Текст книги "Тропою разведчиков"

Автор книги: Георгий Северский

Соавторы: Нина Данилевская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Глава четвертая
Шифрованные письма

Хорош зеленый июнь на южном берегу Крыма! Размашистой кистью художника наводит он голубизну на безоблачную ширь неба, чуть-чуть сгущая тона, когда касается морской синевы.

Наливаются сливы и персики. Прозрачными каплями выступает сок на виноградных лозах. «Лето пришло – виноград плачет», – говорят крымчане. Это счастливые слезы. Это – предвестие урожая.

Наташа целыми днями бродила вокруг поселка, испытывая то радостное чувство узнавания, которое знакомо путешественнику, попавшему в неведомую страну.

Раньше Новиковы жили на Дальнем Востоке в небольшом пограничном городке. Там Наташа родилась, выросла, начала учиться. А месяц назад села с отцом, получившим новое назначение, на самолет и оказалась в Крыму.

Немного щемит сердце, когда вспоминаются подруги, учителя. Но долго грустить некогда, каждый день непохож на другой и так интересен…

Однажды Наташа зашла в детскую читальню, чтобы дочитать книжку о Крыме, и увидела ее в руках Васи Кузьмина. Он сдавал книжку библиотекарше.

Девочка попросила эту книжку, села за столик и принялась перелистывать страницы. Неожиданно из книжки выпал разорванный конверт со вложенным в него листом бумаги. На конверте – четкий адрес: улица Красных Зорь, 11, Кузьмину Василию.

Наташа поспешно выбежала из читальни.

Вася шел не спеша, что-то насвистывая.

Девочка легко догнала его.

– Вот, возьми. Ты оставил в книге письмо, – слегка задыхаясь от быстрого бега, сказала Наташа.

Вася, с недоумением посмотрев на нее, взял конверт. Тотчас же губы его раздвинулись в улыбку:

– Ах, это? Оно мне ни к чему. Видно, кто-то из ребят подшутил. Что в нем – цифры и цифры!

Он развернул листок, и Наташа увидела ряды цифр. В «письме» не было ни одного слова, даже подписи.

– Может, задача? – неуверенно предположила она.

– Подумаешь – задача! Ни складу, ни ладу. Да и на что мне задачи – я математику на четверку сдал! Ерунда какая-то на постном масле. – Вася скомкал письмо и бросил его на дорогу: – Пусть кто хочет голову ломает. Я чепухой не занимаюсь.

Он зашагал дальше. Наташа секунду постояла в недоумении и пошла к читальне. Но таинственный листок не давал ей покоя. «Может, Вася просто не понял, а там что-нибудь интересное?.. Вроде кроссворда. Не сумею ли я его разгадать? Но ведь нехорошо читать чужие письма…»

Тут Наташа вспомнила, что Вася отказался от послания: «Пусть кто хочет голову ломает». Она решительно вернулась и подобрала письмо.

...Митя Сорокин привык хозяйничать в своем маленьком домике на окраине поселка, С рассветом, проводив отца-лесника на работу, принимался он за нехитрые домашние дела: наводил в комнатах чистоту, варил обед, собирал сушняк для печки. Потом отправлялся бродяжить по лесу в одиночку или с ребятами. Часы таких странствий были самыми увлекательными для «потомственного таежника», как прозвали Митю Сорокина одноклассники. В Крым парнишка попал из Сибири совсем недавно – год назад.

Редко кто заходил на окраину. Но сегодня, выглянув в окно, Митя заметил девушку-почтальона, храбро пробиравшуюся в светлых туфлях через дождевые лужи.

Увидев мальчика, она крикнула:

– Эй, парень, Сорокины где живут?

– Здесь живут, – не очень приветливо ответил Митя.

– Письмо принимай! – Девушка взглянула на конверт. – Дмитрию Сорокину. Есть такой?

– Ну, есть. – Митя удивлялся все больше.

– Занесло вас в этакую даль!

Девушка бросила в окно конверт и зашагала обратно. Митя с недоумением повертел письмо в руках и распечатал.

На листе почтовой бумаги не было ни одного слова. Да что там слова! Ни одной буквы!

Весь лист был испещрен цифрами:

28—13–06—13—19–30—24: 27–06—13—18–12—22—25–11:

27—30–28—11—08—13: 08—13–15—18–30:

03–09—13—16–29—22—12: 27–13—15–24—17—05:

15—23–24—17: 27–06—30—26–13—29—30: 19:

18—17–16—19–22: 12—22—21–22:

28—13–13—21–10—17—12:

12—17–16—24—23: 27–17–06—13—15–11:

27–17–06—12—30–09–17—24: 13–12—09—33—03:

18—17–16—19–17:

Ничего не понимая, Митя с любопытством смотрел на цифры. Видно, произошла какая-то ошибка, однако на конверте четко выведена надпись – Дмитрию Сорокину. А ведь зря письмо не пошлют. За этими цифрами что-то скрывалось… Но что? Митя терялся в догадках.

Через несколько минут Митя во всю прыть мчался к Юре, Но Юры не оказалось дома. Тогда Митя побежал к Марку Иоффе, которого школьники за обширные знания прозвали «профессором».

Одним духом Митя Сорокин добежал до дома, где жили Иоффе, и у калитки столкнулся с Марком.

– Ты что? – удивленно спросил тот, глядя на тяжело дышавшего Митю.

– К тебе. Есть дело!

Марк молча повернул обратно.

Они вошли в сарай, похожий на мастерскую. Митя с удивлением оглядывался.

Везде, на столах и полках, были разложены детали, какие-то приборы. Посреди сарая на самодельном верстаке стояло удивительное сооружение, крепко привязанное к верстаку ремнями. Двери сарая были настежь открыты, но в воздухе чувствовался запах бензина.

От удивления Митя даже забыл о цели своего прихода. Он коснулся сооружения пальцем:

– Это у тебя что?

– Разве не видишь? Мотор. Сам сконструировал! – В голосе Марка был легкий оттенок гордости.

– А зачем тебе мотор?

Марк охотно давал объяснения. Оказалось, что мотор он собирается приспособить к какой-нибудь лодке, и тогда на ней можно будет выходить в море без весел.

– Зд орово! – восхитился Митя. – И скоро поплывешь?

– Не так все это легко. Я перестроил двигатель от старого мотоцикла. Теперь, кажется, дело идет к концу. Но еще придется поработать… – совсем по-взрослому говорил Марк. – А ты ко мне с чем пришел? Садись рассказывай! – вдруг перебил он себя.

Митя достал письмо и, оглянувшись на дверь, приглушенно сказал:

– Получил только что по почте. А что это значит, убей, не знаю.

Марк взял конверт и долго вглядывался в ряды цифр. Потом, повернувшись к Мите, уверенно сказал:

– Это шифр! Шифрованное письмо.

– От… от к-кого? – Митя стал вдруг заикаться.

– Не знаю, с кем ты переписываешься шифром.

Митя, широко открыв глаза, несколько секунд молча смотрел на Марка.

– Да ты что, сдурел? Разве я шпион, чтобы шифром переписываться?

– Тише ты, – поморщился Марк. – Никто не говорит, что ты шпион. Но я уверен – это шифрованное письмо. Пойдем ко мне в комнату. Там разберемся.

Комната, куда вошли ребята, была полна книг. Они были всюду: в шкафу, на этажерке, на столе. Даже под аккуратно застеленной кроватью виднелись стопки книг.

Марк подошел к окну и снова стал внимательно разглядывать письмо. Потом медленно сказал:

– Видишь ли, шифры бывают разные. Специалисты говорят, что нет такого шифра, который нельзя было бы разгадать, – все дело во времени. Вот я читал, что во время первой мировой войны американцы перехватили несколько германских шифрованных документов. Лучшие специалисты занимались их расшифровкой, но им понадобился почти год, чтобы найти ключ и прочитать бумаги, а за это время документы устарели и не имели уже никакой ценности.

– Американцы целый год расшифровывали, а мы сколько же времени читать это письмо будем?.. – чуть не плача, воскликнул Митя.

– Погоди, сейчас что-нибудь сообразим!

Марк достал несколько листов бумаги и сел за стол.

– Иди ближе, смотри! – позвал он приятеля. – Я думаю, что эти цифры заменяют буквы. Ведь я немало книжек о шифрах перечитал. Видишь? Если каждое двузначное число – это буква, то двоеточием разделены слова. Давай попробуем каждое двузначное число заменить буквой.

Марк писал, зачеркивал, снова писал… Потом изорвал лист на мелкие клочки:

– Нет, не годится!

Митя не спускал с него глаз.

– Послушай, Митяй! А если мы сначала подсчитаем, сколько в письме двузначных чисел, то есть знаков, заменяющих буквы, и какие из них чаще всего повторяются?

Митя кивнул.

Чисел оказалось девяносто шесть. Чаще всего встречались числа: 13, 17, 12, 27.

– Ну вот! – оживился Марк. – Теперь составим таблицу.

Таблица выглядела так:

Знак 13 повторяется 12 раз

–"– 17 -"– 10 -"-

–"– 12 -"– 7 -"-

–"– 27 -"– 6 -"-

– Тебе говорит о чем-нибудь эта таблица? – спросил Марк.

– Нет, не говорит, – со вздохом сказал Митя, – ничего не понимаю!

– И я не понимаю, – признался Марк. – Но погоди… Четыре знака повторяются в письме тридцать пять раз. Наверное, ими обозначены буквы алфавита, которые чаще всего встречаются в словах. Какие же буквы встречаются больше всего?

Мальчики задумались:

– Буква «а» часто встречается, «е»… – неуверенно начал Митя.

– Ну, правильно! А еще «к», «о», «п», «р», «т»! У нас в письме много раз повторяется знак 13. Какую букву он может обозначать? Ты подумай – из шестнадцати слов нашего письма он встречается в десяти, а в одном слове даже сдвоен. Давай-ка попробуем поставить на место 13 букву «о»? Возьми любую книгу и увидишь, что чаще всего встречается буква «о». Ты не замечал?

– Угу, – неопределенно отозвался Митяй.

– Итак, 13 это «о». Теперь смотри, знак 17 у нас встречается десять раз, но нигде не стоит в начале слова. Знаешь, какая буква редко бывает в начале слова? – Буква «а».

– Почему? – спросил Митя. – А в словах адвокат, алгебра?

– Это же не русские слова. Их не так уж много. Значит, пробуем «а»?

Митя опять кивнул.

Склонившись над столом, приятели пробовали всевозможные варианты. Они подставляли на место цифр то одни, то другие буквы, выписывали и потом опять зачеркивали слова.

– Нет, так дело не пойдет! – Марк перечеркнул исписанную страницу. – Давай сначала подумаем. По нашей таблице следует число 12. Заметь, в четырех случаях оно стоит в начале или в конце слова. Может быть, буква «п»?

– Правильно, это «п», – подхватил Митя. – Знаешь, как «п» часто встречается – паровоз, поле, пуля…

– Погоди, не шуми, – прервал расходившегося товарища Марк. – Да ведь в конце слов «п» встречается очень редко. Вот «т» – это другое дело, на «т» многие слова оканчиваются.

– Ну что ж, – тут же согласился Митя, – пусть это будет «т».

– А вот число 27 всюду здесь стоит в начале слова. Это наверняка «п».

– Я ж и говорю, – обрадовался Митя: – паровоз, поле, пуля…

– Выпишем теперь найденные нами буквы. Смотри:

17 – буква «а»

13 – буква «о»

12– буква «т»

27 – буква «п»

– Если мы верно обозначили эти четыре буквы, то это ключ почти ко всему шифру!

Глаза Марка блестели. Он нетерпеливо вертелся на стуле. Митя Сорокин притих. Так бывало в тайге, когда он шел с дедушкой на охоту, а собака Ласка нападала на верный след…

Марк продолжал:

– Возьмем слово, в котором больше всего расшифрованных букв. Вот выписываем его и подставляем буквы.

28—13–13—21–10—17–12

– о – о – – – – а -т

– Получилось: оо – ат. В этом слове сдвоенное «о», – удивился Марк. – А ведь таких слов немного. «Сообщник, сообщит»… Но это не подходит, здесь другое окончание.

Марк задумался.

– Нет! Кроме «сообщат», я ничего другого подобрать не могу. Но если это верно, то мы узнали еще три буквы:

21 – буква «б»

28 – буква «с»

10 – буква «щ»

Подставим еще буквы, которые мы знаем. Ну-ка, Митяй!

27—30–28—11–08—13

п – – с – – – – – о

Получилось п – с – – о!

– Так это же значит – «письмо»! Правда? – Митя от радости несколько раз подпрыгнул. – Правда?

– Уймись! Мешаешь думать. Вот мы узнали и другие буквы:

30 – буква «и»

11 – буква «ь»

08 – буква «м»

Возьмем-ка самое первое слово. Письма начинаются обычно с имени или фамилии того, кому адресованы. Вот и подставляй буквы:

28–13–06–13–19–30–24

с о р о к и н

– Зд орово! – воскликнул Митя.

– Значит, «Сорокин». А третье слово – «письмо». Сейчас примемся за второе слово, оно уже должно легко расшифроваться.

27–06–13–18–12–22–25–11

«Сорокин п—р—о—ч—т—е—ш—ь письмо». Видишь, что получается? – Марк откинулся на спинку стула. – Ну вот теперь пойдет быстро. Давай снова составим таблицу расшифрованных букв и, наверное, через несколько минут прочитаем все письмо.

Прошло еще около получаса, и Марк молча подал Мите лист бумаги. На нем было написано:

Сорокин прочтешь письмо молчи

взойдет полная луна приходи к чайке

тебе сообщат тайну

пароль партизан отзыв чайка

Мальчики в недоумении смотрели друг на друга.

– Что это за «чайка»? – растерянно спросил Митя.

– Да это же старая шхуна на берегу. Забыл, что ли?

– А полная луна при чем?

– Полная луна, полнолуние… Надо по календарю узнать.

Полнолуние наступало на следующий день. Луна всходила в 20 часов 51 минуту.

– Значит, завтра тебя в девять часов кто-то будет ждать у «Чайки», – сказал пораженный этим открытием Марк и с любопытством посмотрел на Митю.

– Да кто же меня там будет ждать? – Митяй был бледнее обычного.

– Вот этого я не знаю. Ну, пойдешь или побоишься? – с деланным безразличием спросил Марк.

Митя даже ночью не побоялся бы отправиться в лес один. Но полученное приглашение было настолько необычным, что он колебался.

– Может, вместе пойдем?

– Зовут не меня, а тебя. Да еще предупреждают, чтобы ты молчал… – сухо отозвался Марк.

В это время в окне послышался голос:

– Кто дома? Возьмите почту.

Марк выглянул в окно и увидел в палисаднике почтальона. Марк вышел.

Через минуту он вернулся с конвертом в руках, «Марку Иоффе» – было написано на нем. В конверте оказалось точно такое же письмо, какое получил Сорокин.

– Тот же шифр, тот же текст, что и в твоем письме, только первое слово изменено, – изумленно проговорил Марк, разглядывая письмо.

Митя, раскрыв рот, недоумевающе смотрел то на Марка, то на письмо.

Марк хлопнул его по плечу:

– Вот теперь пойдем вместе!

На следующий день, едва начало темнеть, Марк и Митя пошли к морю. Долго сидели они на берегу, наблюдая, как огромный диск луны медленно вылезает из воды.

Море чуть слышно плескалось о берег. Было безветренно и тихо, только издали доносился шум курортного поселка.

– Пора, – наконец сказал Марк поднимаясь.

Когда они, карабкаясь по скалам, приблизились к шхуне, она показалась им такой таинственной и жуткой, что ребята остановились, настороженно оглядываясь по сторонам.

Вдруг на шхуне послышался шум, и сейчас же с палубы раздался приглушенный голос:

– Кто идет?

Мальчики оцепенели.

Тот же голос повторил:

– Кто идет? Пароль говорите.

Марк спохватился.

– Партизан, – ответил он.

– Чайка, – послышалось сверху. – Держите трап.

С борта шхуны сползла и уткнулась в песок доска. Вслед за этим кто-то быстро сбежал по «трапу» вниз. Перед мальчиками стоял Женя Андрющенко.

– Женька?..

– Тсс! – Женя Андрющенко приложил палец к губам и дал знак следовать за ним.

В полном молчании ребята полезли на шхуну. Обшивка палубы скрипела и трещала под ногами. Женя подвел товарищей к открытому люку и жестом предложил спуститься, сам держась позади.

– Там вас ожидает командор! – торжественно возвестил он.

Странное слово «командор» окончательно смутило Митю. Круглыми от изумления глазами он рассматривал внутренность трюма. И правда, картина, возникшая перед ним, могла смутить не только Митю.

На опрокинутой бочке коптила свеча. От неровного света тени прыгали по дощатым перегородкам, по перевернутым старым ящикам. На одной стене поблескивало оружие – старый тесак, шпаги, подозрительно похожие на реквизит из школьной постановки «Мушкетеров», охотничье ружье…

Из оцепенения Митю вывел голос Юры Антонова, сидевшего на ящике возле бочки.

– Здор ово, ребята! Вас только двое?

– Только двое пришли, командор, – затараторил Женя Андрющенко, – Никого возле «Чайки» больше не видно…

– А ты еще кого-нибудь ждешь? – Марк все больше недоумевал.

– Письма были посланы всем мальчишкам из нашего класса, кроме Толея. Да, видно, они шифра не разгадали.

– Не мудрено, – заметил Марк. – Не так это просто.

– Конечно. Но к делу решено привлечь ребят со смекалкой. Письма – это первое испытание. Второе – храбрость. Поэтому я и вызвал ребят на шхуну ночью.

– А какое дело ты задумал? – спросил Марк.

– Немного подождем. Может быть, кто-нибудь еще подойдет, и тогда я все расскажу… Женька, ступай на пост.

Женя Андрющенко вылез на палубу и уселся над люком. Его босые пятки мелькали, покачиваясь, над головами заговорщиков.

Несколько минут царило молчание.

– Андрющенко! – послышался голос Юры. – Смотри внимательнее! Никого нет?

– Никого нет, – эхом откликнулся Женя.

– Ты хоть намекни пока, что вы затеяли? – допытывался Марк.

– Ладно. Помнишь я рассказывал тебе о нашей встрече в лесу с Петром Сергеевичем?

Марк кивнул.

– Я много думал о сумке комиссара... Так вот… – Тут Юра замолчал прислушиваясь. Навострили слух и остальные – где-то под легкими шагами хрустел береговой гравий.

Женины пятки перестали качаться. Видно, он также обратился в слух. Шаги приближались.

– Женька! – предостерегающе прошептал Юра.

– Слышу, – донесся тихий ответ сверху. – Только еще разобрать не могу. Луна за облачком.

Скрип послышался опять. Потом ребята услышали разочарованный голос Жени:

– Вроде какая-то девчонка бродит! Честное пионерское!

– А ну, шугани ее отсюда! – посоветовал Митя.

– Сейчас. Э-гей, девочка, иди прочь отсюда! Не шатайся по берегу. Слышишь?'

Шаги приближались.

– Упрямая! – прошептал Женя. – Ничего. Я ее сейчас налажу…

Пятки качнулись и исчезли. Вместо них в отверстии люка показалась встрепанная голова.

– Ой, ребята! Провалиться мне! Это она!

– Кто такая? – нетерпеливо спросил Юра.

– Да Наташка же!

– Чего ей здесь надо?

– Тебе чего тут надо?! – вдруг заорал Женя. – Кого ты ищешь?

– Партизан, – послышался четкий ответ, и все оцепенели от изумления. После паузы девичий голос звонко произнес – Отзыва не слышу. Вы! На шхуне!

– Чайка! – с отчаянием в голосе крикнул Женя и кубарем скатился в трюм. – Что делать, ребята? Она пароль знает!

– Ну и что? – вскинулся Митя. – Девчонок нам не хватало! Гони ее!

Женя с готовностью двинулся к лестнице.

– Стоп! – Юра загородил ему выход. – Если знает пароль, придется принять. Ничего не поделаешь. Впусти!

Но Наташа уже сама поднималась по шаткому трапу.

Глава пятая
Долина роз

Рано утром, как обычно, к воротам школы подъехал грузовик. Поеживаясь от утреннего холодка, его окружили ребята.

– Быстрей, молодежь, быстрей! – торопил школьников шофер. – Розы ждать не любят.

Он включил стартер. Мотор заработал. Юра, стоя в кузове, делал перекличку. Все оказались налицо, кроме Мити.

– Он подойдет. Он живет на окраине, потому и опоздал. Немножко подождите, – убеждал шофера Женя Андрющенко.

Тот с недовольным видом заглушил мотор:

– Три минуты, больше не жду.

Но тут на школьный двор вбежал Митя. К удивлению всех, он был не один – за ним быстро шла девочка в белой косынке.

– Наташа! – закричал Женя. – Неужели и ты в совхоз?

Наташа, вскочив на заднее колесо грузовика, перемахнула следом за Митей через борт. Лицо ее раскраснелось от быстрой ходьбы.

– Директор школы разрешил мне работать в совхозе, – объявила она. – Только вы мне покажете, что делать. Ладно?

Грузовик тронулся. Наташа качнулась от толчка, и Юра подвинулся, освобождая ей место. Ребята разбирали мешки и матерчатые сумки, лежавшие на дне кузова, устраивались поудобнее.

– Это зачем? – спросила Наташа, указывая на мешки.

Марк с готовностью ответил:

– Сюда будут укладывать цветы, которые мы соберем. На завод их отвозят в мешках. А собирать будем в сумки. Видишь? – Он поднял за лямки одну из сумок. – Каждый на плечо наденет – и айда!

– Интересно как! – Наташа примерила сумку.

Сидевший впереди Толей пренебрежительно сказал Васе Кузьмину:

– Интересно! В совхозе небось сразу заноет: «Ой, устала! Ой, плечи болят!» и вообще – дура. Я бы на ее месте купался, загорал. А ей, видите, работать не терпится…

Грузовик, натужно гудя, одолевал гору, и шум мотора помешал Наташе расслышать слова Толея.

Машина миновала перевал и стала спускаться в долину.

– Совхозные владения! – прокричал в ухо Наташе Юра. – А скоро начнутся розовые плантации. Вот сейчас за поворотом ты их увидишь. Смотри!

Грузовик резко повернул вправо, и Наташа даже зажмурилась – такой огромный густо-красный ковер развернулся перед ней. Далеко, пока видел глаз, тянулись правильные ряды высоких, метра в полтора, кустов роз. В междурядьях, точно пчелы, собирающие мед, сновали сборщики. Легкий ветерок доносил до сидевших в кузове ребят аромат цветов.

– Так рано, а уже столько народу, – удивилась девочка.

– Розы поздно собирать нельзя, – объяснил Марк. – От жары они качество теряют. Их сразу же отправляют на завод для переработки на розовое масло.

– А завод где?

– Тут же, в совхозе. Так он и называется – совхоз-завод «Цветочное».

Грузовик остановился. К машине подбежали рабочий.

– Демьяныч, привез мешки? – кричала полная женщина.

– А как же, Варвара Артемовна. Принимайте! И тару и помощников из поселка привез. Вон, в кузове.

Женщина, заслонив рукой глаза от солнца, глянула на ребят.

– О! Хлопцы мои, добро пожаловать! Давненько вас поджидаем.

Со смехом и шутками ребята помогали работникам совхоза выгружать мешки и сумки. Потом Варвара Артемовна, отобрав сумки поменьше, начала раздавать их школьникам. Взгляд ее задержался на раскрасневшейся девочке, с жадным любопытством озиравшейся вокруг.

– Сегодня новенькая с вами? Как тебя зовут?.. Наташа? Ну идем, помогай звену.

Варвара Артемовна повела ребят на плантацию.

– Видишь, как много цветов на каждом кусте? – обратилась она к Наташе. – Наши розы не похожи на садовые. Этот сорт называется «красная роза», селекции Никитского ботанического сада. Погляди-ка на цветочные чашечки. Сколько у них лепестков! А аромат-то какой!

– Мы идем к нашим кустам, Варвара Артемовна? – осведомился Юра.

– К вашим собственным посадкам, – засмеялась звеньевая. – Я ведь вам обещала, что сегодня будете собирать свой урожай. Посмотрите, как выросли за два года ваши питомцы.

Скоро ребята подошли к участку с еще нетронутыми рядами роз. Кусты здесь были ниже остальных. Но и на них густо алели розы.

– Здесь становитесь!.. – Звеньевая указала ребятам их места и с некоторым сомнением посмотрела на Наташу. – Тебе ведь подучиться надо. Возьми мои нарукавники, иначе шипы поцарапают тебя. Видишь, все мальчики в рубашках с длинными рукавами. Смотри, как надо собирать!

Пальцы Варвары Артемовны быстро и ловко забегали по кустам. Она молниеносно срывала чашечки цветов и бросала их в сумку.

– Вот так, вот так, – приговаривала она. – А теперь попробуй ты!

Наташа начала обрывать чашечки. Делала она это очень медленно и неловко. Остальные ребята то и дело опускали цветы в сумку, а Наташа все еще возилась с одной веткой.

– Варвара Артемовна! – раздался возле нее мальчишеский голос. – Можно, я ей покажу? Мы ведь тоже не сразу научились.

Звеньевая одобрительно кивнула Юре:

– Хорошо, покажи. Я еще приду к вам.

Мальчик стал рядом с Наташей и принялся медленно обрывать цветы. Поглядывая на него, Наташа уловила ритм точных взмахов его рук и стала сначала робко потом все увереннее подражать Юре. Мускулы ее сводило от напряжения, пальцы не раз натыкались на острые шипы, но дело постепенно ладилось. В сумку падало все больше ароматных, нежных чашечек, и все-таки девочке казалось, что сумка наполнялась слишком медленно.

– Сколько же входит в сумку? Может, она бездонная, как в сказке? – К Наташе возвращался ее обычный задор.

– Килограммов пять-шесть. Всего за день взрослые набирают по тридцать – сорок килограммов, а нам трудно, – ответил Юра.

Толей, стоявший неподалеку, рядом с Васей Кузьминым, услышал эти слова.

– Я свободно тридцать наберу! Хочешь на спор? – крикнул он Юре.

– Принимаю!

Руки Юры забегали быстрей.

Наташа пожала плечами:

– Хвастается, наверное. Разве ему столько собрать!

– Толей – хороший сборщик, – нехотя признал Юра., – Только тридцать килограммов еще никто из ребят не набирал.

– А я вот наберу! – заносчиво повернулся к нему Толей. – Посмотришь!

День становился все жарче. Розы источали пряный, острый аромат. Варвара Артемовна прошла мимо ребят, озабоченно оглядывая кусты, и ласково улыбнулась, увидев, как споро работает Наташа.

– Старайтесь, старайтесь! Пожалуй, вы на вашем участке сегодня первыми управитесь. Молодцы!

– Почему она говорит: «Ваш участок, ваши кусты»? – спросила Наташа, когда звеньевая ушла.

– А потому, что это наш школьный участок.

Из-за куста блеснули лукавые глаза Жени.

– Ты что думала? Мы в совхозе старожилы. На этой плантации мы и почву обрабатывали, и посадку делали, и междурядья пололи. За розами знаешь какой уход? А разве плохие выросли? Нас в школе так и зовут – розистами.

– Розистами? – Наташа засмеялась. – Слово какое придумали…

– Вовсе не мы это придумали, – обиделся Марк. – Так называют специалистов по выращиванию роз. Они изучают…

– А что розы изучать! Красивые цветы, и всё.

– Как – что изучать? Да знаешь ли ты, что существует свыше десяти тысяч садовых сортов роз и все они выведены из дикорастущих! А сколько есть диких роз, до которых садоводы еще не добрались! Об истории этого цветка ты слыхала? Еще в древней Персии, тысячу лет назад, появилась масличная роза.

– Ты не злись. Откуда же мне знать? На Дальнем Востоке, где я жила, роз не так много, – смущенно оправдывалась Наташа.

– А мы-то давно ли всё это узнали? – Юра укоризненно взглянул на Марка.

– Самое интересное, – продолжал Марк, – что роза очень полезна. Из нее в древности добывали розовую воду, розовое масло шло в восточные сладости.

– Мама варенье из роз варит, пальчики оближешь, – вставил Женя.

– Потом розовое масло стали применять в парфюмерии, в медицине. – Марк все более оживлялся. – Во Франции в семнадцатом веке изготовляли из роз одеколон, духи, а спустя сто лет в Болгарии, в долине Казанлыка, разбили большие промышленные плантации роз.

– История заведет тебя далеко, – оборвал расходившегося Марка Юра. – Смотри, сумка-то окажется пустой. – Он глазами указал на Толея Немчинского.

Мальчики спохватились и быстрее начали обрывать чашечки. Толей посмеивался, прислушиваясь к разговору, но ни на минуту не прекращал работы. Он уже несколько раз сдавал цветы учетчику. Работавший рядом Вася Кузьмин не поспевал за товарищем.

Несколько минут все сосредоточенно работали. Юра первым нарушил молчание.

– Вот ты говоришь – казанлыкская роза! – обратился он к Марку. – А ведь в совхозах теперь цветут наши, отечественные. В последние годы наши ученые вывели сорта, которые оказались лучше заграничной розы.

– Конечно! – крикнул Женя. – Помнишь, Варвара Артемовна говорила, какое замечательное масло дает «новинка». А еще лучше масло у «сто восьмидесятой».

– Вот и нет – у «новинки»!

– Не слушай его, Наташа! «Новинку» не везде можно возделывать. А «сто восьмидесятую» почти на всех плантациях выращивают.

– Ой, ой, мальчики! – хохотала Наташа. – Вы сначала договоритесь между собой, какой сорт лучше.

Довольная, она тряхнула своей сумкой, наполненной ароматными цветами.

– А какие они легкие! Сколько же из них масла получится?

– Из килограмма лепестков – примерно один грамм, – ответил Марк.

– Да ведь это же очень мало! – Наташа была разочарована.

– Но ведь килограмм розового масла тысячи стоит! Каждая капля – золото, – поспешил успокоить девочку Марк.

Толей вдруг повернулся:

– Что-о? Ну это ты врешь!

– Спроси Варвару Артемовну.

Время бежало незаметно. Юра давно уже начал четвертую сумку. Женя, заторопившись, побежал сдавать свои розы учетчику, но вернулся сконфуженный:

– Еще не добрал!

Победоносно поглядывая на ребят, Толей все так же быстро и четко работал. Но было заметно, что и он устал. Ребята чаще смотрели на солнце: оно что-то очень медленно шло к зениту. Наконец в воздухе четко прозвенели удары гонга, возвещавшие конец сбора и обед. Юра оглядел «свои» кусты. Цветов на них осталось совсем мало. Ребята хорошо сегодня потрудились.

Толей Немчинский воровато покосился в сторону уходивших цепочкой по тропе ребят и быстро поманил пальцем Васю.

– Ты что так мало собрал? Погоди-ка!

Толей раскрыл Васину сумку и начал перекладывать чашечки цветов из нее в свою, почти полную. Вася, жалобно мигая, смотрел на это разорение.

– Не тронь! А я что сдам? Ребята засмеют, – хныкал он..

– Ничего страшного! Скажешь – рука болела. А я на спор шел! Да не хнычь, пожалуйста. Так и быть, дам тебе покомандовать день в пещере. Сам будешь выкуп брать.

– Два дня буду командовать! – настаивал Вася, шмыгая носом.

– Хватит и одного. Разошелся! Ну, пошли, что ли?

На полянке, где собрались сборщики, было весело, шумно. Рабочие пересыпали цветы в мешки, сбрызгивая чашечки водой. Учетчик принимал последние сумки. Юра сдал уже свой сбор и с нетерпением поджидал Толея.

Вася Кузьмин и Толей Немчинский явились последними. Толей гордо протянул сумку, доверху наполненную слегка примятыми цветами.

– Молодец мальчик! – похвалила Варвара Артемовна, взглянув на отметку учетчика. – Тридцать два килограмма? Вровень с лучшими нашими сборщиками идешь. Но лепестки зря приминаешь – надо осторожнее… А у тебя что? – обернулась она к Васе. – Э, да ты, я вижу, тоже герой, только с другого конца. Это за весь день?

– Рука болит! – буркнул Вася.

Юра с неясным подозрением посмотрел на Васину сумку, но ничего не сказал. Потом он перевел взгляд на Толея. Толей отвел глаза.

– Идите полдничать с нами, ребята, – приглашала Варвара Артемовна. – Сейчас машина придет – сразу и урожай и вас захватит.

После работы каша, обильно сдобренная салом и луком, кисловатый прохладный квасок показались всем необыкновенно вкусными. Ребят разморила усталость. Глаза закрывались, точно смазанные медом.

В ожидании грузовика мальчики растянулись в тени и задремали.

Юра с Наташей сидели неподалеку от звеньевой и тихо беседовали.

– Значит, мы в совхозе и дальше будем работать? – спрашивала девочка.

– А как же! Урожай соберем, потом наш участок придется не раз полоть, рыхлить землю, подкармливать растения. Это очень интересная работа – сама увидишь. – Юра понизил голос. – Я люблю цветы. Ты приходи ко мне, у меня в саду есть свои кусты роз. Я новый сорт вывожу, прививки делаю. Отец говорит: «Будет толк». Розы у меня «Глория Дей». По краям лепестков у них оранжевая полоска – точно кто кисточкой провел.

– Ты, верно, художником будешь? – засмеялась Наташа.

Юра багрово покраснел:

– Нет. Агрономом, специалистом по розам. Некоторые ребята смеются: «Не мужское дело – цветочки». А мне все равно, пусть смеются.

Наташа с любопытством смотрела на командора. Юра ей все больше нравился.

Варвара Артемовна вдруг сказала:

– Не мужское дело? Глупые люди так говорят. Вот наш бригадир Рындин смолоду розами занимается. Бессменно участвовал на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке. А каким на войне героем был! Партизанил в Крымских горах. Первым разведчиком считался.

– Наш Рындин? – Юра был крайне удивлен.

– А ты не знал? – улыбнулась Варвара Артемовна. – Впрочем, он о себе рассказывать не любит… – Звеньевая встала и прислушалась: – Будите-ка своих товарищей. Вон машина за вами идет.

Юра вскочил:

– Ребята, вставайте! Поехали домой.