Текст книги "Правильно ли мы понимаем историю Европы и Азии? Книга IV"

Автор книги: Глеб Носовский

Соавторы: Анатолий Фоменко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 32 страниц)

3. «Есфирь» – взгляд изнутри, а «Иудифь» – взгляд издалека на одни и те же события в империи XVI века

В Библии книги Иудифь и Есфирь идут подряд. И это понятно. Как мы видели, они рассказывают, в общем-то, об одном и том же. Тем не менее, они не повторяют, а скорее дополняют друг друга. «Есфирь» – это взгляд из столицы Империи. Авторов этой книги не столько волнуют события на окраинах Империи (Западная Европа и т. д.), сколько подробности интриг при дворе великого царя-хана в столице Империи (Великий Новгород = Ярославль, Суздаль = Сузы). А «Иудифь», напротив, передает взгляд на те же самые события, но издалека, из Западной Европы, которая тогда еще была частью Империи. Издалека трудно разглядеть подробности дворцовых интриг. Наиболее важным был другой вопрос. Ожидали и страшились кары – появления войск Империи. Если автор «Есфири» обеспокоен, прежде всего, карьерой Мардохея при дворе великого царя, то автор «Иудифи» волнуется о судьбе всей Западной Европы.

Это различие отражено и в именах женщин: Есфирь и Иудифь. Есфирь – это Астер (от слова «астрология»). Автору книги Есфирь было важно, что она была астрологичкой, чародейкой. Это была, так сказать, «придворная специальность», выступавшая в средние века составной частью техники придворных интриг. А летописцу, живущему вдали от великого столичного двора, вряд ли были интересны (или даже вообще известны) астрологические увлечения придворного круга. Ему было важно, что эта женщина была иудейкой. Это был вопрос вероисповедания, который, конечно, всех интересовал в первую очередь, так как надвигающаяся война имела религиозный оттенок. Этим, вероятно, объясняется и выбор имени. Иудифь – это просто иудейка.

4. Библейский изменник Ахиор и князь Андрей Курбский

Библейская история Ахиора при осаде Ветилуи.

В то время как Олоферн собирается в поход на Запад, ему пытается помешать один из военачальников царя Навуходоносора – Ахиор, «предводитель всех сынов Аммона» (Иуд. 5:5). При этом свои возражения он высказывает в виде длинной речи-монолога, занимающей в Библии почти всю пятую главу книги Иудифь.

Ахиор – персонаж «промежуточный» между ассирийцами и ветилуйскими (то есть литовскими) израильтянами. Вероятно, Литвой, то есть Латинией, как называли в то время все западные латинские земли Империи. С одной стороны, Ахиор является военачальником Олоферна и возглавляет в его войске «сынов Аммона» (Иуд. 5:5; 6:5). С другой – он всячески отговаривает Олоферна от нападения на Ветилую = Литву и даже угрожает ему, говоря, что на стороне Израиля – их Бог, который покарает ассирийцев (Иуд. 5).

Речь Ахиора вызывает гнев Олоферна и ассирийцев. «Олоферн… сказал Ахиору… кто ты такой, Ахиор, с наемниками Ефрема, что напророчил нам сегодня и сказал, чтобы мы не воевали с родом Израильским, потому что Бог их защищает?.. И приказал Олоферн рабам своим… взять Ахиора, отвести его в Ветилую и предать в руки сынов Израиля» (Иуд. 6:1–2, 10).

Ассирийцы хватают Ахиора, связывают и передают его иудеям. Те встречают Ахиора очень приветливо: «И поставили Ахиора среди всего народа-своего, и Озия (царь – Авт.) спросил его о случившемся… И утешили Ахиора и расхвалили его» (Иуд. 6:16, 20).

Между прочим, Острожская Библия несколько по-иному излагает обстоятельства побега Ахиора в Ветилую. По ней выходит, что Ахиор во время своей речи-монолога уже находится в Ветилуе. В самом деле, возмущенные речью Ахиора ассирийцы заявляют, что «егда поимани будут сильнии их (то есть израильтян в Ветилуе – Авт.), тогда и он (то есть Ахиор – Авт.) с ними же мечем прободен будет». И далее, сам Олоферн, разгневавшись, говорит Ахиору: «Егда побием их всех яко человека единого, тогда и ты с ними ассирийским мечем погибниши». Современный библейский канон здесь слегка подчищен редакторами. Почему-то они постарались затушевать то обстоятельство, что Ахиор вроде бы бежал в Ветилую до того, как обратился к ассирийцам с речью. Более того, современный канон искажает еще одно обстоятельство. По Острожской Библии, ассирийцы, отводящие Ахиора в Ветилую, подвергаются нападению пращников, обращаются в бегство и оставляют Ахиора одного. А современный канон представляет дело так, будто ассирийцы нападению не подвергаются, а намеренно оставляют Ахиора вблизи Ветилуи. Различие вроде бы невелико, но оно искажает смысл эпизода. По Острожской Библии, Ахиор фактически бежал от ассирийцев в Ветилую (то есть в Литву).

Таким образом, рядом с ассирийским главнокомандующим Олоферном оказывается влиятельный военачальник, как-то связанный с израильтянами, поддерживающий их и вскоре даже оказывающийся в их лагере.

Бегство князя Андрея Курбского в Литву.

Пора четко сформулировать нашу гипотезу. В книге Иудифь достаточно ясно описано знаменитое бегство князя Андрея Курбского в Литву (XVI век). Напомним вкратце этот сюжет. Андрей Курбский был личным другом Ивана IV Грозного, пользовался его доверием, в полоцком походе «он командовал авангардом армии… Обычно на этот пост назначали лучших боевых командиров». Грозный приказал Курбскому отправиться в город Юрьев наместником. Он пробыл там год, «после чего бежал в Литву» (Р.Г. Скрынников). «Побег из Юрьева был делом исключительно трудным, и Курбский писал, что его самого „от гонения на своей вые [шее] вынесли верные слуги“». «Причиной спешки было то, что московские друзья тайно предупредили боярина о грозящей ему царской опале… [Царь] хотел было его наказать, но тот убежал за рубеж». Важно, что в письме к Курбскому Иван IV Грозный обвиняет его в противодействии завоеванию Германии: «Как же вы тогда испугались литовских войск словно малые дети! А под Пайду же вы пошли нехотя, по нашему приказу, измучали войска и ничего не добились! Это ли ваши старания, так-то вы старались завладеть претвердыми германскими городами? Если бы не ваше злобесное сопротивление, то с Божьей помощью уже вся Германия была бы под православными».

Попутно заметим, что современные переводчики старорусского текста пошли на прямой подлог, пытаясь затушевать истинный смысл процитированного фрагмента письма Ивана IV. Дело в том, что в оригинале фраза, относящаяся к Германии, звучит так: «И тако ли убо претвердые грады германские тщалися утвержати (утвердити)». Из текста старого оригинала ясно видно, что речь здесь идет не о завоевании германских городов, а об их утверждении, то есть об установлении порядка, о подавлении мятежа в городах, уже, по-видимому, давно принадлежащих Империи. Современные комментаторы не могут, конечно, согласиться с тем, что Русь-Орда в XVI веке уже не первое столетие царила в Германии. И потому грубо меняют текст: вместо «утвердить» вставляют «завладеть». Надеясь, что не заметят.

Таким образом, князь Курбский – один из тех, кто мешает Ивану IV подавить мятеж в Европе. Он препятствует карательному походу. Иван IV Грозный отдает приказ схватить его, но в последний момент Курбский бежит в ту самую Литву, которую мешал завоевывать. Оттуда посылает Грозному свои известные письма. То есть как бы «говорит речь». Причем уже из Литвы, то есть из Ветилуи.

Как видим, это практически те же самые события, которые описаны и в Библии.

Между прочим, Ахиор назван в Библии «наемником Аммона» (Иуд. 6:5). Но имя Аммон практически совпадает с уже известным нам Аман из книги Есфирь. То есть с именем Иван. Получается, что Библия называет Ахиора наемником Ивана. Что точно отвечает русской истории XVI века: князь Курбский действительно находится на службе у царя Ивана IV Грозного.

Письмо князя Курбского и речь-монолог библейского Ахиора.

Речь Ахиора в Библии занимает почти целую главу книги Иудифь – 16 больших стихов (Иуд. 5:5-21). В ней он рассказывает об истории «этого народа», вкратце говорит об исходе израильтян из Египта по книгам Исход и Иисус Навин. С точки зрения традиционной библеистики не совсем понятно, зачем весь этот рассказ. Отношение к делу имеют лишь заключительные слова речи, в которых Ахиор старается выгородить жителей Ветилуи, заявляя, что они ни в чем не виноваты: «Повелитель-господин, если есть заблуждение в этом народе… и мы заметим, что в них есть это преткновение, то мы пойдем и победим их. А если нет в этом народе беззакония (на что намекает Ахиор – Авт.), то пусть удалится господин мой» (Иуд. 5:2-21). По мнению Ахиора, у жителей Ветилуи никаких заблуждений нет, а потому карать их не за что. Из этого опять-таки следует, что поход Олоферна – не завоевание (при котором речь Ахиора выглядела бы, по меньшей мере, странной), а именно карательная экспедиция. Если страна «не провинилась», то незачем ее и наказывать.

По-видимому, библейская речь Ахиора – это первое знаменитое послание князя Курбского Ивану Грозному. Курбский пишет: «Что провинили пред тобою и чем прогневали тя кристиански предстатели? Не прегордые ли царства разорили и подручны тебе их во всем сотворили… Не претвердые ли грады ерманские тщанием разума их от Бога тебе данны быша». То есть: «Чем провинились перед тобою и прогневали тебя твои подчиненные – христиане? Не прегордые ли царства разорили и покорными тебе сделали во всем? Не претвердые ли города германские от Бога тебе даны были благодаря их разуму?» По сути дела, здесь сказано то же самое, что и в речи Ахиора. Завоевание земли обетованной, о котором рассказывает Ахиор, – это, как мы уже знаем, история османских = атаманских войн конца XV века. В результате все эти земли, в том числе германские, вновь подчинились новгородскому царю-хану. Фактически то же самое рассказывает и князь Курбский. Причем, как и Ахиор, князь Курбский выгораживает верных слуг царя, покоривших ему Германию. Как мы понимаем, он защищает западноевропейских потомков великих = «монгольских» и османских = атаманских завоевателей, управлявших вассальными землями в Европе и подчинявшихся русско-ордынскому царю-хану. Но в XVI веке усилившихся и решивших отделиться от Империи. Это и были те самые «протестантские князья», которые возжелали освободиться от «скотского (скифского) рабства».

Конечно, сегодня историки пытаются сузить смысл рассуждений Курбского и затушевать тот факт, что речь в письме идет о завоевании Западной Европы Русью-Ордой. А потому, переводя на современный русский язык старый текст XVII века, они подделывают его, искажая смысл. Так, Богом данные Ивану германские города превращаются у них в от Бога дарованную мудрость (?) его полководцев. По-видимому, надеялись, что никто не заметит.

Обратим внимание на то, что величина первого послания Курбского и речи-монолога Ахиора в книге Иудифь примерно одинаковы. Не исключено, что библейское «послание Ахиора-Курбского» заметно ближе к его утраченному оригиналу, чем дошедший до нас текст первого послания Курбского, отредактированный в XVII веке. Более того, может быть, в Библии помещен именно оригинал? Ведь попав на страницы Библии, он, вероятно, «утратил» свою принадлежность к русской истории вследствие внедрения «новой точки зрения» на Библию как на книгу якобы огромной древности. А потому мог быть «утерян» для романовских историков и счастливо избежал их безжалостной правки в XVII веке. Если это так, то Библия приоткрывает нам еще одну темную страницу русской истории XVI века. Благодаря Библии мы можем теперь многое понять.

Между прочим, само библейское имя Ахиор, то есть А-Хр или А-Кр, возможно, происходит от имени Андрей-Курбский или А-Кур. Напомним, что окончание «ский» является грамматической частицей русского языка и при переводе на другой язык пропадает. Впрочем, не исключено и другое объяснение имени Ахиор. Оно звучит как А-Гиор, то есть А-Георгий или А-Юрий. Но ведь Курбский был наместником в Юрьеве. Поэтому в Библии он вполне может упоминаться как юрьевский наместник, то есть А-Гиор.

После бегства в Ветилую библейский Ахиор был принят и обласкан израильским царем Озией (Иуд. 6:17–21). А князь Курбский еще до своего побега в Литву установил контакты с польским королем Сигизмундом II и литовским гетманом князем Радзивиллом. Может быть, Сигизмунд и отражен в Библии под именем царя Озии?

Ответ ассирийца Олоферна изменнику Ахиору и ответ царя Ивана Грозного изменнику Андрею Курбскому.

В Библии после речи-монолога Ахиора с ответным посланием-речью выступает ассирийский главнокомандующий Олоферн. Его речь занимает половину главы 6 книги Иудифь (Иуд. 6:1–9). Возникает вопрос: отражает ли эта речь какие-то реалии из русской истории? По-видимому, да.

Как известно, ответом на послания князя Курбского стали известные послания Ивана IV Грозного. Интересно, что смысл первого послания Грозного к Курбскому весьма близок к ответу Олоферна Ахиору. Вот суть ответа Грозного (в передаче Р.Г. Скрынникова): «Вся аргументация послания Грозного сводилась к тезису о великой боярской измене. Боярам, писал Грозный, вместо государственной власти потребно самовольство; а там, где царю не повинуются подданные, никогда не прекращаются междоусобные брани; если не казнить преступников, тогда все царства распадутся от беспорядка и междоусобных браней. Боярскому своеволию царь пытался противопоставить неограниченное своеволие монарха, власть которого утверждена Богом». Грозный также обвиняет Курбского в измене. Кстати, теперь письмо Грозного становится нам понятнее. По-видимому, в оригинальном тексте он писал о мятеже в Западной Европе XVI века, о попытке провинций = вассалов отложиться от Руси-Орды, об измене ордынских бояр-наместников и местных князей. Позднейшая романовская редакция стерла конкретные следы имперско-ордынской терминологии, но суть все-таки уцелела.

Практически то же самое говорит и библейский Олоферн. Слова и выражения, конечно, другие, но суть ответа очень похожа. Угрозы израильтянам, обещание наказания и отмщения, обвинение Ахиора в измене и т. п.

Здесь уместно напомнить, что имя Олоферн звучит похоже на русское имя Лютый, так что «ответ Олоферна», может быть, является ответом не главнокомандующего, а самого «Лютого (Грозного)» царя.

Дошедший до нас отредактированный в XVII веке текст первого послания Грозного больше по объему, чем ответ Олоферна в Библии. По-видимому, письма Грозного редактировались романовскими историками особо тщательно. Недаром до нас дошли две редакции его первого послания – краткая и пространная.

Окончательно наша гипотеза выглядит так. Библейская «речь» Ахиора восходит к первому посланию князя Курбского царю Ивану IV Грозному. А библейская ответная «речь» Олоферна восходит к первому посланию Грозного царя к князю Курбскому.

5. Сюжеты «Иудифи» и «Есфири» отражают, в частности, «радость освобождения» Западной Европы от «монгольского ига»

В изобразительном искусстве Западной Европы библейские рассказы об Есфири и Иудифи стали очень популярны именно в XVI–XVII веках. Считается, что историю Есфири отобразили на своих полотнах следующие крупнейшие средневековые западноевропейские художники: Микеланджело (1475–1564), Я. Тинторетто (1518–1594), Рембрандт (1606–1669), П.П. Рубенс (1577–1640), К. Лоррен (1600–1682) и другие; в литературе – Ж. Расин (1639–1699), Лопе де Вега (1562–1635) и другие. Считается, например, что история Иудифи составляет содержание картины Джорджоне, созданной будто бы в 1504–1595 годах.

В связи с этим сделаем следующее замечание. Сегодня работы перечисленных выше художников и писателей относят к XVI–XVII векам. Встает вопрос: а согласуются ли даты создания этих художественных произведений с предлагаемыми нами новыми датировками событий, описанных в книгах Есфири и Иудифи? Кроме того, не исключено, что нам попытаются предъявить картины, отображающие эти же события XV–XVI веков, но написанные будто бы ранее XV века. Наш ответ будет таким.

Во-первых, даты жизни некоторых из перечисленных (и не перечисленных) нами художников и писателей являются частью скалигеровско-романовской хронологии, а потому сомнительны. Тем более что история XV–XVI веков была наиболее искажена, поскольку ее события особенно болезненно воспринимались идеологами = вдохновителями создания «правильной истории». Некоторые из художников могли жить ближе к нам во времени, чем это считается сегодня. Или некоторые, более поздние картины были им приписаны. Редактировать (подменять) могли не только летописи, но и картины. И наверняка это делали. Теперь, при восстановлении правильной хронологии, возвращаются на свои правильные места даты жизни многих монархов и целых империй. Даты смещаются вверх, то есть ближе к нам. Но тогда автоматически «поднимутся верх» и даты жизни некоторых художников и писателей.

Во-вторых, услышав фразу: «На картине такого-то художника изображен сюжет из библейской книги Иудифь или Есфирь», отнюдь не следует думать, что будто это уже очевидно. Например, упомянутая нами картина Джорджоне. Изображена женщина с мечом, наступившая ногой на лежащую на земле мужскую голову. Сегодня эту картину называют «Иудифь». Но из самой картины такое название отнюдь не следует. С подобным же успехом ее можно было назвать, например, «Иродиада с головой Иоанна Крестителя». Все мы знаем, что, согласно Евангелиям, царь Ирод по просьбе дочери Иродиады приказал отрубить голову Иоанну Крестителю. Голову отнесли Иродиаде (Матф. 14:6-11). А евангельские события (в нашей реконструкции) относятся, скорее всего, к XI веку н. э. Так что художник начала XVI века вполне мог изобразить на своей картине этот древнейший евангельский сюжет XI века. Да и кроме того, могла иметься в виду и вовсе другая история, совсем не библейская. Этот пример показывает, насколько неоднозначно и спорно отождествление живописных изображений с литературными сюжетами.

В-третьих, услышав фразу: «На картине такого-то художника имеется подпись, в которой сказано, что „здесь изображена библейская Иудифь“ (или „Есфирь“)», следует тут же задать вопрос: а откуда известно, что подпись сделана самим художником? И еще более важный вопрос: когда подпись появилась на холсте или на его раме? Вполне может быть, что она появилась значительно позже, то есть когда скалигеровско-романовская хронология уже сложилась и искусствоведы начали «приводить в соответствие» с ней разнообразный живописный и литературный материал. «Наводить, так сказать, глянец» на историю искусства. Расставляли даты жизни художников и писателей, привязывая их ко времени правлений королей и императоров, вычисляли даты написания картин и т. п. Но если сегодня в скалигеровско-романовской хронологии царств и империй обнаруживаются грубейшие ошибки, то всю эту работу по хронологизации искусствоведения нужно проводить заново. И трудно сказать заранее, какие новые (то есть правильные) даты появятся на известных картинах известных художников средневековья. Согласно нашей реконструкции, ясно лишь одно: многие из них сдвинутся ближе к нам. И величина сдвига порой очень значительна.

Согласно нашей реконструкции, появление большого количества живописных и литературных произведений на темы Есфири и Иудифи в XVI–XVII веках объясняется «радостью освобождения», которую испытали западноевропейцы в результате поражения Руси-Орды и распада Великой = «Монгольской» империи в XVI–XVII веках. Символический смысл, который мог вкладываться в изображения, вероятно, был примерно таким: просвещенный Запад наконец-то победил варварский Восток. Вот, мол, прекрасная западноевропейская женщина Иудифь уверенной рукой отрубает голову свирепому лютому восточному чудищу Орды. Такую «правильную точку зрения», по-видимому, начали внедрять в сознание современников местные правители и мятежные наместники Орды на западе расколовшейся Империи. Чтобы подавить еще жившие в народе и в ту пору еще свежие воспоминания об истинной истории средних веков, на помощь была призвана не только «правильная хронология Скалигера-Петавиуса», но и «правильное искусство».

Может возникнуть вопрос: если многие западноевропейские народы хорошо знали свою недавнюю истинную историю, то как удалось заставить их так легко забыть ее? Об этом мы подробнее поговорим в разделе, посвященном Реформации XVI века. Здесь же ответим кратко: это было нелегко. Более того, невероятно трудно. Многие слои западноевропейского общества и целые народы яростно сопротивлялись. И тогда на помощь «слову» был призван меч. «Новую Библию» и «новый порядок» упорно внедряли огнем и мечом. Европу долгое время сотрясали кровавые войны, уклончиво называемые сегодня религиозными. Это войны времен Реформации.

Между прочим, терминология авторов книг Есфирь и Иудифь правильно отражает реалии XVI века. Книга Иудифь употребляет имя израильтяне, сыны Израиля, говоря о западных бунтовщиках, которых намерен усмирить Навуходоносор. Действительно, ранее, в XIV–XV веках, Европа была завоевана богоборцами, то есть воинами, израильтянами (в переводе) и стала Ханской (Ханаанской) землей. Их потомки взбунтовались в XVI веке. Так что Иван IV Грозный хотел наказать потомков именно сынов Израилевых, то есть воинов Руси-Орды, осевших в Европе.

А книга Есфирь употребляет термин «Иудеи». И это понятно. В данном случае речь идет о богославцах (в переводе), представителях другого сословия. Это не воины, а нечто вроде священников, жрецов. Они находились в столице Ордынской империи среди приближенных к царскому двору.