Текст книги "Чкалов"

Автор книги: Георгий Байдуков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

«Нью-Йорк, 19 июня, 16 часов 58 минут. Вартаньян сообщил, что в 12 часов 25 минут по сиэттльскому [17]17
  Сиэтлское время (так же как и тихоокеанское) отстает от московского на 11 часов.


[Закрыть]времени 10 станция Форт Смит приняла радио с самолета Чкалова, сообщающее о нахождении на 64° широты и 124° долготы. Розов».

«Сан-Франциско, 19 июня, 2 часа 12 минут. В 12 часов 25 минут по тихоокеанскому времени королевский корпус связи в Канаде перехватил с форта Смит радиограмму нашего самолета, в которой говорилось: «Все идет хорошо. Местонахождение самолета 64° широты, 124° долготы. Находимся в 100 милях южнее форта Норман». Трояновский».

«Сиэттль, 19 июня, 8 часов 41 минута. Здесь получены сообщения, что в 3 часа 50 минут по гринвичскому времени 20 июня самолет пересек Скалистые горы и идет вдоль побережья. Вартаньян».

«Нью-Йорк, 20 июня, 00 часов 14 минут. Между 2–4 часами по гринвичскому времени ряд станций принимал радио с самолета, который сообщил, что пересек Скалистые горы и идет вдоль побережья. Самолет находится в районе Кетчикан, что севернее Сиэттля примерно на 500 километров. Розов».

«Вашингтон, 20 июня, 1 час 44 минуты. Американский корпус связи военного министерства сообщает: «3 часа 50 минут по гринвичскому времени 20 июня радиостанции авиауправления министерства торговли в Сиэттле и Кетчикане приняли следующие сообщения: «Меняю курс и продолжаю полет, слышу вас хорошо, мы идем вдоль канадского побережья».

«Сан-Франциско, 20 июня, 1 час 56 минут. Сан-Франциско установил непосредственную радиосвязь с самолетом. Трояновский».

«Хабаровск, 20 июня Передаем сводку, принятую от Сиэттля в 17 часов 15 минут. Самолет сообщил, что идет по радиокомпасу на маяк Портланда. Одновременно береговая оборона сообщила, что видела самолет летящим на восток. Вартаньян».

Так представляли себе ход нашего полета люди, находившиеся на земле, которые прилагали все возможное, чтобы облегчить полет, уменьшить риск экипажа «АНТ-25».

В сводках и донесениях имелись неточности и догадки, но все они дышали доброжелательством, стремлением оказать экипажу Чкалова всемерную помощь. Вся беда заключалась в том, что мы не имели сводок погоды и действовали на свой риск и страх, прилагая все усилия, весь свой опыт, чтобы благополучно завершить задание Родины.

15 часов 20 июня. Под нами безусловно территория США. Краснокрылый советский самолет моется после длинного и опасного пути, летя в дождевой облачности.

Мы уже подходим к городу Юджину. Скоро Сан-Франциско. Но вот оказия – в расходном бензиновом баке началось понижение. Куда же лететь? Дальше на юг? Или сесть в Юджине? Или вернуться в Портленд? Или дотянуть до Сан-Франциско?

Снова втроем, тесно прижавшись друг к другу, думаем, решаем быстро-быстро.

Все трое: «Вернуться в Портленд, где недавно своими глазами видели метеорологическую обстановку. Она не из лучших, но что делается в Сан-Франциско? Может, там еще хуже?»

– Поворачивай к Портленду, Ягор! А ты, Саша, настраивайся на его маяк. И потихоньку будем снижаться, – заключает Чкалов.

Посадка на аэродроме США

Развернувшись в 15 часов 51 минуту на север, я вскоре услышал сигналы «ПД» и через четверть часа полета в зоне маяка начал снижение.

Пробили один слой облачности, затем другой. Несемся над разорванными клочьями тумана, прикрывающего горы и леса, которых здесь так много. Еще ниже, и вот под нами река. Высота на глаз не более 100 метров, так как показавшийся впереди мост через реку Колумбию в туманной с дождем мгле вырисовывался высоченным небоскребом.

Отворачивая от моста вправо в сторону Портленда, я на высоте метров пятьдесят подхожу к аэропорту с бетонной полосой. Делаю над ним круг и вижу, что никто здесь не летает, множество самолетов стоит на поле, залитом лужами воды.

Но откуда тысячи людей, махающих руками и шляпами? Неужели о нас они что-либо знают?

– Ягор! Не надо садиться сюда! Распотрошат самолет на сувениры… Пойдем на другой берег!

– Куда?

– В Ванкувере есть военный аэродром! Должен быть! – тыкал пальцем Чкалов в карту, держа ее перед моим лицом.

Я осторожно развернулся над Портлендом, опасаясь высоких зданий города, и полетел к мосту, который оказался железнодорожно-автомобильным. Пройдя мимо него, я увидел справа вдоль реки зеленую полосу и высокие ангары с надписью, говорящей о принадлежности их ВВС США. Знаков на аэродроме никаких нет. Полоса узкая, и длина вроде маловата для нашего «АНТ-25», о которого мы сняли тормоза перед перелетом.

Мы с Чкаловым внимательно вглядываемся и видим, что аэродром намок от дождей и хотя полоска не так велика, но торможение на ней будет солидное.

– Садимся без разговора! – кричит Валерий.

Я закладываю над верхушками деревьев вираж и еще раз прохожу вдоль полосы. Слева Колумбия, с двух сторон железнодорожная насыпь, и лишь с четвертой стороны подходы более открытые.

Захожу с открытой стороны и сбавляю обороты мотору. Самолет, освободившись от пяти тонн горючего, легок, словно перышко, и теперь, как хороший планер, долго несется над землей. Вот он начинает просаживаться вниз. Командир сидит сзади и тоже смотрит в оба. Но это же не посадка на остров Удд!.. Хотя я понимаю Валерия как летчика…

– Газ давай! – кричит Валерий, и я действительно вижу, что нужно чуток подтянуть, иначе можем плюхнуться в какую-то запаханную и раскисшую часть поля.

Чуть-чуть прибавляю обороты мотору и тут же вновь перевожу двигатель на минимальную мощность. Самолет, словно не желая приземляться, неохотно просаживается, медленно теряет высоту. Мне это поведение «АНТ-25» не нравится, так как мы еще с высоты определили, что длина посадочной полосы этого военного аэродрома Бараке очень ограничена. Мой командир тоже волнуется.

– Не хочет садиться! – кричит Валерий.

В ответ на это я выключаю мотор, чтобы увеличить силы торможения, и самолет заметно приближается к зеленой траве. Подтягиваю штурвал на себя, и вот самолет плавно коснулся американской земли.

Сквозь заливаемое дождем переднее стекло вперед по движению самолета вижу, как у ангара забеспокоился часовой. Но мне ясно, что «АНТ-25» катится, быстро замедляя бег. Теперь можно снова включить мотор, пока воздушный винт еще вращается от набегающего потока воздуха. Неожиданно машина подпрыгнула. Валерий беспокойно протискивается туловищем справа по борту ко мне и, касаясь моей головы, спрашивает:

– Что это ты затанцевал?

– Какая-то дорога поперек…

Самолет заканчивает бег. Валерий говорит:

– Ну, Егор, трехжильный: после десяти часов и так посадил. Век не забуду!

– Это тебе часть платы за Удд…

– Ладно тебе считаться, – отвечает Валерий и, оглядываясь назад, видит, что Беляков никак не реагирует на факт посадки на земле США и продолжает собирать карты, бортовые журналы, приборы, книги, термосы, резиновые мешочки и веревочки. Чкалов говорит: – Этого Чапая, видимо, ничем не удивишь…

Самолет остановился, но мне неясно, куда же следует поставить его на чужом и вдобавок военном аэродроме. Оборачиваюсь и вижу, как усталые, но радостные мои друзья прижались друг к другу, а затем Валерий скрылся в хвостовой части корабля.

Я открыл створки верхней части пилотской кабины и ощутил теплый воздух, пропитанный дождем, который нас преследует много часов подряд. А наш командир уже приступил к выполнению новых обязанностей – обязанностей дипломатических.

Мы с Сашей с улыбками наблюдали, как удивительная способность Чкалова находить мгновенно контакт с людьми в любых условиях, в различной обстановке сейчас проявляется на чужой земле с таким эффектом. Метрах в двадцати от остановившегося после многочасового непрерывного полета «АНТ-25» его командир, Валерий Павлович Чкалов, стоял с каким-то военным американцем и, отчаянно жестикулируя, «договаривался» о том, куда поставить самолет. Мотор АМ-34Р в ожидании, лениво вращая трехлопастный винт, бормотал, отдыхая после трудов праведных, и не давал возможности услышать нам, как «по-аглицки» Валерий Павлович уже выпросил колодку. Подняв над головой, он несет ее к самолету, подставляет под правое колесо и дает мне знак начинать маневр на земле. Когда самолет оказался рядом с какими-то воротами, Валерий перекрестил руки, давая тем самым сигнал выключить мотор. Я поворачиваю рычажок зажигания в положение «выключено». Сразу становится удивительно тихо после более двух с половиной суток непрерывного полета.

Штурман Беляков сделал последнюю запись в бортовом журнале: «20 июня 1937 года. 16.20 по гринвичскому среднему времени посадка в Ванкувере. Всего пробыли в воздухе 63 часа 16 минут. Израсходовано горючего 7933 литра, или 5658 килограммов. Остаток горючего 77 килограммов».

Мы с Сашей еще находились в самолете, а откуда-то уже бежали солдаты, мчались автомобили. Вскоре наш командир жал руку высоченному сухощавому генералу и, стуча ладонью по фюзеляжу «АНТ-25», кричал:

– Робята! Слезайте быстрее! Генерал Маршалл нас ждет!..

Беляков посмотрел на меня:

– Вот что не предполагал… – улыбаясь, сказал штурман.

– А я что-то не понял Валериана: или генерал, или маршал встречает нас?

– В Америке маршалов, по-моему, нет, а генералы имеются, – ответил мне Александр Васильевич.

А Валерий Павлович настойчивей барабанил по самолету.

– Да скорее, дорогуши! Ждут ведь!

Когда мы вылезли из «АНТ-25», то увидели сотни машин и огромную красочную толпу, которую сдерживали вооруженные солдаты.

– Видимо, это результат нашего захода в Портленд, – заметил штурман. – Глядите, сколько машин мчится сюда через мост.

Около самолета уже появились фотокорреспонденты местных газет, и, невзирая на дождь, они умоляли нас стать рядом втроем у фюзеляжа. Нас не нужно было умолять, так как это предложение соответствовало нашему желанию посмотреть на себя после многочасового полета, достигших цели, улыбающихся друг другу, хотя и изрядно уставших и сильно заросших. Особенно удался снимок, который изображал улыбающегося штурмана с волосами, мокрыми от дождя, закрывшего глаза от усталости. А мы с Валерием в накинутых на плечи кожаных куртках и в кепках глядим на Сашу и доброжелательно смеемся.

Попытки взять у нас подробные интервью и автографы были прекращены начальником гарнизона генералом Маршаллом. Он распорядился отметить столбиками и натянутой между ними веревкой охранную зону, которую должны были оберегать солдаты, чтобы публика не подходила к самолету.

Однако это не избавило нас от настойчивых представителей прессы.

– Чей мотор стоит у вас? – спрашивали одни.

– На какой высоте вы летели? – спрашивали другие.

– Какая была погода на маршруте? – выясняли третьи.

Пришлось попросить стремянку, открыть капоты мотора и показать, что мотор у нас не американский, и не английский, и даже не немецкий, а наш, русский, советской конструкции, построенный на московском заводе.

Какой-то средних лет мужчина взялся переводить, помогая сержанту, первым встретившему Чкалова на земле.

Они переводили надписи на фабричной марке – темно-голубой эмалевой эмблеме московского завода.

Корреспонденты были явно сконфужены и отчаянно фотографировали раскрытый нами мотор и его эмблему.

Солдаты стали закрывать кабину «АНТ-25» брезентом, а Чкалов уже распорядился все резервные продукты, в том числе и аварийные, раздавать на память, как сувениры. Когда американцы это поняли, они начали доставать доллары. Мы удивились и просили сержанта Джорджа Козмицского и человека, добровольно ставшего нашим переводчиком, объяснить, что мы это все дарим и никаких денег не возьмем.

Тут мы были приняты за чудаков или, по крайней мере, неделовых людей.

Конечно, пришлось под зонтиками любопытных американцев и американок дать немало и автографов.

А вскоре подскочили корреспонденты «Сан-Франциско Кроникл», «Лос-Анджелес тайме», «Колорадо-Ньюс». Они расспрашивали об этапах полета, о рационе питания, об одежде, об обледенении, о «полюсе неприступности» и еще о многом, как это умеют делать предприимчивые представители американской печати.

Прикончил цепную реакцию вопросов и просьб автографов вновь появившийся седоватый, стройный начальник гарнизона генерал Маршалл, который, отдав все распоряжения по части сохранности нашего «АНТ-25», усадил нас в свою машину и умчал от восторженной публики и репортеров прямо к себе домой.

Глава 3
Чкалов в Америке

В гостях у американского генерала

Мы мчались по улицам небольшого города Ванкувера, где разрасталось дождевое утро. По некоторым признакам можно было определить, что многие кварталы заселены военными.

Остановились около двухэтажного особняка. Нас приветливо встречали жена и дочь генерала, видимо предупрежденные им.

Представляя нас своей семье, генерал назвал Валерия «чиф-пайлотом», меня – «ко-пайлотом», а Белякова – «нэвигейтером». Хозяйки уже приготовили завтрак. Нас пригласили наверх, на второй этаж, чтобы подкрепиться и отдохнуть.

Генерал Маршалл из разговоров понял, что мы хотели бы сменить теплую летную одежду. Он тут же стал приносить нам из своего гардероба гражданские костюмы. Долго смеялись мы вместе с генералом, когда я, примеряя брюки сэра Маршалла, вынужден был застегивать пуговицы чуть ниже подбородка. Даже Александру Васильевичу, самому высокому из нас, пришлось отказаться от любезного предложения генерала по причине огромных размеров костюмов хозяина.

Вскоре Валерия пригласили к телефону. Он поспешил к аппарату. Сам генерал держал трубку.

Вызывал Сан-Франциско, где нас поджидал Александр Антонович Трояновский, полпред СССР в США (так называли раньше советских послов).

Низким окающим голосом чиф-пайлот говорил:

– Докладываю – задание правительства выполнено. Нам было приказано перелететь полюс и сесть на Американском континенте. Сталин сказал: достаточно, если сядем в Канаде. Мы пролетели ее и сели в США. После завтрака мы приняли ванну и побрились. Правда, репортеры все же успели сфотографировать небритого Чкалова рядом с генералом Маршаллом.

Когда мы собирались спать, вошел переводчик и попросил кого-нибудь из экипажа к телефону. Вызывала Москва.

– Видите, как близко мы отлетели от дома… – сказал Валерий и добавил: – Тебя, Ягор, уполномачиваем для разговора… Давай!

Впервые в истории состоялся радиотелефонный разговор между Москвой и Портлендом.

Москва. Кто говорит?

Портленд. У аппарата Байдуков.

Москва. Члены правительственной комиссии нарком связи П. А. Халепский и заместитель наркома оборонной промышленности М. М. Каганович. Поздравляем вас с успешным перелетом. Как вы себя чувствуете?

Я ответил. Все здоровы, сели благополучно. От имени экипажа передаю привет партии, правительству, товарищу Сталину, членам Политбюро, социалистической Родине.

Москва. Мы все вас обнимаем, целуем, шлем горячий привет!

Вскоре мы спали крепким сном.

А в это время из Вашингтона в Москву летела телеграмма: «20 июня в 16.30 по Гринвичу, по московскому времени в 19.30 Чкалов совершил посадку на аэродроме Бараке, близ Портланда (штат Вашингтон). Уманский».

Штаб перелета подготовил текст, который подписали члены Правительственной комиссии по организации беспосадочного перелета, и передал прессе для публикации. Вот некоторые выдержки из него.

«Сообщение Правительственной комиссии по организации беспосадочного перелета Москва – Северный полюс – Северная Америка.

…Беспримерный в истории беспосадочный перелет Москва – Северный полюс – Северная Америка завершен. Осуществилась мечта человечества.

Героический экипаж самолета «АНТ-25» в составе Героев Советского Союза тт. Чкалова, Байдукова и Белякова, вылетев 18 июня с. г. в 4 часа 5 минут по московскому времени со Щелковского аэродрома (близ Москвы), пролетел по маршруту: Москва – Онега – Белое море – Кольский полуостров – Баренцево море – Земля Франца-Иосифа – Северный полюе – Ледовитый океан (полюс неприступности) – остров Патрика – мыс Пирс-Пойнт (северное побережье Канады), пересек Канаду (форт Симпсон, штат Альберта, Британская Колумбия). Экипаж принял решение пересечь здесь Скалистые горы и вышел на побережье Тихого океана; прошел до залива Тиллемук (штат Орегон), вышел на территорию США и 20 июня в 19 часов 30 минут по московскому времени совершил посадку на аэродроме Бараке, близ Портланда (штат Вашингтон).

Самолет был в воздухе 63 часа 25 минут. За это время пройдено свыше 10 тысяч километров земного пути и 12 тысяч километров воздушного пути. Самолет прошел над океанами и льдами 5900 клм. Высота полета в большей части пути из-за облачности и плохого состояния погоды была 4000 метров и выше…

…Исключительное искусство, большевистскую отвагу и мужество проявил прекрасный экипаж, выполнив по-истине блестяще величайший в истории перелет, покорив самую суровую, труднейшую часть земного шара, открыв новую эру покорения человеком природы.

Правительственная Комиссия по организации беспосадочного перелета».

Видимо, из-за потери регулярной радиосвязи самолета с радиостанциями Канады и США некоторые детали в сообщении о полете экипажа Чкалова оказались неточными.

Но об этом официальном сообщении мы узнали значительно позже. Пока же вся тройка во главе с чиф-пайлотом Чкаловым спокойно спала на втором этаже особняка генерала Маршалла.

В это время жители Ванкувера, фотографы, корреспонденты и военные подняли такую суматоху около дома генерала Маршалла, что он просто потерял голову, увидев установленные вдоль стен киноаппараты с «юпитерами», радистов с микрофонами. Посыльные агентства «Уэстерн юнион» один за другим прибегали с поздравительными телеграммами на имя Чкалова. Белокурая и такая же высоченная, как и ее отец, симпатичная мисс Маршалл принимала почту и давала интервью многочисленным журналистам, которых она усадила за большой круглый стол и угощала коктейлями.

Как снег на голову появился в особняке Маршалла советский полпред Трояновский, доставленный самолетом из Сан-Франциско в Портленд, невзирая на непогоду. Генерал еще больше разволновался. Но очень спокойный, приветливый тон советского полпреда сразу же снял напряжение. Трояновский упорядочил всю дальнейшую процедуру пребывания экипажа «АНТ-25» в районе места посадки.

Генерал сообщил, что он опустошил все гардеробы, но ничего советским пилотам не подошло по размеру, и поэтому он вызвал из портлендских магазинов портных с готовыми костюмами. Полпред это одобрил и спросил:

– А летчики еще спят?

Маршалл выразил свою озабоченность: с одной стороны, гости спят не больше трех часов, а с другой – непрерывные звонки из всех городов Америки и Канады и других стран.

– Вы видели, господин посол, что делается внизу: Америка желает видеть Чкалова и его спутников на экранах наших кино, слышать их голоса.

Генерал подвел полпреда к окну, и Трояновский увидел многочисленную толпу. Яркие раскрытые зонты колыхались на фоне свежей зелени пихт и кедров.

– Да, жалко ребят, – вздохнул полпред, – но будить их надо.

Потом Трояновский рассказал, как трудно было разбудить наш экипаж.

Первого растолкали чиф-пайлота, и он тотчас узнал полпреда:

– Товарищ Трояновский! Ну слава богу, встретились наконец.

Увидев Чкалова, вышедшего из ванной в генеральском халате, полы которого он запрятал за пояс, наш изумительный шеф, наша умнейшая выручалочка – Александр Антонович Трояновский понял всю комическую сторону положения. Он вышел вместе с генералом, а минут через 15 вернулся, сопровождаемый какими-то людьми с коробками и чемоданами. Это были представители различных фирм Портленда, которые привезли костюмы и портных, чтобы подогнать обновки по нашим фигурам.

– Ну-с, дорогие мои гости, – улыбаясь, сказал Александр Антонович, – будем наряжаться.

Не прошло и двух часов, как мы заново экипировались по последней американской моде.

Трояновский сразу обратил внимание, что Чкалов особенно умело недобрал цвет и фасон костюма и ловко завязал галстук.

– Вы, Валерий Павлович, с большим вкусом оделись, – одобрил Александр Антонович.

– Это один из московских модников, – заметил я.

– А ты, Ягор, галстучек-то замени, – серьезно посоветовал мне Чкалов.

Пока шла экипировка, генерал Маршалл через Трояновского попросил Чкалова дать хозяевам магазинов одежды до завтрашнего дня наши летные костюмы, которые они хотели вывесить в своих витринах для обозрения и рекламы. Трояновский, поглядывая умными карими глазами, передал нам просьбу американских бизнесменов и советовал ее уважить.

Так наши кожаные куртки и брюки оказались на витринах фешенебельных магазинов готовой одежды Портленда.

Переодевшийся но американской моде, чиф-пайлот Чкалов был весьма элегантен, он отлично вписался в окружающую обстановку. Начиналась «дипломатическая работа» экипажа «АНТ-25».

Тем временем Трояновский достал из портфеля какой-то материал, отпечатанный на пишущей машинке.

– Вот, дорогие мои, первые корреспонденции спецкора газеты «Правда» Р. Джонсона о вашем прилете в Америку.

«Нью-Йорк, 20 июня (специальный корреспондент «Правды»). Самолет Чкалова сделал посадку в Ванкувер-Баракс. Это военный аэродром, расположенный возле Портленда…

…Из-за сильных встречных ветров самолету пришлось израсходовать больше горючего, чем предполагалось. Грозила возможность вынужденной посадки в неизвестном и малоприспособленном месте. Поэтому Чкалов решил сесть в Портленде.

Здесь, в США, придают огромное значение тому факту, что установлена воздушная магистраль СССР – США через Северный полюс. В этом первое и основное значение победного героического перелета.

Во-вторых, значение перелета, по мнению самых широких кругов США, заключается в том, что впервые на самолете была пересечена совершенно не исследованная область западного полушария и вместе с тем впервые на самолете был пересечен магнитный полюс.

В-третьих, отмечают, что перелет происходил в чрезвычайно тяжелых условиях… Самый опасный участок находился между 84° и 50° широты. Во время перелета по этому участку совершенно отсутствовала двусторонняя связь. Экипаж ориентировался главным образом по своим астрономическим приборам.

В-четвертых, со времени перелета Линдберга 10 лет назад никогда никакой другой перелет не вызывал в США такого всеобщего, буквально всенародного восхищения и возбуждения. Все американские радиостанции передают очень подробные отчеты о полете, всюду сегодня только об этом и говорят. Газеты заполнены отчетами о ходе перелета. Имя Чкалова на устах у всей Америки. Советских летчиков ждет восторженный прием».

«Нью-Йорк (спецкор. «Правды»). Ваш корреспондент только что беседовал с тов. Байдуковым, который сообщил, что как он сам, так и товарищи Чкалов и Беляков находятся в самом бодром и жизнерадостном настроении, несмотря на усталость. Тов. Байдуков просил передать через «Правду» горячий привет всего экипажа трудящимся Советского Союза.

Все трое приняли ванну и ложатся отдыхать.

Посадка самолета была произведена блестяще и вызвала всеобщее восхищение. На аэродром началось паломничество тысяч людей, которые, несмотря на проливной дождь, стекаются сюда, чтобы посмотреть самолет, а если возможно, то и летчиков.

Конструкция самолета, его размеры вызывают большой интерес американских летчиков и публики…»

Александр Антонович, окончив читать корреспонденции спецкора «Правды», спросил:

– Как, Валерий Павлович?

– Если отбросить детали, то, в общем, Джонсон близок, видимо, к правильным оценкам.

– Ас чем вы не согласны, товарищ Чкалов, в очерках Джонсона? – допытывался полпред.

– Александр Антонович! Ведь ты же русский человек и понимаешь, что повсечасное возвышение твоего геройства делает из тебя сверхчеловека. А это очень неприятно, – серьезно ответил Валерий.

– Не нужно было лететь в США, да еще через полюс! – улыбаясь, говорил Трояновский.

Разговор был прерван появлением хозяина дома. Генерал Маршалл пригласил советского полпреда и экипаж «АНТ-25» в столовую, где уже был накрыт стол. Чкалов был галантным и внимательным, мило улыбался хозяйке дома и ее дочери, через Александра Антоновича сказал им несколько комплиментов, поблагодарил всю семью Маршаллов за гостеприимство и просил извинения за беспокойство, которое создали мы своим вторжением с воздуха.

Мисс и миссис были довольны, а генерал откровенно сказал:

– Какое беспокойство! Вы не представляете, как мне повезло: я, старый вояка, уже давно сижу в этой дыре. А ведь в прошлую войну я командовал дивизией в Европе! С вами я приобретаю популярность, а это в Америке бывает дороже денег… [18]18
  Генерал Джордж Маршалл (1880–1959) в 1938 году был назначен начальником оперативного отдела генерального штаба, в 1939-м – начальником генштаба армии. Участвовал в качестве советника американской делегации на международных конференциях военного времени. С 1947 по 1949 год был государственным секретарем США, а в 1950–1951 годах занимал пост министра обороны.


[Закрыть]

Чкалов сфотографировался с генералом, а в беседах с журналистами всячески подчеркивал участие генерала и его семьи в душевном приеме «рашен флайерс» [19]19
  Русские летчики.


[Закрыть], как теперь нас называли американцы.

Во время обеда принесли пачку телеграмм. Генерал Маршалл вдруг заулыбался и взволнованно что-то стал говорить Трояновскому.

– Да, друзья мои, – сказал полпред, – вы натворили нечто невероятное…

– Что-нибудь нарушили? – беспокойно спросил Валерий.

– Вы опрокинули вековые традиции, заставив самого президента в воскресный день, когда обычно вся государственная жизнь США замирает, прислать вам приветствие.

Трояновский посмотрел на поданные ему телеграммы.

– И не только президент США Рузвельт приветствует вас и отмечает историческое значение полета, искусство и отвагу летчиков. Даже государственный секретарь США Хэлл должен был нарушить свои непоколебимые принципы и традиции и последовать примеру президента! – И, поднимая телеграммы, Александр Антонович добавил: – Вот и он вас поздравляет и приветствует!

Не прошло и десяти минут, в столовую вошел взбудораженный посыльный агентства «Уэстерн юнион» и подал полпреду пакет. Трояновский заволновался, когда взглянул на текст телеграммы, присланной из Москвы. Он встал и прочел телеграмму Политбюро ЦК партии.

«Соединенные Штаты Америки. Штат Вашингтон, город Портланд. Экипажу самолета «АНТ-25».

Чкалову, Байдукову, Белякову.

Горячо поздравляем вас с блестящей победой.

Успешное завершение геройского беспосадочного перелета Москва – Северный полюс – Соединенные Штаты Америки вызывает любовь и восхищение трудящихся всего Советского Союза.

Гордимся отважными и мужественными советскими летчиками, не знающими преград в деле достижения поставленной цели.

Обнимаем вас и жмем ваши руки».

Тут уже нам было не до обеда, а если говорить о Чкалове, то ему стало и не до Америки, так как телеграмма Политбюро ЦК ВКП(б) унесла все его мысли на Родину, доверившую ему такой полет.

Вскоре принесли телеграмму секретаря ЦК ВЛКСМ А. Косарева и десятки телеграмм со всех концов Америки.

Американцы хотят видеть и слышать Чкалова

Чкалов подошел к окну. Дождь продолжал накрапывать. Валерий увидел огромную толпу, прикрытую колышущейся мозаикой зонтов и зонтиков.

Трояновский и генерал Маршалл пригласили экипаж Чкалова выйти к собравшимся.

Как только на балконе показался чиф-пайлот, многотысячная толпа еще больше оживилась: в воздух полетели шляпы, загремели аплодисменты, послышались мощные крики:

– Ур-рей, рашен флайерс! Ур-рей…

Крупнейшая американская радиокомпания «Нэшнл бродкастинг корпорейшн» уже все подготовила для передачи, которую, как сказал представитель радиокомпании Трояновскому, будут слушать не менее 12 миллионов американцев. Сначала организатор передачи тепло приветствовал советских летчиков, а затем последовали вопросы командиру экипажа и его ответы, которые тут же переводил на английский язык наш полпред.

Вопрос:Какова цель вашего полета?

Чкалов:Мы поставили себе целью доказать осуществимость воздушной связи СССР и США через Северный полюс по кратчайшей прямой.

Вопрос:Думаете ли, что по той же трассе возможна организация в будущем регулярного воздушного сообщения?

Чкалов:Безусловно. Я думаю, что подобный проект вполне осуществим, если на эту линию будут поставлены самолеты с достаточным потолком – порядка 10 километров и с приличной скоростью.

Вопрос:На какой средней высоте вы летели?

Чкалов:От 4 до 5, иногда свыше 5 километров.

Вопрос:Могли бы вы долететь до Окленда, если бы погода вам позволила? (По сообщению из Ванкувера, в момент посадки видимость не превышала 2 километров; в других местах маршрута, дальше к югу, видимость равнялась нулю, облака целиком заволокли горную местность, и только в районе Сан-Франциско было ясно.)

Чкалов:Мы могли бы лететь и дальше – не только до Сан-Франциско, но и до Лос-Анджелеса. Нашей основной целью было, однако, достижение территории Соединенных Штатов и благополучная посадка на одном из американских аэродромов.

Вопрос:Каковы были условия погоды во время перелета?

Чкалов:Наилучшие условия были над Баренцевым морем, в районе Земли Франца-Иосифа, отчасти над самым полюсом, далее в районе острова Патрика.

Вопрос:Как вы питались в пути?

Чкалов:У нас был трехдневный запас – преимущественно фрукты, овощи, бутерброды, кроме того, аварийный запас в концентрированной форме на месяц.

Вопрос:Как обстояло дело с радиосвязью?

Чкалов:Радиосвязь была удовлетворительной, за исключением участка, начиная с острова Патрика. (Чкалов с присущей русскому человеку, советскому герою, скромностью не упоминает, что фактически по трассе перелета, начиная с острова Патрика и вплоть до посадки в Ванкувере, самолет в течение 22 часов не имел возможности получать метеорологические сводки.)

Вопрос:Перелет подобного невиданного размаха, несомненно, требовал длительной подготовки. Сколько времени она отняла?

Чкалов:Мы начали готовиться 25 мая.

Вопрос:Каковы сейчас ваши планы?

Чкалов:Мы собираемся немного осмотреть Соединенные Штаты, города, некоторые заводы, ознакомиться с вашими техническими достижениями.

Радиодиктор предоставил слово мне и Белякову, а затем Трояновскому. После этого к микрофону подошел генерал Маршалл, который заявил:

«Я польщен выпавшей на мою долю честью принять в своем доме отважных джентльменов».

Долго не расходились американцы, непрерывно приветствуя советских летчиков. Они ожидали, что чиф-пайлот Чкалов скажет им на прощанье несколько слов. И Валерий выступил с короткой блестящей речью. Он говорил, что есть реки Колумбия и Волга, которые находятся на разных континентах, имеют различный нрав и характер, их берега окружают разные горы и леса, но они текут по одной и той же планете, не мешают друг другу, а в конечном счете являются элементами одного и того же Мирового океана. Так и наши народы – народы Советского Союза и народы США – должны жить на одном и том же земном шаре мирно и совместной работой украшать океан жизни человечества. Он закончил свою речь так:

– Примите от нашего великого народа пожелания счастья и процветания народам великой Америки, которые мы принесли на красных крыльях «АНТ-25», преодолев все козни и препятствия природной стихии.

После радиопередачи мы попрощались с публикой, собравшейся перед генеральским особняком, и спустились с балкона на первый этаж, где сразу же попали под яркие лучи «юпитеров» – началась киносъемка. Эти кадры на следующий день появились на экранах Америки. До позднего вечера кинооператоры не давали покоя экипажу Чкалова, полпреду Трояновскому. А хозяина дома Чкалов много раз приглашал стать рядом с нами, помня, что это так важно для генерала.