Текст книги "Газета Завтра 939 (46 2011)"
Автор книги: Газета Завтра Газета
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)
Даниил Торопов – Апостроф
Игорь Дьяков. «Лето бородатых пионеров». – М.: Алгоритм, 2011, 496 с.
Бодрая аннотация явно дьяковского производства стоит того, чтобы её привести: «Автор 30 лет работает в журналистике. Из них 25 – в нормальной, прорусской. Предлагаемая книга включает в себя лиро-публицистические работы разных лет. В них в известной мере отражаются катаклизмы последних десятилетий и соответствующие искания-переживания поколения „семидесятников“, несколько растерянно встретившего „перестройку“ и с ходу попавшего в жернова реформ. Мы на эшафоте вместе с нашей Родиной, со всем русским народом. Но автор – против апатии и, тем более, отчаяния. Веселый стоицизм – его кредо. Надеемся, книга „Лето бородатых пионеров“ станет духоподъемной для многих читателей. Автор же будет счастлив, если она хоть сколько-нибудь поможет молодым не натворить лишних глупостей, ровесникам – не лезть в петлю или в бутылку, старикам позволит испытать чувство жизнелюбивой ностальгии по не столь уж давнему прошлому. Странное дело: некоторые тексты, в свое время казавшиеся банальными, с годами обретают признаки документов времени».
Игорь Викторович Дьяков – видный деятель русского движения, издатель, писатель. Работал в «Молодой гвардии», руководил издательствами «Русское слово» и «Фэри-В», редактировал газету «Империя», участвовал в издании журналов «К топору» и «Атака».
Все авторские проекты Дьякова не прошли незамеченными. Работу Игоря Викторовича оценили и «правозащитники» – его тексты, изданные книги не раз подвергались преследованиям со стороны внимательных ревнителей «политкорректности». Освещению подобной «деятельности» в книге тоже нашлось место. Но надеюсь, что к новой книге Дьякова идиотских претензий всё-таки не будет.
«Лето бородатых пионеров» – сборник разнообразный, неровный, но бесконечно живой. Это и многостраничные хлёсткие размышления вроде «В поисках Кощеевой иглы», двадцатилетней давности, но совсем не утратившие своей актуальности, это и притчевые истории, и оригинальный жанр «презентации-реквиема» – «Газета „Империя“, и судьбы независимых изданий».
Когда читаю Дьякова, на ум приходят герои фильма «В бой идут одни старики» – Кузнечик и командир второй эскадрильи Маэстро и их спор: любовь или ненависть. Кузнечик говорит, что созидает только любовь, Маэстро в ответ «режет», что будет спокоен только тогда, когда сможет написать на самой высокой, чудом сохранившейся стене: «Развалинами рейхстага удовлетворён».
Пожалуй, Дьяков в себе объединяет в себе обоих героев киноленты. И ведёт его по жизни – сила любви и сила ненависти. Любовь к России, её истории, к русским людям и ненависть к разрушителям всех мастей. Сродни тому, что некогда отчеканил Хосе Марти: «Любовь к родине – это не смехотворная любовь к земле или к траве, по которым мы ступаем, это нерушимая ненависть к её угнетателям, это неизбывный гнев против всех, кто нападает на неё.»
Отличное самоопределение – «лиро-публицистика». Потому как поставить рядом с Дьяковым слово «проза» совсем не получается. Настолько Игорь Викторович не прозаичен и по жизни, и в текстах – когда пишет о друзьях-соратниках, о бабуле и сестре, уникальной певице Светлане Дьяковой («Весёлые картинки»), трагически погибшей несколько лет назад. Или когда жёстко и бескомпромиссно ставит диагнозы обезумевшему социуму.
Дьяков меняется с годами, постоянно что-то открывает и в себе, и в мире, но под ключевыми узлами своих работ явно готов подписаться.
У Дьякова есть императив – своих любить, поддерживать и в обиду не давать. И налицо неугасающее желание мечтать. Всё это чрезвычайно симпатично и важно на фоне того, как национальный дискурс зачастую сводится к унылой реактивности, а оголтелые разборки между былыми товарищами, наоборот, достаточно регулярны.
«Небо говорит только с Россией, хотя Россия, кажется, отвечает всё тише и невнятней. Русский дух существует в параллельной плоскости ко всему, что связано с нашим прозападным режимом. Но русская мысль, исходящая из разных источников, частенько функционирует также параллельно. Параллельные миры никак не соединяются, но есть геометрия Лобачевского. И в области духа».
«Мое кредо – Русский Синтез. Наитие. Когда подтекст и общий вектор может понять только человек с русским менталитетом. Это является и функцией конспиративной: линейность нам заказана – вычислят и отловят по расчётной скорости и ломовому маршруту».
"Будущее – за «экстремизмом», если понимать экстремизм как прорыв из безмыслия и подловатой осторожности. Как жертвенность ради родного народа, «приглашённого на казнь».
«Возрождение России будет означать духовное обновление всего мира. Конец России – конец его. Это понимают и там, но немногие светлые головы, не имеющие ни тиражей, ни эфирного времени. Мы не станем топтать наше прошлое, выстреливать чьи-то останки в стратосферу. Наше дело – созидание, но и расчистка авгиевых конюшен. Дело это весёлое и посильное. Хотя и не беспроигрышное. А будет на то воля Божья, умрём – не в борьбе за какое-то „это“, а за Родину. Мы – счастливые люди: нам идеала придумывать не надо. Только фальшивки отбросить, да вспомнить подлинный!..»
Андрей Смирнов – Музон
В начале ноября по интернету пронеслась печальная весть – ушёл Дмитрий «Митяй» Зубов. Один из наиболее заметных отечественных андеграундных музыкантов, создатель и участник таких формаций как Der Golem, Hypnoz, Zuboff Sex Shop. Ещё был, например, экспериментальный проект «Оцепеневшие» совместно с Евгением Вороновским (Cisfinitum) и Иваном Напреенко (Sal Solaris), премьерное выступление которого случилось зимой 2007 года в Культурном Центре «Дом» в рамках лекции-перформанса Юрия Мамлеева. В начале нулевых Зубов объединился с Алексеем Борисовым в рамках электро-шумового BRZB, и эта коллаборация была с интересом воспринята как у нас, так и за рубежом.
Смерть Зубова прошла, как в тумане: никто ничего не видел, все друг у друга переспрашивали – так ли это и что случилось. Казалось, сейчас сам Зубов вынырнет откуда-то из закоулков Подмосковья, ухмыльнётся щербатой улыбкой и выдаст нечто… Родные скрыли и факт смерти, и похороны от друзей-знакомых. Не исключено, что сам Митяй склонен был уйти именно таким образом. Говорят, в последнее время он много болел, тяжёло перенёс воспаление лёгких, и вообще сил бороться у него уже не осталось.
Для широкой публики приведённые выше названия групп вряд ли многое говорят. Зубов убеждённо действовал в подполье, хотя тотальным эскапистом не был. Зубов достаточно часто выступал, принимал участие в фестивалях. Про него писал журнал Rolling Stone, Андрей Бухарин заводил Zuboff Sex Shop на радио «Максимум».
Зубов совсем не был против продвижения своих проектов, но не собирался ради этого идти на компромиссы, менять жизненную линию. Как известно, система допускает извне только при отказе от каких-то принципиальных оснований. На такое Митяй пойти не мог.
В отношении его проявлений у поклонников нет единства – кто-то ставит на дарк-амбиент, шумовые коллажи Hypnoz, кто-то предпочитает электро-пост-панк Zuboff Sex Shop. В конечном счёте, всё это свидетельство широкого диапазона музыканта. А в программе ZSS имелись версии песен Вертинского, Головина, композиция по мотивам «Радости жизни» Александра Тинякова.
Насколько понимаю, Зубов с явным неудовольствием реагировал на аналогии ZSS с «Звуками Му», «Центром». Хотя ассоциации уместны и совсем не по части какого-то унылого эпигонства. Скорее, Зубов начал и продолжил там, где мэтры остановились, предпочли иные, более безопасные, адаптированные маршруты.
В Зубове была очень заметна какая-то наша русская неприкаянность, помноженная на дурное время и своеобразие подмосковного региона. Зубов родом из Фрязино, откуда вышел, например, коллектив «Високосный год». Но проекты Митяя отличались от этой вполне симпатичной поп-группы, как белые медведи от жителей тропических лесов. Через Зубова улыбался и хмурился русский хаос. Есть такой популярный интернет-мем «Свидетель из Фрязино». Вот особым «свидетелем из Фрязино», свидетелем Иного, был и Дмитрий-Митяй Зубов, творивший непростую яркую музыку, за которой скрывалось нечто большее, чем просто рок, гараж или новая волна.
Это был странный и по-своему привлекательный персонаж, в котором уживались маргинальность и интеллектуализм, харизма и бесприютность, простота и глубина. Почитатель Мамлеева, Зубов в чём-то сам словно сошёл со страниц мамлеевской прозы – автохтонный метафизический чудик.
Я не был знаком с Зубовым, посему приведу ещё мнение людей, что знали Митяя, из фрязинской газеты «Моя территория»: «Митяй был олицетворением эпохи краха СССР. Ее каменным, застывшим монументом. Вокруг внедрялись технологии, развивался бизнес, жизнь менялась, а этот человек продолжал жить, как жили рок-музыканты в конце 80-ых годов, будто на полулегальном положении, в квартире со стенами, покрашенными в синий цвет, без строгого жизненного режима и привязок к постоянной работе, с желанием изменить этот мир, вывернуть его наизнанку… Несмотря на то, что он не вписывался в современное общество и его образ жизни многими воспринимался отрицательно, Митяй, с ирокезом на голове, с серьгами в ушах, в каких-то панковских одеждах, всегда был прямым, честным человеком, не хотел и не мог лукавить. В частных разговорах он не раз говорил о том, что не желает встраиваться в социум, где для выживания необходимо лицемерить и врать. Порой его правда жизни была жестка и неприятна, но, видимо, он все время говорил нам об одном – о то, чем мы все можем являться без статусных атрибутов, кресел в офисе, собственности, о которой надо заботиться, бесконечно-новых целей, которые надо достигать – без всего того, что исчезает на пороге смерти».
– Иран: единый и справедливый
Рейс Аэрофлота SU515 Москва—Тегеран... Взревели турбины, спина вдавилась в кресло, гравитация преодолена, курс на восток, в чудесную Персию, страну, уходящую корнями в глубины истории, а кроной задевающую самое невероятное будущее – будущее победившей исламской революции, будущее справедливости, которой так не хватает у нас в России, да и во всём мире, постоянно корчащемся от финансовых удавок и изрыгающем желчь несбывшихся чаяний и стремлений.
Со мной рядом в самолёте сидел молодой человек, он оказался харьковчанином из «нэзалэжной». Разговорились, выяснилось, что он – специалист по холодильным установкам, летит в Бушер, где работают ещё и белорусы, и русские, и даже специалисты из Казахстана: вот вам, пожалуйста, и Евразийский союз в миниатюре на иранской АЭС. Случайность это или нет, как знать. Таковы были мои первые, опосредованные впечатления о стране ещё в воздухе.
А я летел в Тегеран на 18-ю международную выставку прессы и информационных агентств.
Мощный мегаполис, раскинувшийся в огромной чаше у подножия гор, покрытых сейчас белыми снежными шапками... Все атрибуты современного города, включая метро и высотки с башнями, не смогли заслонить восточную самобытность столицы динамично развивающейся, сильной и независимой региональной державы.
Проходила выставка в гигантском помещении размером с городскую площадь, являющимся частью большого комплекса для собраний – Мусалла имени Аятоллы Хомейни. А представлено это мероприятие было широким спектром изданий – как иранских, так и зарубежных СМИ. Сюда приехали более 100 журналистов из разных стран, помимо этого были размещены пятьдесят с лишним выставочных стендов разных государств, включая и Россию, а также 263 представительства иранской прессы, ТВ, интернет-порталов и СМИ. Здесь же проходили и выставки иранских и зарубежных фотографов, тематика которых была связана с животрепещущими политическими, и не только, событиями, происходящими в мире и в стране.
Всё было сделано на самом современном уровне, но всё-таки не так, как на Западе, а по-другому, по-ирански. Ценности и идеи, представленные здесь, отличались от пустопорожних западных лакированных глобалистских болванок – несомненно в лучшую сторону.
Весь пафос выставки заключался в противостоянии антитрадиции и глобализму, который, как агрессивная кислотная среда, превращает мир в жидкое однородное месиво. Сопротивляться этому – дело каждого честного и умного человека.
В программе поездки были и встречи с журналистами, с людьми науки и религии, посещения университетов, НИИ, лабораторий, религиозных центров и музеев.
К сожалению, не обошлось и без досадных эпизодов. Когда я давал интервью одному иранскому интернет-изданию – меня, как молнией, прошибло «дежавю»: точно с такой же грустно-вопросительной интонацией, как и в 1999 году в охваченной войной Югославии, были упомянуты наши ЗРК С-300, которые могут сдержать наглую американскую и израильскую агрессию с воздуха, но которые не были поставлены ни нашим братьям-сербам, со всеми вытекающими трагическими последствиями, ни теперь – Исламской республике Иран, вопреки подписанному многомиллионному контракту, выгодному России. И мне стало опять стыдно за нашу страну и её руководителей, а оправдаться было трудно.
В свете таких ситуаций невольно задумываешься о будущем Евразийском союзе. Что это: весомая реальность, или очередной блеф непоследовательных российских властей? Ведь сейчас с новой силой в проамериканских СМИ на основе «утечек» из доклада МАГАТЭ муссируются угрозы Ирану по поводу его ядерной программы – это давно знакомый информационный приём перед началом очередной войны…
Молодые энергичные люди, занятые не спекуляциями на биржах или прозябанием в казино и клубах, а работающие на реальное благо страны, несмотря на экономическое эмбарго, – вот что выгодно отличает иранскую молодёжь от большинства нашей. У неё другие цели и устремления.
Был показан великолепный квартал-университет, продолжающий расти и строиться, прекрасная посещаемая современнейшая библиотека, – всё это говорит о многом.
В главном религиозном центре Ирана, в городе Кум, где жил Аятолла Хомейни, удалось увидеть, как бережно и неформально относятся здесь к исламской традиции и как много искренне верующих людей посещают эти места, что, безусловно, отражается на общем нравственном уровне всей страны; как не расходятся слова и дела правительства, как внимательно следят за духовным здоровьем иранцев, не допуская на телеэкраны и в прессу разлагающую бациллу дьявольского зла. Потрясло, как на государственном уровне поддерживается огромное печатное наследие с крупными реставрационными центрами старых книг, хранилища, обеспеченные такой мощной защитой, что даже многокилотонный заряд не сможет разрушить их. Удивительный научный центр по исследованию Корана – с компьютерами и информационными банками, а также библиотеки религиозной литературы.
Хотелось бы, чтобы и у нас государство на деле поддерживало традиции Святого Православия и Ислама и не позволяло врагам этих религий открыто разрушать через ТВ и другие СМИ моральные устои верующих.
Видно, как неподдельно чтят скромный дом Аятоллы Хомейни простые иранцы, как многие благодарны свершившейся революции справедливости.
На обратном пути в Тегеран, уже вечером, мы посетили мавзолей Имама Хомейни, это поистине циклопическое, ещё строящееся, сооружение, которое снаружи напоминало некий космодром революций, с гигантскими, поблескивающими сталью минаретами, как ракетами, защищающими завоевания народа и готовыми, если будет надо, продолжать дело справедливости во всём неблагополучном мире.
В своей речи на встрече с журналистами президент Ирана Ахмадинежад подчеркнул, что бороться и противостоять американо-сионистской антитрадиции надо всем народам и конфессиям, включая самих американцев и евреев, если они являются приверженцами традиционных ценностей, и что Иран всегда будет союзником в этом правом деле.
Конечно, нельзя полностью прочувствовать дух страны, не пройдя после официальных мероприятий по городу и не пообщавшись по душам с людьми. К счастью, мне это сделать вполне удалось. Когда, окунаясь в уличную суету, видишь лица простых людей, погружённых в повседневные заботы, то, конечно, невольно сравниваешь иранцев и русских – и, наряду с явными отличиями, находишь и много общего: люди добрые, открытые, радушные, при этом не фамильярные, серьёзные, а наряду с этими качествами – очень эмоциональные и душевные.
Бродя по городу вместе с коллегами по «фотографическому цеху», мы подошли к религиозному учебному заведению, школе фикха Сепахсалар, где готовят шариатских судей, исламских теологов и других специалистов. Здесь я понял, что разговоры про исламское полицейское государство – это попросту ложь.
Казалось бы, закрытое серьёзное государственное учебное заведение, но мы были пропущены внутрь и «стражи исламской революции» нас ничуть не задерживали. Мы прогулялись с переводчиком по всей территории медресе, познакомились со студентами-талибами и были приглашены ими в «келью» на чашку чая с сахаром вприкуску. Там, уже сидя на ковре, мы выяснили, что находимся в гостях у аспиранта Ахмада Лохрасби, который пишет диссертацию о Коране в сравнении с западной философией XVIII-XIX веков. В нашей беседе прозвучало имя Канта и других философов, а позже выяснилось, что Ахмад хорошо знаком и с трудами Толстого о непротивлении злу, и с творчеством Фёдора Михайловича Достоевского. Открытая беседа обнаружила обоюдную симпатию и взаимопонимание, после чего второй наш собеседник, Мохсен Реза, будущий шариатский судья, исполнил нам красивую народную иранскую песню, а я в ответ спел казачью песню «Не для меня» – что и стало кульминацией нашей встречи, которая ярко символизировала дружбу русского и иранского народов.
Исламская республика Иран – это не изоляционистская модель государства, а открытая система, готовая взаимодействовать со всем миром на основе справедливости и взаимовыгодных паритетных отношений, а коли надо – способная и защитить себя от внешней агрессии… Вот только б наша матушка Россия не подвела!
Василий Проханов
Екатерина Чалова – Задело!
На встрече президента Медведева с блогерами 9 ноября известная писательница и блогер Марина Юденич вновь обратила внимание нашего гаранта Конституции на необходимость пересмотра дела лейтенанта Сергея Аракчеева с целью восстановления справедливости в отношении осужденного. Президент, лукаво сделав вид, что знает о деле лишь по дискуссиям в интернете, пообещал разобраться. После чего адвокат Сергея Дмитрий Аграновский немедленно подал ходатайство в Генпрокуратуру о возобновлении производства по этому делу ввиду новых обстоятельств. И весть об этом разговоре Марины с Президентом РФ широким информационным фронтом прошла по стране…
А незадолго до этого – надеюсь, судьбоносного для Сергея – события, в начале октября в рамках программы екатеринбургского Открытого фестиваля документального кино «Россия», на широкий экран вышел документальный фильм режиссера Светланы Стасенко и сценариста Игоря Хрекина «На мне крови нет», посвященный делу лейтенанта Сергея Аракчеева. Эта двадцатиминутная лента была снята при продюсерской поддержке Игоря Виттеля.
За годы, что прошли с момента вынесения приговора, люди, неравнодушные к судьбе лейтенанта Аракчеева, не смирились с ситуацией и не опустили рук. Они продолжают действовать – каждый на своем месте, пользуясь любым подходящим случаем для разговора о судьбе лейтенанта. И, как показывает жизнь, их усилия не проходят даром. Правда, справедливость и неравнодушие, при определенной поддержке общественности, оказывается, еще способны влиять на волю властей.
При вынесении приговора в отношении Аракчеева и Худякова были проигнорированы показания 25 свидетелей, а также результаты пяти баллистических экспертиз, из которых однозначно следует, что все гильзы и пули, найденные на месте происшествия, не имеют никакого отношения ни к автомату Е. Худякова, ни к автомату С. Аракчеева, ни вообще к какому-либо оружию воинской части 3186, представленному на экспертизу. В одном из трупов убитых есть «слепое» пулевое ранение. Это значит, что пуля убийцы – ключевая улика – находится в теле убитого. Извлечь пулю и подвергнуть ее баллистической экспертизе – обычное и обязательное следственное действие в таком случае. Ведь именно экспертиза этой пули дала бы однозначный и окончательный ответ на вопрос о причастности обвиняемых к этому убийству. Но этого почему-то сделано не было ни сразу после обнаружения убитых, ни позже. А на все ходатайства стороны защиты о такой экспертизе ответ был один – по исламским законам эксгумацию проводить нельзя. Родственники убитых, чеченские власти категорически против эксгумации. «Народные традиции» были противопоставлены букве закона и победили закон.
После того, как коллегия присяжных – двумя разными составами – дважды оправдала офицеров, дело было возвращено на третье рассмотрение, причем Верховный суд РФ на основании Постановления Конституционного Суда РФ, почему-то счел возможным вовсе лишить Аракчеева и Худякова права на суд присяжных, и направил дело на единоличное рассмотрение судье Северо-Кавказского окружного военного суда.
О ходе процесса вспоминает адвокат Сергея Дмитрий Аграновский: «За весь процесс судья Цибульник В.Е. не удовлетворил ни одного нашего сколько-нибудь значимого ходатайства, не удовлетворил даже ходатайства, обязательные к удовлетворению – такие, как допрос специалиста, явившегося в зал суда по инициативе стороны. При этом противоположная сторона находилась в режиме наибольшего благоприятствования, и ни о какой реальной состязательности сторон не могло быть и речи».
В июне этого года Сергей Аракчеев прошел психофизиологическое исследование на полиграфе. Выводы эксперта были однозначны: «У Аракчеева С.В. не выявлены психофизиологические реакции, свидетельствующие о производстве выстрелов из огнестрельного оружия в людей по исследуемой ситуации, связанной с убийством троих человек и уничтожением КАМАЗа 15 января 2003 года на территории ЧР…»
Сценарист Игорь Хрекин о своем герое: "Сергей – очень прямой и искренний человек, который каждый раз испытывает недоумение, сталкиваясь с ложью и неправдой. С 2003 года тянется эта история, а он не сломался и продолжает вести свою личную войну за правду. Причем «личная война» – не какой-то поэтический образ. Однажды он мне так и сказал, что считает себя военнопленным на этой войне. Я приведу только одну фразу Сергея, которую он произнес как-то в нашей беседе: «Если бы от того, что я сижу, зависел в России мир, я согласен сидеть всю жизнь».
Обо всём этом рассказывает документальная лента «На мне крови нет». Сейчас фильм путешествует по региональным кинофестивалям, ее создатели получили приглашение представить фильм даже на фестивале исламского кино в Казани... В Екатеринбурге картина получила приз в номинации «За гуманизм киноискусства». А на фестивале социально значимых телепрограмм и телефильмов «Герой нашего времени» в Уфе, завершившемся 22 октября, фильм получил специальный приз «За лучшую режиссерскую работу». Ведутся переговоры о показе фильма на центральных телеканалах. Со временем он станет доступен и пользователям сети интернет.
