Текст книги "Газета День Литературы # 67 (2002 3)"
Автор книги: Газета День Литературы
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
Для «Труда».
«В последнем выпуске „Культурной революции“, которую ведет на телевидении наш министр культуры М.Е. Швыдкой, прозвучало сенсационное выступление знаменитого либерал-демократа В.В. Жириновского. Передача решила исследовать, есть ли юмор, ирония и сатира в России и в нашей жизни, а вот Жириновский рассмотрел все это с другой позиции. Лучше отсутствие юмора и сатиры, но наличие квалифицированной медицинской помощи. И с этим можно согласиться. Я бы сказал, что главный либерал-демократ „наехал“ на сатириков, обвинив их в забвении некоторых государственных идей. А тут еще оппонент Владимира Вольфовича по передаче, известный романист и журналист Дмитрий Быков, только что выпустивший народный роман о тайном резерве КГБ, подлил масла в огонь, сообщив, что демократия это не то время, когда расцветают искусства. И с этим тоже можно согласиться. Наш Жириновский, конечно, страдает преувеличениями, но рядом с ним все другие сатирики, режиссеры, актеры и писатели, присутствовавшие на передаче, выглядели как бледные тени. А вот министр был оптимистичен».
21 января, понедельник, 14-й день отпуска. Весь день занимался кучей проблем, но в голове стояло, застя все остальное, одно: надо написать еще один вариант для «Труда». Сделал это только вечером, почти сразу же перед отъездом на вокзал. Я уезжаю на неделю в Оленегорск, к Саше, в места моей юности.
«Идущие вместе», которых мы уже видели с тряпками и швабрами на улицах городов, что, конечно, заслуживает уважения, но после чего города, конечно, как и после любой кампании, чище не стали, сейчас выступили с новой инициативой. Они готовы обменять «плохие» книги писателей Виктора Ерофеева, Владимира Сорокина и Виктора Пелевина на «хорошие» книги Бориса Васильева. Сюда они присовокупляют и Маркса. Мне безумно интересно, кто стал инициатором этой интеллектуальной провокации и кто из доблестно идущих вместе строем эти книжки читал. Не являясь поклонником всех трех писателей, тем не менее замечу, что Владимир Сорокин – крупная фигура, много сделавшая в переходный период для новой литературы и показавшая безграничные возможности для игры в литературе с языком. Виктор Пелевин – еще и прекрасный социолог, и его роман "Генерация "П", я бы сказал, роман не только увлекательный, но и обличительный. Кто как читает. Что касается Виктора Ерофеева, то к нему можно предъявить крупные претензии за ангажированность и порнографию в романе «Русская красавица», но куда деть его знаменитый рассказ «Жизнь с идиотом», по которому Шнитке написал оперу, а культовый режиссер Рогожкин поставил фильм? Куда деть его уникальную работу по собиранию современного молодого рассказа? Не нравится? Мне тоже не нравится, но в работе и палитре литературы и это необходимо.
О Марксе, который тоже предназначен для обмена, – не говорю. Здесь все неясно только для уродов.
На чью мельницу идущие льют все вместе воду? Продолжают раскручивать уже упомянутую тройку или ставят в неловкое положение старейшего, но не первого ряда нашего писателя? Ведь если говорить всерьез о Борисе Васильеве, то кроме блестящих произведений у него есть и такие, от которых могла бы отказаться и эта великолепная тройка. Возвращение когда-то изданных книг их автору, а идущие намечают и это, – сильная мера. Мне припоминается случай, когда читателями были возвращены книги Гамсуну, склонившемуся в свое время к фашизму. Вообще такая беспардонная возня с книгой мне именно те времена и напоминает".
Оба этих варианта я продиктовал А.С. Вроде бы договорились, что один вариант пойдет в этот четверг, а другой, последний, с книгами, он поставит на следующую после текущей неделю. Всех это очень бы устроило, потому что я на неделю уезжаю. Родные края зимой, во-первых, а во-вторых – оторванный от московских дел начитаюсь, но есть и третье: у Саши дома, кажется, есть и компьютер и теперь уже интернет. Научусь спокойно всему этому у него. Но не успел я отдиктовать Вартанову текст и отойти от телефона, как В.С., которая постоянно на вахте у телевизора, сообщила: «идущие» отменили свою акцию. Идиотизм собственного поступка дошел и до них.
В последний свой день в Москве решил сделать все, до чего прежде не доходили руки: собраться, сдать в поликлинику анализы, съездить к С.Б. Джимбинову. Я уже испытываю некоторое чувство возрождения, плоскость нового романа, как сброшенный с верхнего этажа лист фанеры, мечется в воздухе резкими рывками. Замысел еще не летит, но уже в воздухе. Этих колебаний еще будет много, но одно знаю твердо: такой напряженности в письме, как в романе о Ленине, я больше не повторю.
В поликлинику поехал на машине. Джипы, и в частности мою «Ниву», как мне кажется, изобрели для того, чтобы ездить не по шоссе и по разным взгоркам, а по московским переулкам. Например, я, уже съехав с Садового, чувствую свое преимущество перед буксующими во Вспольном и Гранатном переулках легковушками. Здесь две машины не разъедутся, поэтому я на своей «Ниве» беру ближе к сугробам и навалам снега. В.С. посоветовала после сдачи анализов, которые делаются всегда натощак, сходить в Макдональдс, который находится рядом с поликлиникой на Арбате, позавтракать. Как давно несуетным днем, пешком я не был в центре. Какой восхитительно закрытый и буржуазный город. Это переулки Парижа, Копенгагена, Франкфурта. Совершенно заграничное впечатление. Огромное количество ресторанов, куда каждый день собираются люди, у которых есть деньги. Кто они? Какой жизнью живут? Наша певица-эмигрантка Казарновская абсолютно права, когда говорит, что в Москве такая же энергетика, как и в Нью-Йорке.
На работе, в институте написал письмо Лидии Васильевне. Когда я еще только пришел на работу ректором, уже тогда она казалась мне неоправданно для института старой. Я рад, что не поддался первому импульсу и вместе мы проработали десять лет. Скоро и я буду на таком же положении. Старею с каждой минутой, уже хуже вижу, уже привыкаю к постоянному нездоровью и тяжести, а все куда-то стремлюсь, все думаю, что это временные недомогания. Л.В. останется лаборантом кафедры, а вот на ученый совет мы возьмем другую девушку. Л.В. в зарплате ничего не потеряет.
Не успел я справиться с письмом, как сначала позвонила Г.А. Ореханова, а потом вместе с заместителем директора и пришла. Появилась еще одна разгромная статья на спектакль «Униженные и оскорбленные», который Т.В. Доронина делала к 180-летию со дня рождения писателя. На этот раз в «Независимой». Здесь тот же тезис, что и в «Коммерсанте»: спектакль не получился, а здание хорошо бы отобрать и использовать под спектакли-мюзиклы. Г.А. Ореханова принесла мне подписать письмо, которое вроде бы составил В.Г. Распутин в защиту театра. Это обращение к президенту, суть его в том, что мы уже видели, как после подобных подготовок отобрали симфонический оркестр России у В.Светланова и Большой театр у В.Васильева. Именно поэтому мы не обращаемся к министру культуры. Т.В. Доронина полагает, что это начинается подготовка. Письмо уже подписали В.Розов, В.Распутин, обещали подписать Ф.Ф. Кузнецов, Скатов, директор Пушкинского Дома и директор бывшей Ленинки. И мы еще говорим о каком-то плюрализме. Убеждаюсь, как много в нашей культуре делается, чтобы отогнать русскую культуру от центра, развеять ее. Как еще держат меня? Надо тоже ждать налета. Может быть, кампания уже началась?
Б.Н. Тарасов едет в Нью-Йорк за счет матери нашей аспирантки Сони, это продолжение моего проекта, который я веду целый год.
Снова в чистой лаборатории-библиотеке С.Б. Джимбинова. Перед этим мы мельком поговорили в институте о теме для нового романа, которую он мне предложил. Это о писателе-двойнике, который устал писать стихи за своего удачливого коллегу и когда тот что-то ему не доплатил, вставляет в подборку малоизвестное стихотворение Ахматовой. Это сюжет из жизни. Мне он особенно не нужен, роман, вернее его интонация у меня уже готова, писатель не должен далеко отходить от своих пажитей. Тем не менее я решил, что приеду к нему домой и мы поговорим об этих материалах. У С.Б. по обыкновению были приготовлены закуски: и мясо, и рыба, и выпивка, и торт. Я согласился на торт и съел два тоненьких кусочка, режет С.Б. торт тоненько. По обыкновению, он поражает меня своими знаниями и своим глубоким интересом к книге. В его библиотеке нет каталога. Книги на специальных полках стоят в три ряда. Но где какая книга стоит, С.Б. держит в памяти. Меня это восхищает. Но я из своей памяти стремлюсь вычистить все лишнее.
Его удивляет мой Ленин, немножко зная меня, он поражен, почему я не считаю, что Октябрьская революция – это первая еврейская революция. Вторая – это революция 1991-го года. Насчет второй я начал считать так еще в этом самом 1991-м году, когда С.Б. и его друг Ю.Аверинцев так не считали. Здесь же я впервые узнал, что родовая фамилия Собчака – не Собчак. Кстати, много говорили, что госпожа Нарусова может стать нашим новым министром культуры.
Ушел от С.Б. с некоторым чувством вины, я все пытаюсь нагрузить его работой в институте, заставить больше читать не классику, а современную зарубежную литературу, а он хочет жить своей прекрасной литературно-книжной жизнью. Но общение с таким человеком нашему студенту очень полезно. Показал мне стопку материалов, которые он достал после экзаменов из парт студентов, – сплошной списанный с компьютера Томас Манн и Кафка. Говорил о явном гомосексуализме Томаса Манна, который он закрыл своей женитьбой на богатой еврейской женщине. Ну и что? Я вспомнил Клауса Манна.
Перед самым отъездом позвонила мой секретарь Оксана: наш мэр получил мое письмо и сейчас раздумывает, стоит ли ему к нам в институт ехать.
22 января, вторник, 15-й день отпуска. Даже почти не гляжу в окно. Повышение цены на железнодорожные билеты привело к тому, что поезда идут полупустые. В моем последнем, 16-м вагоне заняты только нижние полки. Я еду с какой-то молоденькой девушкой, которая едет в Оленегорск, к родителям. Учится в Белгороде, платно на инженера-эколога. Ее родители занимаются в Оленегорске торговлей, покупают и продают свежую рыбу. Я весь день читаю «Ломоносова» Е.Н. Лебедева и новый роман А.Проханова "Господин «Гексоген». В дорогу мне Алик дал немножко красной рыбы, немножко копченого мяса, шесть вареных яиц. В следующий раз надо о себе заботиться самому. Брать фрукты. Бананы, яблоки, кефир и ряженку.
23 января, среда, 16-й день отпуска. Ночью, в три часа, на станции Беломорканал нам подсадили какого-то сравнительного молодого мужика. На улице, видимо, жуткий мороз, от его тулупа так и пыхало въевшимся холодом. Он быстро устроился, но я уже заснуть не смог, принял снотворное и пошел в коридор читать роман Саши Проханова. Практически это его первый роман, который я читаю после большого перерыва. Уже к середине мне показалось, что это скорее памфлет, потому что все движется по живому руслу сегодняшней истории. Пока прочел о времени Ельцина, о появлении некого Избранника, в котором угадывается, вернее, ясно просматривается Путин. В романе Избранник выступает как явный ставленник крупных чинов КГБ, сохранивших в новых условиях свои связи и ощущения себя как некой масонской ложи. Они ставят, но одновременно все они теперь находятся при крупных магнатах и как бы ими управляют. По крайней мере в материальном смысле они, все эти генералы и полковники, неплохо устроились. Это мир мерседесов, компьютерных залов, нарядных гостиных, охот и правительственных приемов. Сейчас они заняты тем, как бы скомпрометировать Генерального прокурора. Опять явно угадывается Скуратов, а вся сцена по аранжировке очень знакома. Большой это пишет писатель? Большой, такой энергетики больше нет ни у кого из пишущих сегодня. Мне кажется, что все это слишком определенно, без случайностей, слишком логично вылеплено, слишком рассудочно, с какой-то не русской логикой отысканы причинно-следственные связи. Заметна Сашина любовь к КГБ, к разведке, к таинственности, к миру сильных сего, к их машинам, к их образу жизни, приемам, шампанскому, охотам. Но показатель мощи писателя – его стиль. Всем нам рядом с Прохановым надо заткнуться. Под Томаса Манна, под Фолкнера, под Солженицына, под Пруста мы можем писать, а под Проханова – нет, не сможем. Иногда он достигает необыкновенного гротеска. Это описание празднования дня рождения дочери президента Татьяны в Кремлевском дворце, и явление туда в плаще президента, и прием в зале «Россия», когда всех гостей он видит в виде животных и частей человеческого тела. Виртуоз. Очень сильно и всерьез Саша взялся здесь и за еврейскую тему. Всерьез, как никто и никогда за последнее время. «Русская Хазария». Вот она вторая еврейская революция. Продолжаю читать.
Утром встал довольно поздно, поезд наш на два с лишним часа опаздывает, и здесь мы принялись разговаривать со вчерашним нашим ночным пассажиром. Очень я пожалел, что не спросил сразу, как его звать. По русской привычке ничего не таить он сразу мне все о себе выложил. Он закончил Петрозаводский университет, по образованию биолог, зверовод. Тут я вспомнил бесконечные закрытые зверосовхозы в Иркутской области, он сказал, что и в Карелии из десяти зверосовхозов работает, по существу, один, два умирают, а остальные уже вымерли. Я подумал: а ведь нам надо поддерживать соответствующую промышленность Америки и Канады! Сейчас наш спутник работает зампредседателя в рыболовецком колхозе. Те же песни о всеобщем запустении, о квотах, которые хороши для спекулянтов, для иностранных производителей, которые их скупили через подставных лиц, но которые разорительны для колхозов и мелкого предпринимателя, для деревень, которые вымирают по берегам Белого моря. Квоты они продали. Вроде бы дырки в бюджете заткнули, а что будет дальше – не знают. Хорошие песни про Германа Грефа. О Русская земля, ты уже за холмом. Наши большие начальники, решая проблемы, смотрят поверх голов, не хотят видеть реакцию на их правильные действия внизу.
Девочка-студентка, которая едет на побывку к родителям, сутки с лишним ни разу не открыла никакой книжки, не посмотрела в газету.
Встретил Саша. Вот сижу, пишу дневник, а Саша ушел на работу.
Окончание следует
Николай Переяслов ЖИЗНЬ ЖУРНАЛОВ
«НЕВА», 2001, № 12; 2002, № 1.
Самой заметной чертой последних номеров питерской «Невы» является, пожалуй, попытка соединения на ее страницах писателей, принадлежащих как к разным творческим союзам, так и к разным художественным и, что особенно важно, идеологическим направлениям. Собственно говоря, Борис Никольский делает в своем журнале то же самое, что Владимир Бондаренко на страницах «Дня литературы», а Юрий Поляков на страницах «Литературной газеты», то есть показывает литературный процесс во всем его конфликтующем внутри себя единстве или, как написали бы в эпоху соцреализма, в «единстве и борьбе противоположностей». И как бы это порой ни шокировало разошедшихся по разным идеологическим баррикадам критиков и читателей, а другого пути для возвращения литературе ее прежнего авторитета просто не существует. Да и личное переругивание писателей через пропасти разделяющих творческие союзы рвов выглядит отнюдь не так привлекательно, как конкуренция самих художественных текстов или столкновения соперничающих между собой мировоззренческих концепций, помещенных на соседних страницах. Так, например (не знаю, осознанно или нет), в красноречивом противостоянии сошлись в двенадцатом номере «Невы» за прошлый год рассказ Олега Шестинского «Мой друг, мой свет» и статья Юрия Колкера «В поисках утраченной легкости». Не помышляя, казалось бы, ни о какой дискуссии, каждый из авторов ведет разговор на свою собственную тему – Олег Шестинский рассказывает о смерти своего друга Володи, а Юрий Колкер размышляет о поэтическом творчестве прозаика Александра Житинского; но вот поди ж ты – из соседства двух этих публикаций образуется прямо-таки классический пример мировоззренческого противоборства: прощаясь с умирающим возлюбленным, героиня рассказа Шестинского Лера верит в то, что после ее смерти она с ним ТАМ опять ВСТРЕТИТСЯ, а вот лирический герой стихотворения Житинского проповедует кардинально противоположные вещи, словно бы в споре, восклицая: «Пусть случится, что случится! / Нет, не так. Пускай легко / Нам придется РАЗЛУЧИТЬСЯ – / ТАМ... когда-то... далеко...»
Еще более острое противостояние обнаруживает себя между стихами Надежды Поляковой и статьей Михаила Богословского «Так ли уж безгрешна Русская Православная Церковь?», уже самим своим названием говорящей о предвзято обличительном настроении автора в отношении РПЦ. И действительно, упомянув для затравки, что «вслед за Католической Церковью некоторые протестантские организации сделали публичные заявления о том, что раскаиваются за те беды, которые ХРИСТИАНЕ ПРИЧИНИЛИ ЕВРЕЯМ И ИУДАИЗМУ», и что папа римский «пользуется любой возможностью для демонстрации понимания Католической Церковью тех бедствий, которые ХРИСТИАНСТВО ПРИНЕСЛО ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ», автор статьи требует, чтобы и Русская Православная Церковь тоже встала на путь такого публичного покаяния. В каких грехах? А вот и списочек, извольте ознакомиться! Во-первых, в том, что христианство на Руси насаждалось силой, о чем свидетельствует строчка в летописи, упоминающая, что «Добрыня крестил мечом, а Путята огнем». И вообще, говорит далее автор: «РПЦ не останавливалась перед уничтожением целых народов... священники перемучили многих людей – мужчин, старцев, малых детей: переморили, в воду пометали, сжигали в избах, выжигали глаза, сажали на кол и умерщвляли...» И так, утверждает он, было во все времена: «Черной страницей истории РПЦ является учреждение патриаршества на Руси»; «Руководство РПЦ не всегда стояло на стороне народа и государства...»; «Большая часть священнослужителей в собственных интересах сотрудничала с захватчиками»; «Тяжкий грех РПЦ состоял в выступлении против науки и просвещения»; «Грешила РПЦ и с канонизацией святых»; «Покаяться руководство РПЦ может и в отношении к евреям» – и т.д., и т.п., в таком же антиправославном, антихристианском ключе.
Однако впечатление от прочитанного было бы куда более тягостным, если бы материалы такого рода представляли в журнале ЕДИНСТВЕННУЮ точку зрения и не были уравновешены противоположной позицией, благодаря чему концепция М.Богословского превращается только в одну из граней неафишируемой дискуссии. Будучи открытой для высказывания ВСЕХ точек зрения, редакция «Невы» предоставляет возможность высказаться практически каждому питерскому писателю независимо от его принадлежности к тому или иному СП, а уж дело читателя выбрать, что ему ближе – карло-дель-понтствующая позиция М.Богословского или, скажем, та, что высказывает в стихотворении «Россия» Надежда Полякова: «Тебя, как девку, продавали, / Срывая ветхое тряпье. / И непотребными словами / ЧЕРНИЛИ ПРОШЛОЕ ТВОЁ. // И ширили поток злословья, / Не зная страха и стыда. / И боль твоя моею болью / В душе осталась навсегда. // Не пустословя, не лукавя, / Тебя, тебя, моя страна, / Как мать люблю – не только в славе, / Но и тогда, когда больна... // И пусть мое освищет слово / Свистун какой-нибудь шальной, / Я верю: обернешься снова / Неопалимой купиной».
Надо признать, что избранный Борисом Никольским путь наверняка принесет ему кучу шишек и вызовет нарекания как со стороны патриотических, так и со стороны либеральных кругов интеллигенции, однако вести журнал по пути печатания одних только «своих» авторов, это значит, дать ему задохнуться в герметически закупоренном пространстве однородной по взглядам тусовки. Какие бы идейные убеждения она ни исповедовала...
«ЭФИТЕРРА», 2002, № 1.
Узкий, как ресторанное меню, и иллюстрированный, как туристический путеводитель, журнал «Эфитерра» (учредитель и издатель «РонЭрго», главный редактор Валерий Босс) намекает своим видом и качеством полиграфии на то, каким, наверное, должен быть литературный (или, как сказано в колонке редактора, «литературно-политический») журнал в начале третьего тысячелетия. И надо согласиться с тем, что издание получилось вполне симпатичным и оригинальным, хотя это, по-моему, и первый опыт соединения настоящей литературы с глянцево-коммерческим изданием.
Открывается новый журнал сразу двумя материалами Валерия Босса, первым из которых поставлено рассчитанное на вызывание чисто эстетических ощущений прозо-поэтическое эссе «Стихи в оправе», и вторым – криминально-психологическая повесть «Цистерна терпения». Тут можно было бы кольнуть главреда тем, что «своя, мол, рука – владыка», но обе вещи написаны на вполне достойном литературном уровне и, надо полагать, будут вполне благосклонно восприняты читателем.
Далее следует сказка для взрослых под названием «Эфилония, ох, Эфилония», рассказанная от лица некоего школьника Мишки Перышкина, имя которого и значится как имя автора сказки, хотя и в самом ее стиле, и в рифмующемся с вынесенным в название журнала словечком «ЭФИтерра» имени страны ЭФИлония, куда по сюжету ссылают учинившего перестройку юного гипнотизера, просвечивает догадка о том, что и это произведение тоже принадлежит перу неутомимого главного редактора Валерия Босса. Что ж, на то он и босс, чтобы всё делать так, как ему хочется, тем более что сказка тоже написана неплохо. Жаль только, что и она, и повесть печатаются в категории «продолжение следует», чего в наше время делать нельзя. По крайней мере, лично я терпеть не могу изданий, в которых вижу одни только начала или продолжения каких-то произведений.
Впрочем, журнал делает лишь первые свои шаги и еще выработает в этом плане какую-нибудь позицию. Но чего ему действительно серьезно не хватает (и это видно уже по первому номеру), так это хороших критических материалов и литературных обзоров, которые бы сразу включили его во всероссийский литературный процесс, ВНЕ КОТОРОГО – он останется не более как одним из рекламно-развлекательных буклетов.
...И ДРУГИЕ
Целый ряд интересных материалов поместился на страницах четвертого номера журнала «РОДНАЯ КУБАНЬ» за 2001 год – это рассуждения Валентина Курбатова «Труд крестного пути», мысли Василия Белова «О моде», «Записи перед сном» главного редактора журнала Виктора Лихоносова, оригинальные «Прописи» Николая Ивеншева и многое другое. Хорош также четвертый номер пензенской «СУРЫ», которую открывает повесть Ефима Сорокина «Енох» и за которой следуют такие материалы, как беседа с Николаем Бурляевым, дискуссия о современной литературе, а также образцы вполне хорошей прозы и поэзии.
Из столицы Республики Башкортостан пришел последний за минувший год номер журнала «БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ», в котором следует отметить «Маленькую Уфимскую повесть» Сергея Круля, «Миниатюры» Зиннура Ураксина, статью Франгиза Умеркаева «История – это фонарь в будущее» и многое другое.
Немало интересных в литературном плане, а также краеведческих и исследовательских материалов опубликовано в журналах «ДАЛЬНИЙ ВОСТОК» (2002, № 1-2), где останавливает на себе внимание страшный рассказ Алексея Воронкова «Завтрак моджахеда», в элегантном одиннадцатом номере брянской «ДЕСНЫ», где наряду с местными авторами публикуются стихи известной московской поэтессы Людмилы Щипахиной и рассказ для детей Светланы Волгиной, во втором номере белгородского журнала «СВЕТОЧ», уместившем стихи более трех десятков поэтов, трагикомедию Николая Мантрова «Общество бездельников», интересную прозу, а также статьи по вопросам веры, культуры, литературы, раздел воспоминаний и веселые «Ровеньские залепухи» Юрия Макарова. Не менее насыщен хорошими материалами и издающийся в Волгограде журнал «ОТЧИЙ КРАЙ».
А вот в Москве появилось новое издание под названием «Generation ЭГОИСТ», из которого можно почерпнуть целую бездну информации о том, как, например, стать счастливым или как заваривать чай, о монастыре Шаолинь и масонских связях Николая Рериха, о драгоценных камнях и исцелении Божественной энергией и так далее. Единственное, чего практически нет в новом журнале – это литературы, хотя, на мой взгляд, это не просто его обедняет, но и вызывает искреннее недоумение, так как не существует более ЭГОИСТИЧНОГО вида творчества, чем писательство, которое требует от автора полного одиночества и уединения.
Выпускаемый Юрием Кувалдиным журнал «НАША УЛИЦА» к новым уже не отнесешь, он вполне успел отвоевать себе место в мире периодики. Вот и в последних номерах он остается верен избранному пути – чуть ли не десятками открывает новые имена, вытаскивает из дыр времени и пространства никому не известные произведения, словом – расширяет масштабы литературной улицы если и не до космических, то до всероссийских размеров точно. И ведь что удивляет – везде встречаются оригинально пишущие авторы!..
Шестая книга «ЛИТЕРАТУРНОЙ УЧЕБЫ» за 2001 год открывается стихами отличного сыктывкарского поэта Андрея Расторгуева; кроме того, в номере печатаются Е.Сапрыкина, Н.Каданская, В.Бутромеев, Л.Аннинский, А.Большакова, Л.Звонарева и другие авторы.
Февральский выпуск журнала «НОВАЯ КНИГА РОССИИ» знакомит читателей со статьей Эдуарда Володина «Разные веры – единый народ», беседой Олега Трубачева и Юрия Лощица о латинице, откликом Валентина Распутина на книгу Владимира Крупина «Живая вода», очерком Николая Коняева о подвиге солдата Евгения Родионова, а также другими материалами православного характера.
