Текст книги "Неизбежна ли гибель Америки"

Автор книги: Гершл Д. Мейер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

101

налетов на Лондон необычайно усилились антифашистские настроения английского народа и укрепилась его воля к сопротивлению). Нацисты должны были выбирать между решительным наступлением на Англию и наступлением на Советский Союз. Наступление на Советский Союз казалось более выгодным, так как Запад в этом случае мог забыть и простить все и принять участие в руководимой нацистами антисоветской коалиции. Во всяком случае, нацисты были уверены, что в случае решительного наступления на СССР им не будет угрожать второй фронт на Западе.

Расчеты немецких фашистов были почти правильными. То обстоятельство, что история все же показала их несостоятельность, объясняется основными, неразрешимыми противоречиями капиталистической системы, усилившимися при фашизме, силой единодушного народного протеста, безрассудством империалистических притязаний и, в первую очередь, могуществом Советского Союза. Такова судьба, постигающая контрреволюционные замыслы. Вынужденные вести борьбу за свои классовые интересы, господствующие классы тем самым одновременно порождают силы, ниспровергающие их.

Глава V

НАЧИНАЕТСЯ НАСТОЯЩАЯ ВОЙНА

Утром 22 июня 1941 г. Гитлер направил против Советского Союза почти всю военную мощь Европейского континента. Десять лет неустанных усилий поджигателей войны не пропали даром. Та настоящая война, которую замышляли на Кэ д'Орсэ и в Уайт-холле, – война, имеющая целью разгром СССР, – началась. Но не совсем так, как было задумано ими. Англия и несколько месяцев спустя и Соединенные Штаты должны были объединиться с Советским Союзом, несмотря на враждебность, которую питали к нему их правящие классы.

Все же нацисты, напав на Советский Союз, располагали ресурсами девятнадцати стран и использовали производственные мощности Германии, Австрии, Италии, Венгрии, Румынии, Финляндии, Франции, Чехословакии, Польши, Бельгии, Голландии, Норвегии, Дании, Югославии и Греции, а также промышленность «нейтральных» стран – Турции, Испании, Швейцарии и Швеции. Роль Японии сводилась к тому, чтобы при помощи антисоветских угроз «всего лишь» сковывать на Дальнем Востоке крупные советские силы.

Фашистская Германия была введена в заблуждение своими собственными измышлениями о слабости Советского Союза; большинство ее генералов были уверены в превосходстве германского оружия. Поэтому Германия рассчитывала сравнительно быстро завладеть богатыми ресурсами Советского Союза. Однако главное стратегическое соображение для нападения на Советский Союз заключалось в боязни Германии увязнуть на Западе и решении предпринять попытку покорения Востока, пока он не слишком окреп.

Германская армия и ее генеральный штаб начали активную подготовку к нападению на Советский Союз в

103

августе 1940 г., после того как гитлеровское министерство иностранных дел потерпело крах в попытках уговорить или вынудить СССР вступить в союз, направленный против Западной Европы. Германские документы из числа опубликованных государственным департаментом (датированные 17 января, 27 февраля, 1 марта, 6 и 13 апреля 1940 г.) убедительно показывают, что Советский Союз настаивал на соблюдении им самим и Германией всех условий их договора о ненападении, отказывался от всех «выгодных предложений» Гитлера вступить с ним в империалистические сделки за счет других стран (Ирана, Индии и др.)» не поддавался на нацистские запугивания и провокации и до последней минуты придерживался мирной политики.

В то утро, когда было совершено нападение, Молотов заявил: «Сегодня, в 4 часа утра, без объявления войны… Германия совершила нападение на СССР, несмотря на миролюбивую позицию Советского Союза, и… тем самым фашистская Германия является нападающей стороной… ни в одном пункте наши войска и наша авиация не допустили нарушения границы и поэтому сделанное сегодня утром заявление румынского радио, что якобы советская авиация обстреляла румынские аэродромы, является сплошной ложью и провокацией. Такой же ложью и провокацией является вся сегодняшняя декларация Гитлера, пытающегося задним числом состряпать обвинительный материал насчет несоблюдения Советским Союзом советско-германского пакта… Красная Армия и весь наш народ вновь поведут победоносную отечественную войну за родину, за честь, за свободу» 1.

Империалистическая война превращается в свою противоположность

День 22 июня 1941 г, казалось, был днем большого торжества для тех, кто при помощи мюнхенского заговора подготовил почву для второй мировой войны и для германского похода на Восток.

Друзья гитлеровской Германии, руссофобы, троцкисты и мюнхенцы в восторге потирали руки. Одни открыто, дру1 «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны», М, Госполитиздат, 1946 г., т. I, стр. 127, 128, 129

104

гие тайно мечтали о быстрой победе Германии. Третьи, вроде сенатора Гарри Трумэна из штата Миссури, «просто-напросто» заявляли: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше» 1. Тогдашний английский министр авиационной промышленности Мур Брабазон также молился об «обоюдном истощении Германии и СССР», рассчитывая, что, истощив свои силы, обе страны станут зависимыми от Англии. Государственные деятели империалистических держав, лицемерно выражавшие восхищение борьбой советского народа, питали надежду, что Советский Союз будет ослаблен, истощен и низведен до положения второразрядной державы. Все спрашивали: «Устоит ли Россия?». Левый лейборист Д. Н. Притт ответил консерваторам, сделавшим запрос в палате общин: «Да, они спасут вашу шкуру; вы этого не заслуживаете, но они это сделают».

Буржуазия Западной Европы не верила в способности генералов, ученых, рабочих, инженеров и солдат рабочего государства. Все сообщения о том, что социалистическое планирование и подлинная свобода развития промышленности, принадлежащей народу, превратили Россию из задавленной и ослабленной царизмом страны в перворазрядную мировую державу, отметались как «коммунистическая пропаганда». В связи с этим Гитлер и многие другие вновь и вновь выражали свое недоумение. Геббельс писал в своем дневнике: «Он, Гитлер, совершенно не представлял себе советского военного потенциала. То и дело он в отчаянии спрашивал, где же все-таки большевики берут свое оружие и своих солдат?»

Будучи застигнут врасплох внезапным нападением в разгаре своих мирных трудов, советский (народ оказался перед необходимостью решения колоссальных задач. Однако в результате дальновидной политики индустриализации, проводившейся под сталинским руководством, благодаря единству и социалистическому духу народа, советская промышленность выдержала это испытание. Производительность промышленности возрастала, несмотря

1 Историческая справка, Совинформбюро «Фальсификаторы истории», М, Госполитиздат, 1948 г., стр. 67–68.

105

на временную утрату западных районов СССР, откуда поступало больше трети всей советской продукции и больше двух третей некоторых наиболее дефицитных видов сырья. Советская промышленность дала свыше 90 % всех танков, самолетов, орудий и другого военного снаряжения, с помощью которого была разгромлена гитлеровская Германия. Советский Союз получил в три раза меньше поставок по ленд-лизу, чем Англия, которая сковывала всего несколько германских дивизий. Вся помощь союзников Советскому Союзу, оказанная по ленд-лизу, равнялось лишь 4 % общего объема советского военного производства.

С большой неохотой и только ради своих собственных империалистических выгод правящие круги Англии и США стали помогать Советскому Союзу. Заклятый враг Советского Союза Уинстон Черчилль лицемерно заявил, что «опасность для России является нашей опасностью и опасностью Соединенных Штатов»1 и что «Англия готова сражаться бок о бок с советским народом против общего врага». Позднее были даны торжественные обещания открыть второй фронт, с тем чтобы «облегчить колоссальные трудности нашего славного союзника».

Официальное признание западными державами советского принципа (от которого они впоследствии отреклись) о том, что германский фашизм, как таковой, а не только германская военная машина, должен быть уничтожен начисто, ясно показало, что война превратилась в нечто противоположное тому, что замышляли поджигатели войны. Советский Союз, заключив пакт о ненападении с Германией, разоблачив подлинные цели мирового фашизма, превратил войну в коалиционную войну против фашизма, в народную освободительную войну. Возникло нечто совершенно «новое. Это новое положение, в котором содержались многие элементы старого, временно и частично разрешило прежние противоречия, и борьба вступила в более высокую стадию.

В частности, после поражения Франции миллионные народные массы, находившиеся под пятой своих собст1 Историческая справка Совинформбюро «Фальсификаторы истории», М, Госполитиздат, 1948, стр. 68.

106

венных и иностранных фашистов, начали понимать, что теперь уже война перестала быть только войной между отдельными странами, а стала также гражданской войной между антифашистским подпольем, рабочим классом и народными патриотами, с одной стороны, и прислужниками внутренней и чужеземной реакции – с другой, борьбой не на жизнь, а на смерть против нацистских гарнизонов и их квислинговской агентуры. Национальные и классовые интересы совпадали в период борьбы чешского подполья, партизан Югославии, Италии, Франции и Греции. И в этих, и в других странах чувства национальной гордости и патриотизма перестали быть орудием в руках монополистов, как это было прежде, и превратились в свою противоположность – в оружие народа в его борьбе за освобождение.

Цели Англии и США в войне

Чтобы внушить народу мысль о необходимости долготерпения и жертв, правящие классы Запада разглагольствовали о необходимости «раздавить гидру фашизма». Однако господствующие силы в англо-американском лагере боялись народной освободительной войны и не стремились к полному разгрому фашизма. Их главной целью в войне было устранить опасных для них империалистических соперников в лице Германии и Японии, в то же время избегая причинить вред своим партнерам по картелям из Берлина и Токио.

Как добиться того, чтобы фашистская Германия перестала представлять для них опасность и в то же время не была ослаблена как сила, борющаяся с рабочими организациями и угрожающая Советскому Союзу, – вот что больше всего занимало западные державы. Эти противоречивые тенденции определяли их поведение и их военную стратегию.

Отказ Англии и Соединенных Штатов по-настоящему вооружить народные силы Франции, Италии и Югославии, их предательская политика в отношении народов Китая, Греции и Испании, тот факт, что, в то время как их авиация бомбила жилые кварталы в городах Германии, промышленные объекты, снабжавшие нацистскую

107

военную машину, часто оставались нетронутыми, и-самое главное – срыв открытия ими второго фронта в условленные сроки (что повлекло за собой потерю еще миллионов жизней), – все это носило на себе отпечаток мюнхенского десятилетия и предопределило характер послевоенной политики англо-американского блока.

«Не раскроете ли вы нам, какие цели вы преследуете, ведя эту войну?» – спрашивали либералы на протяжении всей войны тех, кто определял политику Лондона и Вашингтона. Правдивый ответ, который гласил бы, что американский правящий класс склонен спасать капиталистов Рура от обуявшего их безумия и что английские правители борются за сохранение ежегодной ренты своих рантье, – поставил бы их в неловкое положение. Они отвечали поэтому туманными рассуждениями о «четырех свободах». Вскоре эти рассуждения были облечены в форму империалистической «теории» об «американском веке».

«А каковы ваши цели войны?» – спрашивали некоторые Советский Союз. Ответ был прям и прост: завершить войну, снабдить народ оружием для полного уничтожения фашизма, установить подлинно демократические народные правительства и добиться как можно более быстрого и полного поражения фашистского агрессора Но именно этого и хотели избежать Черчилль и его клика. Сила обстоятельств заставила их сражаться в одном лагере с Советским Союзом, но это не превратило их, как по мановению волшебной палочки, в друзей прогресса и демократии.

Мобилизацию военных сил англо-американского блока тормозили и затрудняли бюрократизм, бессмысленная, напрасная трата ресурсов, взяточничество, параллелизм и несогласованность в действиях. «Демократические страны тяжелы на подъем», – такова была стандартная отговорка. К тому же вначале монополии отказывались расширять свои предприятия по производству вооружения без гарантий в отношении прибылей1. Впрочем, основной

1 См. книгу Кэттона «Военные магнаты Вашингтона» (Bruce Cattop, The War Lords of Washington, New York, 1948), где изложена плачевная история американского военного производства. (Прим. автора.)

108

причиной было желание правящих классов Запада, и особенно правящих кругов Англии, усложнить и затянуть войну. Их целью было выждать, пока Советский Союз не истощит своих сил настолько, чтобы беспрекословно подчиниться приказаниям Лондона и Вашингтона, а народы Европы не придут в полное отчаяние и не согласятся на возвращение своих прежних господ.

Англо-американская военная политика преследовала одну цель: избежать исторически неизбежных последствий войны – падения европейских олигархий. Поэтому английский и американский правящие классы делали все, чтобы избежать полного уничтожения нацистской военной машины, подавить народную антифашистскую борьбу и удушить те новые демократические элементы, которые зарождались в этом кровопролитии.

Американских солдат не учили ненавидеть фашизм, им не раскрывали его подлинной сущности. В лучшем случае в этом направлении делались самые слабые попытки. Война нередко изображалась как беспорядочная драка, как борьба против какого-то абстрактного зла, воплощенного в образах Гитлера, Хирохито и Муссолини, или как война против «немчуры», «япошек» и «итальяшек». Солдат держали в полном неведении, скрывая от них истинные причины возникновения фашизма и войны. Воспитательную работу среди солдат вели преимущественно реакционно настроенные офицеры. Солдатами-неграми нередко командовали люди расистских взглядов, жестоко обращавшиеся с ними. Для огромной массы солдат война была не чем иным, как личным несчастьем или лишь авантюрой, не имевшей никакого иного, более широкого смысла1. Время шло, и настроения горечи, цинизма и разочарования среди американских солдат все усиливались. Многие из них убедились в лживости англо-американских обещаний. В то же время в наиболее фешенебельных отелях и коктейль-холлах между директорами корпораций и представителями армии, которые ведали закупкой материалов и распоряжались правительственными ассигнованиями, достигавшими 250 млрд. долл., велись секретные переговоры, в результате которых американские монополисты успешно добивались осуществления своих целей.

1 The Infantry Journal, December, 1943.

109

Предательство по отношению к движению сопротивления

Несколько примеров убедительно покажут читателю странный способ ведения войны англо-американским блоком, тщательно продуманные акты предательства народных интересов во имя интересов международных трестов.

Вскоре после высадки американских и союзнических войск в Северной Африке в ноябре 1942 г. Роберт Мэрфи и его единомышленники из государственного департамента спокойно передали управление Французской Северной Африкой вишистам – союзникам Гитлера, – заключив сделку с адмиралом Дарланом. Французских антифашистов, часть которых была лишь незадолго до того выпущена из германских тюрем, приближенные Мэрфи пытались заставить молчать, угрожая им снова тюрьмой. Армия Роммеля все еще стояла в Киренаике и Тунисе. Среди французского населения Северной Африки и арабов нашлось немало охотников добровольно сражаться против нацистов. Американские власти долго тянули с разрешением этого вопроса, а затем отказали им в их просьбе. Они опасались, как бы кровь, пролитую североафриканскими и французскими антифашистами, не пришлось оплачивать расширением демократических прав народа.

Тем не менее народ продолжал настаивать на создании собственной армии. Чтобы отвлечь его внимание, была разыграна замысловатая комедия с участием Дарлана, Пейрутона, Жиро и де Голля. Позднее были созданы местные вооруженные силы, которые англо-американские власти не сумели как следует экипировать. Специальным решением союзнических властей офицерский состав этих вооруженных сил был ограничен вишистскими коллаборационистами, заявившими о «перемене своих убеждений». На карту было поставлено сохранение колониальной эксплоатации и феодализма в Северной Африке от Касабланки до Суэца. Решался вопрос и о власти англо-французских монополий в Северной Африке и об их выгодных сделках с нацистами.

«Оружия! Оружия!» – таков был постоянный призыв французского подполья. Движение сопротивления насчитывало миллионы французских патриотов. Но их героические подвиги игнорировались военщиной и сообщения

110

о них не пропускались в печать английской цензурой, хотя за период, предшествовавший высадке союзников в Нормандии, это движение понесло не меньше жертв, чем английская и американская армии вместе взятые. «Я имел конфиденциальную беседу с одним бежавшим крупным французским деятелем, – телеграфировал корреспондент «Нью-Йорк таймс» Гаролд Каллендер 10 июня 1944 г. – Он заявил: «Тот факт, что в движении сопротивления принимают участие коммунисты, – недостаточное основание для того, чтобы не посылать участникам движения оружия. Во Франции сегодня есть только патриоты».

Лондон деятельно разжигал восстание против французского господства в Ливане, стремясь использовать в своих интересах ослабление французской империи на Ближнем Востоке. Лондон предпочитал вооружать польские войска реакционного генерала Андерса, а не группы сопротивления, и в частности французского движения сопротивления, которое располагало достаточными силами, чтобы – при наличии оружия – завершить в основном освобождение Франции. Но Лондон рассчитывал сохранить за собой контроль над французскими финансами и правительственной политикой, который он осуществлял до войны. Поэтому французское движение сопротивления получало от западных союзников лишь символическую помощь

Была, однако, и другая, более важная причина этой двуличной политики. В тот момент германские силы во Франции состояли всего из нескольких второсортных дивизий. Будь французские партизаны как следует вооружены – они смогли бы освободить какую-то часть побережья Франции. Это привело бы к созданию второго фронта за много месяцев до высадки союзников в Нормандии. Между тем планы Черчилля предусматривали удар по «мягкому подбрюшью» Европы, который не мог не отсрочить поражения немцев.

В течение столетий народы Балкан находились под экономическим и социальным гнетом. Естественные ресурсы Балкан, их рабочая сила и благожелательность продажных балканских королей являлись предметом спекуляций на биржах Берлина, Лондона и Парижа. В целях сохранения системы эксплоатации всячески разжигалась национальная вражда. Теперь же антифашистская освободительная война ликвидировала искусственно

111

созданные противоречия на Балканах и выявила коррупцию местных и иноземных эксплоататоров. Для капиталистов-эксплоататоров это была угров а более страшная, чем нацистская оккупация. Объединение прогрессивно настроенных народов Балкан угрожало ликвидацией сверхприбылей, извлекаемых из капиталовложений на Балканах и на Дунае.

Буржуазия и многие представители католической иерархии Югославии сотрудничали с немцами. Югославские рабочие и крестьяне организовали движение сопротивления. Во все растущей армии партизан были женщины, старики и дети. В скалистых горах Югославии гибли тысячи партизан, сражаясь в крупнейших в истории Югославии боях. Они истребляли нацистов, подрывали их силы. Так как все это делалось без санкции Лондона, этого официального маклера в области балканских дел, истребление нацистов и оковывание большего числа дивизий, чем это могла сделать хваленая империя Черчилля, рассматривалось как нечто незаконное или во всяком случае неоправданное.

Тысячи раненых партизан Югославии гибли из-за отсутствия медикаментов. Неподалеку, в Северной Африке и в Южной Италии, склады союзников буквально ломились от медикаментов. (Кстати сказать, большая их часть впоследствии попала на итальянский «черный рынок».) Лондон, как правило, придерживал эти медикаменты, так же как и продукты питания; задерживал он и югославское золото и торговый флот. Он всячески старался воспрепятствовать тому, чтобы они попали в распоряжение тех сил, которые благодаря собственным усилиям и благодаря тому, что Советская Армия отвлекала основные германские силы от Балкан, уже освободили половину Югославии 1.

1 Стремясь воспрепятствовать развитию партизанского движения в Югославии, англо-американские империалисты опирались на подлых предателей югославского народа – Тито, Ранковича, Джиласа, Карделя и других, – которые (как это теперь документально доказано) еще в годы второй мировой войны стали платными агентами английской и американской разведок. Выполняя задания своих иностранных хозяев, клика Тито предавала югославских партизан, боровшихся за освобождение своей страны. Стремительное наступление Советской Армии сорвало захватнические планы англо-американских империалистов и их югославских пособников. (Прим. ред.).