Текст книги "Газета Завтра 939 (46 2011)"
Автор книги: Газета Завтра Газета
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
Анна Серафимова – Жили-были
Какой русский не любит быстрой езды?! Я – тот русский. Езда езде рознь. И быстрота быстроте рознь.
Хорошо ли умение человека делать что-то со смекалкой, с фантазией, неординарно и виртуозно? Конечно! К примеру, водитель может, разогнавшись, перелететь на своём автомобиле десяток стоящих впереди машин. Такие шоу то и дело показывают по телевизору. И даже от одного вида подобного зрелища захватывает дух. Мастера! Далёкого полёта!
Или, например, человек на большой скорости едет задним ходом по улице, ориентируясь с помощью зеркала заднего вида. А ещё может быть так: сидящий за рулём – краевед, большой любитель города и его достопримечательностей. Завозит вас в самые отдалённые уголки, рассказывает много интересного. Разве плохо? Пусть бросит камень тот… Ведь я так не умею, я этого не знаю.
А есть такие умельцы, которые умеют жонглировать режущими предметами. И не просто жонглировать, но, ловя предмет, делать пируэт, а потом джик – наносить надрез на коже. И не промахиваться! Точнёхонько! Вот здорово!
Но оказывается, что мастер вождения, перелетающий через ряд машин, это таксист, в машине которого вы сидите, и который таким образом преодолевает пробку или просто резвится. А краевед за рулём – это другой таксист, который везёт вас в аэропорт, и хотя времени у вас совсем даже мало, он завернул в укромные места города, о которых ему есть, что рассказать. Оцените ли вы в данный момент такие знания умения высоко, и не спросите ли: мол, оно мне надо? Вопрос риторический. Вам не надо! Но надо ему!
А ловкий жонглёр режущими-колющими, о котором речь шла выше, – это хирург, и режущие предметы – это скальпели, коими он большой мастер орудовать: подбросит, повернётся вокруг своей оси, поймает, и раз – резанул вас, лежащего у него на операционном столе с аппендицитом. И всё он хорошо сделает – виртуозно. Вы останетесь живы-здоровы. Возможно, даже и исцелены. Ответьте, как честный человек: что вы предпочтёте: чтобы без всяких виртуозностей дело делалось или с виртуозностями, которые, к тому же, идут по высоким расценкам.
Поначалу вам предложат выбрать: с ними или без них. А на следующем этапе и не спросит никто, как вы хотите: с довеском, дополнительными услугами или без? И те, кто оказывает дополнительные услуги, «пакет», современным языком выражаясь, признаны виртуозами, звёздами своего дела. А потому и стоимость их услуг будет кусаться так, что загрызёт ваш бюджет насмерть. Вы вскричите: «За что деньги дерёте?!» А вам: «Как за что? Это же не просто езда, это же виртуозная езда. Это же не простая поездка, а пакет информационных услуг».
Парикмахер со знанием испанского языка и хорошо разбирающийся в сортах красных вин сделает причёску. Дорого. Почему дорого? Потому что редкий специалист, не только стрижёт, но и по-испански говорит, и в винах знает толк. Я могу и по-русски поговорить, к тому же, лучше всего и объяснюсь именно по-русски, поэтому мне эти приложения к цене ни к чему. «Но это высший класс! Он, пока стрижёт, может вам про вина рассказать». Не надо? Непьющие? Как хотите. Простого цирюльника, а не севильского, с трудом уже удастся найти. Да, это новый уровень услуг!
Портной, имеющий водительские права группы "А", сошьёт костюм. Дорого. Потому что, опять-таки, виртуозно водит автомобиль. Но я сама приеду в ателье и заберу свой заказ. А уж как доберётся до своего рабочего места – виртуозно ли, нет ли, это моему костюму ни к чему совершенно. А ещё он хорошо играет в компьютерные игры, был чемпионом района. Прекрасно. Но я за это не хочу доплачивать! Мне важно, как он шьёт!
Сначала билеты в поезда продавали, предлагая сухой паёк, от которого мог и отказаться. Сейчас всучивают билеты только с «дополнительными услугами», которыми именуются черствая булка и заплесневелый сыр «сухого пайка». Восторженные репортажи о выводе на линию комфортных электричек, где нарядные стюарды подают кофе гражданам, наводит тоску: скоро проезд на электричке станет непозволительной роскошью. А альтернативы электричке нет! Новый уровень? Безусловно: кто-то от этих нехитрых манипуляций свой уровень задирает так, что уже и Форбс не поспевает подсчитывать его миллиарды. А кому-то уровень черты бедности уже кажется невиданной роскошью.
Чьи-то дополнительные знания услуги порой весьма чреваты. Руководитель, играющий «в волан», директор завода, например, от которого зависит ваша зарплата и благополучие семьи. Оно вам важно? Пусть руководит толково, а как он в волан играет, абсолютно всё равно. Волан развивает группы мышц, смекалку, быстроту реакции, помогает принимать решения? Хотя вид спорта, прямо скажем – не царское это дело. Художественная гимнастика и то более мужественный вид – одни растяжки и прогибы чего стоят! Ну, хорошо, пусть играет. Чем бы ни тешилось... Но, всё равно, такой руководитель играет хуже чемпиона страны даже, не то, что мира. А если лучше – пусть тогда честь родины защищает на корте! На посту руководителя он только срамит и эту честь пятнает. Не для того наши предки славу добывали, чтобы её проволандали. Зачем вообще директора, которые могут много чего, только не директорствовать?
Оно нам это надо? Да разве разговор о нас? Оно им надо. То, что им надо, то вы и будете иметь. И кого им надо, того они и будут иметь.
Анастасия Белокурова – Любовь в большом городе
«Огни притона» (Россия, 2011, режиссер – Александр Гордон, в ролях: Оксана Фандера, Алексей Левинский, Богдан Ступка, Ада Роговцева, Евгений Цыганов, Катерина Шпица, Анна Слю).
Год 1958-й. Город Одесса жмурится в лучах курортного солнца. Дребезжит старенькими трамваями. Поднимает свежим бризом пышные юбки южных модниц. В одном из типичных городских двориков живут нежные обитательницы миража – тихого публичного дома, заправляет в котором бывшая проститутка по имени Любовь (Оксана Фандера), «мама Люба», как и должны ее звать девочки. Сердце много повидавшей женщины полно любви и сострадания к каждому.
Все бы хорошо: стабильная клиентура, девочки окружены заботой, в шкафчике всегда припасен армянский коньячок на любой случай. Но на сердце маята и желание простого женского счастья. Глядит со стены фотография бравого моряка, капитана дальнего плаванья, по совместительству – жениха Любы. Обещает он в письме скоро приехать в порт и остепениться в компании верной подруги. Рядом вертится еврейский скрипачок, юный любитель женских прелестей, девственник Аркаша, с ним Люба постигает культуру – ходит в музей и зверинец. Но за духовную сторону жизни отвечает пляжный собеседник Любы – контуженный артиллерист-алкоголик Адам, которому влюбленная Люба всё порывается стирать в море носки. Неоднократный посетитель психиатрической лечебницы, Адам лихо предсказывает будущее советской страны, которое к 2000-му году станет совсем не советским. Шумит рядом ласковое море, и всё тоскливее и тоскливее становится у Любы на душе.
Образ «проститутки с золотым сердцем» в западном кино уверенно нашёл свою нишу и основательно там обжился. Джульетта Мазина в феллиниевских «Ночах Кабирии», Ширли Маклейн в «Милой Чарити» Боба Фосса, Барбра Стрейзанд в «Филине и кошечке» Герберта Росса, Джулия Робертс в «Красотке» Гарри Маршалла… Этот типаж смог найти себе место и в российской действительности – «Интердевочка» Петра Тодоровского не только сделала актрису Елену Яковлеву знаменитой, но и поставила её персонажицу в ряд характерных героинь, индивидуальное сочувствие к которым выше любого осуждения людских пороков обществом. Не стоит и забывать о классическом образе Сонечки Мармеладовой, чтобы понять, что отношение к представительницам самой древней профессии и у нас никогда не отличалось излишним пуританским снобизмом.
Мама-Люба, сыгранная Оксаной Фандерой, и вовсе канонизирует «гулящую женщину», окружает её ореолом святости, возводит в культ. В этой связи совершенно непонятно, почему этот меланхоличный фильм имеет столь вызывающе название – «Огни притона». Нет в ленте ни того, ни другого. И называть скромную мансарду борделя притоном – в данном случае – почти моветон.
Видимо, дело в том, что в основу сюжета легла одноимённая повесть отца известного телеведущего, а ныне ещё и режиссёра Александра Гордона. Гарри Борисович Гордон родился в Одессе и, судя по всему, воплотил в повести свои детские впечатления. В драматургическом плане фильм представляет собой ряд бытовых жанровых зарисовок: обрывочные воспоминания о том, что жила в городе Одессе милая женщина, которой было жаль не только людей и детей, но и дохлых рыбок. Из фильма сложно понять, в чём же всё-таки состоит внутренняя неустроенность героини. Обрываются в никуда и сюжетные линии всех героев – этакий разорванный круг судеб, оставляющий больше вопросов, нежели ответов.
Но это не самое главное. Александру Гордону удалось воссоздать удивительную атмосферу ускользнувшего времени. Неповторимый дух эпохи. И пускай концентрация на образе чувствительной главной героини лишает зрителя возможности полюбоваться красавицей-Одессой: пара узнаваемых лестниц, показанных в кадре, – это ещё далеко не весь город. Взамен ему предоставлена возможность созерцать другую красавицу – Фандеру в различных ракурсах, что само по себе уже неплохо – не часто актриса радует своих поклонников появлением на большом экране.
Кроме того, зритель имеет возможность окунуться в быт малоросской сельской жизни, показанной с удивительным вниманием к деталям. В какой-то момент Люба приезжает в родное село, где пытается наладить контакт с суровой матерью (Ада Роговцева), упорно зовущей свою дочь «проституткой». Общаются персонажи на одесско-украинском суржике. И местный колорит создаёт нужное настроение, делает прошлое настоящим. Единственный существенный ляп – эпизод, где Люба хоронит в песке дохлую рыбу, выброшенную на морской берег серовородородом. И лишает чаек их законной еды. Поступок крайне бессмысленный и нелепый с точки зрения каждого, кто хоть немного знаком с реалиями черноморского побережья.
Искренний взгляд в своё прошлое – это, конечно, прекрасно. Ностальгия по ушедшим временам свойственна человечеству и – безусловно – отдаляет его от бездны. Но хочется верить, что когда-нибудь всё же настанет время, и отечественные кинематографисты опомнятся. Поймут, что Одесса – это не только колоритное ретро. Что этот центр смешения языков и культур может стать грандиозной кинематографической фреской, городом, который способен дать фору любой европейской столице и стать плацдармом для жанрового многообразия форм. Пока это понимают только немногие. Кинокритик Алексей Васильев в своё время великолепно описал личные ощущения от Одессы: «В семь уже темнеет; город исторических фасадов, вымытых витрин с парижскими, лондонскими, берлинскими логотипами, город террас, в электрическом свете он становится местом, в котором могли бы жить персонажи Педро Альмодовара или криминальных драм с Аленом Делоном. В искусственном освещении она – тот же Париж, только говорят по-русски».
Но вместо того, чтобы использовать эту богатую – фонтанирующую европейским шиком – одесскую фактуру во всей её красе, режиссёры норовят то и дело превращать город в еврейский междусобойчик. Или криминальный плацдарм для очередных – пусть и удачных, но всё же именно ретрофильмов. Вроде нашумевшей «Ликвидации» и более скромных «Трёх дней в Одессе». Картина Александра Гордона также не делает реверансы современности. Но, в отличие от своих коллег, Гордон предпочёл снять в Одессе красивую мелодраму чистейшей воды. А это уже шаг в сторону от сложившихся стереотипов.
– О вселенной Шолохова
В издательстве «Алгоритм» вышла новая книга под названием «Михаил Александрович Шолохов. Энциклопедия». В связи с этим событием мы задали ряд вопросов её автору, известному исследователю шолоховского творчества, доктору филологических наук Виктору Васильевичу Петелину.
«ЗАВТРА». Виктор Васильевич, вы являетесь автором многих книг и статей, посвященных жизни и творчеству Михаила Александровича Шолохова. Можно ли считать, что нынешняя ваша «Энциклопедия...» является своеобразным итогом вашей, более чем полувековой, работы над этой темой?
Виктор ПЕТЕЛИН. В определённой мере – да. Хотя полностью вселенную творчества Шолохова объять никому не удастся, и, поэтому, основное внимание уделено двум крупнейшим и главным его произведениям: романам «Тихий Дон» и «Поднятая целина».
В «Энциклопедии...» подробно говорится о многогранных проблемах «Тихого Дона», о сотнях персонажей романа, от Абрамсона до Янова, в алфавитном порядке расположились и «Вешенское восстание» и «расказачивание», и «Исторические источники романа», и «Критики и литературоведы о „Тихом Доне“, и „Мелеховы“, и „Первая мировая война“, и „Соавторы“ романа», и "Творческая история «Тихого Дона», и "Февральская и Октябрьская революции в «Тихом Доне», и «Фольклор в романе», и «Цензура в романе».
«ЗАВТРА». О «Тихом Доне» почти все говорят как о гениальном произведении…
В.П. Но – без гениального автора, всеми средствами хотят унизить личность Шолохова, особенно часто вспоминают его отношение к Синявскому и Даниэлю.
«ЗАВТРА». Дело не только в этом суровом приговоре… В только что вышедшей в «Молодой гвардии» книге о Платонове её автор Алексей Варламов ставит «Тихий Дон» в один ряд с «Петербургом» Андрея Белого, «Чевенгуром» Андрея Платонова, «Жизнью Арсеньева» Ивана Бунина, «Доктором Живаго» Бориса Пастернака…
В.П. Личных мнений может быть сколько и каких угодно. Но даже неспециалисту ясно, что «Тихий Дон» – это ни с чем не сравнимое произведение, в котором выражена целая эпоха: с ее социальными, нравственными и психологическими противоречиями и конфликтами. Эта эпоха предстает здесь во всей сложности, пестроте и разнообразии человеческих судеб, напряженности классовых столкновений, трагичности заблуждений. Революционное и контрреволюционное, случайное и закономерное, стихийное и сознательное, трагическое и комическое, прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное – всё это ярко воплощено в романе.
«ЗАВТРА». Пусть этого и нет в вашей «Энциклопедии...», но недавно появилось новое издание «Тихого Дона», об этом широко оповестили средства массовой информации: и по телевидению, и в газетах. Что вы можете сказать об этом?
В.П. С неизменным интересом смотрю новые издания «Тихого Дона». Естественно, заинтересовался и первым изданием «Тихого Дона»-2001, опубликованном на средства В.С.Черномырдина и посвященном 100-летию со дня рождения М.А.Шолохова. Текст этого издания был подготовлен С.М.Шолоховой, М.М.Шолоховой, М.М.Шолоховым, А.М.Шолоховым и А.Ф.Стручковым, под общей редакцией А.Ф.Стручкова и С.М.Шолоховой.
Публикация ТД-2001 не прошла мимо внимания нашей общественности: несколько иронически по поводу этого издания как текстологически подготовленного «новичком в шолоховедении» и под его же редакцией, выступил Лев Колодный («МК», 2002. З0 марта); а в «Литературной газете» («ЛГ», 2003, № 7) в заметке «Тихий Дон»: загадки нового издания" Ираида Ростовцева задала в связи с этим недоуменный вопрос: почему это г-н Стручков, «никакой не текстолог», позволяет себе без ученых-специалистов "вторгаться в тексты лауреата Нобелевской премии? И далее она пишет: «Прочитала в выходных данных, что г-н Стручков являлся также редактором издания. Однако имеет ли право он, будучи „текстологом“, свой же труд еще и редактировать? В науке такое не принято. Любая работа с текстами классики проходит научную экспертизу, и о ее результатах принято сообщать в послесловии к изданию. С учётом изложенного предлагаю, чтобы г-н Стручков объяснился с читателями, с жюри премии, с институтом и родственниками писателя» .
В «Тихом Доне»-2011 высказывается мысль, что прежние издания романа существенно отличаются от авторского текста, что они «обсовечены» редакторами, а значит, чтобы восстановить истинный «Тихий Дон», – надо вернуться к шолоховским рукописям. Между тем «обсовеченный» «Тихий Дон» вошёл в золотой фонд отечественной литературы, получил Сталинскую премию первой степени, был удостен и Нобелевской премии, он по праву считается одной из вершин всей мировой литературы. В своё время, отвечая на вопрос корреспондента «Известий» менялся ли план его романа, Шолохов сказал: «Только детали, частности. Устранялись лишние эпизодические лица. Приходилось кое в чем теснить себя. Посторонний эпизод, случайная глава – со всем этим пришлось в процессе работы распроститься»(« Известия», 1937, 31 декабря).
Так что у меня отношение к публикации «Тихого Дона» по рукописям, то есть ко второму изданию «Тихого Дона»-2011, сложное и противоречивое. Появились новые литературоведы-шолоховеды, которые пока ничего нового в изучение творчества М.А.Шолохова не дали: или повторение пройденного, или что-то вроде «отсебятины».
«ЗАВТРА». Критики не раз писали о «скромности» замысла романа «Поднятая целина», они пытаются уверить читателей, что роман написан с позиции коммунистической партийности, которая ограничивала писательскую волю.
В.П. Это очередное упрощение и предвзятое толкование. Сам М.А.Шолохов признавался, что ограничивать себя одним 30-м годом – это и есть скромность замысла, и открытие критиков – это повторение шолоховских слов. Все представители либеральной интеллигенции чуть ли не в один голос заявляют, что «Поднятая целина» – это политическая однодневка, это служение партийности, и советские писатели – чуть ли не все вышли из шолоховской «Поднятой целины», «наплодив целые клоны чудаковатых дедков, разбитных стряпух, могутных мужиков с именами типа Игнат Рогожин… если народность вознесла Шолохова на литературный Олимп мировой литературы, то партийность стащила его в ряды напористой серости» («Дружба народов», 2011, № 2, с.203-204).
В «Энциклопедии...» роман «Поднятая целина» представлен во всем его многогранном значении и к социалистическому реализму не имеет никакого отношения. Эти критики, ученые словно бы не замечают, что роман «Поднятая целина» посвящен вроде бы добровольной, но насильственной коллективизации, о чем свидетельствуют многие эпизоды романа, а сегодняшние критики стараются представить роман как торжество колхозной жизни. Один из проницательных писателей, Владимир Максимов в статье «Человек и его книга» (к 85-летию со дня рождения М.А.Шолохова) сказал следующее: «Как будто бы апологетизируя коллективизацию, автор, тем не менее, рассказывает о ней такую беспощадную правду, до какой (я на этом настаиваю!) еще не поднялся ни один ее современный летописец. И кто знает, может статься, не в социальных максимах Давыдова и Нагульнова, а в размышлениях Половцева по-настоящему выражена авторская позиция тех лет?» («Континент», 1990. № 65, с.367). И не только в размышлениях Половцева, но и десятках других персонажей, о чём подробно говорится – об этих глубоких проблемах – в Энциклопедии. Коллективизацией занимались случайные люди в крестьянской жизни, преимущественно инородцы, совсем не знающие ни крестьян, ни их жизни.
Еврейская писательница Соня Марголина, объективная и во многом справедливая, на которую Солженицын не раз сошлется, писала: «В конце 20-х годов впервые немалое число еврейских коммунистов выступило в сельской местности командирами и господами над жизнью и смертью. Только в ходе коллективизации окончательно отчеканился образ еврея как ненавистного врага крестьян – даже там, где до тех пор ни одного еврея и в лицо не видели».
М.Шолохов, работая над «Поднятой целиной» («С кровью и потом»), видел эти процессы и в очерке «По правобережью Дона» выразил, в каком смешном положении оказываются те, кто приезжает из района командовать казаками. Белоусый немолодой казак рассказывает М.Шолохову в мае 1931 года: «Надысь был я в Боковской, там уполномоченный райкома из городских. Приезжает он на поля, колхозники волочат. Он увидал, что бык на ходу мочится, и бежит по пахоте, шумит погонычу: „Стой, такой-сякой вредитель! Арестую! Ты зачем быка гонишь, ежели он мочится?“ А бычиной техники он не одолел, не знает, что бык – это не лошадь и что он, чертяка, по часу опорожняется. А погоныч и говорит: „Один начнет – останавливай, потом другой; а ежели у меня их в плуге будет четыре пары? Когда я буду пахать? Так круглые сутки и сиди возле них?“ Животы порвали, а Кальман-уполномоченный не верит, пошел к агроному спрашивать…» (Шолохов М.А. Собр. соч. в 8 т., М., 1960, т.8, с.87). Вроде бы крошечный эпизод, но как точно бьёт он в цель. И Давыдов, как и «Кальман-уполномоченный», сколько раз попадал впросак из-за незнания крестьянской жизни…
Летом 1954 года М.Привалова приехала на Дон изучать творчество М.А. Шолохова, стояла засуха. Она побывала в нескольких хуторах и полевых станах и увидела страшные картины – люди живут на грани голода. Шолохов знал об этом.
"Наступила тяжелая пауза, после которой я спросила:
– Михаил Александрович, значит, нелегко вам заканчивать вторую книгу «Поднятой целины»?
– Ну, почему нелегко? Я закончу. Ведь рамки романа у меня ограничены тем же тридцатым годом (с улыбкой). Это новая, своеобразная форма романа: всё содержание ограничено одним годом. Будут еще одна-две смерти и никаких свадеб… А вообще-то, дальше о колхозах писать почти невозможно…
– Вы полагаете, Михаил Александрович, что, может быть… так много было ошибок при проведении коллективизации?
– (после паузы) А что такое ошибка? Ошибка – это отклонение, непреднамеренное отклонение от правильного, прочно установленного, а кто же знал, где это правильное, как надо правильно? Понятно и ясно было только одно: старая деревня на всей огромной территории нашей страны, та старая деревня, которую с таким надрывом оплакивал Сергей Есенин, – она не могла не только дальше развиваться, она просто не могла существовать в своих старых формах… И дело не только в том, что она продолжала бы порождать злейшие капиталистические элементы – кулачество, она не могла развиться в крупные, мощные хозяйства, которые только и могли бы приобретать и применять машины для обработки земли. Та старая деревня неизбежно стала бы трагическим тормозом в развитии всей экономики нашей страны…
После длительного молчания Шолохов продолжал:
– Индустриализация страны требовала огромного количества рабочих рук… Так что без коллективизации сельского хозяйства, как и без индустриализации, без крупной промышленности, мы не смогли бы выстоять и победить в минувшей, чудовищной войне! Мы не смеем этого забывать! Да, этого мы не смеем забывать ни на одну минуту!" (Михаил Шолохов в воспоминаниях… М., 2005. с.212-213).
«ЗАВТРА». А на что еще следует обратить внимание при чтении «Энциклопедии...»?
В.П. В книге много страниц, раскрывающих борьбу М.А.Шолохова против репрессивного аппарата, особенно глава «Вокруг меня все еще плетут черную паутину враги», борьба за арестованных коммунистов, которых хорошо знал и с которыми дружил, это встречи со Сталиным, письма Сталину, яркие и бескомпромиссные, участие в заседаниях Политбюро. Это «Язык Шолохова». Это «Михаил Шолохов в искусстве». К сожалению, по финансовым соображениям издатели отказались от публикации очень серьёзной части книги «Круг лиц друзей, писателей, актеров и актрис, общественных и политических деятелей».
Материал подготовил Андрей Фефелов
