Текст книги "По имени Эдем (ЛП)"
Автор книги: Хелен Дуглас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
Глава 7.
Как только радио сообщило о наступлении одиннадцати часов, в дверь постучал Райан. Я улыбнулась его пунктуальности. Как он только умудрился? Я высматривала его из окна спальни, ожидая, что он позвонит и отменит все. Наступил мой черед проведения воскресных занятий и, несмотря на то, что Райана я приглашала каждую неделю с момента нашей встречи, в этот раз он принял приглашение впервые.
Я увидела, как его серебристый автомобиль подъехал к началу шоссе Треновет, а потом повернул за угол, скрывшись из виду. Минуту или две спустя Райан с болтающимся на одном плече рюкзаком уже шагал по дороге, словно его не волновало ничто в этом мире. Часть меня надеялась поймать его за каким-нибудь проявлением неуверенности, например, за тем, как он смотрится в автомобильное зеркало заднего вида. Но Райан просто неторопливо шел по тротуару, сунув руки в карманы куртки.
Миранда подошла к двери раньше меня, и я подумала, что она заранее это спланировала.
– Привет, – крикнула я.
Я сбежала по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.
Райан поднял глаза и улыбнулся мне.
– Я не знал точно, чем мы будем заниматься, так что захватил сразу все, – сказал он, поднимая свой рюкзак.
На момент меня ошеломило то, как классно он выглядел в рубашке и черных джинсах, но потом я опомнилась. Я спрыгнула на последнюю ступеньку.
– Райан, это Миранда – моя тетя.
– Привет, – сказала Миранда, с энтузиазмом пожимая ему руку. – Проходи, познакомишься с Трэвисом, моим мужчиной.
Мужчина. Это что-то новенькое. Трэвис каким-то образом пропустил стадию бойфренда, перейдя от друга прямо к мужчине, а я и не заметила, как это произошло. Нельзя сказать, чтобы я сильно возражала. Несмотря на колкости в адрес моего вегетарианства, Трэвис был нормальным парнем и, видимо, делал Миранду счастливой.
Трэвис пил кофе за кухонным столом и читал кулинарный раздел воскресной газеты. Он встал и протянул руку.
– Приятно познакомиться, Райан.
– Взаимно. – Райан пожал руку Трэвиса.
– Присаживайся, – предложила Миранда.
Мысленно я непроизвольно сжалась. Миранда предупредила, что не позволит мне и Райану подняться одним в спальню. Она что, думала, мы начнем обжиматься, когда они с Трэвисом сидят внизу, а вскоре придут Коннор и Меган? И вообще, если она возражает против того, чтобы я одна находилась в комнате с парнем, то почему разрешает часами находиться там с Коннором? Типично для ее бессистемных, непродуманных правил, в которых начисто отсутствует логика.
– Ты из какой части Штатов, Райан? – спросил Трэвис, снова присев.
Секунду Райан выглядел встревожено, словно ему задали вопрос с подвохом. Но потом он выдвинул стул и присоединился к Трэвису.
– Из Нью-Гэмпшира.
– Живи свободным или умри, – с улыбкой сказал Трэвис. – А я из Калифорнии.
– Эврика, – улыбнулся Райан.
– Может, кто-нибудь объяснит, о чем идет речь? – спросила я.
– Не, – подмигнул мне Трэвис. – Ты любишь загадки. Вот и разгадывай. – Он снова обратил внимание на Райана. – Из какой части Нью-Гэмпшира?
– Вулфборо. Знаете этот район?
– Не очень, – ответил Трэвис. – Но мой сосед по комнате во время учебы в колледже приехал оттуда, так что немного я слышал об этой области. Как там дела с охотой обстоят? Майк как-то подстрелил оленя. Он и меня приглашал, но так и не срослось.
– Райан – вегетарианец, – сказала я. – Он не охотится.
Трэвис ухмыльнулся.
– Ну, тогда ваш союз прямо благословлен небесами. Может, нам объявить об этом в газетах?
Райан посмотрел на меня, вопросительно выгнув бровь.
– Просто игнорируй Трэвиса, – сказала я. – Цель его жизни – как можно больше меня бесить и ставить в неловкое положение.
– У тебя необычный акцент, Райан, – произнес Трэвис. – Ты же родился не на Восточном побережье?
– Мы много переезжаем. Мой отец – писатель и любит тихие места. Мы меняем место жительства каждый год или около того. Вулфборо – мой дом, но рос я повсюду.
Миранда налила апельсиновый сок в графин.
– Звучит захватывающе.
– Да все нормально, – пожал плечами Райан.
– Твой отец написал что-нибудь такое, что мы могли бы прочесть? – спросила она.
– Вряд ли, если только вам не нравятся книги о палеоклиматологии и астрофизике.
– Что это такое? – Миранда потянулась за набором высоких стаканов.
– Длительное изучение климатических изменений.
– Он, наверное, очень умен.
Мой телефон завибрировал, извещая о новом сообщении.
– Коннор с Меган, наверное, только что сошли с автобуса, – сказала я.– Они придут через пару минут.
– Тогда вам лучше отнести все это в комнату. – Миранда передала мне поднос, заставленный печеньем, пирожными и соком.
Этим утром я привела все в порядок, протерла пыль, пропылесосила и даже сорвала в саду букетик нарциссов, чтобы в комнате приятно пахло. Миранда заметила и на протяжении всего завтрака они с Трэвисом подкалывали меня по этому поводу.
– Вуаля, – сказала я и распахнула дверь. – Chez moi9 .
Поднос я поставила на стол. Райан снял куртку и повесил ее на вешалку на двери.
Он обернулся вокруг, с улыбкой осматривая комнату.
– Так вот где ты мечтаешь, – произнес он еле слышно.
Он перегнулся через подоконник и посмотрел на сад. С Атлантического океана дул прохладный ветерок. Миранда развесила выстиранное белье и теперь простыни надувались и хлопали, как паруса.
– Выбирай себе место, – сказала я.
Помимо односпальной кровати, в комнате были стол со стулом, кресло с лампой для чтения и кресло-мешок. Есть из чего выбрать.
Райан выбрал кровать. Он лег на нее, прислонившись к подголовнику.
– Извини за допрос, – сказала я и села рядом с ним.
– Они, вроде как, приятные люди. – Он взял маленькую рамку с фотографией с моей прикроватной тумбочки. – Твои родители?
Я кивнула. Эта наша фотография – моя любимая. На ней мы в солнечный день стоим в саду. На маме солнечные очки в тонкой, прямоугольной оправе, а ее ниспадающие практически до талии ярко-рыжие волосы блестят, словно медь. Мой папа, обладатель высокого роста и волнистых каштановых волос, улыбается фотографу. Я же стою между ними, мои темно-рыжие волосы заплетены в две аккуратные косички, и жмурюсь от солнечного света.
– У тебя красивая мама, – сказал Райан. – Ты на нее похожа.
Мило, что он так сказал. Мама была красивой, но мы не были похожи. Ни внешне, ни по характеру. Она была такой же яркой и уверенной, как цвет ее волос, и, по словам Миранды, была настолько же безрассудной, насколько я осторожной. В двенадцать лет мама спрыгнула с парашютом ради благотворительных целей, а однажды была спасена береговой охраной, когда ее надувная лодка уплыла в открытое море больше, чем на милю, а она в это время спала. Хотя Миранда никогда не упоминала подобного, я была уверена, что мама была одним из тех подростков, которые прыгали со стены гавани. Но самым безрассудным ее поступком было бросить школу в шестнадцать лет, узнав, что она беременна мной. И, несмотря на все советы окружающих, выйти замуж за моего отца, которому было всего лишь семнадцать.
Райан вернул рамку на тумбочку и обратил внимание на книги, сваленные в кучу рядом с кроватью.
– Ты работала над Шекспиром.
Я кивнула.
– Английский – один из моих первых экзаменов. Я составила список тем для повторения по Шекспиру.
– Послушаем.
Я перебрала стопку бумаг.
– На ком лежит самая большая ответственность за смерти Ромео и Джульетты?
– Аптекарь? – предложил Райан. – Он продал яд Ромео.
– Я думаю, что наибольшая ответственность лежит на Шекспире.
Райан выгнул бровь.
– Потому что он написал пьесу?
Я покачала головой.
– Шекспир с самого начала, еще в прологе раскрыл, что случится в пьесе. Хор рассказывает аудитории: «Друг друга любят дети главарей, но им судьба подстраивает козни, и гибель их у гробовых дверей кладет конец, непримиримой розни»10 . Думаю, он имел в виду, что их будущее уже написано. Неважно, как бы поступили они или кто-либо другой, им было суждено покончить с жизнью. Наверное, речь идет о судьбе.
– Может, ты и права. Ромео и Джульетта зачастую видели предзнаменования, которые намекали на их судьбу.
– Доказательства, пожалуйста, мистер Вестленд, – сказала я, передразнив мистера Кеннеди, нашего учителя английского языка.
Райан лег на спину и уставился в потолок.
– Прямо перед тем, как идти на бал к Капулетти, у Ромео появилось предчувствие, что все плохо кончится: «Душу мне какое-то предчувствие тревожит: мне кажется, что надо мной висит в созвездиях какая-то угроза. Что этот пир лишь горькое начало моей судьбы, и кончится она безвременной, насильственною смертью»11 , – тихо сказал он, не сводя взгляда с потолка, будто там были написаны слова.
– Я так понимаю, что эту трагедию вы в Нью-Гэмпшире проходили?
Райан кивнул.
– Видимо, литературу там преподают получше, чем историю.
– Какой двусмысленный комплимент. – Он шлепнул меня по бедру книжкой. – Итак, мисс Энфилд, как Шекспир раскрывает тему судьбы в своих пьесах?
– Это обширный вопрос, – простонала я. – Побольше конкретики.
– В «Макбете» Макбет – жертва судьбы или собственных амбиций?
– Макбет верил в судьбу, но при этом старался предотвратить определение судьбой своей участи. Например, когда он пытался убить сыновей Банко. Но все предсказания оказались правдивыми.
– Забудь о Шекспире. Ты веришь в судьбу?
– Нет. Я верю, что мы сами – творцы своей судьбы. Мне ненавистна мысль о предопределенности. Это лишь отговорка, из-за которой люди перестают брать на себя ответственность за собственные действия. Я считаю, до тех пор, пока мы способны делать выбор, наши возможности безграничны.
Вот как, например, сейчас. Райан лежит на моей постели, я сижу рядом с ним, и разделяют нас всего лишь пара дюймов. Я могу остаться в том же положении, что и сейчас, и спросить о его мнении насчет судьбы. Все будет дружелюбно и чисто платонически. А могу импульсивно наклониться и поцеловать его.
– И как только ты сделаешь выбор?
– Все другие возможности исчезнут.
Райан сел и, потянувшись ко мне, мягко положил руку на мое предплечье.
– Представь себе, – сказал он с озорной ноткой в голосе. – Представь, что ты вернулась во времени в Викторианскую эпоху. И представь, что ты попала в тот момент, когда твой прадед знакомится с твоей прабабушкой. Посмотрев на них, ты бы подумала, что их возможности безграничны? Или ты бы подумала, что их будущее уже определено судьбой? Что им суждено было сделать такой выбор, который, в конечном итоге, привел бы к твоему рождению?
Я помедлила, обдумывая его вопрос. Внизу раздался дверной звонок, и я слабо поняла, что пришли Коннор с Меган.
– Понятия не имею, – наконец, ответила я. – Это другое. И это смешно.
– Поиздевайся мне. Представь, что ты способна предотвратить их встречу?
– Не думаю, что смогла бы. Потому что, предотвратив их встречу, никогда не родилась бы я, а в таком случае, я не смогла бы вернуться обратно во времени и предотвратить их встречу.
– В этом весь парадокс, – усмехнулся Райан.
Я улыбнулась в ответ.
– А ты веришь в судьбу?
– Не уверен, – ответил он. – Спроси меня лет через сто.
По лестнице протопало стадо слонов, и дверь в мою комнату распахнулась. Сначала ввалился Коннор, а за ним вошла и Меган. Райан убрал ладонь с моей руки. Коннор широко улыбался, пока не увидел сидящего на моей кровати Райана.
– Прекрасно, – произнес он. – И ты здесь.
Коннор опустился в кресло и вытащил из рюкзака учебник по физике.
– Немного разомнемся при помощи науки, да? – предложил он.
– Мы уже размялись, – ответила я.
Коннор перевел взгляд с Райана на меня.
– Могу поспорить.
– И что же это значит? – спросила я.
– Неважно, – покачал головой Коннор. – Я тебя поспрашиваю.
Он был наиболее подкован в естественных науках, физике, в частности, и я заподозрила, что Коннор выбрал ее ради глупого интеллектуального соревнования с Райаном. Райан же отвечал на каждый заданный ему Коннором вопрос – в деталях и со скучающим выражением лица.
– Если ты и так знаешь ответы на все вопросы, – наконец, сказал Коннор, – почему бы тебе не пойти домой?
– Коннор! – произнесла я.
– Все нормально. – Райан встал. – Я неплохо разбираюсь в естественных науках. Но не так уж хорошо в истории 20 века. Сообщи, когда вы будете заниматься ею, и я присоединюсь.
Он поднял рюкзак, и я проводила его до входной двери.
– Я бы хотела, чтобы ты не уходил, – сказала я.
Райан дернул плечом.
– Я не хочу, но Коннор будет вести себя по-свински, если я останусь.
– Я скажу ему уйти.
– Не надо, – покачал головой Райан. – Позанимайся с ним. Может, мы с тобой завтра сможем провести немного времени вдвоем?
Сердце в буквальном смысле пропустило удар, и я схватилась за дверной косяк в поисках опоры.
– Я дам тебе свой номер.
Я взяла ручку с телефонной полки в прихожей.
– У тебя в рюкзаке листочка не найдется? – спросила я.
Райан протянул мне руку.
– Просто напиши на тыльной стороне ладони.
Его ладонь, лежащая в моей, была теплой, и это ощущение было практически интимным. Я провела ручкой по его коже, заботясь о том, чтобы цифры были разборчивыми.
Райан прочитал номер вслух.
– Увидимся завтра, – улыбнулся он.
* * *
Вернувшись наверх, я увидела Коннора и Меган, лопающих печенье и сок. Меган посмотрела на меня с сочувствием.
– Что это было? – спросила я у Коннора.
Он пожал плечами.
– Он такой придурок. Зачем приходить на занятие, если тебе это не надо?
– Он не знал, что мы будем заниматься научными предметами, – сказала я. – Предмет ты выбрал.
– Он просто пришел покрасоваться.
– Нет. Это ты попытался покрасоваться, а вышло наоборот.
– Зачем ты вообще его пригласила? Ты знаешь, как я к нему отношусь!
– Нет, я не знаю, как ты к нему относишься, хотя сегодня это стало вполне себе ясно. Чем тебе не угодил Райан?
– Он всем глазки строит. А меня просто раздражает, что ты лебезишь перед ним, как и все остальные девчонки из нашего выпуска.
– Я не лебежу перед ним.
– Еще как. А потом я прихожу к тебе, а он тут валяется на твоей кровати.
– Он мне глазки не строил, – произнесла Меган.
– Он строит глазки большинству девчонок, – с раздражением сказал Коннор.
– Но не толстухам, – сказала Меган.
– Ты не толстуха, – ответила я.
Меган беззвучно рассмеялась и потянулась за очередным печеньем.
– У меня просто кость широкая.
Коннор проигнорировал ее и злобно посмотрел на меня.
– Ты идешь на бал с ним?
– Нет, – сурово посмотрела на него я.
– Ты отказалась? – Его голос прозвучал недоверчиво, а на лице появился слабый намек на улыбку.
– Мне и не пришлось. Он меня не приглашал.
Весь вид Коннора говорил о том, что он поставлен в тупик.
– Но в пятницу, в конце дня, я подумал...
– Ты ошибся. Райан не приглашал меня на бал. И это нормально. Потому что я все равно не пойду.
На меня взглянули и Коннор, и Меган.
– Но ты должна, – произнесла Меган. – Все пойдут на выпускной бал.
– Это традиция, – сказал Коннор.
– Я не пойду. Но раз уж это так очевидно, что для вас выпускной настолько важен, почему бы вам вместе не пойти?
Глава 8.
После ухода Коннора и Меган прошел почти час, когда я заметила черную куртку Райана, висящую на двери спальни. Я пробежалась пальцами по материалу, а потом порывисто схватила куртку с вешалки и прижалась к ней лицом, вдыхая его запах.
– Эдем!
Я затолкала куртку в свой рюкзак и взяла в руки поднос со стаканами одновременно с тем, как в дверях показалась голова Миранды.
– Райан быстро ушел, – сказала она.
– Райан и Коннор не шибко хорошо ладят. Он подумал, что ему лучше уйти.
Миранда удивленно приподняла брови.
– Мы с Трэвисом прогуляемся до магазина за молоком. Скоро вернемся.
Она забрала у меня поднос.
– Вообще-то, я тоже собралась уходить. Райан забыл куртку, мне надо ее вернуть.
– Ладно. Оденься потеплее, ветер холодный.
* * *
Глаза болели от дующего в лицо ветра. Я моргала, но шагала вперед, низко склонив голову. Ветер, словно острыми зубами, впивался в тело сквозь тонкую одежду. Несмотря на предостережение Миранды, я оделась не по погоде. На мне так и остался облегающий голубой топ, такой тонкий, что благодаря ему казалось, будто у меня есть изгибы. Я снова выпрямила волосы, поправила макияж и нанесла духи на кожу за ушами.
Все это без толку. Я стояла перед входной дверью и пропускала волосы сквозь пальцы в попытках привести в порядок непослушные запутанные кудри. Сердце билось все сильнее. Будет ли Касси дома? Каков его отец? Почему я не додумалась спросить о его матери? В тот момент, когда я собралась постучать, Райан открыл дверь, поймав меня за распутыванием волос.
– Эдем! Ты что здесь делаешь?
У меня возникло ужасное ощущение, что он меня видеть не рад.
Я расстегнула рюкзак и вытащила его куртку.
– Ты забыл ее, – сказала я. – Подумала, что она тебе понадобится.
Райан отошел в сторону, пропуская меня внутрь.
– Судя по твоему виду, тебе не помешало бы и самой надеть куртку. Проходи.
– Мне надо идти.
– Ерунда. Проходи.
Он улыбнулся и моя нервозность испарилась.
Я последовала за ним по коридору, и мы вошли в комнату справа. От камина у противоположной стены исходило тепло.
– Погрейся у огня, – произнес Райан. – Я приготовлю что-нибудь согревающее. Какие предпочтения?
– Чем угостишь.
Я присела на корточки у камина, потирая ладони. Как только к ним вернулась чувствительность, я оглядела комнату. Стены были оклеены розовыми обоями с цветочным рисунком, местами на них виднелись желтые пятна, а вокруг старого камина они посерели от дыма. Грубый ковер бутылочного зеленого цвета и пол, который больше подходил захудалой гостинице, чем современному дому. Но диван был современным и выглядел совершенно новым. В нише рядом с камином висел огромный плазменный телевизор. Помимо этого единственными предметами мебели в комнате были шкаф, полностью заставленный книгами, и кофейный столик. Нигде не было ни семейных фотографий, ни сувениров, ни картин, ни безделушек или ковриков. Помещение с налетом чего-то, свойственного старикам, было функциональным.
Я подошла к книжному шкафу. По прочитанным книгам о людях можно много чего сказать. На полках стояли полное собрание сочинений Шекспира, стихотворения Бена Джонсона и Джона Донна. Еще я заметила известных писателей-романистов девятнадцатого века: Остен, сестер Бронте, Теккерея, Диккенса, Харди. Путеводитель по Великобритании. Ряд кулинарных книг. Путеводитель по современной культуре Великобритании. Мода конца двадцатого века. Мировой атлас и основные научные учебники. Биографии Дарвина и Эйнштейна. Было видно, что все книги довольно часто брали в руки. В этой коллекции не было ничего показного и фальшивого.
Я села на диван. На полу лежал расстегнутый рюкзак Райана, а рядом с ним стопка книг. Я прочитала название верхней книги: «История Великобритании 20 века».
Распахнулась дверь и вошел Райан, держа две кружки горячего шоколада. Он поставил их на кофейный столик и сел рядом со мной на диван. Я представляла Райана любителем крепкого черного кофе, а не парнем, который бы приготовил горячий шоколад со взбитыми сливками и шоколадной крошкой.
Хотя он и оставил между нами свободное пространство в несколько сантиметров длиной, внезапно я остро почувствовала его близость. Словно между моей и его кожей пробегали маленькие электрические разряды.
– Где твой отец? – спросила я.
– Ушел. Как и Касси. – Он выгнул бровь. – Весь дом в нашем распоряжении.
Я нервно захихикала.
– Так чем хочешь заняться? – спросил он с легким намеком в голосе.
– Днем ты освежал свои знания по истории 20 века, – произнесла я, показывая на гору книг, лежащих на полу.
– Как тебе известно, это мой самый слабый предмет.
– Я могу тебя поспрашивать. – Я расстегнула рюкзак и вытащила свои учебники.
Райан рассмеялся.
– Еще больше учебы. Не уверен, что перенесу столько радости за один день.
Я посмотрела на часы на стене.
– Полчаса, а потом мы развлечемся как-нибудь.
– Обещаешь?
– Обещаю.
Я задумалась, что же Райан понимает под развлечением.
Совершенно ясно, что он справляется с историей 20 века. Райан не испытывал никаких сложностей, отвечая на вопросы о Гитлере, Муссолини или Черчилле. Он мог дать развернутый ответ на вопрос о причинах Первой мировой войны и рассказать о Холодной войне до самого Падения Берлинской стены.
– Ты больше, чем просто милая мордашка, – произнесла я. – Если история – твой самый слабый предмет...
– Милая! – воскликнул Райан. – Спасибо тебе огромное! А как насчет великолепной или красивой. Даже симпатичная лучше, чем милая. Из-за слова милая создается ощущение, что я – девочка пятилетняя.
– Ты-то уж точно не пятилетняя девочка, – рассмеялась я.
– Теперь мы развлечемся?
– Как хочешь.
Я заметила, что он положил руку на спинку дивана.
– Хм, – произнес он, придвигаясь ко мне. – Есть у меня одна идея...
Его взгляд метнулся от меня к окну. Я услышала шуршание шин по гравию и увидела свет фар, скользнувших по стеклам, как прожекторы. А потом раздался звук захлопываемой двери автомобиля.
– У нас гости, – вздохнул Райан.
– Мне, наверно, стоит идти.
– Не уходи. Я познакомлю тебя с отцом.
– На такое веселье я и рассчитывала, – произнесла я.
– Мы можем подняться в мою комнату, – предложил он.
Дверь в гостиную распахнулась, но пришел не отец Райана, а Касси.
– Ты здесь, Рай? – сказала она, влетев в комнату. – Ты ни за что не поверишь...
– Привет, Касс, – обернулся к ней Райан. – Что случилось?
Время словно замедлилось. Я видела, что Касси перевела взгляд с меня на Райана и снова на меня. Видела, что она заметила руку Райана на спинке дивана и то, как близко друг к другу мы сидим.
– Ну, да, отличная идея, – сказала она после паузы.
Она развернулась и вышла.
Райан вскочил с дивана и пошел за ней в коридор.
– Касс, – услышала я его шипение.
Я навострила уши.
– Как это поможет? – прошептала она. – Ты не должен никого приводить домой.
– Я не приглашал ее, – расслышала я его слова. – Она просто пришла. Но это не проблема.
– Избавься от нее.
Я снова услышала голос Райана, но он был слишком тихим, чтобы разобрать слова. Я вернулась к дивану и подняла свои учебники. Мне хотелось как можно быстрее уйти из этого дома. Неуклюже повернувшись, я рассыпала гору книг Райана. Снова сложив их, я убрала все свои вещи в рюкзак.
В комнату вернулся Райан.
– Я прошу прощения за ее поведение. Она плохо находит общий язык с людьми.
– Все нормально, – сказала я, поднимаясь. – Мне все равно пора домой. Миранда будет волноваться, где я пропадаю.
– Я тебя отвезу.
– Я пешком пройдусь.
– На улице ветер штормовой, да и прогноз погоды не радует. Я не позволю тебе идти пешком.
Я не спорила. Не слишком мне хотелось сталкиваться лицом к лицу с пронизывающим ветром.
– Вернусь минут через пять, – крикнул Райан, когда мы вышли за дверь.
Из-за ветра волосы летели в лицо и, несмотря на раннее время, быстро смеркалось.
– Касси – твоя сестра? – спросила я, как только мы оба сели в машину.
Я думала о слухах, которые мне довелось услышать по приезду Райана в город, о том, что он живет со своей девушкой, блондинистой красоткой.
– Да.
– Такое ощущение, что она... – Я помедлила. На языке крутилось слово «ревнует». – Излишне тебя опекает.
– Не обращай на нее внимания, – ответил он, выезжая с подъездной дорожки. Райан показал на собирающиеся на горизонте тучи. – Кажется, надвигается буря.
У меня возникло отчетливое впечатление, что он пытается сменить тему.
Райан припарковался за углом моего дома, чтобы Миранда с Трэвисом не увидели машину, и проводил меня до входной двери.
– Спасибо, что подвез, – сказала я, когда мы подошли к калитке. – Еще есть желание завтра заняться чем-нибудь?
– Определенно, – ухмыльнулся он. – К веселью мы так и не перешли.
* * *
После ужина я оставила Трэвиса и Миранду в гостиной за просмотром воскресных газет и бутылкой вина, а сама поднялась в свою комнату. Завтра мы с Райаном проведем время вдвоем.
Я знала, что нравлюсь ему. Он всегда вел себя дружелюбно и внимательно. И я вполне уверена, что он собирался поцеловать меня перед тем, как домой вернулась Касси.
Меня не волновали странности и недружелюбие его сестры и то, что семья Райана, скорее всего, сбежала из секты. Меня не волновало, что Коннор терпеть его не может. Переживет. Все, что меня беспокоило, – скоро закончатся экзамены, весна сменится летом, а завтра самый красивый парень во вселенной проведет день со мной. Наедине.
Я включила свой самый радостный и оживленный плэйлист и разобрала рюкзак, аккуратно сложив книги на столе. На самом дне лежала книга, которую я не узнала. Наверное, по ошибке я прихватила один из учебников Райана. На обложке была изображена голубая планета, находящаяся в черном пространстве, и три спутника вокруг нее. «Путешествие к Эдему» было сказано на суперобложке. Про себя я улыбнулась. Наверно, Райан изучал дополнительный материал о «Проекте Эдем». Я собиралась отложить книгу в сторону, когда взглядом зацепилась за имя автора на корешке. Коннор Пенроуз. Это бы позабавило Коннора. Я перевернула книгу, чтобы прочитать аннотацию.
Подростком я проводил бесчисленное множество вечеров, рассматривая в телескоп черную бездну космоса. Мне никогда не были интересны далекие солнца не только нашей галактики, равнодушен я был и к удаленным. Мой интерес привлекали планеты моей собственной Солнечной системы: Сатурн с его странными кольцами, Юпитер с множеством спутников, Марс и его пленительное красное сияние. Моей мечтой было открыть планету, условия жизни на которой были бы схожи с земными. И однажды моя мечта исполнилась. Случайность привела в нужное время и в нужное место, и я смог обнаружить маленькую, неуловимую планету. Планету, где есть атмосфера и вода. Планету, наполненную жизнью. Остальное, как говорится, уже история.
Коннор Пенроуз. 11 января 2081 года.
Сердце билось в груди медленными, сильными ударами. Эдем. Коннор. 2081 год. В этом не было смысла.
Адреналин курсировал по венам. Я открыла книгу на середине и посмотрела фотографии. На первой был изображен младенец. Он выглядел как любой младенец. На следующей – ребенок, начинающий ходить. Милый, но ничем не отличающийся от других, им мог быть кто угодно. Я перевернула страницу.
И здесь, широко улыбаясь в камеру, стоял Коннор. Мой Коннор. У меня закружилась голова, словно в комнате не хватало кислорода. Под снимком было написано «Школа Перрана, 2012 год». Эту фотографию я сделала два дня назад и отлично помнила ее. Коннор, одетый в наспех заправленную школьную рубашку, солнце светит ему в глаза.
Я подскочила на ноги и вытащила телефон из кармана. Пролистав недавно сделанные снимки, я нашла те три, которые были сделаны в пятницу. Я приставила мобильный к книге, сравнивая каждую из фотографий со снимком в книге. Последняя совпала.
Этого не могло быть. Либо я сплю, либо у меня случилось нечто вроде нервного срыва. У Райана есть книга под названием «Путешествие к Эдему», написанная Коннором Пенроузом и опубликованная в 2081 году... через 69 лет. И в ней содержатся фотографии, которые существуют только в моем мобильном. Либо у меня едет крыша, либо...
Я подбежала к зеркалу. Растрепанная девушка с горящими глазами, взирающая с отражения, все еще была мной. Мгновение я ожидала увидеть в зеркале восьмидесятипятилетнюю женщину. Всего на миг мне показалось, что я потеряла шестьдесят пять лет жизни.
Я раскрыла мобильный телефон и позвонила Коннору. Он ответил после первого же гудка.
– Прости меня, – произнес он, не дав сказать мне ни слова. – Больше этого не повторится.
– Чего? Это я. Эдем.
– Я в курсе, что это ты, Эдем. Я извиняюсь за свое свинское поведение днем.
– Коннор, ты помнишь, как я фотографировала тебя в последний учебный день?
– Ага. Ты мне фотки отправлять собираешься?
– Я еще не отправила?
– Нет. Хоть онлайн их выложи, чтобы я посмотрел. Твои я выложил лет сто назад.
– Попозже.
Значит, я не выкладывала фотографии в интернет и не отправляла их Коннору. Я знала об этом, но начала сомневаться в собственной памяти.
– Как думаешь? – спрашивал Коннор.
– Не уверена. – А я не слушала.
– Ох. – Его голос прозвучал угрюмо. – Я так понимаю, у тебя другие планы.
– О чем идет речь, Коннор?
– Я спрашивал, не хочешь ли ты вместе повторить французский во вторник.
– Конечно.
– Можем позаниматься с утра, а потом пойти на пляж или в игровые автоматы.
– Замечательно. Мне надо идти.
Я захлопнула телефон и снова взяла книгу. Я перелистывала страницы, пока снова не наткнулась на ту фотографию.
Я перевернула лист. На следующем снимке был запечатлен телескоп, а под ним написано: «Мой первый телескоп – подарок на шестнадцатый день рождения». Коннору сейчас пятнадцать. Его день рождения ровно через неделю.
С бешено колотящимся сердцем я перевернула страницу. На следующем фото был запечатлен повзрослевший Коннор, примерно двадцатилетний. Он стоял на пляже, держа доску для серфинга. Уже несколько недель Коннор брал уроки серфинга, которые ему очень нравились, несмотря на то, что он не мог еще встать на доску. Следующий снимок показал Коннора, сидящего за столом с книгами. Надпись гласила: «Готовлюсь к выпускным экзаменам, Манчестерский университет, 2018 год». Я перелистнула дальше. Теперь уже взрослый Коннор стоял рядом с симпатичным молодым мужчиной. Ниже было подписано его имя: Натаниэль Вестленд. Вестленд. Родственник Райана? На этом фото Коннор выглядел на средний возраст, но было очевидно, что это он. Натаниэлю же можно было дать чуть больше двадцати.
Осталось всего лишь три фотографии. На одной была голубая планета, выглядящая практически как Земля, за исключением трех спутников рядом. Надпись гласила «Вид на Эдем с Мэйфлауэр II». На следующей – средних лет Коннор счастливо улыбался на камеру в окружении розовых скал и зеленой реки, тянущейся вдоль горизонта. «Долина Зион, Эдем, 2053 год». И на последней фотографии был запечатлен пожилой мужчина с седыми волосами и праздничным колпаком. «Коннор Пенроуз на своем восьмидесятилетии, 2076 год».
Это сумасшествие.
Я вернулась к первым страницам книги и начала читать. В главе описывался мальчик, рожденный в конце 20 века, первый и единственный ребенок Дэвида и Розы Пенроуз. Дэвид, который был бухгалтером, умер от рака кишечника, когда Коннору было шесть. После этого мама, помощник учителя в местной начальной школе, растила его одна в маленьком рыбацком домике неподалеку от гавани. Все факты сходятся. Это мой Коннор.
Мне нужен интернет. Но проблема в том, что Миранда решила (одна из ее чрезмерно оберегающих меня причуд), что единственный компьютер с доступом в интернет должен находиться в гостиной.
Я сунула книгу под подушку и сбежала по лестнице в гостиную. Миранда и Трэвис, обнявшись, сидели на диване, а перед ними были разложены газеты.
– Возьми. Посмотри, может, доделаешь, – сказала Миранда и подтолкнула ко мне кроссворд. – Я только два слова не отгадала.
