Текст книги "Час испытания (СИ)"

Автор книги: Геннадий Борчанинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Фрида поняла, что этому надо положить конец, и присоединилась к одной из повстанческих групп, а затем к ним присоединился Максимиллиан. Разорившийся торговец жаждал мести, и согласился шпионить за врагом. Но привело это только к ещё большим смертям.

Девушка снова расплакалась, когда упомянула имя друга, но Гарольд велел ей продолжать. В голове складывалась отчётливая картина происходящего.

Максимиллиан постоянно пропадал в замке, и его дом полностью перешёл в распоряжение Фриды. Затем торговец достал оружие для повстанцев и предложил отличный вариант нападения на караван с золотом. Караван оказался ловушкой, и обе стороны решили, что Максимиллиан предатель. И только Фрида верила ему и попыталась спасти.

На этом моменте она зарыдала в голос. Йона мягко обняла девушку за плечи, пытаясь её успокоить.

Дрожащими руками Фрида открыла тяжёлую дверь, приглашая гостей внутрь. Гарольд присвистнул. С прошлого раза здесь многое изменилось. Сестра, оказывается, умеет создать домашний уют. Йона восторженно глазела на интерьер.

– Неплохо живёте, – произнёс Гарольд и осёкся.

Фрида принесла им таз с водой. Усталые путники смыли с лица дорожную пыль, а Гарольд наконец-то достал бритву.

– Как же я давно этого хотел, – вздохнул он, принимаясь за дело.

Чёрные волосы падали в таз вперемешку с седыми, и через несколько минут следопыт удовлетворённо провёл рукой по щекам.

– Лет на двадцать помолодел, – произнесла Фрида и выплеснула воду на улицу.

Дикарка подошла к мужу и осторожно коснулась его подбородка.

– Изменился... – прошептала она, и Гарольд ласково улыбнулся.

– Пойдёмте к столу, – раздался грустный голос Фриды. – Помянем хоть Максимиллиана.

Все трое сели за стол и откупорили бутылку вина.

– Кто вообще повстанцами командует? – спросил Гарольд после того, как они осушили стаканы в честь храброго торговца.

– Никто, – пожала плечами сестра. – Не знаю, я от них вообще ушла, там одни трусы вместо мужчин. Раньше мы впятером решали всё. Я, Макс, аптекарь с центральной улицы, Мирон из портовых и Пантей-сапожник. Гвидо и Мирон командуют, наверное.

– Ты должна меня с ними познакомить, – заявил следопыт. – В одиночку мне тут не справиться.

– Нет, – отрезала девушка. – Я к этим трусливым собакам больше не пойду.

– Дура, – процедил Гарольд. – Это наш единственный шанс отомстить.

– Нет.

– Да, сестрёнка. Если мы хотим войти в замок, то нужно войско. Хотя бы горожане. Иначе смерть. В этот раз трюки с пропуском не помогут.

– Я сказала нет, – Фрида рубанула рукой по воздуху. – Даже не проси.

Гарольд вскочил и хлопнул рукой по столу.

– Меня не волнует, что ты считаешь! Мне нужно встретиться с ними, и ты меня к ним отведёшь! Это не обсуждается! – заорал он, багровея от гнева.

Йона испуганно сидела, прижав к груди стакан вина. Таким она видела Гарольда впервые.

– Не кричи на меня, – буркнула Фрида.

– Прости, – следопыт рухнул обратно на стул. – Не будь такой упрямой.

– Надо подождать, пока толпа разойдётся, – произнесла девушка, разливая остатки вина по стаканам. – Они сейчас наверняка там.

В дверь настойчиво забарабанили. Человек за дверью что-то кричал, но толстые доски приглушали звук, и понять смысл было невозможно.

– Кто там? – Фрида поднялась из-за стола.

В дверь забарабанили ещё сильнее. С улицы слышались невнятные голоса. Кто-то начал трясти закрытые ставни.

Гарольд поправил перевязь с мечом и подошёл к выходу. Скрипнули засовы, и в комнату со смехом ввалился парень, держа в руках длинный нож. Следом за ним попытались ворваться остальные, но следопыт мигом отреагировал, захлопнув дверь и тяжёлым пинком отправляя незваного гостя в недолгий полёт. Парень вмазался в стену, выронив оружие. Фрида отбросила нож подальше от него.

– И кто вы такие? – хватая парня за горло, процедил Гарольд.

Незваный гость пьяно ухмыльнулся, обдавая его перегаром.

– А ну, давай сюда золото! – заплетающимся языком проорал парень. Стук превратился в таранные удары. Гости пытались высадить дверь.

– А больше тебе ничего не дать? – поинтересовался Гарольд, надавливая вымогателю на кадык.

– Ик... Серебро! – беспечно ответил парень, подавляя рвотный рефлекс. Безуспешно, и Гарольд едва успел убрать руку. Грабителя вырвало прямо ему на сапоги.

– Твою в душу мать, – выругался следопыт, несильными пинками вытирая обувь об гостя. Парень откинулся назад и захрапел.

Фрида выругалась ещё сильнее.

– Гарольд, они сейчас дверь сломают! – раздался голос Йоны. Дикарка встала и вытащила из-за пояса верный топор.

Тёмные дубовые доски дрожали от ритмичных ударов. Следопыт уловил ритм и в момент следующего удара открыл дверь. Грабители влетели в комнату, теряя равновесие и роняя невесть откуда взявшееся бревно. Йона встретила их ударами тяжёлого обуха, чем заслужила одобрительный кивок. На полу распластались четверо разбойников, один из которых мирно спал. В воздухе повис тяжёлый запах перегара и рвоты.

Гарольд обнажил клинок и выглянул на улицу. Больше там никого не было. Только где-то вдалеке были слышны крики.

– Дома грабят под шумок, – процедил следопыт. – Сволочи.

– И куда сейчас этих девать? – всплеснула руками Фрида. – Боги, как же они тут насвинячили.

– На улицу выкинем, куда ещё, – вздохнул следопыт. – Проспятся, уйдут. Мы, похоже, не первые. Где-то уже нажраться успели.

Грабителей, одного за другим вынесли на улицу и положили рядом со сточной канавой, заполненной водой и грязью.

– Здесь вам самое место, – фыркнул Гарольд.

По улицам всё ещё бродили мелкие группки людей, громящих дома тех, кто сделал неправильный выбор. Городские банды пользовались моментом, врываясь к немногим оставшимся богачам и просто старым недругам.

Фрида, постоянно матерясь вполголоса, убрала все следы вторжения, и троица отправилась на поиски нужных людей. Бандитское оружие они на всякий случай взяли с собой.

На вооружённых до зубов девушек опасливо косились, Гарольда вовсе обходили стороной. Следопыт всем своим видом выражал злость. События сегодняшнего дня снова пробудили дикую ненависть в душе, чуть угасшую за время путешествия. Робкие прикосновения Йоны в попытках привлечь внимание раздражали, а не умиляли, как обычно.

Площадь была заполнена людьми. Повозка с трупами уже уехала на кладбище, и теперь толпа строила баррикады перед замковыми воротами. Кто-то из грамотных повесил на эшафот крупную табличку "Место для Пастыря". Со стен иногда долетали стрелы, но люди уже привыкли и укрывались за большими щитами.

Сектанты оказались заперты в замке, но как в любом хорошем укреплении, там был запас продуктов и колодец. Осада продлилась бы слишком долго, и горожанам требовалось взять крепость либо штурмом, либо хитростью. У одного из костров шло горячее обсуждение, и Гарольд поспешил туда.

Приземистый невзрачный мужичок о чём-то спорил с остальными, представителем которых был дюжий бородатый рабочий. Следопыт остановился неподалёку и прислушался к разговору. Фрида хотела что-то сказать, но Гарольд грубо её оборвал, не желая отвлекаться от подслушивания.

– Это шанс! – втолковывал лысый. – Соберём всех и вломим им так, что они опомниться не успеют! Чем дольше мы ждём, тем сильнее они укрепляют оборону, пойми, Мирон! Ждать нельзя.

Мирон тяжело вздохнул, потирая виски.

– Гвидо, ты не видел их в бою. Я видел. Нас отбросят со стен, выйдут сюда и перережут как котят, – развёл он руками. – Надо ждать. Позовём гарнизон из Эредана, они нас выручат.

– Эредан на той стороне гор! Перевалы уже снегом завалило, небось! – вскипел аптекарь. – После той битвы ты стал трусом.

Мужчина побагровел от гнева и схватился за меч. Все вокруг тоже обнажили оружие.

– Не смей называть меня трусом! – прорычал он. – Ты не видел того, что видел я!

Гарольд поморщился. Это никогда не было оправданием для трусости. Но осторожность и трусость тоже путать нельзя.

– Помнишь, о чём мы договаривались? Нам помогут! – настаивал Гвидо.

– Они помогут только себе! Где гарантии? – фыркнул Мирон. Остальные стояли в недоумении, явно не в курсе дела.

– О чём вы тут говорите вообще? – вмешался кто-то из толпы.

– Не твоё дело! – рыкнули оба.

– Предоставь это нам, – процедил аптекарь. – Мы решаем, как захватить замок, и, если не можешь ничего предложить – просто помалкивай.

– Я могу предложить, – равнодушно бросил Гарольд.

– А ты вообще кто такой? – нахмурился Мирон.

– Это мой брат, – вмешалась девушка.

– Ты не говорила, что у тебя есть брат, – удивился аптекарь, и Фрида в ответ пожала плечами.

– Говори, – приказал Мирон.

Следопыт похрустел шеей. Йона поморщилась от неприятного звука.

– Из замка наверняка идут тайные ходы. И если враги о них знают, то вы сейчас охраняете всего лишь кучку прислуги. Конечно, если эти ваши сектанты не настолько уверены в себе, что готовы переждать осаду.

Люди вокруг засуетились, явно признавая свою ошибку.

– Конные дозоры, по всем дорогам, живо! – отдал приказы Мирон. – Ждан, Рам, на север! Вран, бери своих и на запад! Осматривать всё!

Гарольд с кислым видом наблюдал за тем, как несколько отрядов разбегается по разным направлениям.

– А башка у тебя варит, однако, – признал Мирон после того, как разведчики ушли.

Следопыт отмахнулся. Девушки почувствовали гордость за своего брата и мужа.

– Я в замке бывал. Там в этих тайных ходах заблудиться можно. Пара-тройка точно за город ведут. Надо бы ещё посады проверить. И порт.

Лидеры восстания оглянулись вокруг.

– Людей не хватает, сам видишь, – посетовал аптекарь. – Тебя как зовут-то хоть?

– Гарольд из Йофервика, – представился следопыт, пожимая руки присутствующим.

– Не слышал о тебе, – протянул Мирон, но следопыт лишь пожал плечами.

– Мне и не надо.

– Можешь порт прочесать, пока мы тут баррикады ставим? – попросил его Гвидо. – Посады-то уж наверняка проверят.

Гарольд никак не отреагировал и пошёл в сторону реки. Йона пошла за ним, постоянно оглядываясь на замок.

– Фрида, останься, поговорить надо, – попросил Мирон, когда она тоже собралась уходить.

Река уже покрылась льдом, но оттепель превратила его в серую плавучую кашу. Гарольд и Йона неторопливо шли по набережной. С этого берега дома прижимались к самой воде, на том берегу многочисленные склады и лачуги были разбросаны так, будто их ставили где придётся.

– Надо бы на ту сторону, – произнёс Гарольд, высматривая свободную лодку или плот.

Глубокое разочарование. Вот что испытывал Мельник, глядя на городскую площадь. Из-за глупого палача всё пошло прахом. И чему его только учили? Ему повезло, что его разорвала толпа. Если бы он выжил и вернулся, его ждала бы гораздо худшая участь. Разве Пастырь не учил его управлять толпой, как учил всех остальных? Разве не приказывали ему смотреть, как поведёт себя народ? Но глупый палач пошёл на поводу у собственных чувств и переборщил с жестокостью. А толпа хоть и кровожадна, но не настолько. Палач даже попрал законы, установленные богами, и это стало последней каплей. Мельник раздражённо сплюнул в грязь со стены.

Рядом какой-то неофит взялся за тетиву, выцеливая горожан, но Мельник приказал не стрелять. Незачем злить их ещё больше. Бывший военный ещё надеялся на мирный исход. Хотя верилось в это слабо.

Он спустился во двор, поглядеть на упражнения с оружием. Почувствовав опасность, многие взялись за мечи и решили потренироваться. Штурма в ближайшее время не предвиделось, и можно было не экономить силы.

Мельник присоединился к послушникам, некоторое время выбивая дух из неопытных бойцов. Лучшее средство для того, чтоб отвлечься от тяжёлых мыслей. Мужчина показывал армейские приёмы бывшим крестьянам и рабочим, пока его не позвали в донжон.

Пастырь собрал весь совет Девяти. Тёмная комнатка была заполнена людьми в чёрном, и Мельнику пришлось протиснуться между ними, чтоб встать рядом со стариком. В конце концов, он был одним из самых первых его сторонников и имеет на это право.

– Братья, – заскрипел голос Пастыря. – Что будем делать?

– Сражаться, конечно, – произнёс Карббал, поглаживая усы. – Что нам эта чернь вообще может сделать? У нас преимущество в силе. Один-два отряда воинов разгонят их по домам за полчаса.

– Так или иначе, эту возможность мы уже упустили, – сказал старик. – Баррикады уже готовы.

– Будем ждать? – спросил кто-то.

– Тогда нас просто выкурят отсюда, – пожал плечами Мельник. – Я бы на их месте поступил именно так.

– А как ты сейчас на своём месте поступишь? – процедил Пастырь.

– Я ещё не решил.

Со всех сторон раздались презрительные смешки, но Мельник не обратил внимания.

– Нужно провести разведку, – предложил он.

– Ч-что в-вообще п-п-происходит? – спросил заспанный Пивовар.

– Проклятый болван сделал из него мученика, – бросил Пастырь. – Я же приказывал дать ему шанс!

– Жирдяй оказался упрямым, – развёл руками усатый. – Караульные даже у ворот слышали, как он проклятия орал.

– И ч-ч-что?

– На площадь вышел весь город, и почти все жаждут нашей крови, вот что, – объяснил Карббал. – Есть ещё вопросы? Или предложения?

– Под з-з-замком есть х-ходы. М-можно уйти, – почесал голову толстый сектант.

– Предлагаешь сбежать и оставить всё как есть? А как же всё то, что мы уже успели сделать? – спросил кто-то из толпы.

Пивовар нахмурился и прислонился к стене с безразличным видом.

– Отправьте кого-нибудь разведать туннели, – проскрипел старик. – Мельник, займись этим.

Через полчаса бывший офицер уже шёл по сырому подземелью с факелом в руке. Позади, негромко рассказывая анекдоты, шагали трое послушников. Тайные ходы уходили глубоко под землю, и Мельник подозревал, что эти пещеры существовали задолго до города. Петляющие коридоры тянулись из города как спасительные артерии. Графская паранойя обеспечила Священной Власти безопасность, а когда они выйдут из туннелей, то вернутся в город и положат конец восстанию.

Факел разгонял темноту лишь на расстояние вытянутой руки, а всё остальное поглощал непроглядный мрак. Чернорясники спустились ещё ниже. Казалось, что они идут уже целую вечность.

– Темно, как в могиле, – выругался неофит, и Мельник велел ему заткнуться.

Их окружала непривычная тишина, разрываемая только звуком капающей воды. Всё это навевало достаточно мрачные мысли и действительно напоминало о смерти. Анекдотов уже никто не травил.

Узкий коридор постепенно расширился, и они очутились в большом подземном зале. Пахло сыростью. Волосы Мельника потрепал лёгкий сквозняк.

– За мной, – скомандовал он. Если есть ветер, то поблизости должен быть выход.

Пещера закончилась развилкой. Два абсолютно одинаковых коридора. Сектанты остановились в раздумьях.

– Разделимся? – предложил один из послушников.

Двое неофитов отправились налево, Мельник и ещё один послушник выбрали правый коридор. Дорога постепенно поднималась, но через несколько минут пути они упёрлись в тупик.

– Не тот туннель, – расстроился неофит, поднимая взгляд к потолку. – Хотя нет, тот.

В каменном потолке виднелся узкий люк, опутанный корнями, а под ним висела свёрнутая верёвочная лестница.

Выход наружу пришлось прорубать мечом, стоя на прогнившей лесенке из верёвок. Но зато, когда люк открылся и солнечный свет резанул по глазам, Мельнику стало гораздо легче на душе. Через мгновение, когда он понял, где находится, на душе стало невыносимо гадко.

Тайный проход вывел его в портовый район, к Маревке, где каменный лаз был тщательно скрыт прибрежными кустами.

Мельник вылез наружу и осмотрелся. Цепочка пустых причалов, грязные лачуги местных оборванцев и бандитские притоны. Он вылез наверх и попал на самое дно. Неофит выполз следом за ним, и Мельник осмотрел его. Традиционный чёрный балахон порвался в нескольких местах, и парень выглядел неопрятно.

В голову молнией вонзилось осознание того, что они оба всё ещё носят чёрное, и, если им встретится какой-нибудь горожанин, беды не миновать.

– Так, полезли обратно, должен и другой выход быть, – скомандовал Мельник.

– А я уже закрыл... – промямлил неофит.

– Открывай! – прикрикнул бывший офицер.

– Тут никак...

Мельник ворвался обратно в кусты, но никаких следов прохода не обнаружил. Только опавшие листья и бугристый неровный дёрн.

– Придурок! – заорал он на послушника, отвешивая тому подзатыльник, злясь больше на себя, чем на парнишку. – Ладно, будем что-нибудь придумывать.

Ситуация получилась безрадостная. Всё равно что оказаться в чумном квартале. Придётся точно так же обходить людные места и избегать любых встреч.

Впереди по набережной шли парень с девушкой. Оба выглядели настороженными, но в таком районе осторожность – залог выживания. После потери третьего патруля сюда их перестали посылать вовсе.

Мельник пригляделся к идущим. Вооружены, а значит, опасны. Мужчина знаком приказал неофиту затаиться в кустах и сам распластался на холодной земле.

– Тут всегда так грязно? – в голосе девушки сквозила брезгливость. Она и сама была не рада прогулке.

– Да, – отвечал мужчина. – Отбросы в домах, отбросы на улицах.

– Какая мерзость, – с отвращением пробормотала девушка.

– По сравнению с тем, что творится у них в домах – это мелочи.

В кустах раздался негромкий треск, и мужчина молниеносно схватился за меч. Мельник вполголоса проклинал неповоротливого послушника.

– Вставайте, я вас вижу, – раздался голос.

Сектанты неохотно подчинились. Мельник оглядел соперника. Тот не выглядел матёрым бойцом.

– Мечи – в воду, – приказал мужчина.

Мельник расстегнул пояс и взвесил в руке тяжёлые ножны. Послушник тем временем покорно выбросил оружие, которое с тихим плеском ушло под воду.

– Бросай.

– Как хочешь, – согласился Мельник, резким движением вытаскивая меч и отправляя ножны в короткий полёт, прямо в грудь противнику.

Мужчина этого явно не ждал. Ножны выбили весь воздух из лёгких, и он отшатнулся, обнажая клинок. Мельник уже ринулся в атаку.

– Гарольд! – вскрикнула девушка, предупреждая своего спутника.

Мужчина успел поднять оружие и заблокировать удар, одновременно уходя в сторону. Девушка вытащила топор и с диким криком набросилась на сектанта, вынуждая его отступать.

Гарольд жадно хватал ртом воздух. Лёгкие словно горели, не в силах сделать вдох. Он видел, как Йона, словно прекрасная дева войны, кинулась на врага с топором, но чернорясник играючи уходил от ударов. Следопыт не мог остаться в стороне.

Тяжёлый рубящий удар, и сектант мог бы уже валяться в луже собственной крови, но вот он уже совсем в другой стороне. Мельник призвал на помощь всё своё мастерство, понимая, что встретил хорошего бойца.

Клинки звенели и лязгали, высекая искры. Каждый удар Гарольда либо уходил в пустоту, либо грамотно принимался на гарду, чтобы не щербить сталь. Стремительные контратаки чернорясника заставляли супругов защищать друг друга. Неофит таращился на схватку, сидя в кустах.

Мельнику пришлось уйти в глухую оборону, когда его стали прижимать к воде. Атаки следопыта становились всё яростней, но ещё ни разу не достигли цели. Зато Мельник смог нанести ему несколько неглубоких порезов. Рукав пропитался кровью, и сектант довольно улыбнулся. Скоро противник начнёт слабеть.

Деревянное топорище украсилось длинной трещиной, и девушка больше не пыталась принять на него удар. Вместо этого Йона отступала и мгновенно возвращалась в сечу. Сектант успешно сражался против двоих, и если бы второй чернорясник отважился вступить в бой, то битва не продлилась бы долго.

Гарольд увидел, как противник мощным пинком повалил Йону на землю, готовясь нанести ей последний удар, и с диким воем бросился в атаку. Дикарка своевременно откатилась, и меч вонзился в грязь, а не в её шею. Взмах клинка, и вражеский меч так и остался торчать из земли. Вместе с рукой Мельника.

Он прижал окровавленную культю к груди, не веря в своё поражение. Тёмная кровь толчками выплескивалась из раны, и Мельник спешно замотал её остатками рукава. Гарольд приставил холодную сталь к горлу противника.

– Есть что сказать напоследок? – спросил он.

– Мы всего лишь хотели сделать мир лучше, – вздохнул сектант, чувствуя, что сегодня гибели не избежать.

– У вас не вышло. За Максимиллиана, – бросил Гарольд, одним движением рассекая хрупкую плоть.

Мельник с хрипом и бульканьем повалился на землю, орошая чёрную грязь кровью. Послушник дрожал, сидя в кустах. От страха он даже не пытался убежать.

– Подойди, – приказал ему следопыт.

Чернорясник вышел на трясущихся ногах и упал на колени возле трупа.

– Это же Мельник... – дрожащим голосом произнёс он, не в силах поверить в смерть могущественного учителя.

– Кто?

– Один из Девяти... – парень погрузил пальцы в кровь убитого. – Владыка...

– Демоны тебя раздери, ты не мог раньше сказать!? – разъярился Гарольд. – Йона, мы сейчас могли вообще всё узнать! Твою ж мать!

– Успокойся, – тяжело дыша после схватки, сказала девушка. – Может, он нам что-нибудь расскажет?

– Как вы сюда попали? – поигрывая клинком перед лицом сектанта, спросил Гарольд.

– Тоннель под замком прошли, здесь вылезли, – не стал таиться неофит.

– Другие выходы есть? – следопыт нетерпеливо пощёлкал костяшками.

– Наверное, там ещё тоннель был.

– Показывай, – приказал следопыт.

Сектант испуганно покачал головой.

– Люк закрылся.

– Показывай! – прикрикнул Гарольд, пинком придавая ему ускорение.

Парень живо нырнул в кусты, и следопыт последовал за ним. Чернорясник разгрёб опавшую листву.

– Вот, где-то здесь был, – сказал парень.

Гарольд внимательно осмотрел почву. Бугристый дёрн и сухая трава, совершенно обычная земля. Он постучал по ней рукоятью ножа, но тщетно. Звук тоже ничем не выдавал наличие подземелья. Следопыт погрузил клинок в землю и сразу же наткнулся на что-то твёрдое. В другом месте точно так же. Никаких механизмов или хотя бы ручки он не обнаружил.

– Ладно, верю, – хмыкнул он. – Открыть точно никак?

Парень замотал головой.

– Тогда ты нам бесполезен, – улыбнулся Гарольд, и вышел из кустов один.

– Не соврал? – спросила Йона.

Гарольд пожал плечами и вытер оба клинка. Раны на предплечье саднило, но он знал, что в этом нет ничего страшного. Если они не загноятся, конечно. Следопыт попытался сам перевязать себе руку, но Йона мягко отобрала у него ткань и умелыми движениями забинтовала порезы.

– Спасибо, – улыбнулся он. – Обратно, в город?

Девушка кивнула, и они отправились к оставленной лодке. Трупы чернорясников медленно остывали на холодной земле.

– Здесь всегда так? – спросила дикарка.

– Как? – ухмыльнулся Гарольд.

– Ну... Беспокойно.

– Обычно нет, – ответил он. – Я и сам не понимаю до конца, что здесь происходит.

Они шли по тёмным пустынным улочкам. Начинало темнеть, и Гарольд спешил добраться до площади прежде чем оттуда уйдёт большинство повстанцев.

Площадь встретила их заревом костров и запахом хлеба. Кто-то раздавал голодным бойцам свежую выпечку, невесть откуда взятую. Общий враг сближает людей сильнее всего.

Мирон и Гвидо сидели у костра, о чём-то тихо беседуя. Гарольд уселся рядом, взял свежий калач и поделился с женой.

– Есть новости? Дозоры вернулись? – с набитым ртом проговорил он.

– Пока не все, – ответил Мирон. – Говорят, что всё чисто. Никаких следов.

– А кто не вернулся?

– Ждан, – бросил мужчина. – Я за ним уже послал, не беспокойся. Никаких тайных ходов наша секта не нашла, будь они прокляты.

Йона тихо засмеялась в ладошку. Гарольд тоже ухмыльнулся.

– Ещё как нашли. Ждан, это который на север ушёл? В порту вылезли двое, причем один оказался Мельником. Какая-то важная шишка, как мне второй напел.

– Мельник? – у Мирона загорелись глаза. – Где он? Ты их отпустил что ли?

– Убил, – фыркнул следопыт, стряхивая с ладоней налипшие крошки.

– А тоннель? – спросил аптекарь.

– Закрыт. Снаружи не открывается.

Мирон вполголоса выматерился. Если отправить отряд по тоннелю, то есть возможность серьёзно ослабить чернорясников на время штурма.

– Точно никак не открыть? – уточнил он.

– Да точно, точно, – отмахнулся Гарольд. – Вы бы лучше Ждана своего поискали. Там второй тоннель был. Может, открытый всё ещё.

Мирон подозвал нескольких воинов и приказал идти на север, искать разведчиков. А если найден тоннель, то спуститься и искать проход в замок.

– Когда штурмовать собрались? – спросил Гарольд.

Мужчины пожали плечами.

– Пока что слишком мало людей, – посетовал Мирон.

– Вот и надо сделать, как я сказал! – огрызнулся Гвидо.

– Это как? – поинтересовался следопыт.

Аптекарь пригладил остатки волос на голове.

– А это тебя не касается, молодой человек.

Гарольд развёл руками, показывая безразличие.

– Найдём другой способ, если не хочешь рассказывать. Например, попросим аптекаря их всех залечить до смерти, – процедил следопыт.

Бергтер презрительно фыркнул.

– Он предлагал позвать на помощь банды, – вздохнул Мирон. – Людей совсем не хватает. Эх, если бы не этот караван...

– Банды? – Гарольд расхохотался. – Во-первых, нет ничего хуже, чем сражаться на одной стороне с бандитами. И во-вторых, вы понимаете какую цену они запросят?

– Иного выхода нет, – отрезал Гвидо.

– Выход всегда есть, – махнул рукой следопыт.

В их сторону галопом приближался всадник на взмыленной лошади.

– Что стряслось? – окликнул его Мирон, поднимаясь и поправляя перевязь с мечом.

– Сектанты! Из-под земли лезут! На севере! – крикнул разведчик.

– Я же говорил, – хмыкнул Гарольд.

– Сколько? – настороженно спросил аптекарь.

– Полсотни, не меньше!

– Отряд, выдвигаемся! Гвидо, охраняйте ворота, чтоб никаких вылазок! Харальд, останешься здесь, – скомандовал Мирон.

– Меня зовут Гарольд, – сжал кулаки следопыт. – И я тебе не подчиняюсь. Поэтому иду с вами. Йона, а тебе лучше остаться. Почини топор.

Дикарка смиренно кивнула, на прощание осенив его знаком, отвращающим беду. Гарольд поцеловал её, поправил повязку на руке и побежал вслед за уходящим отрядом.

Путь оказался неблизкий. Солнце уже село, а повстанцы всё ещё бежали, ведомые конным разведчиком. Сперва они вышли из города, пересекли реку по мосту, и ещё долго шли на север. А когда они, запыхавшиеся и уставшие от долгого бега, достигли нужного места, то сеча уже вовсю шла.

Мирон сразу бросил всех на помощь разведчикам. Чернорясники встретили новых врагов улюлюканьем и криками, но вскоре ход битвы изменился. Горожане, хоть и никогда не бывшие солдатами, шли в атаку ровным строем, неосознанно понимая, что по одиночке их быстро зарубят. Сосед защищал соседа, и разрозненные сектанты ничего не могли этому противопоставить.

Чернорясников вёл в бой смуглый усач, постоянно кричащий на своих воинов, подгоняя их сзади мечом. Сталь сверкала в свете луны, ни разу не обагрённая вражеской кровью. Гарольд презрительно сплюнул. Если это их лучший командир, то даже ватага разбойников возьмёт замок без всяких проблем.

– В бой, сукины дети, в бой! – надрывался усач, глядя, как строй повстанцев уничтожает его войско, состоящее из бывших крестьян и ремесленников. Все умелые бойцы остались оборонять замок, на случай, если горожане рискнут пойти на приступ.

Гарольд чисто механически махал клинком, превращая убийство в методичную работу. Наконец, он увидел, что перед ним никого нет, и только командир сектантов нерешительно трясёт клинком, явно раздумывая, убежать или встретить смерть как мужчина. Его окружали повстанцы, обмениваясь шуточками и угрозами.

– Оставьте его мне! – услышал Гарольд свой рёв.

Бешено вращая мечом, он устремился на врага. Усач нелепо выставил меч перед собой, но Гарольд умелым финтом обошёл хрупкую защиту и вонзил остриё в живот чернорясника. Меч выпал из его рук, так и не побывав в бою.

– За Максимиллиана, тварь, – процедил следопыт, поворачивая клинок в ране.

Сектант застонал от боли и упал на колени. Следопыт вытащил окровавленный меч.

– Добей его уже, – посоветовал кто-то из толпы, и Гарольд в последний раз взмахнул мечом.

Голова покатилась по жухлой траве, а из обрубка шеи ударил фонтанчик крови, в свете луны казавшейся почти чёрной. Повстанцы праздновали первую победу за долгое время.

– Живые остались? – спросил Мирон, обходя поле битвы и вглядываясь в лица погибших.

Один из горожан, добивающий раненых врагов, оглянулся на командира.

– Полным-полно, – процедил он. – Валяются ещё, гады...

– Найди какого-нибудь поздоровее.

К Мирону вскоре привели сектанта, прижимающего к животу отрубленную руку. В свете луны он казался смертельно бледным.

– Где проход в замок!? – рявкнул Мирон.

Дрожащий парень слабо кивнул куда-то в сторону зарослей ивняка.

– Проверить, – приказал командир.

– Ничего нет! – откликнулся кто-то через некоторое время.

– Ищите лучше! – рыкнул Мирон.

– Если люк закрыт, они ничего не найдут, – произнёс Гарольд. – Он закрыт?

Сектант закрыл глаза и снова кивнул.

– Всё. Прохода нет, – сделал вывод следопыт.

– И что теперь? – раздражённо буркнул Мирон. – Штурм?

– Штурм.