Текст книги "Русское масонство в царствование Екатерины II"

Автор книги: Георгий Вернадский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

3. Масонские утопии

Пока масонство было частным обществом, нравственность и благотворение были частными добродетелями. Но как только мысль масонских деятелей от «внутреннего человека» переходила к «внешней натуре» – переносилась в те времена, когда «внутренний орден» получит силу управлять внешним государственным механизмом, – положение совершенно изменялось. О нравственности и благосостоянии народа должно было заботиться целое государство: филантропия превращалась в социализм.

В распоряжении читателя-масона находился целый ряд политических и социальных «романов», проникнутых хотя бы в очень слабой степени именно такою тенденцией.

1) «Похождение Телемака, сына Улиссова», Фенелона, издавалось в 1747, 1767 и 1782 годах; в переводе И. Захарова «Странствования Телемака, сына Улиссова» были напечатаны в 1786 и 1788 годах.

2) «Путешествия Кира» (Рамсея). Это сочинение сперва появилось в русском переводе (с французского) А. Волкова [251]251
  Авраам Степанович Волков (1731–1803) – переводчик, действительный статский советник, вице-президент Медицинской коллегии.


[Закрыть](М., 1763, 2-е изд. там же, 1765) под заглавием «Новое Киронаставление»; в 1785 году Новиковым издан был другой перевод, уже прямо с английского (А. В. Храповицкого): «Новая Киропедия, или Путешествия Кировы».

3) «Спокойствие Кирово, или Повествование его жизни», СПб. 1766, в переводе А. А. Нартова.

4) «Новейшее путешествие (сочиненное в городе Белеве)»

В.А.Левшина («Собеседник любителей российского слова», 1784, XIII–XVI).

5) Творения М. М. Хераскова: «Нума, или Процветающий Рим» (М., 1768), «Кадм и Гармония» (М., 1786).

К этому ряду политических романов примыкают собственно масонские утопии, прямые начертания идеального государства.

Около 1784 года была написана утопия кн. Щербатова – «Путешествие в землю Офирскую».

Идеальное государство Щербатова ограждает физическую и нравственную личность каждого гражданина самым тщательным и бдительным попечением. Контроль государства проводится при помощи нравственно очищенных полицейских офицеров, санкреев или благочинных. На должности их лежит «1) попечение о здоровье жителей, 2) о их безопасности, 3) о спокойствии и 4) о освещении».

В жизни офирян «все так рассчитано, что каждому положены правила, как ему жить, какое носить платье, сколько иметь пространный дом, сколько иметь служителей, по скольку блюд на столе, какие напитки, даже содержание скота, дров и освещения положено в цену; дается посуда из казны по чинам; единым жестяная, другим глиняная, а первоклассным серебряная и определенное число денег на поправку, и посему каждый должен жить, как ему предписано».

Полицейская опека доходит до мельчайших подробностей быта. В противопожарных видах, например, «ни один гражданин не может делать или починивать печи или трубы без надзирания определенного, в каждой части печника, которому от граждан и малая плата с числа печей производится. А более уже он брать под опасением вечной работы ничего не может, к тому же, ежели его несмотрением сделается печь или труба так дурно, что сие подаст причину к запалению, то сей печник за сие наказуется определением в вечную тягостную работу».

У офирян нет «ни богатства, ни убожества», – а «живут каждый служащий на определенном от казны жалованье».

Нижние чины при этом должны служить бессменно, если хотят получать содержание от казны, высшие же четыре чина могут через пятнадцать лет выйти в отставку с сохранением одной пятой части жалованья в виде пенсий.

Государство следит за всей экономической жизнью страны: ведется строгий учет «циркуляций» частных земель; устроены особые «житницы» – запасные склады хлеба и вместе агрономические пункты, отпускающие за плату лучшие семена; каждый год определяются твердые цены на все продукты.

Законом нормировано все потребление, хотя и не уничтожена вполне частная собственность; есть большая общественная группа офирян, по отношению которой не остается места и частной собственности. Это армия. Солдаты набираются исключительно из раз навсегда определенных селений Офирской земли, остальная часть государства не несет никаких военных тягостей.

Солдатские поселения распределяются по полкам, каждое селение соответствует одной роте – «под начальством своих офицеров». На каждый полк отведены «не токмо довольные, но и излишние земли».

«Каждому солдату дана меньше обыкновенного хлебопахаря – однако довольная – земля, которую они обязаны стали обделывать; треть же из каждой роты, переменяяся погодно, производит солдатскую службу; а и все должны каждый год собираться на три недели и обучаться военным обращениям, а во все время, в каждый месяц два раза… Каждый отставленный солдат, по выслужении урочных лет, не токмо должен в селение его полка возвратиться, но и в самую ту роту… Не токмо позволено, но и повелено в полках иметь приличные мастерства, но больше грубые, яко плотничье, столярное, кузнечное, шляпное, сапожное и подобные».

Новиковский кружок не создал такого законченного плана идеального государства, какой был начертан кн. Щербатовым. Однако в мировоззрении московских мистиков заложены были определенные начала Нового Царства.

«Внутренняя церковь» розенкрейцеров должна была взять на себя управление всем людским обществом. «Вы же род избран, царское священие (или цари и священники), язык свят, люди обновления, яко да добродетели возвестите из тьмы вас призвавшего в чудный свой свет, – вспоминает Карнеев слова апостола (I Петр. II, 9). – Кому больше, возлюбленные братья, прилично сие поздравление, как не существенным и живым членам св. Ордена, которым сказуемое богомудрыми мужами истинно приложить можно: что они суть един дух с Богом и предварительно живут уже в вечном дне, невзирая, что и солнце и луна восходят и заходят еще пред телесными их очами. Все дела свои творят они ныне в Боге, Который есть, так сказать, душа души их и Который ко всякому Своему изволению употребляет их, яко безмолвное орудие… Соединение их с Богом есть толь тесно, как соединение водяной капли с неизменным морем. Сколь скоро капля сия поглощается морем, то имеет с ним одинаковую крепость и силу».

Алхимия, открывавшая пути к совершенству человеческого рода, тесно связана была с совершенной системой правления.

«Важные труды занимают меня теперь, – говорит алхимист одной (правда, позднейшей) рукописи, – я тружусь над великою работою, от которой зависит судьба человечества».

Цель всех «усилий и многолетних изысканий алхимиста есть та, чтобы даровать народам совершеннейшее правление, а человечеству возвратить древо жизни».

Давая господство над натурой, то есть и над людьми, не возвысившимися из натуры, алхимия дает «церкви» своих адептов силу управлять прочими людьми, владеть всем государством.

Волшебный маг Гиперион, преобразовывая и совершенствуя с помощью алхимии натуру и естество царевича Кибрита, доводя его до высшей степени познания, красоты, силы и мудрости, вместе с тем понемногу помогает улучшить Хризомандеру и управление его царством, устанавливая лучший суд, новую продовольственную систему, спасая жителей царства от неурожая и проч. [252]252
  См.: «Хризомандер». М., 1783, с. 257–264.


[Закрыть]

В качестве плана грядущих преобразований и нового устроения жизни кн. Н. Н. Трубецким был переведен манифест, обращенный ко всем «Владыкам мира сего», – «Новое начертание истинной теологии» [253]253
  Книга напечатана была в типогр. Лопухина в 1784 г.


[Закрыть].

Книга кладет в основание будущего мира ту же церковь Христову – о которой проповедовал Карнеев. «Через истинную церковь Дух Святой непосредственно может вмешиваться в дела людей. Церковь, создает очищенное и преображенное человечество, которое и будет залогом новой жизни. Власть Божия и власть земная должны слиться в лице святого царя.

Бог при сотворении человеческого рода предприял славное дело. Он хочет все сие человечество по Своему образу сотворить. К сему употребляет Он свою Церковь, которая должна быти особенною Его невестою. Но прежде, нежели сия церковь брак совершит и возможет править с Богом и Спасителем своим, должна она получить нужных для того членов и достигнуть величия и святости. Сего ради чем она древнее будет, тем ближе приближается день ее брака и ее славного царства. В юности своей была она внешно правима Священниками, которые поучали ее чрез весьма тяжкое преобразовательное служение, как то ей нужно было в то время и как то нужно было, дабы последующих членов ее привести в состояние разуметь небесное учение Иисуса и таинства царствия небесного. Потом освободил ее Сей Спаситель чрез Свое Человечество от сего законного ига и чрез Своих Апостолов и небесных Пророков, довольно наставил ясным образом во всех спасительных истинах, чрез что она мало-помалу к познанию Его Божества и к Его совершенному усыновлению приведена и в состояние поставлена, дабы быть внешно правимою святыми царями, учение Святого Духа праведно уразуметь и оному следовать, и чрез то достигнуть до предопределенной ей святости и блаженства».

Сообразно с этим книга намечает «основательные положения христианской политики, чрез которую Спаситель наш все победить, над всем миром господствовать будет и всех человеков учинит блаженными, и которую рабы Его и Ангелы отныне употреблять должны, дабы приуготовить царство Его, и с Ним царствовать:

1) Иисуса Христа, яко истинного Бога и существенную любовь, восприять в сердце своем за Царя и Вождя.

2) Вечное царство Его Божественной и духовной любви во всех и над всеми человеками иметь целию и по возможности стараться распространять.

3) Допустить себя сею существенною любовью к Богу и ближнему оживить, просветить и править, и никакому другому гласу не веровать и не следовать.

4) Все отрицать, оставлять, отвергать и отвращать, что противно сей любви и что препятствует ее побуждениям и удостоверениям, следовать по ее воли.

5) Лучше хотеть со Христом страдать и умереть, дабы угодить Богу, и царство Его и всеобщее благо по Его воли распространять, нежели сохранить жизнь свою и многие получить мирские почести и богатства чрез нелюбовь и неверность».

Существенной задачей нового святого государства будет исправление нравов всех подданных его. Исправление нравов «долженствует быть делом любви и согласия, а не гонения и слез… Бог такожде предпоставил начальство наказывать зло, и награждать добро; к сему будет Бог со всем особливым образом употреблять их и при сем деле исправления…».

К исправлению нравов призывала и другая излюбленная книга новиковского кружка, ставившая своей задачей наметить правильный путь человечества, – «Истина религии». По ее мнению, необходимо прежде всего обуздать роскошь моды в одежде. Достигнуть этого можно путем обязательного введения мундиров для всех состояний и на все случаи жизни. «Должно неотменно уже в некоторых местах начатое учреждение одежды сделать таким образом, чтоб каждое обоего пола состояние имело особенный свой пристойной мундир, как будничный, так и праздничный, по примеру военных людей, отдавая оной на вкус каждому месту и чтоб оное, несмотря на лицо, строго наблюдаемо было. Какою выгодою пользуются офицеры в мундирах своих? Небогатый равно с богатым может являться как при дворе, так и во всяких обществах. Ежели б правило сие было всеобщее, коликих бы избавилось тогда человечество забот, зависти и презрения! Достоинство и добродетель были бы виднее, и личность имела бы более уважения. О если б вскоре наступило блаженное время сие! В сем христианский патриот не угодит только одному прекрасному полу…

Государи и вельможи должны бы были подавать собою высокий пример и подражать монарху китайскому, которой не иначе видим бывает, как в императорской униформе своей, и в которой он почти обожаем».

Благодаря исправлению нравов государство сможет внести моральные начала и в экономическую жизнь.

«Для отвращения и вспомоществования бедности, – говорит «Истина религии», – в великих городах должны учреждены быть магазины как для хлеба и дров, так и для торфа, из которых бы жители, состояние более из бедных, нежели из богатых людей, могли иметь сходною ценою нужное для жизни и пищи своей…

Также надлежало бы ограничить скотское черни употребление вина, которым наша земля особливо заражена…

Что фабрики, откупы и торговля от сего пострадают, сие есть одно пустое нынешней моды предрассуждение, имеющее корень свой в глупости человеческой. Напротив того фабрики и лавки при учрежденных единожды навсегда мундирах, будут иметь расход, вернее нынешнего, вместо того, что теперь многие товары не расходятся и гниют. Торговля и мореходство более бы приносили пользы государствам. На художества и науки можно бы было обратить более. Паче же всего усилилось бы земледелие и скотоводство, сии золотые государственные источники, когда бы такое множество лишних в городах людей, не имея там пропитания, к земледелию обратилось».

«Новое начертание истинной теологии» надеется, что в новом царстве верующих постепенно исчезнет всякая нужда, наемничество и рабство; убогие подданные должны быть освобождены от налогов; должны быть устроены на широкую ногу дома для нищих и странников, больницы и училища для бедных.

Истинное государство установится не сразу. Переходной стадией будет общество верующих, уже очищенных Св. Духом.

«Сие общество будет отличаться от других плотских обществ наипаче следующими пунктами:

1) Оно не будет иметь особенного исповедания веры, ни же какого особенного внешнего Богослужения, но каждый из его членов будет для себя веровать Писанию, как он его разумеет и полную иметь свободу служить Богу по своей совести.

2) Оно будет состоять из одних верующих и никакой необращенный не будет признан за члена его, так что все необращенные супруги, чада, господа и слуги не могут быть членами общества сих соединенных верующих.

3) Оно в делах совести не будет иметь никакого другого вождя, кроме Иисуса Христа, так что все его члены будут стремиться допустить себя править единственно Духом Божиим и друг друга как братья любить и служить, по учению Христову и Его Апостолов.

4) Оно будет и всех других верующих, всех других сект и партий признавать за своих братьев и их также любить и почитать, как и соединенных своих членов.

5) Оно совсем посвящено будет служению Богу и ближнему, и все виды к доставлению себе хвалы и пользы будет оно почитать за зло и не позволенное.

6) Оно будет иметь практическую религию, ибо оно будет главным делом себе иметь исполнение всех христианских добродетелей и должностей. Оно будет стремиться исполнять непрестанно и наилучшим образом то, что другие доброго учили или еще учить будут.

7) Оно будет рассеяно и находиться во всем мире и во всех обществах, ибо оно признает всех верующих за своих братьев; и не будет стремиться к созиданию Вавилонской башни».

«Сколь скоро сие общество снабжено будет различными кающимися, облагодатствованными и святыми верующими, то нужно будет, чтобы они ввели некоторый порядок между собою, который бы, елико возможно, согласовал с порядком небесного царства. Как например: святые – главные надзиратели, облагодатствованные – помощники святых, кающиеся – в распоряжении тех и других».

«Для облегчения своего» обществу будет нужно «разделить свои упражнения на разные департаменты и членов своих к тому или другому департаменту употреблять, по способностям их… Сии департаменты могли бы быть следующие:

1)  Верховный Департамент, который должен состоять из наисвятейших, мудрейших, искуснейших и опытнейших членов сего общества. Он должен иметь верховную дирекцию над сим делом исправления, назначать надзирателей и членов других департаментов и соблюдать порядок и согласие между братьями.

2)  Государственный Департамент, который должен назначен быть, чтоб иметь сношение с начальством и духовным их Собором о исправлении нравов двора, правления, юстиции, воинства, полиции, домостройства и внешнего Богослужения и по соглашению стараться о таковом исправлении.

3)  Церковный Департамент, дабы с духовенством государства рассуждать, как наилучшим образом можно произвести вышереченное исправление по воле Божией и начальства…

4)  Соборный Департамент, дабы определять и расписывать дела, образ и время собрания братьев по назначению Верховного Департамента, такожде пещись о убогих, больных и странствующих братьях.

5)  Совета Департамент, дабы доставлять всем иностранным и соотечественникам требуемое ими наставление, увещание, утешение и другие духовные помощи, смотря по обстоятельствам, и дабы их между собою примирять, когда они того пожелают.

6)  Земский Департамент, дабы о исправлении нравов поселян стараться всевозможными и от Бога позволенными способами, по назначению Государственного Департамента обще с судьями и учителями того места.

7)  Учебный Департамент, дабы поучать юношество во всяком добре и воспитывать и дабы иметь дирекцию над больницами, богадельнями и другими христианскими делами.

8)  Иностранный Департамент, дабы вне государства стараться о обращении и исправлении язычников, магометан, иудеев и христиан и дабы иметь переписку с отсутствующими братьями.

9)  Ученый Департамент, дабы все книги, в которых общество нужду иметь будет, покупать, печатать, ссужать, дарить, рассылать и сохранять.

10)  Экономический Департамент, дабы пещися о телесном и земном, как, например, строить нужные домы и магазины, содержать оные в добром порядке и снабжать всем нужным; доставлять нужные домашние припасы, товары, одежду и лекарства и назначенные на то деньги принимать и раздавать».

Устроение внутренней государственной жизни – лишь часть задачи; если в каждом государстве будут святые Цари, то через них можно организовать и всю международную жизнь.

«Верующие Владыки всего мира… принесут себя в жертву Богу к сему намерению и друг с другом соединены будут…

Главные правила правления таковых соединенных Владык будут следующие.

1) Они главным видом иметь будут волю, славу и царство Бога и Иисуса Христа и вечное благо всех человеков.

2) Они будут стремиться учредить оное единственно через свет, жизнь и всемогущую силу Его любви, и сего ради все то за злое признают и отвергнут, что противно есть Его любви, истине и правде.

3) Они будут всех верующих и святых вспомогательными средствами и орудиями к тому употреблять, – по мере того, как они к тому удобны и охотно восхотят сие делать. Ибо их царство будет царство свободной любви.

4) Они единственно Дух Свят в себе и Священное Писание вне себя восприимут за правило своей веры и своей жизни, и другим предпишут. Ибо все языческие законы и употребления должны отвержены быть…

5) Они наипаче прилежать будут к доставлению всем своим подданным всех нужных средств и случаев жить спокойно и благочестиво… и детей своих наилучшим христианским образом воспитывать.

6) Они будут стремиться обращать всю мощь и мудрость свою к служению любви, или только к тому употреблять, дабы они совершенную волю Божественной и духовной любви Иисуса Христа всегда лучше познавали и исполняли. Ибо у Бога и в небесах есть мощь да мудрость и сии обе совершенно покорены любви так, что все совершается по воле святейшей любви и все сею любовью живится, освещается и правится. Любовь есть царь всех царей, всемогущество Божие, сокровище мудрости и правитель всего мира. О Цари! Заметьте сие хорошенько!..».

4. Социальные симпатии масонской среды

Картины будущего идеального царства лишь отчасти соответствовали действительному облику масонского ордена – привычкам, вкусам и житейским взглядам участников масонских лож. Братство вольных каменщиков должно было прежде всего сделаться той «республикой верующих», которую рисовало «Новое начертание истинной теологии». Согласно масонскому преданию, «естественное равенство и дружество» в ордене установил еще царь Соломон.

По Уставу «каменщик восстановляет первобытные права человеческого племени: он не усердствует никогда народным предрассудкам, и священный узел сравнивает здесь все состояния. Уважай в обществе гражданском степени учрежденные или терпимые Провидением; часто гордость оные вымышляла, ей и предоставлено оные хулить и отвергать. Но берегись вводить в храмах наших лестные отличности, нами не принимаемые. Оставь твои достоинства и знаки любочестия за дверями и входи к нам с сопутницами токмо твоими добродетелями. Какое бы твое светское звание ни было, уступи в ложах наших добродетельнейшему и просвещеннейшему».

Возможность стоять на равной ноге с любым из членов братства приятно волновала многих масонов.

Вступая в 1750 году в общество каменщиков, сам Елагин испытывал «тщеславие, да буду хотя на минуту в равенстве с такими людьми, кои в общежитии знамениты, и чинами, и достоинствами, и знаками от меня удалены суть… Вошед таким образом в братство, посещал я с удовольствием ложи… Мнимое равенство, честолюбие и гордость человека ласкающее, боле и боле в собрание меня привлекало: да хотя на самое краткое время буду равным власти, иногда и судьбою нашею управляющею».

Но действительность и здесь часто расходилась с мечтами. Сквозь дымку равенства, которую набрасывало на «братьев» участие в ордене, отчетливо проступали все светские различия общественного положения.

Когда в кругу московских розенкрейцеров произошли недоразумения из-за покупки Гендриковского дома, то некоторым участникам Типографической Компании самолюбие напомнило, что они бояре и генералы, а Новиков поручик.

Это самолюбие московских розенкрейцеров почувствовал тогда же и противник Новикова – барон Шрёдер. «Я мужик, а они – важные господа», – с горечью раздражения отзывался о своих подчиненных по ордену барон Шрёдер, выражая надежду, что ему не придется подобно Шварцу «околеть для русских».

Восхваляя императрицу Екатерину за то, что она не хотела арестовать Новикова без причины, Лопухин спрашивал читателей своих «Записок» (копии с которых он раздавал своим друзьям, то есть преимущественно масонам): «Кто же был Новиков? Содержатель типографии, поручик отставной, которого она считала совершенным злодеем – такая деликатность заметна была бы и в губернаторе, досадующем в своей губернии на человека подобного состояния».

Если родовитые и сановные масоны не могли забыть о чинах и сословии даже ближайших своих «братьев» и «начальников», то тем естественнее ожидать проявления таких же чувств их вне орденского круга.

Путешествуя за границей, осторожный поклонник Сен-Мартена Зиновьев прочел манифест 1785 года о дворянстве. Сожалея, что в теперешнем дворянстве мало «достойных людей», Зиновьев писал: «Очень мне понравились в сем манифесте благодарность и признательность, которые государыня дворянству изъясняет».

«Судя по великолепию дворца» (в Дрездене), тот же Зиновьев многого ждал от Саксонии, «но к сожалению премалейшее расстояние между дворянством и народом нашел».

С. И. Плещеев проездом в Авиньон, где он воспринял идеи небесного братства Нового Израиля, особенно был доволен Фрибуром в Швейцарии: там «женщины отменно хороши; дворянства много».

О. А. Поздеев всю жизнь горячо отстаивал крепостную власть дворян над крестьянами. В 1785 году он говорил в рязанской ложе Орфея: «Человек точно должен быть для собственной своей пользы в таком положении, чтоб он всегда надеялся и боялся, и даже, если мы захотим заметить, то и люди, подверженные теперь нашей власти, должны для их собственной пользы и выгоды быть в таком же положении; ибо если перестанут надеяться, то придут в отчаяние, а если не будет в них страха, то выйдут из послушания».

В конце 1796 года, во время беспорядков среди крестьян своего вологодского имения, Поздеев жаловался Лопухину, что крестьянами руководит «иллюминантический дух безначальства и независимости, распространившийся по всей Европе».

В письме 1817 года к Ланскому (за несколько лет до своей смерти) Поздеев, подводя итоги жизненному своему опыту, писал, что как только крестьяне будут освобождены «от зависимости дворян… то они войдут в такое своевольство и такое распутство, что тем начнется, что зачнут всех грабить, резать, то кто с ними сладит?.. Дворяне в государстве так как пальцы у рук. Высвободи вожжи, то лошади куда понесут и самого седока».

Тот же социальный инстинкт подсказывал масонским деятелям мечты о твердом Государе, возглавляющем весь общественный строй. Путешествуя по Италии, Зиновьев «ходил смотреть почти разваленный замок, которых в Неаполитанском королевстве великое множество, что доказательством служит, что феодальное правление здесь перевелось после всех. Как слаба в прежнее время власть государей и какие должны были быть беспорядки в правлении!»

Захара Карнеева приводит в умиление мысль о том, «сколь многие миллионы людей управляются единым царем…». Рисуя слушателям «свет Царства Духовного» и «Самодержавное Духа Божия Государство», тот же Захар Карнеев в другой речи приводит пример из области политической жизни, ясно показывающий симпатии и мысли ритора и слушателей, для которых этот пример – яркий образ – все должен был осветить и объяснить.

«К лучшему впечатлению существенной разности исканий сих и предметов их представим себе два правления: самодержавное, где в Царе заключается весь закон, порядок и единая воля…; и демократическое, где столько бывает разнообразных воль, сколько частных умов, и где всякий житель государства без просвещения и познания законов подает свой голос и один другому беспрестанно прекословит».

«Свету Царства Духовного» 3. Карнеев противополагал «бедное и гнилое царство мира сего, царство демократическое разнообразных страстей и пороков». Не противоречил Карнееву и Кутузов, рассказывая свой сон в письме к Лопухину: «Сойдя в нижнее жилище, нашел я толпу страстей, кричащую страшным образом. Шумные их поступки уверили меня скоро, что они старались казаться демократами».

«Ты справедливо судишь о моих правилах, – писал Кутузов Лопухину по поводу ареста Радищева, – я ненавижу возмутительных граждан, – они суть враги отечества и, следовательно, мои».

«Нет ничего священнее Государя, нет ничего мерзостнее бунтовщика… – такой афоризм находим в книге «Аристид, или Истинный патриот» (М., 1785). – Возмутитель есть вероломец, стыд Государя и ужас Государства».

«Правило повиновения, которого высокопочтенный орден от нас требует, – говорил Ф. П. Ключарев в 1784 году, – есть почтение и повиновение Государю, яко божественному образу на земли сей, из коего повиновения истекает исполнение гражданских законов и любовь к отечеству».

«Россия не то, что Польша еще, Россия все еще Татарщина, – писал Поздеев гр. А. К. Разумовскому [254]254
  Алексей Кириллович Разумовский (1748–1822) – граф, сенатор, министр народного просвещения (1810–1816). До назначения на министерский пост был членом масонской ложи.


[Закрыть]в 1816 году, – в которой должен быть Государь самодержавный, подкрепляемый множеством дворян».

«Гнилое царство мира сего» два раза на глазах екатерининских масонов осуществлено было на земле. Первый раз в виде пугачевщины. Во главе правительственных войск в 1774 году поставлен был гр. П. И. Панин; несомненно, в числе офицеров, служивших под его командой, было немало масонов, запомнивших уроки пугачевщины на всю последующую жизнь. Вероятно, масоном был П. С. Рунич, член следственной комиссии 1774–1775 годов.

Дежурным офицером при Панине состоял Поздеев. Грозное видение пугачевщины с тех пор не покидало его. В 1796 году, во время беспорядков его вологодских крепостных, Поздеев сейчас же вспомнил яицкого казака. «В крестьянах видим явно готовящийся бунт, весьма похожий на пугачевский… да теперь же у них слышится, что и городов не будет».

«Пугачев везде рассеивал, что если бы в России подпоры подрубить, то забор сам упадет, а потому и восстал на дворян, зачал крестьян делать вольными… Под владением Пугачева истреблено не персон, а фамилиев дворянских девять сот» [255]255
  Письмо 1816 г.


[Закрыть]. Те же самые впечатления передавал Поздеев и Ланскому в 1817 году: «Во время бывшего бунта против (sic) Пугачева в 74 году, когда граф Панин был послан для усмирения, я при нем тогда правил дежурство, то мне все эти дела известны. Наши русские мужички таковы, что они и младенца из утробы матери вырезывали, то судите – это паче нежели звери. Да кем их усмирять? Солдатами? Да солдаты ведь из тех же. То кем усмирять? Ведь внутренняя война хуже внешней, страшнее: тогда и с кем идешь усмирять, и того страшись. С бригадира Толстого под Казанью кожу содрали. То вот что наши мужички, как им дать вольность».

Второй раз царство мира сего воплотилось во французской революции.

Франция – «гнездо цареубийц, ядомешателей, грабителей, разбойников», – писал Кутузов Трубецкому в 1792 году.

Ученики Лопухина, Колокольников и Невзоров, сообщали своему патрону из Страсбурга в ноябре 1790 года. «Мы намерены были отправиться в Париж, но вчера в день отъезда нашего в Париж, напал на нас обоих дух беспокойства, так что мы ни обедать, ни ужинать не могли. И так решились совсем оставить Францию и неотменно отправиться в Гетинг».

Нельзя думать, что масоны новиковского кружка писали так только для отводу глаз, имея в виду неизбежную перлюстрацию. Невзоров то же самое утверждал и в письме своем к Поздееву в 1816 году: «Мы отказались посещать в Страсбурге патриотическое общество в 1790 году, почитая все таковые заведения плодом мятежного буйства, от чего благодетели наши учили остерегаться».

«В 1791 году, когда я был в Геттингене без товарища один, – писал дальше Невзоров, – звали меня записаться в большую там ложу масонскую, в которой был великим мастером тамошний профессор и славный стихотворец Бюргер, но я, помня наставление своего благодетеля И. В. Лопухина оберегаться таковых приглашений, чтобы не попасть вместо доброй ложи в какую-нибудь беспутную и развратную, от того отказался и был собою доволен, когда услышал, что в означенной Геттингентской ложе в одно собрание означенный великий мастер Бюргер говорил похвальную речь равенству французскому».

Французская революция послужила ярким примером пагубного яда неверия и вольнодумства. Описав в своей «Внутренней церкви» пустословие лжемудрых хулителей Бога, Лопухин добавлял: «Сей дух кружения воцарился в погибающей Франции».

Подробно развивал Лопухин эту свою мысль в письме к Кутузову (от 14 октября 1790 года). «Я думаю, – писал он, – что сочинения Вольтеров, Дидеротов, Гельвециев и всех антихристианских вольнодумцев много способствовали нынешнему юродствованию Франции. Да и возможно ли, чтобы те, которые не чтут самого Царя царей, могли любить царей земных и охотно им повиноваться? Чувства сии любви и повиновения необходимо нужны для благосостояния существенного. Но может ли сие быть предметом тех, которые токмо ищут собственной корысти, на которой основана вся оная модная французская философия. Жалко, что сие имя профанируется. Зови меня, кто хочет, фанатиком, мартинистом, распромасоном, как угодно, я уверен, что то государство счастливее, в котором больше прямых христиан. Они токмо могут быть хорошими подданными и гражданами».