Текст книги "Уклонист"

Автор книги: Георгий Лопатин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

– А мы на какой линии? – с подозрением спросил Вадим. – Уж не на первом ли?!

– В точку! – кивнул Тимур. – Сам же видишь, впереди нас никого нет.

– Вот же черт! – воскликнул Куликов, осознав в полной мере, что это для них значит.

Именно первая линия примет на себя самый мощный первый атакующий удар китайцев. Ну и много останется после этого от первой линии обороны? То-то и оно...

Захотелось закопаться как никогда глубоко. Нужда, а еще в большей степени страх смерти, как правило, активизирует мыслительные процессы, что и произошло с Куликовым.

– Черт, мы так месяц копать будем, хоть бы землю прогреть что ли?!

– Чем? Как? – поинтересовался Бардов.

– Да хотя бы вот этой растительностью, что нам обзор закрывает. Все равное походу убирать придется. Какое-никакое, а возможное укрытие для атакующего нас противника. А так совместим полезное с полезным. Срежем все эти кустики, деревца и запалим хороший огонек.

– А это мысль, – согласился Юрий. – Надо тебе это командирам рассказать. А то вдруг они реально не в курсе? Им же ведь копать своими лапками себе штабные блиндажи не приходится, вот и не знают о наших проблемах...

– Лучше ты.

– Точно? – осклабился Бардов. – А то смотри, получится как в прошлый раз с процентным соотношением китайцев.

Приятели глухо засмеялись. Нацик тогда хорошо оттянулся за счет Куликова.

– Точно. Кто тебя отсюда выпустит в городе пошляться по кабакам да притонам? – отмахнулся Куликов. – Так что дарю мыслю. Иди докладывай и побыстрее, – и уже глуше, чтобы никто не услышал, добавил: – А мне просто лень мотаться туда-сюда. Набегаемся еще...

– Ну, как знаешь!

Юрий Бардов действительно бросил лопатку и исчез в поиске командного состава.

Его товарищи, также побросав инструмент закурили. Зачем зря напрягаться и долбить камень скованный мерзлой землей, если сейчас возможно наступит послабление?

Инициатива снизу редко когда получает одобрение у вышестоящего начальства, оно де само с усами, но на этот раз получило.

– Айда на склон, дерева рубить! – с дурашливым возгласом вернулся Бардов от командования. – Мое предложение, – добавил Юрий, с усмешкой посмотрев на Вадима, – полностью одобрено и отмечено благодарностью в личное дело!

Вадим лишь криво усмехнулся в ответ. Лично ему от этих благодарностей ни холодно, ни жарко, тем более если убьют.

Вскоре по подразделения озвучили соответствующий приказ и солдаты принялись активно рубить всю древесную растительность на склонах, после чего затаскивать полученные дрова на вершины. Еще немного и на местах будущих окопов по всей длине и глубине оборонительного рубежа запылали большие длинные костры как раз по щелям будущих окопов.

Земля после прогрева поддавалась действительно намного легче и дело по рытью окопов пошло куда как быстрее. Но силы человеческие не беспредельны. Ресурсов чтобы сделать нормальные блиндажи, доты и дзоты уже не оставалось. А именно они и важны в деле обороноспособности.

– Блин и как нам с этим быть? – произнес Авдеев, рухнув на землю от усталости.

От будущего дота имелась только кое-как окопанное очертание, небольшая и неглубокая площадка. Ее предстояло еще углублять и углублять, а потом накрывать.

– Да... без хороших взрывов, чтобы разрыхлить грунт нам тут не обойтись, – произнес Юрий.

– Ну и чего сидим? – поднял глаза на Бардова Вадим.

– В смысле? – набычился нацик.

– В прямом. Наконец ты что-то придумал сам, – усмехнулся Куликов. – Видать мои идеи все же запустили в твоем мозгу хоть какой-то мыслительный процесс. Можешь смело идти к командирам и предлагать новую инициативу.

– Давай-давай, – хохотнул Авдеев. – Ноги в руки и пошел!

Над Бардовым снова засмеялись.

– В лоб дам... всем, – огрызнулся нацик, впрочем, тоже сквозь глухой смех. – Думаешь действительно стоит предложить?

– А почему бы и нет? Не укусят ведь. В крайнем случае пошлют на три буквы, но это не смертельно. Смертельно будет, если мы не сделаем все как надо до подхода китайцев.

– Действительно.

Снова выбросив лопатку Юрий Бардов ушел к командирам предлагать свою настоящую идею. На этот раз он отсутствовал в два раза дольше, но пришел с довольным видом.

– Сейчас саперы взрывчатку притащат, – сказал он. – Только нарежут тротил на дольки соответствующей мощности, чтобы мы сами себя не подорвали к чертовой матери.

– Новую благодарность в личное дело не занесли? – с прищуром поинтересовался Белый.

– В морду дам!

Саперов не было долго, но когда они наконец соизволили раздать подготовленные для земляных работ взрывпакеты, и проинструктировали как ими пользоваться, чтобы самих не порвало, дело пошло с удесятеренной скоростью. Повсюду захлопали микровзрывы и грунт дробился настолько что его оставалось только выгребать, что и делали.

Под вечер уже начались отделочные работы. Положили крышу из толстых бревен в три наката, и засыпали землей. Стены обставляли увязанными между собой тонкими стволами и ветками.

– А ничё получилось, – довольно хмыкнул Авдеев. – Уютно даже.

– Да... уютная братская могила, – согласился Куликов, осматриваясь вместе со всеми внутри блиндажа. – Одина ракета или бомба, даже не обязательно прямое попадание переживать, так метрах в десяти и нас завалит на хер так что ни в жизнь не откопаемся.

– Типун тебе! – сплюнул Белый. – Вечно у тебя всякая гадость на уме!

– Такова суровая жизня...

Когда уже начало темнеть солдаты стали помогать саперному взводу, минировать все подходы к позициям, а также трудно обстреливаемые места, различными типами противопехотных и даже противотанковых мин.

– А противотанковыми зачем? – поинтересовался Авдеев. – Тут же ни один танк не проедет, разве что его как и наши БМД с воздуха бросят... так вряд ли китайцы на это пойдут.

БМД кстати тоже закопали по самые башни, их пушки в бою будут дорогого стоить, но располагаться с машинами солдаты отчего не хотели. Ясно же что машины станут основной мишенью...

На самих механиков и стрелков БМД смотрели как на живых мертвецов. Жалели. Уж кому-кому а им выжить светило разве что чудом не смотря на броню (так она не танковая) и систему активной защиты способную отвести ракету (так она не спасет от обычной бомбы или снаряда).

– Ясен пень что до такого маразма китайцы не дойдут, чтобы танки десантировать или даже БМД. Небольшая ошибка на складе, – ответил старший сержант Коржаков. – Но собственно какая разница какими минами минировать?

– Тоже верно. Так оно даже надежнее будет.

Сами мины как и все остальное: боеприпасы и продовольствие сбросили на парашютах. Несколько ящиков навернулись так неудачно, что снова взлетели на воздух веселым фейерверком. Но того что приземлилось удачно вполне хватило для засевания площадей по хитрой схеме.

"Теперь осталось дождаться врага и... погибнуть смертью храбрых", – самоиронично подумал Вадим, потому как понимал, что такие хилые укрепления вряд ли остановят реальный штурм противника.

Оставалось только надеяться, что китайцы выберут другое направление для главного удара. Уж очень здесь неудобная местность. Но кто их знает? Может потому и ломанутся именно тут, потому что здесь их не особо и ждут?

***

– Успели, – с явным облегчением сказал генерал-полковник Колдунов, через два дня непрерывной заброски солдат.

Еще два дня после переброски войск выдалось для усиления возведенных укреплений. Позиции солдат были испещрены окопами и долговременными огневыми точками. Также удалось подвести тяжелую технику. На сложных участках, там где это просто было возможно закопались по самые башни танки и БМД, а также различные установки залпового огня и самоходные артустановки "град", "шторм", "буратино", "гиацинт", и все прочее что удалось подтянуть, расконсервировать и расставить в несколько рубежей в зависимости от их проходимости по местности и дальнобойности. Все это прикрывали комплексы воздушной обороны С-300, С-400, и даже пары установок С-500.

Китайцы почувствовав опасность начали явно преждевременное движение на запад, чтобы не дать противнику как следует закрепиться на высотах. И это тоже хорошо, потому что неподготовленная атака это как правило залог больших потерь.

– Итак, каковы их основные направления движения?

Встал начальник разведки майор Тарасов.

– Как и ожидалось товарищ генерал-полковник основные силы противник двинул в трех направлениях: по железной дороге Транссиба, по автомобильной федеральной дороге и по обходной железной дороге, что идет из Тайшета в сторону Абакана. Также три армии раздробленные на части начиная от батальона и заканчивая дивизией, движутся по всем третьестепенным дорогам, что идут между тремя этими направлениями, то есть по самому центру линии Бородино.

– Где мы и сосредоточили основные силы, – удовлетворенно кивнул Колдунов.

На карте с каждым часом благодаря наземной и воздушной разведки, появлялись новые метки и передвигались старые с уточненными данными количества противника, вектора и скорости движения.

Посмотрев на испещренную значками карту, генерал, повернувшись к командующему артиллерией, произнес:

– Думаю пора поработать вашим бушующим ветрам и прекрасным цветам. Вот по этим зонам.

Колдунов обвел пальцем область метки, в которой зашли за крайнюю дугу синей линии.

– Слушаюсь, – с усмешкой улыбнулся полковник Бауман.

– Скажите мне полковник, вы не знаете почему ваши установки зачастую имеют такие цветочные названия, а? – задал неожиданный вопрос генерал Колдунов. – Меня это всегда интересовало. Я понимаю, почему ваши залповые системы имеют такие названия как "град", "шторм", "ураган", "цунами". Тут аналогия понятна – противника сносит точно мусор в одноименную штормовую погоду. Но почему цветы? Это как-то не вяжется с тем морем огня что создают артустановки в зоне поражения.

– Ну почему же, – улыбнулся Бауман. – Как раз имеется прямая аналогия между цветами и тем что происходит в зоне поражения РСЗО и залпов САУ.

– И какая же эта аналогия?

– По своей форме и развитию процесса взрывы очень походят на... цветы. Сначала семечко-снаряд попадает в землю, из него вырастает стебель взбухающий до бутона-взрыва который раскрывается точно лепестки. А уж когда наши "гвоздики" и прочие ландыши с тюльпанами бьют залпами, так и вовсе создается впечатление, что поле зацвело... огненными цветами. По своему очень красиво. Но сразу признаюсь товарищ генерал-полковник, что это мое частное мнение.

– Мн-да... Вы описали это все очень поэтично, – хмыкнул генерал. – Думаю ваше мнение полковник недалеко от истины. У конструкторов, оказывается, тоже есть чувство юмора или правильнее сказать: чувство прекрасного... Ну, а "буратино"? Это из какой песни?

– Из сказки... Но тут я признаться сам теряюсь в догадках, товарищ генерал-полковник. Какой-то выверт мышления. Ученые, что с них взять. Может тут все связано с его длинным острым носом?

– Ну ладно... не важно. Пусть ваши длинноносые "буратины" преподнесут китайцам много-много красивых и пышных цветов. Так много чтобы их всех усыпало с головой... и на могилки класть не пришлось.

– Будет исполнено товарищ генерал-полковник! А что касается могилок, то не беспокойтесь, тем, кому мы преподнесем букеты, они просто не понадобятся. Хоронить просто нечего будет...

В штабе глухо засмеялись.

Через полчаса, ушедшие на то чтобы выяснить окончательные координаты целей, получить корректировку от разведки, дождаться, чтобы китайские солдаты вышли на удобные площадки из "мертвых зон" и скучковались особенно плотно в каких-нибудь ущельях, впадинах и распадках, заревели все "грады", "ураганы", "гиацинты" и "буратино" обрушивая на врага даже не моря, а океаны огня.

Многометровые реактивные снаряды от различных систем на разной высоте, с ревом проносились иногда почти над самыми головами засевших на высотах солдат и спустя минуты до них доносились слабые отзвуки частых взрывов, происходивших где-то там за перевалами. Потом там к небу поднимались огромные черные дымные облака.

Повторных залпов как правило уже не требовалось. Да и не было у установок времени на повторные залпы, сразу же после первого им требовалось срочно сменить место дислокации, чтобы не попасть под ответный удар противника.

Глава 15

В оставшееся время до появления китайцев солдаты без понукания старших по званию, а исключительно по велению души совершенствовали окопы. Расширяли слишком узкие участки щелей где в суматохе боя не разминуться двум бойцам, углубляли слишком мелкие чтобы не высовываться, укрепляли огневые позиции обкладывая их камнем используя грязь как сцепляющий раствор, холод этому весьма способствовал. В общем, делали все, чтобы когда начнется огненная круговерть как можно дольше остаться в живых. Хотя уже вряд ли кто реально чаял на подобный исход.

Думать об этом, а тем более говорить не хотелось, но нет-нет да кто-то все равно поднимал больную для всех тему.

– Статистика дает каждому из нас по десять минут интенсивного боя, – поделился своими знаниями Алексей Белый. – И все...

– Не много, надо прямо сказать, – буркнул Бардов и нервно поелозил на своем месте.

– А сколько она дает китайцам? – вяло поинтересовался Тимур Авдеев.

– Как штурмующим укрепленные позиции еще меньше – две-три минуты.

– Беда только в том, что их больше, – сказал Вадим Куликов. – И наших десяти минут может не хватить.

– Горюете? – поинтересовался старший сержант Коржаков, подкравшись как всегда незаметно.

Хотя как ему это удавалось, оставалось загадкой. Под его ногами не шумел наваленный горой рассыпчатый камень, не скрипел снова выпавший ночью снег, укрывший белым одеялом минные поля.

– Да уж радоваться точно нечему, – буркнул Куликов.

– Это точно. Соберите людей.

Младшие сержанты разошлись на свои участки ответственности, где оборудовали свои боевые места солдаты, созывая свои отделения, и вскоре перед сержантом стоял весь взвод.

– В общем так, – начал Коржаков, – требуются добровольцы для формирования дополнительных малых мобильных разведгрупп по десять человек. От нашего взвода нужно набрать одну такую группу.

– Зачем? – спросил Бардов.

– В нашем районе замечены разведывательные группы китайцев, при первой же возможности их следует уничтожить. Но это не самое главное. Китайцы вот-вот придут в движение, если уже не выдвинулись для проведения разведки боем. И разведке, после того как будут обнаружены подобные отряды, предписано работать в качестве наводчиков-корректировщиков для авиации и артиллерии по подразделениям противника.

– А что же разведрота? А беспилотники? – удивился Тимур.

– Разведроты на все маршруты не хватает. Беспилотники не панацея. Их могут обнаружить и сбить, заблокировать широкополосными помехами и так далее. Так что нет ничего надежнее человека. Так было, так есть и так будет во все времена какой бы совершенной ни была техника.

– Да, люди оно надежнее...

– Ну так что, есть добровольцы или мне самому решать? – решил закончить разговоры старший сержант.

– Я, – первым сделал шаг вперед из строя Вадим Куликов.

– Вот как? – немало удивился Коржаков.

Его близкие приятели также невольно взглянули на Вадима, зная его образ мышления – избегать всяческой опасности, если не сказать больше. А тут такой финт.

– Хотя понятно...

Они поняли друг друга без слов и даже улыбнулись друг другу. Вадим сразу просек и Коржаков понял его, что несмотря на непосредственную близость к противнику шансов погибнуть в разведке, наводя артиллерию на вражеские подразделения значительно меньше чем здесь в окопах когда на укрепления попрут тысячи китайцев и позиции будут обстреливаться шквальным огнем и забрасываться минами и гранатами.

– Еще добровольцы есть?

Смельчаки стали выходить из строя один за другим и через пять секунд набралась необходимая по численности группа.

Остальных младших сержантов взвода, что также с некоторым запозданием вслед за Куликовым выказали желание пойти, были оставлены на месте, что привело их в уныние.

– Но почему? – спросил Бардов.

– Вы должны командовать людьми на месте, а то лейтенант со всем не справится, – пояснил свое решение старший сержант. – Добровольцы за мной на комплектование.

Коржаков отвел добровольцев в распадок, где уже столпилась куча народа, таких же как они разведчиков-корректировщиков. Здесь бойцов оснащали всем необходимым для выполнения боевой задачи в отрыве от основных сил. Командиры разведчиков, как правило старшие сержанты, лейтенанты остались на позициях, получали задания, маршруты, кодовые книжки, позывные и так далее и тому подобное.

Той же ночью отряды стали рассредоточиваться на местности к востоку от рубежа для выполнения боевых задач, не дать противнику свободно подойти к позициям Линии Бородино и начать нести значительные потери еще на подходе.

***

Отряд двигался скрытно, стараясь оставлять как можно меньше следов, выбирая для этого обветренные участки склонов гор, где снег скапливался лишь в небольших защищенных кустарником ложбинах в руслах ручьев. Либо по густо заросшей ельником, где тропинку следов можно обнаружить лишь наткнувшись на нее, но никак не издалека. Но вот сами солдаты именно такие тропинки и искали. Если повезет и тропинка окажется свежей, то можно настигнуть противника и уничтожить его из засады, правда при этом надо самим в порыве погони на нее не напороться. Но в то что случится такой конфуз можно было не сомневаться. Старший сержант Коржаков уверенно вел свой отряд, и можно было не сомневаться, что он знает что делает.

Правда следы пока не попадались ни новые, ни старые и можно было особенно не тревожиться.

– Не раскаялся еще в своем решении? – поинтересовался у Куликова старший сержант, когда они встали на привал.

Несмотря на то что двигались налегке, всего-то двадцать килограмм дополнительного груза за плечами, все во имя скорости, приходилось несладко. Особенно с непривычки.

– Нет, не раскаиваюсь. Лучше побегать по земле, чем залечь в нее навсегда.

– Тоже верно.

Сменив взмокшие носки на сухой комплект и позавтракав, отряд снова двинулся в путь.

– Товарищ старший сержант, можно вопрос?

– Спрашивай.

– А на кой черт китайцам понадобилось чего-то разведывать, тем более у нас под самым носом, да еще перед непосредственной заварухой? Раньше что ли все не проверили?

– Может и не проверили. Даже наверняка, чтобы не светиться. А то ведь местные жители бы их срисовали и доложили куда следует, а там бы заинтересовались, чего это китайцы по лесам да горам ходят-бродят?

– Спутниковые карты. Они ведь наверняка их заготовили перед вторжением, до того как мы там на орбите все в труху расколошматили.

– Да уж как пить дай, – согласился Коржаков. – И космическая и аэрофотосъемка есть и топографические карты. У них есть все.

– Тогда зачем им лишний раз светиться?

– Затем, что ни одна дистанционная разведка не покажет тебе с абсолютной точностью, где сможет пройти техника, а где только колонна солдат. Именно это им и требуется выяснить как можно быстрее именно на конкретный момент времени. А выяснить это можно только пройдя всюду своими ножками посмотрев собственными глазками и пощупав ручками. Вот скажем мы только что прошли участок. По карте это вполне неплохая долина, где свободно пройдет танковая колонна. А что эта долина на самом деле собой представляет.

– Болото...

– Вот именно. Заболоченная местность. Если бы командиры воспользовались картами, то танки тут увязли бы всерьез и надолго. Потом пришлось бы потратить кучу времени сил и средств чтобы их отсюда вытащить, а это срыв наступления на каком-нибудь участке... Не говоря уже о том что подобной ситуацией могли воспользоваться мы и разом накрыть всю технику медным тазом. И вот, благодаря непосредственной разведке, тут пойдут только солдаты, танки же пойдут по более твердому пути чуть севернее, хоть там и дорога уже.

– Это понятно, но разве уже мало разведанных дорог? Я имею в виду хороших путей, чтобы пользоваться еще вот такими зачастую козьими тропами?

– Значит мало и всегда лучше иметь в запасе пару обходных путей. И потом, ты представляешь сколько времени потребуется чтобы миллионной армии пройти пусть даже по дюжине хороших дорог? Многие и многие недели, а наступление должно развиваться стремительно и большими силами.

– Понятно...

К десяти часам утра десантники вышли к небольшой деревушке под названием Усть-Яруль. После долгого разглядывания в бинокль выяснилось что большинство жителей покинуло деревню эвакуировавшись на запад. Понимая, что сюда идет война, Большая война с возможным и даже более того вероятным применением соответствующих боеприпасов с обеих сторон, чтобы не стать напрасными жертвами так поступило большинство жителей во всех деревнях, поселках и городках данного горного плато.

Дымок от печных труб курился всего над полудюжиной домов. Остались только старики которым терять по большому счету нечего.

– Спустимся? – вопросом предложил Вадим. – Люди нормально отдохнут в свободных домах, все не на голой земле. А то большинство из них со вчерашнего утра не спало. Сутки на ногах. Может от местных чего полезное узнаем?

– Хорошо, – согласился Коржаков. – Люди пусть отдохнут, а вот ты останешься на часах, на дороге. Вон у того поворота.

– Само собой разумеется, – хмыкнул Куликов.

Большая часть отряда ушла в деревню, а Вадим с еще одним бойцом эвенком – снайпером Дюнкуном, остался на посту караулить подходы и предупреждать условными радиосигналами о приближении к селению чужих.

Снайпер немного погуляв туда-сюда выбрал наконец себе удобную позицию и засел за деревом на спальном мешке.

Вадим тоже чтобы не отстудить себе чего ненароком сел на спальник и посмотрел на дорогу. Все было отлично.

– Хорошо все видишь?

– Так точно товарищ младший сержант. Видимость хорошая. Лес здесь редкий, елей почти нет, так что кто пойдет заметно будет...

– Это потому что весь лес, особенно ельник для китайцев браконьеры вырубили.

– Здесь охота наверняка хорошая, – мечтательно произнес Дюнкун.

– Может быть... Кстати, раз уж ты охотник, то какого тебя в армию понесло?

– Дома совсем плохо стало. Болота одни кругом... Старики говорят, раньше такого не было. Вечная мерзлота из-за этого проклятого глобального потепления почти вся уже растаяла... А уж сколько северный океан земли отобрал и подумать страшно. Старики говорят, что больше половины затопил. Жить совсем плохо стало. Негде. Оленей пасти негде, сплошная топь. Тонут в болотах... Охотиться тоже негде, да и не на кого. Разве что на перелетных гусей... Но это слишком дорого получается... Дешевле курицу купить в магазине. Патроны дороже. Вот и пришлось в армию идти, только здесь пригодились мои охотничьи навыки.

– Ну да, мог бы и сам догадаться...

Движение на дороге отсутствовало. Оно и понятно, фронтовая полоса. Кому надо уже все уехали. Только лишь один старик в изношенной до дыр зашитых заплатками фуфайке, штанах ватниках и облезлой шапке ушанке проехал на телеге запряженной старой клячей по каким-то своим делам. Исключения для него Вадим не сделал и сообщил старшему сержанту. В деревне его проверят, а ну как это переодетый вражеский лазутчик.

Так они продежурили два часа. Вадим основательно продрог без движения, но понятно что огня разводить нельзя, только эвенку пожалуй было комфортно. Вадим завидовал холодостойкости снайпера. Вот он спокойно лежит всматриваясь в прицел винтовки и хоть бы хны.

– Тебе что, совсем не холодно?

– Ну почему, примораживает... Только я мышцы разрабатываю, чтобы кровь быстрее по телу двигалась.

– Но ты же неподвижно лежишь!

– А, вот вы о чем. Нет, я незаметно упражняюсь, как дед меня учил. На охоте, когда в засаде сидишь шевелиться много нельзя...

– Понятно.

Куликов в который раз посмотрел на часы. Вот-вот должна подойти смена, но видимо старший сержант решил немного помучить Куликова, и смена все не спешила.

– Козел...

– Товарищ младший сержант! Товарищ младший сержант!..

– Что?

– Движение на десять часов!

Вадим поспешил подняться повыше к снайперу и вгляделся в указанном направлении. Там действительно шло несколько человек. Два? Три? Четыре? Этого точно не определить. Они вообще едва-едва угадывались среди деревьев. Лес хоть и редкий, но стена из стволов все же образовывалась достаточно плотной и чем дальше тем плотнее.

– Кажется, вооружены, – добавил Дюнкун.

– Отлично!

Вадим взялся за рацию.

– Товарищ старший сержант, обнаружено движение вооруженных людей. Предположительно противник.

– Численность?!

– Неясна. В пределах трех-четырех человек, но это может быть разведгруппа основного отряда, головная либо фланговая.

– Понятно. Ждите, мы выходим! Конец связи.

– Ждем. Конец связи...

Через полчаса когда подтянулся остальной отряд во главе с Коржаковым разведка противника давно исчезла. Но зато их взорам предстало зрелище гораздо более... приятное, хоть и пугающее. Появились первые колонны основного отряда.

– Да их тут сотни! Тысячи!

– Даже искать долго не пришлось, сами пришли... – шептались солдаты.

Китайцев прибывало и прибывало. Вскоре они заполнили все пространство ниже по склону.

Старший сержант Коржаков тем временем связался с командованием.

– Нам предписано сопровождать противника.

– Но зачем?! – изумился Куликов. – Зачем так рисковать?! Вот же он! Координаты известны. Осталось только нанести удар и их сметет всех на хрен будто и не было!

– Все верно, но командование считает что нужно нанести единовременный удар по всем обнаруженным отрядам. Нужно подождать, чтобы этих отрядов было обнаружено как можно больше.

– Понятно...

Делать нечего, пришлось сопровождать. Целый час они вели колонну китайцев, стараясь не попасться на глаза их фланговым патрулям.

Но вот наконец поступил сигнал и Коржаков снова связался с командованием. Закончив связь, во время которой уточнил координаты, он произнес:

– Надеюсь, наводчики за установками не косорукие, но отползти подальше все же следует. Сейчас тут все накроет из "града"...

Солдатам дополнительных приказов не потребовалось и они стремглав бросились прочь.

Еще не успев добежать до подножия, они уже услышали рев приближающихся ракет, а потом все потонуло в кошмарном грохоте. За спинами заполыхало зарево, в небо поднялось черное дымное облако.

Солдаты радостно закричали, несмотря на то что пара ракет ударили как раз в то место где они недавно сидели наблюдая за китайцами.

***

Через три дня удача снова улыбнулась им, но не так широко как в первый раз. Для уничтожения новой обнаруженной группы противника численностью в триста человек потребовалось всего несколько снарядов из реактивной системы залпового огня "смерч". Те считанные единицы что каким-то чудом уцелели в этом море огня, видимо успев убежать достаточно далеко, методично добил снайпер. Даже гоняться не пришлось.

И на этом все. Фортуна больше не желала улыбаться им, более того, повернулась к разведчикам спиной. Китайцы наводнили плато своими разведгруппами целью которых являлся поиск и уничтожение наводчиков.

– Ложись! – прозвучала неожиданная команда старшего сержанта Коржакова.

В следующую секунду грянул близкий выстрел и Коржаков упал в снег, но как-то неровно, с разворотом как от толчка.

Солдаты мгновенно рассредоточившись, залегли, укрывшись за ближайшими деревьями и в следующее мгновение от этих деревьев стала лететь кора и щепа от впивавшихся пуль. Плотность огня была столь высока что никто в первые мгновения даже помыслить не мог рискнуть поднять голову чтобы хоть как-то осмотреться и сориентироваться.

В это мгновение, не зная, что сейчас творится на возведенных рубежах, Вадим все же раскаялся в том, что вызвался добровольцем. Вырытые полнопрофильные окопы, доты, блиндажи казались ему теперь наинадежнейшим убежищем. По крайней мере это все лучше чем лежать ничком в снегу укрывшись за стволом дерева.

Загрохотали взрывы ручных и подствольных гранат разбрасывающих снег, мешая его с мерзлой землей.

Но в какой-то момент Куликов осознал, что он сейчас возможно, даже скорее всего, единственный командир отряда и нужно, что-то делать, чтобы не остаться в этом перепаханном снегу навсегда. Он уже слышал что противник обходит их с флангов, стремясь окружить маленький отряд в огненное кольцо перекрестного обстрела. И как только китайцы завершат окружение, у них не останется ни единого шанса на спасение.

Нужно банально спасать свою жизнь.

– Отделение! Слушай морю команду! – выкрикнул Вадим, чуть осмотревшись. – Занять круговую оборону! Огонь!

Куликов сам сделал длинную очередь, скорее для острастки противника, чем в кого-то конкретно. Остальные стреляли также. По крайней мере этим они заставили китайцев чуть умерить свои аппетиты и проявлять большую осторожность, а это в свою очередь замедлило их продвижение.

Десантникам повезло: Коржаков каким-то образом почувствовал засаду и что хорошо, почувствовал ее еще на изрядном удалении, а не то от них уже ничего бы не осталось.

"Хорошо еще что зима и снег кругом, – мимолетно подумал Куликов. – У китайцев не было возможности заминировать нам тропу. Все сразу видно. В то время как в траве..."

– Отходим!

Уж как Вадим ненавидел старшего сержанта, но бросить его тоже было невозможно, хотя бы не убедившись что он мертв.

Сделав перекат, и снова дав очередь на звук, он добрался до находящегося в бессознательном состоянии Коржакова и проверил пульс на шее.

– Живучий ты...

– Отходите товарищ младший сержант! Мы прикроем!!!

– Понял! Прикройте!

Солдаты усилили огонь и Вадим, освободив командира от тяжелого рюкзака, потянул старшего сержанта за воротник. Неожиданно выяснилось что тащить Коржакова легко, хотя весил он немало сам по себе. В чем тут дело? Может опасная для жизни ситуация придала сил? Или просто получился эффект санок, ведь как выяснилось они отступали под уклон.

"А это мысль", – подумал Куликов.

В полусотне метрах отсюда довольно пологий уклон превращался в очень крутой спуск, почти обрыв на несколько десятков метров. Только скатившись по нему до самого дна, солдаты получали хоть какой-то шанс на спасение. Только там внизу, отойдя от шока, они смогут организовать полноценную оборону и действовать более осмысленно.

– Отступаем к обрыву!

Солдаты все поняли и чуть поменяли направление движения, продолжая ожесточенно отстреливаться от наседавших китайцев.

Пули и осколки вились вокруг, в какой-то момент казалось что их видно как в замедленной съемке. Часть сознания Куликова очень удивлялась тому факту что при такой плотности его еще не убило, что их вообще всех не перестреляли.

Но вот что-то ударило в грудь и одновременно в спину. И лишь бесконечно долгую секунду спустя он понял, что в грудь ударила срикошетившая пуля от ствола дерева пуля, вот от него все еще разлетается щепа, а в спину попал осколок от гранаты, взрывной волной попалившей его в снег.