Текст книги "Кольца Всевластия"

Автор книги: Гельмут Пеш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Фабиану и Гилфаласу тоже изрядно доставалось. Болотники быстро смекнули, что им нет необходимости лезть под клинки. Полдюжины этих созданий истекали кровью из ран, нанесенных мечами. Но и принцу с эльфом не удалось уберечься от ударов. Ни одна из ран не была опасной, однако рука Гилфаласа начала неметь, да и Фабиан размахивал своим мечом уже не так яростно, как вначале.

Киму было в этом отношении проще всего, поскольку против него выступал лишь один противник. Короткий клинок, который Фабиан однажды в шутку назвал ножом для нарезки овощей и который с тех пор носил имя «Коротыш», тем не менее помогал ему отражать удары копья с костяным наконечником.

– Высокородный! – крикнул Бурин. – Так мы долго не продержимся. Сдается мне… что наша миссия закончится в этом болоте… и мы ни весть нашу не донесем до людей… ни тайну… твоего кольца… не узнаем. – При каждом ударе гном покряхтывал; было заметно, как он устал.

– И что же мы, по-твоему, должны теперь делать?

– Атаковать! Так мы… хотя бы… прихватим… парочку… этих уродов… с собой на тот свет.

– Полагаю, он прав, – выдохнул Гилфалас.

– Тогда вперед! – крикнул Фабиан.

Бурин молниеносно поднял свой топор, отбросив дубину. Дело приняло серьезный оборот. Они дорого возьмут за свои жизни.

Фабиан тоже занес руку для удара – и замер.

Его правая рука полыхала как огонь, будто он схватился за крапиву. Взгляд принца скользнул вверх. Из его правой руки восходил к небу сияющий зеленый свет, разрывающий темноту. Казалось, что это сияние повелевает силами природы, поскольку в один миг все затихло. Даже дождь прекратился.

– Aнг квари! – раздался чей-то голос. – Нгой aнг квари!

Этих слов можно было и не произносить. В то мгновение, когда рука Фабиана стала источать свет, болотники замерли и упали на колени.

– Надо было сделать это раньше, – пробурчал Бурин. – Тогда бы не пришлось столько возиться.

– Да я… понятия не имел, – заикаясь, пролепетал Фабиан, окончательно сбитый с толку. – О чем они там говорят?

– Ан-Гварин, – к собственному удивлению услышал Ким свой голос. – На древнем языке эльфов это означает…

– … король, – договорил Гилфалас.

– Что? – спросил Фабиан, как будто очнувшись ото сна. Сияние исчезло, и снова спустились сумерки. Фабиан опустил руку и разглядывал кольцо, камень которого ещё переливался зеленым светом.

Болотники все ещё стояли на коленях, склонив головы и ожидая решения своей участи.

Гврги подполз к принцу.

– Пощадите, господин, – квакающим голосом пролепетал он. – Пощадите…

Бурин поднял топор и сделал шаг вперед.

– Стой, дровосек! – крикнул Фабиан. – Я считаю, что к таким мерам нам больше прибегать не придется.

– Тем не менее я хочу кое-кому преподать урок. И потом мне любопытно посмотреть, что за звери пожирают в здешних болотах падаль…

– А если не ты, то это сделаю я! – фыркнула Марина. – Он нарушил священный договор между болотниками и фольками! Договор, скрепленный клятвами землей и водой!

– Перестаньте! – приказал Фабиан. – Пусть он скажет все сам.

– А потом отдайте его мне! Клятвопреступник! – выкрикнула Марина.

Ким не узнавал её. Лицо Марины исказил гнев, который у кроткой и прилежной экономки невозможно было даже и вообразить.

– Никто его и пальцем не тронет! – коротко, но уверенно сказал Фабиан.

– Марина, дай покой ногам, – сказал Ким, прибегая к старой поговорке фольков, а Бурин добавил:

– Мы не должны причинять зло Гврги. Нашему Фабиану твои клятвы, маленькая женщина, нипочем. Он – политик. А занимаясь политикой, каждый день приходится нарушать и вновь заключать по крайней мере десять договоров…

Фабиан искоса взглянул на Бурина, что заставило того замолчать. Затем он вновь повернулся к съежившемуся на земле, дрожащему болотнику.

– Встань! – повелел он. – И объяснись!

Гврги с трудом поднялся на ноги и теперь стоял, опустив голову.

– Я… я… голлум. – Больше от него ничего не удалось добиться.

– Посмотри мне в глаза! – потребовал Фабиан.

Помедлив, Гврги поднял глаза. У Кима создалось впечатление, что болотник уже попрощался с жизнью – после того, что сказали Бурин и Марина. И хотя Фабиан возражал им, Гврги явно не принял это на веру. Фольку стало жалко его, однако боль от раны на руке выше локтя уменьшила груз сочувствия.

– Как понимать это нападение? Как сказала госпожа Марина, ты нарушил договор. И что хуже всего, вы намеревались убить короля. – Несмотря на разорванную, покрытую грязью одежду, мокрые, свалявшиеся волосы и усталость, которая была написана на осунувшемся лице, в фигуре Фабиана ощущалось действительно что-то королевское, аура власти, которой Кимберон прежде не замечал.

– Гврги… вести в деревню. Вождь… все рассказывать… – пролепетал Гврги.

– Надеюсь на это. В противном случае мы возьмемся за тебя, – пригрозил Фабиан. – А теперь уводи нас поскорее отсюда. Мне холодно, я устал, проголодался и жду ответов. Итак, в путь!

– Но ты же не последуешь за ним в деревню? – недоуменно спросил Бурин.

– Как раз наоборот, дровосек, – Фабиан строго взглянул на своего друга. – Мы последуем за Гврги в деревню. Я хочу прояснить это… гм… недоразумение. Мы сможем получить выгоду в битве против темных эльфов, если удастся развернуть здесь резервные воинские подразделения. Да и вряд ли больгам будет приятно, если на них беспрестанно станут нападать болотники.

– Политика! – вырвалось у Бурина. – Я никогда не пойму её. Ну хорошо, пойдем в деревню и сделаем вождя на одну-две головы короче.

Гном отошел, чтобы отыскать брошенный вещевой мешок.

– Полагаю, Бубу, – крикнул ему вдогонку Фабиан, – это как раз то, чего нам делать не следует. Хотя твой топор, конечно, очень подходит для того.

При этих словах Гврги вздрогнул.

Гилфалас взглянул на Кима.

– Кимберон, эта парочка продолжает оставаться для меня загадкой. Не могли бы вы мне помочь с объяснением?

– О, Гилфалас, – засмеялся Ким, у которого после окончания схватки с души спало столько камней, что ими можно было бы вымостить все болото. – Я дружу с ними обоими, однако сейчас я сам не все понимаю.

Сообщники Гврги вытребовали для себя право нести вещи путешественников; одного лишь Бурина не удалось склонить к этому, и он нес свой мешок сам. Киму показалось, что болотники даже рады такому неожиданному исходу боя. Вся их враждебность мигом пропала.

Однако нападение на путников отрицать было невозможно; да к тому же ещё и утверждение Марины о том, что Гврги нарушил договор. Для себя Ким уже решил, что после возвращения попытается отыскать этот документ в музее.

В который уже раз Ким пожалел, что они вынуждены были выступить из Альдсвика столь поспешно. Возможно, говорил он себе, что в записях про болотников нашлись бы и какие-то указания касательно кольца Фабиана и его загадочного зеленого свечения.

Они шли и шли. Далеко на западе покрывало из облаков прорвалось и позволило взглянуть на последние красные отблески, которые заходящее солнце посылало на землю. Дождь больше не беспокоил. Однако это не сделало переход через болото менее мучительным; свет отбрасывал неясные тени, да и почва была предательски обманчивая. Каждый шаг давался с трудом, даже болотникам приходилось тяжело.

Затем тропа сменилась бревенчатым настилом; слева и справа тянулись канавы, в которых поблескивала черная жижа. Очевидно, они приближались к месту назначения. Киму даже показалось, что он ощущает запах еды и дыма торфяных костров.

Он заметил деревню, когда они уже вошли в нее. Низкие, полукруглые, покрытие тростником хижины, чьи крыши свешивались почти до земли, притулились для защиты от ветра в березовой рощице. Деревня не была окружена палисадом или чем-то подобным. Для чего? Трясина являлась лучшей защитой, естественным препятствием, едва ли преодолимым для любого нападающего.

Их прибытие заметили ещё до того, как они вошли в деревню. Навстречу вышел коренастый мужчина, одетый в чистую темно-коричневую куртку и темно-серые штаны. По-видимому, в вопросах чистоты Гврги не был ярким представителем своего народа, ибо в деревне, находившейся посреди болот, не нашлось ни одного жителя, который был бы столь же грязен, как заведший путников в ловушку проводник.

Встречающий их мужчина, судя по всему вождь, был немолод и седовлас. Жабры на его щеках опали, лицо покрывали морщины, но в глазах читались достоинство и житейская мудрость. Но Ким заметил в них что-то еще, чему сразу не смог найти объяснения. Будто бы эти глаза взглянули в темный пруд, и им очень не понравилось то, что они там увидали.

В окнах Ким смог различить пару-другую лиц, украдкой бросающих взгляды на странных пришельцев и тотчас скрывающихся за занавеску, чуть только взгляды встречались.

– Король, – торжественно провозгласил Гврги. – Анг квари! Господин носить кольцо короля.

Вождь мгновенно опустился на колени.

– Я бы тоже не отказался от подобного колечка, – шепнул на ухо Киму Бурин. – Очень даже практично. Ты носишь его на пальце. Вдруг оно вспыхивает огнем, и в следующий миг все встают перед тобой на колени. Я заинтригован, но что будет дальше?

Гном внимательно огляделся. Он крепко держал в руке топор, как будто собирался заставить таким образом себя уважать.

– Приветствую вас, господин. Транг, вождь Болотного Народа, з пар серву. Что вам будет угодно? – Он говорил медленно, подыскивая слова, как будто не привык общаться на Всеобщем Языке, но все-таки куда членораздельней, чем Гврги.

– Ответы, – резко произнес Фабиан. – Нам угодно получить ответы на наши вопросы, а также баню, горячую еду и проводника через болото!

– Спросите, разве договор больше не имеет силы для Болотного Народа? – прошептала Марина, но Гилфалас положил ей на плечо руку, дав тем самым понять, что принц сам справится с этим делом.

– Я могу предоставить вам все, что в моей власти, – ответил вождь и покорно склонил голову. – За исключением одного, – продолжил он. – Провести вас через болото невозможно.

– Что? – вырвалось у Фабиана.

– Как мне ни больно это говорить, господин, однако провести вас через топи нет никакой возможности. Его, – при этом он указал на Гилфаласа, – темные братья окружили болото. При помощи магии они заставили воду подняться и сделали так, что все дороги на юг затоплены.

Фабиан взял себя в руки.

– Отведите нас в баню и прикажите приготовить еду, – сказал он, как будто не услышав этой убийственной вести.

– Будет исполнено немедленно, – ответил вождь.

Спешно были вызваны женщины, ещё более приземистые, чем мужчины, и все в длинных, до пят, коричневых балахонах. Они молча повели путешественников в самую большую хижину. Мужчины, которые ещё совсем недавно сражались с ними, вкатили туда банные чаны и в дымящихся корытах принесли горячую воду.

Им предложили травяной чай. Даже Бурин не отказался от согревающего напитка. Ким счел его восхитительным и смаковал каждый глоток.

Для Марины специально отгородили занавеской угол. Четырем мужчинам пришлось довольствоваться двумя чанами. Тем временем услужливые хозяева вывесили их одежду для просушки.

Свое оружие путники, тем не менее, держали поблизости.

– Я не думаю, что болотники все ещё представляют опасность, – шепнул остальным Фабиан, – но никогда нельзя знать такое наверняка.

– Что будем делать теперь? – спросил Бурин, когда они остались одни.

– Мне кажется, – ответил Гилфалас, – следует ещё раз поговорить с существами, которых вы называете болотниками. Может быть, есть ещё какая-то другая возможность, какой-то другой путь.

– Верно, – сказал Ким. – Ты, дражайший Фабиан, теперь повышен в звании и для болотников значишься королем. Это должно придать им мужества, чтобы помочь нам. Мы не можем вернуться, нам необходимо двигаться вперед. Если наша экспедиция окончится неудачей, это приведет к очень тяжелой, а то и вовсе губительной войне для Империи. А последнее будет означать гибель Свободных Народов.

– Очень правильно, – сказал Бурин, – что нашего друга Кима послали учиться в университет. Этот фольк выучил из истории, что отчаявшихся необходимо воодушевлять. Для этого нужен символ, и такой символ у нас это… – ты! – Он почти неприлично ухмыльнулся Фабиану.

– Хорошо, приступим к делу, – решился Фабиан, проигнорировав смех остальных.

Вскоре после этого разговора, когда путники уже успели обработать свои раны и одеться, к ним пожаловала целая делегация болотников с тарелками и ложками из черного дерева, хлебными лепешками и большим медным котлом.

Снова принесли травяного чая, который, по мнению Кима, действовал как профилактическое средство против простуды.

– Ух ты, еда, горячая еда! – радостно крикнул Бурин и вместе с другими уселся за стол, накрытый с молниеносной быстротой. – Благодарю вас, жители болота! Я уже почти простил вас!

Одна только Марина все ещё не была расположена к примирению; она держалась подчеркнуто недружелюбно и не произнесла ни слова. Договор, про который она говорила, в действительности был для неё священен. По мнению Кима, она относилась к болотникам несправедливо. Очевидно, что они действовали из боязни, и если уж его самого пугала одна лишь мысль о темных эльфах, то на этот маленький народ могущество и магия врагов должны были произвести поистине устрашающее впечатление. В связи с этой угрозой заметно пошатнулись их представления о неуязвимости болота. Что до него самого, то он, Ким, не держал на болотников никакого зла.

Еда была превосходной. Им подали нечто напоминающее уху, и Ким постарался не думать, из каких таких рыб она могла быть здесь приготовлена. Суп был в меру густ и приправлен специями, а лепешки, которые можно было макать в густой жир, отлично сочетались с ним. Но самое главное: пища была горячей. К Киму вернулось утраченное мужество, и с каждым проглоченным куском он все оптимистичнее оценивал сложившееся положение.

Едва они покончили с трапезой и закурили свои трубки, как в дверь вошел Транг в сопровождении Гврги. Он сделал знак трем женщинам-болотницам, прислуживавшим за столом, и те тотчас покинули помещение.

– Господин, – осторожно начал вождь, как только женщины вышли за дверь. – Чем можем мы вам помочь?

– Дело в следующем, – медленно произнес Фабиан. – В связи с делом чрезвычайной важности нам необходимо попасть в Империю, и как можно скорее. Вы сказали, а я ни в коей мере не подвергаю ваши слова сомнению, что пути на юг перерезаны нашими, – Фабиан особенно выделил это слово, – врагами при помощи их магии. В этом случае помогите нам и себе и давайте совместно обсудим, существует ли ещё какая-нибудь возможность, чтобы перебраться через болота и попасть в Империю.

– Нет, ты слышал? – прошептал Бурин Киму. – Это и называется дипломатией. Мне нравится наш принц. Он – мастер своего дела. Я бы не смог за один раз влить в уста старика столько меда.

Ким раздраженно взглянул на Бурина, всем подряд нашептывавшего на ухо подобные колкости. В данным момент он не считал сказанное гномом сколько-нибудь смешным, однако он слишком хорошо знал друга: Бурин мог одной фразой разрядить самое напряженное положение.

Транг долго и проницательно смотрел на Фабиана, но наследный принц Империи стойко выдержал этот взгляд.

– Знаете ли вы, – обстоятельно начал вождь болотников, – что ваш приход был предсказан? Древняя легенда повествует о короле, чье кольцо источает зеленый свет.

Транг сделал паузу и налил себе чая. Он отпил из чашки и снова взглянул на Фабиана.

– Легенда повелевает нам оказать королю помощь, какие бы последствия это за собой ни повлекло.

Тут Ким наконец понял. Вождь знал, какую цену, согласно легенде, болотники заплатят за эту помощь.

– Конец легенды, – Транг сделал ещё один глоток из чашки и вновь вернулся к разговору, – известен немногим. В той версии, которую мы рассказываем нашим детям, повествуется о том, что король побеждает врагов и спасает болотников. Однако финал легенды наши мудрецы не доносят до народа: победа стоит огромных жертв. Про это знают лишь вожди и шаман, поведавший им эту легенду.

Даже на лице Фабиана некоторое время можно было прочесть растерянность. Бывшие студенты-историки слишком хорошо знали, что пророчества и легенды очень часто становятся реальностью, даже если и не вполне ясно, действительно ли предсказание определяет будущее или оно становится явью благодаря людям, следующим содержащемуся в нем велению.

– Пророчество гласит, что мы обязаны дать вам вот это, – с этими словами Транг подошел к Фабиану и торжественно вручил принцу дар.

– Благодарю, – ответил тот и рассмотрел подарок.

Это был свиток змеиной кожи. Насколько мог судить Ким, которому на помощь пришла его работа в музее, кожа была очень старой. Принц с величайшей осторожностью развернул свиток. На потрескавшейся светлой внутренней стороне имелся рисунок: тонкие линии и их сплетения. Это была старая карта с изображенными на ней побережьем, болотом, Муром, Шпорней и Серповыми Горами, тянущимися вплоть до вечных льдов. Непосредственно под высочайшими из вершин виднелась тоненькая, едва заметная линия…

– Горный Проход! – не сдержался Ким. – Это же Горный Проход.

– Что ещё за Горный Проход? – спросил Гилфалас.

– Более семисот лет назад, – возбужденно начал объяснять фольк, – пара молодых людей, Альдерон и Ядира, первыми из фольков ступили на землю Эльдерланда. Именно они указали остальным дорогу сюда. Эта дорога вела через Горный Проход, крутой перевал в Серповых Горах. Однако уже давно никто не знает, где он находится. Проведенная здесь линия – это наверняка и есть Горный Проход! Вот наш путь в Империю! – Ведя пальцем по старой карте, он попытался проследить их будущий путь. Однако край свитка был оторван. – Но здесь изображен путь только до вершины. Остальная часть отсутствует.

– Я тоже знаю об этом перевале, – рассеянно произнес Бурин, как будто на ум ему пришли совсем иные мысли. – Он изображен и на древней карте гномов. Только мы называем его Акранзор, Высокий Порог. Но мне известна только южная его часть.

– Что же там такое находилось, что даже гномы знают этот перевал? – спросил Фабиан.

– В недрах горы находился древний торговый перевалочный пункт, – не совсем уверенно ответил Бурин. У Кима тотчас появились сомнения на этот счет. Он не стал бы, как говорят в Эльдерланде, давать палец на отсечение, однако что-то подсказывало ему, что здесь все не так просто. Их общий друг Бурин, обычно подшучивающий над всем и вся, вдруг стал необычайно серьезен.

– Хорошо, – подытожил Фабиан. – Серповые Горы считаются непреодолимыми, так что врагу и на ум не придет, что мы отправляемся туда. Когда выступаем?

Тут в разговор вступил Гврги.

– Господин, – начал он, не поднимая головы, – Гврги совершить ошибку. За это Гврги выводить тебя и твоих спутников из болота.

Фабиан быстро оглядел глазами друзей, и когда все, за исключением Марины, согласно кивнули, сказал:

– Согласны. Когда?

– На восходе солнца, – предложил Гврги. – Болото измениться, а Гврги больше не желать заводить вас в ловушку. Больше нет.

– Мы полагаемся на тебя, – сказал Фабиан.

Киму показалось, что Марина недовольно хмыкнула.

– Гврги присутствует здесь, – снова взял слово Транг, – потому что легенда именно его определяет в проводники через болото.

Когда Ким услышал эти слова, его охватило неприятное чувство, что легенда уж слишком подробно описывает судьбу болотников.

Вождь и Гврги направились к выходу. Тотчас после их ухода в помещение вернулись женщины, убрали посуду, подготовили место для ночлега и исчезли так же безмолвно, как и появились.

В уютной обстановке друзья докурили свои трубки. Разговор не завязывался, каждый думал о своем, и даже Бурин не веселил спутников своими сентенциями. Ким спрашивал себя, не связано ли это с картой, но затруднялся с ответом. Когда в трубках погасли последние искорки, они отправились спать.

– Просыпаться, господин! – раздался чей-то булькающий голос. – Просыпаться!

– Гврги, – пробурчал Бурин, – разве нельзя было прислать миловидную девушку, которая разбудила бы нас своим серебряным голоском? Неужели тебе обязательно было приходить самому?

– Гврги вас вести, Гврги вас и будить.

– И что только не сваливается на нашу голову! – сказал Бурин, ни к кому конкретно не обращаюсь, и с кряхтением поднялся.

Едва путешественники успели умыться и одеться, как появились женщины-болотницы с завтраком.

На улице было ещё темно. Однако тем безошибочным чутьем, которое выработалось в течение нескольких дней, что он провел под открытым небом, Ким понял, что солнце скоро взойдет.

Гврги завтракал вместе с ними, что Бурин, конечно же, не мог оставить без комментария.

– Тот, кто ведет нас, и тот, кто будит, – тот и ест вместе с нами.

– Так, – с набитым ртом согласился Гврги.

Киму бросилось в глаза, что и поведение за столом болотника вряд ли можно считать идеал ьным. Для этого его чавканье и хлюпанье были чересчур громкими. Но в общем и целом Гврги оказался куда более интересным собеседником, чем это могло показалось вначале. Бурин нашел себе в нем достойного соперника: болотник за словом в карман не лез.

Когда они вышли из дверей хижины, солнце уже начало подниматься, но, в какой стороне, никто понять не мог, поскольку все было скрыто в тумане.

– Туман быть не так уж и страшен, – громко заявил Гврги. – Однажды Гврги не видеть собственного носа. Теперь видеть на три-четыре шага. Быть совсем достаточным!

– Твои бы слова да Владыке в уши, – послышался голос Бурина.

К ним подошел вождь, чтобы попрощаться с «королем» Фабианом и остальными. В его глазах читалась печаль. Ким отвернулся, поскольку не мог вынести взгляда этих глаз.

Едва путники покинули деревню, как туман сомкнулся вокруг них. Словно саван, подумал было Ким и тотчас пожелал, чтобы это сравнение не стало действительностью.

С радостным кваканьем на устах Гврги повел их. Он был в своей стихии. Путешественники с недоверием взирали на топкую почву, однако поскольку они все-таки не тонули, то в конце концов доверились Гврги. Впрочем, ничего иного им не оставалось. Без его помощи из болота им не выйти.

– Вот, брать в руки, – сказал вдруг Гврги, С этими словами он протянул Фабиану веревку. – Обвязывать вокруг живота, строиться в цепочку. Дорога быть опасной.

Каждый проделал, что было велено, и они, как стадо гусей, зашагали через топь. У самой тропки поблескивала вода. Ким заметил, как там мелькнуло нечто, по виду напоминающее змею, и стал внимательнее приглядываться, куда ступает.

Становилось светлее, однако солнце ещё не набрало достаточной силы, чтобы разогнать туман. Киму это было знакомо по заливным лугам у берегов Андера, и он рассчитывал, что им придется ждать до полудня, прежде чем они смогут увидеть размытое светлое пятно на небосклоне. При этом ещё до наступления вечера туман, без сомнения, поднимется снова.

Внезапно под ногами заскрипел песок. Болото осталось позади.

– Гврги вести вас ещё часть пути в горы, – объявил проводник. – Затем покидать и возвращаться в деревню.

– Спасибо, Гврги, ты отлично провел нас. Возможно, придет время, когда я смогу вознаградить тебя за это. – В голосе Фабиана чувствовалось облегчение.

– Похвала уже быть достойной наградой, – скромно ответил болотник.

Дорога шла вверх, однако не настолько круто, чтобы ходьба по ней оказалась утомительной. Наконец они достигли плато. На другом его конце начинался лес.

– Здесь мы немного отдохнем и попрощаемся с Гврги, – произнес Фабиан. – Карта, – при этом он ткнул себя в грудь, где под рубахой находилась свернутая змеиная кожа, – отныне будет указывать нам путь.

– Смотрите, – сказал Гилфалас. – Проглянуло солнце, а туман исчезает. Как красиво…

– С каких это пор солнце стало всходить на западе? – спросил Бурин, и в его сдержанных словах было нечто такое, что заставило остальных содрогнуться. – Нет, тут дело в другом. Кто-то отправил нам послание. Послание, от которого мое сердце не слишком-то радуется.

Он указал в направлении деревни болотников. Путешественники обернулись и увидели то, о чем сказал гном. В тумане образовалась как бы широкая просека.

В возникшей полосе угрожающе поднимался вверх столб дыма, освещаемый мерцающим светом, будто кто-то поджег мокрое дерево. Каждый из них понял, что это горит и кто отправил им предостережение.

– Будь они прокляты! – крикнул Фабиан. Его лицо окаменело, и Ким понял, что отныне у наследного принца появилась очень личная причина воевать с темными эльфами.

Ким как будто застыл. Древнее пророчество, думал он, исполнилось. И тут он понял, что реальность может быть ужаснее всех легенд. Слезы наполнили его глаза, когда он взглянул на черное облако и представил себе горящие дома и болотников, гибнущих от клинков больгов и темных эльфов.

– Послание получено, – произнес Гилфалас с яростью в голосе, – и мы кровью отплатим за пролитую кровь.

Гврги всхлипнул; слезы закапали на его грязную куртку. Вместо радостно квакающего проводника перед спутниками стояло сейчас несчастное существо, на которое больно было смотреть.

Марина подошла к нему. Ее взгляд выражая теперь лишь сострадание. Она взяла болотника за руку.

– Прости меня, Гврги, – сказала она. – Теперь я понимаю, почему вы нарушили договор. Враг грозился уничтожить вас и принуждал подчиниться. Но когда вы увидели кольцо короля, вы оказали нам помощь, хотя и знали, какой будет расплата. Пожалуйста, иди с нами. Тогда ты не будешь одинок.

Гврги уронил голову ей на плечо и зарыдал.