Текст книги "Проект "Эволюция" (СИ)"
Автор книги: Григорий Павленко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)
Павленко Григорий
Проект «Эволюция»
1.0 Его разжаловали до сержанта. Опять.
Генерал Артур Корн. Личный номер 0542732.
Папка с личным делом была на удивление толстой и увесистой. Почему "на удивление"? Да потому, что обычный солдат, полковник или даже генерал редко когда удостаивался большим, чем парочка страниц с указанием особых заслуг или же, наоборот, проступков. Такие объёмистые дела, как у генерала Корна, Аврил доводилось встречать лишь пару раз в жизни. Одно из них было её собственным. Аккуратно раскрыв папку, девушка первым делом взглянула на голо-снимок.
С изображения на неё, то и дело хмурясь и кашляя, смотрел черноволосый мужчина с лицом, покрытым множеством шрамов. Один глаз был заменён голубоватым бионическим протезом. Недельная щетина скрывала под собой ещё один шрам, самый широкий. Память услужливо подсказала Аврил, что подобные ранения люди получают вследствие поражения крупными металлическими осколками.
Во взгляде единственного здорового глаза Артура Корна девушка вполне ясно увидела усталость, раздражение и мучившее генерала уже вторую неделю похмелье. Объект был запойным алкоголиком. Любопытно.
На первой странице обнаружилась информация о реальном возрасте генерала Корна (41 год, выглядел он старше из-за разрушительного для собственного здоровья образа жизни), его семейное положение (разведён, двое детей) и место его рождения (город Туалис, восточная Антарктида).
Следующая страница. Больше никаких изображений, только сухой текст. Краткая биография генерала (опять же, весьма редкий случай. Обычно люди, поступающие на службу в армию, расстаются со своим прошлым. В буквальном смысле. Обновление памяти практиковалось в вооружённых силах Земли уже тридцать... оу). С лёгким разочарованием Аврил поняла, что мысли её вновь слишком спешат. Она ведь так и не ознакомилась с полной информацией, а уже начала размышления.
Артур Корн родился за пару лет до Войны. Родители погибли после разрушения городских генераторов. Хм. Погибли не только родители, но и почти всё население города, выжило не более трёх сотен человек, включавших в себя молодого Артура. В семь лет прибился к военной части Атлантического альянса. В девять официально записан на службу в качестве младшего помощника артиллериста. В двенадцать представлен к награде за храбрость. Дополнение: после уничтожения орудийного расчёта в одиночку поддерживал боеспособность плазменной гаубицы. Награду не получил из-за конфликта с вышестоящим начальством. Объявлен выговор.
Дальнейшие страницы заполнялись до ужаса однообразными записями: представлен к награде, получил выговор, награда, выговор, выговор, награда, награда, награда, выговор... Пролистав несколько подобных страниц, Аврил остановилась на личностных характеристиках.
Вспыльчив, замкнут, надёжен. Три слова? Всего три слова? Любопытно.
– Ладно, – вздохнула Аврил, закрывая папку. – Думаю, этого хватит. Компьютер, будь любезен соединить меня с господином Гейбом.
Неожиданно комнатка наполнилась светом. Загудело множество машин, заработали компьютерные станции, загорелись дисплеи и индикаторы. А спустя пару секунд стена напротив стола, за которым и сидела Аврил, разошлась, и показался широкий, сделанный ещё до Войны информационный экран. По его гладкой поверхности бежали разноцветные полосы. Сначала они еле двигались, затем скорость увеличилась, они летели всё быстрее и быстрее, а потом скорость их дошла до того, что они начали образовывать картинку. Человека.
Седоволосый, лысеющий старик с аккуратной белой бородкой, с отеческой улыбкой взглянул на Аврил.
– Вы приняли решение? – спросил он с явным нетерпением в голосе.
– Да, – кивнула Аврил. – Я думаю, генерал Корн не помешает моей работе.
– Сержант, – поправил её старик, вздохнув, – его разжаловали до сержанта.
– Прискорбно, – скорби в голосе Аврил совсем не слышалось.
– Думаю, он уже привык. Я отдам соответствующие приказы. Ждите гостя, Аврелия, а вместе с ним и новые инструкции.
– Да, господин Гейб, – кивнула Аврил, отодвигая в сторону папку с личным делом генера... сержанта Корна.
– Конец связи, – сказал старик, и в следующую секунду по экрану вновь побежали разноцветные полосы.
– Конец... – пробормотала Аврил, постукивая пальцами по столу.
1.1 В армии баб нет
– Знаешь, я думаю, это было несправедливо. Чертовски несправедливо. – Сержанта – вообще-то его звали Артур Корн, но последние лет двадцать его звали исключительно Сержантом – нисколько не смущало происходящее вокруг. Ни гул двигателей межпланетного корабля, ни тряска, ни то, что разговаривал он с бортовым компьютером, запрограммированным исключительно на то, чтобы доставить свой груз из точки А в точку Б.
– Это просто херова политика, – продолжал говорить Сержант. Левой рукой он удерживался за страховочный трос, которым крепился один из множества ящиков, заполнявших трюм корабля. Правой же рукой Сержант сжимал полупустую бутылку с жидкостью, охарактеризованной бортовым сканером как нечто среднее между токсичным топливом и куском дерева. Сержант называл его просто "поганка" и прикладывался к горлышку бутылки при каждом удобном случае.
– Хренова политика, – повторил он, делая глоток во время особо сильной встряски. – Я им стал мешать, вот они и ссылают меня в эту пыльную кучу дерьма.
– Согласно моим данным, – проскрипели динамики прямо над головой Сержанта, – вы ударили Якова Дженкра, второго президента Земли. Тот уже вторую неделю находится в больнице с множественным переломом челюсти.
– Ой, а ты говорить, оказывается, умеешь? Херова железяка, – последние слова Сержант сопроводил смачным плевком прямо в один из динамиков.
– Ошибочное утверждение, Сержант Корн. С вами говорит МИ базы Гагарин.
Секунда потребовалась затуманенному алкоголем разуму Сержанта, чтобы понять, что МИ – это не имя, а "Машинный Интеллект".
– Всё равно херова железяка. – Подытожил он свою мысль. – И какого ты тут вообще влез? Мы с моим приятелем разговаривали, между прочим.
– Согласно моим данным, – вновь проскрипели динамики, – за три дня, проведённых в пути, вы потратили семнадцать часов на разговоры, абсолютно бесполезные, смею заметить, данный корабль не оснащён МИ, и вести конструктивную беседу с человеком он не в состоянии...
– Бла-бла-бла...
– Тридцать один час вы потратили на нанесение вреда кораблю с целью изменить его курс. Смею заметить, также бесполезное занятие. Вы собирались изменить курс и вернуться на Землю, но после происшествия на вручении наград за юбилей взятия Ихтара вы официально объявлены преступником. Если вы несанкционированно вернётесь на Землю, любой страж закона имеет право убить вас на месте.
– Это было моё личное время. Нехер подглядывать, – пробормотал Сержант, делая глоток из бутылки.
– И, конечно же, двадцать часов было потрачено на безуспешные попытки настроить местный голоэкран на приём порнографических передач. Наверняка вы не удосужились узнать, но я исправлю этот досадный пробел: на Марсе порнография находится под запретом.
– Долбанные...
– Четыре часа были потрачены на пьянство и курение.
– Считай пять, – бросил Сержант, последним глотком допивая содержимое бутылки.
– Пять... – поправился МИ. – В общем и целом, я не думаю, что за время полёта вы занимались хоть чем-то, что можно приравнять к категориям: полезное, продуктивное или же способствующее исправлению.
– Исправлению? – переспросил Сержант, запустив бутылкой в закрытую дверь рубки управления. Как он ни пытался туда пролезть, всё оставалось без толку. Заварено нахер.
– Именно, сержант Корн, – равнодушно ответил МИ. – Генерал Илрат снабдил меня чёткими инструкциями касательно того, как должно быть изменено ваше поведение.
– Илрат? – голос Сержанта впервые с начала беседы потерял раздражённые нотки. – Это он меня сюда сослал?
– Так точно, сержант Корн. Также, за час до прибытия на Марс я должен буду передать вам сообщение от него с пометкой "лично".
– И сколько осталось?
– Семнадцать секунд.
– Может, ты передашь его сейчас?!
– Нет.
Далее следовали пятнадцать секунд весьма напряжённого, для Сержанта, во всяком случае, ожидания. А затем с шипением, кряхтением и ещё множеством не самых понятных звуков, которым очень удачно аккомпанировал шум работающего корабля, появилась голограмма. Сержант увидел перед собой бесцветное изображение мужчины, которого он знал как генерала Илрата, его давнего друга и товарища, вытаскивавшего Сержанта из множества передряг.
– Начинаю запись, – донёсся из динамиков голос Илрата. – Дата: восьмое сентября 2412.
– Принято, – прозвучал где-то на заднем фоне голос машины.
– Что ж, прости, что не могу поговорить с тобой лично, – вздохнул Илрат, и взгляд его устремился строго перед собой. Забавно вышло, но так уж получилось, что голограмма смотрела прямо в стальной ящик, который, как успел выяснить Сержант, был набит нижним бельём. Труселями, проще говоря.
– Думаю, они тебя простят, Ил, – хмыкнул Сержант.
– Ты сам прекрасно помнишь, – продолжал тем временем Илрат, – куда тебя заводили твой дерьмовый характер, поганый язык и вечно чешущиеся кулаки. Сколько раз ты кидался на командиров, сколько раз лишался всех наград и званий из-за скандалов, сколько раз попадал в тюрьму... Но всегда тебя спасали заслуги и друзья. Ты был и остаёшься солдатом, Сержант, лучшим солдатом на всей грёбаной Земле.
– Согласен, – кивнул Сержант, доставая из кармана пачку сигарет.
– Я говорю об этом без лести, ты знаешь, – говорил Илрат, – вместе мы прошли ад вдоль и поперёк и даже выстроили себе там пару домиков. Но всё это было раньше. Раньше Земле нужны были солдаты вроде нас с тобой, и нам многое прощалось. Теперь времена изменились.
– Ну конечно, блять... – бормотал Сержант, щёлкая кнопкой на сигарете. Та никак не желала разгораться. – Времена у них изменились. Жопы у вас разжирели в мягких креслах, вот и все изменения!
Сигарета, наконец, разгорелась, и трюм начал медленно наполняться красноватым дымом. Сержант сейчас многое бы отдал за настоящий табак, выращенный на Земле, политый настоящей водой... Но приходилось довольствоваться тем, что было. Синтезированное чёрт знает что.
– Знаю, что ты сейчас исходишь на дерьмо, но будь добр понять, ты дал в морду самому президенту! Президенту, мать его, Земли! – эта реплика Илрата заставила Сержанта вновь обратить внимание на голограмму.
– Этот твой президент Земли не более чем червяк земляной. Вот он кто! Каким же гадом надо быть, чтобы отбирать последний кусок у семей тех, кто подох ради того, чтобы он мог усесться на своём долбаном троне и объявить "всеобщий мир"?! Нахер его.
– Ты ударил президента, – продолжала вещать голограмма, – и этим загнал себя в такое дерьмо, из которого только господь Бог и мог тебя вытащить. Тебе повезло, Сержант, что сейчас я его подменяю.
– Отче наш... херов...
– Только чудом мне удалось уберечь тебя от тюрьмы и казни. Даже представить не могу, чем ты думал в тот момент, но эта твоя выходка перечеркнула всё. Абсолютно всё. Все твои заслуги, все подвиги и награды были смыты в унитаз. Для десяти миллиардов человек ты стал не более чем террористом и предателем.
– Десять миллиардов баранов...
– Как я уже говорил, только чудом мне удалось добиться того, чтобы тебя выслали вместо того, чтобы казнить. На последующие несколько лет Марс будет твоим домом. Я выбил тебе место офицера безопасности на одной из самых отдалённых станций. Станция эта настолько засекречена, что проще узнать, какого цвета были панталоны Иисуса, чем разведать её местоположение. Мне пришлось использовать все связи и влияние, чтобы укрыть тебя там.
– А связи свои сраные ты не забыл использовать, чтобы спросить меня, хочу ли я укрываться?!
– Надеюсь, что там ты наконец поймёшь, в каком мире мы теперь живём. Должностные инструкции ты получишь по прибытии на станцию. Удачи тебе, Сержант. Постараюсь связаться с тобой при первой же возможности.
Остаток часа прошёл в ожидании. Сержанту отчего-то совсем уже не хотелось пытаться пролезть в рубку управления или же искать порно. МИ наверняка не соврал про дурацкий запрет, правящий бал на Марсе. Хорошо хоть про бухло он ничего не сказал... Если Илрат говорил правду, и база настолько секретна, то бухло там точно должно быть. Не могло его просто не быть там. Многолетний опыт службы в армии подсказывал, что чем место секретнее, тем напряжённее в нём работа. И, как следствие, тем отвязнее отдых. Может, у них даже коньячок найдётся?..
Особо сильный удар, от которого Сержант чуть было не слетел со своего места и не грохнулся лицом о борт корабля, обозначил конец путешествия.
– Прибытие, – прокряхтели динамики, – место: сектор 391, база Гагарин.
– Хуярин... – пробормотал Сержант, вставая на ноги и подходя к опускающемуся трапу. Но не успел он сделать и пары шагов, как в корабль запрыгнул какой-то дрищ в белом комбинезоне химической защиты. Сквозь респиратор и толстые затенённые очки было не разглядеть его морды, но вот зализанные волосы непонятного цвета, белая как снег кожа, лишённая всякого загара, и тоненькая ручка, которую он протянул, чтобы поприветствовать Сержанта, вполне ясно давали понять: перед ним оказался типичный ботан.
– Моё имя Аврелия, – пропыхтел дрищ сквозь респиратор.
– Твоё имя Ботан, – заявил Сержант, проигнорировав протянутую руку.
– Но я же... – замялся дрищ, так и не убрав руку, – я же...
– Ботан. А я Сержант. Но ты можешь звать меня мистер, господин Артур Корн. Или просто Повелитель.
– Эм... – пропыхтел новонаречённый Ботан, всё-таки убрав руку, – я девушка.
– В армии баб нет, – вздохнул Сержант, проходя мимо. – Запомни раз и навсегда. А теперь, будь добр, оставь меня. Я желаю осмотреть свои владения.
– Э... мистер... э... Сержант! Я не военный! – крикнула Аврил, срывая респиратор, – и вы идёте в кладовую...
– Я осматриваю владения! – рявкнул Сержант, не оборачиваясь.
Когда же он скрылся в клубах пара, поднятого прибытием корабля, Аврил тихо вздохнула, стянула очки на лоб и потёрла глаза.
– Кажется, я поторопилась с выводами о нём.
1.2 Сам ты киборг!
Некоторое время потребовалось Сержанту для «осмотра владений». Отчего-то он решил, что эта база теперь полностью переходит в его подчинение, а того, кто мог бы переубедить Сержанта, рядом не оказалось. Весь персонал базы «Гагарин» насчитывал всего одного человека, отныне и навсегда получившего прозвище «Ботан», и машинного интеллекта, с лёгкой руки Сержанта наречённого «Юрой», в честь того самого космонавта, именем которого и называлось место его ссылки.
Выяснилось, что большая часть базы находится на поверхности, прикрытая прочным, довоенным куполом, призванным защитить первых колонистов, селившихся на Марсе, от различных превратностей судьбы вроде солнечной радиации, метеоритов или же плазменных снарядов, которыми любили раньше перебрасываться враждующие корпорации, осваивающие планету. После беглой инспекции Сержант пришёл к выводу, что за две сотни лет своего существования купол хоть и получил пару сотен попаданий, но в целом оставался вполне надёжным. Это радовало.
Но так уж вышло, что кроме купола ничего надёжного на "Гагарине" не осталось. Оборудование, как и защитный купол, стояло тут уже не один век, и, судя по всему, рабочий ресурс многочисленных компьютеров, систем и датчиков вышел ещё задолго до того, как на свет появился милый мальчуган по имени Артур Корн. Фактически, в любую секунду они могли оказаться запертыми внутри этого куска дерьма без капли воды, воздуха или связи с внешним миром. Это уже совсем не радовало.
Прогуливаясь по многочисленным коридорам, увешанным какими-то непонятными проводами и шлангами, Сержант не раз и не два получал сноп искр прямо в лицо, а уж сколько раз у него под ногами проваливались решетки, служившие тут полом, он уже и считать перестал. Единственное, что на базе работало более-менее прилично, так это Юра, всегда и везде норовивший влезть со своими дерьмовыми советами и комментариями.
Уже ко второму дню пребывания на базе он стал настолько раздражать Сержанта, что тот твёрдо решил избавиться от этого отродья сатаны любой ценой. Под видом исследования базы, он днём и ночью рыскал по комнатам, залам и коридорам, стараясь найти мозговой центр говорливого гада. Но всё было безуспешно, ведь если бы Сержант удосужился спросить об этом у самого МИ, то тот с радостью бы ответил ему, что его "сердце и разум" лежат в трёх километрах под землей в специально оборудованном помещении, где поддерживается безвоздушное пространство с температурой около минус двухсот градусов по Цельсию.
Но, как уже упоминалось, Сержант спросить не удосужился, и последующие три недели для него прошли в бесполезных поисках, венцом которых стало обнаружение склада с провизией, среди которой Сержант с явным удовольствием нашёл три бутылки столь желанного коньяка.
Неожиданно жизнь на базе для Сержанта стала не так уж плоха. Юра, никогда не оставлявший его более чем на пару минут, вдруг оказался очень приятным собеседником. Покрытые ржавчиной трубы, по которым то и дело с гулом неслось какое-то дерьмо, стали Сержанту немного менее противны, а когда он в очередной раз провалился под пол, вместо привычного потока ругательств Сержант просто сказал:
– Юра, я беру отпуск, – и после этих слов он завалился спать прямо посреди высоковольтных кабелей.
– Машина, – сказала Аврил, постукивая пальцем по монитору, на котором высвечивалось спящее тело Сержанта.
– Меня зовут Юра, – прозвучал в динамиках равнодушный голос МИ.
Оглянувшись, Аврил удивлённо изогнула бровь, а затем, махнув рукой, вздохнула.
– Сержант Корн негативно на тебя влияет... но сейчас не об этом. Скажи, почему он спит?
– Вероятно, – ответил Юра, – из-за выпитой жидкости. Алкоголя, вероятно.
– Где он достал алкоголь?.. Его же никогда не было на базе! – удивилась Аврил, чуть было не упав со стула. Она же самолично осматривала каждую комнатку, каждый закоулок, каждый сантиметр базы и прекрасно знала о том, что здесь есть, а чего быть никак не могло.
– Не могу знать, – ответил МИ, – Сержант пропал из поля действия камер, а затем появился с тремя бутылками в руках.
– Так... вопрос о появлении алкоголя второстепенен. Первостепенный вопрос – сколько он выпил?
– В данный момент в коридорах я обнаруживаю три пустых бутылки. Анализирую записи. Подтверждаю. Сержант выпил два литра девятьсот миллилитров алкоголя.
– А какой это был алкоголь? Какая крепость?
– Неизвестно. Этикетки были удалены, а проводить анализ...
– Никакого толку от тебя, – вздохнула Аврил, поднимаясь со своего места. – Нужно доставить его в лазарет.
Сержант очнулся только утром следующего дня. Точнее, его биологические часы подсказывали, что сейчас утро. На базе, где об окнах и мечтать не приходилось, сложно было быть уверенным относительно времени суток. В комнатке, где он оказался, стены, пол, потолок и все оборудование было настолько белым, что, только открыв глаза, Сержант тут же зажмурился от боли. Кто, мать его, додумался до такого дизайна?!
Ну ладно, додумались так додумались. Сейчас главное понять, где он оказался и как сюда попал. В памяти услужливо появлялись картины того, как Сержант, пользуясь своим прославленным чутьём, проникает в какую-то запрятанную комнатку, находит там несколько бутылок. Коньяк. Отличный такой коньячок. Так. Если он нашёл выпивку, логичным было бы предположить, что он нажрался. Так ведь всегда бывало!
Но если он бухал, то почему нет похмелья? Ладно, этот вопрос оставим на потом. Надо определить своё местоположение... Лежал он, а Сержант именно лежал, на какой-то жёсткой стальной койке. Окружала его... приподняв голову, Сержант огляделся по сторонам и понял, что лежит он тут в окружении нескольких медицинских ботов последних моделей. Ясно. Лазарет.
Усевшись на койке, Сержант пнул ногой одного из ботов – тот походил на парящее в воздухе яйцо с красной полосой посередине. От удара бот отлетел на полметра назад, недовольно заурчал, и в его идеально ровной оболочке появилось несколько выемок, в которых показались какие-то шприцы.
– Отбой, семь-двенадцать, – тут же прозвучал за спиной Сержанта писклявый голос, повинуясь которому, бот послушно спрятал шприцы и отлетел в сторону. Оглянувшись назад, Сержант увидел Ботана, увлечённо ковырявшегося в какой-то панели.
– Привет, Ботан, – вздохнул Сержант, вновь укладываясь на койку. – Ответишь на парочку вопросов?
– Сначала вы ответите мне, сержант Корн, – Ботан, всего мгновенье назад стоявший в двух метрах слева, склонился над Сержантом, оглядывая его, словно какого-то подопытного кролика. Но и сам Сержант в долгу не остался. Он ведь так и не успел разглядеть этого дрища во время посадки, а потом... потом им как-то не довелось увидеться. Хотя потерей это назвать было сложно. Ботан напоминал Сержанту что-то среднее между мальчиком и девочкой. Не мужчиной и женщиной, а именно мальчиком и девочкой, ведь лет тому было пятнадцать-шестнадцать, не больше.
На лице красовались очки с толстенными линзами, за которыми с трудом угадывались голубовато-серые глаза Ботана. Волосы, прошедшие, судя по всему, что-то вроде помывки, обрели свой исконный, чёрно-красный цвет, но всё ещё оставались такими же зализанными.
– Где вы достали алкоголь? – начал говорить Ботан, загибая тоненькие пальцы, – сколько выпили, какой процент крепости был у выпитого вами алкоголя...
Загибая пальцы... загибая блестящие, стальные пальцы. Протез? Какого хера паренёк, сидящий в таком захолустье, имеет не самые распространённые протезы? Сержанту доводилось видеть подобные херовины, хоть и в немного ином исполнении.
– Нам надо установить правила, – сказал Сержант, сложив руки на груди.
– Правила? – переспросил Ботан, поправляя очки. Рукав его халата немного съехал в сторону, и Сержант увидел, что не только кисть была стальной, но и сама рука тоже... вот таких херовин ему видеть уже не приходилось. Любопытно.
– Во-первых, ты должен понять, мой очкастый нерд, что на этой базе я главный.
– Вообще-то... – начал было Ботан, но был прерван Сержантом, резко севшим на койке.
– Твоё воинское звание? – спросил тот, ткнув Ботана пальцем в грудь.
– У меня нет звания, я не состою на службе...
– Теперь состоишь, – благосклонно кивнул Сержант. – Я, сержант Артур Корн, официально принимаю тебя на службу в вооружённые силы Земли. Отныне ты рядовой Ботан.
– Меня зовут Аврил!
– Пидорское имя. Ты что, пидор, сынок?
– Вообще-то я девушка. Я уже говорила вам это, – сказал Ботан, сняв очки.
– И лицо у тебя пидорское... – процедил Сержант, прищурившись.
– Девушка! Я девушка! Сколько можно повторять?! – устало пробормотал Ботан, потирая переносицу.
– В армии баб нет, сынок. А если ты всё ещё мнишь себя бабой, то скажи, где у тебя сиськи?
– Э...
– Это сиськи? – поинтересовался Сержант, хлопнув его по абсолютно плоской груди. – Нет, это не сиськи. Тогда может быть тут? – он хлопнул Ботана по спине, – тут кое-что есть, но это точно не сиськи. Горб скорее. Итак, к чему мы пришли? Ты горбатый, очкастый пидор. Добро пожаловать на службу.
– Я... я... – лицо Ботана начинало стремительно краснеть, а в уголках глаз блеснули слёзы.
– Чего ты хнычешь?! Ты же взрослый мужик! Сколько тебе лет-то, что слёзки льёшь как баба?!
– Десять... – сморкаясь в рукав халата, проныл Ботан.
– Де... чё?
– Де-е-е-е-есять лет! – Ботан уже снял халат и начал вытирать им лицо. Выглядело это довольно жалко... точнее выглядело бы жалко, если бы Сержант смотрел на сие действо, а не на руки, до самых плеч выполненные из какого-то металла, который он поначалу принял за сталь. Но бионический глаз вполне уверенно подсказывал, что сталью это дерьмо точно не являлось. А из-за спины у Ботана тянулись какие-то шланги, пролегавшие под самой кожей.
Спрыгнув с койки, Сержант обошёл хнычущего Ботана со спины.
– Ебать-колотить... – изрёк он, увидев выглядывающий из-под серой майки "стальной" позвоночник (точнее штуку, на него очень похожую). От него к рукам, шее и голове прямо под кожей Ботана тянулись какие-то трубки.
– Ты что, киборг? – пробормотал он, коснувшись рукой позвоночника Ботана. – Их же всех сожгли к херам.
– Сам ты киборг! – резко обернувшись, крикнул Ботан. Краснея и пыжась от злости, он смотрел на Сержанта и, судя по всему, старался что-то сказать, то и дело открывая и закрывая рот. Это продолжалось около минуты, пока Ботан наконец-то не выдал:
– Солдафон! – крикнул он, швырнув в лицо Сержанту свой халат, и выбежал прочь из лазарета.
– Меня в детский сад услали, что ли? – задумчиво пробормотал Сержант, глядя на закрывающуюся дверь. – Юра, ты тут?
– Где же мне ещё быть, – отозвался МИ.
– О, вижу, ты работаешь над собой. Это хорошо. Мне нужна связь с Илратом. Немедленно.
1.3 Время охерительных историй
Несколько мониторов, висящих на грязной стене, кабели, толщиной с ногу Сержанта, тянущиеся от этих самых мониторов, и маленькая, явно не рассчитанная на армейского человека, табуреточка, стоящая посреди всего этого счастья.
– Присаживайтесь, сержант Корн, – прокряхтел Юра откуда-то с потолка.
– Мать твою, – пробормотал Сержант, ногой пододвигая к себе табуретку. Когда же тот уселся на неё, табуретка отозвалась жалобным скрипом, давшим Сержанту понять, что долго она не продержится под весом его тела. Слава богу, что Юра не стал затягивать с налаживанием связи, и вскоре на одном из мониторов появилось мрачное, заспанное лицо Илрата.
– Сержант? – потирая глаза, спросил тот, – ты вообще знаешь, который сейчас час?
– Время охерительных историй? – поинтересовался Сержант, подперев голову руками.
– О чём ты? И вообще, я говорил тебе использовать этот канал только в экстренных случаях.
– Ты много чего говорил, Ил. Только вот забыл рассказать про десятилетнего паренька со стальными руками и позвоночником, который разгуливает по моей базе.
– Твоей базе?.. Паренька?.. Погоди... как это "твоей" базе?
– Не юли мне тут! – рявкнул Сержант, вскакивая с табуретки. – Юра, ты можешь его током шибануть?
– Увы.
– Тоже мне, высокие технологии...
– Сержант, – вздохнул тем временем Илрат, – я не знаю, сколько и чего ты там успел выпить, но...
– Если ты сейчас же не расскажешь мне правду, я вынесу этому очкарику мозги, – негромко сказал Сержант, подходя к монитору.
– Сомневаюсь, что ты сможешь, – поморщился Илрат, – сомневаюсь, что ты сможешь нанести ей хоть какой-то вред.
– Мда? А как думаешь, взорвать эту херову базу к чертям мне запалу хватит? М?
Обречённый взгляд Илрата служил лучшим ответом. Старый генерал прекрасно понимал, на что может быть способен его друг.
– Я сам узнал об этом только после того, как выбил тебе место на базе, – виновато сказал он, оглядываясь по сторонам. На мониторе была видна только морда Илрата, но Сержант вполне уверенно мог предположить, что сейчас тот сидел в своей спальне. Вряд ли кто-то станет там его подслушивать. – Точнее узнал некоторую часть правды.
– Ил, не тяни кота за хвост. Говори прямо.
– Было бы что говорить, – поморщился Илрат. – Когда я тебя отсылал на "Гагарин", я пребывал в святой уверенности, что здесь просто сидит одинокий учёный, копающийся в марсианских камнях, нюхающий пыль и рассчитывающий всё то дерьмо, которое учёные и рассчитывают. Так всё было обозначено в документах.
– Но, как всегда, в документах пишут сплошную брехню, – закончил за него Сержант.
– Точно, – кивнул Илрат. – Всё это оказалось брехнёй. Не буду рассказывать тебе, сколько мне пришлось копать, чтобы найти хоть пару капель правды, изложу лишь то, что я смог узнать.
– Уж будь любезен.
– Эта девочка – она, кстати говоря, девочка, если ты ещё не понял, часть некоего сверхсекретного проекта под названием "Эволюция". Аврелия, так её зовут, если ты не удосужился узнать, как и все прочие дети из проекта, выращивалась в спец лабораториях. Ботаники мудрили с их генами, создавая каких-то сверхлюдей, которым в будущем предстоит колонизировать космос. Аврелия – единственная из всего проекта, кто размещён на Марсе. Почему так? Спроси что-нибудь полегче.
– И это значит, что...
– Это значит, что согласно всем должностным инструкциям, ты должен вытащить пистолет и застрелиться, – вновь вздохнул Илрат. – Я совершил просто огромнейшую глупость, втянув тебя в это дерьмо, Сержант. Сейчас ты оказался в таком месте, где никто оказываться не должен. Подожди слать меня нахер, дружище. Ещё есть пара возможностей разрулить все без лишних потерь. Со мной на связь вышел глава этого самого проекта. Он прекрасно осведомлен о твоём присутствии на базе, но, пока, во всяком случае, он не требует твоей ликвидации.
– Это просто заставляет меня плясать от радости.
– Можешь сплясать, тебе полезно. Жирок растрясёшь, – впервые с начала разговора на лице Илрата появилось нечто вроде улыбки, но спустя мгновенье она погасла. – Погоди, – пробормотал он, посмотрев куда-то в сторону. Звук пропал, но Сержант видел, как Илрат с кем-то разговаривал, причём разговаривал, сохраняя на лице весьма недружелюбное выражение. Минут через десять он вновь обратил внимание на Сержанта.
– Они, похоже, отслеживают все сигналы, выходящие со станции.
– О чём ты, мать твою, говоришь? – Сержант уже догадывался о чём, но молча сидеть и ждать было выше его сил.
– Переключаю тебя на... – экран потух.
В следующий миг загорелся соседний, куда более древний монитор, на котором имелось несколько трещин, весьма забавно коверкающих изображение старичка, появившегося в нём.
– Доброе утро, сержант Корн, – хоть на лице старика и царила добродушная улыбка, Сержант видел в его глазах обыкновенное для людей подобного типа равнодушие. Такое же равнодушие можно видеть в глазах человека, смотрящего на букашку. – Позвольте представиться – Лтар Гейб, глава проекта "Эволюция".
– Мздрасте.
– Да, мне говорили, что вы не сторонник долгих расшаркиваний, – улыбка на лице Лтара исчезла, словно её там никогда и не было. – Перейду сразу к делу. Вы попали на базу Гагарин благодаря кумовству, коррупции и прямому предательству интересов Земли. Мне стоит отдать лишь одну единственную команду, и вы получите пулю в лоб.
– Если бы ты хотел отдать такую команду, то не говорил бы со мной, нет? – вздохнул изрядно утомлённый всем этим дерьмом Сержант. – Переходи к делу, как и хотел. Что ты от меня хочешь?
