Текст книги "Стихотворения"
Автор книги: Геннадий Алексеев
Жанр:
Поэзия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
А какой поэт! Я ж его люблю больше Ахматовой, у той просто нечего читать, а Алексеев, хоть и чужд мне органически – всегда поражает меня. Я на чувстве, он – на мысли. Потому и понадобился ему верлибр, чего никак не может понять его друг Гаррик, предпочитающий Бродского. Да, у Алексеева полно «неудачных» стихов /по советской терминологии/, но ведь и Блока мы судим не по дерьму, а – по лучшему. Алексеев – поэт абсолютно самостоятельный в своем направлении, потому и не находит он себе «круга» в Ленинграде. Знают его немногие /его, чтобы знать – нужно ЧИТАТЬ/, сам же он оценил лишь Аркашу Драгомощенко. Звуковые поиски ему чужды, живописные /а он и живописец/ проявляются лишь в «Осенних страстях», и весь он – где-то в грустном и глубоком размышлении перед этим миром. Потому и пьет он один, потому и не участвует в «поэтических сабантуях», что видит он – ДРУГОЕ. И нельзя о нем судить по этой книжечке, где надрали стишков «попроходнее», поэмку 59-го года всунули – одним словом, облагодетельствовали «начинающего» поэта. Напоминаю: средний возраст члена Союза писателей /по данным «Литературной газеты» где-то на 70-й год/ – 65 лет. Сплошные Гомеры, некоторые даже без глазиков. Так что 40-летний Алексеев может еще в мальчиках походить, пока до возраста Ахматовой доживет.
А пока – сидит Алексеев и размышляет. Вот его стихи.
P.S. Моя жена, подруга Маечки Алексеевой, сообщила, что книжки его переплетены в разрезанную кожаную Маечкину сумку. Моя же жена переплетала «Вавилонскую башню» в подарок отцу Алипию – в парчу /взятую у жены предыдущей/. Это для друга моего, И.Л., академикуса, когда он по трупам до нас доберется, чтоб не мучился и не опрашивал вдов. Вдовы всё врут, знаю. Общался.
рисунки Лёвы Авидона, 1960-е; неопубл.; собрание ЭКП
Далее [факсимильно] по антологии "Живое зеркало", Л-д, 1975.
Геннадий Алексеев – человек, не имеющий биографии. Сколько я его знаю (а знаю я его лет 14), он преподает в институте. Архитектор по образованию, он занимается и живописью. И друзья у него в основном этого круга. Домосед, человек с тихим голосом, рыжеватой бородой и усталыми глазами, он пишет уже лет 17. Я вижусь с ним редко, раза 2 в год, и почти всегда у него дома – в Гавани. Он охотно читает стихи, будь то день рождения или просто пришли с визитом. Вынимает чёрную переплетенную, перепечатанную на машинке книжечку в четверть листа, что меня, с моей памятью, раньше очень смешило (теперь не смешит), и читает неожиданно высоким голосом, довольно выразительно.
В 60-е годы он работал в яркой образной системе, близкой к имажинизму, рифмованные стихи (см. отрывки из поэмы "Осенние страсти" – первая полюбившаяся мне еще в 1962 г. вещь), а также короткие стихотворения, впоследствии вошедшие в цикл "Шестистишия". К звуку в стихе он относился всегда равнодушно, хотя слух у него безукоризненный. Впоследствии и вообще отошел от рифмы, тяготея к западному философически-созерцательному верлибру. Вместо эмоций появилась мысль, что меня, с моим чувственным восприятием в поэзии, всегда отталкивало от него. Звук он использовал лишь для забавы, в форме простейших звуковых повторов: "Будущее – большая бешеная баба беременная бомбой" (из книги "Азбука").
Общаться с ним трудно: его жизненный ритм настолько замедлен и размерен, настолько не походит на стандартно-буйствующую ипостась поэта, что вызывает чувство тоски и подавленности от ощущения его величавой и беспомощной созерцательности, а сознаю, что запутался в этой фразе, но так же запутан я в его присутствии. С ним можно спорить и даже поругаться, но впечатление чего-то большого и беспомощного (хотя внешне он вполне благополучен, благополучнее большинства поэтов) довлеет надо мной. Он никогда не говорит о чужих стихах и редко – о поэзии. Впечатление такое, что его это мало интересует. На самом деле он этим живёт. (Отнюдь не в материальном смысле). Ему приходится ходить по редакциям, выслушивать глупые похвалы от людей несимпатичных, и печатать свои серьёзные, тоскливо-иронические стихи под рубрикой "Юмор".
По-моему, он никогда не был молодым, во всяком случае, на моих глазах, и отношение к нему, как к старшему (а он действительно старше меня лет на 7) сохраняется и сейчас, хотя мы скоро станем ровесниками.
стихи
Из поэмы «ОСЕННИЕ СТРАСТИ»
I.
вот опять
пришла ты
желтоглазая
меднорукая
латунноликая
со своими вечными
проказами
с журавлиными своими
кликами
вот опять
явилась ты
с ужимками
со своими платьями
цветастыми
со своими первыми
снежинками
и с последними своими
астрами
вот опять
балуешься со спичками
подожгла леса
стоишь хохочешь
вот опять ты
дикими привычками
психиатрам
головы морочишь
вот опять ты
фокусница
ловко
город приспособила
под цирк
и трамваи
ходят по веревкам
и висят под куполом
дворцы
вот опять
пришла ты
декадентка
из промозглых
утренних туманов
и своими
голыми коленками
будешь долго ты
сводить с ума нас
ты притягательна
как похороны
как порнография
как казнь
тобою
все законы попраны
тебе
любой догмат заказан
все перекраивая
лихо
ты шьешь со вкусом
зная меру
тебе завидуют портнихи
тобой, клянутся костюмеры *
ты незлоблива с виду
кротка
тобой де тоже
время вертит
ты как конфетная обертка
ты вся
реклама сладкой смерти
психостения
твоя вотчина
твои пожары
твое тленье
небрежный
но довольно точный
набросок
светопреставленья
в тебя
как ночью
с моста в воду
мы беззащитны
мы как овцы
шутя
играя
мимоходом
ты делаешь из нас
толстовцев
мы за тобой
послушным стадом
трусим
спеша на мясобойню
блаженно блея
гибель рядом
нам хорошо
нам будет больно
фанатики
с тобою вместе
мы все готовы
стар и мал
на осмеянье
на бесчестье
и как раскольники
на пал
…………………….
…………………….
2.
какая тишина в лесу
какая тишина!
как беспрепятственно
весь лес
тиранит тишина!
здесь тишина
стоит стеной
горою тишина
и ночью
вместе с тишиной
орудует луна
она
как некий круглый глаз
как выпученный глаз
он раздевает до гола
разглядывая вас*
бесцеремонен
и бесстыж
навязчив и несносен
он желт
он временами рыж
он весь
похож на осень
а утром
в недрах тишины
горит
семья осин
они уменья лишены
защиты попросить
и догорая
в тишине
стоят не шевелясь
всё безнадежней
всё страшней
два ясеня
и вяз
………………….
………………….
………………….
не кривляйся
я же знаю
вашу женскую породу
ближе осень!
будь Данаей
я
Юпитер безбородый
на опавших
жухлых листьях
расстелю
свое пальтишко
буду плечи твои
грызть я
буду мять тебя
и тискать
ты и я
и ты моя
и ни души
будем листья мы
ногами ворошить
будем воду мы
разбрызгивать из лужи
ближе осень!
ближе дура!
ну же!
рыжая стерва
с глазами бесстыжими!
видишь – влюблен!
рыжая шкодница
выжми же
выжми
меня
как лимон!
выжми и брось
авось
как-нибудь выживу
выжми же
рыжая
выжми мой сок
в песок!
…………………
(3)
…………………
(4)
…………………
но как красиво!
сказка попросту!
и листьев
огненный витраж
умело вписан
в этот охристый
шизофренический пейзаж
но как красиво!
даже страшно!
и от восторга
нету средства
твои оранжевые
шашни
твоё лимонное
кокетство —
всё подлинно
не имитация
хватай меня!
тащи и мучай!
тебе на счастье
выпал случай
за всё
со мною расквитаться
тащи меня
тобой поборот
и посрамлён
я твой короче
и листья
падают за ворот
и за ушами
мне щекочут
тащи
в «осенний блеск денницы»
как написал когда-то
Фет
не надо мешкать
и лениться
тащи
на аутодафе
сожги меня
спали во имя
своей борьбы
своей идеи
со всеми бреднями
моими
как отщепенца
и злодея
пусть
обгорелый труп мой
год
пугает птиц
и небеса
повесь табличку:
ЭТОТ ВОТ
НА ОСЕНЬ
ПАСКВИЛЬ НАПИСАЛ
ШЕСТИСТИШИЯ
ЭХО
За полгода вконец одичавшее эхо
не расслышало сдуру знакомого смеха
и шарахнулось прочь, напролом сквозь осинник,
замелькало забавно ступнями босыми.
Отдышалось в овраге, в кустах краснотала,
и оттуда над страхом своим хохотало.
В ДЮНАХ
Адам и Ева были юны.
У первоморя в перводюны
они стыдливо уходили.
Стесняясь рыб. Тот мир идиллий
мы возродили в это лето.
Мы – перволюди в дюнах где-то.
МАРСИАНИН
Он пришел на Земле жарким летом
в день июльский, в день обыкновенный,
съел в столовой кашу и котлеты
и позднее ужинал в пельменной.
Он был прост и безо всякой ноши,
и ничем он не был огорошен.
НА ПРИСТАНИ
Прощались.
Хлопал мокрый тент.
Она – бог знает.
Он – студент.
Его – бог знает.
Её – Катя.
Куда он уезжал —
бог знает.
На пристани
томился катер,
и мордой тыкался
в сваи.
ВОСХИЩАЯСЬ ДЕВУШКАМИ
Девичьи лица, как названья без затей
неизданных прекрасных повестей.
Девичьи ноги, как торжественные саги,
смущают строгостью и совершенством метра.
Девичьи юбки хлопают, как флаги,
на мачтах юности подхваченные ветром.
Из цикла ДУРАЦКИЕ МИНИАТЮРЫ
(таких каждый может написать сколько угодно)
НОГИ
Ехал автобус.
Из него торчали
красивые женские ноги
в дорогих чулках.
Вот это да! —
сказал один мужчина
и высморкался.
КОНЬ
Рыжий конь.
Пасется во ржи.
Ржет.
Еще ржет, мерзавец!
ТЕМНЫЕ ЛЮДИ
Ночь.
Темнотища.
На небе ни одной звезды.
На базаре
темные люди
из-под полы торгуют звездами.
ОТОШЕЛ
– Ты, голубчик, от нас отойди!
Отошел.
– Отойди подальше!
Подальше отошел.
– Еще дальше!
Ушел совсем далеко.
– Вот там и стой!
Стою,
Жду чего-то,
олух царя небесного.
КЕСАРЬ
– Кесарь плачет,
жалко Кесаря.
Отдадим ему все кесарево,
пусть утешится!
– Да не хочет он кесарева,
потому и плачет.
– Ну и дурак!
ТИБЕРИЙ
оглядевшись
Тиберий ужаснулся:
всюду валялись
черепки греческих ваз
обломки человеческого достоинства
обрывки дорогих восточных тканей
щепки душевного благородства
клочки древних манускриптов
и засохшие куски свободомыслия
у всех женских статуй
были подрисованы усы
а в углу на стуле
сидел какой-то галилеянин
с растрепанной бороденкой
поодаль
стояла прекрасная как Фрина
совершенно нагая Истина
она была блондинка
но волосы на лобке
у неё были тёмные
неужели и она красится? —
воскликнул Тиберий
– увы но это так —
сказал галилеянин
как громом пораженный
шатаясь
спотыкаясь о черепки и обломки
Тиберий выбрался на свежий воздух
увидел море
и понял что проснулся
море любило Гомера
а Тиберий обожал александрийцев
у тебя дурной вкус! —
крикнуло море Тиберию
– а ты отстало от времени! —
крикнул Тиберий морю
– ты всего лишь римский император! —
крикнуло море
– а ты всего лишь Тирренское море! —
крикнул Тиберий
– погоди, тебя скоро задушат подушкой! —
крикнуло море
– ну и пусть, Феокрит все равно выше Гомера! —
крикнул Тиберий
гиппокампы
заигрывали с нереидами
гиппокампы
ржали похотливо
нереиды
строили глазки гиппокампам
нереиды
плескались в волнах
поймайте вон ту веселую
с желтыми глазами! —
велел Тиберий
поймали и принесли
уже не веселую
с позеленевшими от страха глазами
чего ты боишься! —
сказал Тиберий —
я же не варвар
а я ж не боюсь —
сказала нереида
и заревела
чего ты ревешь дура? —
крикнул Тиберий —
я же Тиберий!
а я и не реву вовсе —
сказала нереида —
это я так
о боги! —
подумал Тиберий —
о милосердные боги!
государство гибнет
молодые люди
ходят в туниках с рукавами
весталки предаются разврату
в храмах лежат мертвецы
и Священная дорога завалена мусором
а я развлекаюсь
здесь на Капрее!
о Капрея
убежище блаженного одиночества моего!
синие тени
багровых роз
на белых телах
колонн ионических
и грохот
и грохот
и грохот прибоя
и конус Везувия на горизонте!
Галл воспевал Ликориду
Катулл – Лесбию
Тибулл – Делию
Овидий – Коринну
Проперций – Кинфию
но кто воспоет тебя
о Капрея
остров блаженного безумия моего!
скажи мне Ксенон
почему на Капрее так много роз?
– отвечаю тебе Цезарь:
ты сам велел посадить их
как можно больше
потому что Агриппина любила розы
а ты до сих пор любишь Агриппину
а скажи мне Ксенон
что думают обо мне люди в темных тогах?
– отвечаю тебе Цезарь:
они думают
что ты давно уже гуляешь
по Елисейским полям
и их обманывают
говоря что ты уединился
здесь на Капрее
а скажи мне Ксенон
что делал Август в Александрии?
– отвечаю тебе Цезарь:
в Александрии
он долго разглядывал тело Александра
потом отломил у мумии
кончик носа
и взял его себе на память
а ты не врешь Ксенон?
неужели Август был способен на это?
– ты наивен Тиберий
Август был способен на все
– нет не на все!
– нет на все
– нет не на все!
– нет на все!
о боги! —
подумал Тиберий —
о бессмертные боги!
государство гибнет
коринфские вазы
продаются втридорога
народ спивается в кабаках
матроны превращаются в проституток
и Галлию опустошают германцы
а я препираюсь с грамматиком
здесь на Капрее!
о счастливые боги! —
вздохнул Тиберий
и стал читать Парфения
но ему помешала толпа иудеев
– Варавву! Варавву! —
вопили иудеи
тише! – крикнул Тиберий
и снова принялся за Парфения
но ему помешал галилеянин
с растрепанной бороденкой
– хорошо тебе Тиберий —
сказал галилеянин —
а меня сейчас мучить будут
значит заслужил! —
сказал Тиберий
и хотел опять взяться за Парфения
но увидел прокуратора Пилата
он тщательно мыл руки
и выковыривал что-то красное
из-под ногтей
вроде бы кровь! —
подумал Тиберий
а галилеянин уже висел на кресте
и кровь стекала ему под мышки
и далее по бокам
текла к бедрам
даже красиво! —
подумал Тиберий
под крестом
два легионера играли в кости
на одежду казненного
– Венера! – кричал один
– собака! – кричал другой
– мухлюешь! – кричал первый
– сам мухлюешь! – кричал второй
– схлопочешь! – кричал первый
– попробуй! – кричал второй
кретины! – крикнул Тиберий —
разорвите хитон пополам!
– и то верно – удивились легионеры
и разорвали хитон
со страшным треском
почти оглушенный
шатаясь
натыкаясь на колонны и статуи
Тиберий выбрался на галерею
увидел море
и понял что проснулся
крепкий был хитон —
сказало море
и поглядело на Тиберия
с любопытством
кре-епкий был хитон —
сказали хором гиппокампы
и заржали понимающе
да крепкий был хитон —
сказал Тиберий
и велел зажечь все светильники
и все удивились
потому что светило солнце
разыщите мою совесть —
сказал Тиберий —
она прячется
где-то в темном углу
разыщите и умойте ее
умастите ее тело
миррой оронтской
а ладони ее
натрите киннамоном
наденьте на нее тунику
из косской ткани
а сверху наденьте на нее
шелковую паллу
нанижите на пальцы ее
перстни Диоскорида
а в волосы ее
заплетите жемчуг
возложите на голову ее
венок из белых роз
и приведите ее ко мне
приведите скорее!
и тащите сюда
флейты
кифары
и систры
и тащите сюда старое фалернское
и хиосское тащите тоже
и кладите за стол
всех богов!
о всемогущие боги
я Тиберий Цезарь
пригласил вас на пир
и тебя Меркурий
врун и ворюга
и тебя Венера
смазливая шлюха
и тебя Марс
кровожадный ублюдок
и тебя Минерва
мужеподобная ханжа
и тебя Вакх
красноносый алкоголик
и тебя Юпитер
старый бабник!
вот зрелище ласкающее глаз:
шафран и пурпур
золото и яшма
и жемчуг
в рыжих женских волосах
вот звуки услаждающие ухо:
бряцанье струн
и флейты чистый голос
и систры гулкая рокочущая медь!
веселитесь же беспечные боги
пейте
жрите
горланьте
пляшите
блюйте
буяньте
топчите цветы
бейте вазы
подрисовывайте усы женским статуям
и любуйтесь моей совестью —
поглядите
какая она чистенькая и нарядная!
кем я был почтеннейшие боги?
я был способным полководцем
и усмирял далматов
хотя и воевал безо всякого удовольствия
я был хорошим мужем
и Юлия на меня не жаловалась
хотя о распутстве ее говорил весь Рим
разве я вру Гай?
скажи им что я не вру
чего я не любил мудрейшие боги?
я не любил роскошь
и на Родосе
я ел из простой самосской посуды
за что многие меня презирали
я не любил гладиаторские бои
и распустил по домам
половину гладиаторов
за что многие меня возненавидели
разве я вру Друзилла?
скажи им что я говорю правду
чего я не хотел добрейшие боги?
я не хотел казнить поэтов и историков
но их пришлось казнить
потому что этого хотели другие поэты и историки
я не хотел власти
но мне пришлось стать властителем
потому что властвовать было больше некому
разве я вру Макрон?
так скажи же им
что все это сущая правда!
чего я хочу милейшие боги?
я хочу губкой стереть свою жизнь
с папируса истории
как поэты стирают неудавшиеся места
в своих стихах
не ври Тиберий
ты не хочешь этого —
сказала статуя Августа
стоявшая на возвышении
закройте эту статую покрывалом —
тихо сказал Тиберий
– поверните ее лицом к стене —
сказал Тиберий погромче
– бросьте подушку ей на голову! —
крикнул Тиберий
а статуя сказала:
гляди Тиберий
море-то злится!
и верно
море злилось
потому что забыли о нем
совершенно
лейте! – крикнул Тиберий —
лейте в море вино!
оно хочет выпить!
бросайте!
бросайте в море жареных мурен!
оно проголодалось!
бросайте в море
систры кифары и флейты!
оно любит музыку!
бросайте в море
ожерелья камеи и золотые кубки!
оно обожает драгоценности!
бросайте в море
этих мраморных богов
ибо время их истекло:
сегодня после полудня
всадник Понтий Пилат
благополучно умыл руки!
но казалось
нет не казалось
Капрея и впрямь покачивалась на волнах
и медленно медленно разворачивалась
но казалось
нет не казалось —
Капрея и впрямь уплывала в открытое море
и Везувий уже исчез из глаз
ура! мы уплываем! —
крикнул Тиберий —
мы уплываем куда-то!
как либурнская галера
плыла Кипрея благоуханная
к холмам киммерийским
вдалеке
стояла невыносимо прекрасная
бесстыдно обнаженная Истина
она была настоящая блондинка
и даже волосы на лобке
у нее были светлыми
несколько ближе
на кресте
висел галилеянин с растрепанной бороденкой
он был еще жив
один из легионеров подошел к кресту
и красиво размахнувшись
воткнул копье
в тело галилеянина
гиппокампы ржали торжествующе
ЭПИЛОГ
по улицам бродит Понтий Пилат
и каждому встречному
сует под нос свои руки
удивительно! – говорят встречные —
руки идеально чистые
даже под ногтями бело!
еще бы! – говорит Пилат —
мне пришлось постараться
ведь народ кричал:
Варавву! Варавву!
и смятение увеличивалось
поразительно! – говорят встречные
такие чистые руки
а вымыты они без мыла!
э! – говорит Пилат —
если бы у меня был хоть маленький обмылыш
я бы ни секунды не колебался
ведь народ кричал:
распни! распни его!
и все было ясно
потрясающе! – говорят встречные —
прошло столько лет
а руки все чистые!
а как же! – говорит Пилат —
стараюсь не пачкать
все ведь должны убедиться
что я умыл руки
ПО-СВОЕМУ
/вариация на тему о молчании/
буря
страшная буря
ветер чудовищной силы
гонит огромные волны
буря
невиданная буря
в стакане воды!
так сказал человек
имени которого не знаю
возьмите
возьмите поскорее их головы
их тела
их руки и ноги
их благие намерения
и злые умыслы
возьмите —
возьмите их всех, окаянных!
так сказал человек
имя которого не назову
не возмущаюсь чужим совершенством
только своим
не утомляюсь чужими трудам
только cвоими
не обжигаюсь чужими словами
только своими
не погружаюсь в чужое отчаянье
есть и свое
так сказал я
не стараясь быть слишком глупым
все мы что-то сказали
и замолкли
слово серебро
а молчание золото
но была одна тонкость
каждый из нас
молчал
по-своему
7.6.73
ВАРИАЦИИ
1
"какое-то чувство типа испуга
даже ужаса" из разговора на улице
окно открыто
в окне на крюке
висит самоубийца в зимнем пальто
/воротник из цыгейки/
какое-то чувство типа ужаса
охватывает меня
окно открыто
в окне на вешалке
висит зимнее пальто
/проветривается/
какое-то чувство похожее на облегчение
возникает во мне
окно закрыто
на окне висит сетка
с какой-то снедью
/чтобы не испортилась/
какое-то чувство, напоминающее голод
щекочет мне внутренности
окно закрыто
за окном на крюке
висит самоубийца в трусах и в майке
/с улицы он плохо виден/
там
над крышей
за крестом телеантенны
там
там
в вечернем
но еще голубом небе
движется светлая точка
и радость
непонятная радость
врывается в сердце
2
но самолет летит быстро
и там
над крышей
за крестом телеантенны
там
там
на том самом месте
уже пустая голубизна
и тоска
непонятная тоска
вгрызается в сердце
но там
там
над крышей
появляется белое облако
и я успокаиваюсь —
пусть хоть оно
ЧАША
Всего-то
только и было —
Большая Медведица над лесом
большое солнце над морем
и высокие горы где-то на юге
всего-то
только и есть —
глубокая чаша
налитая до краев
старинная красивая чаша
всего-то
только и надо —
взять эту чашу
и выпить
ибо и тебя
не миновала чаша сия
и тебя
как видишь
25.4.73
СТОЯЩИЕ
/диалог/
– вы что – стоите?
– стоим
– а давно ли стоите-то?
– издревле
– а твердо ли стоите?
– куда уж тверже!
– а на чем стоите-то?
– на головах.
– а что вы делаете ногами?
– болтаем ими в воздухе
– а что вас заставляет стоять?
– упрямство
– а много ли вас стоящих?
– большинство
– а долго ли стоять намерены?
– вечно!
– ну, молодцы!
а вот я – тенистое дерево
я стою посреди пустыни
на моих ветках расселись птицы
их великое множество
и они поют не умолкая
как я еще не оглох
не понимаю
27.5.73
ХИЩНЫЕ ЛЮДИ
в числе прочего
был зверь пьющий воду
/жажда его измучила/
и была благодарность
в глазах пьющего зверя
/он пил из моих ладоней/
и были капли
стекавшие по морде пьющего зверя
/зверь пил жадно и неаккуратно/
и конечно
мне было жалко
измученного жаждой зверя
/хотя зверь и был хищным/
а напившись
благодарный зверь укусил меня за руку
и я понял
что это хищный человек
/ни один зверь так не поступит
ни один!/
но я не рассердился
я люблю хищных людей
я люблю вот этого
которые впился в мое колено
я люблю и вот этого
который дожевывает мое ухо
я люблю даже этого
который перегрызает мне глотку
о как я полюблю вон того
который сожрет меня целиком
вместе с пуговицами!
пуговицы ему не помеха
я надеюсь
30.5.73
люблю когда рушится
люблю
когда рушится
цветущий мир моего благополучия
люблю смотреть
на его дымящиеся развалины
люблю
долго по камушку
восстанавливать разрушенное
и не люблю
когда меня отвлекают от работы
дурацкими вопросам:
зачем-де восстанавливать
все равно все разрушится
люблю
бессмысленный труд
27.5.73
КАТАЛОГ УЖАСОВ
роясь в каталоге ужасов
перебираю все ужасы древности
все ужасы средневековья
все ужасы современности
но того ужаса
который мне нужен
в каталоге нет
есть ужас величия
но это не тот ужас
есть ужас успеха
но и это не тот ужас
есть ужас предельного счастья
но это совсем не тот ужас
когда капля дождя
стекает по стеклу
я слежу за ней с ужасом
это тот самый ужас
он необъясним
8.6.73
ШКУРА НЕУБИТОГО МЕДВЕДЯ
шкуру неубитого медведя
делили человек сорок
каждому достался кусочек
с гулькин нос
но медведь остался в живых
не долго думая
он снял с себя шкуру
и отдал ее делившим
но те не взяли
совесть-то у них была
и больше никогда
никогда
никогда
они не делили шкуру живого медведя
сначала убивали медведя
а потом уж и делили
всех медведей перебили
только тот
первый
и выжил
шкура его
по-прежнему хороша
8.6.73
их трое мудрец
их трое
мудрец
глупец
и мертвец
казалось бы
мудрец мудр
глупец глуп
и мертвец мертв
но как бы не так!
мудрец глуп
глупец мудр
а мертвец жив
но есть еще трое
храбрец
хитрец
и подлец
храбрец конечно не подлец
хитрец разумеется не храбрец
но подлец вероятно хитрец
есть еще и гордец
возможно что он мудрец
быть может он и хитрец
не исключено что он даже подлец
но несомненно что он не мертвец
от гордости не помирают
в дальнейшее произойдет следующее:
мудрец оживит мертвеца
глупец убьет мудреца
храбрец спасет хитреца
подлец предаст храбреца
но гордец еще больше возгордится
я его знаю!
дальнейшее и пугает меня
отчасти
но есть еще пловец
и он
как ни странно
плывет
и еще есть певец
а он
как ни глупо
поет
это обнадеживает
15.6.73
НЕЛЬЗЯ
нельзя же!
нельзя же!
нельзя же!
нельзя же!
а чего нельзя-то?
нельзя пренебрегать своими бренными останками
надо окружить их теплой заботой и неусыпным вниманием
надо развлекать их занимательными разговорами
надо читать им сказки Андерсена и Братьев Гримм
нельзя!
нельзя!
нельзя!
нельзя!
а чего еще-то нельзя?
нельзя сморкаться на тротуар
это производит гнетущее впечатление
9.6.73
ЛИЦО ПОЭЗИИ
показали топорное
рябое
веснущатое
очень глупое лицо
с маленькими злыми глазками
вот – говорят —
полюбуйтесь
это лицо поэзии
оно слегка простовато
но ничего
покажите что-нибудь еще – попросил я
показали длинное
желтое
худое
очень морщинистое лицо
с глазам на выкате
извольте – говорят —
это тоже лицо поэзии
оно слегка старовато
но сойдет
а больше ничего нет? – спросил я
тогда показали круглый блин
румяный с краев
глаз не было
и носа – тоже
но запах был аппетитный
а сметана у вас найдется? – спросил я
– сколько угодно – говорят —
ешьте на здоровье!
я и позавтракал
11.6.73
ПРЕЙСКУРАНТ
коробок спичек стоит копейку
напуганный умник
стоит двух непуганых дураков
баловство с космосом стоит дорого
жизнь счастливого человека
не стоит и ломаного гроша
а жизнь несчастного кое-чего стоит
карандаш стоит три копейки
остров Ямайка стоит пятьсот миллиардов долларов
Гентский алтарь не имеет цены
а голова Христа как известно
стоила тридцать серебренников
сколько стоит
обычный индийский слон?
я хочу его купить
покрасить в синий цвет
и отпустить
сколько стоит синяя краска?
кстати
щенок доберман-пинчера
стоит пятьдесят рублей
ни больше ни меньше
24.6.73
УГОЛ ИСААКИЯ
зады стоящих машин
торчащие над тротуаром
груди проходящих женщин
торчащие под кофточками
и угол Исаакия
торчащий в конце улицы
он остер
зловещ.
и достаточно тверд
не расшибиться бы об угол Исаакия
дойдя до конца улицы!
только спокойствие
только сосредоточенность
только предельная выдержка
только безукоризненная точность движений
могут спасти меня
от неминуемой гибели
Исаакий приближается!
Исаакий приближается!
угол Исаакия уже предо мною!
обгорелая спичка на асфальте
рядом окурок сигареты
рядом женская шпилька
вот и все
что я увижу перед смертью
скажут: красивая смерть!
и вытрут окровавленный угол
но угол Исаакия отодвигается!
но угол Исаакия удаляется!
но Исаакий уже далеко!
кажется
я спасся бегством
10.6.73
ЗНАКОМСТВО
лет десять
она шла впереди
в руках у нее была сетка
в сетке лежало нечто округлое
завернутое в газету
пытался ее догнать
но безуспешно
пробовал ее окликнуть
но никакого результата
ждал – может оглянется
но она не оглядывалась
наконец она остановилась
обернулась
и уставилась на меня
почему вы меня преследуете? —
сказала она сердито —
я Юдифь
у меня в сетке голова Олоферна
хотите посмотреть?
она развернула газету
и показала
отрубленную голову Олоферна
я чуть в обморок не упал
так мы познакомились
с тех пор
идем рядом
я несу сетку с головой Олоферна
она идет налегке
голова довольно тяжелая
надо сказать
29.6.73
РЫЦАРЬ
(из средневековых стихов)
тревогой
опоясан славный рыцарь
а конь его
заботами подкован
сраженье неизбежно
в сомненья
облачен бесстрашный рыцарь
а конь его
покрыт попоной страха
сраженье уже близится
в уныние
закован гордый рыцарь
а конь его
растерянностью взнуздан
сраженье вот-вот начнется
сидит в кустах
наш благородный рыцарь
а конь его
привязан к ветке дуба
сраженье длится уже третий день
на четвертый день
обезумевший от ужаса рыцарь
вскакивает на изнемогающего от безделья коня
и с тылу
обрушивается на врага
победа!
победа!
победа!
но где он
наш победитель
наш отважный безумец?
он сидит на лужайке
совершенно голый
и блаженно почесывается
рядом сложены в кучу
неоправданная тревога
неуместные сомнения
излишние заботы
смешной нелепый страх
и слегка непристойная растерянность
веселый обнаженный конь
роет копытом землю
эта картина
вызывает всеобщее умиление
и только женщины стыдливо отворачиваются
рыцарь – то голый
да и конь тоже
но женщины понимают:
храбрость безумцев
творит историю
27.7.73
РЕАЛЬНЫЙ СЛУЧАЙ
внимательно разглядывая
перегрызающего мне горло
я обнаружил у него на темени
небольшое отверстие
и дунул в него
перегрызающий перестал грызть
и задумался
– чистейший вымысел! —
скажут одни
– вполне реальный случай!
скажут другие
возникнет дискуссия
СИГНАЛ
встать на гвоздь голой
пяткой а для начала сдуть
со стола медведей уборщица
потом соберет их и рассадит
по клеткам эта уборщица урожденная
Шувалова у нею три руки но кран
на кухне давно испортился поэтому
тишина наполняет комнату страшно
медленно так медленно что все начинает
сморкаться и чихать а потом отправляются
в ресторан и напиваются там как дворники как
астрономы как продавцы соленых кроликов – мама!
сказал я строго – пошли домой! и это
был сигнал
меня же первого и застрелили в конце
концов кому
какое дело!
и вот
шестнадцать мощных тепловозов везут
мой прах на северо-восток и вот
шестнадцать скорбных тепловозов везут мой
прах на северо-восток
и вот
много раз
пытался взять апельсин
и что же в руке?
– сырая картофелина
но вокруг
великое множество всяких предметов
а также людей
преисполненных страстью
а также растений
полезных и вредных
а также легчайших воздушных шаров
желтых
зеленых
синих
и красных
чищу ножом свою картофелину
и слушаю
как оглохший флейтист
играет на сломанной флейте
огромный и всесильный
подбери меня с земли
покрути в пальцах
и зашвырни
подальше
ЦИПРИАНУ НОРВИДУ
я из отверженных этого мира
Норвид
как плох сей мир!
Норвид
не расстраивайтесь
Норвид
обойдетесь и без этого мира
не отчаивайтесь
Норвид
проживете и без этого жалкого мира
успокойтесь
Норвид
позабудьте об этом несчастном мире
радуйтесь
Норвид
вы отвергнуты этим уродливым миром
ликуйте
Норвид
вы не поняты этим безмозглым миром
