Текст книги "Похищение строптивой"

Автор книги: Хелен Смолетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Так драка произошла из-за деревянных зубов?! Это открытие шокировало Бланш. Господи, два плешивых, беззубых чудака готовы убить друг друга из-за фальшивых зубов! Она огляделась и заметила вокруг возбужденные, жаждущие кровавого зрелища лица.

Между тем, Уил отпустил руку Бланш и, коротко кивнув, одним прыжком оказался возле Одноглазого Уолтера, в то время как Клайв повернулся к Старому Мэтью. Затем Уил пообещал драчунам на ночь посадить их на цепь, а потом решить: подвергнуть порке или другому, более суровому наказанию.

Не выдержав, Бланш шагнула вперед.

– Порке? Это же несерьезно. Нелепость какая-то – драться из-за деревянных зубов!

Не успел Уил опомниться, как Бланш резко повернулась и, разорвав кольцо матросов, исчезла в люке. Все пораженно уставились друг на друга, потом на побелевшего от гнева капитана и, пожимая плечами, начали расходиться по своим местам. Ну и штучка эта пленница. Ничем ее не испугать, даже поножовщиной. Все-таки жаль, что все так быстро закончилось. Судя по всему, драка обещала быть отменной: два приятеля, наверняка, изуродовали бы друг друга…

Уил не сразу отправился вслед за Бланш, прежде проследил, чтобы на забияк надели наручники и отвели их в трюм.

– Если хочешь сохранить на плечах свою глупую голову, никогда не вмешивайся в свару среди моих людей! – сказал он, входя в каюту.

– Но эта «свара» была абсолютно нелепа. Неужели ты ждешь, что я поверю, будто пираты дерутся из-за деревянных зубов?

– Все это серьезно, леди. Они бы непременно покалечили друг друга, а может, даже убили, если бы я вовремя не вмешался. И ты в ответе за эту стычку.

– Я?! – изумилась Бланш. – Как ты смеешь меня обвинять?!

– Мэтью никогда не переживал из-за своих проклятых зубов, пока ты не обозвала его беззубым стариком, – заметил Уил, зловеще понизив голос. – У Мэтью тоже есть своя гордость, гордость пирата.

У Уила просто чесались руки от желания задушить эту ведьмочку Пристли. Но он решил не прикасаться к ней, зная, чем все это может закончиться, и, повернувшись, вышел из каюты, оглушительно хлопнув дверью.

Бланш без сил рухнула в кресло. Ее первый выход на палубу «Фаста» закончился Полным провалом.

Глава 11

На следующее утро вместо Старого Мэтью завтрак в каюту принес паренек лет шестнадцати, долговязый и неловкий. К тому же он оказался крайне застенчив и всякий раз, чувствуя на себе взгляд Бланш, торопливо опускал большие карие глаза. За трапезой ей, впрочем, удалось выяснить, что зовут его Роберт.

Признаться, Бланш очень удивилась, услышав, что Роберт очень доволен и горд тем, что плавает на таком корабле как «Фаст».

– Всякий раз, когда мы где-нибудь бросаем якорь, а поблизости находятся другие суда, нам приходится буквально отбиваться от желающих перебраться на наш корабль.

– Неужели? Мне трудно в это поверить, – сухо заметила Бланш. – Ведь здесь случаются драки с ножами, применяют телесные наказания.

– Мисс, я говорю правду. – Роберт часто-часто заморгал глазами. – Это все из-за капитана, но главным образом – из-за еды.

– Из-за еды? – недоуменно сдвинула брови Бланш.

– Мы все здесь питаемся одинаково. Наш повар – француз. Вы сами знаете, как хорошо он готовит. А на других кораблях, ну, не на всех, прежде чем съесть хлеб, нужно сначала вытрясти из него червяков.

Бланш даже содрогнулась от отвращения и, почувствовав внезапный приступ тошноты, брезгливо отодвинула тарелку. Роберт удивленно взглянул на нее и начал молча убирать посуду.

– А ты тоже нанялся на этот корабль, потому что здесь хорошо готовят? И как родители отпустили тебя в море? Тебе, наверное, лет шестнадцать?

– Мне осенью будет уже восемнадцать! – гордо ответил Роберт, а потом покраснел и опустил глаза. – А своих родителей я не помню, они давно умерли.

– О, прости, я не знала.

– Все в порядке, мисс. Вы не знаете, какой Уил Мидл хороший человек. Мне есть с чем сравнивать, поверьте! Если бы не он, я бы давно погиб.

– А что ваш капитан сделает с Мэтью и Уолтером?

Бланш озабоченно наморщила лоб.

– Он уже выпорол их. Мэтью получил пятнадцать ударов, но даже не пикнул. Уолтер – семь.

– Боже милосердный! – побледнела Бланш.

– Могло быть и хуже, – серьезно заметил Роберт. – Кража вещей у товарища на пиратском корабле расценивается как уголовное преступление, которое даже карается смертью. Иногда виновному вырывают ноздри или отрезают кусочек уха. Это делается для того, чтобы все знали: этому человеку нельзя доверять, но Уил, как морской офицер, чаще всего прибегает к порке.

Бланш поежилась. Оказывается, Уил, «как морской офицер», наказывает виновных поркой… Господи, как же мало знает она о грубом и жестоком мире мужчин! Похоже, Роберт считает драку с ножом, порку самым обычным явлением и, судя по всему, восхищается Уилом Мидлом…

– Роберт? – окликнула Бланш юношу, который с подносом уже направился к двери. – Где Старый Мэтью? Ему очень плохо?

– Он внизу, под оружейным складом. Возможно, ему совсем тяжко, мисс.

– Ты можешь отвести меня к нему? – умоляющим тоном попросила Бланш. – Пожалуйста. Твой капитан и не заметит, если я отлучусь из каюты всего на пару минут.

Роберт начал отнекиваться, но Бланш уговорами заставила его уступить. Роберт повел ее в так называемое «спальное помещение». Бланш ожидала увидеть только койки, но вместо этого обнаружила лишь тюки, бочки, ящики и корзины – словом, настоящий склад.

В дальнем углу помещения они заметили Мэтью, лежащего ничком на узкой койке. Спина несчастного, на которой практически не осталось кожи, была густо смазана жиром с примесью лечебных трав. Услышав шаги, Мэтью резко повернулся, держа наготове нож. Однако при виде Бланш его воинственный оскал превратился в сконфуженную улыбку. При этом он метнул злобный взгляд на Роберта, и тот поспешно убрался в камбуз.

– Здравствуй, Мэтью. Я пришла тебя проведать.

– Почему? – удивился Мэтью, одновременно польщенный и озадаченный ее визитом; никогда еще женщина из высшего общества не проявляла к нему интереса.

– Ты один из немногих, кого я знаю на корабле, и мне захотелось тебя навестить.

Бланш посмотрела на вздувшиеся красные полосы на его спине.

– Тебе очень больно?

Увидев сочувствие в глазах Бланш, Мэтью решил, что ему просто невыносимо больно.

– Я едва могу выносить эту боль. Но бывало и хуже. – Мэтью посмотрел на ее трясущийся подбородок и продолжил: – Когда мне отрезали ногу… пилой… меня держали шестеро парней. Я при этом стиснул зубами ремень, но кожа оказалась такой жесткой, что у меня повылетали все зубы.

Бланш проглотила подступивший к горлу комок и, опустившись на колени возле койки, спросила:

– Принести тебе чего-нибудь?

– Принести мне? – Карие глазки Мэтью сначала расширились от удивления, потом сузились и вовсе закрылись, словно от боли. О, он ни за что не упустит такую возможность! – Ну… если бы я мог поесть похлебки из моллюсков, которую так замечательно готовит Вертляк… Моллюски обладают целебной силой.

– Хорошо, я посмотрю, что смогу сделать, – проговорила она дрожащим голосом.

Мэтью опять застонал, и Бланш неожиданно для себя выпалила:

– Я принесу тебе похлебку, обещаю.

Дотронувшись до его руки, она встала. Пораженный столь нежным прикосновением, Мэтью даже забыл для пущей убедительности еще раз поморщиться от боли. Но едва Бланш скрылась за тюками и ящиками, на лице Мэтью появилась плутовская улыбка.

Бланш в нерешительности стояла перед лестницей, ведущей в ад, где властвовал Вертляк. Глубоко вздохнув, она попыталась собрать в кулак всю свою смелость. Старому Мэтью нужна похлебка из моллюсков, убеждала себя Бланш, и она обещала ее добыть. Она должна хоть как-то облегчить участь пострадавшего из-за нее пирата. Только сейчас Бланш осознала, во что ввязалась. У нее еще были свежи воспоминания о первом посещении камбуза.

Вот и огромные мясные туши, подвешенные на крюках. Через несколько шагов Бланш заметила стоящего к ней спиной среди кухонной утвари тощего темноволосого человека в поварском колпаке и фартуке. Она откашлялась. Человек резко повернулся, и Бланш молниеносно бросилась вправо, на мешок с какими-то овощами. В то же мгновение что-то пролетело над ней и шумно ударилось о стену.

– Non! Je vous prie… arrete![4]4
  Нет, прошу вас… остановитесь! (франц.)


[Закрыть]

Поскольку Вертляк, а это был именно он, все еще не пустил в ход огромный кухонный нож, Бланш по-французски произнесла:

– Если вы не возражаете, я лучше приму смерть стоя.

Конечно, говорила она ужасно, но эффект оказался поистине потрясающим. Изумленный француз отступил на шаг и дал ей возможность подняться. Гнев все еще клокотал в нем, поэтому кок обрушил на Бланш поток таких грязных ругательств, которые она едва могла перевести в силу своего порядочного воспитания. Девушка лишь поняла, что он оскорблен вторжением в его царство. Выпустив пар, повар потребовал, чтобы она объяснила цель своего визита.

Бланш упрекнула повара в том, что он швыряет ножи в леди, которая пришла похвалить его мастерство и попросить об одолжении. Он ведет себя как настоящий дикарь, добавила она, ничуть не лучше всех тех, кого ему приходится кормить.

– Mam'selle!

Вертляк схватил Бланш за руку. На его худом лице отразилось умиление.

– Где вы научились говорить на моем прелестном языке?

Бланш удивленно заморгала. Оказывается, она разговаривала по-французски…

– У меня… был учитель, – объяснила Бланш.

– Здесь никто не говорит на моем языке, никто, кроме Уила! Скажите что-нибудь еще, – попросил Вертляк неожиданно тоскливым голосом.

Бланш поняла, что между ними установилось взаимопонимание. Она дипломатично начала с похвал, а затем плавно перешла к основной цели своего визита. Победа! Гюи (кок ненавидел кличку Вертляк) согласился приготовить похлебку из моллюсков!

– О спасибо, Гюи, – Бланш восторженно приложила ладони к сердцу.

В ответ француз расплылся в улыбке и поцеловал Бланш руку.

После полудня «Фаст» бросил якорь в небольшой уютной бухточке. Часть команды тут же отправилась на берег, чтобы пополнить запасы продовольствия, а остальные принялись «вылизывать» и без того сверкающий чистотой корабль.

Бланш в это время стирала в каюте свою нижнюю юбку. Подняв голову, чтобы откинуть со лба непослушную прядь волос, она увидела в окне лицо с расплющенным о стекло носом. Крайне рассерженная этим, Бланш огляделась в поисках какой-нибудь тряпки, чтобы завесить окно. Ее взгляд упал на сундук Уила. Правда, она поклялась больше не прикасаться к его вещам, разве что в крайнем случае, но, заметив в окне очередную любопытную физиономию, поняла, что такой момент настал.

Бланш открыла сундук и на секунду замерла, восхищенная обилием всевозможных изысканных платьев и тканей. Она выбрала отрез полупрозрачного шелка с великолепной нежной расцветкой, решив, что именно это ей и нужно: ткань будет пропускать свет, но закроет доступ любопытным взорам.

Поразмыслив, Бланш решила выстирать нижнюю батистовую сорочку. Теперь ее платье было надето прямо на голое тело. Еще никогда она не чувствовала себя такой обнаженной! За этим занятием несколько минут спустя и застал ее Уил.

– Чем, черт возьми, ты занимаешься?

Бланш тут же вскочила на ноги, одернула юбку и скрестила на груди руки.

Только теперь Уил заметил висящее на веревке белье. Глаза его вспыхнули негодованием: один конец веревки был привязан к стулу из бивней слона. Это же трофей!

– А это?! – Уил ткнул рукой в сторону окна.

– Мне понадобилось постирать свою одежду, – оправдывалась Бланш. – Таким образом, я решила оградить себя от любопытных взглядов твоей команды.

– Не удивительно! Судя по тому, как ты одета, вернее полураздета, им есть на что посмотреть, – подойдя ближе, проговорил Уил. – Ты выставила себя напоказ, словно бесстыдная девка.

Он схватил ее за плечи, охваченный внутренним жаром.

– Нет, я вовсе не была раздета! – Бланш оттолкнула его от себя, зная, что если он поцелует ее, она ответит на этот поцелуй. – Пожалуйста, не прикасайся ко мне. Ты не имеешь права…

Господи, его губы так близко, а ей так хочется, чтобы Уил ее поцеловал! Бланш хотелось, чтобы Уил обнял, поцеловал ее, заставил забыть, что похитил для другого мужчины.

«Не имеешь права. У тебя нет прав…» Как все это знакомо, как напоминает другую женщину, когда-то близкую сердцу Уила! Она отдалась ему, проводила с ним жаркие ночи, а когда он пожелал дать ей свое имя и навсегда привязать к себе, вдруг заявила, что у него нет на это никакого права. Уил настаивал, тогда она изменила ему с другим. Ее вероломство и жестокость навсегда отвратили Уила от дам из высшего общества. Даже сейчас, спустя шесть лет, слова «не имеешь права» продолжали эхом отдаваться в его душе.

Бланш почувствовала глубокое разочарование, когда Уил убрал руки и отошел вглубь каюты.

– Чего ты добиваешься?

– Я просто решила постирать свою одежду. Что в этом плохого?

Уил подскочил к девушке и схватил ее покрасневшую от воды руку. Его почему-то ужасно волновало, что руки Бланш не такие нежные, как все остальное, к чему он уже успел прикоснуться.

– Ты собираешься пожаловаться на плохое обращение? Якобы тебя заставляли работать, да?

– Нет, я… я просто хотела чем-нибудь заняться. Я не привыкла сидеть без дела, – выдавила Бланш, пораженная внезапной сменой его настроения. – Мне необходимо было постирать кое-что из вещей, и я захотела укрыться от посторонних глаз. А это не так-то просто на твоем корабле, Уил Мидл.

Имя, невольно сорвавшееся с ее губ, поразило их обоих. У Уила сладко заныло в груди, а Бланш вся сжалась, словно допустила непростительный промах. В том, что она назвала Уила по имени в его присутствии, заключалась какая-то интимность.

Уил отступил на шаг, пожирая Бланш глазами. Что, черт возьми, происходит?! Вот она стоит перед ним, едва прикрытая каким-то нелепым платьем, и больше напоминает служанку, чем избалованную даму из высшего общества. Да ни одна знатная леди не будет сама стирать свою одежду! Уил метнул быстрый взгляд на незамысловатое нижнее белье и чулки Бланш, потом обратил внимание на грубые руки девушки. Ни одна дама из высшего общества не поднимет ничего, тяжелее иглы. Господи, что же у Бланш за отец, если позволяет ей работать и заниматься делами в конторе?

– Мне нужно во что-то переодеться, – прервала Бланш его мысли, покраснев при этом до корней волос.

Шагнув к сундуку, Уил откинул крышку и великодушно разрешил:

– Вот, найди что-нибудь подходящее.

– Я не могу это носить. Все такое необычное и… неудобное. Я даже не знаю, как это надевается. Кроме того, мне будет не по себе, что я надену вещи, которые… – она не договорила и опустила глаза, вспомнив его слова о «тысячах женщин».

– Ах, какие мы чопорные! – воскликнул Уил, догадавшись, что Бланш имела в виду. – Тогда, может, твои пальчики умеют держать иголку?

Он полез на дно сундука и достал обтянутую шелком коробочку.

– Ты найдешь здесь все необходимое. Сшей себе что-нибудь подходящее. Можешь брать любую ткань.

Он поставил коробочку на стол, затем подошел к одной из полок, снял с нее небольшую шкатулку и извлек оттуда зеленый флакончик с притертой крышкой.

– Возьми. Смажь свои ужасные руки, а то они похожи на вареных раков.

Когда за ним захлопнулась дверь, Бланш почувствовала подступающие к глазам слезы. У нее даже заныло в груди. Да, Уил прекрасно знает, как больнее унизить человека. С каким отвращением он смотрел на ее руки! Наверняка, Уил ненавидит и ее. Как бы ей хотелось отплатить ему тем же! Но он такой сильный, такой красивый и загадочный, и ей так нравятся его поцелуи. Бланш никогда не думала, что ей так понравится целоваться.

Во флакончике оказалось миндальное масло. Так вот почему от Уила исходил запах миндаля и вот почему у него такие нежные руки, догадалась Бланш. Теперь девушка начала думать о капитане с благодарностью. Она втирала масло в огрубевшие руки осторожно, по капельке, невольно думая о том, как это может делать сам Уил Мидл.

Клайв не спеша прохаживался но опустевшей палубе, наслаждаясь теплым солнечным днем. Он видел, как на берегу идет заготовка лесоматериалов, слышал, как поют старую морскую песню те, кто остались на корабле и теперь драили его корпус. Удрученный вид Уила еще больше поднял настроение Клайва. Он с трудом скрыл ликование, когда капитан потер руками лицо и устало произнес:

– Она повесила занавески. Представляешь, она постирала свое проклятое белье и повесила занавески…

Уил дождался, пока солнце начнет клониться к закату, и только тогда решился зайти в каюту. На этот раз он с облегчением обнаружил, что Бланш полностью одета, и ее можно вывести на прогулку.

Оставив Бланш на палубе, он подошел к длинной очереди стоящих за ромом моряков. Не удержавшись, Бланш поинтересовалась у проходившего мимо Роберта о назначении этой очереди. Тот охотно объяснил, что Уил, придерживаясь старинной традиции военных моряков, выдает ром в порядке очереди.

Бланш видела, как Уил что-то сказал распределявшему напиток «офицеру». Среди членов команды раздался восторженный крик:

– Миндаль!

Роберт, тут же забыв про Бланш, побежал пристраиваться в очередь. Заметив недоумение девушки, к ней подошел Клайв.

– Мы отобрали миндаль у английских купцов, несколько мешков. Парни его обожают. Кажется, Уил сегодня расщедрился. С чего бы это? Кто это на него так благотворно влияет?

– Уж конечно, не вы, мистер Ларсон. Из-за вас люди только попадают в беду, – вспыхнула она и ушла на другую сторону палубы.

Настроение Клайва улучшилось еще больше. Громогласно рассмеявшись, он подошел к очереди и встал за спиной Уила.

Глава 12

«Похлебка из моллюсков». Эти слова вызвали на «Фасте» всеобщее оживление. Такое удовольствие команда могла себе позволить только на отдыхе, в полной безопасности. Поэтому это блюдо знаменовало собой не только восхитительный обед, но также мир и спокойствие на судне.

Все члены команды принялись с энтузиазмом добывать моллюсков. Они сновали вдоль берега, подкапывая влажный песок и доставая из него все, что попадалось под руку. Пираты веселились как дети, от избытка чувств бросая друг в друга песок.

Вскоре на корабле запахло маслом, чесноком и травами. Все ждали, глотая слюну, восхитительное блюдо, но первой отведать деликатес пригласили Бланш. Вертляк сам послал за ней Роберта, и она вошла в камбуз, чтобы снять пробу с кушанья, на которое вдохновила вспыльчивого француза.

Кок протянул ей деревянную ложку с золотистым густым варевом. Попробовав бульон, Бланш в преувеличенном экстазе на французский манер закатила глаза.

– Потрясающе, Гюи!

Лицо кока озарилось довольной улыбкой, и Бланш попросила его налить первую миску Старому Мэтью, который отлеживался после перенесенных побоев. Вертляк задумчиво почесал затылок, но все-таки согласился.

– Как я и обещала, – робко улыбнулась Бланш, поднося миску прямо к носу Мэтью. – Похлебка из моллюсков.

Мэтью приподнялся на локте, с изумлением уставившись на девушку. Господи, неужели она, действительно, это сделала: принесла ему похлебку, не побоявшись отправиться в камбуз и уговорить строптивого француза?! От удивления Мэтью не мог есть, точнее, почти не мог есть. Он причмокивал и постанывал от удовольствия, но все же любопытство, в конце концов, пересилило его аппетит.

– Как тебе удалось уломать Вертляка?

– Я вспомнила, в какую сторону нужно падать.

Старик понимающе кивнул. Эта женщина так не походила на всех, кого он встречал прежде. Сам того не ожидая, Мэтью принялся рассказывать Бланш о прежних днях, проведенных с Уилом и Клайвом, о том, как они спасли его после кораблекрушения, когда он болтался в море на утлой лодчонке возле Азорских островов. Наконец с похлебкой было покончено. Мэтью блаженно завалился на бок, заявив, что давно не чувствовал себя таким удовлетворенным, разве что…

– Что? – забеспокоилась Бланш.

– Ну… Я привык к вечерней порции рома… помогает мне заснуть. – Он поморщился и поерзал на своей жесткой койке. – Проклятая спина! Вот если бы глотнуть рома…

– Ладно, сегодня вечером я пришлю твою порцию рома, – пообещала Бланш более уверенным тоном, чем обещала добыть похлебку.

Надо же, удивилась она про себя, никто и не подумал отправить Старому Мэтью его порцию рома. Сначала изуродовали человека, а теперь и вовсе забыли про него. Что за порядки на этом корабле? А еще, Роберт говорит, что Уил Мидл – хороший человек и отличный капитан!

Заходящее солнце окрасило небо в нежно-розовый цвет и расчертило горизонт широкими золотыми полосами, когда Уил появился в каюте, чтоб отвести Бланш на палубу. Взяв девушку за локоть, он нахмурился, сразу почувствовав ее напряженность и отчужденность.

– Тебе понравился обед? – наконец нашел Уил безопасную тему для разговора, ожидая, что она начнет восторгаться искусством повара, и, намереваясь поддержать ее в этом.

– Было вкусно, – сдержанно ответила Бланш; между ними опять воцарилось молчание.

– Вижу, ты кое-что сшила.

– Только одно платье.

Уил злился на самого себя. Ну почему он так остро реагирует на ее холодность? Разве не этого следовало ожидать от леди из «высшего общества»?! Повернувшись, Уил молча отправился на нижнюю палубу искать успокоения. Бланш облегченно вздохнула. Она едва могла выдержать его присутствие, с трудом владея собой. Ей хотелось смотреть на Уила, слушать его голос, прикасаться к его телу…

Погруженная в свои мысли, Бланш не сразу заметила, как началась дележка рома. Она разыскала Роберта, который, судя по блаженной улыбке, уже глотнул спиртного. Оказывается, Уил распорядился выдать сегодня двойную порцию, так сказать, чтобы отпраздновать великолепный обед.

Бланш сразу же подумала о Мэтью и о том, как он обрадуется, услышав эту новость.

– Как ты думаешь, команда не станет возражать, если я подойду и попрошу порцию для Старого Мэтью? – Бланш обратила на Роберта ясные золотистые глаза.

– Н-но вы не можете, мисс, – возразил юноша. – Ром только для моряков и только для тех, кто исполняет свои обязанности на корабле. Каждый должен встать в очередь и получить свою, порцию.

– Но Мэтью не может заснуть без рома. Он все еще плохо себя чувствует. И я обещала.

С этими словами Бланш взяла из рук Роберта пустую кружку и направилась к очереди.

– Ладно, – остановил ее юноша. – Раз вы так настаиваете, я пойду вместо вас.

Роберт встал в самый конец очереди. Бланш наблюдала за ним, думая о том, какой он все-таки хороший, работящий молодой человек. Жаль только, что его юность проходит в таких условиях. Неожиданно она заметила, что на Роберта косо смотрят те, кто уже получил свою порцию. Вероятно, они вспомнили, что он второй раз стоит в очереди.

– Разрази меня гром! – вскричал обезображенный шрамом Харрисон. – Среди нас завелась крыса, которая хочет урвать еще одну порцию рома.

Роберта выпихнули из, очереди и начали толкать от одного пирата к другому. Вскоре юношу окружило плотное кольцо разъяренных моряков; то тут, то там засверкали ножи.

Господи! Они напали на Роберта! Бланш в панике искала глазами Уила, но ни его, ни Клайва на палубе не оказалось.

– Это не для меня, – оправдывался Роберт. – Это для Старого Мэтью.

– Рассказывай сказки! – прорычал Харрисон, размахивая кинжалом. – Мэтью отлеживается внизу, и ему не полагается рома.

– Мы этого не потерпим! Его нужно проучить! – раздались нестройные голоса.

Не выдержав, Бланш порывисто бросилась вперед и стала протискиваться сквозь толпу.

– Прекратите! – потребовала она. – Роберт не сделал ничего плохого! Это я обещала Мэтью принести ему порцию рома. Я хотела сама встать в очередь, но Роберт не пустил меня и встал сам! Он сделал это, чтобы помочь мне сдержать слово, данное одному из вас!

Бланш едва могла дышать, но все же нашла в себе силы схватить Роберта за руку и потащить его за собой. Она попыталась пройти к люку, но пираты не расступились. Наоборот, они все плотнее и плотнее смыкали круг, приближая к ней злобные, заросшие щетиной лица.

– Красотка в наших руках, парни, – протянул Харрисон, поигрывая ножом; сузив глаза он сверлил Бланш недобрым взглядом. – Она думает, будто может нами командовать. Ее Высочество! Мы ведь не какие-нибудь зеленые юнцы, да, братцы?! Нам известно, как усмирять строптивых женщин.

Раздался непристойный, гадкий смех, и Бланш с ужасом поняла, что они имеют в виду. Она оглянулась, ища глазами Уила. Ведь он ее предупреждал, и не раз, он наверняка и пальцем не шевельнет в подобной ситуации. Да, Бланш сама во всем виновата. Судя по всему, настал час расплаты.

Пираты подталкивали ее все ближе и ближе к поручням. Но она не забывала о Роберте, опасаясь, как бы его просто-напросто не вышвырнули за борт.

– Мне наплевать на то, что вы сделаете со мной, но клянусь, если этот юноша пострадает из-за меня… – она запнулась, понимая, что ей нечем их запугать.

Толкнув юношу вдоль перил, она крикнула:

– Беги!

Роберт ошалело бросился прочь, и Бланш неожиданно осталась совсем одна в окружении разъяренных пиратов.

Подойдя ближе, Харрисон принялся размахивать ножом перед ее широко распахнутыми от ужаса глазами. Затем рядом засверкали еще несколько кинжалов. Если ей суждено умереть прямо здесь, пусть это произойдет, по крайней мере, быстро.

– Тогда сделайте это! Убейте меня, пока у вас есть такая возможность! Прикончите меня прямо сейчас! – воскликнула Бланш, сверкнув глазами. – Лучше воспользуйтесь своими проклятыми кинжалами. Потому что если вы этого не сделаете, я…

Бланш не знала, что сказать, поэтому ляпнула первое, что пришло на ум:

– …я возьму двойную порцию рома и отнесу ее Старому Мэтью. А вы все можете идти к черту!

Запальчивые слова Бланш и ее королевская стать произвели впечатление на пиратов. Подумать только: она не сникла перед их общей угрозой!

Но особенно их поразили ее золотистые глаза. Они заставили пиратов сконфуженно переглядываться. Да, на это стоило посмотреть! Ведь говорил же капитан, что эта Пристли – настоящая ведьма. Ее глаза так и полыхнули адским огнем.

Первым опустил кинжал Харрисон, его примеру последовали остальные. Затем посреди круга образовался просвет, и Бланш медленно направилась к бочке с ромом. Она знала, что пираты идут за ней, чувствовала за спиной их учащенное дыхание. Ей без лишних слов налили полную кружку, и Бланш решительно повернула к люку.

Пираты проводили ее до спального помещения, где лежал на своей койке Старый Мэтью. Те, кто стоял прямо за спиной девушки, заметили потрясение на лице Мэтью, когда она вручила ему кружку с ромом. Не сказав ни слова, Бланш повернулась и пошла к себе в каюту.

Когда она, наконец, добралась до каюты Уила Мидла, силы почти покинули ее. Боже милосердный, вдруг осенило Бланш, эти люди – действительно пираты! Она на самом деле похищена пиратами! Бланш доковыляла до койки и без сил рухнула на нее.

Но почему? Почему это случилось именно с ней?! Да потому что она, Бланш Пристли молодая одинокая женщина, которую совершенно некому защитить. У нее нет ни денег, ни богатых родственников, ни семьи. Долгие годы она работала как простая служанка, ела что попало, донашивала старые вещи; у нее не было возможности растопить в комнате камин и зажечь свечи. Она просто-напросто оказалась легкой добычей для таких мужчин, как Генри Торн и Уил Мидл.

Господи, до чего же она уязвима. Все эти годы Бланш упорно не замечала своего одиночества, убедив себя в том, что может сама справиться со всеми трудностями; она взвалила на свои плечи всю ответственность за семью. «Посмотри, что из этого вышло», – насмешливо произнес ее внутренний голос. Бланш верила, что сумеет помочь отцу вернуться в реальный мир, она думала, что сможет вести дела семьи и компании, но и это закончилось провалом. Она верила, что когда-нибудь встретит любовь, испытает в жизни счастье.

Теперь Бланш не сомневалась: у нее никогда не будет ни жизни, ни семьи, ни любви. Бланш вдруг почувствовала, что ей не хватает воздуха. Затем все расплылось перед глазами, и по щекам Бланш заструились горячие жгучие слезы.

Ослепленный яростью, натыкаясь на все подряд, Уил Мидл, наконец, выбрался из грузового трюма. За ним по пятам следовал Клайв; его угрюмое выражение лица могло испугать кого угодно. Несколько минут назад Роберт с трудом отыскал капитана на самом дне корабля и с ходу выпалил, что Бланш угрожает смертельная опасность.

Держа наготове нож, Уил решительно поднялся на палубу, представляя себе картины одну ужаснее другой: то ему виделась Бланш, связанная по рукам и ногам и окруженная толпой озверевших головорезов; то он воображал ее лежащей в луже крови…

– Куда они ее увели?! – завопил Уил и схватил первого попавшегося матроса за грудки.

– В… с-спально-о-ое… – с трудом выдавил тот.

Отшвырнув его от себя словно ненужную тряпку, Уил тяжело затопал вниз по ступенькам. В спальном помещении он обнаружил многих из своих матросов, толпившихся вокруг койки Старого Мэтью. Это было совсем не то, что ожидал увидеть Уил.

– Где она? Что вы с ней сделали?!

Он готов был растерзать любого, попавшегося ему под руку.

– Она… пошла в свою каюту, капитан, – сообщил Старый Мэтью. – Притащила мне порцию рома, а затем сразу же отправилась в каюту.

Уил обвел всех зловещим взглядом.

– Если хоть кто-нибудь из вас обидел ее, клянусь, вас всех перевешаю, – произнес он, чеканя каждое слово.

Уил направился к своей каюте, испытывая некоторое облегчение. Слава богу, они не тронули ее, она жива и даже не ранена. Прекрасно, тогда он убьет ее собственными руками! Так его напугать!

Уил едва сдерживал себя, когда вломился в каюту. Он увидел Бланш сидящей на коленях на койке. Она даже не пошевелилась, несмотря на страшный грохот захлопнувшейся двери.

– Почему мне пришлось иметь дело именно с тобой? – с порога обрушился на Бланш Уил. – Ты приносишь больше хлопот, чем того стоишь!

Надо же такому случиться: из всех слов, существующих на земле, ему удалось выбрать именно то, которое окончательно разбило сердце Бланш. Оказывается, Уилу хотелось знать, зачем он связался с глупой, никчемной, беззащитной женщиной! Значит, она ничего не стоит…

Постепенно гнев вытеснил обиду, и вскоре Бланш уже всю трясло от ярости.

– Я ничего не стою, да? Неужели Генри Торн мало заплатил за твои хлопоты?! Можешь убить меня, но я не собираюсь больше сносить оскорбления!

Казалось, что-то взорвалось внутри Бланш. Круто повернувшись, она схватила первое, что попалось под руку – бронзовый кувшин – и запустила им в Уила. Кувшин с грохотом ударился о стену, упал на пол и подкатился к его ногам. Бланш принялась хватать с полок все подряд, и поначалу Уил только успевал увертываться.

– Проклятая ведьма! – взревел он, когда Бланш угодила ему в плечо огромной морской раковиной. – Оставь хотя бы музыкальную шкатулку!

В следующую секунду музыкальная шкатулка угодила в дверь каюты и со звоном рассыпалась.