектакль удался. Он прекрасно знал Уила Мидла и намеревался сыграть на его джентльменском представлении о кодексе чести.

Уил вошел в полуосвещенную каюту и быстро направился к девушке. Бланш испуганно дернулась, открыв рот, чтобы снова истошно закричать, но Мидл вовремя закрыл его ладонью. Другой рукой он притянул пленницу к себе и негромко сказал:

– Тс-с, глупая женщина. Я здесь вовсе не для того, чтобы изнасиловать тебя, но еще один такой крик, и я буду вынужден принять особые меры, – в его голосе зазвучали угрожающие нотки. – Ты на моем корабле, мы находимся в открытом море. Ни одна живая душа не придет тебе на помощь, ведьма Пристли. Смирись со своим положением, и я тебя развяжу.

Тяжело дыша, Бланш внимала каждому слову. Что-то в голосе Мидла заставило ее поверить ему. Судорожно сглотнув, она утвердительно кивнула.

Глава 8

Уил убрал ладонь от губ девушки и облегченно вздохнул. Кажется, она не собирается кричать снова. Боясь спугнуть ее резким движением, он осторожно принялся развязывать веревку у нее за спиной, не спуская при этом глаз с ее лица и действуя на ощупь.

Как только руки девушки освободились от веревок, она тотчас уперлась кулачками в его крепкий торс. Это несколько отрезвило Уила. Он, наконец, осознал, что буквально навалился на Бланш, сжимая ее в своих объятиях.

– Немедленно убери свои руки! – прохрипела она, яростно отталкивая Уила. – Не смей прикасаться ко мне… ничтожество!

Кровь бросилась в лицо Уилу. Он отпрянул от Бланш и резко выпрямился. Ни одна женщина еще не разговаривала с ним так, а тем более в подобной ситуации! Его высокая стройная фигура и поразительно красивые черты лица являлись своеобразной гарантией успеха у любой женщины. Уилу достаточно было посмотреть своими ясными зелеными глазами, и женщины тут же оказывались у его ног. Стиснув зубы, чтобы не взорваться, он наклонился к ее ногам, но Бланш – подумать только! – пнула его.

– Я сказала, – повысила она голос, – не прикасайся ко мне!

– Я только собирался развязать твои проклятые ноги, – проскрежетал Уил.

В этот момент дверь каюты с шумом распахнулась, и на пороге возник Клайв. Из-за его спины выглядывали одноглазый Уолтер и Старый Мэтью. Очевидно, они давно уже стояли под дверью: на корабле не существует такого понятия, как личная жизнь. Лица всех троих выражали разочарование. Недовольно взглянув на Клайва и его дружков, Уил повернулся к Бланш.

– Можешь мне поверить, ведьмочка, но у меня и в мыслях не было допускать какие-либо вольности по отношению к твоей… драгоценной персоне.

Все молча наблюдали, как Бланш безуспешно пытается справиться с хитроумным узлом. Наконец Уил не выдержал и, резко оттолкнув ее руки, сам развязал его. Едва веревки соскользнули со щиколоток на пол, Бланш проворно поднялась на ноги и отпрыгнула в сторону.

– Лучше не прикасайтесь ко мне! – воскликнула она, с трудом держась на ногах от голода и долгой неподвижности.

Вцепившись в край стола, Бланш с вызовом смотрела на ухмыляющиеся рожи пиратов. «Боже, ну и уроды, – пронеслось у нее в голове, – Торн специально нанял для похищения этих страшилищ. Понятно, почему: по сравнению с ними Генри просто красавец».

– Где он? – хрипло спросила пленница. – Я хочу его видеть…

– Кого? – раздраженно произнес Уил, считая что Бланш ломает комедию.

– Генри Торна, кого же еще?!

– Генри Торна? – несказанно удивился Уил. – С какой стати он должен находиться на моем корабле?

– Уверена, вы прекрасно помните того, кто вас нанял. Полагаю, Торн находится на борту. Приведите его ко мне, и немедленно!

– Думаешь, Торн нанял нас похитить тебя? Зачем ему это?

– Он надеется, что сумеет заставить меня выйти за него замуж, – сверкнула глазами Бланш. – Но Торн глубоко ошибается, и я намерена сообщить ему об этом.

– Но с какой стати? Зачем ему заставлять тебя это делать?

– Мне кажется, это вполне очевидно, – Бланш вздернула подбородок.

– Не совсем, – язвительно ухмыльнулся Уил. – Меня, например, удивляет, что кто-то хочет на тебе жениться.

– Торн… хочет заполучить Торговую и фрахтовую компанию Пристли, – с трудом выдавила Бланш; ей казалось, что она куда-то погружается: в глазах у нее потемнело, звон в ушах стал совершенно невыносимым. – Он хочет…

– Торн здесь ни при чем, – вмешался Клайв. – Мы похитили тебя ради выкупа. Ты до тех пор не увидишь Согус, пока твой отец не заплатит за тебя золотом.

Бланш видела, как пират раскрывает рот, но не слышала ни слова. Глаза ее закрылись, и, обессилев, она упала на пол.

– Что это с ней? – воскликнул Клайв, бросаясь вперед, однако Уил остановил его:

– Женщины из высшего общества просто обожают такие «штучки». Как раз этого они и ждут: чтобы кто-то хлопотал вокруг них.

Ларсон и рад был довольствоваться объяснением Уила как большого знатока знатных дам, но ему не понравилось вмиг посеревшее лицо девушки.

– Пожалуй, мне следует положить ее на койку… до тех пор, пока она не придет в себя, – негодующе пробубнил Уил.

– Да-да, сделай это, – с облегчением произнес Клайв, радуясь, что Уил берет ответственность на себя. – Только не трогай того, что не должен, – напомнил он, оглянувшись на остальных, и все трое покинули каюту.

Итак, Уил снова остался наедине с лживой вероломной женщиной из высшего общества. Он скользнул взглядом по изящной фигуре Бланш, затянутой в зеленое шерстяное платье, и, стараясь не замечать соблазнительной округлости ее груди, посмотрел на бледное лицо и спутанные густые темные волосы. Похоже, она не притворялась: это действительно глубокий обморок.

Уил присел рядом и взял Бланш за руку. Она казалась совершенно безжизненной. Не на шутку встревожившись, он решил отнести девушку на кровать и расшнуровать корсет. Однако, подняв Бланш, Уил понял, что на ней нет корсета, который обычно становится причиной обмороков женщин. А если с ней, действительно, что-то серьезное? Не хватало, чтобы эта девица отдала богу душу прямо в его каюте!

Уил зажег фонарь и поднес его поближе к лицу Бланш. Заметив запавшие щеки и заострившийся нос, он, нахмурившись, отвернулся. Мидл тяжело вздохнул и вдруг почувствовал ужасную жажду. Допив оставшуюся в графине воду, он тщательно умылся, затем переоделся. Это немного взбодрило его. Однако жажда не отступала. Тогда Уил крикнул Старому Мэтью, чтобы тот принес еще воды. Мэтью тут же притащил огромный кувшин.

Внезапно капитана осенило, что она, наверняка, тоже страдает от жажды. Связанная, с кляпом во рту… Это продолжалось, должно быть, почти сутки! Ну, конечно же, в этом и заключается причина ее глубокого обморока.

Уил обхватил девушку за плечи и поднес к ее губам кружку с водой. Сначала вода стекала по подбородку, потом Бланш начала жадно глотать воду. Он потянулся к столу, чтобы снова наполнить кружку, но Бланш сползла на подушку и вновь погрузилась в забытье.

В прибрежной части Согуса этой ночью было особенно оживленно. Прилегающий к гавани район наводнили подвыпившие моряки и солдаты. Выпивка и женщины шли нарасхват. В особенности веселились два дружка, Рикки и Шон. Накануне они отхватили большие деньги за сущую безделицу: похитили одну девицу для какого-то моряка. А еще получили дополнительное вознаграждение за согласие доставить записку в магазин, находившийся недалеко от доков. Записку следовало отнести только на следующее утро.

Ближе к полуночи Рикки и Шон забрели в дешевые номера, где к ним сразу же привязались две девицы и потащили изрядно набравшихся мужчин наверх, в одну из комнат. Как только все четверо оказались в пропахшей сыростью комнатушке, одна из женщин достала бутылку дешевого пойла. За этой бутылкой последовала другая, и вскоре оба дружка уже валялись на полу с вывернутыми карманами.

В маленькой металлической жаровне обугливались клочки записки, найденной в кармане Рикки. Женщина не умела читать, но по виду бумажки догадалась, что это отнюдь не ценный вексель…

Солнце стояло уже высоко, когда Бланш проснулась от тихого позвякивания и шуршания. С минуту девушка лежала неподвижно, чувствуя ужасную слабость. Кажется, она потеряла сознание… А потом Бланш вскочила как ошпаренная и осмотрела свою одежду. К счастью, все было на месте, ее даже не пытались раздеть.

Внезапно рот ее наполнился слюной, ноздри затрепетали: по каюте разливался дурманящий запах еды… аромат свежеиспеченных булочек, шоколада, свежезаваренного чая и острого сыра…

Бланш сглотнула и огляделась, обнаружив, к огромному удивлению, на круглом черном столе серебряный поднос, заставленный всевозможными яствами. Вот омлет с ветчиной, посыпанный кусочками острого сыра; горячие булочки с изюмом; густой горячий шоколад; нарезанные ломтиками тропические фрукты…

Охваченная поистине первобытным чувством голода, она набросилась на все эти яства, словно не ела несколько дней. Впрочем, так оно и было! Насытившись до предела, она налила себе ароматного чая и выпила подряд целых две чашки. Только после этого Бланш откинулась, наконец, на спинку кресла и принялась не спеша слизывать с пальцев остатки джема. Как раз в эту минуту открылась дверь. В каюту вошел Уил Мидл, пронзив девушку холодным взглядом.

Наслаждаясь завтраком, Бланш совсем забыла, где находится. Теперь настало время «спуститься с небес на землю» и разобраться в ситуации. Она вызывающе вздернула подбородок, однако когда Уил приблизился к столику, поспешно отступила к койке. «А этот Уил высокий и стройный», – отметила про себя Бланш, невольно любуясь его широкоплечей фигурой.

– Проснулась, – констатировал очевидное Уил, также осматривая девушку с головы до ног.

Как ни странно, но сегодня она выглядела такой румяной и свежей, одним словом, очень аппетитной, а ее округлые формы… Уил усилием воли оторвал взгляд от груди девушки и посмотрел ей в глаза.

– Я требую, чтобы привели Генри Торна, – заявила Бланш, скрестив на груди руки. – Почему вы не хотите признать, что выполняете для него грязную работу?

– Мы все обсудили еще вчера вечером. Его нет на борту. Твой мистер Торн не имеет ничего общего с твоим пребыванием на корабле.

– Но ведь это он послал вас в мой магазин, не так ли?

– Ну, – замялся Уил, – в общем-то да, но…

– А когда я не согласилась на вашу грязную сделку, Торн приказал похитить меня, – категорично заявила Бланш.

– Ошибаешься. Ты заложница. Лучше молись о том, чтобы твой прижимистый отец отдал за тебя деньги. Иначе ты станешь «добычей». Кстати, среди членов нашей команды принято всем делиться. Это значит, что каждый должен будет получить с тебя свою долю удовольствия. – Уил понизил голос и зловеще повторил: – Каждый.

Бланш не могла поверить. Нет, это только угрозы. Он лишь пытается запугать ее, а заодно и унизить, совсем как Генри Торн. Видимо, толстяк приказал как следует проучить ее. Возможно, через пару дней он сам заявится сюда – предлагать свои условия.

После ночи, проведенной на палубе, Уил страшно проголодался и не мог больше думать ни о чем, кроме еды. Нахмурившись, Уил отставил в сторону грязную тарелку, затем приподнял одну крышку, другую…

– Что, черт побери, произошло с моим завтраком?! – прорычал он, – сжав кулаки, и вставая из-за стола.

– С т-твоим за-завтраком?

Ну, разумеется, еда предназначалась для него! Бланш залилась краской. Конечно, пленницу не стали бы так кормить. Как же она сразу не догадалась!

– Ты его съела? Весь? Ты съела весь мой завтрак! – не поверил своим глазам Уил: он знал, что женщины из высшего общества едят как птички. – Проклятье!

Одним прыжком он оказался возле девушки и схватил ее за плечи.

– Запомни, ты находишься на моем корабле. И если тебе что-то нужно, ты, прежде всего, должна спросить у меня.

– Отвези меня домой, – потребовала Бланш. – Можешь передать толстяку, что он добился своего. Кстати, если не секрет, сколько эта жирная свинья заплатила вам за мое похищение?

Уил встряхнул ее как следует.

– Это не Торн! Ты что, глухая или такая непонятливая?! Это мой партнер, Клайв Ларсон, доставил тебя на борт моего корабля, и ты останешься здесь, пока твой отец не выкупит тебя.

– Но это невозможно, у моего от…

– Выкупит, если захочет снова увидеть. – В голосе Уила зазвучали стальные нотки. – До тех пор, леди, ты останешься в моей каюте, а когда будешь выходить, то постарайся держаться подальше от команды. Моя команда – отъявленные негодяи с пиратских кораблей всего Карибского моря.

– Пираты? – фыркнула Бланш. – Вздор! Пираты не… – она едва не сказала «не бывают такими красивыми». – Они не говорят так правильно по-английски.

– Можно подумать, ты разбираешься в пиратах и в их образе жизни. Полагаю, своими лилейно-белыми ручками…

Уил взял Бланш за руку и почувствовал, что краснеет. Ее пальцы оказались вовсе не лилейно-белыми. На ладонях бледнели следы от мозолей, кисти рук были обветренными и красными.

– Оставайся здесь и не попадайся мне на глаза, – прорычал он, резко отпустив руку девушки, и вышел.

Бланш поразило презрительное выражение его лица. Почему он все еще не желает признать, что за всем этим стоит Генри Торн? Может, Торн хочет, чтобы она приняла их за пиратов, потом он якобы спасет ее, а затем потребует благодарность… Отец обрадуется столь благополучному возвращению, и, конечно же…

Боже всемилостивый, отец! Кто будет приглядывать за ним, чтобы он ненароком не навредил себе своими фантазиями? Кто будет стирать и гладить, когда Нэнси выбьется из сил? Сумеет ли Фолджер самостоятельно продать склад и магазин? Окончательно Бланш сразила мысль о том, кто же теперь остановит Торна в его стремлении завладеть домом и имуществом Пристли? Возможно, Торн уже мстительно наслаждается, вышвыривая на улицу всех домочадцев, чтобы самому поселиться в старинном особняке Пристли!

Что касается обитателей особняка Пристли, то, признаться, они не сразу заметили исчезновение Бланш, а, заметив, почувствовали, скорее, раздражение, чем тревогу. Нэнси как всегда принесла воду. Увидев, что кровать Бланш застелена, она поставила чайник на пороге спальни и ушла. Харви Пристли позавтракал в одиночку и, пожалуй, даже обрадовался, что Бланш уже ушла. У него возникли новые идеи, которые гораздо легче будет осуществить в отсутствие дочери. Экономка поразилась, когда Бланш прошлым вечером не появилась проверить, все ли в порядке на чердаке, а сегодня утром ушла так рано, что миссис Адамс не успела поделиться с ней последними новостями.

Так прошел еще один день. Тревогу забил преданный Майкл Фолджер. Прождав Бланш полый день, он решил, что ее задержали неотложные домашние дела. Но когда она не появилась и на следующее утро, он забеспокоился и в полдень нанес визит своему непосредственному работодателю, Харви Пристли. Однако тот лишь озадаченно поскреб затылок в ответ на вопрос о местонахождении Бланш. Тогда они позвали миссис Адамс, которая заявила, что Бланш вот уже три дня не появляется в столовой. Спросили Нэнси, и она огорченно призналась, что три дня ей никто не помогает в уборке и стирке.