Текст книги "Час испытания (СИ)"

Автор книги: Геннадий Борчанинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Следопыт шёл, вслушиваясь в каждый шорох. Обнажённый клинок застыл в классической боевой позиции, а сапоги тихо шуршали, когда Гарольд перекатывал ноги с носка на пятку, стараясь производить как можно меньше шума. Был соблазн пойти в открытую, ни от кого не таясь, поторопиться и сокрушить врагов, но следопыт терпеливо крался вперёд.

И был вознаграждён. Чернорясник не услышал приближения своей смерти. Гарольд перерезал ему глотку, когда он задумчиво смотрел в окно. Кровь брызнула во все стороны, и следопыт аккуратно, почти любовно положил тело на пол. В узкий разрез бойницы во всей красе виднелся бушующий пожар. Пламя пожирало дома, и город умирал в агонии. Рассветное небо окрасилось в багровые тона, словно боги тоже пролили сегодня много крови. Зарево пожара притягивало взгляд своей ужасающей яростью, и порой огонь вздымался до самых небес.

На мгновение Гарольд и сам увлёкся необычайным зрелищем, леденящим душу, но окончить жизнь так же, как предыдущий наблюдатель не хотелось. Следопыт вздрогнул, мельком взглянув на холодеющий труп. В голову пришла мысль, что нужно было сперва его допросить, но что сделано – то сделано. С гадливым ощущением стыда за совершённую ошибку Гарольд пошёл дальше, пытаясь вспомнить дорогу в графский кабинет.

По воспоминаниям следопыта, граф периодически перемещался то на самый верх, поближе к небу, то на первый этаж, к подземельям и пыточным. В последний раз Хуго жил наверху, и если сектанты оставили его кабинет в качестве собственного штаба, то найти Пастыря не составит труда. Было бы странно, если б чернорясники были не там. В кабинете были книги и карты, наборы документов, и вообще всё, что нужно для управления. И несколько гвардейцев, готовых разорвать в клочья любого, кто неровно посмотрит на правителя, как понял следопыт на своей шкуре.

Поднявшись этажом выше, Гарольд услышал шаги, прорезавшие тишину. Догадка подтверждалась. Он осторожно выглянул из-за угла. Навстречу шёл чернорясник. Гарольд поспешно нырнул обратно за стену, но, похоже, сектант его не заметил из-за глубокого капюшона. Сердце бешено рвалось из груди, но следопыт лишь покрепче схватил меч. Уж этого-то нужно допросить в любом случае.

Шаги звучали всё ближе, и Гарольд даже затаил дыхание. Когда длинный подол рясы показался из-за угла, следопыт с разворота ударил сектанта в голову. Рукоять меча послужила кастетом, и после первого же удара чернорясник со вздохом осел на пол. Следопыт выхватил нож и приставил холодное лезвие к горлу врага.

– Где командиры? – шипел он, глядя в помутневшие от мощной затрещины глаза.

– Что? – непонимающе выдавил сектант.

– Пастырь, – клинок надавил чуть сильнее и по небритой шее побежала тонкая красная струйка. – Где. Пастырь.

– Наверху, – ответил сектант, пытаясь стереть кровь и отвести нож подальше.

– Где наверху? – взорвался Гарольд. Его колено воткнулось в живот чернорясника. Тот охнул и согнулся пополам.

– Наверх, последний этаж, – просипел сектант. – Туда только один путь.

Гарольд полоснул его ножом по горлу, и чернорясник упал, хрипя и булькая. Он пытался грязными пальцами зажать рану, но тщетно. Жизнь быстро покинула его. В другой раз Гарольд, может быть, пощадил бы врага, но жажда мщения требовала крови.

Лестница на самый верх и впрямь была только одна. Самая высокая башня отличалась от других только островерхой деревянной крышей, которая, собственно, и делала её самой высокой. Проектировались все на одном уровне.

Ступеньки закручивались узкой спиралью, и Гарольд подумал, как удобно оборонять такой подъём сверху. К счастью, следопыта пока не обнаружили. Он поднимался по крутой лестнице, сжимая в руках свой верный старый меч, и, как мог, планировал будущую битву. В том, что она состоится, не было никаких сомнений.

Путь наверх завершился закрытым деревянным люком. Следопыт пару мгновений постоял перед ним, собираясь с силами, и толкнул крышку.

В глаза ударил яркий свет, непривычный после мрачных коридоров. Башня со всех сторон была открыта для солнца, лучами проникающего между зубцов, и только высокая крыша нависала над головой. Сектанты, собравшиеся здесь, повернулись на скрип.

– А вот и первый отчаянный сорвиголова, – произнёс старик, растягивая губы в насмешке.

Гарольд насчитал ровно девять противников. Положение стремилось к безвыходному.

Чернорясники стояли гурьбой, закутавшись в шерстяные балахоны и капюшоны. Башня продувалась всеми ветрами, которых на высоте было довольно много. Вдоль стен стояли жаровни с горящими углями, но это слабо помогало против холодного зимнего ветра.

– Вы ответите за всё, – крутанув мечом, произнёс Гарольд. Других слов в этой ситуации он просто не нашёл.

Сектанты хором рассмеялись.

– За что? – дружелюбным тоном произнёс Пастырь. – За то, что мы очистили этот город от скверны? За то, что делаем этот мир лучше?

– Мир будет лучше, если в нём не будет подобных вам, – фыркнул следопыт. – Боги завещали, как нужно править, и не вам это решать.

– Ты хоть одного бога видел? – добродушно рассмеялся старик. – Разве могли они допустить, чтоб все эти графья, герцоги, короли и императоры сидели на троне и правили только потому, что им посчастливилось родиться в нужной семье в нужное время, а достойные и талантливые люди прозябали в нищете?

– Талантливый человек всегда сможет пробиться наверх.

– Ты говоришь нашими словами! – улыбнулся Пастырь. – Ты уже в глубине души согласен со мной.

– Нет! – воскликнул следопыт и попытался зарубить старика, но тот едва уловимым движением увернулся от клинка, скользнувшего рядом с бородой.

Остальные сектанты схватились за оружие, но Пастырь жестом остановил их.

– Зачем нужно насилие? Перестань, – проговорил он.

Гарольд, не говоря ни слова, ещё раз ударил мечом, но Пастырь опять оказался быстрее.

– Зачем тогда всё это! – крикнул следопыт, кончиком меча показывая на зарево пожара.

– Огонь очищает, – произнёс кто-то из толпы.

– Общая беда сблизит их перед лицом врага, – сказал другой сектант.

– Беда их уже сблизила, – фыркнул Гарольд.

– И это благо для них, – проскрипел старик. – Ибо только так они смогут найти в себе достойнейших.

– Ради этого, по-вашему, стоило убивать столько народа?

– Да, – не задумываясь ответили сектанты.

– Это безумие! – рявкнул Гарольд, снова пытаясь достать старика клинком. Снова тщетно. Они кружили друг напротив друга уже несколько минут, а старик ещё ни разу не дотронулся до меча, висящего на поясе.

– Это лучший способ, – пожал плечами Пастырь. – Потрясения в народе всегда выталкивают самых талантливых людей наверх. Если они до этого доживают, конечно.

– Старый маразматик, – прошипел следопыт.

– Мой ум всё ещё острее твоего клинка, – произнёс старик, ловким движением уворачиваясь от ещё одного выпада. – Присоединяйся к нам. Правда за нами, пойми это.

В ответ Гарольд попытался финтом обмануть старика, но меч прорезал только рукав чёрной рясы.

– Ты достоин быть с нами, если осмелился прийти сюда в одиночку, – улыбнулся ему Пастырь. – В отличие от них.

Гарольд метнулся в сторону толпы и размашистым движением вспорол живот толстому сектанту. Ряса не смогла его защитить, и толстяк повалился наземь, пытаясь собрать кишки обратно.

Пастырь нахмурил брови. Остальные чернорясники зашевелились, обнажая клинки.

– Восемь, – пробормотал следопыт, ещё раз пересчитывая врагов. – И их осталось восемь.

– Ты сделал свой выбор, – пожал плечами старик.

– Я сделал его уже давно, – ответил Гарольд, глядя, как его берут в плотное кольцо. Надо прорываться.

– Неправильный выбор, – проскрипел Пастырь, медленно обнажая клинок. Меч с тихим шелестом покинул ножны.

Гарольд присвистнул, разглядев замысловатый узор на клинке. Оружие из такой стали может себе позволить не каждый.

Мгновенный выпад, почти неуловимый взглядом, и рукоять булатного меча врезается в лицо следопыта.

– Убит, – невинно проскрипел Пастырь, глядя, как из разбитого носа струится кровь. – Сдавайся, пока не поздно.

– Нет! – прорычал Гарольд, кидаясь в безрассудную атаку.

Клинок следопыта мелькал в воздухе как тонкие стрекозиные крылья, которые нельзя увидеть в полёте, но старик играючи отбил все удары и отпихнул противника от себя. Чернорясник, стоящий в толпе, замахнулся мечом, но Пастырь резким жестом остановил его.

– Я сам с ним разберусь, – жёстко произнёс он.

– Да, учитель, – прозвучал голос из-под капюшона.

Гарольд утёр кровь, капающую с подбородка. Разбитый нос делал его похожим на людоеда после трапезы, и следопыт хищно оскалился, резко меняя направление атаки. Удар назад не глядя, и ничего не ожидающий сектант валится на пол, зажимая глубокую рану в груди.

– Остались всемером, – ухмыльнулся Гарольд.

Круг сужался, и места для манёвров становилось всё меньше. Следопыт попытался вырваться из окружения, но встретил жёсткий отпор. Рисковать, оставляя за спиной Пастыря, он не решился, и отступил назад, в круг.

– У тебя нет шансов, – проскрипел старик.

Пастырь, демонстрируя небывалую скорость и ловкость для своего возраста, нанёс ещё несколько ударов. Следопыт отбил все, но атаки старика шли словно со всех сторон одновременно, и Гарольд действовал чисто интуитивно, уходя в глухую оборону. Клинки встречались с громким лязгом, и он боялся, что от сильного удара его меч попросту сломается.

– А ты хорош, – осклабился Пастырь, когда мечи снова встретились и противники оказались зажатыми лицом к лицу. – Но недостаточно.

Внезапный пинок, и Гарольд снова отпрыгивает назад.

– За Максимиллиана! – рявкнул следопыт, мощными взмахами меча вынуждая Пастыря отступать.

– Так вот оно что, – проскрипел старик. – Ты его знал?

Гарольд не ответил, всю свою ярость и ненависть вкладывая в сражение. Уставшее за время штурма тело нестерпимо желало отдыха, но жажда мщения и гнев заставляли его драться ещё и ещё. Пастырь, даже не поднимая меча, ушёл от каждого удара, и следопыт переключился на стоящих вокруг чернорясников. Ещё один сектант падает с отрубленными руками, и кровь брызжет из коротких обрубков.

– Осталось шесть их, – прошипел следопыт, на мгновение остановившись для передышки.

Старик набросился на него, словно пещерный лев. Короткие и скупые выпады каждый раз почти достигали противника, но следопыт призвал на помощь всё своё мастерство, чтоб защититься от булатного клинка. Смерть подошла к нему ближе, чем когда-либо, и каждый удар Пастыря мог отправить следопыта в её костлявые руки. Гарольд ещё никогда не встречал такого противника и к сердцу подступал ужас. Старик сражался с изяществом профессионального мечника.

– Кто ты такой? – спросил он.

– Кто я? – усмехнулся враг. – Я просто старик. Но когда-то меня звали Протей дю Торон, и я служил в личной гвардии Его Императорского Величества.

Гарольд на мгновение опешил. И чуть не пропустил очередной удар старика. В имперские гвардейцы брали только лучших воинов, и служили там до самой смерти. Значит, гвардеец-ренегат захотел править самолично, а не служить своему сюзерену.

– Значит, у тебя было всё, что можно пожелать! – воскликнул Гарольд. – Зачем тогда нужно всё это?

– У меня не было свободы. Император может править, а я нет? Несправедливо, – пожал плечами старик, делая ещё один короткий выпад.

Следопыт не успел поднять клинок, а увернуться не получилось. Булатная сталь вонзилась в плечо, оставляя глубокую борозду. Рукав за считанные мгновения пропитался кровью. Первая рана за сегодня. Гарольд стиснул зубы, чувствуя, как теряет драгоценные силы, и вновь кинулся на окруживших поле боя чернорясников. Если ему предстоит сегодня погибнуть, то с собой нужно забрать как можно больше врагов.

Сектанты уже не могли стоять плотной цепочкой, и Гарольд мог свободно танцевать с клинком вокруг противника. Следопыт бросился на ближайшего чернорясника, но тот умело заблокировал сильный рубящий удар. Гарольд зарычал и толкнул врага в стену. Сектант отлетел прямиком на жаровню. Чёрный шерстяной балахон загорелся, угли рассыпались повсюду, а горящий враг упал на пол, пытаясь сбить огонь, но тщетно.

– Огонь очищает, – прохрипел Гарольд, коротким выпадом добивая поверженного. В воздухе повис запах палёных волос.

Теперь все кружили вокруг следопыта, словно стервятники, почуявшие добычу. Гарольд с трудом отбивался от частых ударов, которые градом сыпались со всех сторон. Один только Пастырь чего-то выжидал.

– Ты умелый боец, – улыбнулся старик. – Даже немного жаль тебя убивать.

Гарольд взглянул на свой верный клинок. После долгой сечи его усеяли зазубрины и щербины.

– А мне жаль доброго меча, – оскалился следопыт. – После тебя долго править придётся.

Пастырь в ответ захохотал.

– Глупец, – проскрипел он, раскручивая клинок, который загудел, разрезая воздух.

Следопыт отважно пошёл ему навстречу, мысленно взывая к богам. Пусть Эйлуд рассудит, кто должен умереть.

Сталь зазвенела, высекая оранжевые искры. Гарольд уводил атаки старика в стороны, и клинки с неприятным шелестом скользили друг об друга. Ещё одна серия ударов, и следопыт с удивлением зажимает новый порез на груди. Пастырь мягко улыбнулся противнику, рукавом балахона стирая кровь с булатного лезвия.

Один из сектантов встал прямо позади учителя и стянул капюшон. Гарольд увидел чёрную бороду и знакомое ненавистное лицо. Кровь закипела от ярости, и следопыт бросился в самоубийственную атаку. Перед глазами стояла красная пелена.

Пастырь, не шелохнувшись с места, отбил все удары. Булатный меч гвардейца снова достиг цели. Ещё одна рана, теперь на бедре, но Гарольд даже не обратил внимания, пытаясь достать обоих врагов. Праведный гнев придаёт сил.

– Так ненавидишь нас? – хохотнул Пастырь.

В ответ Гарольд лишь обрушил меч на врага. Старик легко отвёл летящий клинок в сторону. Следопыт встретился взглядом с Ровио. Тот глядел бесстрастно и холодно, вращая в руке длинный кинжал.

Рассыпанные угли занялись огнём, и пламя перекинулось на деревянные перекрытия. Становилось всё жарче.

Ровио взглянул на всполохи пламени, и глаза его блеснули отражением. Бородач хищно улыбнулся и вонзил кинжал в спину учителя. Пастырь стоял и хватал ртом воздух.

– Ровио? – голос старика был полон удивления и боли.

Гарольд набросился на раненого врага. Теперь они оказались на равных. Пастырь отражал удары гораздо медленнее, теряя силы и истекая кровью. Гарольд тоже, но раны его были не такими глубокими.

– Сзади! – крикнул бородач, широко ухмыляясь пеньками зубов.

Следопыт ударил назад, и чернорясник с хрипом повалился наземь, пронзённый мечом. Теперь силы уравнялись полностью. Гарольд бился со стариком, а Ровио взял на себя оставшегося сектанта и теперь кинжалом пытался отбить удары меча.

– Возьми это! – рявкнул следопыт, пинком подбрасывая залитый кровью меч убитого.

Старый солдат на лету схватил клинок, и сразу же кинулся в бой. Противник ему попался умелый, и они кружились, изредка сходясь вместе, чтоб нанести несколько ударов. Звон стали наполнял горячий воздух, словно в кузне.

Пламя лизало деревянные балки, и от жара скручивались волоски на коже. Крыша угрожающе проседала под собственным весом, и треск горящего дерева смешивался с треском ломающихся перекрытий. Кровь на полу шипела и пузырилась.

– Сдохни! – рычал старик, стремительно бросаясь в бой.

Он из последних сил прыгнул на Гарольда, мощнейшим ударом рассекая воздух. Подставленный меч с хрустальным звоном сломался пополам, и теперь Гарольд держал в руке обломок длиной не больше локтя.

Ровио покончил со своим соперником и метнулся к бывшему учителю, пытаясь своей атакой отвлечь старика, но тот легко отбил его удар и пинком отшвырнул к стене. Протей дю Торон, хищно улыбаясь, шёл на почти безоружного противника. Кончик булатного меча скрёб каменный пол, издавая мерзкий звук.

– Может, теперь ты хочешь сдаться? – проскрипел Пастырь. – Хотя нет, вы оба заплатите за содеянное.

Следопыт покрепче сжал обломок старого меча и выпрямился. Раны ослабили его, но старик тоже слаб. Даже если ему предстоит умереть, то лучше сделать это достойно.

– Бей, – улыбнулся Гарольд, раскинув руки в стороны и глядя наверх. Если боги видят его, то стоит их развеселить.

Старик кинулся в атаку, желая одним движением отсечь голову противнику. Но тот покорно стоял, глядя в потолок и улыбаясь. Раздался хруст сверху, и горящая балка сверзилась ровно на то место, где только что стоял Гарольд.

Следопыт отскочил, глядя, как тяжёлое бревно ломает Пастырю хребет. Старик лежал под ним, хрипя и извергая проклятия. Гарольд наступил на булатный меч.

– За Максимиллиана, – произнёс он, обломком пронзая шею старика. Хлынувшая кровь мгновенно зашипела от жара.

– Пора уходить! – заорал Ровио, пытаясь перекричать гудящее пламя пожара.

– Я ещё не закончил с тобой, – процедил сквозь зубы Гарольд. Обломок меча вернулся в ножны, а следопыт вырвал из холодеющих пальцев вражий клинок.

– А я и не начинал! – рявкнул дезертир. – Я не принимал в этом участия!

– Я тебе не верю, – холодно произнёс Гарольд, раскручивая в воздухе булатный меч. Идеальный баланс и лёгкость делали его воистину смертоносным.

Следопыт с рёвом бросился на союзника, но тот лишь защищался и уходил от ударов.

– Сражайся, мразь! – заорал следопыт, снова закипая от гнева. – Ты ответишь за всё!

Ровио отбросил клинок в сторону, всем видом показывая нежелание драться. Меч лязгнул о каменный пол. Сверху вновь послышался хруст.

– Уходим отсюда! Пока ещё не поздно!

– Я не уйду, пока ты жив! – рявкнул Гарольд.

Искры сыпались словно горящий снег.

– Да, я дезертир! Я был там, когда деревню жгли! – кричал Ровио, рукой закрываясь от нестерпимого жара. – Но я никого не убивал!

– Не лги! – удары сыпались со всех сторон, вынуждая дезертира отступать к стене.

Мощный толчок в спину сбил Гарольда с ног. Ещё одна горящая балка с хрустом упала на него. Крыша угрожала полностью обвалиться в считанные минуты.

Следопыт лежал, придавленный тяжёлым бревном. Нога, зажатая под ним, была сломана. Сапог наполнился кровью, которая теперь кипела внутри. Обжигающая адская боль заполнила разум Гарольда.

Ровио подбежал к нему, но следопыт даже в таком положении пытался достать его мечом. Бородач вздохнул и мощным ударом сапога вырубил Гарольда.

Тяжёлая балка обжигала руки. Кожа мгновенно вздувалась и пузырилась от ожогов, но Ровио терпел, стиснув зубы. Бородач поднял горящее бревно и отбросил в сторону. Сверху опять послышался хруст. Глаза слезились от дыма, а ладони сожгло до самого мяса.

Дезертир оттащил бессознательное тело в сторону люка. Металлическое кольцо на крышке раскалилось докрасна, и Ровио зацепил его сапогом. От нестерпимой боли в руках и запаха горелого мяса тошнило.

Крутая лестница вела в коридоры замка, которые тоже занялись пламенем. Ровио тащил израненного союзника на плече, с трудом держась, чтоб не упасть со ступенек. Гарольд так и не выпустил трофейный меч.

– Зачем... – послышался слабый голос. Удар по голове оказался слишком сильным.

– Ты спас мне жизнь, и я плачу по счетам, – зло проговорил Ровио. – Пока что два против трёх.

– Деревню... Зачем...

Ровио не ответил. Он и сам не знал. Такой приказ отдал капитан, а перечить капитану никто не рисковал.

– Приказ был, – вздохнул он.

Гарольд кашлянул от горького дыма. Израненное тело срочно требовало отдыха, но сдохнуть здесь тоже не хотелось. Голова кружилась от дыма и сотрясения.

– Я могу сам идти, – слабо проговорил следопыт, но дезертир будто не услышал.

Коридор, объятый пламенем, встретил их будто врата в ад. Мужчины пару мгновений постояли перед выходом и ринулись сквозь огонь.

Тяжёлая дверь, ведущая на улицу, оказалась закрыта на засов. Ровио взглянул на обожжённые руки.

– Теперь ты.

Гарольд обмотал ладони рукавами и схватился за горящее бревно. Одно напряжённое усилие, и путь открыт. Они вывалились во двор, и всполохи огня напоследок лизнули им спины. Чёрные от сажи, грязные и обожжённые, они повалились на грязный снег.

Замок долго ещё горел вместе с городом по имени Мариград.

Эпилог

– Как думаешь, он справился? – спросил высокий мужчина, склонившись в седле.

Зимний ветер трепал одежду и пронизывал холодом до самых костей. Горный перевал оказался не самым гостеприимным местом.

– Думаю, да. Он, всё-таки, один из лучших, – ответил другой мужчина, поглаживая густые бакенбарды.

– Ваше Величество, дым на горизонте! – крикнул один из солдат авангарда. – Чёрный, густой! Что-то не так!

– Разведчиков вперёд! – приказал мужчина. – Бастард никак не мог прибыть сюда раньше нас.

– Может, местные показали ему другую дорогу? Короткий путь? – предположил сенешаль.

– Нет других путей, – отрезал император.

Они спускались с Облачных гор, пересекая неприступный хребет в самом низком месте. Император вёл свою измождённую армию на восток, спасаясь от собственного брата. Здесь, в предгорьях, он решил дать ему решающий бой с помощью местных горожан и крестьян. Отсюда ополчение ещё не набиралось. Граф никак не мог выбрать, за кого сражаться в этой войне. За что и поплатился.

– Город горит! – послышался крик впереди.

Велим Победоносный скривился от этих слов.

– Неужто не справился? – сам себя спросил сенешаль.

– Протей? Не верю, – фыркнул властитель. – Где Бриар?

– Я здесь, Ваше Величество! – отозвался начальник секретной службы, подгоняя лошадь, чтобы приблизиться к императору.

– Повтори легенду, – приказал он.

– Протей смещает графа, правит как можно хуже, и вы победоносно входите в город, Ваше Величество! – подобострастно улыбнулся Бриар. – План простой и блестящий, как и все ваши планы, Ваше Величество!

– Не мог же он проиграть каким-то холопам, – император задумчиво потёр подбородок.

– Может, он использовал запасной вариант? – пожал плечами сенешаль.

Император поёжился в седле. Холодный ветер бил в спину, словно подгоняя его вперёд. Солнце стояло в зените, но теплее от него не становилось.

– Когда войдём в город? – спросил он.

– Вечером, Ваше Величество, – отозвался кто-то.

Велим Победоносный нахмурил брови и хлестнул свою кобылу поводьями. Лошадь немного ускорила шаг, по бабки утопая в снегу. Зима приближалась семимильными шагами. Армия императора продвигалась гораздо медленнее.

Дым столбом висел в воздухе. Пепелище оказалось более ужасным зрелищем, чем предполагал Велим. От города уцелели только каменные стены. Деревянные постройки превратились в чёрные скелеты. Ветер поднимал ввысь серый пепел, и император прикрыл лицо. От вида обгорелых тел его затошнило.

Между домами бродили грязные от сажи люди, выкрикивая имена. Уцелевшие в страшном пожаре, они теперь искали хоть кого-то из своих близких. Чумазые дети ходили по улицам, разглядывая чужие лица.

– Император... Император! Сам император... – пронеслись шепотки среди горожан.

Велим ехал во главе торжественной процессии и теперь с ужасом на лице рассматривал последствия огненной стихии.

Западный тракт вёл к замку, и правитель спешил удостовериться, что верный гвардеец сделал всё правильно. Но из-за стен крепости тоже поднимался дым. Перед стенами лежали тела павших в бою солдат, и Велим Победоносный снова прижал ко рту шёлковый платок. К горлу подступал комок рвоты.

Двор крепости, тоже залитый кровью и усеянный окоченевшими трупами, тоже пострадал от пожара. Все постройки сгорели дотла, и лишь чёрные от сажи каменные стены зияли провалами бойниц.

– Он же не мог умереть... – пробормотал император. – Протей...

– Ваше Величество, живых в замке нет! – рявкнул сержант, когда три воина с серыми от пепла лицами вернулись с докладом.

Велим Победоносный сгорбился в седле, словно придавленный неподъёмной тяжестью.

– Ваше Величество, тут следы! В город! – снова подал голос сержант, но император не удостоил его вниманием.

– Уезжаем отсюда, – севшим голосом приказал он. – На север, найдём подходящее место для битвы.

– Ваше Величество, лучше будет принять бой в городе, за крепкими стенами... – послышался робкий голос кого-то из генералов.

– Я сказал, на север! – император сорвался на визг. Придворные вжали головы в плечи и поспешили за владыкой, который покидал крепость.

Правитель скакал вдоль реки, тонкие льдины на которой теперь были усыпан пеплом. Маревка стала для многих горожан последним убежищем от чудовищного пламени.

– Где мост!? – визжал император, нахлёстывая коня поводьями. – Что это вообще за город, в котором нет ни единого моста! Какой болван вообще строил этот проклятый город!

– Это Мариград, Ваше Величество, его построил ваш троюродный прапрадедушка, Марис Завоеватель, – подобострастно ответил кто-то из придворных.

– Я знаю, как он называется, и кто его построил! – рявкнул Велим. – Где мост, демоны его разорви!

Императорская свита в ужасе молчала, и никто не решался ответить грозному правителю.

– Мостов нет, Ваше Величество, только за городом, – раздался чей-то голос позади.

– Построить! – взвизгнул император. – Нет, перестроить этот проклятый городок заново! С мостами и замком! Ближе к перевалу!

– Ваше Величество, это будет проблематично, – возразил сенешаль. – Наступает зима. Люди будут недовольны, им негде жить.

– Меня это не волнует! Вы слышали приказ! – император покрылся красными пятнами от гнева. – Дайте горожанам золота, если они недовольны!

Придворные покорно склонили головы. Переубеждать владыку бесполезно. Велим Победоносный ещё раз хлестнул коня и поскакал прочь из города. Свита последовала за ним, а горожане лишь проводили императора взглядом. Он им представлялся гораздо лучшим правителем.

Сенешаль приблизился к обозу с императорской казной. Сундуки пустовали, а монеты, свои и чужеземные, соседствовали с обрубками украшений и посуды. Тратить золото на перестройку города заново было глупо, считал он, но спорить с императором не решался. После пожара людям нужно продовольствие и крыша над головой, а не бесполезные золотые монеты, на которые всё равно ничего не купишь. Всё сгорело.

– Ну, он всё равно ничего не заметит, – хохотнул сенешаль, поглаживая бакенбарды. – А горожанам оно ни к чему.

Золото из сундуков быстро перекочевало в его седельные сумки. Лошадь фыркнула от новой тяжести, мотая гривой. Придворный погладил её по морде и мягко опустился в седло. Император ждёт отчёта о проделанной работе.

Правитель уже приближался к мосту. Велим окинул поля за рекой широким взглядом. В его фантазиях он уже видел, как на этом поле выстраиваются боевые порядки его армии, и он скачет в первом ряду конницы, атакуя ненавистного брата. Но в реальности мост превратился в узкое бутылочное горлышко, которое задерживало продвижение вперёд. А тем временем бастард уже наверняка вышел к перевалу.

На мгновение император усомнился в своём решении драться в поле, но гордыня тут же ослепила его. Генералы – никчёмные вояки, и он сам знает, где ему лучше сражаться. Не зря же его прозвали Победоносным. Велим растянул губы в ухмылке. Да, он не позволит каким-то мелким дворянчикам командовать армией. Его армией! К тому же, город сожжён дотла, и армия там будет чувствовать себя некомфортно.

Солдаты забрали у горожан лодки и теперь переправлялись на них. Вдалеке, ниже по течению, виднелась ещё одна, стоящая у берега, но достаточно далеко, чтоб за ней идти. Велим почувствовал прилив гордости за смекалку своих воинов. Доблестные солдаты целиком оправдывали его ожидания.

Офицеры и сержанты выкрикивали приказы, обозы медленно продвигались по хлипкому мосту, и армия выстраивалась на противоположном берегу. Бастарду придётся форсировать реку, чтобы добраться до императорских войск. Велим Победоносный захлопал в ладоши от радости. Сегодня здесь решится всё.

– Кто принесёт мне голову бастарда, тому дарую дворянское звание, поместье и постоянное место в Большом Совете! – выкрикнул император, и весть мгновенно облетела армию, воодушевляя бойцов.

– Ваше Величество, но в Большом Совете нет свободных мест! – напомнил сенешаль.

– Будут, – твёрдо пообещал владыка.

Присутствующие неподалёку члены Большого Совета нервно поглядели друг на друга. Герцоги, князья и графы постоянно боролись за место в совете, чтобы иметь хоть какое-то влияние на политическую жизнь империи. О месте в Малом Совете можно было даже не мечтать, если ты не личный друг императора.

Штандарты с имперским львом полоскались на ветру. Армия встала лагерем неподалёку от берега, и уставшие воины повалились на снег. Повсюду загорались костры и растягивались палатки. Конный дозор отправился обратно к перевалу, следить за приближением врага. Бастард преследовал их уже несколько дней, и только лёгкая конница Велима сдерживала и отвлекала его, чтобы император успел отвести войска.

Верные слуги развернули цветастый шатёр прямо посередине лагеря. Император бросил поводья кому-то из придворных и вошёл внутрь. Обоз с его личными вещами разгрузили, и вся мебель уже стояла на своих местах, а вот принести вина не догадались. Велим устало бухнулся на широкую кровать и потёр виски. Нерадивые подчинённые начинали раздражать.

– Вина мне, живее! – рявкнул он в пустоту, надеясь, что слуги его услышат.

Через несколько минут вбежала девушка с кувшином, но владыка всё равно остался недоволен. Служанка подала бокал императору, и тот улёгся на кровать прямо в грязных сапогах.

– Как думаешь, победим сегодня? – спросил он.

Девушка изумлённо хлопала глазами.

– Ладно, всё равно ничего не понимаешь, – отмахнулся Велим, одним глотком осушая бокал. Вино прокатилось вниз по подбородку, и по красные капли упали на чистое шёлковое бельё. – Сенешаля зови.

– Да, Ваше Величество, – пискнула девушка и выбежала из шатра.

Первый советник императора вошёл и бесцеремонно уселся напротив владыки. Велим жестом предложил сенешалю вина, но тот махнул рукой, отказываясь от угощения.

– Арнор, почему он не справился? Куда он мог деться? – вздохнул император. – Я возлагал на Протея большие надежды, а он всё испортил.

– Он наверняка мёртв, Ваше Величество. Перестарался с террором и теперь мёртв. Я изначально был против этой идеи, – произнёс сенешаль.

– Я помню, – процедил Велим. – Но разве все мои идеи плохие? Разве я такой неспособный правитель?

– Вы отличный правитель, Ваше Величество, – спокойно ответил советник.

– Спасибо, Арнор, – снова вздохнул император и сделал ещё один большой глоток вина. – Мне порой кажется, что все меня презирают, и только ты относишься ко мне с уважением.

– Так и есть, Ваше Величество, – ответил Арнор, стараясь скрыть истинные чувства.

– Бастард, по данным разведки, ведёт сюда тридцать тысяч солдат, – император отпил прямо из кувшина. – Мы просто перестреляем их, пока они переберутся через реку.

– Да, Ваше Величество, это может сработать, – кивнул советник. – Но оборонять стены было бы удобнее для нас.