Текст книги "Только поверь"

Автор книги: Хелен Кинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Хорошо, – нисколько не обидевшись, проговорил Стивен. – Я завтра заеду.

– Лучше позвони сначала. Доброй ночи!

– Доброй ночи!

Отделавшись от Стивена, Мэри скорее легла в постель. Она чувствовала, что поднимается температура, но у нее не было никаких сил, чтобы встать и принять лекарство. Она взяла письмо Энн и стала читать.

Написанное наспех письмо не содержало ничего нового по сравнению с тем, что рассказывал Стивен. Мэри хотела уловить хоть что-то, что дало бы ей основание судить об истинных чувствах и настроениях подруги, но ей это не удалось. Мэри не могла отрешиться от ощущения, засевшего в ней, как заноза, что у Энн не все так безоблачно, как она пытается представить в письме.

Однако, перечитав еще раз письмо подруги, Мэри поняла, что у нее все в порядке, просто беспечная, озорная девушка превратилась в ответственную взрослую женщину.

Мэри отложила письмо, выключила свет и сразу же провалилась в сон.

Спала Мэри плохо. Ее сон был тяжелым, вязким сном больного человека. Она металась в жару на горячей подушке, отбрасывала одеяло, потом снова натягивала его, когда начинал бить озноб. Ей хотелось пить, но не было сил встать и пойти за водой.

Утром в воскресенье, едва проснувшись, Мэри почувствовала, что ей совсем плохо. Тем не менее первым делом она дотянулась до приемника и включила его. Играла музыка, время новостей еще не подошло. Мэри подвернула звук. Когда начались новости, она не услышала их – опять забылась сном.

Разбудил ее громкий звонок в дверь. В полузабытьи, машинально она дошла до двери и открыла ее. За порогом стоял Стивен.

– Я пришел проведать тебя. Как ты?

– Плохо, – честно призналась Мэри.

– Да, вижу. Давай-ка в постель!

Он помог ей дойти до комнаты и сказал:

– Ложись, я сейчас приду.

Мэри услышала звуки льющейся воды – Стивен мыл руки. Через минуту он был в комнате с чемоданчиком, с которым, наверное, никогда не расставался. Он достал из него фонендоскоп и тоном, не терпящим возражений, приказал:

– Раздевайся, я тебя послушаю.

Мэри покорно обнажилась. Ей уже было не до стеснительности, она чувствовала, что без помощи доктора ей не обойтись. Стивен выключил приемник и приставил трубку к ее груди. Он заставлял ее глубоко дышать и кашлять. Потом стал слушать со спины.

Ни Стивен, ни Мэри не слышали, как тихо открылась входная дверь и в прихожую вошел еле сдерживающий радость Майкл. Но, когда в открытую дверь комнаты он увидел обнаженную Мэри в постели и сидящего рядом Стивена, улыбка вмиг сбежала с его лица.

В первый момент он остолбенел. Но затем проявил чудеса быстрой реакции. Почти бесшумно он покинул квартиру. Ноги еле держали его, но он постарался поскорее уйти подальше от того места, где его снова так беззастенчиво, так легко, играючи предали.

12

– Воспаления легких, к счастью, нет, но бронхит ты заработала, – констатировал Стивен, убирая трубку в чемоданчик.

Он измерил Мэри давление, посмотрел горло, покачал головой и спросил:

– Где у вас тут поблизости аптека? Я сейчас принесу тебе лекарства.

Мэри объяснила, как найти аптеку. Стивен попросил ее ключи, чтобы она не вставала открывать дверь, и вышел.

Она вновь включила приемник. Первое же сообщение, которое она услышала в новостях, способно было вылечить ее лучше всяких лекарств.

«Как мы уже сообщали в утреннем выпуске новостей, – бодро рапортовал диктор, – пропавшая несколько дней назад экспедиция профессора Олдборроу найдена вчера вечером. Все члены группы здоровы и чувствуют себя хорошо. Сегодня утром они прилетели в Лондон».

– Наконец-то! Какое счастье!

Мэри готова была от радости, как в детстве, прыгать на постели.

Когда в замочной скважине раздался характерный звук поворачиваемого ключа, Мэри, напрягая голосовые связки, закричала:

– Стив! Майкл нашелся! Он жив, все живы, все в порядке!

Стивен вбежал в комнату, держа в руках пакет с лекарствами.

– Откуда ты узнала? – еще боясь поверить ее сообщению, спросил он.

– Только что по радио говорили. Сказали, что они уже в Лондоне.

– Ура! – вскричал Стивен, подняв вверх руки и потрясая в воздухе аптечным пакетом.

Но на лице Мэри радость вдруг сменилась недоумением.

– А почему же он не звонит? Ведь он мог бы догадаться, как я волновалась за него.

– Мэри, ну что ты, право, как капризный ребенок! Они наверняка попали в плотное кольцо корреспондентов, которые их не скоро выпустят. Кроме того у него могут быть еще какие-то срочные и неотложные дела.

– Но позвонить из любого автомата – это же одна минута, – гнула свою линию Мэри.

– Ну, не знаю... – начал сдаваться Стивен. – Давай подождем! Ты должна радоваться, что с Майклом ничего не случилось, что он вернулся, а ты опять недовольна!

Ты не понимаешь, мысленно ответила ему Мэри. Это молчание может означать что угодно, и я подозреваю, что ничего хорошего...

В напряженном ожидании прошло немало времени. Стивен давал Мэри какие-то лекарства. Она послушно, но машинально пила их, ни на что не обращая внимания и полностью уйдя в свои мысли.

– Тебе надо больше спать, – посоветовал Стивен.

– Я боюсь уснуть и пропустить звонок Майкла, – призналась Мэри.

– Ты услышишь звонок, а если нет, я разбужу тебя.

Мэри молча отрицательно качала головой и очень старалась не уснуть. Она вся была – сгусток ожидания и комок нервов.

Чтобы немного развлечь ее, Стивен включил телевизор. Они посмотрели повтор репортажа из аэропорта, где толпы журналистов, представители научной общественности и родственники встречали неудачливую экспедицию.

Почему я не узнала об этом раньше, досадовала Мэри, я бы через силу поехала в аэропорт. Каково Майклу, когда всех встречают, а его – нет!

Камера не раз выхватывала из группы археологов знакомую фигуру Майкла. Его исхудавшее и еще больше загоревшее лицо одновременно выражало усталость и желание поскорее избавиться от назойливого внимания репортеров. В то же время не было заметно, чтобы он выискивал глазами кого-то в толпе встречающих.

Мэри немного успокоилась, увидев, что с ним все в порядке, но вскоре вновь затосковала.

Раз он не позвонил, значит, я ему не нужна, с горечью думала Мэри. Но что же могло измениться за такое короткое время? Встретить и полюбить другую женщину за десять дней теоретически можно, но маловероятно, особенно – в пустыне. Следовательно, дело не в другой женщине, а в самом Майкле. Просто он хорошо подумал – у него для этого были все условия – и понял, что ничего серьезного у нас не получится.

От грустных размышлений ее оторвал голос Стивена.

– Как ты думаешь, куда он мог поехать из аэропорта?

– Если не сюда, значит, домой или в Оксфорд, – бесцветным голосом ответила Мэри. Подумав секунду, она с раздражением добавила: – Да мало ли куда он мог поехать! Откуда я знаю?!

Не обращая внимания на ее реакцию, Стивен продолжал размышлять вслух:

– И домой, и в университет ехать примерно одинаково. В университете сейчас занятий нет, так что делать там ему вроде бы нечего. Но, кто знает?! – И, уже обращаясь к Мэри, он предложил: – Давай попробуем позвонить!

Если Мэри пребывала в состоянии подавленности и апатии, то Стивену явно надоело бездействовать. Он хорошо помнил домашний номер Майкла. Мэри с нетерпением ждала. Через некоторое время Стивен положил трубку и сказал, не глядя на Мэри:

– Никто не подходит.

Он достал из внутреннего кармана пиджака записную книжку и, открыв на нужной букве, стал набирать другой номер. Как и в первый раз, на том конце никто не отозвался. Стивен пожал плечами и продолжал стоять у телефона в нерешительности, не зная, что предпринять дальше.

Как ни ждала Мэри, как ни молила небо, чтобы Майкл позвонил, она сильно вздрогнула, когда раздался телефонный звонок. Стивен, стоявший у аппарата, схватил трубку. Сделал ли он это из добрых побуждений – чтобы она лишний раз не вставала, или автоматически – уже не имело значения, потому что он это сделал.

– Алло, алло! – кричал он в трубку. – Говорите же! Вас не слышно. Алло!

В трубке послышалось чье-то прерывистое дыхание. Потом Стивен услышал знакомый, хотя и сильно изменившийся, голос. Этот голос дрожал, он не был ни радостным, ни приветливым.

– Стив? Почему ты здесь?

– О, Майкл! Наконец-то! Мы тебя заждались!

– Мы?

– Ну да, я вчера прилетел.

– Вчера?

– Мы так волновались. Мы ждем подробного отчета. Я очень рад, дружище, что все хорошо закончилось!

В трубке раздалось недовольное сопение.

– Ты мне больше не друг, – сурово проговорила телефонная трубка голосом Майкла.

Стивен оторопел.

– Я что-то не понял... Что за шутки?

В этот момент Мэри, дрожа от нетерпения, выхватила у него трубку.

– Майкл, дорогой! Ты где? Приезжай скорее! Я так жду тебя!

– Вижу, как ты ждешь меня, – с обидой проговорил Майкл.

– Я не понимаю... Ты о чем?

– И ты еще говорила, что я должен тебе доверять! А сама...

– Майк, чем я поколебала твое доверие?

– Стоило мне только уехать, как ты...

– В чем ты меня обвиняешь? – никак не могла взять в толк Мэри. – Я боялась, что сойду с ума, если с тобой что-то случится, если ты не вернешься.

– Напрасные опасения! Ведь рядом с тобой был опытный доктор!

Мэри слышала едкую иронию в голосе Майкла, но никак не могла догадаться, чем она вызвана.

– Майкл, у нас получается какой-то дурацкий разговор. Приезжай, и поговорим нормально!

– Спасибо, не хочется!

Ничего не понимая, Мэри не сдержалась и заплакала. Телефонная трубка выпала из ее руки. Стивен поднял трубку и буквально закричал в нее:

– Майкл, я не знаю, какая муха тебя укусила, но давай где-нибудь встретимся и поговорим по-мужски... Мне кажется, что у тебя стресс.

– Еще какой!

Оказалось, что Майкл находится не очень далеко от дома Мэри, и Стивен, не теряя времени, сразу же отправился по указанному адресу.

Они встретились в небольшом сквере. Стивен улыбнулся самой добродушной улыбкой и протянул руку, но Майкл не пожал ее. Лицо у него было и расстроенное, и несчастное, и злое. Недавние друзья сели на скамейку. Стивен с недоумением смотрел на Майкла и ждал вразумительных объяснений.

Майкл сидел молча, сцепив кисти рук и нахмурив брови. Его кадык судорожно ходил вверх-вниз. Стивен не выдержал первым.

– Ну, так чем тебе не угодил старый друг?

Все мускулы на лице Майкла пришли в неописуемое движение. Общий смысл этой мимической физкультуры можно было определить приблизительно так: вместо того чтобы с тобой тут разговаривать, я бы очень хотел дать тебе по физиономии и больше никогда в жизни тебя не видеть! Разумеется, это – адаптированный перевод, ибо выражение лица Майкла свидетельствовало о гораздо более сильных эмоциях, обуревавших его в тот момент.

Но вопрос задан, и нужно было что-то отвечать.

– Я знал, что ты не пропускаешь ни одной юбки, но не мог и предположить, что ты способен отбить девушку у друга.

Майкл наконец выплеснул наружу свою обиду. Стивен несколько мгновений хлопал ресницами, явно стараясь осмыслить услышанное.

– А с чего ты это взял?

Стивен хотел добавить, что у него и в мыслях этого не было, но передумал, так как не только мысли, но даже намерения были обозначены довольно четко, и Мэри могла это при случае подтвердить. Ну, может быть, он и не думал всерьез отбивать девушку у друга, но хотя бы на некоторое время заменить его возле нее был совсем не против.

Майкл поколебался, но все-таки снизошел до объяснений. Начал он, правда, несколько издалека.

– Еще на вашей свадьбе я заметил, как ты смотрел на Мэри. Не знаю, что ты ей говорил во время танца, но на ее лице читалось недовольство. Тогда я решил не обращать на это внимания: во-первых, я знаю твои донжуанские замашки, а во-вторых, я думал, что, женившись, ты станешь серьезнее и ответственнее. Тем более что Энн – воплощение всевозможных достоинств.

Майкл перевел дух и приступил к объяснению самого неприятного.

– Но ты – неисправим. Сегодня прямо из аэропорта я направился к Мэри. Мне хотелось сделать ей сюрприз, поэтому я не стал предварительно звонить. Приехав, я открыл дверь ключом, который мне дала Мэри, – бесцветно, тоном полицейского протокола излагал Майкл. – И что же я увидел?

Эмоции захлестнули его, как только он вспомнил картину, увиденную в квартире Мэри.

– И что же ты увидел? – спокойно спросил Стивен.

– Тебя, обнимающего голую Мэри в ее постели. Между прочим, меня она к себе в квартиру прежде не приглашала.

Стивен пытался подавить улыбку, чтобы не вызвать у друга еще большее раздражение.

– Можешь не объяснять, что ты там делал. Нетрудно догадаться! – говоря это, Майкл саркастически усмехнулся.

Но Стивен не собирался молчать.

– С твоего разрешения, я все-таки, пожалуй, попытаюсь объяснить.

Майкл никак не отреагировал на эти слова, но Стивен все равно продолжил:

– Я был в Париже, когда узнал о вашей экспедиции. Я не представлял, кому позвонить в Лондоне, чтобы узнать все обстоятельства более детально. Позвонил домой, жена на всякий случай дала телефон Мэри в расчете на то, что ваше знакомство продолжается и что она может знать о тебе больше других. Я позвонил ей. Она была очень расстроена. Не мог же я улететь в Сидней, пока оставалась неясной твоя судьба. В субботу вечером я прилетел в Лондон и увидел, что Мэри больна.

Услышав последнее слово, Майкл насторожился, чуть повернул голову в сторону Стивена, но даже не взглянул на него.

Как оказалось, в последние дни в Лондоне шли сильные дожди. Она где-то промокла и сильно простудилась, – продолжал Стивен. – Когда я навестил ее в субботу, она отказалась от моей помощи – наверное, постеснялась. Весь вечер я пытался отвлечь ее от мрачных мыслей, но не преуспел в этом.

Стивен вздохнул, подумав: да, не преуспел, а жаль! Мне кажется, я смог бы оценить ее лучше, чем Майкл. А так и оправдываться не в чем!

Тем не менее он, как на суде, давал показания, чтобы успокоить друга.

– Ночь я провел, да будет тебе известно, вдали от Мэри, у своих родственников, – могу дать телефон, чтобы ты проверил мое алиби.

Майкл презрительно ухмыльнулся, но промолчал.

– Сегодня утром я приехал проведать Мэри. Ее состояние заметно ухудшилось. Она и сама это чувствовала. Я должен был осмотреть ее и послушать, чтобы убедиться, что воспаления легких нет. Видимо, в этот момент ты и появился в квартире...

Выражение лица Майкла изменилось – на нем отразилось беспокойство.

– Ну, и что ты выяснил? Есть воспаление легких?

– Пока – бронхит, но как дело пойдет дальше – трудно сказать.

Майкл молчал. Его обида с трудом сдавала свои позиции, уступая место раскаянию. Мэри больна, а он такое наговорил ей!

Похоже, Стивен догадывался, какие чувства в нем боролись. Он понимал, что Майклу трудно сейчас признать свою неправоту. К тому же, возможно, что не все сомнения он отбросил в сторону. Чтобы дать другу еще какое-то время на обдумывание, Стивен сказал:

– Мэри так ждала тебя, так переживала! А когда узнала из новостей о твоем возвращении, почти выздоровела. Дело твое, будешь ли ты продолжать какие-либо отношения с ней, но, поверь моему опыту, далеко не каждая женщина способна на такие чувства по отношению к знакомому мужчине, пусть даже – близко знакомому. Ведь ты ей не муж!

Думал, что почти муж, про себя произнес Майкл, а вслух сказал:

– Наверное, я погорячился. Но любой мужчина на моем месте...

– Старина, хватит! Ты уже и сам все понял. Пойдем к Мэри! А то бросили бедную больную девушку.

– Нет, Стив, я не могу. Пусть пройдет какое-то время и она успокоится. Я потом с ней поговорю. Ну как я ей сейчас буду смотреть в глаза?!

– Желательно, с любовью.

И все-таки Майкл встал и нехотя пошел за Стивеном. Шли молча. Стивен не мешал Майклу обдумывать свою покаянную речь.

Возле подъезда Стивен достал ключ, чтобы не беспокоить Мэри звонком в дверь. Майкл, увидев в его руках точно такой же ключ, какой был у него самого, опять пришел в ярость.

– И ты будешь утверждать, что между вами ничего не было! Что вы из меня дурака делаете?

В это время из подъезда вышла пожилая дама с тойтерьером на руках. Она неодобрительно посмотрела на ссорящихся мужчин и прошла мимо, крепче прижав к себе свое маленькое сокровище. Оказавшись на безопасном расстоянии, собачка пару раз тявкнула из своего укрытия на конфликтующих джентльменов и тут же спряталась в складках одежды своей хозяйки.

Майкл собирался круто развернуться и уйти прочь, но Стивен схватил его за руку. Майкл попытался вырваться, но Стивен держал крепко.

– Остынь! Кто из тебя дурака делает? Ты и так дурак! Я взял ключ сегодня утром, когда ходил в аптеку за лекарствами, чтобы Мэри не вставала лишний раз с постели – ей сейчас нужно лежать и побольше спать. Кстати, пора давать ей лекарство. Так что нечего здесь стоять – пойдем! Я уверен, что твое появление благотворно подействует на нее.

Не остывший еще от своей вспышки Майкл послушно вошел в подъезд вслед за Стивеном. Пока они поднимались по лестнице, Майкл сказал в свое оправдание:

– Я срываюсь, потому что она мне очень дорога. Я понял, что не могу без нее. А еще раз пережить предательство любимого человека – ты знаешь, о чем я говорю, я тебе рассказывал – я просто не в силах.

– Никакого предательства нет и не будет – не тот случай. Мне показалось, что она очень серьезно подходит к вашим отношениям.

Когда они вошли в квартиру, Стивен приложил палец к губам и шепотом сказал:

– Пойду посмотрю, как она. Подожди пока здесь.

Майкл хотел было снова возмутиться – чего это Стивен здесь командует! – но передумал, ведь сейчас тот действовал как врач и не стоило ему мешать.

Майкл остался в прихожей, но Стивен специально не закрыл дверь в комнату, чтобы его друг не заподозрил еще чего-нибудь предосудительного.

– Мэри, ты спишь? – тихо спросил Стивен, вплотную подойдя к постели.

– Нет, – слабым голосом ответила Мэри.

Но Стивен понял, что она все время находилась в забытьи.

– Мэри, пора принимать лекарство. Я тебе принес, то есть привел, точнее – притащил такое лекарство, что тебе сразу станет легче!

Он махнул рукой Майклу, и тот вошел в комнату.

– Майкл! – только и смогла произнести Мэри, и слезы хлынули из ее глаз.

Майкл опустился на колени около ее кровати, взял ее горячую руку и стал покрывать ее поцелуями.

– Прости меня и забудь о том, что я говорил тебе по телефону, – просил он, гладя ее волосы.

– Я не помню, что ты мне говорил по телефону, у меня была температура, – проговорила Мэри, вытирая слезы.

– Ты очень снисходительна ко мне, я недостоин этого.

– Майкл, скажи, ты всегда такой ревнивый?

– Никогда раньше не замечал за собой этого, но мне просто некого было ревновать.

– Я еще раз хочу сказать, Майкл, что, если мы не будем доверять друг другу, наши отношения не имеют смысла.

– Все будет хорошо! Ты только выздоравливай побыстрее!

В это время из кухни в комнату вошел Стивен. Он держал в руке стакан с горячей водой, в которой размешивал ложкой какое-то лекарство.

– Выпей это, – протянул он стакан Мэри.

Она послушно выпила, поморщившись в конце.

– Вкусно, не правда ли? – не без некоторой издевки осведомился Стивен.

– Не то слово, – ответила Мэри, заметно повеселев.

– Может быть, ты отдохнешь немного, а мы посидим в кухне? – предложил Стивен. – Кстати, не найдется ли у тебя в холодильнике чего-нибудь съедобного? А то я зверски проголодался.

– Боюсь, что ты не найдешь там ничего, что могло бы удовлетворить твой аппетит. Впрочем, посмотри.

Стивен удалился на кухню, и через мгновение оттуда раздался его восторженный крик:

– О, да тут такие деликатесы!

Мэри, переглянувшись с Майклом, пожала плечами.

– Что он там нашел? Я даже в магазин не ходила.

Майкл пошел на разведку.

– Я пришел тебе помогать, – сказал он, войдя в кухню.

– Готовить или есть?

– И то, и другое.

– Тогда ты – настоящий друг.

Оба могли готовить некоторые не слишком сложные блюда, потому что в походных условиях им нередко приходилось заниматься самообслуживанием и стряпать еду.

Через некоторое время они появились в комнате с подносом, наполненным сандвичами с сыром и ветчиной, вареными яйцами и помидорами. Отдельно были принесены кофейник с обжигающим ароматным напитком и чашка с горячим молоком для Мэри.

Когда мужчины сели за стол и принялись за импровизированный ланч, Мэри, прихлебывая маленькими глоточками молоко, попросила:

– Майкл, расскажи наконец, что же с вами случилось.

– Да, в сущности, ничего интересного и ничего героического, – начал свой отчет Майкл. – Вначале все шло нормально. Прибыли на место, разбили лагерь, начали копать. Вскоре поняли, что расчеты профессора Олдборроу оказались не совсем верными – на этом месте древнего поселения отыскать не удалось. Такое в нашей работе случается – это нормальная ситуация.

Мы свернули лагерь, погрузили все вещи в джипы и отправились прямо по пустыне, без всякой дороги, к другой заранее намеченной точке. Но нам не повезло с погодой – началась песчаная буря. Мы укрылись от нее за каким-то каменным выступом, но нас все равно очень быстро занесло песком.

Когда буря прошла, мы попытались откапываться, но наш инструмент был недоступен нам, а голыми руками много не откопаешь. До рации мы тоже не могли добраться, поэтому и не выходили на связь. А когда добрались, оказалось, что в суете сборов мы ее не очень хорошо упаковали и песок, из которого состояло все кругом и, кажется, мы сами, испортил ее. Наша надежда связаться с кем-нибудь и попросить помощи рухнула. Оставалось только ждать, что нас рано или поздно будут искать. Наш маршрут был заранее известен, и это должно было облегчить поиски.

Изнывая от жары, мы с трудом откопали кое-что из съестных припасов и канистру с водой. Нам казалось, что время остановилось, хотя солнце всходило и заходило, день сменялся ночью. Мы всматривались в пустыню – не покажутся ли какие-нибудь машины или верблюды, и в небо не появится ли спасательный вертолет. Паники не было – мы были уверены, что нас найдут. Но оставался вопрос: все ли доживут до этого счастливого момента? Мы набросали на крыши машин все, что у нас было яркого из одежды, чтобы нас легче было заметить с воздуха.

Жара была неимоверная. Люди теряли силы. Не хватало воды. Внутри машины мы чувствовали себя, как в раскаленной духовке, но находиться на палящем солнце было ничуть не легче. У многих появились слуховые и зрительные галлюцинации. Поэтому, когда с неба донесся характерный стрекот вертолета, никто не поверил в реальность его существования.

Вертолет не мог сесть на зыбкую песчаную почву, и спасатели здорово помучились, пока погрузили обессиленных людей и оборудование экспедиции на борт вертолета.

Как оказалось, мы сбились с курса и заехали совсем не в ту сторону, куда собирались, поэтому нас долго искали не там, где мы находились, пока не догадались расширить территорию поисков. Спасатели накормили, напоили нас и оказали первую медицинскую помощь.

При таких обстоятельствах, конечно, не могло быть и речи о продолжении экспедиции, и сегодня утром мы прилетели в Лондон. Вот и все...

Майкл закончил свой рассказ, который произвел на потрясенных слушателей такое впечатление, что они не могли вымолвить ни слова.

Первым пришел в себя Стивен.

– Дружище, тебе нужно как следует отдохнуть после этой передряги. Отправляйся-ка ты домой, отсыпайся, отъедайся, одним словом – восстанавливай силы.

– А как же Мэри?

– Майкл, мне уже гораздо лучше. Завтра я буду совсем здорова. А тебе, Стивен прав, нужно хорошенько отдохнуть.

– Если честно, – признался Майкл, – не знаю, как я еще держусь. Мне кажется, когда доберусь до постели, рухну в нее и просплю двое суток – не меньше.

– Майкл, ты бы позвонил миссис Робинс, – предложила Мэри. – Она наверняка тоже очень переживала за тебя. Газеты, радио и телевидение такую шумиху подняли вокруг вашего исчезновения!

– Да, ты права. Можно я позвоню от тебя?

– Конечно. И передай ей от меня привет.

Майкл отошел к телефону, а Стивен подсел поближе к Мэри и сказал:

– Я вижу, что состояние у тебя стало значительно лучше.

– Спасибо, Стив! Это все благодаря тебе и твоим лекарствам.

– Пустяки! Вот радость – действительно великое лекарство.

Стивен велел Мэри еще раз измерить температуру – она была еще повышенной, дал ей четкие инструкции, как и когда принимать лекарства, какие процедуры делать. А потом, глядя на нее чуть виновато, спросил:

– Как ты думаешь, ты справишься со всем этим сама?

– Безусловно, – уверенно ответила Мэри.

– Тогда я, пожалуй, поеду и попытаюсь купить билет на самолет. Я тебе позвоню еще. Если будет хуже, я останусь.

– Нет необходимости, – в глазах у Мэри запрыгали озорные искорки. – Ты же не один врач на свете. Если будет нужно, я вызову другого врача – такого же молодого и симпатичного.

– Тогда я тебе устрою сцену ревности не хуже, чем Майкл, – в тон ей пообещал Стивен.

– В связи с чем здесь вспоминают мое имя? – спросил подошедший к ним Майкл.

– В связи с тем, друг, – ответил Стивен, – что нам с тобой пора удаляться: тебе к своей постели, мне – к своей жене. – Что, в сущности, тоже – к постели, про себя договорил он.

– Мэри, я позвоню тебе, как только проснусь, – пообещал Майкл и поцеловал ее. А потом шепотом добавил ей на ухо: – Но если хочешь, я останусь.

– Я очень хочу, – так же тихо ответила ему Мэри, – но, думаю, что не стоит этого делать. И тебе, и мне нужно набраться сил, а когда мы вместе, – она лукаво улыбнулась, – мы только тратим их. – И вполне серьезно добавила: – Ты и так потерял много сил в последние дни – вон как похудел! Не хватало еще, чтобы ты заразился от меня! – Она опять перешла на шутливый тон: – Так что давай скорее восстанавливай форму!

– И ты выздоравливай побыстрее!

– Спасибо! Ты тоже будь здоров!

Вслед за Майклом и Стивен пожал Мэри руку, а потом, хитро посмотрев на друга, быстро наклонился и поцеловал ее, сказав при этом: – Надеюсь, Отелло не задушит нас за этот дружеский поцелуй.

Майкл, улыбаясь, только махнул рукой.

Мэри, открыто глядя Стивену в глаза, абсолютно искренно и с большим чувством проговорила:

– Спасибо тебе за все, Стивен. Я тебя недооценивала. Ты – истинный друг и Майклу, и мне. И я хочу, чтобы Майкл это слышал.

13

Вопреки собственным прогнозам, Майкл проспал не двое суток, а двенадцать часов. В понедельник он позвонил Мэри справиться о ее здоровье. Она сказала, что чувствует себя почти хорошо, но еще день-другой пробудет дома.

На следующий день Майкл оказался в Лондоне. Завершив свои дела, он приехал проведать Мэри. Она выглядела значительно лучше, хотя была еще очень бледна и время от времени покашливала.

Поцеловав ее, он вручил ей букет алых роз. По комнате разлился дивный аромат, и сразу стало ярко и празднично. Майкл был очень внимателен и предупредителен. Зная, что Мэри не выходит пока из дому, он накупил массу всяких продуктов и под ее руководством укладывал их в холодильник, не разрешая ей самой морозить руки.

Так же под ее бдительным наблюдением и при непосредственном участии он приготовил не слишком традиционный английский обед, но они съели его с удовольствием. Зато десерт, который миссис Робинс передала с Майклом специально для Мэри, был выше всяких похвал. Майкл не знал названия этого кулинарного шедевра, но уверял, что миссис Робинс никогда прежде не баловала его подобным блюдом и сделала его специально для Мэри.

Потом они, обнявшись, сидели на диване и наперебой рассказывали друг другу, что думали, что чувствовали в разлуке. Майклу было стыдно вспоминать свою вспышку глупой ревности, но он все же нашел в себе силы посмеяться вместе с Мэри над своей непростительной оплошностью.

В ту ночь он остался у нее. После долгой разлуки, пережитых волнений его обуревало страстное желание. Но, помня, что она еще не совсем здорова, он умерил свой пыл и обращался с ней нежно, мягко и бережно. И это придавало их близости какой-то новый оттенок и возбуждало обоих еще больше.

Мэри вспомнила слова Стивена о самом лучшем способе лечения с помощью тепла человеческого тела и с удивлением должна была признать, что он был прав – плотный контакт их с Майклом тел помог ей, дышать стало легче, и кашель почти совсем прошел.

Утром за завтраком Мэри, задумчиво глядя в окно, проговорила:

– Лето кончается. Может быть, последние теплые дни стоят. Скоро осень, дожди, туманы... – Она повернулась к Майклу и предложила: – Давай съездим в выходные куда-нибудь на природу!

Майкл огорченно посмотрел на Мэри.

– Боюсь, не получится. Видишь ли, я давно получил приглашение на съезд археологов в Риме. Я послал заявку на участие в нем и тезисы своего доклада. Но, когда представилась возможность поехать в экспедицию на Аравийский полуостров, я решил пожертвовать съездом. А теперь, поскольку я свободен, я хотел бы поехать в Рим. У меня уже и билеты заказаны. К сожалению, я уже пропустил открытие съезда и первые дни его работы, но еще успею поучаствовать в работе секций, сделать доклад, пообщаться с коллегами из разных стран, познакомиться с новинками археологической литературы. Я планировал вернуться в воскресенье, но итальянские коллеги просили меня выступить у них в археологическом обществе в понедельник. Так что, скорее всего, я вернусь во вторник. Но ты не расстраивайся, мы обязательно съездим за город на следующей неделе.

Мэри и не думала ни расстраиваться, ни обижаться. Она прекрасно понимала, что работа есть работа, для Майкла она очень важна, и он вовсе не обязан выполнять малейший ее каприз.

Уходя от Мэри, Майкл поцеловал ее на прощание и уже с лестничной площадки, помахав ей рукой, крикнул:

– До вторника!

Мэри послала ему воздушный поцелуй и со вздохом закрыла дверь.

После отъезда Майкла ей ничем не хотелось заниматься. Она еще ощущала прикосновения его рук к своему телу, вкус его поцелуя на своих губах. На столе стояла чашка, из которой он пил кофе, в комнате витал еле уловимый запах его туалетной воды...

Майкл улетел в Рим, и конец недели остался у Мэри свободным. Она решила съездить в Оксфорд, чтобы проконсультироваться с кем-нибудь из знакомых ей профессоров относительно своей работы, которая с появлением в ее жизни Майкла сильно забуксовала.

До последнего времени Мэри казалось, что занятие наукой, получение докторской степени, преподавание в университете – это основной смысл ее жизни. Но теперь она все отчетливее понимала, что для женщины есть и другие ценности – любовь, семья, дом.

Она все чаще задавала себе вопрос, что лично для нее важнее, и ответ на этот вопрос вызывал у нее все больше затруднений. Пока ей хотелось бы совместить и то, и другое. Но она чувствовала, что скоро может наступить такое время, когда она пожертвует наукой. И такое решение уже не представлялось ей чем-то невозможным.

В университете Мэри никого не застала, так как еще продолжались летние каникулы. Она позвонила домой профессору Томсону, но ей ответили, что в данный момент он находится у профессора Мэйера. В квартире Мэйера к телефону подошел сам профессор. Выслушав Мэри, он предложил ей прийти к нему домой, где оба ученых готовы были дать ей необходимую консультацию.