Текст книги "Шансон для Анны (СИ)"

Автор книги: Хелен Рой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Ты хоть понял, что сказал? – зашипела Новикова. – “Просто секс”? Я тебе покажу, козёл, “просто секс”!

Вне себя от злости Алинка размахнулась, чтобы влепить ему пощёчину. Но Валерий перехватил её руку, заломил за спину. Другой рукой Татарин схватил любовницу за волосы и притянул к себе. В его глазах полыхал гнев, рот перекосило от бешенства.

– Ты что себе позволяешь шлюха! – его трясло от гнева и отвращения. – Собирай свои манатки, и чтобы через полчаса и духу твоего здесь не было.

Он брезгливо оттолкнул её от себя, так что Алина упала голой задницей на холодный пол. Наклонился к ней и с силой хлестнул ладонью по лицу. С её губы и носа потекла тонкой струйкой кровь.

– Ты ещё пожалеешь, – Новикова подняла голову и с кривой усмешкой, и вызовом в глазах посмотрела на Валерия.

Татарин сдёрнул со стула свою куртку, и больше не обращая никакого внимания на бывшую любовницу, вышел из комнаты. Через несколько секунд в коридоре хлопнула дверь…

***

Дежурный следователь допрашивали Аню в маленьком кабинете. Женщина уже успела отойти от шока, который испытала при задержании, успела воспользоваться правом на один звонок, позвонила она Сергею, и поэтому сейчас держалась уверенно, даже с вызовом.

– Давайте к делу перейдём, – предложил усталый следователь, заглядывая в бумаги.

– Без своего адвоката я никаких показаний давать не буду.

Следователь взял с блюдца недокуренную сигарету, затянулся.

– Это ваше право. Не хотите давать показания – не надо, – пожал плечами мужчина. – У меня и так есть постановление на ваше задержание. А ваших людей сейчас отпустят.

– Дайте мне позвонить! – Аня потянулась к телефону.

– Анна Михайловна, у вас уже был право на звонок.

Кондрашова наклонилась вперёд и очень тихо сквозь зубы прошипела:

– Вы ответите за этот произвол!

Следователь вызвал из дежурки – высокую женщину-сержанта. Они вмести составили опись одежды и личных вещей Ани.

Конвой для её сопровождения прибыл через десять минут. Выходя из кабинета, она остановилась на пороге, обернулась и, окинув холодным взглядом следователя, вышла в коридор.

***

Раздражённый Сергей ворвался в офис частного сыскного агентства Ананьева, вернее, его вкатил Монах. За столом сидел Евгений. Он не сразу сообразил, что происходит, а когда до Женьки дошло, было уже поздно. Поляков поднял пистолет, целясь в него:

– Я знаю, что это ты! – выдохнул он, пристально смотря на Женю. – Это ты сдал Аню ментам!

Евгений облегчённо выдохнул, встал со стула и подошёл к Сергею.

– Да, я! – с вызовом ответил он. – Убери пистолет.

Ананьев повернулся к столу взял стакан, налил туда из графина воды, развернулся к Сергею.

– Следственный изолятор – это единственное место, где до Ани не сможет добраться Карпов. Я сегодня снял с её машины хвост, который отправил Карп, чтобы убить Аню. А теперь выпей воды и успокойся!

Несколько секунд Сергей неподвижно смотрел на протянутый ему стакан с водой, затем взял его, опустил пистолет. Монах выдохнул.

– И сколько времени ты собираешься её там держать? – карие глаза Сергея задумчиво сузились.

– До тех пор, пока Карпов представляет для неё опасность.

– Анна тебе этого не простит!

– Я знаю, – спокойно ответил Евгений.

– Ты ведь её любишь! – язвительно заметил Поляков. – Каково это знать, что любимая женщина никогда не будет тебе принадлежать?

– А каково знать, что она с тобой из жалости? – парировал Женька.

Сергей сдавленно засмеялся.

– Пускай хотя бы так.

– Пока так. Я Аню очень люблю. И тебе не отдам, – предостерегающе предупредил Евгений.

Несколько мгновений они, молча, сверлили глазами друг друга.

Сергей даже не пытался разобраться в клубке собственных ощущений, он точно знал, что ненавидит человека, стоящего напротив него. И дело было даже не в конкуренции за любовь Ани. Всё намного глубже и больнее. Между ними всегда было соперничество. Женька любил по-настоящему, не ожидая взаимности. И другом он был верным и преданным.

Себя же Поляков ловил на мысли, что не может так любить и не сможет быть таким другом. Да и Аня нужна была ему только из чувства эгоизма и боязни остаться одному. Когда-то давно он испытывал настоящие чувства к ней, но они умерли в тот день, когда он узнал всю правду об отце и Зинаиде. А потом, делая одну ошибку за другой, он потерял и друга – Женьку.

В памяти Сергея всплыло одно воспоминание, как в седьмом классе они с Женькой в походе сидели у костра. Май тогда был теплым, одноклассники уже давно спали. А Поляков и Ананьев смотрели на яркий огонь и мечтали, говорили о будущем, строили планы. И тогда не с того не с сего Сергей вдруг признался, что с первого класса ему нравиться Анна. Евгений промолчал, а потом вдруг подскочил с места и убежал.

Только сейчас до Сергея дошло, почему Женька повёл себя так странно. Он тоже был влюблён в Анну. Но на пути у друга вставать не захотел.

Досада и сожаление сдавили грудь Полякова. Он с такой силой сжал руками ободья колёс, что костяшки пальцев побелели: “Пускай он тогда поступил как настоящий друг, но, это не значит, что и я так же поступлю. Нет, я не отдам ему Аню!” – поклялся себе Сергей, а вслух пробормотал:

– Посмотрим… – и снова завёлся. – Как будто нельзя было придумать, что-нибудь другое…

– Брось, ты же сам понимаешь, что я прав.

– А что потом?

– Не знаю! – отрезал Женька. – Сначала Татарин устранит Карпова, а там видно будет…

***

Тысячи горожан ежедневно проходят по улице Красной мимо следственного изолятора номер один. Это старое неказистое здание с высоким забором и колючей проволокой было знакомо всем. Люди его сторонились. Не дай Бог побывать за стенами этого забора.

Аня, как и многие, часто проходила мимо него не допускала мысли, что может оказаться внутри, и в тем более как подследственная.

На входе в специальном помещении ещё раз провели осмотр её вещей. Забрали ремень от платья, заколки из волос, цепочку золотую, кольца, серёжки.

Путь до камеры, где предстояло сидеть Анне, был недолгим – всего три коридора. Она двигалась вперёд по новой плитки, мимо синих стен, вдоль которых были установлены железные воронки с трубами – ключеуловители*.

– Стоять! Лицом к стене, – строго приказала Ане толстая тётка в форме.

Дверь камеры открылась.

Зайдя внутрь пустой арестантской, Кондрашова осмотрелась. Она оказалась в просторном светлом помещении. В обоих углах железные кровати, стол и две лавки. Всё намертво прикручено к полу с деревянным настилом. В другом углу камеры раковина и отдельный туалет с унитазом за деревянными дверцами.

– Проходи, – толкнула её вперёд тётка-конвоир.

За спиной скрипнула дверь, провернулся с лязганьем ключ в замочной скважине.

Анна подошла к койке и легла на не застеленный матрас. Так она лежала на спине, закинув руки за голову, и пыталась сосредоточиться, чтобы понять, что же всё-таки происходит? Почему-то всё происходящее казалось не реальным – страшным сном? Откуда взялись эти странные документы на машину?

Лежа на нарах, Анна мысленно складывала в цепочку события сегодняшнего дня – сломанная машина, менты с обыском, оружие в багажнике и наконец, липовые документы. Всё было сделано так, чтобы она не попала на отгрузку металла и не смогла сопровождать фуры. И тут все звенья сложились, все “случайности” вдруг стали не случайны. Её подставил кто-то из своих – близкий человек.

Под подозрение сразу попадали трое – Сергей, Евгений и Валерий. Кто из них или может… Нет! Не может быть! От вдруг пришедшего озарения Аня подскочила: “Они сговорились! Её предали люди, которым она доверяла и верила!”. Ей вдруг стало страшно. Она поняла, что осталась совсем одна, обманутая. И теперь впереди неизвестность и непонятно чем всё закончиться, куда приведут эти игры…

Потом, ночью, она так и не смогла уснуть, проворочавшись на жёстких нарах до утра, и лишь на рассвете ненадолго забылась неспокойным сном…

***

По ночной трассе, пронзая темноту дальним светом фар, двигалась колонна из трёх фур и одной легковой машины.

Первой ехала чёрная Волга с Татариным и двумя охранниками, следом за ней фуры. Машины летели, покачиваясь на максимальной скорости, какую могли развить.

Но вдруг тишину ночи развеял яростный гул сирены. Впереди посередине дороги стояли, столкнувшись две машины. У первой, видимо от столкновения, был раскурочен весь зад. Второй автомобиль пострадал чуть меньше – небольшая вмятина на бампере.

Рядом на обочине стояли два “жигулёнка”, на их крышах мерцающими огнями мигали маячки. Гаишники в униформе уже издалека махал полосатым жезлом, сигналя колонне остановиться.

Машины затормозили.

– Командир раненные есть? – выглянув из окна “Волги” крикнул Татарин.

– Нет, – ответил гаишник, пряча пистолет за спиной.

Второй мент зачем-то пошёл к фурам.

– Сержант Тимохин, – представился он, вглядываясь в темноту салона “Волги”. – Ваша помощь нужна… Машины растащить надо.

Татарин незаметно потянулся за автоматом, который лежал рядом, между сиденьем и дверцей машины. Охранники тоже были готовы, прижимая оружие к себе.

– Поможем… – пробормотал, придавив крючок “Калашникова” пальцем. Он сразу понял, что это засада. И мент, представившийся сержантом с погонами старшины, был ряженный.

В этот момент дверца фуры открылись и оттуда посыпалась автоматная очередь. Из машин Гаи выскочили амбалы. Это были люди Карпова.

Всё правильно просчитала Аня. Как она и предполагала именно в этом месте и произойдёт нападение. Это был самый неудобный участок дороги и самый узкий. И самое главное, что они предусмотрели всё – фуры были обманом. Товар поехала другим путём и гораздо раньше, железной дорогой, в специальных контейнерах.

Перестрелка продолжалась недолго. Через несколько минут всё было закончено. Ряженные менты и люди Карпова лежали на земле, истекая кровью.

– Как у тебя? – крикнул Татарин одному из своих помощников, вылезшему из фуры.

– Порядок, – ответил тот, пиная ногой мёртвого мента.

– У меня тоже, – Валера выстрелил в голову, лежащего на земле гаишника с которым ещё несколько минут назад разговаривал. – Убираем трупы и сматываемся с дороги, – приказал он.

Через полчаса дорога была расчищена. Волга и фуры тронулись с места. Им предстояло через пару метров развернуться, теперь их путь лежал в обратном направлении…

***

Карпов был на взводе. К нему весь день стекалась информация об неудавшихся операциях. Подосланный к Кондрашовой киллер так и не успел выполнить заказ. Мало этого его ещё и схватили менты. Прокололся из-за своей глупости. Гнал по трассе подрезая машины, гаишники его и остановили, а в тачке пистолет с глушителем.

Фуру с грузом захватить не удалось, снова его перехитрила девчонка. Вместо металла в машинах оказались люди Татарина. Всю бригаду Балыка положили.

– Сучка! – стукнул кулакам по столу Андрей. – Ну, ничего я подожду! Не будешь же ты вечно прятаться за спинами ментов.

Карпов подошел к столу, открыл ящик. Там лежал пистолет “Макаров”. Он хмуро посмотрел на него и задвинул ящик стола. Никаких неожиданностей больше не будет. Всё, полоса провалов закончилась.

Ох, как он ошибался…

Тяжело гружённый “Вольвешник” на большой скорости врезался в ворота и снёс их начисто. Вслед за ним в ворота въехали две иномарки, из которых на ходу стреляли по охране. В окна дома полетели дымовые шашки. Нападение было внезапным. Люди в камуфляжной форме и противогазах за несколько секунд заполнили новый недавно отстроенный особняк Карпова. Прозвучали одиночные выстрелы.

Подчинённые Карпа особо не сопротивлялись. Несколько человек, спасаясь от удушающего газа, успел выскочить из дома, но тут же угодил под очередь пуль выпущенных из автомата.

Нападавшие двигались по зданию, обходя все комнаты, громя всё, что им попадалось по пути, но главной их целью был Карпов…

Услышав звуки выстрелов Андрей успел выпрыгнуть в окно и сейчас, он пробирался короткими пробежками вдоль кустов к дороге.

Приехавший за хозяином, Макс Давыдов не успел въехать во двор, как раздались выстрелы в доме. Сообразив, что напали на дом Карпова, парень выскочил из машины и перелез через забор и тут же увидел своего хозяина.

– Пригнитесь, – прошипел Макс в самое ухо Андрея, прикрывая его собой.

И тут он увидел, как в них целиться человек в камуфляжной форме и ещё один выпрыгивает в окно. Не раздумывая не секунды, Максим с автоматической скоростью и снайперской точностью за доли секунд, вытащил пистолет и несколько раз выстрелил. Тела бандитов упали на землю.

Давыдов быстро подбежал к покойникам и ловко разоружил их, распихав по своим карманам затворы от автоматов, оружие повесил себе на плечо.

– Теперь к лесу, живо! – приказал Макс, первым перепрыгивая невысокий забор и направляясь мелкими перебежками к соснам. Впервые приказы отдавал он Карпову, а не наоборот, как было всегда.

Прячась за деревья и кустарники, Карпов остановился и стал наблюдать, как закончив своё кровавое дело, один из нападавших облил вытащенные из банка трупы бензином. Другой поливал из канистры вокруг дома. Ещё несколько человек выбегали из особняка.

Бандит откинул канистру, зажёг спичку и кинул её на облитые тела. Вторя, зажженная спичка, полетела в открытое окно.

Алое пламя вспыхнуло, поглощая своими горячими языками трупы, постепенно перемещаясь к дому. И тут прозвучал взрыв. Раздался громкий звон разбитого стекла, огонь вырвался наружу из окон. Здание полыхало.

Андрей продолжал хладнокровно наблюдать за всем происходящим. На его лице не отражалось ни страха, ни волнения – только холодная презрительная усмешка играла на тонких губах…

***

Юля проснулась среди ночи. Одна, в холодной постели. На сердце вдруг стало тяжело. Она словно почувствовала беду. Чего она боится? Сын спокойно спит в кроватки. Несколько часов назад звонил Валерий. Сказал, что едет обратно и скоро будет дома.

Юлька встала, накинула халат и пошла на кухню. Там за столом, прижавшись к стене и закрыв глаза, сидел мужчина – охранник, приставленный Валерой к жене и сыну.

– Юрий, – тихо позвала Юля, тряхнув мужчину за плечо. – Вы бы легли в комнате, на диване.

В этот момент в дверь позвонили…

Глава седьмая

– Стоять! Лицом к стене!

Анна выполнила команду, и конвоир открыл дверь в помещение, выделенное для встреч с адвокатом.

За столом сидел Евгений. Нюрка нахмурилась. Мужчина встал и направился к ней, но она решительно отошла в сторону, игнорируя посетителя.

– Аня! – позвал Женька, протягивая руку к ней.

Анна обернулась к нему, прижала ладони к лицу. От волнения у неё подкосились ноги, но Евгений не дал ей упасть, подхватив за талию. Как он смотрел! В его глазах было столько магнетизма и боли, что Анькино сердце взволнованно забилось, а в горле пересохло. В голове зашумело и она, на мгновение, позволила себе обмякнуть в Женькиных руках, но тут же справилась с собой, подавила предательскую слабость.

– Не трогай меня! Предатель! – женщина резко вырвалась из его рук. – Это ты сделал? Ты… меня сюда посадил? – она с укором и болью смотрела ему в глаза.

Евгений отвёл взгляд, отошёл в сторону, отвернувшись.

– Значит это правда! – выдохнула она, больше никаких сомнений не осталось.

– Мне нужно о многом тебе рассказать. Сядь, пожалуйста… Давай спокойно поговорим…

Кондрашова послушно села. У Женьки сжалось сердце. Он никогда не видел её в таком потерянном состояние как сейчас.

– Всё было сделано для твоей безопасности…

– Если это – единственное, о чём ты хотел поговорить, то можем считать, что наш разговор закончен! – Анна хотела встать, но потом снова села на стул. – Скажи мне только одно – металл попал к заказчику?

– Да. Его отправили железной дорогой.

Женька подошел к Ане и присел на корточки, напротив. Взял её холодные руки в свои ладони.

– Прости… но по-другому я бы не смог защитить тебя. Ты же упрямая и не захотела спрятаться, а Карп отправил киллера, чтобы убить тебя… У меня просто не было другого выхода… прости…

Анна не выдержала, заплакала, уткнувшись лицом в плечо Женьки. Он осторожно обнял её.

– Не плачь… всё позади… ты можешь прямо сейчас уйти от сюда домой, – Женька целовал мокрые от слёз глаза. – Часть бригады Карпа убита, другая разбежалась. Киллер в тюрьме. Правда, самого Карпова не удалось взять, но я думаю, он уже далеко. Скорей всего уехал за границу по поддельным документам.

В её мозгу как будто что-то защемило. Реальность шипами вонзалась в нервные узлы, вызывая всё большую и большую ясность мыслей. Теперь Аня до конца и полностью осознавала, что ходила по лезвию ножа. И только благодаря Евгению осталась живой.

Она подняла голову и недоверчиво посмотрела на него, погружаясь в сладкую дурь зовущих глаз. Евгений ласково улыбнулся ей, медленно провёл тыльной стороной руки по её щеке, а затем наклонился и нежно поцеловал.

Сердце Ани учащенно билось, но уже не от страха как раньше. Она не отвернулась и не стала вырываться. Женька сам, первый, оторвался от её губ, глубоко вздохнул и снова поцеловал.

– Жень…

– Только не говори, чтобы я перестал, – с тоской в голосе произнёс он. – Не перестану… не отпущу… за все эти годы, по-моему, я заслужил хотя бы не много твоей любви?

Аня прижалась к нему. Сейчас она чувствовала, что защищена. Наверное, только теперь до неё стало доходить, что только с этим мужчиной можно, не боятся и только с ним её будущее.

– Я хотела тебя попросить… не отпускай меня…

Со стоном Женька сжал её в объятиях. Он раздвинул своими губами её губы.

– Анька… – шептал он между поцелуями. – Анька… любимая… я уже не надеялся…

Заскрежетали ключи в замочной скважине. Анна вздрогнула. Евгений отпустил её, встал с колен.

– Свидание закончено! – конвоир вошёл в комнату.

– Я буду ждать тебя на улице, – прежде чем выйти, пообещал Женька.

***

Татарин злился и от этого сильнее давил на педаль газа. Всё не так… обещал жене приехать через пару часов, но дорога заняла больше времени, чем рассчитывал и в итоге в город попал только к утру. А тут ещё сюрприз – Карпов сбежал. Пока разбирался, ещё время прошло. Юлька, наверное, вся извелась от беспокойства.

Подъехав к своему дому, Валерий пулей выскочил из машины и быстрым шагом направился к подъезду. Его словно что-то подгоняло. Он забыл про лифт. Бегом взлетел по лестнице на свой этаж.

Оказавшись в квартире, каким-то шестым чувством, понял, что опоздал – Юли и сына больше нет. Сердце сжалось в груди. Он не обратил внимания на подскочившего с дивана ему на встречу охранника, сразу же направился в спальню.

– Татарин… – попытался остановить его Юрий. – Они спят…

Валерий влетел в комнату…

…Юля лежала на кровати. Спала? Да, нет, тут было что-то не так… В комнате стояла гробовая тишина.

– Юлька! – позвал Татарин, женщина не шевелилась.

Он подошёл к окну, резко раздёрнул плотные шторы. И невольно содрогнулся. Юлькина голова покоилась на подушке пропитанной кровью. У жены было перерезано горло, изуродовано лицо. Окровавленный нож валялся рядом.

– Юлька! – Валерий подскочил к ней, опустился на колени, прижался к холодной руке.

Сейчас стал понятен смысл каждой отведённой секунды жизни. Самые ценные мгновения – когда ты – любишь и тебя – любят. Только теперь больше некого любить… Юльки больше нет!

– Нет! – выдохнул он из себя стон, голова моталась из стороны в сторону, тело сотрясали рыдания. – Ушла… – Тут же появилось от безысходности тайное желание уйти следом за ней.

Мир пустоты проникал в его кровь, добираясь до сердца, чтобы там оставить холод и боль утраты. Чувства обострялись, становясь пронзительными, вызывая гнев и ненависть к безликой судьбе.

Он прижал к себе, ещё крепче, холодное тело жены, повторяя как заклинание:

– Ты не можешь уйти, не надо…

Только через несколько минут Валерий нашёл в себе силы подняться и подойти к кроватке сына. У него ещё теплела последняя надежда на чудо, но, увы, чудес не бывает.

Убийца не пожалел даже маленького ребёнка. Лицо малыша было накрыто подушкой, его придушили. Для Татарина это стало последним ударом. Подлым ударом, нанесённым исподтишка. Он никак не мог осознать, принять разумом, что его любимые – сын и жена мертвы. Валерка словно умер вместе с ними.

– Прости меня прости! – зашептал Татарин, аккуратно взял сына из кроватки, прижал к себе, целуя. Он словно пытался передать ему частичку себя, вдохнуть жизнь.

Под ногой хрустнуло секло. Валерий остановился, приходя в себя. Ничего не поможет ни сыну, ни Юльке. Но он может и должен найти убийцу.

Подойдя к кровати, Валерий осторожно положил малыша рядом с матерью.

– Кто? – тихо спросил он у застывшего Юрия. – Кто? – уже закричал Татарин, повернувшись к нему. – Кто?

Охранник показал пальцем на рамку с разбитым стеклом, лежащую на полу. Старое фото жены с её подругами – Алиной, Аней.

Валерий обхватил голову руками. Всё казалось страшным сном. И только мозг работал в хладнокровном режиме. К Татарину вернулось давно забытое страшное спокойствие. Он снова смотрел на смерть, как на что-то само собой разумеющееся. И лишь щемящая тоска, злая и бессильная оставалась где-то глубоко внутри.

– Я, правда, любил только тебя одну. Прости… – прошептал он, наклоняясь над женой. Поцеловал её в холодные губы, потом сына в лоб. – Простите меня за всё…

Он попытался встать, но покачнулся и упал на колени на пол. Завыл…

Татарин вышел из квартиры, захлопнув дверь. Он, пошатываясь, перешагивал через ступеньки, спускаясь вниз по лестнице.

Остановившись у машины, поднял голову к небу, словно надеясь получить указание, но небо было серо-чёрным. Оно давило своей темнотой, душило, прижимая к земле. По щекам Валеры текла вода, он точно знал, что это не дождь и не снег, это его слёзы. Мужчина опустился на колени, набрал полные руки земли, перемешанной с чёрным снегом и прижал к лицу. Умываясь грязью, он словно очищался от того, что натворил в прошлом и то, что сделает в будущем. Валерка не чувствовал холода, не видел ничего вокруг, мир для него умер так же, как и он умер для мира.

Встав, Татарин подошёл к “Мерсу”, сел в него. Машина завелась с полоборота и резко рванула вперёд…

***

Женька ждал Аню, боясь пропустить её появление. Он на секунду отвернулся от открытого окна машины, вынул сигарету из не начатой пачки, закурил, выпуская дым и щурясь, и в этот момент неожиданно появилась она.

Анна вышла, беспомощно огляделась по сторонам, теребя в руках пакет с вещами.

– Нюрка! – окрикнул её Евгений охрипшим голосом, выбегая из автомобиля.

Но вместо того чтобы броситься к нему на встречу она заплакала, не решаясь сделать хоть один шаг. Женька моментально подхватил её на руки и понёс к машине, на ходу целуя мокрое лицо.

– Ну, что ты, любимая… не плачь… всё позади…

Анька обняла его за шею и уткнувшись в плечо ещё сильнее зарыдала.

– Только прошу тебя – не отпускай меня…

– Никогда, – пообещал Женька, усаживая её на пассажирское сиденье.

Пакет с вещами небрежно бросил на заднее сиденье. Сам сел на место водителя. Он уже собирался завести машину, когда вдруг перед его “Ладой” остановился белый “Нисан”.

– Какого чёрта? – возмутился Евгений. – Зачем он приехал?

– Жень, я не хочу сейчас ни с кем разговаривать… и особенно с Сергеем, – устало сказала Аня, у неё не было не желания ни сил на выяснения отношений. А именно это и намеревался сделать Поляков, подкатываясь в инвалидной коляске к “Ладе”.

Женька провернул ключ зажигания – двигатель отозвался ровной вибрацией. Машина тронулась с места объезжая охрану, “Нисан” и его хозяина…

Анна проснулась и застонала. Открыв глаза, она увидела, что лежит на кровати, а рядом Евгений. Он осторожно перебирал пряди её волос. Мгновенно Кондрашова выпрямилась. Сердце тревожно забилось. Она настороженно посмотрела на Женьку.

– Я всё проспала…

Евгений дотронулся кончиком пальца до её щеки, провёл по бровям, носу, обвёл контур губ.

– Прости… Я разбудил тебя?

– Где мы?

– Это моя квартира… здесь тебя никто не будет искать…

Он потянул за конец шёлкового шарфика, освобождая её шею, приподнял прядь волос и нежно поцеловал за ушком.

Аня напряглась. То, как он снимал с неё шарф и целовал, живо вызвало в её памяти другую картину – ту единственную страшную ночь, которую она провела с Сергеем. Стало трудно дышать. Женщине вдруг показалось, что она задыхается.

– Если ты ещё не готова… я не буду настаивать. Если хочешь, я уйду… – предложил Женька.

– Нет, не надо, не уходи…

И тут Анна заплакала, прижавшись к его плечу. Заплакала как маленькая девочка, сквозь всхлипы, рассказывая Женьки про ту чёрную ночь, наполненную болью и унижением. Он слушал молча, нежно гладя её по волосам, целуя заплаканные глаза. Как бы ему хотелось спрятать, уберечь свою Анютку, от всего, что с ней сделал этот ублюдок. От всех проблем, которые на неё свалились. Но он не мог исправить прошлое, зато он может изменить настоящее и будущее. Главное, чтобы этого захотела она сама.

– Поцелуй меня, – тихо попросила Анька, закрывая заплаканные глаза.

Евгений навис над ней, наклонился, и осторожно прикасаясь губами, поцеловал.

Анна плыла, медленно уплывая на невиданные просторы океана. Туда где обещали губы и руки Женьки, рай, обжигая желанием. Они целовались очень долго, совершенно выпав из реальности.

Евгений прижался к ней сильнее, словно пытался раствориться в её теле, чтобы стать одним целым. Поцелуй уже не был таким нежным как вначале, он стал напористым, горячи, требовательным.

Не отрываясь от губ любимой, он протянул руку и скинул простыню, лежащую между ними. Пальцы Женьки скользнули вниз, проворно расстегивая молнию. Затем присев рядом с Аней, он медленно стянул джинсы с её бедёр, оставив шёлковые кружевные стринги. За брюками последовала блузка. Мужчина не стал мучиться с маленькими петельками, он просто дёрнул ткань, и пуговицы в один момент разлетелись в разные стороны по всей комнате.

Со своей одеждой он так же не церемонился, Евгений торопился. Через секунду на пол полетели: футболка, брюки, трусы, носки…

Когда Женька стал скидывать свою одежду, Анна запаниковала, испугавшись, того, что сейчас произойдёт. Старые страхи вернулись. Она резко села и нащупав пальцами простыню, потянула её на себя, чтобы скрыть свою ногату. Но тёплая сильная ладонь Евгения накрыла её кисть.

Она посмотрела встревоженные глаза мужчины.

– Только не говори, что ты передумала… Я больше так не могу… видеть тебя и не иметь право дотронуться, находиться рядом и понимать, что ты никогда не будешь моей…

– Я не смогу… Я ни с кем никогда не смогу…

– Я знаю и понимаю, что именно тебя пугает. Но поверь, вместе мы с этим справимся. Только доверься мне…

Преодолевая панику, смотря ему в глаза, она, выпустив простыню, протянула руку и дрожащими пальцами коснулась его плеча. Потом её ладонь скользнула ниже, по его груди.

– Я постараюсь… – Нюрка понимала, что никогда больше не встретит такого мужчину, как Женька. Понимала, что сойдёт с ума без него и что скорей всего после этой ночи навсегда потеряет верного друга. А вот что будут дальше, покажет время…

Евгений провёл пальцем по стройной шее, переместился к спине, осторожно поглаживая нежную кожу. Теперь он не спешил, давая любимой время. Она должна привыкнуть к нему, к его прикосновениям, отпустить свои страхи, перестать бояться.

Он коснулся застёжки бюстгальтера, через секунду кружевной лифчик упал на колени Анны. Её напрягшиеся груди оказались у него в ладонях. Евгений нежно сжал их, лаская пальцами соски. В ночной тишине он слышал, как бешено, бьётся сердце любимой.

Для Аньки настолько были новы ощущения, которые он в ней пробуждал, что охваченная ими, она невольно, тихо застонала. Протестовать и отступать было поздно. Ладони мужчины уже скользили по её ногам. Волшебная незнакомая до сегодняшней ночи теплота разлилась по всему телу.

Требовательная рука Женьки скользнула по бедру Ани, другой рукой он обнял её и резко опрокинул на кровать. Теперь такое желанное обнажённое тело было открыто для его взглядов и прикосновений.

Он видел, как любимая реагирует на каждое его касание, он слышал её стоны, неровное дыхание. Всё это подталкивало к дальнейшим действиям. Женька сдвинулся вниз, обхватил бёдра женщины, склонил голову и кончиком языка обвёл её пупок, одновременно поглаживая стройные ноги.

Анна вскрикнула и со стыдом попыталась оттолкнуть его от себя, сдвинуть ноги, но Женька оказался проворнее. Уже через секунду преодолевая сопротивление любимой, не давая свести ноги вместе, склонился над её бёдрами. В этот раз он не собирался отступать, сегодня он разбудит в ней настоящую страстную женщину…

Нюрка с изумлением почувствовала прикосновение его губ между ног. Она вздрогнула всем телом, напряглась. Прикосновение мужчины к самому интимному месту пугало её. До сегодняшней ночи никто к ней так не прикасался. Она вновь запротестовала, пытаясь освободиться.

– Тихо, девочка моя, – прошептал Женька, поглаживая её ноги. – Тихо…

Крепко сжимая Анькины бёдра, он погрузился языком в горячую влажную плоть, лаская её, настойчиво проникая в нежные глубины. Он повторял раз за разом свои быстрые движения языком, доводя её до экстаза, показывая новый мир отношений мужчины и женщины.

Приятная нега разливалась по телу Анны, она перестала сопротивляться. Останавливать Женьку не было сил. Напряжение исчезло, уступив место желаниям подчиняться настойчивому натиску берущего тебя мужчине. Думать ни о чём не хотелось, сердце трепетало. Анька погружалась в полузабытьё. Закрыв глаза, она плыла навстречу зародившемуся томлению, она плыла к необузданной, испепеляющей страсти, которую в ней зарождали губы Евгения…

– Я хочу тебя… – запустив руки в спутанные волосы Анны, прошептал Женька, прижимая её губы к своим. – Я хочу, чтобы мы стали любовниками. Хочу, чтобы в эту ночь ты принадлежала только мне… Я буду твоим первым и единственным мужчиной…

– Да… – она забилась в его руках. – Да… – выдохнула вновь, между пьянящими поцелуями.

– Только на одну ночь…

После этих часов любви они станут всего лишь далёким воспоминанием друг для друга. Он знал – она не любит его и понимал – в его жизни будет только одна эта ночь, одна единственная, украденная у судьбы. А завтра он вновь станет её тенью, ангелом хранителем, просто другом. Ну, а сейчас он заставит её забыть… забыть всё. Забыть страхи, унижение и боль.

– Да… – пробормотала Анна, сходя с ума от его поцелуев, выгибая спину. – Да… – вырвался стон из её губ, когда Женька вошёл в неё сразу и до конца, но тут же замер, неизвестно где, найдя силы.

– Тебе больно? – спросил он, с заботой смотря в глаза любимой.

– Нет… – прошептала Анька. – Мне хорошо… мне очень хорошо… – она закусила губу, чтобы не закричать, чтобы не потребовать немедленного продолжения.

И Женька словно все, поняв без слов, вновь её поцеловал, продолжая двигаться, входя в неё с каждым разом всё глубже и глубже. Он смаковал каждое прикосновение, каждое соединение и торжествовал, чувствуя, как Аня отвечает на поцелуи и вонзает ногти в его спину. С каждым новым толчком, с каждым новым движением он стремился передать любимой свою скопившуюся за годы любовь. Постепенно теряя нить реальности, блуждая где-то вне времени в прострации.