Текст книги "Опасная соперница"

Автор книги: Генриетта Рейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Глава 9

Прогулка с Полом не обманула моих ожиданий. Он был удивительно веселым спутником. Карнавал меня захватил с первой минуты: музыка, клоуны, веселье. Мимо проплывали лошадки, то поднимаясь, то падая вниз, мы несколько раз прокатились по кругу. Потом перешли к автомобильчикам и каруселям, И я кричала от восторга, кружась высоко в воздухе над толпой добродушного народа. В тире Пол выиграл для меня маленького белого плюшевого пуделя с мягкими висячими ушами, а я по пути купила огромный тар розовой сахарной ваты.

На этот вечер я забыла про Гарта и Арманелл. Они уехали после завтрака и еще не вернулись когда я одевалась для прогулки с Полом в простое, но дорогое платье и завязывала волосы н затылке большим бантом.

Когда мы вышли с площадки, я чувствовал себя счастливой и беззаботной. Сумерки постепенно превращались в бархатную темноту лет ней ночи. Пол взял меня за руку, а я положил голову ему на плечо. Мы были похожи на другие счастливые парочки, возвращающиеся домой после вечерних развлечений.

Внезапно из-за поворота вынырнула большая машина. Она замедлила ход, потому что по дороге шло несколько пар. Мощные фары выхватил нас с Полом из темноты и на несколько мин удерживали в слепящем свете. Когда машин проезжала мимо, я встретилась лицом к лицу Арманелл. Мгновение мы смотрели друг на друга, и я с болью заметила фигуру Гарта на сосед нем сиденье, который на секунду обернулся к мне. Настроение было безнадежно испорчено я чувствовала себя неловко… Как я выглядела с стороны! Моя голова покоилась на плече Пола под мышкой нелепый пудель, а в руке остатки сахарной ваты. Мне сразу же захотелось бросит вату в высокую траву у обочины. Но что подумает Пол? Ведь он пытался развеселить меня!

– Похоже, Гарт с Арманелл были в городе, – засмеялся Пол, когда мы сели в машину.

Пока мы ехали до Треджиллиса, я молчала. Вечер окончился на неловкой ноте. Пол проехал но аллее и, описав широкую дугу, остановился под окнами библиотеки. Я сразу же заметила, что включены напольные лампы. И живо представила, что происходит внутри: рядом с маленьким камином, зажженным в прохладный вечер, сидят Гарт с Арманелл, болтают и смеются, обсуждая события прошедшего дня.

Когда я увидела ее в проезжавшей мимо машине, различие между нами стало очевидно: Арманелл – такая холодная и утонченная, я – со своей ватой и пуделем…. Интересно, Гарт уже предложил ей стать его женой? Я представила, как он выбирает подходящий момент, ждет, когда они останутся одни после веселого дня вместе.

Заметив, что одно из окон библиотеки открыто, я уже собиралась попросить Пола поставить машину подальше, но передумала.

Пол не должен знать, что мне не безразлично мнение Гарта и Арманелл.

– Честно говоря, я не был уверен, что тебе понравится карнавал, – весело сказал он, когда я поблагодарила его за вечер. – Но ты была великолепна. Надеюсь, что ты не притворялась.

– Не помню, когда еще я так веселилась.

Я знала, что говорю с фальшивым энтузиазмом. Мне было стыдно, что хватило одного вида Гарта и Арманелл, чтобы свести на нет все полученное мною удовольствие. Но Пол мне поверил.

– Ты прекрасный человек, Джудит. Я счастлив, что нашел тебя.

Он обнял и поцеловал меня. Я поспешно отпрянула, ни на минуту не забывая про открытое окно и то, что за нами могут наблюдать из дома. Когда Пол поцеловал меня, я вдруг с ясностью поняла, что мы не созданы друг для друга. Весь вечер я обманывала себя, полагая, что в его лице я смогу найти средство от одиночества, которое испытывала в Треджиллисе. Я не могла сказать этого Полу и, заметив его удивленный и чуть упрекающий взгляд, выпалила первое, что пришло в голову:

– Что подумала бы Верити, если бы увидела нас?

– Что ты хочешь этим сказать? – резко спросил Пол.

Он разозлился, но я уже не могла остановиться.

– Просто я слышала про тебя и Верити, что когда-то вы были хорошими друзьями и все думали, что вы поженитесь.

– Если я когда-то и испытывал чувства к Верити, кроме меня это никого не касается, – угрюмо ответил Пол. – Но теперь все кончено. То, что я к ней испытывал, она уничтожила сама. Верити много раз демонстрировала, что я ничего для нее не значу. Я не из тех, кто будет годами бегать за женщиной, которая меня терпеть не может, не желаю быть постоянно отвергнутым. Не становиться же мне отшельником из-за безразличия Верити?! Это не в моем характере.

– Тебе не приходило в голову, что Верити все еще любит тебя? – спросила я.

– Если тебе удалось это разглядеть, то только при помощи тонкой женской психологии, – сухо возразил Пол. – Я что-то этого не замечал. И зачем мы говорим о Верити? Ночь принадлежит только нам.

Пол опять хотел поцеловать меня, и я выскользнула из машины.

– Спасибо, Пол, я прекрасно провела время, – торопливо произнесла я.

– Почему ты так спешишь? Может, еще куда-нибудь сходим?

– Давай сейчас не будем об этом. Мы ведь все равно скоро опять увидимся.

Но по пути к двери я сказала себе, что больше никуда не пойду с Полом. Я никогда не смогу полюбить Ньюсома, и было бы нечестно обманывать его. Слова, сказанные о Верити, бессознательно выдали отношение к ней Пола: «Не становиться же мне отшельником из-за безразличия Верити». Возможно, поэтому Пол и начинал ухаживать за всеми симпатичными девушками, появляющимися в этих местах. Может, он искал девушку, которая полюбит его, вместо острой на язык Верити, но только ей было на самом деле отдано его сердце.

Направляясь к лестнице, я, к своему удивлению, заметила, что резная дверь библиотеки открыта; внутри на стене мелькнула большая тень Гарта. Арманелл я не заметила, возможно, она сидела в одном из глубоких кресел. Чтобы мои туфли не стучали, я попыталась идти на цыпочках. Не хотелось еще раз попасть на острый язычок Арманелл.

Но вместо ее голоса раздался голос Гарта:

– Почему вы крадетесь, мисс Уэстолл? Хотите избежать встречи?

Я обернулась, Гарт стоял в проеме двери. Я знала, что он нарочно встал там, чтобы перехватить меня по пути к лестнице.

– Конечно нет, – пробормотала я. – Я просто… шла спать и…

– И вы слишком устали, чтобы уделить мне несколько минут?

– Нет, конечно нет.

Я нехотя повернулась и медленно вошла в библиотеку. Гарт внимательно изучал пуделя в моих руках.

Арманелл в библиотеке не было, и я испытала облегчение. Беседа с Гартом уже сама по себе не сулила ничего хорошего, и было бы еще хуже, если бы Арманелл вставляла свои замечания когда ей заблагорассудится.

Гарт жестом указал на кресло:

– Присядьте, похоже, вам несколько тяжеловато это нести. Вам повезло с Полом на карнавале.

Я посадила пуделя рядом с собой в кресле.

– Да, мы с Полом были на карнавале, – пробормотала я, обескураженная его сердитым тоном.

– Я вижу. И каким образом вам достался этот пудель? Вы выиграли его в кольцах или за то, что были с Полом самой любвеобильной парочкой в «туннеле любви»?

Я молчала. Как он смел так со мной разговаривать, будто мы с Полом ничтожества? Неужели он позвал меня в библиотеку, чтобы только поиздеваться?

– «Туннеля любви» там не было.

– Нет? Но были, конечно, другие возможности. Волнующие поездки на автомобильчиках, к примеру, могли дать ему не один шанс.

– Вы хотите мне что-то сказать? – сухо спросила я, стараясь сдержать дрожь в голосе.

– Да, но мне трудно это сделать из-за вашего отношения ко мне, – последовал внезапный ответ.

Я изумленно посмотрела на него, и Гарт вдруг неожиданно спросил:

– Вам нравится Пол?

– Да, конечно, – ответила я.

– Да, конечно, – повторил он, – иначе вы бы не пошли с ним и не стали бы целовать его на прощание. Несомненно, вы опять договорились о встрече?

Я уже хотела сказать, что не собираюсь больше встречаться с Полом, но его тон заставил меня говорить с вызовом. Как он смел так обращаться со мной?

– Да, конечно, – холодно ответила я. – Но какое дело…

– Какое мне дело? Хороший вопрос, мисс Уэстолл. Он показывает, что вы не разбираетесь в мужчинах.

– И что вы хотите этим сказать? – сердито начала я.

– Я хочу сказать, что Пол хороший человек. Я не верю в его циничность, по крайней мере сознательную. Просто он влюбляется в каждую девушку, появляющуюся в его поле зрения и более или менее наделенную привлекательностью или проявляющую к нему снисходительность.

– И к какой категории я отношусь? – спросила я. – К привлекательной или снисходительной?

На его лице появилась легкая печальная улыбка.

– Я бы сказал, к обеим. Конечно, я не очень-то вас успокоил, но просто хочу предупредить, чтобы вы не принимали Пола Ньюсома всерьез.

– Я не принимаю Пола Ньюсома всерьез, – холодно ответила я.

– Тогда вы очень легко раздаете поцелуи.

– Какое вам дело, с кем я общаюсь? Я уже не ребенок!

– Нет, для меня вы ребенок. Ребенок, который может попасть в неприятную ситуацию, если не будет осторожен. Если вы уедете завтра, Пол тут же примется искать другую девушку.

Его слова испугали меня. Значит, он уже думает о моем отъезде! Когда мне придется уехать, я буду ужасно скучать по Треджиллису.

– Это все, что вы хотели сказать? – спросила я.

Весь мой гнев куда-то улетучился, чувствовалась только усталость. На мгновение выражение лица Гарта изменилось, и я поняла, что он заметил смену моего настроения.

– Вовсе нет. Думаю, вы слышали о бале, который скоро состоится у нас в Треджиллисе. Последнее время вы избегаете меня, но надеюсь, мы в достаточно хороших отношениях, чтобы танцевать вместе.

– Это приглашение? – спросила я.

– Да.

– Приглашение или приказ? Я должна буду присутствовать как гостья или как прислуга?

Гарт поднялся. Он быстро подошел ко мне и остановился, глядя на меня. Я смотрела на него с вызовом.

– Я не приду, – ответила я и вдруг поняла, что говорю громче, чем нужно.

Он схватил меня за плечи.

– Нет, вы придете. Вы придете, потому что я так сказал, и мы будем танцевать вместе, несмотря на все ваше враждебное ко мне отношение. Почему вы меня так ненавидите? Почему?

Глядя на него, я поняла, что, каково бы ни было мое отношение к нему вначале, сейчас я уже не испытывала ненависти. Я безнадежно любила его, и у этой любви не было будущего.

– Я не приду! – крикнула я и попыталась высвободиться.

Но Гарт прижался губами к моим губам и стал целовать меня. У моего счастья был горько-сладкий привкус. Хозяин Треджиллиса воспользовался моментом. Но во мне Гарт Ситон не найдет покорной жертвы. Если я покажу ему, что люблю его, это принесет мне одни страдания. Он любит Арманелл. Он любил ее еще до ее замужества.

Я с неохотой отпрянула от него, мечтая, чтобы этот момент продлился.

Какое-то мгновение мы смотрели друг другу в глаза, но внезапно раздался резкий голос:

– Что здесь происходит?

Гарт опустил руки, и я увидела в дверях Арманелл, которая смотрела на нас со злостью и удивлением.

– Я чему-то помешала? – спросила она.

– Мы ссорились, – ответил Гарт.

– Не помню, когда я еще видела двоих, которые были бы в таком согласии, – едко сказала Арманелл.

На ней был бледно-голубой пеньюар поверх ночной рубашки из пышных кружев того же цвета, и сейчас она уже не была похожа на фарфоровую статуэтку, а скорее на взъерошенное разъяренное животное.

Глядя в ее злое лицо, я замерла. Я знала, что обрела смертельного и безжалостного врага.

Секунду она стояла молча, кусая губы и, очевидно, изо всех сил пытаясь сохранить лицо и сдержать поток бранных слов.

– Зайдите ко мне завтра, мисс Уэстолл, – наконец произнесла она ледяным тоном. – Мы должны поговорить. Когда мистер Ситон нанял гувернантку, я решила, что ей можно доверять. Но похоже, ошибалась. Очень важно, чтобы жен» шина, занимающаяся обучением моего сына, была безупречна. Завтра нам предстоит кое-что выяснить, мисс Уэстолл.

Рано утром я отправилась к Арманелл. Когда я постучала в дверь и вошла, графиня удивленно посмотрела на меня. Ясно, что она ожидала увидеть Хильду.

– Вы пришли немного рановато, вам не кажется? – холодно спросила она.

Я кивнула:

– Я решила, что нам лучше покончить с этим как можно раньше.

Спальня Арманелл оказалась еще красивее, чем рассказывала восторженная Хильда, и была украшена предметами старины в белых и золотых тонах и небольшими эмалированными медальонами с картинками в духе Ватто в центре стены.

Графиня сидела у туалетного столика, перед ней громоздилась гора косметических баночек и тюбиков, и я вдруг поняла, почему она так злится. Арманелл еще не накрасилась. Лучи утреннего солнца светили в окно, безжалостно выявляя морщинки в уголках ее глаз и линии у рта. Мелинда была права: без макияжа графиня выглядела ужасно старой.

Однако она взяла себя в руки и указала мне на стул.

– Мне интересно знать, каким образом вы стали работать у мистера Ситона, – начала она.

– Боюсь, я вас не понимаю.

– Как вы нашли это объявление? Мистер Ситон сказал, что поместил его в местную газету, а вы, похоже, живете в Лондоне. Как же вы нашли объявление в корнуолльской газете? У вас есть какие-то связи?

Такой поворот застал меня врасплох.

– Почему вы не отвечаете? – потребовала Арманелл.

Но я была смущена и смогла только пробормотать, что у меня есть подруга, которая родилась здесь.

– Вот как! Возможно, я ее знаю?

– Она умерла, – поспешно ответила я, – и я не понимаю, какая разница, где я нашла объявление. Очевидно, мистер Ситон счел мою квалификацию достаточной. Я изучала французский в школе Берлица.

– Вы жили в Лондоне с семьей?

Я покачала головой:

– У меня нет семьи.

– Так вы жили одна? Это давало вам полную свободу действий.

Голос Арманелл был шелковым, но глаза полны ненависти.

– Я жила с подругой, о которой уже говорила.

– Ах да, подруга без имени!

Арманелл сузила глаза.

– Мистер Ситон беседовал с вами прежде, чем принять на работу?

– Нет, он решил, что моя квалификация говорит сама за себя, – сухо ответила я.

Арманелл раздраженно забарабанила пальцами по столу.

– Похоже, вы очень гордитесь своими знаниями, мисс Уэстолл. Они, бесспорно, могут оказаться блестящими, но все же не дают права вмешиваться туда, куда вас не просят. Не хочу показаться невежливой, но я сразу заметила, что вы постоянно пытаетесь привлечь к себе внимание мистера Ситона. Давайте посмотрим правде в глаза: ваше место с детьми, и я совершенно уверена, что вы ставите мистера Ситона в неловкое положение, но он слишком вежлив, чтобы об этом сказать.

– Вежливость отнюдь не в характере мистера Ситона, – сухо ответила я.

Арманелл отмахнулась:

– Если вы не желаете, чтобы ваши чувства оказались оскорблены, вам не следует продолжать пытаться привлекать внимание мистера Ситона.

Мой спокойный вид начал ее ужасно раздражать.

– Просто держитесь от нас подальше, и тогда мы поладим, мисс Уэстолл.

– И как же тогда я должна вести себя на балу? – язвительно спросила я. – Или вы предпочитаете, чтобы я наблюдала с галереи?

– На балу? – В голосе Арманелл звучало удивление.

– Гарт, то есть мистер Ситон, пригласил меня.

– Да?

Я с удовольствием наблюдала, как ее глаза расширились, а рот некрасиво раскрылся, подчеркивая глубокие морщины у губ. Потом она беспечно рассмеялась:

– Ну конечно же он пригласил вас! Неужели вы не понимаете, что это была простая вежливость? Положение обязывает. Вероятно, Гарт ожидал услышать лишь ваш отказ. Наивно соглашаться, вам не кажется? Там будут люди не вашего круга. Думаю, пора мне все разъяснить, мисс Уэстолл, поскольку вы питаете странную иллюзию насчет Гарта. Мистер Ситон не может интересоваться вами. Мы с ним скоро поженимся, и тогда для вас в Треджиллисе не будет места.

Я кивнула:

– Я это ожидала.

– Тут произойдет много перемен, – продолжала она. – Например, это чудовище Мелинда! Родители могут забрать ее в Африку или отдать в интернат, только здесь она не останется.

В дальнем углу комнаты послышался сдавленный вскрик, Арманелл вздрогнула и со страхом обернулась.

– Что это было? Эти старые дома! Неудивительно, что замки считаются обителью призраков и привидений.

Но я-то знала, откуда взялся этот шум, и встревожилась. Мелинда пряталась за стеной и подслушала слова Арманелл относительно своего будущего.

Арманелл поднялась, давая понять, что аудиенция закончена.

– Будет лучше, если вы запомните все, что я сказала. – сухо произнесла она.

Я поспешила в свою комнату, отодвинула настенную панель и зашла в проход. Напротив спальни Арманелл Мелинды уже не было, я побежала к галерее и, к своему облегчению, наконец увидела Мелинду. Она сидела на корточках, приложив ухо к стене, и напряженно прислушивалась.

Я уже собиралась оттащить ее от стены, но она поднесла палец к губам.

– Ш-ш-ш! Арманелл рассказывает дяде Гарту про тебя, – прошептала девочка.

Я услышала свое имя и громкий голос Арманелл:

– Эта девушка должна уехать, Гарт. Она меня настораживает. Я не верю, что мисс Уэстолл гувернантка.

– И как же ты пришла к этому удивительному заключению? – спокойно спросил Гарт.

– Скажем, с помощью женской интуиции. Есть в ней что-то странное. Посмотри, например, на ее одежду.

– И что такое с ее одеждой?

– Это платье, в котором она была на карнавале.

– Насколько я помню, простое платье.

Арманелл коротко рассмеялась.

– Как типично по-мужски! Порой простота обманчива. Она выложила за это платье целое состояние, да и за остальную свою одежду. Я разбираюсь в этом.

– Ясно. И что же такого страшного в том, что она любит хорошую одежду?

– Не будь дураком, Гарт! Никакая гувернантка не может себе позволить так одеваться! Если только ты не платишь ей огромные деньги.

– Скажем, я плачу ей щедро, но отнюдь не огромные деньги, – сухо ответил Гарт.

Но Арманелл будто не замечала его настроения. Она говорила все громче, и в ее голосе стали появляться истерические нотки.

– И еще, Гарт. Она мне сказала, что ты пригласил ее на бал. Тебе не кажется это неуместным?

– В смысле?

– Она же всего-навсего гувернантка. Если ты будешь так с ней обращаться, она вобьет себе в голову невесть что и захочет сопровождать нас повсюду.

– Я не разделяю твоих опасений. Джудит всегда была очень гордой и сдержанной. Она не станет навязываться, если поймет, что ее общество нежелательно.

Когда Гарт произнес мое имя, у меня дрогнуло сердце. Он всегда обращался ко мне «мисс Уэстолл», но, очевидно, про себя называл «Джудит», только это объясняет то, как легко и привычно он произнес мое имя.

Арманелл тоже это заметила:

– Джудит?

– Да, думаю, так ее зовут.

– Ты невозможен, Гарт! – вскричала Арманелл.

Я слышала, как ее каблуки застучали по паркету.

– Возвращайся в свою комнату, Мелинда, – прошептала я.

Я чувствовала, что побледнела, несмотря на все мои старания сдержать волнение.

Мелинда с недетской проницательностью разгадала мои чувства.

– Не волнуйся, – успокоила она меня, когда мы шли обратно. – Я слышала все эти ужасные, гадкие вещи, которые она говорила про тебя, и она за это заплатит. Вот увидишь!

– Только не вздумай ей отомстить, – строго произнесла я.

Зная склонность Мелинды к разным выходкам, я боялась подобных заявлений.

– Обещай, что ничего не сделаешь тете Арманелл, – настаивала я.

– Ну хорошо, – ворчливо согласилась она.

Но у меня появилось страшное предчувствие, что Мелинду уже ничто не остановит.

Глава 10

Через несколько дней мы пошли с детьми к бухте, чтобы немного отдохнуть. Миссис Киннифер снисходительно распорядилась собрать для нас корзинку с едой.

Все пребывали в отличном настроении. Дети плескались и ловили крабов среди камней в глубоких расщелинах, а я нашла место в тени и, расположившись на коврике, читала книгу, которую взяла в библиотеке.

Когда дети проголодались, мы распаковали корзинку. Мелинда с забавной серьезностью расстелила на плоском камне клетчатую скатерть и с проворством хозяйки расставила еду. Дети были в восторге от лакомств, уложенных миссис Киннифер: пончики, желе, лимонад, имбирные пряники, шоколадные бисквиты в форме маленьких человечков с глазками и ртом из белой глазури; яблоки, бананы и апельсины.

Перекусив, Мелинда и Эмиль принялись осматривать расщелины на другой стороне бухты. Я предупредила их, чтобы они были осторожней, и, облокотившись о скалу, опять раскрыла книгу. Вскоре тень сместилась, и от слишком яркого солнца стало резать глаза, я отложила книгу, и мои мысли устремились к предстоящему балу.

Не было смысла отрицать, что я была рада приглашению Гарта. Надо купить себе восхитительное платье. Конечно, у меня нет надежды затмить Арманелл. Но приятно наконец-то перестать быть безликой гувернанткой, бесцветной обитательницей школьной комнаты под крышей. Я откинулась на спину, подложив руки под голову, и смотрела на голубое небо, представляя, как буду танцевать в великолепном зале.

Мои безмятежные мысли прервал пронзительный крик Эмиля. Он, спотыкаясь, бежал ко мне по гальке, крича что-то неразборчивое и указывая на скалы, выдававшиеся в море. Но я уже бежала к бухте. Там, среди скал, были крошечные, полные водорослей расселины, и Мелинда, перепрыгивая через них, видимо, поскользнулась. Я видела, как ее волосы, так похожие на бесцветные водоросли, скрылись под водой.

Прыгнув в воду, я как можно быстрее поплыла к Мелинде, но ее с ужасающей скоростью уносило в залив. Я отчаянно ринулась вперед, собрав все свои силы, и мне удалось схватить девочку за платье. Мгновение она дико сопротивлялась, затем обмякла, и я поняла, что Мелинда потеряла сознание.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем я сумела доплыть обратно с Мелиндой, но наконец мне удалось ухватиться за камень. С силой, появившейся от страха, я забросила Мелинду на огромный валун.

Я перевела дух, прежде чем выкарабкаться самой, и эти секунды оказались решающими. Внезапная волна швырнула меня о камень, я больно ударилась головой и почувствовала, что течение тащит меня к заливу. Я запаниковала, увидев, что меня все дальше уносит от бухты. Именно тут утонул Гайлз, и Гарт оказался прав, запретив мне здесь плавать. Всего моего мастерства не хватало, чтобы противостоять сильному течению. У меня пропало желание бороться, но я вдруг услышала крик: мне показалось, что это голос Гарта. Я заставила себя сделать усилие, пытаясь продержаться на воде, и была вознаграждена – через секунду Гарт оказался рядом.

Не помню, как мы выплыли, может, я даже потеряла сознание. Гарт склонился надо мной, нежно разглаживая мои мокрые волосы, и низким ласковым голосом, какого я никогда не слышала даже в разговоре с Арманелл, называл меня своей маленькой Джудит.

– Но я вовсе не маленькая, я очень даже высокая, – запротестовала я.

Потом я открыла глаза и, увидев лицо Гарта, поняла, что находилась в бреду. Гарт смотрел на меня отнюдь не нежно. Я почувствовала себя ужасно неловко, и оставалось только надеяться, что он меня не расслышал.

– Почему вы позволили Мелинде играть у воды, зная, какая она ненормальная? – резко спросил Ситон.

– Мелинда! – Я попыталась приподняться. – Где она? С ней все в порядке?

Гарт грубо уложил меня на землю.

– Спокойно. Пол отвел ее с Эмилем в дом. С Мелиндой все в порядке, она только очень испугалась, что для нее даже полезно. А теперь я отнесу вас в дом.

Несмотря на мои возражения, он взял меня на руки и стал взбираться по узкой тропинке. Несмотря на мой рост, Гарт нес меня легко, словно пушинку, и я только удивлялась его силе.

Когда Гарт собирался войти со мной в дом, у дверей появилась Арманелл. В белом платье, с искусно наложенным макияжем она выглядела как фея из сказки.

Увидев Гарта в мокрой одежде и со мной на руках она обомлела.

– Что здесь происходит? – возмущенно спросила она.

Проигнорировав вопрос, Гарт внес меня в дом и положил на диванчик в прихожей. Через мгновение вокруг меня собрались все: Пол, миссис Киннифер, Мелинда, Эмиль, Хильда с Бесси и другими служанками, вдалеке маячила фигура Уилсона, по лестнице спускалась Юнис. Арманелл стояла поодаль.

Я изумилась, увидев, что Мелинда рыдает.

– С тобой все в порядке? Я бы не вынесла, если бы ты умерла! – всхлипывала девочка.

Опять потеряв сознание, я очнулась в собственной постели. Миссис Киннифер суетилась с горячими грелками, Гарт сидел рядом, а в дверях виднелась фигура Арманелл.

Графиня вошла в комнату.

– Значит, наша поездка отменяется? – ноющим тоном спросила она.

Гарт обернулся и раздраженно ответил:

– Мы никуда не поедем, пока Джудит не придет в себя. Думаешь, я смогу развлекаться, зная, что Джудит чуть не погибла, спасая Мелинду? Если бы Юнис не увидела все из окна, Джудит погибла бы!

– Прости, Гарт. Боюсь, я вела себя как эгоистка, – покорно согласилась Арманелл. – Иди переоденься, а я позабочусь о ней.

Она села у моей кровати, и Гарт произнес:

– Я зайду позже, Джудит.

Пока рядом были миссис Киннифер и Хильда, Арманелл хранила молчание, но стоило им уйти, она как с цепи сорвалась.

– Опять тебе удалось привлечь к себе внимание, – усмехнулась графиня. – Мы как раз собирались ехать в гости, когда ты подняла весь этот шум, и теперь я вынуждена весь вечер просидеть дома. Для гувернантки ты слишком вызывающе себя ведешь.

– Думаете, я прыгнула в море, чтобы испортить вам вечер?

Обвинение Арманелл настолько разозлило меня, что я почувствовала прилив сил.

– Вы понимаете, что Мелинда чуть не утонула?

– Это не первый раз, когда ты расстроила мои планы, – продолжала Арманелл. – Когда я приехала, ты подговорила эту мерзавку Мелинду испортить мое платье. Гарт сказал, что велел тебе запереть ее в комнате и не выпускать.

– Думаете, я устроила все специально?

– Просто это были удивительные совпадения! Тебе хорошо удаются подобные сцены.

– Не моя вина, что Мелинда упала в воду.

– Твоя! Почему ты не следила за детьми? Прятаться за выходками Мелинды очень удобно, чтобы скрыть ненависть ко мне.

– Как вы можете такое говорить?

– Ты меня ненавидишь, потому что влюблена в Гарта, и делаешь все, чтобы привлечь его внимание. Теперь сделала себя героиней, спасая девчонку!

Я молча смотрела на нее. Значит, мои чувства к Гарту так очевидны? В будущем я должна быть осторожнее.

Тут появилась Юнис, и Арманелл объявила, что передает меня на «попечение Юнис».

– Тебе повезло, – заметила Юнис, когда за Арманелл закрылась дверь. – В этой бухте утонул Гайлз. Немногим, кого увлекало течение, удавалось спастись. Если бы я не смотрела в бинокль, тебя бы не спасли. Я застала Гарта как раз вовремя, прошло бы еще несколько минут, и он бы уехал с Арманелл. Бедняга Пол тебя бы не вытащил.

Только теперь я смогла осознать опасность, которой подвергалась.

– Но я пришла поговорить не об этом, – продолжала Юнис. – Я хочу предупредить тебя, чтобы ты была осторожнее с Гартом, Джудит. Сначала я не видела в этом необходимости, но, похоже, ошибалась.

– Что вы хотите сказать?

Юнис подошла к моему туалетному столику и принялась перебирать косметику. Она побрызгала свое увядшее лицо увлажнителем. Я поняла: она оттягивает время, подбирая слова. От дурного предчувствия у меня выступила на лбу испарина. Юнис плюхнулась на стул и отрывисто произнесла:

– Ты влюблена в Гарта: я видела, как ты смотрела на него, когда он нес тебя в дом. Поэтому я должна предупредить тебя.

Я поняла, что выдала себя, и теперь бесполезно все отрицать.

– Ты не должна увлекаться им, Джудит, – серьезно продолжала Юнис. – Потому что… Не знаю, поступаю ли я правильно, говоря тебе, но я успела полюбить тебя. Ты единственный человек, который обращает на меня внимание. Я не могу оставаться в стороне и допустить, чтобы ты отдала себя в руки убийцы.

– Кого? – прошептала я.

– Я не говорила тебе раньше, но я отчетливо видела в бинокль из своей комнаты, как Гарт сбросил Гайлза в воду.

– Это неправда! – крикнула я. – Гарт на это не способен! Я знаю.

– Ты ничего не знаешь. Ты не веришь мне, потому что влюблена в него. Тебе легко обмануться.

Страх, что Юнис может быть нрава, заставил меня замолчать.

– Можешь мне поверить: зачем мне лгать? – сказала Юнис, словно прочитав мои мысли.

– Нет, нет! – закричала я, закрыв лицо руками.

– Потом я видела, как лодка перевернулась. Я уверена, что Гарт специально перевернул лодку, чтобы его не обвиняли в гибели Гайлза.

– Но это мог быть несчастный случай!

– Мне так не показалось, – хмуро ответила Юнис.

– Это был несчастный случай, – прошептала я, когда Юнис ушла. Всю ночь я ворочалась и не могла заснуть. Неужели я правда полюбила такого негодяя? Я не могла в это поверить. Но, как сказала Юнис, тому, «кто влюблен, легко обмануться».

Я попросила Верити помочь мне выбрать платье для бала, и она с радостью согласилась поехать со мной в Плимут в один из свободных дней. Платье мы выбрали легко. Увидев его, и я, и Верити сразу же поняли, что это оно, – пышные волны из нежно-голубого шифона поверх нижней юбки из переливчатой синей тафты, лиф вышит мелким бисером и жемчугом. У Верити перехватило дыхание, когда нам сказали его цену.

– Жаль, – расстроилась она, – тебе бы оно очень пошло.

– Я немного скопила. Думаю, один раз можно потратиться, – сказала я как можно небрежнее.

Верити удивленно взглянула на меня.

– Оно мне сразу понравилось. К тому же я не покупала ничего нового с тех пор, как приехала сюда, – заметила я.

Верити пришла в восторг от того, что я все-таки куплю платье, и без дальнейших расспросов приняла мои довольно неловкие объяснения.

Вернулись домой мы только вечером, так как немного засиделись в кафе. В дороге мы болтали без умолку, предвкушая грядущий бал. У Верити было прекрасное настроение еще и оттого, что я уговорила ее обратиться в магазины, которые могут заинтересоваться ее работой. Сначала Верити отказывалась, но я практически насильно втащила ее в магазин, где она, к ее удивлению и восторгу, получила несколько значительных заказов.

– Знаешь, Джудит, – уверенно сказала она, – у меня странное чувство, что с этой минуты у меня начинается новая жизнь. Мне никогда по-настоящему не нравилось работать экономкой у Пола. Это изначально ставило меня в дурацкое положение, подчеркивало, что мы неравны. Если я смогу зарабатывать на жизнь только украшениями, то брошу эту работу, и, возможно, его отношение ко мне наконец изменится.

Я кивнула:

– Конечно. И твое отношение к Полу изменится, как только ты поймешь, что можешь что-то делать сама. Тебе нужна уверенность, Верити.

Ее глаза засияли.

– Ты просто чудо, Джудит! Сегодняшний день все для меня изменил, и если бы не твой приезд в Треджиллис…

– Верно, – засмеялась я, – положись на тетушку Джудит, она знает все ответы.

Как только я вошла в дом с большой узорчатой коробкой, дверь библиотеки открылась и Арманелл со скучающим видом дружелюбно сказала:

– Не говори мне, что ты ездила за покупками! Что у тебя в коробке? Новое платье? Заходи, мы устроим небольшой показ мод, пока нет Гарта.

Мне не понравился ее энтузиазм. Но я все же переоделась и вернулась в библиотеку. Я попалась в ловушку, пытаясь доказать, что умею одеваться ничуть не хуже графини. Когда я вошла, на мое платье упали лучи заходящего солнца, подчеркивая прозрачные складки шифона поверх темно-синей сияющей тафты, и засверкали на бисере и жемчуге, которыми был вышит верх. Обеспокоенное выражение Арманелл подтвердило, что платье выбрано удачно. Не в ее характере радоваться успехам другой женщины.