Текст книги "Монархия предпринимателя. Как стать царем?"
Автор книги: Геннадий Балашов
Соавторы: Полина Кудиевская
Жанры:
О бизнесе популярно
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)
«Мы орда, и так сейчас правильно, а лидеры вырастут в движении и партии постепенно. Пока вы только пробуете и играетесь в революцию, и все только начинается. «5.10» невероятно сложно внедрить, но нас все больше, и партия «5.10» – это скорее община, семья, страна с принципами Балашова. Только так и на таких принципах мы двигаемся вперед и уже набрали сторонников достаточно, чтобы сделать невозможное возможным. Деньги, общая цель, совместная деятельность и есть ключ к победе».
«Я это делаю для СЕБЯ, своей семьи и ради денег, делайте это для СЕБЯ своих семей и ради денег».
«На начально м этапе это монархия , только так мы можем поб едить, быть разнопла новыми, креативными, зарабатывать, учиться быть успешными и ум ными, быть с деньгами. П росто прошу, снимите коробки с головы. Бу дем делать так, как это выгодно движению , и оценивать любого по результатам, а н е по разговорам, кто ближе или дальше. «5.10» – это непостижимая задача для Украины, участвуйте, делайте что хотите, только не завидуйте и не склочничайте».
А потом, как гром среди ясного неба, на «однодумцев» обрушилась новость от их лидера:
«Задача для активистов партии «5.10»: находите покупателя места за 1 миллион евро, получаете бонус 5% с продаж, 50 тысяч евро. Это деньги на избирательную компанию 2017 года, и если пойдет быстрее, то и на президентскую, для масштабной раскрутки нашей экономической доктрины «Государство вон из экономики!»
«Продаем четные номера списка партии «5.10» на выборах в Верховную Раду 2017 года за 10 миллионов евро».
«В нечетные номера будут бесплатно приниматься самые активные и бу йные сторонники идеи «5.10».
За членство в партии тоже нужно платить, решил предприимчивый бизнес-философ и установил взносы на уровне 50 евро в год.
Аукцион по продаже будущих мест в парламенте был торжественно открыт. Любой желающий занять одно из самых могущественных кресел в стране при наличии желания и денег мог заплатить за такой шанс. Пользователи соцсетей возмутились дикой суммой, несопоставимой с «рыночными» ценами, которые, по слухам, составляли сотни тысяч, но никак не миллионы евро. Я в свою очередь тоже поинтересовалась у шефа его вычислениями.
– Не имеет значения, миллион или десять миллионов. Это дурные деньги.
– Как не имеет значения?.. – не поняла я.
– Люди, которые могут себе позволить заплатить миллион или десять миллионов за место в парламенте, находятся на вершине пирамиды потребностей Абрахама Маслоу, когда все их потребности уже удовлетворены, им остается только ответить на вопрос «Кто я?» и утолить свои амбиции. Им недостаточно быть бизнесменами, владельцами предприятий, крупными чиновниками. Они хотят стать государственными деятелями, занять место одного из 450 избранных, наделенных правом управлять государством и принимающих судьбоносные решения. Особой выгоды депутатский мандат не дает, но это право войти в элиту страны, стать частью высшего органа государственного управления. Мы можем только догадываться о том, что движет такими людьми – желание политической карьеры, статуса, решения своих вопросов…
Конечно, я сознательно поставил сумасшедшие цифры. Для казнокрада небольшая разница сколько миллионов. Он их не считает.
Не стоит рассматривать депутатское место с точки зрения купца, это не товар, стоимость которого потом можно «отбить». Человеку, имеющему дурные деньги, уже не считающему пачки наличности и количество нулей на банковских счетах, депутатство нужно для самореализации, как профессорское звание, как регалии президента общественной организации или объединения…
– Я всегда говорил, что для влиятельной партии или общественного движения нужны дурные деньги, потому что на деньги предпринимателей в Украине революцию не совершить. И все наши ведущие политические партии существуют именно на дурные деньги, поэтому они стабильно набирают на выборах голоса, – Геннадий Викторович поворачивается на приветливый «трям» из компьютера и усмехается. – А! Зашевелились!
Оставим тему дурных денег для следующих глав и почитаем вместе с нашим авантюристом комментарии в Facebook. Вместе с мессиром испарились и последние иллюзии тех сторонников «5.10», которые надеялись, что партия сможет вести активную агитацию без посторонних денежных вливаний. В соцсетях разгорался скандал.
Username#1
Ну, Викторович, вы прямо, как Бендер)) Сбавьте хоть пару сотен))
Username#2
20 гривен – максимальная цена им.
Геннадий Балашов
Один миллион – одно четное место.
Первое мое.
Username#3
Афера.
Геннадий Балашов
Username#3, честность.
Увы, реалии. Деньги у казнокрадов.
Username#4
Беру в кредит))) Продам за нал)))
Username#5
Места в парламенте на сантиметры будем расщеплять?)))
Username#6
Как по мне, Балашов просто мелкий жулик. И очень хорошо, что он так рано проявился.
Username#7
Username#6, в чем жульничество? Обманом было бы говорить, что никакие деньги нам не нужны.
Часть горячих поклонников творчества Геннадия Балашова разочаровались в своем бизнес-отце настолько, что создали его «клон» в Facebook. «Гуру Беляшов», как они назвали аккаунт, чуть ли ни ежедневно делал записи в роде:
«Привет ствую адептов секты и остальных людишек, которые веду тся на мои «священны е речи». Специально для вас (себя и своей семьи) я готов отвечать на телефонные звонки каждого больного н а голову и облваненн ого сектанта, чтобы вы несли мне деньги на (меня и мою семью) развитие секты. Ради денег для (меня и моей се мьи) развития секты я готов быть на связи к руглосуточно.Ваш Св ятейший Гуру Беляшов ».
– Ну, PR-менеджер, – обратился ко мне шеф. – Что ты рекомендуешь делать в такой ситуации?
– Общаться с людьми, объяснять свою точку зрения.
– А я что делаю?!
– А вы их баните. Это их злит, и они с еще большим азартом берутся вас критиковать.
– Полина, то, чем они занимаются, критикой назвать нельзя. Это идиотизм, – наш герой, как всегда, уверен в своей правоте и непоколебим. – Интересно, что когда начинаешь открыто говорить о том, о чем все и так знают, тебя обвиняют в нечестности… У нас же все святые! И все партии, конечно же, существуют на деньги народа, у которого их нет! Когда открыто говоришь, что деньги не возьмутся с полотка, что без них ничего не будет, становишься аморальным. Люди хотят играть в честную политику и желательно, чтобы на лидере была одежда священнослужителя и чтобы он вел аскетичный образ жизни!
Правда в том, что деньги на раскрутку партии берутся в экономически отсталых странах из двух источников – бюджета и продажи мест. На хорошую избирательную кампанию нужно 20 и более миллионов долларов. Политика – это всегда дурные деньги. И ни население, ни предприниматели не способны финансировать политический бренд. Такие суммы могут быть только украдены из торговли оружием, получены из отката НДС, от олигархов, за решения. И когда я честно об этом заявляю, тролли начинают шипеть.
Тролли выплескивают свою энергию в никуда. Они возложили на меня ответственность за свою жизнь, и когда мои действия перестали соответствовать их ожиданиям, начали бороться со своими же собственными убеждениями. Интернет-тролли воюют с моим образом, который находится исключительно в их же собственных мозгах, потому что реальный Балашов – это совсем другой человек.
– Как вы думаете, Геннадий Викторович, почему этих озлобленных критиков не было еще два года назад?
– Зависть, – со знающим видом говорит шеф. – Они ведь долго наблюдали за тем, что я делаю, учились, воспринимали теорию, все стали поклонниками первой книги и моей передачи – стресс-шоу «Психология денег». Но вся проблема в том, что в их жизнях ничего не изменилось. Их никчемные жизни остались никчемными. И в этом моей вины нет.
Немного остыв, Балашов снова включается в работу:
– И как мне с ними общаться?
– Пригласите к себе на эфир кого-нибудь. В реальной беседе хамство, которое люди могут себе позволить в Интернете, не пройдет. Останется только суть – их недовольство, ваши аргументы, и все. По крайней мере этим вы дадите публике понять, что вы не боитесь критики и готовы к конструктивному диалогу.
– Ну хорошо, давай попробуем. Только это будет стоить 300 долларов, я не готов тратить свое время бесплатно…
Политический психолог начал разговор с того, что выяснил место рождения, образование, профессию и любимую детскую сказку приглашенного. Того вопросы не смутили, и он перешел в атаку:
– Я против продажности. Изначально движение было заявлено, как народное, идейное, и я его поддерживал всей душой. Но после того, как я узнал о продаже, я…
– Продаже чего? – уточнил Балашов.
– Продаже мест в Верховной Раде.
– Так их же у нас еще нет…
– Вы огласили цены.
– Во-первых, наша партия еще не зарегистрирована.
– Неважно, – настаивал на своем бывший сторонник.
– Во-вторых, мы еще не выиграли выборы.
– Зачем вы тогда заявили о продаже мест?
– Мало ли, что мы говорим, – все так же непринужденно отвечает Геннадий Викторович. – Мы обсуждаем вопрос, откуда брать деньги на работу с массами.
Гость возразил:
– Не было обсуждения, это была констатация факта! Дальше вы написали, что ваше решение не обсуждается.
– Да, мое решение не обсуждается. Если оно будет принято. Как ты считаешь, если я буду принимать решение на миллион евро, я позову тебя советоваться? – задал еще один убийственный вопрос Балашов.
– Советоваться должны все! Это народное движение или монархия?..
Мы упускаем некоторые подробности встечи лидера с представителем народа, чтобы сэкономить ваше время, и далее приводим лишь самые значимые моменты беседы.
– Я считаю то, как вы строите свою общину «5.10», неправильным.
– Так иди строй свое общество! Ты не боишься, что те моральные критерии, которые ты сам для себя выстроил, неправильные, что они не совпадают с действительностью? За тобой не идут люди. Чего за тобой идти? Ты что богатый человек? Или с тебя пользу можно какую-то поиметь? Что ты им дашь? Образование, информацию? Что от тебя можно получить, кроме прокламаций и криков, что Балашов – лжец? Расти нужно в успешном сообществе, а отдельно ничего не получится.
– Успешное сообщество не должно быть антиморальным, – настаивает на своем посетитель.
– Что такое мораль? Ее нельзя ни посчитать, ни оценить. Нет такого счетчика. Ты сказал, что продавать места в парламенте аморально.
– Совершенно аморально!
– А я разве говорил, что это морально? Я сказал, что это необходимость, это всего лишь политика. Если необходимо будет входить в сговор с кем-то, чтобы получить дополнительные полномочия, то будем входить в сговор и на какое-то время отступать от моральных принципов. А что делать… Или ты думаешь, что существуют идеальные, моральные, чистые партии? В мире таких нет.
– Я партию считаю ненужной. Год назад вы говорили, что это народное движение, не будем идти на поводу у государства и регистрировать партию.
– Да, было такое, – соглашается хозяин офиса и хозяин положения. – Но время изменилось, люди сами стали просить создать организацию, чтобы не заниматься только болтовней, чтобы начинать действовать. Все партии продают места в парламенте. Все! И причина здесь одна – нет денег на предвыборные кампании.
– Замечательно. А партия «5.10» чем-то отличаться должна? – задал каверзный вопрос молодой мужчина.
– Конечно! Целью. А методы у всех в принципе одинаковые, так уж устроено общество. Ты знаешь другой способ привлечения денег?
– Люди.
– И что люди?
– Люди сами начали подниматься за идею, – говорит разочарованный сторонник.
Балашов гнет свою линию:
– Люди поднимаются за идею, но им нужен человек, вождь, за которым они пойдут. Этот человек может быть бедным по определению?..
– Никто не против вождя. Но его решения должны обсуждаться, – вновь повторяет гость свой главный аргумент.
– Единственным критерием нашей эффективности являются деньги.
– Деньги для кого?
– Для нас, для нашей общины. И будет это продажа мест в парламенте вместе со всем парламентом или что-то еще, не важно. Помнишь, на одной из встреч я говорил, что нужно продать здание парламента, построить для него специальное помещение где-нибудь за городом? И что здесь такого? Это все обсуждение. Это все пиар.
– А если придет бандит или олигарх и скажет, что хочет купить всю партию?
– Партию никто не выставлял на продажу.
– Предположим, хочет купить 10 депутатских мест.
– Тогда ему говорится, что мы выступаем за два налога – 5% с продаж и 10% с зарплат, за отмену разрешительной системы. Ему говорится: вы понимаете, что нам нужна медийная поддержка, нужны телепередачи и лояльные люди, которые будут поддерживать нашу идею? Это наше общее дело, и вы к нему присоединяетесь. И если олигарх это понимает и соглашается, мы идем на сделку, продаем 50% мест. Обманет ли он потом? Возможно. Может быть все что угодно. Но до того мы получаем СМИ и прохождение в парламент с шикарным результатом голосования. Мы рассматриваем результат.
Геннадий Викторович еще много говорил об иерархии, уважении, товарно-рыночных отношениях. Основной его тезис сводился к тому, что без денег невозможна ни серьезная политическая деятельность, ни рост общественного движения, ни вообще человеческое существование. Приглашенный на острый разговор поборник антипродажности и морали остался при своем мнении.
2007 год. Крутись и копай
Желающие взять в аренду офисы забирают их из-под нас по выгодной цене так быстро, что мы не успеваем даже нагреть место. За период с 2002 года по 2007-й агентство недвижимости «Липки» переместилось с улицы Шелковичной на Богомольца, потом на Шелковичную (2-й этаж), переехали в том же доме на 4-й этаж, после чего – обратно на 2-й, а мой кабинет находился в «нехорошей квартире» на Грушевского, где мы с адвокатессой били посуду, пытаясь решить семейный конфликт хозяина квартиры и его бывшей супруги.
Агентству нужно было постоянное помещение. На Институтской, 22 появился хороший офис на первом этаже. Продавали его дорого, по 7 тысяч за метр квадратный, но под ним был подвал, за счет которого я мог бы удвоить площадь. В будущем там образовалось надежное, изолированное от внешнего мира банковское хранилище с сейфовыми ячейками. Так двухкомнатная квартира площадью в 55 метров позже стала отделением банка с подземным хранилищем.
После сдачи в аренду крыши и всех восьми квартир на Шелковичной, 3 мне вдруг повезло. На первом этаже случился пожар, в результате которого офис в 220 метров выгорел полностью, зацепив половину второго этажа, где находился мой кабинет. Мы не сильно разбирались в причинах, но за что я люблю «регионалов», так это за то, что они платят. Денег у них было, как фантиков, и они компенсировали мне 40 тысяч долларов на ремонт. Тогда мы решили делать двухэтажную пристройку к первому и второму этажу. В общем, в результате пожара у меня оказались деньги, а мой офис увеличился примерно на 80 метров. Свежее помещение было достаточно быстро сдано в аренду, а мое агентство переехало на Институтскую, 22, где и развернули свою деятельность «Липки». Наконец-то мы сидели на красной линии.
А за год до того мне повезло еще раз. Большое помещение у меня арендовала одна высокопоставленная чиновница и сделала там грандиозный ремонт (у чиновников тоже денег, как фантиков). Когда я зашел внутрь, то ахнул. Старинные картины, антиквариат, дверь с фасада… Старая коммунальная квартира стала изнутри похожа на изысканную дорогую шкатулку. Чиновница пригласила меня на беседу и сказала, что хотела бы выкупить свое творение. Не знаю, как у меня повернулся язык, но я назвал цену в два раза выше рыночной. Она возразила: «Это же была обычная коммунальная квартира!» На что я нагло заявил: «Ваше имя и ваш вкус позволяют теперь продавать эти великолепные апартаменты по двойной цене». Ей предстояло выложить 1 миллион 700 тысяч долларов. И она купила мой объект.
В тот момент мне как раз предложили купить офис с мебелью и потрясающим ремонтом на первом этаже Институтской, 17/5, тот, в котором сейчас работает агентство недвижимости «Липки». Единственная проблема заключалась в том, что вход в подвал был только изнутри дома, нам пришлось повозиться, чтобы откопать себе дополнительное помещение. Копали днем, грузили мешки, а ночью тайком подъезжала грузовая машина… Чиновница получила свои апартаменты, а я – свои. И коллектив моего главного предприятия снова переехал.
Удваивайте и утраивайте свою недвижимость. Не бойтесь делать это незаконно. Нефтяники добывают нефть, потом покупают недвижимость, чтобы сдавать ее в аренду, мы сразу выкапывали недвижимость, чтобы сдавать ее в аренду. Копайте, Шура, но только в дорогом районе.
2008 год. Дно кризиса
Кризис. Миллиардер Дональд Трамп писал: все знают, что кризисы случаются регулярно, но еще никто не поймал момент, когда это происходит. В момент прихода финансово-экономического кризиса сумма всех взятых мной кредитов составляла около 7 миллионов долларов, ежемесячные платежи – 87 тысяч, а поступления от аренды – в районе 97 тысяч. Такой огромный объем все равно давал на выходе небольшую сумму.
В 2008 году я был уверен, что вакханалия роста цен на недвижимость будет продолжаться. За офис в 70 метров покупатели давали 800 тысяч долларов, и я не очень хотел продавать. Взяв задаток в 40 тысяч, не сильно напрягался, чтобы оформить документы на продажу. В результате я просто вернул задаток, и как только я это сделал, потеряв сделку, рынок недвижимости обвалился…
Арендаторы начали разбегаться или требовать снижения арендной платы, стоимость недвижимости и арендная плата упали втрое. Единственное, что оставалось стабильным, – это платежи по кредитам. Вот в таком состоянии мы оказались осенью 2008 года. Ни одной сделки на протяжении месяцев, падающие цены… Призрак банкротства являлся мне все отчетливее. Вместо 87 тысяч долларов мы могли платить банку только 45 тысяч. В конце концов я написал отчаянное ироничное письмо: «Обязуюсь платить все, что получаю, оставляя себе только на еду».
Все стройки были свернуты (и даже мой дом в Царском селе), все раскапываемые подвалы остановлены и отменена одна сделка, на которой мы потеряли 20 тысяч долларов задатка. Теперь в моем золоченом кабинете часто играла музыка группы «Провода»: «Одни сидят на трубах, а другим тупо нужны деньги». Успокаивало только виски. На психику давил долг перед банком, появились первые признаки депрессии. Я попытался решить проблему масштабно – перечислил все объекты недвижимости, находившиеся у меня в собственности, поставил цену и вывесил на улицу с заголовком «Продается». И ни гу-гу.
Глава 49. Ветер перемен
Светлая память всем, трагически п огибшим
во время Евр омайдана-2014…
Проснувшись однажды утром и выйдя во двор, Украина с удивлением отметила, что ее флюгер теперь показывает на восток, хотя последние дни он метался, словно стрелки прибора, попавшего в аномальную зону. В ее лицо дул новый ветер, хотя его запах отозвался в памяти чем-то давно знакомым, и указывал он прямиком на разноцветные кремлевские маковки через забор от ее дома.
Ближайшие соседки и бывшие родственницы встретились неожиданно для всех. Украина попросила взаймы, Россия дала. А европейский бал подождет.
Но даже долгожданный кредит не принес молодой самостоятельной женщине облегчения. В последнее время ее будто разрывало на части, выворачивало наизнанку, она перестала понимать сама себя. О брожении общества Украины, которое она начала ощущать почти по всему телу в конце 2013 года, вскоре узнали все страны. Она пыталась унять ноющую боль, как умела, но дедовские допотопные методы ей не помогли. И голова Украины решила пустить все на самотек, авось само пройдет; перестав стесняться непонимающих взглядов европейских стран и США, применяла силу. Небольшой общественный дисбактериоз, метеоризм идей, государственная лихорадка, ну с кем не бывает… Одна радость – хотя бы соседка Россия считает это правильным.
Голова государства оставалась уверенной в своей силе и могущественности, в то время как части тела поочередно отказывались ее слушаться. Украина боролась сама с собой, решая извечную для себя дилемму – тело для головы или все-таки голова для тела. И когда в начале 2014 года полилась кровь, ей стало действительно страшно. Почерневшая от революционных костров брусчатка столицы окропилась красной пульсирующей жикостью, и голова страны наконец отчетливо осознала, что это не блажь, не обычное урчание в брюхе, а серьезное системное расстройство организма. Тело и душа, которые голова упорно игнорировала годами, выли от боли и горя… В качестве обезболивающего были назначены новые выборы головы Украины, прекращены все агрессивные действия, и это действительно немного помогло. Но душа не чувствовала покоя и спрашивала себя, окажется ли новая ее голова честнее старой?.. Или голова – это такой государственный орган, который всегда пользуется только хитрым расчетом?.. Может, нужен контроль на местах? А что если параллельно голове будут существовать самоуправление, гражданские объединения на уровне каждого дома, каждой улицы?
А потом каждая часть тела отказалась слушаться новую голову, и Украине стало еще хуже…
Глядя на хмурое небо, осыпавшее уже позеленевшую весеннюю землю белыми хлопьями, Украина остановила взгляд на трех крупных снежинках, которые будто висели на одном месте, постепенно увеличиваясь в размерах. «Неужели Дед Мороз?..» – подумалось измученной болезнью женщине. Черные точки росли, и перед ней во всей красе предстали четыре всадника – Воланд, Азазелло, Коровьев и Бегемот – верхом на могучих породистых скакунах, из чьих широких ноздрей в холодный воздух вырывались облачка пара. Украина невольно приоткрыла рот от неожиданного зрелища. От развевающихся на ветру плащей этой четверки, мертвенно бледных демонических лиц и даже от коней с горящими красными глазами исходило могущество и уверенность, которых так не хватало ей самой. Преодолев волну восхищения, она перебрала в уме все неудобства, которые причинили ей эти незваные гости, чтобы вновь взять себя в руки.
– О, явились не запылились. Что на этот раз? – сказала с усмешкой, недовольно сложила руки на груди. – Сапоги-скороходы? Скатерть-самобранка? А может быть, волшебная палочка, как у Гарри Поттера? Мы тут сами знаем, как нам жить, понятно?!
– Мессир, позвольте мне… – обратился к мессиру Азазелло. – Должок, дорогая вы наша. Мы прибыли забрать то, что больше вам не принадлежит.
– Какой еще долг? Ага, нашли дурочку! Я у вас кредитов не брала!!! – озлобленно закричала Украина.
– Коровьев, объясни даме, – сверкнул клыком рыжий демон.
Мужчина в клетчатом подобострастно улыбнулся:
– Как же… Как же… Припоминаете, как вы кричали «Продам душу!», ползая в обесценившихся деньгах. Я, бросив все свои неотложные дела, явился, помог вам справиться с последствиями, а теперь, когда нужно платить, вы изволите капризничать. Нехорошо…
Бегемот тут же подхватил игру и осуждающе зацыкал:
– Ай-яй-яй, как некрасиво!
Уязвленная молодая женщина подскочила.
– Вот, значит, как вы мне помогли! Спасители чертовы! Конечно, нашли слабую, напали скопом, поиздевались, а теперь отдавай им душу! Как я вообще могла рассчитывать, что кто-то решит за меня мои проблемы? А вот вам, а не душа! – и победоносно протянула кукиш.
– Я знал, что этим закончится, – огорченно протянул Бегемот. – С женщинами так всегда, стараешься, из кожи вон лезешь, и все ей не так.
Властный господин вдруг взмыл на несколько метров над своим конем и мягко опустился на землю. Он подошел к оцепеневшей Украине и тихо произнес:
– Не нужно бояться. Больно не будет. Обещаю.
Украина, почувствовав неизбежное, заплакала, как дитя. Воланд мягко обнял ее и, поглаживая рукой по шелковистым длинным волосам, заговорил:
– Ну-ну, не нужно драматизировать. Ты же и так свою душу всегда без внимания оставляешь. Зачем она тебе?.. Вчера была душа, сегодня нет, в твоей жизни от этого ничего не изменится.
– А зачем она вам? Это же моя душа!!! – отстранилась она.
– Пойми, милая, единственное, чем мы сейчас можем быть полезными, это изолировать все самое лучшее, что у тебя есть, от твоей дурной головы. Иначе ты сама себя уничтожишь. Ты страдаешь от опасного расстройства, ты расщеплена на клочки, мучаешься от раздора внутри тебя самой, колотишься в бреду, ставишь сама себе капканы, ищешь средства, чтобы сводить концы с концами, и загоняешь себя в долговую яму… Мы должны сохранить то, что еще живо в тебе, мы должны забрать твою душу – тех, кто умеет прощать, тех, кто сохраняет знания, тех, кто творит что-то новое. Ты же не хочешь, чтобы мрак взаимной ненависти, невежества и посредственности поглотил тебя всю?
– Не-е-ет! – запричитала стройная, как березка, женщина, вновь припав к груди высокого господина.
– А что будет, если и эти люди окончательно разочаруются в своих жизнях и перестанут заниматься своим делом? Часть из них уже сейчас озлобляется, готовясь идти друг против друга с оружием в руках, если флаг другого цвета или если другой язык, забывая о том, что их сталкивают лбами те, кто не отвечает ни за что. Люди перестают делать то, к чему имеют призвание, потому что не видят перспектив. Ну подумай, что будет, если ты вся станешь такой?..
Длинное платье из натурального льна шлепало подолом от ледяного ветра, охватившего вздрагивающую женскую фигурку. За ней черной нерушимой скалой возвышался широкоплечий господин, которого холод как будто обходил стороной.
– Куда ты заберешь мою душу? И что мне останется? – подняла наконец голову Украина.
– Твоя душа перенесется в параллельную реальность, где ей не будут мешать бюрократия и коррупция, где ее больше не потревожат политические распри и выдуманные проблемы. Она заслужила право самостоятельно принимать решения, свободно творить и самоорганизовываться. Ты сможешь ее вернуть, когда будешь готова снова ее принять и перестанешь игнорировать ее существование. Твоя душа навсегда останется твоей, что бы ни происходило и где бы она ни находилась. Тебе останется лишь подготовить почву для ее возвращения.
– Хорошо, – шмыгнула носом его заплаканная собеседница, желая поскорее покончить с неприятной обязанностью.
И как только она это сказала, из ее груди вылетела белая искорка, похожая на далекую звезду.
– Ах! – только и успела вымолвить, непроизвольно сделав глубокий вздох облегчения.
Мессир повернул ладонь кверху, и сияющая белым светом искорка – душа Украины – послушно осела на его черной перчатке. Вмиг он очутился на своем скакуне и произнес:
– Теперь ты свободна.
Грозные кони развернулись и, меся могучими ногами черную податливую землю, стали подниматься в воздух. Четыре всадника исчезали за горизонтом, и ветер рвал их плащи и волосы. Глядя вслед, она вытерла слезы и с удивлением подумала, что ровным счетом ничего не ощущает – ни боли, ни утраты…
Глава 50. Дурные деньги
В должностные обязанности PR-менеджера входят не только жалкие попытки наладить диалог со СМИ, узнать дату выхода интервью, уведомить о которой журналисты и редактора забывают сразу же после того, как покидают офис, но и прием корреспонденции, содержащей различного рода предложения. Вот, к примеру, одно из них:
«Уважаемый Геннадий Викторович!
Разреши те выразить признате льность вам лично за последовательную дея тельность по развити ю отрасли и укреплен ию экономического по тенциала государства …»
На сей раз бизнес-философа уведомляют о том, что он рекомендован к получению награды из разряда «Кто-то там года». Звоню по указанному номеру телефона. Приятный женский голос рассказывает о высокостатусной организации, оценившией по достоинству успехи Геннадия Балашова на ниве отечественной общественной работы… Бла-бла-бла.
– Что бы вы хотели узнать? – спрашивает трубка.
– Это платно?
Без тени смущения собеседница называет сумму. Итого почти метр квадратный в «Доме в Царском селе». Зная принципиальное нежелание шефа платить за интерес публики и уж тем более получать награды за собственные же деньги, благодарю за предложение и кладу трубку. Задним числом приходит хулиганская мысль – надо было поторговаться! Например, 50%-ная скидка за звание «Кто-то там полугода». А почетная награда «Кто-то там дня» вообще по дешевке бы обошлась! Можно было бы устроить троллинг и предложить к награждению какого-нибудь выдуманного, никому не известного сантехника из Кислодрищинска, в разделе «хобби» указав «пить водку». И когда организация отказалась бы принимать его кандидатуру, возмущаться. «Вам что, деньги не нужны?! В конце концов, кто платит деньги, тот и заказывает музыку! Вы не знаете, какая у него жизнь была! А то, что он пьющий, не обращайте внимания, зато он сантехник хороший».
Делюсь с Балашовым идеей.
– Вот ты смеешься, Полина, а ведь это неплохой бизнес, взяла бы себе на заметку. Знаешь, сколько людей с капиталами хотят стать «Кем-то там года» или быть руководителями «Чего-то там страны»? Это статус, тем более, за такие копейки. Все богатые люди стремятся окружить себя регалиями. И чем более сумасшедшие деньги, тем значительнее антураж и атрибуты успеха.
Представь себе человека, который сидит в кабинете, заваленном деньгами. Были такие периоды в истории (и не только нашей), когда для узкой группы лиц это становилось обычным, повседневным делом. Потрясающие капиталы сколотили мафия и контабандисты благодаря тому, что США ввели сухой закон. Дурными деньгами не дорожат, их отдают чемоданами. Отдать со 100 миллионов 2 миллиона – это не проблема.
***
– Приветствую, приветствую! – мужчина подает Геннадию Балашову свободную руку. Во второй он держит пакет из супермаркета.
Предприниматель-миллионер, только что покинувший магазин, улыбается и отвечает рукопожатием. Одетый, как всегда, с иголочки, он про себя удивляется внешнему виду знакомого. Недорогой пиджак, неновые туфли, хотя ворочает миллионами…
Направляясь в свой шикарный особняк в Царском селе, по дороге домой он решил зайти в винный бутик за бутылкой французского вина и встретил одного генерала из Днепропетровска, который стал в Киеве депутатом.
Тот нтересуется, что Балашов купил в бутике. Наш герой показывает:
– Да вот любимая марка. 150 гривен.
– Дорогое вино, – комментирует знакомый. – А я дешевое пью.
– Это твоя машина? – продолжает разговор депутат. – «Мерседес», купе?
Геннадий Викторович кивает.
– А у меня таких три в гараже стоит.
***
– У человека с дурными деньгами может быть три «Мерседеса», четыре частных дома, но пить он будет шмурдяк. Даже взлетев на самый верх социальной иерархии, они продолжают жить по старым привычкам какое-то время или даже всю оставшуюся жизнь.
Перераспределение крупных денежных потоков всегда так и происходит: человек, оказавшийся на потоке, вдруг становится сказочно богатым. Практически все, кто находится на первом этаже власти, те, кто возглавляют управления, заместители и даже их помощники владеют дурными деньгами. Они не знают, что с ними делать. Они не знают, где их хранить, и используют по старинке место под матрасом. Деньги валятся на них в таком бешеном количестве, что они не успевают приспосабливаться и используют старые сценарии поведения. Покупают недорогую одежду и еду, экономят копейки, распоряжаясь миллионами. В своей стране люди с дурными деньгами стараются вести спокойный образ жизни, не привлекать к себе много внимания, но за границей они сходят с ума и тратят, тратят, тратят…
