Текст книги "Десять (ЛП)"
Автор книги: Гретхен МакНил
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
ВОСЕМНАДЦАТЬ
Мэг точно не знала, сколько простояла в фойе. С нее стекали вода и грязь, образовывая лужицы. Она едва помнила, зачем пришла. Все, о чем она могла думать, – эти две параллельные диагональные линии на стене. Две полосы. Два трупа. Это никакое не совпадение.
Но что это означает? Очевидно, кто-то дурачит их. Пытается напугать. Долбанное больное чувство юмора. Скорее всего, просто шутка, которая совпала по времени со смертью Вивиан. Или...
Сердце Мэг ушло в пятки. Или кто-то знал, что Вивиан мертва.
– Ты в порядке?
Мэг наконец очнулась и увидела Нейтана, стоящего в холле с половиной бутерброда с индейкой.
– Вы, ребят, нашли рацию? Где Ти Джей? Хочешь кусить мой бутер? Он довольно... – Нейтан умолк на полуслове, как только увидел то, что обнаружила Мэг.
– Что это? – проревел он. Бутерброд выпал из руки, и он бросился к полосам на стене. – Что за херню ты натворила?
– Я? – спросила Мэг. Что, черт возьми, он имеет в виду?
Он развернулся и навис над лицом Мэг.
– Раньше была только одна полоса, теперь две. Ты думаешь, это смешно, что ли? Пытаешься воспроизвести те линии, что были в видео?
Мэг сделала шаг назад.
– Я не делала этого.
– Чуваки! – Нейтан дошел до коридора и снова закричал: – Все вниз. Срочно!
Кумико и Ганнер пришли первыми, за ними Кенни, все трое вышли из гостиной. Бен и Минни не спеша спустились по лестнице вниз.
– Чего разорались? – зевнула Минни.
– Это она. – Нейтан ткнул пальцем в сторону Мэг. – Она это сделала.
– Что сделала? – спросила Кумико.
Нейтан кивнул на стену, и все ввалились в фойе.
– Я ничего не делала, – сказала Мэг. Шесть пар глаз буравили ее, и она пожалела, что Ти Джей не пошел вместе с ней. – Я зашла в дом и увидела их, а потом пришел Нейтан.
– Сама по себе полоса не могла появиться. – Кенни встал на сторону друга.
Кумико не так просто было убедить.
– Тогда где краска? Если она нарисовала это на стене, у нее должны быть кисть и банка с краской.
– Она могла спрятать их сразу после того, как использовала, – сказал Нейтан, он не собирался так просто сдаваться.
– Тогда почему она вернулась обратно на место преступления, тупая ты башка? – сказал Бен. – Тупо чтобы сбить тебя с толку?
– Ну... эмм... – Бедняга Нейтан. Об этом он явно не подумал.
– К тому же... – продолжил Бен. Он обошел Мэг сзади и указал на следы воды и грязи, который она оставила, зайдя в дом. – Она же насквозь мокрая и вся в грязи. А грязные следы, что она оставила, заканчиваются ровно на том месте, где она стоит. Она и не подходила к стене.
Мэг хотелось его обнять.
– Наверное, – проворчал Нейтан. Он потерял свою уверенность.
– Погоди, – Кенни огляделся. – Где Вивиан?
– И Ти Джей? – добавила Минни.
Вот дерьмо. Мэг и так боялась рассказать всем о Вивиан, а тут эта вторая полоса на стене еще больше все усложняет.
– Произошел... – начала она. Она по очереди посмотрела на них. Как они это воспримут? Начнут ли обвинять ее? – Произошел несчастный случай.
Ти Джей уже накрыл тело Вивиан, когда Мэг привела ребят к краю холма. Он положил на брезент камни, а края загнул под бревно, на которое упала Вивиан. Нейтан и Кенни настояли на том, чтобы своими глазами увидеть труп. Мэг не была уверена, какова истинная причина, по которой они этого хотели, – не верили, что она мертва, или сомневаются, что она умерла в результате несчастного случая. В любом случае, они спустились по склону холма, и Ти Джей аккуратно приподнял брезент. Мэг не видела тело с того места, где стояла, но их побледневшие лица и выражение ужаса напомнили ей, что именно они увидели.
Мэг поднялась по дорожкам к дому последней. Она задержалась, потому что не хотела участвовать в разговоре, что неизбежно начался после произошедшего и проходил впереди нее. Смерти, красные линии, тот факт, что они отрезаны от мира. Она не хотела снова все это слышать. Даже неослабевающий дождь был лучшей альтернативой.
Она снова остановилась на том месте, где Вивиан поскользнулась и упала насмерть. Ее смерть казалась такой бессмысленной, ее можно было предотвратить. Она внимательно посмотрела на сломанные перила. Если бы не было дождя, если бы перила не были такими чертовски старыми. Они, должно быть, совершенно прогнили, раз так легко поддались. Без всяких особых мыслей Мэг нагнулась, чтобы рассмотреть их поближе.
С одного края деревянные перила были разломаны под весом Вивиан, но с другой стороны, прямо на повороте, разлом был почти целиком ровным и лишь в самом конце рваным. Вертикальная полоса разрезала перила практически до самого конца. Она была гладкой, и не было сомнений – это дело рук человека.
Будто кто-то подпилил перила.
О, Боже.
Перила специально подпилили.
Мэг выпрямилась. Часть ее хотела рассказать кому-нибудь об этом открытии, но поверят ли ей? Нейтан все еще думает, что она нарисовала вторую полосу на стене, и если то, что она обнаружила, означает то, что она думает...
– Ты в порядке?
Ти Джей стоял на деревянной платформе чуть выше поворота. Она подозвала его кивком.
– Посмотри-ка на это.
Ти Джей осторожно прошел к сломанным перилам.
– Разве это не то самое место, где ты почти упала?
– Ага. – Мэг указала на перила. – А как тебе это?
Ти Джей склонился и осмотрел расщепленные перила.
– Видно, она тоже поскользнулась, только некому было ее поймать. Ужасно.
– Но посмотри сюда. – Мэг провела пальцем по подпиленной части. – Это никакая не случайность.
Ти Джей провел пальцем по подпилу, задев палец Мэг.
– Думаешь, кто-то сделал это нарочно? – произнес он через несколько секунд.
– Возможно. – Мэг внезапно занервничала, боясь озвучить то, что на самом деле думала.
– Все равно, это может быть несчастный случай. – Глаза Ти Джея замерли на сломанных перилах. – Может, кто-то начал их ремонтировать, а потом забыл закончить этот участок.
– Думаешь, нам нужно кому-нибудь об этом рассказать?
Ти Джей резко встал. Он взглянул на закрывающий труп Вивиан брезент, потом на дом. Затем он, наконец, посмотрел на Мэг.
– Не сейчас, – сказал он. – Давай подождем и посмотрим, что будет дальше, ладно? Думаю, все уже и так на пределе. Это может усугубить ситуацию.
– Хорошо. – Конечно, он прав. После того как Нейтан отреагировал на последнюю красную полосу, Мэг была уверена, он обвинит ее и в подпиливании перил. Но все же как-то неправильно не говорить об этом. Возможно, ей стоит упомянуть об этом, если они придумают, как связаться с полицией.
Мэг поежилась. Если.
– Пойдем, пора в дом. – Ти Джей повел ее по дорожкам к дому. – Тебе нужно переодеться в сухое.
Кожа Мэг стала ледяной к тому моменту, когда она добралась до своей комнаты. Она сняла куртку, потом толстовку, скинула сапоги и насквозь промокшие пижамные штаны. Затем она вытащила из кармана свой журнал для записей, к счастью сухой, швырнула его на кровать и начала рыться в своих вещах, ища что потеплее. Джинсы, рубашка с длинным рукавом, сверху свитер, толстые носки, куртка и перчатки с обрезанными пальцами. Она не смогла найти свою расческу, поэтому взяла расческу Минни и зачесала волосы в высокий конский хвост.
Мэг не хотелось спускаться вниз, и она продолжила сидеть в комнате. К тому времени как они с Ти Джеем вернулись в дом, остальные собрались в гостиной, чтобы обсудить, что делать дальше. Но после того, что она обнаружила, ей хотелось спрятаться в своей комнате, пока не придет утренний паром. Несмотря на убежденность Ти Джея в том, что все это трагичное стечение обстоятельств, детали смерти Вивиан не давали Мэг покоя. Это действительно был несчастный случай? Или его могли подстроить?
Она слишком остро реагирует. Могло быть множество других причин, по которым перила оказались подпилены. К примеру, как Ти Джей и говорил, Лоуренсы могли устроить ремонт дорожек, когда приезжали в прошлый раз, а этот участок не закончили. Это логично. Они могли даже не знать, что перила повреждены.
Но что насчет краски? Мэг не смогла с ходу придумать этому объяснение. В одном из отделений «Немезиды» была красная краска. Недавно ее оттуда забрали, приблизительно в последние двадцать четыре часа, и на стене в фойе полосы красной краски. Две. Их количество совпадает с числом смертей. Кто-то знал о смертях Лори и Вивиан до того, как остальные обнаружили их тела.
Кто-то знал, что они умрут.
Мэг облокотилась на подоконник и уставилась в серые облака. Изнутри ее душил целый комок чувств. Смесь страха, дурного предчувствия и недоверия. Мысли проносились в голове. Неужели она действительно предполагает, что Лори и Вивиан были убиты? Или, по крайней мере, что кто-то знал об их смертях и никому не сказал? Это смехотворно. Разве нет?
Но на лицо две смерти. Одна может быть трагической случайностью, но чтобы две? Она просто не может поверить, что смерть Вивиан – несчастный случай. Только не с подпиленными перилами. И этими полосами краски. Даже если Лори сама нарисовала первую полосу в качестве нездорового жеста а-ля «пошли к черту» всему миру, то кто нарисовал вторую?
Все время, что они на острове, что-то шло не так. Мэг пыталась игнорировать и странный список гостей, и отсутствие Джессики, и это жуткое бессмысленное видео. Видео... Мэг вспомнился разговор Лори и Вивиан после того, как они его посмотрели. Кто-то хочет до нас добраться. Я знаю, что ты сделала. Лори и Вивиан говорили о каком-то неизвестном остальным инциденте с чем-то или кем-то. Что, если это как-то связано со смертями?
Мэг отошла от окна и села на край голой кровати. Ей отчаянно хотелось поговорить с кем-то об этом, но идея поднять эту тему внизу перед всеми привлекала ее не больше, чем пройтись босиком по битому стеклу. Да и Ти Джей считает, что пока свои размышления лучше придержать при себе. Но мысли продолжали хаотичный бег в ее голове. Нужно их как-то привести в порядок.
Мэг на автомате потянулась к журналу.
Как только она взяла его в руку, Мэг тут же поняла, что что-то не так. Она всегда закладывала тонкую серебряную ручку между страниц. Сейчас журнал был абсолютно плоским. Ручки нет. Она посмотрела на тетрадь в твердой черной обложке из кожзама и подумала, что она выглядит точь-в-точь, как ее. Обложка была более потертой, более старой. Будто преждевременно износившейся. Она была тяжелой, ломкой, как будто книгу уронили в ванну, а потом оставили на месяц на солнце. Старая лохматая лента закладки была заложена меж страниц и торчала снизу целым пучком ниток, как сломанный хвост павлина. Тетрадь пахла плесенью.
Одно можно сказать точно – это не ее журнал.
В голове сразу пронеслись два вопроса. Где же тогда ее журнал и как этот попал в ее комнату? Она посмотрела на бардак в комнате. Наверное, ее журнал валяется где-то тут. А этот, скорее всего, забыл кто-то, кто жил в этой комнате, а Минни обнаружила его во время безумных поисков лекарств.
Мэг захотелось положить этот журнал обратно в ящик. Как человек, тоже ведущий записи, она чувствовала укол стыда при мысли о том, чтобы прочитать чужие мысли и секреты. Она представила, в каком ужасе находилась бы, если бы кто-нибудь нашел и прочитал ее журнал. Одна мысль об этом уже бросала ее в холод. Поэтому ей захотелось затолкать этот старый дневник обратно на полку, где он неизвестно сколько пролежал, собирая пыль и храня свои секреты. Она хотела оставить его. Она хотела уйти.
Но не сделала этого.
Я прочитаю только первую страницу, сказала Мэг сама себе. Просто чтобы узнать, кто владелец. В этом же нет ничего плохого.
Мэг украдкой оглянулась, чтобы убедиться, что она по-прежнему одна, потом села на пол у окна, приглушенного света из которого хватало, чтобы разобрать слова. Это запретная тетрадь. И Мэг отчаянно хотела ее открыть.
Она, наверное, более старая, чем выглядит. Такая старая, что ее владелец и думать забыл о ее существовании. В конце концов, автор оставил ее здесь. Значит, она не так ему и важна. Возможно, этот человек уже умер. Тогда ведь ничего страшного в том, чтобы ее прочитать, верно? Почти как посмертная публикация чьих-нибудь писем. Действительно, нет ничего плохого в том, чтобы быстренько посмотреть первую страницу и узнать, кому она принадлежит. Совсем ничего плохого.
Мэг глубоко вдохнула и открыла дневник.
Это твоя тетрадь? Нет? ТОГДА ПРЕКРАТИ ЧИТАТЬ! НЕМЕДЛЕННО!
Эти слова были написаны красными чернилами посередине первой страницы. Они должны были навести ужас. Они должны были отбить желание Мэг открыть следующую страницу.
Но как-то не сработало. Мэг перевернула страницу.
Серьезно. Я тебя найду и покалечу.
Мэг рассмеялась. Не то чтобы ее развеселили слова или намерение автора, но она тут же вспомнила старую книжку с картинками, которую обожала в детстве. В ней Гровер с улицы Сезам пытался остановить читателей от переворачивания страниц, так как в конце должен был быть монстр. Конечно, в детстве она испытывала дьявольский восторг, продолжая переворачивать страницы, вопреки предупредительным мерам Гровера, таких как веревки, мелкие брусья и кирпичные стены. Видимо, не так сильно она изменилась с десятилетнего возраста.
На третьей странице была написана одна строчка.
Ибо близок день погибели их.
Фраза показалась Мэг знакомой, но она никак не могла вспомнить, откуда. Может, это строка из стихотворения? Может, Шекспир? Черт, она точно ее знает. Откуда бы ни была эта строчка, написавший ее автор дневника, казалось, был ей восхищен. Слово «погибель» было трижды подчеркнуто, и похоже, что с каждой чертой автор все больше и больше распалялся – он с такой силой нажимал на ручку, подчеркивая слово в последний раз, что прорвал три листа.
Ладно. Псих что ли?
– Ты что делаешь?
Мэг вздрогнула, вынырнула из тетради, откинула голову назад и ударилась о стену. На пару секунд в глазах помутнело, а когда пришло в норму, она увидела на лестнице Минни. Она не поднялась до конца по ступеням, и с пола Мэг видела лишь ее голову.
– Ничего, – ответила Мэг. Она захлопнула журнал, чувствуя себя так, будто ее застали на чем-то неприличным.
– Вот как. – Минни, похоже, не купилась. – Тебе надо спуститься вниз. Мы пытаемся придумать, что нам делать.
– Хорошо. – Мэг встала, украдкой засунув журнал в карман куртки, пока надевала ее. Ей страшно не хотелось спускаться вниз и участвовать в каких-либо разговорах, но Минни права. Ей надо быть с ними. Ей надо присутствовать.
Таинственный дневник может и подождать.
ДЕВЯТНАДЦАТЬ
В камине горел огонь, и гостиная стала самым теплым местом во всем доме. Ребята перетащили несколько стульев и большой диван поближе к камину, расселись и разговаривали. Мэг тихонечко вошла и встала у окна в тайной надежде, что ее никто не заметит.
– И никто ничего не видел? – спросил Ти Джей. Он стоял, облокотившись на книжный шкаф, руки в карманах.
Минни свернулась клубочком на диване рядом с Беном.
– Мы, – решительно заявила она, – были вместе в башне. И ничего не видели.
– Это вы были на улице, чувак, – сказал Нейтан. Мэг не понравился его обвинительный тон.
– В лодочном домике, – поправил его Ти Джей. – Оттуда и не видно дорожек.
– А что нужно было видеть? – спросила Кумико. – Вивиан поскользнулась и упала. Несчастный случай.
– Неважно, – сказал Нейтан. – Я устал сидеть и тупо перетирать это все.
– И что ты предлагаешь? – спросил Ти Джей.
Нога Нейтана неистово затряслась.
– Я считаю, что нам нужно попытаться выбраться с острова, а не сидеть сложа руки в ожидании следующего «несчастного случая».
От саркастического выделения слов «несчастный случай» Мэг вздрогнула. Неужели он тоже подозревает, что дело тут не чисто?
– Ну и что ты хочешь сделать? – сказала Кумико. – Плыть?
– Буря немного утихла, – сказал Кенни. – Может и удастся.
Бен покачал головой.
– Вы видели, как разбиваются волны на том участке? Мост смыло подчистую. Мы никак не переберемся.
– Не обязательно всем идти, – сказал Кенни. – На самом деле, даже лучше не всем.
Ти Джей вытянулся.
– Что это ты имеешь в виду?
– Чувак, – сказал Нейтан. – Ты что, с катушек съехал?
– Не, просто я черный. И поэтому я должен ценить тот факт, что я все еще жив, помнишь?
– Это же была шутка, – сказал Нейтан. Он продолжал трясти ногой – вверх-вниз, вверх-вниз.
Ганнер агрессивно подался вперед в кресле.
– Не смешно.
Нейтан подался в ответ.
– Не я виноват, что у тебя и твоего бойфренда начисто отсутствует чувство юмора.
– Теперь шутки про педиков? – Ти Джей сжал кулаки. – Расист, да еще и гомофоб. – Он посмотрел на Кенни. – С чего ты вообще дружишь с этим типом?
Кенни поднялся с кресла.
– Имеет значение лишь тот факт, что дружу.
Кумико встала между ними.
– Господи, да что с вами такое?
Нейтан и не думал отступать.
– А эти полосы на стене? Они же не из ниоткуда там взялись.
В комнате повисла тишина. Именно об этом все думали, но Нейтан первым озвучил эту мысль. В доме больше никого. Один из них и нарисовал эти полосы.
– Слушайте. – Кенни с такой силой пнул ножку дивана, что Мэг подскочила. – Среди нас мудила. И я не собираюсь просто сидеть и ждать, что будет дальше.
Со смерти Лори Кенни совершенно изменился. В первый вечер оказался эдаким мягким, улыбчивым, добрым гигантом, едва произнесшим пару слов. Теперь он превратился в часовую бомбу, вот-вот готовую взорваться.
– Вот именно. Так что уж извините, если мы не хотим, чтобы некоторые, – он посмотрел конкретно на Мэг, – мешались.
Мэг уже открыла рот, чтобы возразить, но Ти Джей опередил ее.
– Она как раз и обнаружила, что из лодочного домика пропала краска. Если она виновата, то с чего бы ей это делать?
– Может, пытается сбить нас с толку.
– Она этого не делала, – проговорил Ти Джей сквозь сжатые губы.
– Да? – сказал Нейтан. Он так сильно стучал ногой по полу, что Мэг практически ощущала вибрацию ногами. – И что, мы должны просто поверить ей на слово?
Ти Джей расправил плечи.
– Ей и мне.
Мэг посмотрела на Минни, в надежде, что ее лучшая подруга встанет и подтвердит ее невиновность, но вместо этого Минни разглядывала кофейный столик.
– Вы уж простите, но не очень убедительно. – Нейтан поднялся. – Мы с Кенни пойдем в дом напротив. Одни.
– Валяйте, – сказал Ти Джей. – Успехов.
Нейтан и Кенни молча покинули гостиную.
– Сколько нелепого пафоса, – заметила Кумико.
– Разве мы не попробуем их отговорить? – спросила Мэг. – Они же не справятся.
Бен встал и потянулся.
– Я уверен, с ними все будет в порядке. Чем быстрее мы свяжемся с полицией, тем лучше. – Он положил руку Минни на плечо. – Почему бы тебе не отдохнуть? День был долгим.
Минни вздрогнула, будто только очнувшись. Она кивнула ему, улыбнулась, встала и пошла за ним из комнаты.
Мэг заволновалась. Минни обычно не была такой спокойной и уравновешенной. Ее обычная реакция на стресс была такой, как утром, – абсолютный шок и следующий за ним довольно резкий приступ эгоцентричности. А такая реакция, как сейчас... очень странная.
– Минни, подожди. – Мэг поспешила за ними. Она нагнала их у лестницы. – Эй, ты в порядке?
Минни скользнула по ней взглядом.
– А с чего мне не быть в порядке?
– Эмм... – Неужели только Мэг помнила ее безумный срыв буквально пару часов назад, когда Минни перевернула вверх дном всю комнату в поисках лекарств? Единственный человек в зоне слышимости был Бен, поднявшийся на пару ступеней. – Ну, ты знаешь. Без твоих антидепрессантов? Я волнуюсь, все, что произошло сегодня, было...
– Я в норме.
– О.
Однако. За шесть лет их знакомства Мэг была единственным человеком, кому Минни все доверяла. За последние год-два с ухудшившимися перепадами настроения Минни Мэг привыкла к своей роли. Подставить плечо. Исправить все. Поднять настроение. В таком порядке. Может, это и не самые здоровые отношения, но это стало нормой; Мэг привыкла и чувствовала себя вполне комфортно в своей роли. А теперь это? Должно быть, из-за отсутствия лекарств. Не иначе.
Они дошли до площадки второго этажа, и Бен ушел в свою комнату. Минни пошла дальше вверх, потом резко обернулась.
– Я прилягу, – сказала она обыденным тоном. – Мне нужно побыть одной.
И, сказав это, она побежала наверх, перепрыгивая через две ступеньки сразу, и так быстро скрылась в комнате, что Мэг не успела ни о чем ее спросить.
– Хорошо, – сказала Мэг в пустоту.
Она простояла на лестнице добрую минуту. Быть в одиночестве – настоящая пытка для Минни. Ее криптонит. Ахиллесова пята. Пребывая в депрессии, Минни позвонила бы Мэг в любое время суток и говорила бы с ней часами, лишь бы не чувствовать себя одинокой. А сейчас в этом кошмаре она вдруг хочет побыть одна? Среди всех странностей, произошедших за последние сутки, эта побила все рекорды.
Мэг медленно развернулась и побрела вниз. Неужели все дело в ней? Она стала изгоем общества? Очевидно, что Нейтан и Кенни считают, что она стоит за этими полосами на стене. Ти Джей испарился. Минни не хочет находиться с ней в одной комнате. Дерьмовый расклад.
В самом низу лестницы Мэг остановилась. Куда она идет? В кабинете труп. В фойе зловещие красные полосы на стене, а она не хочет приближаться к ним и на двадцать футов. Часть ее хотела подняться наверх и найти Ти Джея или Кумико с Ганнером, только бы не оставаться одной.
Надо что-то делать, занять чем-то свое время. Мэг запустила руку в карман и нащупала потрепанную обложку журнала. Или она может найти тихое местечко и узнать, что скрывается в этой тетради.
Желание было слишком сильным. Она остановила свой выбор на гостиной.
В комнате было холодно и темно. Огонь в камине погас, а когда Мэг пошевелила угли, взвился сноп искр. Дров больше не было, и лишь потухающие угли слабо рассеивали мрак комнаты. Для чтения явно недостаточно освещения, и, несмотря на холод, Мэг села у окна, где света с улицы было больше.
С дрожью, то ли от холода, то ли от беспокойного предвкушения, Мэг сама не была уверена, в чем именно дело, она открыла дневник.
Они узнают, что натворили, лишь когда меня уже не станет. Может, тогда они пожалеют о содеянном? Не знаю. Но, по крайней мере, они узнают, что именно они послужили причиной этого. Они виноваты, и однажды они заплатят за это.
Все до одного.
Виски. Танго. Фокстрот. Что, черт возьми, это было? Написано все черными чернилами, почерк прыгал, в некоторых местах буквы были расплывшиеся, словно от капель. Может, это слезы? Мэг вспомнила, сколько слез пролила сама, делая записи в своем дневнике, и явно представляла себе, как автор этого дневника делает то же самое.
По речи сложно было предположить время написания текста – было ли это написано недавно или десятки лет назад. И все еще ни намека на личность автора.
И вновь Мэг ощутила порыв закрыть дневник, оставить его на скамье у окна и уйти. Ей не стоит этим заниматься. Но все-таки она чувствовала, что должна продолжить, несмотря на предупреждения автора. Она уже на крючке.
Но это все равно неправильно, и Мэг прекрасно знала об этом. Это чьи-то потаенные мысли, а когда читаешь чьи-то потаенные мысли... это может привести к ужасным последствиям. Мэг представила себе, что о ней подумали бы Минни, Ти Джей или даже Джессика Лоуренс, если бы прочитали ее дневник. Как и большая часть жизни Мэг, некоторые слова должны остаться несказанными.
Именно по этой причине она вела дневник.
И этот дневник был в какой-то мере одной из главных вещей в ее жизни. Он отражает ее абсолютно подлинную, единственное место, где она всегда может быть сама собой и в любой момент говорить именно то, что хочет. Там она никогда не отмалчивается, не стесняется и уверена в себе.
Ей стоит отложить дневник.
Но вместо этого она перевернула страницу.
