Текст книги "Тихий Холм. Постскриптум"
Автор книги: Георгий Старков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
Глава 15
В восемь утра Колин осмелился позвонить в общежитие. По сонному голосу Кэрол сразу стало ясно, что ему особо не рады. Поэтому он не стал долго распинаться.
– Шерил не вернулась? – спросил он, едва отзвучало эхо собственного приветствия.
– Нет, её нет, – Кэрол отреагировала на удивление спокойно. – Колин, вообще-то сегодня выходной, и мы хотели пос…
– Да, я знаю, – он криво усмехнулся. – Извини.
И бросил трубку. За секунду до того, как он оторвал мембрану от уха, ему показалось, что Кэрол что-то хочет сказать, но Колин отмёл это предположение как абсурдное. К тому же он уже знал, что делать.
Итак, худшие опасения сбылись. Шерил до сих пор нет, и это может означать только одно: что-то случилось, что-то нехорошее. И у него есть шанс потерять эту удивительную девушку в самом начале пути…
До хруста сжав красный маркер, Колин наклонился над письменным столом. На ней лежала карта восточного побережья, часть карты США, которая до сегодняшнего утра пылилась в ящике стола. Уже второй час Колин до рези в глазах всматривался в крохотную чёрную точку среди нежной зелени лесов. Одна-единственная точка у берега большого озера – и над ней всего два слова минимальным шрифтом.
Тихий Холм. Именно эти слова прошептала Шерил в тот памятный вечер, прежде чем погрузиться в сон. Они осели в памяти свинцовыми каплями и дали о себе знать сегодня утром, когда он ворочался на постели без сна. У Колина не было бы шансов разгадать их сокровенный смысл даже на смертном одре, если бы не случайность – одна из тех, что меняют мир. Майк, однокурсник Колина, как-то раз рассказывал друзьям о поездке в курорт Тихий Холм. И посоветовал никогда – слышите, никогда! – не думать об уик-энде в этом городе.
Стрёмный город. Туман, словно сам Бог опорожнился… и все кабаки безлюдные, как в вестернах. И тёлок нету. Зря съездил, в-общем.
Колину всё стало ясно. И если он не вскочил на «доджа» в ту же секунду, то только потому, что в душе тлела надежда. Последний звонок перечеркнул всё.
Он коснулся кончиком маркера заветной точки. Ближайшие города – Брамс и Плезант Ривер. Брамс на карте выглядел крупнее, но через кружочек Плезант Ривера проходила жирная синяя линия, извивающаяся в мэнских дебрях. Федеральная автострада номер 19. Автострада – это хорошо; значит, можно будет добраться без проблем. Колин вывел неровную кривую от Тихого Холма до Плезант Ривера. Дальнейшее выглядело просто. Автострада стрелой пронизывала почти все штаты Новой Англии и проходила всего в двадцати милях к югу от Эшфилда. Если верить масштабу – полдня езды, и он будет в Плезант Ривере. А оттуда рукой подать до паршивого курорта…
Ты не уйдёшь, Шерил. Что бы ты ни задумала, ты не уйдёшь. Я еду за тобой.
Колин поднял голову, которая изрядно потяжелела за эту ужасную ночь, и посмотрел в окно. Солнце только поднималось, окрашивая деревья в розовый цвет. Начиналось свежее воскресенье – лучший день недели.
Глава 16
Выспаться в автобусе Шерил не удалось, поэтому она завалилась в постель, едва сняв номер в мотеле Плезант Ривера. Не помешало ничего – ни вода, назойливо капающая из крана в ванной, ни громоподобная музыка в соседнем номере. Шерил положила голову на подушку и забылась глубоким сном. За окном вставало солнце.
Когда она открыла глаза, свет в окне успел сменился на пряно-жёлтый, возвещающий, что день переходит в предвечерье. Ей стало не по себе. Не улыбалась перспектива подъехать в Тихий Холм в тёмное время, хоть она и считала, что в городе её не ждёт ничего ужасного.
Она взяла со шкафчика наручные часы. Половина четвёртого. Если поторопиться, то можно добраться до города где-то к шести. Два часа, и она уже едет обратно. Десять вечера – Шерил Мейсон снова здесь, в номере мотеля, ложится на постель, свободная от теней прошлого. План заманивал простотой.
Значит, в путь.
Она вышла из номера и спустилась в кафе, где наспех сжевала салат и пару гамбургеров, потом вышла из мотеля и поймала машину до таксопарка. В таком мелком городишке должны были найтись люди, подрабатывающие рейсами вне городской черты. Шерил полагала, что найти автомобиль не составит особых проблем. Тем больше было её удивление, когда в углу площадки, предназначенной для дальних маршрутов, она увидела лишь три колымаги явно не свежего года выпуска. У крайнего слева зелёного автомобиля было красноречиво снято колесо. Превозмогая плохое предчувствие, Шерил подошла к чёрному «форду» с одной разбитой фарой. Выемка фары зияла пустотой, как выбитый глаз.
– Чего нужно? – вяло заинтересовался небритый мужчина, неохотно выключив радиоприёмник. Шерил заглянула в открытое окно и уловила кислый запах лука.
– Мне нужно в Тихий Холм. Не подбросите?
– Моё корыто так далеко не потянет, – заслышав пункт доставки, водитель мгновенно потерял к ней всякий интерес. – Если сломается по пути, то будем сидеть сиднём посреди дороги. В тех краях пустовато, знаешь ли.
– Да-да, понимаю, – Шерил поспешно отошла от «форда», чувствуя на спине мрачный взгляд водителя. Опять не везёт. Остался единственный вариант – чёрный «жук-фольксваген» на дальнем конце площадки. К счастью, водитель «жука» и сам автомобиль выглядели вполне опрятно. Увидев девушку, мужчина с лысеющей макушкой убрал газету и засиял рекламной улыбкой:
– К вашим услугам, мэм. По доллару за милю, и старина Ллойд доставит вас на край света.
– Край света мне ни к чему, – Шерил улыбнулась. – Мне бы лишь до Тихого Холма.
Это и есть край света.
– Довольно далеко, – мужчина прекратил зазывающе скалиться, и она испугалась, как бы не остаться совсем без транспорта.
– Плачу в полтора раза больше.
– Дороги там плохие, – водитель с сомнением постучал по баранке. – К тому же город заброшен, и возвращаться придётся порожним рейсом. Вот в Брамсе ещё можно было…
Шерил вздохнула и взглянула на часы. Уже за четыре. Времени всё меньше.
– Ладно, плачу вдвое, – сказала она. – Плюс обратный путь.
Водитель мгновенно оживился:
– Это уже дело. Присаживайтесь, мэм, и мы полетим быстрее пули.
– Не помешало бы, – Шерил обошла машину, снова ощущая на себе прожигающий взгляд водителя «форда». Солнце незаметно клонилось на запад. – Мне нужно вернуться пораньше. Сколько времени займёт поездка?
– Ну, если эта гребаная дорога снова не обвалилась, час с лишним туда и обратно. Всё зависит от того, сколько вы пробудете в вашем Тихом Холме.
Это не мой Тихий Холм, едва не вырвалось у неё. Шерил плотно сжала губы и села на жёсткое кресло, обитое синей тканью. В кабине витал приторный аромат освежителя воздуха. Сам освежитель в форме зелёной ёлочки раздражающе маячил под потолком перед глазами. Водитель завёл мотор, заставив корпус автомобиля затрястись. Пару секунд он внимательно изучал её взглядом, словно ожидая, что Шерил ему что-то скажет, но она выразительно молчала, всем видом выказывая нетерпение. Что-то бессвязно буркнув под носом, мужчина тронул машину с места. Оставляя на площадке голубоватый дым, «жук» выехал на улицу.
Примерно через полчаса из редкого потока машин на таксопарк свернул серый «додж» и припарковался возле сломанного «бьюика». Водитель «форда» жевал резинку и лениво наблюдал, как из салона вылезает молодой парень явно не из здешних мест. Он сразу не понравился водителю – в первую очередь потому, что машина парня загораживала вид на торговый центр напротив, куда входили и выходили женщины.
Постояв в нерешительности, парень зашагал к «форду». Водитель уменьшил звук радио. Долго дискутировать с пижоном он не собирался – раз он на своих колёсах, то ему до него нет никакого дела.
Парень заглянул в салон:
– Извините, давно здесь стоите?
– А тебе, собственно, какое дело?
– Я ищу одну девушку, – сказал парень. – Думаю, она брала здесь машину. Не видели?
– Ничего я не видел, кроме твоей паршивой колымаги, – отрезал водитель. – Был бы очень рад, если бы ты убрал её с глаз долой.
– Но она должна была… – парень в растерянности заморгал, потом вдруг засунул руку в карман. – Слушайте. Вот вам десять долларов, и скажите правду. Дело жизни и смерти.
Водитель внимательно изучил зелёную бумажку, которая появилась в ладони парня. Настоящая десятка. Похоже, девка сбежала от парня, и он мчится за ней на всех парах, словно она единственная на свете. Трогательно. Он криво усмехнулся и взял купюру:
– Припоминаю. Была у меня какая-то блондинка. Справлялась, не отвезу ли я её до Тихого Холма.
– И вы не отвезли? – с надеждой спросил парень.
– Надо это мне. Тихий Холм – проклятый город, сынок. Я своей дозы дерьма там уже нахватался. Теперь меня туда за уши не затащишь.
Парень испуганно заморгал:
– Проклятый? Что вы имеете в виду?..
Ничего не ответив, водитель начал отворачиваться от собеседника к заветному приёмнику. Тот резко подался вперёд, махнув перед самым носом ещё одной ассигнацией:
– Говорите, на какой машине она уехала. И как давно.
Водитель страдальчески взглянул снизу вверх на настырного типа, увидел его дрожащие губы, покрасневшие, глубоко впавшие глаза. Ничего не говоря, он взял купюру, засунул в бездонный карман брюк и начал с ленцой объяснять. Когда закончил, парень кивнул и вернулся в свою машину, не попрощавшись. Водителю показалось, что его немного шатает при ходьбе. «Додж» судорожно рванулся вперёд и влился в уличное движение. Водитель провожал его взглядом, пока машина не скрылась за поворотом. Он не понимал, что влечёт приезжих в Тихий Холм. Но знал, что не пройдёт и недели, как новая порция ничего не смыслящих придурков будет вымаливать у него путёвку до Тихого Холма. Он отказывал… но они всё равно что-нибудь придумывали. Всегда.
Глава 17
Когда автомобиль пересёк невидимую черту, разделяющую город от леса, и суета улиц осталась позади, Шерил почувствовала себя лучше. Спокойнее. Если она до сих пор была в чём-то не уверена, то теперь преисполнилась мысли, что всё будет хорошо и она приняла правильное решение.
Дорога круто сворачивала, сгибалась вверх и вниз, как лента серпантина. Садящееся солнце мелькало между густыми рядами деревьев, но до соприкосновения с горизонтом было ещё далеко. На дороге не было видно ни одной машины – видимо, всё-таки не зря сын Филлипа решил переехать. Шерил думала, что знакомая местность пробудит в ней страх, может, даже панику, но она вовсе не узнавала эти места. Два года назад она проезжала мимо этих морщинистых стволов, но тогда стояла ночь и видимость ограничивалась парой-тройкой ярдов. На большее свет фар не был способен. Сейчас она была этому только рада.
Господи, подумала она, я еду в Тихий Холм.
Водитель следил за дорогой, не обращая на неё ни малейшего внимания. Вопреки обещанию «полететь быстрее пули», он вёл «жук» довольно медленно, опасаясь поворотов. Даже на такой божеской скорости машина иногда резко падала в ухаб, и обоих жестоко трясло. Водитель ругался, проклиная дорогу. Шерил отмалчивалась.
У дороги показалась синяя табличка с номером. Из неё Шерил поняла, что до заветного города осталось пятнадцать миль. Полчаса, или чуть больше, и она опять увидит те самые мостовые и проулки. Родной город… Удивительно – при этой мысли в груди растекалась тёплая волна ностальгии. Такое было недопустимо. Тихий Холм никогда не был ей родным городом. Для Шерил он оставался неперсонифицированным злом, чудовищем в облике сонного поселения. А сейчас…
Ладно, хватит. Что мне нужно – просто приехать, прогуляться по улицам, убедиться, что всё кончилось и мне ничего не угрожает. Это будет конец.
Конец. Так всё и будет – последний гвоздь в крышку гроба ненужных воспоминаний. Она слишком долго пряталась – с самого рождения, когда отец носился из штата в штат, укрывая её от взора города. Но в итоге дело всё равно кончилось той страшной ночью… Она не допустит повторения нелепой игры в прятки. Ей ничего не грозит, под крышкой гроба не похороненные заживо, а лишь гниющий труп прошлый дней. Всё позади.
Бояться нечего. Клаудии и её свиты больше нет. Алесса ушла. Бог умер, я её убила. Никого не осталось. Даже… Дугласа.
Вот что мешало ей избавиться от глупых иллюзий раньше – Дуглас, который всегда мог позвонить, зайти проведать её, своим существованием доказывая реальность прошлого. Как это ни жестоко, теперь Дугласа нет, и единственный оставшийся свидетель – она, Шерил. Если ей удастся убедить себя… пусть худо-бедно, но убедить…
Поэтому она возвращалась. Увидеть своими глазами, что угроза, если была, то испарилась, и ржавые оковы больше не опутывают душу. Пройтись по пыльным улицам, почувствовать, что Тихий Холм всего-то ПУСТОЙ ГОРОД, и ни каплей больше. Кому-то, может, он ещё покажет свои острые зубы, но с Шерил он наигрался сполна.
– Идиот, – мрачно заметил водитель. Шерил вздрогнула от неожиданности:
– Что?
– Если будет так гнать, то точно навернётся, – водитель мотнул головой на зеркало заднего обзора. Шерил с изумлением увидела там яркие глазницы фар. Автомобиль действительно мчался на полной скорости, угрожая вылететь в кювет. Кто-то ехал в Тихий Холм.
Надо же, я здесь не одна такая безумная… Мысль развеселила Шерил, она испустила короткий смешок. Водитель никак не отреагировал, лишь прижал «жук» к обочине, чтобы освободить путь для лихача. Шерил следила за тем, как автомобиль догоняет их, и слышала натужный рёв мотора. Странно, она где-то уже слышала этот приглушённый рокот. Точно слышала.
Подъехав на расстояние двух-трёх ярдов, автомобиль неожиданно сбросил газ и нетерпеливо мигнул фарами. В натягивающемся над лесом покрывале полумрака мигание фар выглядело жутко, почти демонически. Шерил вдруг ощутила колючий страх внутри себя – совершенно необъяснимый и неконтролируемый.
– Чего он хочет? – недовольно протянул водитель, не сводя глаз с зеркала. Человек, скрывающийся за слепящим сиянием фар, ещё раз нажал на рычаг, бросая «жук» то в свет, то в тень. Шерил, и то поняла смысл недвусмысленного сигнала. Он требовал остановиться.
– Вроде бы не легавый… – водитель вдруг обернулся к Шерил, приковав её к сиденью холодным взглядом. – Ты, часом, ничего не натворила, девочка?
– Я? – голос дрогнул. – Н-нет…
Надрывный гудок пронёсся над вечерним лесом, оглушая мелкое зверьё. Машина рванулась вперёд и поравнялась с ними. Теперь они могли разглядеть её получше. «Додж» цвета сухого асфальта с тонированными задними стёклами. Шерил вспомнила, как перекатывались камушки под его колёсами во время пикника на гору.
– Колин? – вырвалось у неё. Она зажмурилась, чтобы нелепая галлюцинация исчезла. Но знакомый рокот мотора никуда не делся.
«Жук» свернул на правую обочину и остановился с громким скрежетом, сдирая шину об асфальт. Водитель злобно смотрел на растерянную Шерил, и она догадывалась, какими эпитетами он её мысленно награждает.
– Ну, что скажешь? Это за тобой?
– Похоже, что да. Послушайте… подождите, я просто… поговорю и вернусь, хорошо?
– Только побыстрее, – отрезал водитель, с ненавистью глядя на Колина в его несоразмерной джинсовой куртке, который выскочил из «доджа». В окружении чернеющих лесов Колин смотрелся донельзя маленьким и потерянным.
Шерил открыла дверцу. Мысли совершенно запутались, она не знала, что делать и о чём думать. Почему Колин здесь? Как он выследил её?.. Неужели подруги разболтались? Но ведь никто, кроме неё самой, не знал, что она едет в Тихий Холм. Колина здесь не должно быть. Это не входило в её планы.
Увидев её, Колин лихорадочно бросился вперёд:
– Шерил!.. Всё-таки догнал…
– Что ты здесь делаешь? – растерянно спросила она.
– Ехал за тобой, – он дышал тяжело, волосы лежали спутанным клубком, глаза горели. – Не надеялся догнать, но…
– Колин, какого чёрта?
Он запнулся, отступив назад под волной её ярости. Глаза потухли, и он весь как-то сник. Словно только что осознал, что они вдвоём не в саду кампуса, а у черта на куличиках в лесу за десятки миль от колледжа.
– Шерил, я… – он нерешительно замолчал, потом всё-таки продолжил через силу. – Я беспокоился о тебе.
– Беспокоился? И поэтому стал за мной шпионить? – Шерил начала закипать. Пара дней, ей нужна была только пара дней, чтобы в последний раз остаться одной и покончить с прошлым. Она была близка к этому, так близка… Но где там – Колин, который смотрит на неё с просто-таки мальчишеской обидой, загораживает дорогу, становясь тёмной тенью на фоне фар своей машины.
– Шерил, я просто хотел… я подумал…
Она оглянулась, бросила взгляд на водителя, который многозначительно наблюдал за парочкой через стекло. На пустой дороге гулял ветер. Шерил вздохнула и отбросила прядь волос, упавших на лицо.
– Ладно, – сказала она устало, – тогда скажи, как ты меня выследил.
– Может быть, ты не помнишь… ты сама мне сказала…
– Неужели? – она приподняла брови. – И где же? Что-то не припоминаю.
Колин рассказал ей. Про то, как он спросил, когда она засыпала, чего она боится, и она ответила, проваливаясь в сон. Тихий Холм. Он рассказал, как ломал голову всю вчерашнюю ночь и в конце концов вспомнил, где он слышал это название. По мере того, как Колин говорил, досада и сумбурная ярость, охватившие Шерил, стихали, уступая место чувству вины. Она почувствовала себя виноватой перед Колином, что своими необдуманными действиями вызвала в нём столько беспокойства. В конце концов, он любил её… и эта сумасшедшая гонка по лесам была лишним доказательством, насколько сильной была эта любовь.
Колин замолчал и вопросительно посмотрел на неё, чуть отступив назад, словно боялся, что она его ударит. Шерил тяжело вздохнула.
– Хорошо, – сказала она. – Я могу тебе всё объяснить Колин… потом. Что будем делать теперь?
– Не знаю, – взгляд Колина сместился за её спину, где в полутьме светились фары «жука», как глаза огромного животного. – Но если ты хочешь попасть в Тихий Холм, Шерил, почему бы тебе не пересесть ко мне? Я могу…
– Нет, – отрезала она, не медля ни секунды. И тут же добавила, боясь, что он её не услышал. – Нет.
Нельзя, ни в коем случае нельзя подпускать Колина к этому городу на расстояние пушечного выстрела. Это худшая услуга, которую она может ему оказать. У неё свои счёты с городом, Колин ни при чём. Она почему-то знала, что город с радостью примется за дорогого ей человека, как только сможет – в отместку ей, за то, что несмышлёная девчонка когда-то вырвалась из его плена.
– Но почему, Шерил? – Колин казался удивлённым. – Если у тебя там какие-то дела, то я…
– Нет, Колин, – она беспомощно смотрела на него, надеясь, что он углядит в глазах немую мольбу. Но надвигающая пепельность и снопы электрического света, бьющие спереди и сзади, мешали им видеть друг друга.
– Леди, я жду! – вдруг подал голос водитель из ярко освещённого салона. Шерил инстинктивно обернулась, и Колин сказал – тихо, но очень решительно:
– Я тебя не отпущу, Шерил. Ни за что.
– Колин, я… – она запнулась. Слова иссякли, как вода в пересохшем колодце. Внезапно захотелось плакать.
Ну что, что делать?
Она смутно почувствовала, как Колин проходит мимо неё и направляется к «жуку». Видела, как он заглянул к водителю и сказал несколько слов. Свист ветра в лесу набирал силу, превращаясь в жуткое подобие детского плача. Водитель кивнул. Колин достал из кармана бумажник и отсчитал ему пару купюр. Напоследок одарив Шерил мрачным осуждающим взглядом, водитель подал автомобиль назад. «Жук» с удивительной маневренностью развернулся на узкой полосе асфальта и взвизгнул, набирая скорость. На мгновение зажглись и погасли красные тормозные огни, заставив Шерил зажмуриться. Колин стоял на месте серым столбом, и она с ужасающей ясностью поняла, что это тоже проделки города. Неизвестно как, но сила Тихого Холма распространилась далеко за его пределы… и он не хочет, чтобы она вернулась. Город не хочет её отпускать. Ему приятнее видеть её похороненной заживо, в наглухо заколоченном гробу.
Прекрати этот собачий бред. Что за дурная привычка во всём винить этот занюханный городишко. Ты сама подставилась.
– Пошли к машине, Шерил, – мягко сказал Колин, взяв её за руку. – Здесь холодно. Ты можешь простудиться.
– Что будем делать? – отстранённо спросила она, позволяя ему увлечь себя навстречу яркому свету фар. Как всё просто закончилось. Они вернутся в мотель, проведут там ночь, и вечером следующего дня снова кампус…
– Поедем в Тихий Холм, – Колин раскрыл перед ней дверцу.
– Мне уже не нужно, – сказала она, усаживаясь на сиденье. Было приятно оказаться вновь в тёплом салоне с едва уловимым ароматом горького одеколона. Пока Колин обходил машину, она прикрыла глаза и представила, что будет, если она скажет ему всё, как есть.
Так в чём дело, Шерил?
Понимаешь, Колин… Дело в том, что два года назад я родила в этом городе Бога. Бога, да. Но ты не волнуйся – я сама её убила, и потом ещё хорошенько попинала, чтобы не возвращался. Всё в порядке…
Как несправедливо, что нельзя просто сказать правду, зная, что Колин поверит ей… Он не поймёт. Даже если поймёт, то, рассказав ему, она снова вдохнёт жизнь в умирающую историю. У событий той ночи станет одним свидетелем больше.
– Ты точно не хочешь?..
Она вздрогнула и судорожно дёрнула плечом, как в нервном тике. И отчаянно закивала, не в силах вымолвить ни слова. На секунду ей показалось, что она всё-таки не выдержит и расплачется прямо здесь, перед своим отражением на лобовом стекле. Но она выдержала.
– Хорошо, – перед затуманенными глазами появилась синяя крышка от термоса, наполненная дымящейся розоватой жидкостью. – Выпей, Шерил. Ты вся дрожишь. Согрейся. Я захватил термос с горячим чаем.
– Колин, мне не…
Крышка легко и воздушно перекочевала на подставленную ладонь. Шерил почувствовала её тепло на кончиках пальцев. Ароматный дымок защекотал ноздри. Она почувствовала невыразимую благодарность к Колину – за то, что он находится здесь, с ней, в этот угасающий в тёмно-розовом мареве вечер. Обида и злость, осаждавшие душу, куда-то испарились. Шерил даже осторожно подумала, что, может быть, нет никакой необходимости посещать снова этот город, ей хватит и Колина, его любви, чтобы убить окончательно фантомы двухлетней давности. Поразмыслив над этой многообещающей темой, она слабо улыбнулась и поднесла крышку к губам. Чай и в самом деле был горячий, он даже немного обжигал губы, но она не отставила крышку, выпила душистый напиток до дна, ощущая приятное горчение на языке. Колин облегчённо выдохнул и принял опустевшую крышку обратно. Шерил откинулась на спинку сиденья, наблюдая, как он закручивает термос и ставит его обратно на пол. Чай словно растекался тёплой волной по каждой жилке, наполняя умиротворением и сладкой истомой.
– Поедем, – сказала она. Язык повиновался с трудом.
– Да, поедем, – согласился Колин, глядя вперёд, на прямую дорогу, которая скрывалась за возвышенностью. Его голос звучал глухо. – Всё-таки скажи мне, Шерил… почему ты так стремилась в этот город?
– Какая разница?.. – она хотела, чтобы это прозвучало возмущённо и капризно, но слова вырвались вялые и бесформенные. Голова тяжелела, словно набитая свинцом. Салон автомобиля медленно, но очень раздражающе вращался вокруг неё, не давая сосредоточиться. Господи, подумала Шерил. Я заболела. Может, даже заработала пневмо…
– Разницы никакой, – сказал Колин. Теперь она испугалась по-настоящему: голос Колина прозвучал, словно доносился из глубин бездонного колодца, прокатываясь болезненными раскатами в голове. Шёпот обрушился градом камней, больно бьющих по ушам. Шерил ощутила, что не может пошевелить ни одной частью тела.
Мы едем в Тихий Холм.
Кто это сказал?.. Колин? Разве это его голос, писклявый и растянутый во времени? Она лихорадочно сжала подлокотник кресла, словно надеялась ухватиться за ускользающую ткань реальности. Но салон всё равно уплывал куда-то далеко, оставляя её в темноте. В последний миг она увидела, как Колин наконец оторвался от созерцания сумрака за окном и посмотрел на неё. Он улыбался – смущённо и мягко, как всегда, но Шерил ощутила, как по её шее проходится острое лезвие ужаса. Веки опустились сами собой, уши набились ватой, и она безвозвратно потерялась в тёмных лабиринтах пустой тьмы.
